Проблема републикаций заботит представителей издательского бизнеса, борющихся с контентными пиратами, и авторов, отстаивающих права на оригинальность своих текстов. «По данным компании Webscan Technologies, не менее 38% новостей являются дословными перепечатками с других ресурсов. При этом со ста самых цитируемых онлайн-ресурсов Рунета за первое полугодие 2008 г. было перепечатано порядка 233 тыс. новостей, которые были вторично размещены с различной степенью повторяемости примерно на 18,5 тыс. площадок», сообщает издание РС Week (12.09.2008). Кто-то, напротив, считает, что размещённые в Сети материалы должны подвергаться неограниченному количеству публикаций. Литературные издания отстаивают право на оригинальную публикацию текста (из относительно недавних случаев «нарушения правила» можно вспомнить публикацию цикла Владимира Гандельсмана «С Лидой» одновременно в «Октябре» и в «Новом береге» и дискуссию об этом в Живом Журнале поэта и литературного критика Елены Горшковой). В то же время поэт Александр Тимофеевский в своём ФБ (25.07.17) вновь поднимает в Facebook-е эту проблему, говоря о поэзии, сетуя на неактуальность редакторского «права первой ночи» в условиях отсутствия «единого культурного пространства».
Мы расспросили редакторов нескольких литературных журналов, практикующих литераторов и представителей издательств об отношении к проблеме.
1. Каково Ваше отношение к факту републикации в литературном издании – и существенно ли различается это отношение, когда речь идёт о различных жанрах (поэзии, прозе, критике, художественном переводе)?
2. Были ли в Вашей редакторской и издательской практике случаи републикаций (как и републикаций изданных Вами текстов – в других изданиях)? Оказались ли ущемлены в этих случаях Ваши этические, финансовые, иные права либо права иной стороны?
3. В условиях информационного переизбытка многие тексты проходят не замеченными читающей публикой. Влияет ли этот факт на правомерность/неправомерность републикаций?
На вопросы отвечают
Елена ЧЕРНИКОВА, Андрей ВАСИЛЕВСКИЙ, Юлия ЩЕРБИНИНА,
Вадим МУРАТХАНОВ,
Игорь ВОЕВОДИН,
Марина ВОЛКОВА,
Игорь ШАЙТАНОВ, Александр ЛИВЕРГАНТ.
_____
Елена ЧЕРНИКОВА, писатель, радиоведущая, преподаватель Московского института телевидения и радиовещания «Останкино»:
1. Отношение двойственное. Как писатель я
давно за републикации: а) читабельный текст всё равно разойдётся по Сети; б) точка А, первопресс, всё равно видна. Оговаривать все детали с контрагентами – обязательно.
Как редактор-составитель книжной серии «Поэты настоящего времени» я и все авторы ведём себя хорошо (чтим часть 4 Гражданского кодекса РФ, где об авторском праве).
Об авторах, публикующихся за свой счёт, я всегда думаю с ужасом, но вот их-то положение самое выгодное с точки зрения закона: републикуйся не хочу – ты никому ничего не должен. Топор свободы зарыт в кучу денег (в понятие
свой счёт я включаю не только наличные из кубышки, но и гранты, и спонсорские приношения). Издатель, не выплачивающий гонорара, не имеет права голоса, если автору будет угодно (жанр значения не имеет) пойти налево.
2. Были. Тысячи случаев. Некоторые – по согласию всех сторон. Остальные пиратские. Однажды я даже попыталась нанять юриста. Послушала его доклад, представила себе наше светлое будущее и отказалась от борьбы (нудно, долго, смешно), хотя можно было и порезвиться (это теперь выгодно).
