Редактор: Ника Арника(пьеса) Действующие лица: КОСТЯЕЛЕНАНАТАШАТАНЯВИКАВсе герои очень молоды.
ЕЛЕНА. Мне сказали, при нем документы нашли. Паспорт, студенческий. А я решила: пока своими глазами тело не увижу – для меня он жив. И никто мне ничего не докажет. Никакие свидетели. Никому не верю. Ведь что же получается? Год его искали, весь лес вокруг станции облазили и не нашли. А тут нашли. Вдруг. Ну как же так?
НАТАША. Весь год мне звонили. И до сих пор достают. Журналисты. И разные другие уроды. На звонки сперва папа отвечал. Потом ему надоело, и он просто новую симку мне купил. Думаете, перестали звонить? Все равно откуда-то номер узнают. Лезут и лезут. Будто других дел нету. А мне со своей жизнью разобраться надо.
ТАНЯ. Мы не общаемся с ней. С Наташкой в смысле. Вот как родители ее домой тогда с сессии увезли — так и не общаемся. Даже в «Контакте». Она закрыла страничку. Может, какую-то новую открыла, но я об этом ничего не знаю. И не интересно даже.
ВИКА. В Москве мы с другими проводницами квартиру снимаем, чтоб между рейсами передохнуть где было. Ну, как в Москве… Так-то во Фрязино. Ехать в принципе не далеко. Час двадцать до Ярославского вокзала. И сразу в рейс. Наверное, я поэтому ни разу никаких листовок не видела. Да я и не смотрю на них. Мало ли народу каждый день пропадает.
ЕЛЕНА. До сих пор мне пишут, звонят. Что видели его, что это точно он. В Уфе видели, в Чите, Челябинске. И даже в Абхазии… Люди, услышьте меня! Я его похоронила. Видела его на столе в морге, потом везла в гробу через всю страну.
Ильи больше нет!
КОСТЯ. С Ильей мы познакомились на первом курсе. Он поразил меня тем, что из старого музыкально центра собрал усилитель. Хорошо в технике разбирался. Тогда же он познакомился и с Наташей. У них были близкие отношения. Он возил ее к своей сестре, других-то родственников у него не было, а Наташа брала его с собой, когда уезжала из Москвы к своим родителям. Родители ее вроде не против их отношений были. Да и он к ней очень серьезно относился, хотя и повторял, что женится только после выпуска. Короче, любовь у них была.
ТАНЯ. Везде писали, что мы чуть ли не лучшие подруги с ней были. С Наташкой в смысле. Вот неправда ни разу! Соседки по общаге. И то — первый семестр только. Когда они с Илюхой сошлись, мне пришлось из комнаты с съехать. Нормально, да? Подруги так поступают? Ясен-красен, она коменду подмазала, потому что в нашей общаге разнополых вместе селили только со штампом в паспорте. Значит — подмазала. Ей папочка каждый месяц столько денег отстегивал, что она запросто квартиру могла снимать. А она в общаге жить продолжала. В квартире ведь уборку надо делать, жрачку самой готовить. А здесь дурочки вроде меня на нее горбатились. Не, ну на продукты она деньги давала, шмотки иногда дарила, только… Она никакая была. Я не знаю, может, ей родители в детстве и говорили, что она принцесса. Да только по московским меркам — она никакая. Никакущая. Смотреть не на что.
НАТАША. Он у меня был первый. Меня родители так воспитывали. В гордости. Чтоб не с первым встречным, а по любви. Вот это она и была — любовь. Мы очень просто познакомились. Он подошел и о чем-то спросил. Я ответила. Разговорились. Потом гуляли вместе. У нас все красиво было, как я и хотела. Он умел ухаживать. И ждать тоже умел. И вот, когда я поняла, что готова — тогда у нас все и случилось.
ТАНЯ. Наташка сперва скрывала его. Я думала, она москвича себе нашла. А он оказался из одного со мной города. И жили по соседству.
НАТАША. Они с Танькой жили рядом, но никогда не встречались. Хотя Белгород – город небольшой. Но всяко больше нашего. Сама-то я из Маркса. Это в Саратовской области. Жители других областей часто прикалываются над нашими. Типа, а Энгельса у вас там случайно нету? Есть. Совсем рядом. В сорока километрах.
