
* * *
То ли сполох беды, то ли радуга,
То ли Муза в мужском пальто...
Я не вашего поля ягода!
Я не ягода. Я не то.
...Грянут с неба огромные градины —
Станут прыгать, как злой горох!
Но царапины, шишки, ссадины
Равнодушьем покроет мох,
Я любила, но больше — плакала...
Комментарий
даю
к судьбе:
Если девочку стригли наголо,
То она навек не в себе, —
Как в чужой, недающейся местности
(Поперек. Вразрез. Не в ладу.), —
Всю-то жизнь умирать от пресности,
Точно рыбе морской — в пруду.
* * *
Полдень - кирха - в субботу
органист исполняет Баха...
Некто - явно чокнутый, наголо бритый, с бородкой,
Башмаки в пыли, рюкзак, на руках собака -
На скамейке сидит, улетая с улыбкой кроткой.
Пес не менее странный - он внимает Баху и лижет
Руку милую в цыпках: мы с хозяином, дескать, вместе!
...Я не знаю, о чем они думают, что они слышат, -
Только встреча с обоими - подобие важной вести.
* * *
Этот дом я узнала по скрипам
Половиц, источающих ласку...
Жизнь ушла. Но остался постскриптум.
Можно столько понять под завязку!
Было детство в имперском июле
Утопической ложью о ладе...
Помнишь: кофе варили в кастрюле
И пекли золотые оладьи?
До поры не читавшая Кафку,
Ты летала по травам, по водам,
И носила, светясь, безрукавку,
И не знала, что станешь уродом:
Пустозвоном с чертами изгоя —
Только в женском, как жизнь, варианте...
Мир, выходит, лепился из горя
На пронизанной солнцем веранде, —
Чтобы страшно,
и криво,
и дыбом
Над руинами встать напоследок!
...
Этот сад я узнаю по скрипам
Ни о чем не жалеющих веток.
* * *
«За семью морями и за семью холмами...»
Это как в сказке. А на деле — очень далёко —
Ты, которого я посылала к такой-то маме, —
Как тебе там? Тут — одиноко.
Я твои письма читаю, врубивши радио,
Напялив узбекский халат и не чуя дыма,
Идущего с кухни, где подогорело варево:
Груши из братского Крыма
С добавкою цедры, сахара и ванили...
Что ж, выключу газ на плите, радио и рефлексию.
Просто: жили-были, сплелись ветвями,
а ствол срубили.
Предлагаешь иную версию?
Дай мне срок: соберусь мозгами и силами —
Соберу пожитки, и вброд — через известный поток.
...За семью морями, холмами, могилами
Ты меня жди. Я уже скоро, браток.
* * *
Прозренья мои — как урки,
Присевшие на пригорке.
Курила всю ночь. Окурки
Страшнее, чем оговорки.
Еще я пила из кружки
Чифирь смоляного цвета.
А кошка вострила ушки,
Не видя во мне поэта.
Психуя, моя Психея,
Как лодки, качала плачи:
—
О, жившая во грехе, я
Не знаю, как жить иначе.
Отпела и отгорела...
Когда ты меня отпустишь,
Бессонница без Гомера —
Мучительная, как пустошь?
* * *
Что я поведаю вам, соплеменники?
Ночью мне снилась, совсем как живая,
Чёрная кошка — в собачьем ошейнике,
Около кладбища, сторожевая.
Батюшки светы! Украшу хлопушками
Ёлку, стоящую в старом бидоне.
Кошка реальная прядает ушками,
Смотрит на дерево, лижет ладони.
Вещие сны мои — шарж или копия?
Будет грядущее пусто ли, тесно ли?
Надо поехать — проверить надгробия:
Подозреваю, что осенью треснули.
Крики на лестнице —
гости с гостинцами.
Это пока не ко мне, а к соседу.
Где моя скатерть с весёлыми птицами?
(...Вот отгуляю, а завтра — поеду...)