Об ущемлении прав говорить интересно, поскольку «републикующие» меня пираты порой выполняют ту PR-задачу, которую не выполнило то или иное издательство. Финансовые выгоды, разумеется, тоже у пиратов. Этический нерв перенапряжён: я не давала разрешения копировать мой роман и размещать в «электронных библиотеках», но ведь и обычная библиотека не спрашивает у писателя, можно ли дать народу его книжку. Э-хе-хе… Законопослушная, всегда соблюдаю договор с издателем, в какой бы стране он ни жил: не републикую ни слова, если перепечатка расходится с контрактом. Бывало, одно коммерческое издательство допечатывало тиражи без согласования со мной, мы и разошлись.
Понимая умонепостижимую сложность вопроса, я, с одной стороны, не чувствую себя пострадавшей от републикаций (в виде ли тиража, в виде ли пиратского размещения в «библиотеке», прочая), а с другой – понимаю редакторов, стремящихся сохранить первенство. Будь я редактором
журнала, я тоже, возможно, просила бы авторов писать только мне, и хоть трава не расти. Правда, сейчас, когда редакции журналов редко шлют автору ответные любезности (гонорар, паблисити, прочие конфеты), гордая требовательность редактора может выглядеть забавной. Редактор, не обладающий гонорарным фондом, должен наградить автора, который ему зачем-то нужен, энергетически равноценным пряником. Редакция (особенно – незарегистрированного СМИ) обязана иметь на диктат весомое право. Например, имя.
3. Влияет/не влияет на правомерность? Лучше так: порождает ли некую новую нормативность? Есть ли социально одобряемая основа у поведения молодого/старого автора, стремящегося оповестить/напомнить о себе? Да, правовой основы зачастую нет, а социальное одобрение – скорее, есть. На рынке всего полно: тонких метастилистов, грубых пофигистов, новых искренних, я-ты-он-она-прозы, стишков про это, про то. Круглосуточный супермаркет. Как автору содрать с себя шапку-невидимку? Прорваться к так называемой читающей
публике (она мелко расфасована по интересам, поэтому её, считай, нет) можно с помощью технологий. Самая невинная (в плане обретения новых читателей) технология – републикация в типологически идентичном СМИ: например, один текст в двух-трёх интернет-журналах. Если юридического договора ни с кем нет, а личные договорённости есть, то можно. А вот републикация на иных платформах (бумага, ТВ, радио, новые медиа) всё равно должна письменно оговариваться с издателем-первопечатником, иначе неприлично. Издатель моего «Избранного» сказал три года назад: наш договор не исключает вашего договора с другим издателем. Но потом он щедро сказал то же о моей «Азбуке журналиста», и я вдруг замерла: как же я буду шустрить без оглядки на этого доброго, по-дедморозовски бородатого, умного мужика, который
всё понимает. Ведь он со мной по-человечески, у него больное сердце, а он заботится обо мне, печатает, платит, чай пили на днях...
Андрей ВАСИЛЕВСКИЙ, поэт, преподаватель Литературного института им. А. М. Горького, главный редактор журнала «Новый мир»:
1. Был всем памятный период републикаций: конец 80-х
– начало 90-х («запрещённая литература» и пр.), потом эта волна спала. «Новый мир», как и другие литературные журналы, снова переориентировался на первопубликации современной словесности, как это и должно быть.
Конечно, есть разные типы републикаций: вот у нас недавно появились «Письма из Франции» Константина Бальмонта («Новый мир», 2017, № 6); эти очерки были когда-то напечатаны в 1926-28 годах в рижской газете «Сегодня», то есть они практически недоступны и теперь вводятся нашим журналом в читательский оборот.
Я не вижу особого смысла давать в «Новом мире» чью-то подборку стихотворений из уже вышедшей книги; другое дело, если публикация одновременная или одно стихотворение из книги
случайно в подборку затесалось. А вот публикация стихотворений, уже вывешенных автором в соцсетях, меня не смущает (см., например, подборки стихов Дмитрия Данилова).