ТАНЯ. Нет, ну нормально, да? Приехать в Москву из Зажопинска и найти себе парня из такой же дыры. Это как в Тулу тащиться со своим самоваром. Не понимаю я такого. Я как-то встречалась с одним москвичом. Ну, как встречалась… Очень недолго. Мы на вступительных познакомились. К себе позвал. Родители, говорит, на даче — приходи, расслабимся, а то от экзаменов башка уже пухнет. Ну, пришла. Сидим такие. Он музон включил. А лето же — светло. Давай, говорит, я окна зашторю. «Темнота — друг молодежи». И ржет такой. Ну с какого лешего?! Темнота — друг возрастного секса, когда уже и смотреть не на что, только расстраиваться. Вот тогда темнота необходима. А молодость — это красота. Тут свет нужен. Но вслух я ему ничего не сказала, сижу такая. А он к окну подходит, и я вижу, что его прям перекосило. И шепчет такой: «Родители вернулись!». Вот чего шептал, спрашивается? Будто они его с третьего этажа услышат. Ну, мы с ним в три минуты собрались, из квартиры свалили. Только он навстречу родителям пошел, а я на верхний этаж, чтоб с ними не столкнуться. Он попросил. И так все это мерзко было, словно я проститутка, а он меня на дом заказал.
НАТАША. Мы с Ильей все делали вместе. Расстаться не могли. В первые же каникулы — зимние — он меня к себе позвал. В смысле — к сестре своей, в Белгород. Другой родни у него не было. Ой, там так смешно… Я хохотать начала прямо с вокзала. После того как тетка объявила по громкой связи, что какой-то там поезд прибывает к
узкой платформе. К узкой, представляете?! Никогда такого не слышала. А сестра у Илюшки прикольная оказалась. Молодая, чуть старше нас. Елена ее звали. Зовут, то есть. Мы не общаемся с ней. Она меня ненавидит.
ЕЛЕНА. Мама меня родила в шестнадцать лет. Родители её к тому моменту давно умерли, жила она у тётки, которая выставила её за дверь, как только узнала, что мать «принесёт в подоле». Родила она в студенческой общаге, первые два года моей жизни мы там прожили, но я это плохо помню. Потом мама закончила техникум, пошла на работу, начала снимать комнату. Она очень много работала, порой одновременно на трёх работах, я очень редко её видела и быстро научилась самостоятельности.
В детстве мы часто переезжали, мама все пыталась жизнь свою устроить. Но оказались по концовке все равно в Белгороде, где я родилась. Тетка перед смертью матери свою квартиру отписала. Здесь мы и осели. Здесь Илья и родился. Лет пять мне было, когда она у меня спросила, хочу ли я брата. Тогда я была влюблена в брата подруги и с восторгом заверила, что хочу, только старшего. Мама умилилась и через несколько месяцев я получила орущий свёрток. Илюша родился болезненным и капризным, мне не разрешали шуметь, приводить друзей, ходить в гости…
Мы сперва не поладили с ним. Он еще совсем маленький был, когда мать заставила меня подарить ему любимую игрушку — мягкого медведя. Видать, услышала где-то, что старший ребенок, видя рядом с младшим любимую вещь, будет проецировать любовь и на него. Да вот с фига ли баня-то упала? Медведь Илье не нравился, и я несколько раз пыталась забрать его, но каждый раз получала по рукам, а однажды мама просто порвала его, чтобы наказать меня за эгоизм. Я ревела до вечера, а брат с тех пор стал портить мои вещи намеренно.
Забыла сказать. Его папашка — украинец, с Харькова. Ремонт в теткиной квартире делал. Так они с матерью и сошлись. Не долго, правда, жили. Потом оказалось, что у него в Харькове семья. Ну мать его и погнала. А после этого выпивать стала. Ну, то есть она и раньше выпивала, но без фанатизма. А тут крепко на это дело подсела. Человек ведь не сразу спивается, постепенно это дело происходит, когда облик человеческий теряешь. Вот и она… Недавно еду в маршрутке, задремала. А рядом мужик какой-то подсел. Пьяненький уже. У нас в Белгороде мало пьяных на улицах, а этот с утра лыка не вязал. И вот я сижу рядом… И мне не противно, нет. Он мамой пахнет. Ее запах.
А с Ильей мы как-то неожиданно подружились. У меня опухоль нашли, в больницу положили, чтобы опухоль ту вырезать. Она доброкачественная оказалась, слаба Богу. Лежу я, жду операцию, злюсь, что телевизор не дают смотреть. Там как раз «Дикого ангела» показывали, очень я за героиню переживала. И вот в один из дней мать приезжает и передает от брата письмо. Не письмо даже, а целую тетрадку в клеточку, всю исписанную. Там он описал все серии «Дикого ангела», которые я пропустила. Ведь сидел же, смотрел. Записывал. И так мне хорошо от его заботы стало. Так хорошо! Поняла, что роднее человека у меня нет и не будет.
