Андрей Новиков. ПУТЬ К СЕБЕ

* * *

Опять один. Отрезанный ломоть,
Щербатый нож, тупая боль в ключице.
Выходит одиночество само,
Что никогда, я думал, не случится.

Глаза, не видя, тупо смотрят в пол,
И новые стихи накатом сплина
Облегчат несмолкающую боль,
Как верная таблетка аспирина.

Конечно, всё опять пройдёт само,
Ведь мы когда-то проходили это.
Но почему душа опять раздета?
Сижу один. Отрезанный ломоть.




ХВВ

                     Ногу за ногу заложив,
                     Велимир сидит. Он жив.
                     Хармс

Он больше века ум тревожит
И сторожит.
Поступит жизнь с тобою строже,
Но надо жить.

А мир, что зримо им построен,
Стоит, как Рим.
Как будто бы незримых трое
Следят за ним.

Ему служило солнце, словно
И хлеб и кров.
И были радостным уловом
Добро, любовь.

Весь скарб его, одежда, утварь —
Бумаг мешок.
А он вставал с травы под утро
И дальше шёл.

Как нерасчётливый наследник,
Открыв сезам,
Он каждый день жил как последний
И умер сам.

Услышал гул под небесами
Волн звуковых.
Смотри — а он ещё меж нами,
Среди живых.




МОСКОВСКАЯ ПРОГУЛКА

1
                                  Дмитрию Макарову

Давай попьём из Чистого пруда,
Как наши предки, — по глотку водицы…
Мы вновь с тобой увидимся, когда
Тебя потом отпустят из больницы.

Моё здоровье — даже не вопрос,
Ведь мне привычен яд московских улиц.
Здесь и с бульваров есть особый спрос —
Смотри, как их в бараний рог согнули.

«Пожалуйста, голубчик, не лижись…»
Блин, извини, опять я стал цитатен.
Давай поговорим с тобой за жизнь
(Ну, про любовь и женщин — в результате).

Про мальчиков и девочек, про то,
Как страсти жар с котлов срывает крышки
И мы в аду… Поговорим потом,
Что у твоей души покрой парижский,

А я, что ни скажи, московский скиф.
Мои глаза, смотри, тому порука.
Хотя, увы, сегодня от тоски
Я б сам кому лизнул бы нежно руку...

Смотри — на нас луна глядит совой,
Упрёком в том, что каждый в мире грешен.
Я скоро в ироничный город твой
Приеду разводить мосты и женщин.

26И снова на Садовой садовод
В погонах обдерёт меня как липку.
Я сердце отдавал в минувший год
Уже не одному «святому» лику,

Но этот дар не нужен никому —
Боятся все подарки приносящих…
И потому я в памяти суму
Плодов подобных зло сбираю чаще.

И невская туманная хандра
Накинется опять кошачьим сплином,
И я пойму — в Москву бежать пора
От города домов из пластилина.

С тобой — наоборот, и ты никак
В Москве пробыть не можешь долго слишком…
Давай попьём…
…к пруду не приникай!!!
Пойдём-ка и возьмём еще винишка!



2
                  Наталии Осташевой

Я с ненавистью
Плюю
В свою старую
Фотографию.

Порывно,
Странно.
Зачем?
Ведь она мне
Так нравилась.
Как и всем.

Я на ней
Такой выхухоленный,
Взлелеянный,
Схожий с молодым Лениным.

Волосики
Без намёка на ломкость,
Речным потоком
Ласкающие плоть лица,
В которых
Руки по локоть
Утопить
От нежности хочется.

Лоб, проблемами не изъеденный,
Эвереста выше…

И будущей вредины
В нём не сыщешь.

Умные
Глазки-оконца,
Похожие на два больших солнца,
Только почему-то серых.

Взгляд гордый без меры
И презрительная усмешка
Джокондиных губок,
Которую женщины
Так бездумно любят.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

За что ж так его распинаю я?..
Что же такое,
Чтоб при взгляде меня
Так отчаянно болью било?
Воспоминания?

Да нет… Ревность…
Его-то
Она точно бы полюбила...



3

                  Владимиру Шевчуку

морфий отнюдь не снимает боли
он на время её приглушает
ржавый патрон в застрявшей обойме
заяц с оторванными ушами

стылого быта простая схема
снова посудину бьёт на части
я не гамлет моя дилемма
вешаться или резать запястья

ломка почти неизбежна впрочем
если решив пересесть на прозу
снова кого полюбить захочешь
пусть смертельною будет доза



6
                  Герману Власову

Мы свечи в комнатах погасим,
Когда, незрим и невесом,
Бродячий сказочник Герасим
Обманом прокрадётся в дом.

Он скинет свой кафтан просторный,
Цветную пыль смахнёт с виска
И станет рисовать узоры
На ровной глади потолка.

Послушная его уловкам,
Ватага озорных лисят
Начнёт резвиться по кладовкам,
Где вещи старые висят.

Сто бабочек с обоев блёклых
Взмахнут неслышно, как прилив,
И заиграет в тёмных стёклах
Их пёстрых крыльев перелив.

Из ничего, из ниоткуда
Прольётся музыка на свет.
И основное в мире чудо
Мы осознаем — смерти нет.




* * *

                            Он — прекрасный неврастеник, и этим всё сказано…
                                                                            Из личной переписки

Смотри — по краешку беды
Идёт прекрасный неврастеник.
Аукцион — она и ты,
И обе без копейки денег.

Азарт в партере — крик на крик,
Букмекер принимает ставки,
И у экранов материк,
Закрывший все кафе и лавки.

В табло недель — на равных счёт,
За раундом проходит раунд.
Ну что предложите ещё,
Уставшие от Liebe фрау?