Кто-то из литераторов говорил/писал мне когда-то, что «Новый мир» печатает поэзию неправильно, мол, надо работать, как радиостанции, которые крутят хиты с уже вышедших альбомов, то есть журнал должен давать в подборках лучшее из уже вышедших недавно поэтических книг. Но это предложение для нашего журнала слишком радикальное. (Смайлик.)
2. Ну, см. пункт 1. А если где-то появляется републикация уже из «Нового мира» с указанием, что она из «Нового мира» и с согласия автора, то что ж, мы не возражаем. Тем более что покупаем мы у писателя не все авторские права, а только право на журнальную публикацию (подразумевается бумага плюс электронная версия журнала).
Бывают редкие неприятные случаи, когда автор рассылает статью в разные издания и она, к нашему раздражению, выходит одновременно и тут и там; я считаю, что тут виноват автор (перед нашим журналом).
Вы не спрашивали, но скажу: что касается моих собственных стихотворных опытов, собранных в несколько книг, то я был бы рад любым бесплатным и легальным републикациям – то есть с моего согласия и с моим участием в составлении подборки.
3.Культурное перепроизводство это реальная проблема. Я твержу везде, где могу: всего уже много и будет ещё больше. Само обилие культурной «информации» превращает её в «шум». Да, многое интересное проходит незамеченным/неотмеченным, да и замеченное быстро забывается.
Но всё равно такие периодические издания, как «Новый мир», должны ориентироваться на первопубликации, а вот сайты, интернет-журналы могут себе позволить возвращаться к уже где-то изданным текстам. Важно только, чтобы эти републикации осуществлялись этически и юридически корректно.
Юлия ЩЕРБИНИНА, филолог, профессор Московского педагогического государственного университета, литературный агент:
Моё отношение к републикации строго дифференцировано: всё зависит от конкретных обстоятельств и отношений участников литературного процесса. В обобщённом рассмотрении возможны четыре типовые ситуации.
Ситуация первая – конвенциональная: текст перепечатывается по взаимному согласию автора и редактора (издателя); ничьи права не нарушены, все интересы учтены. Ситуация вторая – узурпирующая: текст перепечатывается по инициативе редактора (издателя) без согласия и часто даже без уведомления автора; налицо факт нарушения авторского права. Ситуация третья – антицеховая: текст перепечатывается по инициативе автора без согласия редактора (издателя); это пренебрежение издательскими интересами и цеховыми принципами. Ситуация четвёртая – мошенническая: без согласования с автором и редактором (издателем) текст перепечатывается третьей стороной – в другом литературном журнале, в чьём-то персональном блоге и т.п.; здесь уже факт двойного пиратства, а в ряде случаев также плагиата.
Сложность проблемы в том, что в реальной практике нарушение авторских прав часто не злонамеренность, а недоразумение. Так, многие начинающие авторы бездумно перепечатывают свои тексты, будучи не осведомлены о порядке публикации в периодических изданиях. Это факт т.н. добровольного заблуждения. Ещё досаднее, когда републикация – следствие несогласованности действий автора и редактора (издателя). Автор направляет текст в несколько журналов (т.н. веерная рассылка) и, получив положительное решение одного, забывает отозвать текст из других редакций либо делает это с опозданием – когда текст уже ушёл в печать. Либо автор направляет текст в журнал, не получает ответа и публикуется в другом издании, а между тем первый журнал печатает текст без извещения автора. Так случилось с моей первой толстожурнальной статьёй, которую одновременно опубликовали «Сибирские огни» и «Знамя».