Мама наша умерла, когда я колледж заканчивала. Тихо умерла, во сне, не мучилась. Утром я Илью в школу собирала, заглянула к ней. А она бухала накануне, лежит, вся раскрытая, холодная… Я думала, что она холодная, потому что замерзла. Накрыла ее одеялом. Путь, думаю, досыпает. Илью покормила, отправила, потом сама на учебу поехала. А днем он звонит мне. «Лена! Наша мама умерла». То есть, получается, это он ее нашел… Обнаружил, что умерла она. А я утром не поняла ничего, мертвую уже укрывала. Ну, похоронили как-то…
И пришлось мне работать пойти. Тяжело было, но мы справлялись. Хорошо, что квартира своя. Иначе, не знаю, как бы мы протянули на мою зарплату. Я кассиром устроилась. Болеть было нельзя, смены старалась брать такие, чтобы Илюша один не оставался. Траты были только по необходимости. Илья помогал, пошел листовки раздавать, хватало как-то…
КОСТЯ. Илюха про мать никогда не рассказывал, только про сестру. Любил ее очень. Считай, она его и воспитала. Кружки, олимпиады, премия от губернатора области, школа с «золотой медалью» — это всё она. Так прямо и говорил: «Всем в своей жизни я обязан сестре». Хотел бы я о ком-то такое сказать. У нас в семье главный — батя мой. Как он скажет — так и будет. А мать с сестренкой на подхвате. Он и меня так воспитывал. Внушал, что мужик в доме хозяин. И все такое прочее. Говорил, что если уж родился с фамилией Офицеров, то будь мужиком, не позорь фамилию. Короче, как-то так.
В детстве я мечтал научиться играть на гитаре. Тех, кто на гитаре умеет, тех не бьют. Наоборот, в компании приглашают. Сказал об этом родителям. Отец ответил, что я оборзел в край, нужно делами заниматься. Отделался подзатыльником. Втайне от него сходил в музыкалку, там мне сказали, что слух есть. Проходил по-тихому на занятия две недели, потом отец заметил. Устроил мне «мужской разговор». В итоге, сломал указательный, средний и безымянный пальцы правой руки.
Главное, что сам же хотел на бокс меня отдать, а такое сотворил. И в больницу запретил идти, сказал: «Терпи, ты мужик, само пройдет. Увижу гипс — прибью». Пальцы срослись как-то не так, криво и ноют постоянно, едва могу держать ручку.
ТАНЯ. Если так вот разобраться, то вокруг одни идиоты. Старшее поколение в смысле. Вот реально. «Мы старше, мы жизнь прожили, мы знаем больше, слушайте что вам старшие говорят!», а сами верят в предсказания всяких провидцев, в гипноз через телевизор, что все болезни от компьютера, и прочую ересь. Как же вы задолбали! Вот моя мать, например, верит во всё. Вот буквально во всё — в Боженьку, в гороскопы, в экстрасенсов всяких, в знахарей, фэн-шуй, приметы, в прочие языческие заморочки. В общем, полный комплект. Всё, что она собирается сделать, сверяется по звёздам; все перестановки в доме согласовываются с фэн-шуем; если какая-то болезнь — сразу заряженная вода, амулеты, обереги. Всё это приправлено постоянными постановками свечей в церкви и поездками к каким-то даже местам языческих святилищ. На все мои попытки убедить маму, что это чушь, — сразу в ответ истерики, закатывание глаз. И этот человек, на секундочку — преподаватель, кандидат технических наук!
КОСТЯ. А младшую сестру в шесть лет отдали в класс фортепьяно. Она все время участвует в концертах и музицирует дома на синтезаторе. Отец не особо гордиться ее успехами, но ничего против не имеет. А мама так вообще в восторге. Я люблю свою сестру, но как только слышу звук синтезатора, меня сразу охватывает дикая зависть и злость. Ведь её успехи обусловлены не каким-то там её талантом, а тем, что она не мужик.
ТАНЯ. Отец у меня — бухарик. Тихий, не злой, очень спокойный. В целом — хороший человек, но пьет. Как-то в детстве мы с ним пошли гулять в парк, начался дождь, и мы укрылись в домике на детской площадке. Потом он открыл чекушку водки и начал пить, я спросила: «Что это?», он сказал, что это вода. И я такая дальше радостно болтала с ним, пока он бухал. Только когда подросла, поняла, что прогулки со мной были всегда предлогом, чтобы выпить, скрывшись от мамы. Теперь у него предлог — пойти гулять с собакой. Да я локтем перекрестилась, когда в Москву от них свалила.