А он, продолжив путь к себе,
Помашет вам рукой с карниза.
Но вы не сломитесь в борьбе,
Увидев то, что будет, — снизу.

А то, что смерть — любви дитя,
Прочту я в новом бюллетене
И сердце прилеплю, шутя,
К доске бесплатных объявлений.




БЕЗУМНОЕ

Зная лишь буквы имени,
Слыша оранжевый гул в ушах,
Снова мечтами синими
Стала бредить душа.

- А ну! Остановись, невесомая!
Зачем же опять на страстей сковородку? -
Кричит ей лицо мое,
Раскрыв до предела глотку.

Да куда ей.. Разве послушает?..
Разве услышит голос разума?..
Ведь для нее лучше нет,
Чем утонуть в этом сразу..

И сердце -
Тоже взбесилось, чувствую!
Не колотится - бьет,
Чтобы грудь мне выломать.
Разбить меня о мечту свою,
А после сказать,
Что, мол, так и было.

Когда ж тебя опыт будет учить?
Я ль не поил тебя корвалолом,
Когда в прошлый раз,
Отвергнутым будучи,
Тебя острой болью кололо?..

Что ж ты не внемлешь ошибкам старым,
Ведь женщин вокруг - великое множество!
А оно в ответ мне глухим ударом:
- Животное ты! Ничтожество!..

Но вот не думал, что будет миг,
Когда, не боясь хозяйского гнева,
Видно измученный днями будними,
Мой рассудок пойдет налево.

Подло изменит в минуту трудную,
Будто со мной ничего не станется
Без него,
Ну а мне, безумному
Волю чувства творить останется.

Я бе-зу-мен!..
Какое счастье!
Я готов на поступки странные,
Чтоб, хотя бы на четверть часа,
Видеть лицо желанное...




ТРИПТИХ ЛИЛЕ


1. Февраль

А я тебя — возьми и укради
И ну по тёмным улицам водить,
Тем, что расстроил пышноусый Йося.
Нам было в эти ночи не до сна,
Неделя пролетела, как весна.
В тоске по ней такое остаётся:

Бледнеть от отмороженной зимы,
И вспоминать, как мёрзли вместе мы,
И рифмовать Остудина с простудой.
Прибежище — случайное кафе,
И в воздухе внезапных чувств аффект,
Всё как вчера и не дойти дотуда…

Сидеть в Москве, писать тебе стихи,
По радио — Бюль-Бюль Оглы и Хиль
(Какой диджей волну такую гонит?).
Закрыть глаза и слушать и молчать.
Унывна одноглазая печаль,
Голодный сон один её поглотит.

Двумя я городами окремлён…
И снова ты, и в снова — мы вдвоём,
Где башня, наклонившись, будто плачет.
Я ощущаю истину в вине,
И ты ко мне добра, но что ценней —
Не просишь от меня особых качеств.

Зачем себя за прошлое корить,
И по ночам с луною говорить,
И отдаваться бешеной мороке?
Всего сто тысяч шпал ведут туда,
Мне их пройти — не требует труда,
Дай мне ума не изменить дороге.


2. По дороге в Казань

Мне много лет покой не снился,
Но жить в борьбе со здравым смыслом —
Не сильный кайф.
Ночами ждал чего-то будто,
И снова начинался утром
Мой личный кампф.

Но всё прошло зимой холодной,
Как будто стёрлись эти годы,
И я уже
Не помню, что со мною было,
Какая провернула сила
Такой сюжет.

Считает шпалы скорый поезд,
Он знает, что теперь нас двое.
Лишившись сна,
В окно во тьме смотрю украдкой
И верю: будет всё в порядке
С тобой у нас.

И путь мне кажется короче:
«Твой город, где мечты и ночи,
Стихи, ветра…»
Но вдруг прервусь на полустрочке.
В глазах — рассвета рваный почерк,
Вставать пора.

И в тамбур выходить до срока.
От нетерпения дорога
Ещё длинней.
Не время праздновать победу,
Не брать Казань я ныне еду,
А сдаться ей.


3. Твоё имя

Твоё имя как колокольчик.
Твой приписной адрес — начало лета.
Ты носишь браслеты и под перчатками кольца.
У тебя инициалы «Литературной газеты».

Ты, как Сфинкс, загадочна и красива,
твоя улыбка неуловимо прекрасна.
Я — «Little boy», ты моя Хиросима.
Ты — княжна, что в плену у Разина.

Любить тебя лучше всего в апреле,
Целовать, гладить волосы твои терракотовые.
Пересекаются наши параллельные.
Неизменно.
Кто ты?







_________________________________________

Об авторе: АНДРЕЙ НОВИКОВ

(1974—2014)

Андрей Новиков родился в г. Люберцы Московской области. В 1996 году окончил исторический факультет МОПИ им. Крупской.
При жизни стихи публиковались в «Литературной газете», в журналах «Юность», «Футурум АРТ». Посмертно: публикации в журналах «Арион», «Дети Ра», газете «Экслибрис», альманахе «Паровоз». В 2014-м году вышла книга «Нерасчётливый наследник» (М.:Воймега).
Один из основателей литературной группы «Рука Москвы», в просторечии - «Рукомос» (2002).
Главный редактор журнала «Современная поэзия» (выходит с 2003; до 2006 - «Сетевая поэзия»).
Организатор Международного фестиваля поэзии «Порядок слов» (Минск, Белоруссия) (2006, 2007, 2008, 2010).
Куратор (совместно с Андреем Коровиным) портала «ЛИТАФИША.РУ» (с 2005).
В последние годы работал в издательстве «Арт Хаус медиа».
Трагически погиб 15 марта 2014 года.скачать dle 12.1