Однако в настоящий момент зона правового конфликта в сфере републикаций гораздо шире. Возникают уродливые псевдожанры, условно назовём их
псевдорецензия и
квазиинтервью. Первая представляет собой имитацию критического отклика ещё до выхода произведения: в текст издательского релиза или анонса вставляется несколько реплик из интервью писателя или даже репостов из его Фейсбука, дополненных (и то далеко не всегда!) несколькими собственными фразами критика – самыми поверхностными и примитивными. Аналогично квазиинтервью – имитация диалога: из разных источников отбираются авторские высказывания на заданную тему, к которым подвёрстываются несколько столь же обобщённых вопросов. Иногда недобросовестный и некомпетентный журналист просто делает цитатную нарезку из ранее опубликованных интервью. Один из резонансных случаев – опубликованная газетой «SPEED-Инфо» в мае 2012 года компиляция ответов Бориса Акунина другому периодическому изданию, местами дополненная ложной информацией, местами грубо искажённая, за что писатель подал и выиграл судебный иск. Другой показательный случай, за которым последовало официальное разъяснение-предупреждение на сайте издательства АСТ, – попытка журналиста сначала инициировать квазиинтервью с Алексеем Ивановым (притом не в жёлтой прессе, а в «Независимой газете»!), а затем опубликовать в газете «Труд» от 3 декабря 2016 года якобы оригинальный «монолог» писателя.
Сталкиваясь с подобными ситуациями, литераторы, а вслед за ними и вдумчивые читатели, испытывают глубочайшее недоумение, несмотря на использование подлинных цитат, ведь публикаторы не получали разрешения на их перепечатку. И, по моему мнению, правомерность/неправомерность републикаций должна определяться только юридически, все прочие критерии – жанровая принадлежность текста, канал передачи информации, внимание читающей публики – неточны и несостоятельны.
Вадим МУРАТХАНОВ, поэт, прозаик, ответственный секретарь журнала «Арион», соредактор журнала «Интерпоэзия»:
1. Литературные издания бывают разные. Скажем, если некое стихотворение после публикации в «толстом» журнале выходит затем в каком-то альманахе или антологии – это не режет глаз. Если же представить ситуацию, когда одни и те же тексты какого-то поэта в разных сочетаниях наводняли бы сразу несколько журналов, то это очевидно приближало бы смерть «толстяков», о которой много говорят в последнее время.
С текстами других, не поэтических жанров всё обстоит несколько иначе. Здесь мы имеем дело не с различными комбинациями образцов творчества того или иного автора, а с неким продуктом, зачастую создающимся по заказу конкретного литжурнала. Можно представить републикованную статью, уже выходившую в другом издании, со ссылкой на дату и место оригинальной публикации (если здесь нет нарушения прописанных в договоре юридических условий). Но выиграет ли от этого журнал, позволивший себе перепечатку?
2. На моей памяти был один случай, когда я, будучи ответственным секретарём литжурнала, оказался причастен к публикации статьи, которая почти одновременно вышла в другом журнале. Возможно, автор предпринял веерную рассылку, чем иногда грешат литературные неофиты, а может быть, проявил нетерпение: не дождавшись ответа из одного журнала, отправил текст в другой и не уведомил об этом первый. Поначалу коллеги из другого издания сгоряча обвинили нас в перепечатке, но вскоре мы объяснились, и инцидент был исчерпан.
Что касается моих собственных текстов, то в разные годы было несколько случаев, когда я позволял себе републикацию того или иного моего стихотворения в другом издании. Однако речь идет только о переработанных – иногда весьма существенно – текстах, которые перестали устраивать меня в прежних версиях и требовали, на мой взгляд, фиксации в другом, исправленном виде.
3. Многое зависит от формата, калибра того печатного или электронного носителя, где текст появился впервые. Требовать, чтобы стихотворение, вышедшее в самиздатовской книжке на правах рукописи тиражом 100 экземпляров, никогда не публиковалось повторно в периодике, – это излишний максимализм. Но по большому счету, факт републикации как таковой уже способствует умножению той самой информационной избыточности.
Вообще, «правомерность» и «неправомерность» – термины довольно скользкие в контексте данного разговора. Есть правила, юридически закрепляемые в авторском договоре (что, впрочем, практикуется не во всех литературных изданиях), их нарушать нельзя. В то же время можно говорить об этической стороне – насколько републикация оправдана с этой точки зрения. И здесь в каждой конкретной ситуации ответ может быть разным.