КОСТЯ. Я не употребляю алкоголь. Так и напишите. Сладкое вино ещё могу пригубить, а вот водку, пиво, коньяк терпеть не могу. Когда поступил в универ, то сперва все нормально было. С группой отношения хорошие складывались, не гнобил меня никто. И вот первый повод собраться — посвящение в студенты. Пришли в общагу, на стол сразу ставятся пару бутылок водки, всем раздаётся по пиву. Я вежливо говорю, что буду пить сок. На меня сразу обрушился вал стандартных аргументов: пей, раз ничем не болеешь; ты нас не уважаешь; ты нерусский, или выделиться решил? Я встал позу, ну и меня оттуда тупо выгнали. После этого случая большинство группы со мной вообще не общается. Более того, слухи обо мне поползли, что я гей, что я болен каким-то заразным заболеванием, раз мне пить нельзя. Особенно Танька старалась, Наташе эти сплетни пересказывала, а уж та — Илье. Только он не верил. А самое смешное, что в группе у нас в основном девушки. И все водку с пивом мешают.
ТАНЯ. Вот, кстати, единственная полезная вещь, которой научила меня мама: когда уже не можешь пить, выливай водку в лифчик. Только этот совет пригодился.
КОСТЯ. Есть три девушки «как бы непьющие», но их заставляют в компании пить хотя бы пиво, а они тет-а-тет меня просят «быть как все». А я не хочу «как все», не хочу напиваться и быть как свинья. Но и не ходить на их сходки тоже не могу, иначе совсем в изгои запишут.
ТАНЯ. На той вечеринке он единственный трезвый был. Костя, в смысле. Ненавижу, когда люди не пьют, но каждый раз приходят на пьянку, сидят и смотрят на всех осуждающими глазами. И еще закусь переводят. Ну не пьешь ты — сиди в своей комнате и не отсвечивай. А у меня еще день такой паршивый перед этим был. Еду с универа в автобусе. Зашла какая-то метёлка, года на два-три меня младше. Оглянулась, подошла ко мне и прямо сказала: «Уступи мне место!». Нормально, да? Не беременная, на шпильках такая. Я говорю: «С какой радости я должна тебе уступать?» А она мне такая: «Я же красивее тебя». Тут я вообще в осадок выпала. Трое парней, что сидели совсем близко, заржали такие и давай этой нахалке поддакивать: «Да! Давай! Уступи красотке место!» Не уступила. Сидела, стиснув зубы. Пришла в общагу и разревелась.
Я знаю, что не королева красоты, но я и не уродина. Хотя и грустно понимать, что с годами я всё больше становлюсь похожа на свою мать, а не на тетю Свету, как мечтала в детстве.
КОСТЯ. Мне скоро двадцать и у меня никогда не было отношений, даже поцелуя. И я чувствую себя инвалидом. Но не из-за одиночества, а потому, что даже если я найду самую большую на свете любовь, я никогда не узнаю, какая она любовь юношеская, в четырнадцать, в шестнадцать… Мне как будто ампутировали что-то прекрасное, что и делает человека полноценным.
ТАНЯ. И вот стоим мы в курилке, а он все ноет и ноет, что его все гнобят, девушки ему не дают. И я вдруг такая — ну ок, идем. Гоу трахаться. У меня ключи от Наташкиной комнаты есть. Он сперва не поверил. Да я сама себе не поверила, что такое брякнула. Вообще, не подумав предложила. Думала, струсит. Он же трусло, тряпка, я такие вещи сразу в людях вижу. А он неожиданно согласился.
КОСТЯ. Она мне и не нравилась особо. Злая какая-то. Ни о ком хорошего слова не скажет. Но не отказываться же из-за этого от секса.
ТАНЯ. У меня еще надежда оставалась, что Наташка с Илюхой к тому времени вернулись. Они как раз в центр на весь день поехали. Какая-то у них очередная дата была, что ли. Ненавижу все эти ванильные парочки… Мелодии друг дружке на телефон ставят, ходят везде за ручки, фигню всякую празднуют. Убожество. Типа, сегодня три месяца, как мой масик впервые меня поцеловал. Или сегодня годовщина нашего первого минета. Буэээ. Тошниловка. А у Наташки с Ильей все это было. Романтика, в смысле. В кино там сходить, по городу за ручки пошляться, потом поужинать при свечах. И секс в красивом белье. Я вот, если поем, у меня пузо вываливаться начинает, хоть я и не толстая, и потом, извините, пукать хочется. Не представляю себе секс на полный желудок.