Я угощение не испекла ещё.
Надо заквасить предчувствие —
шуткою!
Что, бишь, мне снилось?
Фамильное кладбище.
Чёрная кошка,
но с белою грудкою.
* * *
То блудил, то пел, то строже был богомольца,
То стонал, как старый вояка, мол, раны болят...
А пока курил, то пускал цирковые кольца,
Чтобы мы нанизали их на влюблённый взгляд.
Из возникших линий строился треугольник,
А когда фартило, получался квадрат или ромб, —
Ну и плач стоял! ...И, смеясь, ускользал раскольник
От мужей и жён и от их оскорблённых бомб.
Самодур отменный по кличке «Иван Иваныч»,
Сибарит, агностик, хитрец и баловень многих муз, —
Ты однажды — щёлк! — и вдруг затворился напрочь,
Из колоды выпамши, как пятый, ненужный туз.
Занемогший дух изъял тебя непреклонно
Из мажора бытийного — и это уже по гроб.
...Говорят соседи, что ты по ночам с балкона
Изучаешь звёзды в игрушечный телескоп.
* * *
Кротость, куда ты, мой добрый
гений?
Гнев и гордыня справляют бал.
...К неощущению оскорблений
Батюшка давеча призывал.
Накуролесили, набузили
И накалякали - кто о чем...
Господи! Радуга на бензине
В окна церковные бьет ключом.
Что ж. Помолились во страхе
Божьем,
Чтобы, водицы набравши в рот,
Выйти - на воздух,
в капель,
к прохожим,
Где Родион с топором бредет -
Высшего замысла н е поклонник:
"Выгну по-своему, по уму".
...Знаешь, на Яузе жив иконник:
Старый художник. Айда к нему!
Кисти и стопочки на мольберте.
Примитивистский иконостас.
...Я не боюсь ни любви, ни смерти,
Ни завидущих угрюмых глаз, -
Ибо, открытая преизбытку
И не скопившая ни гроша,
Как говорят - на живую нитку
Сшита неистовая душа.
_________________________________________
Об авторе:
ТАТЬЯНА БЕК
Родилась в Москве, в семье прозаика Александра Бека. С детства писала стихи, первая публикация которых состоялась в журнале «Юность». Наиболее важной для Бек стала публикация стихотворной подборки в журнале «Новый мир» (1966).
В 1972 она окончила факультет журналистики МГУ. В 1971–1973 Татьяна Бек была библиотекарем во Всесоюзной Государственной библиотеке иностранной литературы. В 1974 году вышел ее первый поэтический сборник «Скворешники». Он был благосклонно встречен критикой.
Большое место в творчестве Бек занимали критика и литературоведение. С 1975 года она заведовала отделом современной литературы в журнале «Вопросы литературы», являлась членом редколлегии. Вела литературную колонку в «Общей газете».
В сферу литературоведческих интересов Бек входила современная литература и литература «Серебряного века». В течение многих лет вела поэтический семинар в Литературном институте им. А.М. Горького.
Татьяна Бек – составитель поэтических антологий. В 1997 году она составила сборник «Акмэ. Антология акмеизма» и учебную антологию «Серебряный век». В числе собственных переводов Татьяны Бек – датские поэты Поль Лакур и Бенни Андерсен. Татьяна Бек – член Союза писателей и лауреат различных поэтических премий.
Сборники поэзии: «Скворешники» (М.: Молодая гвардия, 1974), «Снегирь» (М.: Советский писатель, 1980), «Замысел» (М.: Советский писатель, 1987), «Смешанный лес» (М.: ИВФ «Антал», 1993), «Облака сквозь деревья» (М.: Глагол, 1997), «Узор из трещин» (М.: ИК «Аналитика», 2002), «Сага с помарками» (М.: Время, 2004), «Избранное» (М.: АСТ, 2009)
Умерла Татьяна Бек 7 февраля 2005 года в Москве.
скачать dle 12.1