Игорь ВОЕВОДИН, шеф-редактор издательства «Эксмо»:
1. Книжный рынок – это рынок новинок. Читатель желает покупать эксклюзивные новинки. Поэтому републикации применительно к книгам – это в большинстве случаев ослабление старта основной книжной новинки. Но возможны и исключения, если речь идёт о дополненном или подарочном издании. К примеру, выпуск книги с авторскими иллюстрациями и одновременно выход книги без иллюстраций. Или издание книги с расширенными комментариями, которые дадут читателю дополнительную ценность.
Если речь идёт о переиздании уже классической книги, то возможен одновременный выпуск книги в разных издательствах при том, что книги будут отличаться: например, иллюстрациями или переводом. Можно вспомнить, к примеру, выпуск в различных издательствах и в различных оформлениях «Алисы в стране чудес» Льюиса Кэрролла.
Другим исключением может быть первоначальная публикация текста автором в виде большого количества постов в социальных сетях, блоге, а затем последующая публикация текста в виде отдельного книжного издания. Но и при этом желательно, чтобы в книгу вошли новые материалы, которые ранее не были нигде опубликованы, включая социальные сети. Речь идёт о так называемой прозе или текстах блогеров.
Думаю, что такой подход распространяется на книги всех жанров.
2. Да, такие случаи были. Практика показывает, что публикация книги после публикации её в журнальном варианте ослабляет продажи книги. Это связано с тем, что журнальные печатные публикации затем выкладываются в свободный доступ в «Журнальном зале», а далее свободно распространяются в сети. И читатель уже не смотрит на отличия книжной версии полного издания и сокращённой журнальной версии: если есть возможность бесплатно прочитать, то читатель ею воспользуется.
3. Републикации никак не способствуют продвижению автора и его книги, потому что ущемляют права автора. Книга, которая имела републикации, теряет продажи примерно на 50-70 процентов от планируемых. А это означает неполученную прибыль с продаж автора. Это означает, что книга провалится в книжном прокате и книжные магазины вернут её на склад издательства.
Марина ВОЛКОВА, издатель, культуртрегер (ООО «Издательство Марины Волковой», Челябинск):
1. Как гражданин и как человек, в прошлом имеющий дело и с юридической практикой, я должна относиться к републикациям в точном соответствии с четвёртой частью Гражданского кодекса. Так и отношусь, если речь идёт о возможности (точнее, невозможности) републикации чужих текстов или текстов из чужих изданий.
Если же речь идёт о том, что кто-то переиздает тексты, изданные мной, то веду я себя по-разному. Если это поэзия, то я всячески приветствую распространение текстов: например, макет «Антологии анонимных текстов» почти одновременно с выходом книги был выложен в сети несколькими учёными и критиками, которым я посылала пдф для написания статей второго тома, а я только радовалась, встречая новый вариант пдф в сети: каждая такая ссылка – это расширение читательского сообщества. Републикации поэтических подборок в журналах – особая радость, во время проекта «ГУЛ» даже вела статистику таких действий – для меня это один из показателей качества проекта. Но ещё раз подчеркну, такая моя лояльность касается только поэзии, читательское пространство которой сегодня настолько узко сегментировано, что почти сводится к пространству самих поэтов. В других случаях – воюю за собственность.