КОСТЯ. Вот зачем? Зачем я с ней пошел? Не могу себе простить.
ТАНЯ. Это он сейчас хлебушком прикидывается: мол, ничего не было между нами. А тогда меня чуть ли не за руку тащил. А я иду с ним и думаю: а чего я, собственно, боюсь? Он же никакой. Никакущий. Ну, максимум, зайдем в комнату, постоим там, как два дурака, а потом уйдем. Но нет… Он сразу «мачо» изображать стал. Ничего лучше не придумал, как прижать меня к стенке. Одной рукой за волосы тянет, а другой поперек горла. Еще и целовать пытался. Я только и успела сказать, чтоб он презик из тумбочки взял.
КОСТЯ. Как во сне все было. Помню только, что у нее лифчик почему-то мокрый был. И я не смог его расстегнуть.
ТАНЯ. Да он вообще ничего не смог. Только резинку натянул и все сразу закончилось. Не знаю, куда он потом его бросил.
КОСТЯ. Мы после этого сразу ушли. И больше не говорили об этом. Да и как говорить, меня от позора просто разрывало.
НАТАША. В тот день мы поссорились. У нас это и раньше случалось, но тогда очень глупо все получилось. Мы сидели в «Маке» и почему-то заговорили о тех дурацких статьях в интернете, как стать гуру в сексе и богом в любви. Илья и говорит: «Вот реально, я никогда не читал эту фигню, типа что и как нужно делать, чтобы доставить девушке удовольствие». И смотрит на меня. А я возьми, да и скажи: «Лучше бы почитал». Он обиделся, вскочил, кричать на меня стал, обзывать всяко. И ушел, бросил меня там. Я в общагу решила не ехать, попросилась к тетке переночевать. Я у нее иногда оставалась, когда папа в Москву приезжал.
Утром на другой день приезжаю в нашу комнату. В кровати вроде не ночевал никто, но смотрю — лежит использованный презерватив, упаковка от него и клок чужих волос. Пипец, думаю, приплыли. Звоню Илье, а он сбрасывает. Я реву, звоню домой, родителям. Трубку мама взяла. Рассказываю ей: так, мол, и так — Илья мне изменил. А она и говорит: «Ну и что? Твой папа мне тоже изменял. По пьяному делу чего только не случится. Любит-то он тебя. Прости его. Пройдет время и поймешь, что это не самое ужасное в жизни и не стоит твоих слез». Вот и поговорили. Я трубку положила, сижу и думаю, то ли уходить от Ильи, то ли простить? Мама мудрая женщина или глупая? Любовь или гордость? Спросила совета. Только хуже стало.
ТАНЯ. Нет, ну по пьянке реально чего только не бывает. Один раз, когда маленькая еще была, папашка мой повёл меня в гости к своей любовнице. Своей коллегой ее представил. Нормально, да? И вот пока они рабочие вопросы в спальне решали, я сидела с ее сыном. По телевизору «Дикого ангела» показывали. А он сидел и записывал содержание серии в тетрадку. Я еще поржала с него тогда. А потом, когда до меня дошло, кем на самом деле была та отцова коллега, я мечтала влюбить в себя ее сына. Сделать так, чтоб он без меня жить не мог, а затем бросить его и довести до суицида. Несколько лет я потом этот план мести вынашивала. Но с пацаном тем больше никогда не пересекалась.
НАТАША. Спускаюсь в комнату, где Таньку поселили. Она открывает, вся помятая, с похмелья. Спрашиваю: Илья с вами бухал вчера? Нет, отвечает, не видела его. А ключи, говорю, от нашей комнаты кому-нибудь давала? Она замялась, что-то лепетать начала. А глазки так и бегают… И тут я понимаю, что волосня, которую я у нас в комнате нашла, она Танькина.
ТАНЯ. Она реально драться полезла. Хорошо, соседки проснулись, оттащили ее, выпнули из комнаты. Она потом еще колотилась, дверь ломала, материла меня всяко. Нормально, да? Якобы я у нее мужика увела. Говна, извините, пирога!
НАТАША. Ведь с кем? С кем? Я ее подругой своей считала, шмотки дарила! За что она со мной так? А Илья?! Я же семью с ним хотела. Думала, серьезно у нас.
