Дмитрий Легеза. КОНФАБУЛЯЦИИ

ABNORMAL

эпилептики – лучшие правители и полководцы,
шизофреники - лучшие поэты и живописцы,
вот удел остальных: молиться Богу, колоться,
потреблять алкоголь, беситься с жиру, крепиться

или стать имитатором, то есть скакать, как буйный,
на деревянном коне, зовя его росинантом,
но такие мужи доверяют плачу кальпурний,
а боящийся смерти пасует перед сенатом

кстати, был и кальпурний-мужчина где-то в уэльсе,
его сын, пастушонок с нехитрым именем патрик
доверял голосам и, однажды «покинув рельсы»,
не упал, а взлетел; вот такой чудесный припадок




СТАРОЕ ЗИМНЕЕ ЧУТЬ КНИЖНОЕ

так убить пересмешника, 
так мэлвилл и через лужи,
так дядя том перед смертью 
молвил: – o, bitch’er стоу

так девочка и подснежники, 
солдат оловянной ложки
подвиги дикасэндьи,
сойеровы истории

так в ранних семидесятых
живут мои могикане,
так в поздних семидесятых
ланкастер идет на йорка

суок закрутила сальто,
зима кружит близ диканьки,
нет фрейда и нет де сада,
еще не приходит санта
и ярко звезда на елке




КОШКА НА ПОДОКОННИКЕ В 1961

Стандартная квартирка в Москве или в Ленинграде -
кошка на подоконнике лежит, разглядывает прохожих,
как вдруг у нее в голове включается радио, 
необычное радио «только для кошек»:

«Uwaga, Uwaga, Aсhtung, Aсhtung, Внимание всем хвостам!!!
Attention, Attention, кошки мира, мы обращаемся к вам!

Вчера Гагарин своим кораблем проделал в небе дыру,
уходит воздух, кончается воздух, скоро мы все умрем,
закончится воздух часам к четырем, тогда мы все и умрем!»
Кошка думает: - Странно. Неужели и я умру?

«Убежать нельзя, переждать нельзя и
заделать дыру никак.
Погибнут птицы, жирафы, потом хозяин,
дальше очередь крупных собак…
Повезет лишь рыбам в морях самых дальних,
дельфинам, подводникам и китам»

Тогда кошка лезет в пододеяльник,
она всегда спасается там.




* * *

бессмертный человек идет по коридору,
включает в ванной свет бессмертною рукой,
и мертвая вода, насыщенная фтором,
коснувшись рук его, становится живой

вот он полощет рот, а зеркало над ванной
показывает фильм про зайку в сундуке,
про то, как в кабаках вовсю храпят Иваны -
дурак на дураке

кощеева игла, о, спящие нечутко,
придумана для вас, а правда такова:
я жив, пока жива моя зубная щетка,
пока она жива, она пока жива




КУХНЯ. СПРАВА ОТ ВХОДА. УТРО

Булочка с кокосовым кремом –
это ли полноценный завтрак, Мария?
что поделать, но утром субботы похмельный тремор
не дает заняться толком кулинарией

Как болит голова, Мария, особенно справа, будто
кто-то мнет височную долю, меняя русла извилин,
в бутерброде моем кокосовый липкий бутер-,
в перспективе - Москва, а после, кажется, Вильно

Но до этого надо дожить, Мария, дожить до командировок,
отпусков, юбилеев, праздников, фестивалей
мне не плохо, Мария, мне просто очень херово
и болит голова, особенно справа…
Vale!




ПРОСТОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ 

Вот серое пальто
С большим воротником,
Два дня тому назад
Я думал о таком.

А нынче в магазин
Зашел – и вижу – ба!
Как раз мое пальто
И, стало быть, судьба.

И, стало быть, купил –
Теперь гляжу тайком
На серую судьбу
С большим воротником.




НОЖ

Друзья звонят все реже,
придется одному
болтаться по Разъезжей,
по Загородному.

С тоскою бестолковой
о женщине одной
спущусь в подвал торговый
и нож куплю складной.

Стеклом укрытый, годы
нетронутым проспав,
железа с углеродом
чистопородный сплав

удобно в руку ляжет -
котенок и клинок -
ты мой навеки, я же
теперь не одинок.

Поберегись, прохожий,
хозяина клинка -
он чуть Парфён Рогожин,
он идиот слегка.




КОНФАБУЛЯЦИИ

Карл Фридрих Мюнхгаузен проживает на Мойке,
посещает месье Попова в местном СП,
каламбурит, спивается, утром как тело в морге
опознает себя в зеркале, по-немецки клянет Распе

за идиотский имидж, придуманный для барона
бывшим ганноверским писарем, жертвой сыпного тифа,
сперва глядит на термометр, потом глядит на барометр,
- шляпу! – кричит, а слуга ему: - сударь, тихо!

вы разве не слышали новость, что ночью ровно
в двенадцать, когда тыквой становится ваш "феррари",
случился приступ у госпожи Гончаровой,
чей муж любил сочинять и глупо умер в финале




ВОЗНЕСЕНИЕ АСТРОНАВТА
 
Перед тем как отлететь на Сириус,
Тихо произнес:
— «Господи, спасибо, что не сифилис,
Не туберкулез.

Что даешь уйти по-настоящему,
Выиграв себе
Огненный полет в железном ящике
К Сириусу-Б.

Для меня с грехами и огрехами
Это рай такой».
Он еще успел сказать: «Поехали»
И махнуть рукой.







_________________________________________

Об авторе: ДМИТРИЙ ЛЕГЕЗА

Родился в Ленинграде (Санкт-Петербурге), закончил медицинский институт, работал врачом. Член Союза писателей Санкт-Петербурга и Союза российских писателей, один из основателей и редактор ЛИТО «ПИИТЕР» и международного литературного фестиваля «Петербургские мосты». Автор сборников «Башмачник» (2006), «Кошка на подоконнике» (2010). Печатался в журналах «Знамя», «Северная Аврора», «Зинзивер», «Бельские просторы», «Интерпоэзия» (США), «Новый берег» (Дания), «Architrave» (Колумбия), «Шо» (Украина) и др. Стихи переводились на английский, французский, испанский и итальянский языки. Лауреат конкурса им. Хармса (2013).скачать dle 12.1