2. Были и есть. Как раз сейчас в печати три книги, составленные из текстов, ранее частично опубликованных в журналах. В таких случаях всегда смотрю журнальную политику и спрашиваю у авторов о наличии договора с журналом. Как правило, у современных литературных журналов никаких ограничений на последующие книжные публикации нет (как нет и договоров с авторами), но всё же по привычке проверяю. В поэзии без републикаций из журналов сегодня вряд ли можно обойтись, почти традиционным стал путь: публикации в журналах – книга. Журнальная публикация в глазах многих поэтов – своего рода репетиция, проверка текста, а вот книга – своеобразный итог, окончательный вариант. Впрочем, сегодня перед журналами встали ещё социальные сети (к сожалению, вот к автопубликациям в сетях я отношусь крайне негативно). Что касается републикаций изданных мной текстов – да, были такие случаи, были даже случаи «воровства» макета (отсканировали, перерисовали). Если это не поэзия – воюю, до суда не доходило, решали миром. Бывают и анекдоты: например, в НГ статья из второго тома РПР («Аналитика: тестирование вслепую») появилась одновременно с выходом книги из печати: уникальный случай, когда скорость выхода книги в 600 страниц опередила скорость газеты. Посмеялась, конечно, но к автору, который старается пристроить свою статью всюду, отношение поменяла.
3. Частично я уже ответила на этот вопрос в первом пункте, повторюсь: чужое – святое. Своё – могу раздавать. Но, конечно, при подготовке книги этот вопрос с авторами всегда лучше обговорить отдельно.
Игорь ШАЙТАНОВ, литературовед, доктор филологических наук, главный редактор журнала «Вопросы литературы»:
1. Основываясь на опыте ВЛ: републикации возможны старых материалов, забытых, пропускаемых в библиографиях. Иногда – зависит по обстоятельствам – из зарубежной периодики строго со ссылкой и мотивировкой, почему перепечатываем. Никогда не перепечатываем из интернета. Думаю, что различие жанровое есть. Случай со стихами (оригинальными и в переводе) несколько особый, как мне это видится. К тому же судить нужно не по отдельному стихотворению, а по подборке, так как изменение текста на 30-40% позволяет считать произведение новым. Если быть совсем корректным, то такой повтор стоит оговорить. С критикой также – мы допускаем публикацию с соответствующим расширением или изменением того, что раньше уже печаталось.
2. Возникали случаи, когда текст, нам предложенный, уже оказывался опубликованным. Это означало разрыв отношений с данным автором. Бывало и так, что текст нам присылали параллельно с другим изданием. Мы читали, рецензировали, вносили и предлагали правку, а другой журнал печатал так, как есть, о чём нам автор сообщал с большой гордостью. И в этом случае отношения прекращались. Не припомню, во всяком случае в последнее время, чтобы наши материалы становились жертвой «пиратства». Видимо, журнал слишком на виду, чтобы из него тащить.
3. Это действительно большая проблема. Читаем сегодня плохо, невнимательно, многое пропуская, так что можно понять автора, желающего повторять, снова повторять уже сказанное и для него важное. Здесь не может быть единого правила, но не републикация в периодике – путь противостояния этому обстоятельству. Конечно, есть вполне законная републикация: первоначально сокращённое появление материала в газете, в интернете; расширенная/полная публикация в журнале; повторяемая в сборнике или в авторской книге. Когда-то в советские времена буквальное повторение даже одного абзаца автором в разных журнальных статьях считалось криминальным. Теперь я смягчил бы это требование. И сам, признаюсь, прибегаю к повторам отдельных фрагментов текста из статьи в статью, стараясь оговаривать повторы, которые возникают всё-таки в разных контекстах и порой на разный читательский круг. По этой же причине даю согласие, если журнал (особенно зарубежный) сам предлагает мне републикацию моих текстов.
Александр ЛИВЕРГАНТ, литературовед, переводчик, главный редактор журнала «Иностранная литература»:
Журнал «ИЛ», как Вы, должно быть, знаете, печатает на своих страницах только то, что раньше на русском языке не издавалось, одни и те же тексты никогда не печатает дважды, как, собственно, и любой другой «толстяк». Относительно моих собственных текстов,оригинальных и переводных: я ни в коей мере не против «републикации» их в журналах и переизданиях, поскольку перевожу я, в основном, классику, а она, как известно, востребована всегда.
скачать dle 12.1