ТАНЯ. Я вот не спешу с этим. С отношениями, в смысле. Вот слушаю парней современных, как они жалуются, что девушки не хотят отношений с ними — бедными, но перспективными. Говорят такие: «Ты сначала в бедности с ним побудь, всё вместе построй, а потом и будет тебе счастливая и обеспеченная жизнь». И у меня возникает вопрос: «Ребят, а сколько из вас согласятся на отношения с толстыми девушками?» Да, они сейчас не в форме, но! Перспектива ведь есть! Побудь с ней, помоги в работе над собой, и через годок-другой будет у тебя девушка с шикарным телом! Главное же — душа и стремление! Что? Нет? Не хотите толстую? А, ну извините, я вот тоже нищеброда не хочу.
НАТАША. Я весь день в комнате просидела, ничего делать не могла, все из рук валилось. Вечером явился. Радостный. Шарики какие-то воздушные притащил, букет цветов. Он мне букет, а ему презерватив использованный. Стыдно сейчас вспоминать, что я ему говорила. Но он все выслушал, только еле слезы сдерживал. И головой еще так странно дергал, будто я его по лицу била. Божился, конечно, что ничего не было. Что он весь вчерашний вечер у друзей московских провел. Предлагал позвонить, чтобы подтвердили. А у меня… знаете… такая пустота внутри. Будто перегорело что-то.
КОСТЯ. Я… Я не знаю, что сказать. Много раз об этом думал. Не могу понять, почему тогда промолчал. Танька молчала, и я молчал. Не знаю… Стыдно. Хотел как-то помочь Илье. Пошел в магазин, купил банку краски. И ночью написал на асфальте перед входом в общагу: «Наташа, прости Илью!» Но только хуже сделал. Администрация общажная решила, что это Илья написал. Его за это переселили. На пятнадцатый этаж, к штангистам каким-то. Не нравились они ему. Очень плохо о них отзывался.
НАТАША. Бесит, бесит меня, прямо трясти начинает, когда кто-то в камментах или у себя на странице пишет что-то типа: «Напишите на такой-то номер телефона моей девушке, что я её очень люблю и прошу прощения!» Вот Илья так же сделал. Придурок! Он мне изменил, мы расстались, а на следующий день на меня сваливается сто пятьдесят сообщений с разных номеров с этой херней — «Прости его, он тебя любит!» И еще краской под окнами… Какое прости?! Пусть хоть миллион человек мне напишут — нет! Нет тебе прощенья! Так что, если такое в интернете увидите, не пишите, пожалуйста. Это очень больно.
КОСТЯ. Нет, вру. Говорил я тогда с Наташей. Долго собирался… Подошел к ней в универе между парами и спросил, почему она считает, что Илья ей изменил. Она посмотрела на меня… злобно так… И говорит: «А с кем еще Таньке было трахаться? Не с улицы же она мужика привела?» Ну, то есть, что я там, на пьянке, тоже был — это не считается. Я в ее понимании, вроде бы и не мужик. Со мной, значит, трахаться не о чем. Очень мне обидно стало такое отношение. И я ей ничего не сказал.
ТАНЯ. Приходил он ко мне. Илья, в смысле. Мол, скажи Наташке, что у нас с тобой ничего не было. Давай, говорю, пойдем. Хоть сейчас. Только бесполезно. Она ж языка человеческого не понимает. А он всё твердит: тогда сам пойду, в ногах у нее буду валяться. Тут уж я не выдержала. Что ты, говорю, за мужик такой, если так унижаешься. Нужно ведь гордость иметь! Он покивал такой. Потом ушел.
КОСТЯ. То, что они расстались с Наташей — лишь один из факторов был. Ну, того, что потом произошло. По учебе Илюха набрал шесть «хвостов». Он был слишком ответственным, зубрил, неоднократно сдавал, но ему не ставили зачет. Говорил, что другие меньше знают, но сдают только благодаря своей суетливости. А еще говорил, что жизнь предельно отвратительна. И вообще… Илья изменился, стал больше курить. Выпивать крепко начал. Я не знаю, как у него этот план сложился. Это без меня всё было. Но он мне сказал, что просто ткнул наугад в карту. Палец попал в Сибирь. И тогда Илья проложил дотуда маршрут. Там он и решил жить. Прямо в тайге. Выживать там… Я-то случайно обо всем узнал. В курилке. Илья попросил подержать у себя в комнате пилу, топор, черенок от лопаты. Я согласился. За это он поделился со мной своей идеей и указал на карте точку высадки — маленькую станцию в Сибири. И тогда нашло на меня что-то, и я попросил его взять меня за компанию, вместе ведь веселее… Ну, я словно какую-то вину ощущал за его проблемы. Как-то так, да. Хотел поддержать его таким образом. Очень быстро мы с ним собрались. На последние деньги купили билеты в плацкарт. В один конец. Короче, возвращаться не собирались.
