Редактор: Анна Орлицкая
СтихотворенияПеревод с иврита: Александр Бараш Из цикла «Язык любви и чай с миндальными орехами»1.
Я знаю человека, который сделал для себя
идеальную женщину из своих желаний:
волосы взял от женщины, прошедшей за окном автобуса,
лоб от двоюродной сестры, умершей в молодости. Руки
от учительницы в детстве, щёки от девочки, своей первой любви,
рот от женщины, которую увидел, когда она звонила в телефонной будке,
бёдра от девушки, лежавшей на песке у моря,
взгляд в сторону – от этой, глаза от другой, а талию
из рекламы в газете. Из них всех - он сделал такую,
кого любил на самом деле. И когда умер, к нему пришли
они все: без ног, с лицами, разрезанными пополам, без глаз,
с вырванными волосами, отсеченными руками и раной на месте рта,
и потребовали своё, и потребовали своё обратно,
и вырезали из его тела, оторвали от него, разодрали его плоть.
И оставили ему только потерянную душу.
2.
Как фотограф, который снимает море или пустыню
до края горизонта - и должен вставить в картину
что-то близкое и большое: ветку дерева, стул, угол
дома или холма, чтобы почувствовать бесконечность,
и он забывает море и пустыню - так я люблю тебя,
твою руку, твоё лицо, твои волосы, твой близкий голос
и забываю вечность расстояния и бесконечность конца.
И когда мы умрём, опять будут только море, пустыня
и Бог, мы так любили смотреть на них из окна.
Привет и прощай, далекое и близкое, привет, настоящий Бог.
3.
Преимущество тех, кто любит: другие тоже говорят:
«Если бы ты был на моем месте», «Если бы ты была
на моем месте», но те, кто любит, так и делают.
Сейчас я на твоем месте, а ты на моем. Ты - я и я - ты.
Всё изменилось. Ничего не изменилось. Только места.
Другие. Иногда мы обвиняем друг друга:
«Ты только используешь меня», «Только используешь»,
«Ты только пользуешься мной», «Только пользуешься».
Но те, кто любит, говорят это со страстью и радостью:
я хочу, пользуйся мной, используй меня
всего, до конца.
Та же вышивка, те же цветаЯ видел человека в цветной кипе -
одной расцветки с нижним бельём
женщины, которую я любил
много лет назад.
Он не понял, почему я смотрю на него,
почему я обернулся.
Он пожал плечами и ушёл.
А я бормочу сам себе: те же
цвета, та же вышивка, тот же рисунок,
тот же рисунок, те же цвета.
Кондитерская «Джозеф»Кондитерская «Джозеф» в Старом городе,
на стенах много воды, и фантастические рыбы,
и Иерусалим, и Венеция, и он, и она
в цветовой гамме молодой знойной шлюхи,
а на четвертой стене снежная гора в Альпах –
охладить глаза, горящие от жары
в этот летний день.
Там я иногда сижу. Я пытаюсь найти
новое начало своей жизни. А нахожу только
изменения. За надеждой всегда есть ещё одна
надежда, это вызывает настоящее отчаяние,
эти стены, окружившие со всех сторон
красками конца света.
Кондитерская «Джозеф»,
здесь девушки с мягкими бедрами
сидят на жестких стульях.
Пара из Германии, их тихий разговор
искупает грех, совершённый
в другом месте.
Звон ключей в кармане, зовущий на
личную молитву. Монеты, тихо лежащие в руке.
Если жизнь это война,
зачем мне жизнь?
Кофе, чай, горячий сахлав*.
Слёзы – бесплатно. Самообслуживание.
______________
*Сахлав - восточный сладкий коктейль Летний вечер у окна с Книгой ПсалмовТщательная проверка прошлого: что
гонит кровь в моей душе, чем она дышит,
как души в девятнадцатом веке до больших войн,
как занавески, которые хотят освободиться
из открытого окна и улететь.
Мы успокаиваем частое дыхание, как после бега,
мы всегда выздоравливаем. Хотим прийти к смерти
здоровыми и невредимыми, словно убийца, приговорённый
к смертной казни, который был ранен при аресте,
и судьи хотят, чтобы он выздоровел до виселицы.
Я думаю о том, сколько тихих вод
могут дать одну ночь покоя. И сколько
зелёных лугов, просторных, как пустыни,
могут дать отдых хотя бы на час, и сколько
долин смертной тени нам нужно,
чтобы стать милосердной тенью
под беспощадным солнцем.*
Я смотрю из окна: сто пятьдесят
псалмов проходят сквозь сумерки,
сто пятьдесят псалмов, больших и малых.
Какой большой флот, роскошный и мимолётный!
Я говорю: окно это Бог,
а дверь – его пророк.
__________________
*В третьей строфе – аллюзии к Псалму 22, стихи 2 и 4:
1 Господь — Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться: 2 Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим (…) 4 Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной… (Псалом 22, Синодальный перевод: https://bible.by/syn-77/19/22/ ) Ивритское выражение "נאות דשא" , переданное в Синодальном переводе как «злачные пажити», в новых русских переводах звучит как «зеленые луга» или «зеленые пастбища» (см., например, Новый русский перевод: https://bible.by/nrt/19/22/) _________________________________________
Об авторе:
ИЕГУДА АМИХАЙ(1924 – 2000)
Йегуда Амихай (1924, Вюрцбург, Германия – 2000, Иерусалим) - поэт, прозаик, драматург. В Палестине с 1936 года. Участник Войны за Независимость Израиля. Закончил Еврейский Университет в Иерусалиме. Начал писать стихи в 1949. Автор 11-ти книг стихотворений. Переведен на 37 языков. Среди английских переводчиков – Тед Хьюз; дружил с У.Х Оденом. Лауреат Премии Израиля (1982). Несколько раз был номинирован на Нобелевскую премию.
_________________________________________
Переводчик:
АЛЕКСАНДР БАРАШ Александр Бараш (1960, Москва) – поэт, эссеист, переводчик. С 1989 года живет в Иерусалиме. Автор пяти книг стихотворений (последняя «Образ жизни», Москва, НЛО, 2017), романов «Счастливое детство» (Москва, НЛО, 2006), «Своё время» (Москва, НЛО, 2014), четырех книг переводов ивритской поэзии. Финалист Премии «Мастер» Гильдии «Мастера литературного перевода» за книгу переводов избранных стихотворений Йегуды Амихая «Помнить это разновидность надежды» (М., Книжники, 2019) и антологию современной израильской поэзии «Полезные стихи» (М., Русский Гулливер, 2020).
скачать dle 12.1