ЕЛЕНА. Он мне о расставании с девушкой не рассказывал, что он сильно переживает, я не знала. Упертый... был. Я сначала пыталась дозвониться, но мобильный не отвечал. Тогда я кинулась обзванивать его друзей, каких телефоны знала. И выяснила, что почти все они были в курсе его затеи. И что Костя с ним поехал они тоже знали! Как можно быть такими безответственными? И почему мне никто ничего не сказал, не предупредил?! Я бы отговорила его!
ВИКА. Никакой романтики на железной дороге нет. Глупости говорят. Едешь себе и едешь. До Хабаровска шестеро суток трястись. Пассажиров не по лицам, по носкам знаешь. Шучу, конечно. К вонючим ногам в проходе я быстро привыкла.
КОСТЯ. Мы налегке поехали. Вот реально — одна эмалированная кружка на двоих. Илюха сказал, что больше для выживания не надо. Даже теплые носки не взяли. Да у меня и нет их. В Москве зимой редко холодно.
ВИКА. Когда из детдома вышла — ничего не умела. Только кровати застилать. Думала, никогда больше делать этого не буду. Назастилалась. Сейчас, когда кто из пассажиров просит с постелью помочь — говорю, что занята очень. Но иногда делаю. Если там бабка какая немощная или женщина с грудничком едет. Верка, сменщица, парням молодым стелет. Дура какая. Так вот они и бросились на ней жениться.
КОСТЯ. Мы в дороге мало разговаривали. А если и начинали, то все сводилось к их расставанию с Наташей. Что вот он ей докажет, какого мужика она потеряла. И я вроде как свидетель ему был нужен. Чтоб подтвердить, что он настоящий мужчина. Я не знаю, собирался ли он потом вернуться домой. Мне говорил, что нет.
ВИКА. Я хочу домой. Всю свою жизнь я хочу домой… Верка мне говорит: «Вика, ты дура! Тебе так повезло. Многих по выходе из детского дома обманывают, жилья лишают, а у тебя комната в хорошем доме». Так-то да, комната есть. Но это не мой дом. Мой дом — это не кирпичная или деревянная коробка. Это нечто нематериальное, там, где спокойно, хорошо и уютно. Возможно, это место даже не Земле. Не знаю.
КОСТЯ. Илюха взял с собой консервы, гречку, пшено, котелок, кружку и средства для разведения костров. Он рассчитывал, что этого ему должно было хватить на две недели. Денег с собой не взяли. У Ильи на карточке оставалось пятьсот рублей, а у меня вообще не было денег. Дорогой мы съели почти все консервы. Илья потом с проводницами подружился, они нас чаем бесплатно поили.
ВИКА. В Екатеринбурге у нас большая стоянка. Почти час. Я обычно успеваю с вокзала доехать до дома, заглянуть в свою комнату, все ли в порядке, взять счета за коммуналку… Не сдаю ее. Не люблю чужих людей, да и соседи не позволят сдавать. Мы не дружим с ними. С вокзала и обратно меня дедушка один возит. Таксует на пенсии. Дом так стоит, что метро там поблизости нет, а другим транспортом долго и неудобно. Вот и приходится на машине. А Николай Иванович хороший человек, мало берет с меня. Другие-то на вокзале такие цены заламывают, что мама дорогая… В первый раз, когда ехали с ним, он мне сказал, что я красивая, что жену покойную ему напоминаю, когда она молодая была. Еще сказал, что глаза у меня, как китайский виноград, а брови — как железная дорогая. С тех пор я только с ним и ездила, он специально к нашему поезду подгадывал, ждал меня.
Только в тот раз не приехал он. Звоню, а телефон отключен. Я у водил поспрашивала, сказали, что умер Николай Иванович. Никуда я не поехала. Проплакала потом весь вечер. Закрылась в купе нашем и ревела. Как собачка скулила. Верка спрашивает меня, что случилось, кто умер, а я объяснить толком не могу. Ну, она и отстала. В какой-то момент слышу — стук в дверь. Открываю, а там он. Илья его звали. Они с другом куда-то в Сибирь ехали, на маленькую станцию, не помню названия.
Я вам так скажу. Не только про Илью, нет. А вообще, про жизнь. Не нужно гладить бездомную собаку, которую не можешь забрать с собой. Это и к людям относится. К людям даже в первую очередь. Не нужно давать напрасных надежд…
(Пауза.) Я ведь его полюбила тогда, той ночью. Понимала, что ничего между нами быть не может, но так радовалась его ласкам. А утром они с другом сошли на своей станции.
И больше я его никогда не видела.
КОСТЯ. Утром приехали, день шли по дороге, потом по трассе, несколько километров по лесу — всего около двадцати километров. Устали, как черти. Затем в лес свернули, по нему еще сколько-то шли. Держали направление к озеру, его Илья на карте отметил, когда маршрут прокладывал. Было где-то минус десять, но мы здорово замерзли на ветру. К четырём часам стало темнеть, Илья решил развести костёр. Мы присели и услышали, как по трассе едут машины. Тогда он сказал: «Жаль, что зашли не так далеко, чтобы не было соблазна вернуться. Жить среди людей невыносимо!» Я предложил ему: «Пойдём обратно, домой». Он попросил оставить ему топор, лопату, клеёнку и стал делать вид, что меня не слышит. Показывал всем видом, что я ему безразличен. Полный игнор с его стороны, короче. А потом и вовсе меня послал. Я тогда психанул и ушёл. И виноватым себя не считаю.
ЕЛЕНА. Костю я ни в чем не виню. Он просто струсил. Так бывает. Слабый человек оказался. Ему жить с этим.
КОСТЯ. Со станции позвонил маме, попросил её бросить на карточку денег на обратный билет. И чтобы отцу не говорила. Она не поверила мне, что я в Сибири. Но деньги кинула. Нашел где снять, купил билет до Москвы. Бить тревогу стали через два дня. Мне позвонил общий с Илюхой друг, потом его сестра. Мы связались с местной полицией и поехали на поиски. Искали часа четыре. Нам предоставили несколько
человек, танкетку и снегоходы, чтобы передвигаться по лесу. Но никаких следов Ильи на том месте, где мы с ним расстались, обнаружить не удалось.
ЕЛЕНА. Я два раза ездила к тому лесу, где он был. Звала его! Потом еще год искала… Думала, надеялась… Что он вышел из леса, где-то устроился… Сейчас ведь всё можно купить — документы какие угодно. Куда я только не обращалась, в какие только организации!.. Каждый день писала на его стене ВКонтакте: «Илья, вернись! Просто вернись! Мне ничего больше в жизни не надо, только дай знать, что ты живой»! Потом ходила к экстрасенсам, в программе «Жди меня» выступала… А оказалось, он все это время лежал там, в лесу.
ВИКА. Его через год нашли. По телевизору сказали, что труп охотник какой-то обнаружил. Какая глупость! И что он кому доказал?
ЕЛЕНА. Я знаю, братик мой не собирался погибать, он просто не смог выйти к людям! Если бы его тогда лучше искали…
КОСТЯ. Я говорил ей, много раз говорил… Смешно даже… У него была возможность вернуться. Дорога была в нескольких минутах ходьбы. Но он не хотел возвращаться в общество, которое его бесило. Он считал, что в нём побеждают лишь суетливые. Я только потом узнал, что он обратился за помощью к равным себе, как он считал, людям. На интернет-сайт «Отшельник». Там выживальщики опытом обмениваются. Илья написал им с телефона, объяснил ситуацию, попросил совета, как выжить ночью в лесу при двадцатиградусном морозе.
ЕЛЕНА. Я, конечно, зашла на тот форум, читала его переписку с этими отшельниками. Не знаю, кто они. Может, настоящие, а может и пацаны сопливые. Только ничем они Илье не помогли, глупости всякие отвечали. Один только ему написал: «
Парень, ты сдурел! Возвращайся, погибнешь! Без жилища и запасов продовольствия — самоубийство!» Но он не послушался. Так и ответил: «Такой вариант не рассматриваю, или тут выживаю или тут помру». И еще добавил: Возможно, это самоубийство, но если б это было так, то я бы не писал».
НАТАША. Первое время, когда поднялась вся эта шумиха, я очень хотела увидеть Илью во сне. Чтобы спросить, почему он это сделал. Зачем? И каждый день просила: приснись мне, покажись, приди… И вот он пришел. Лицо страшное, злое… На себя совершенно не похож… Но это он был. Точно. И тогда я поняла… Он мне мстил.
ЕЛЕНА. Что он хотел доказать? Кому? Ей? Наташе своей? Ведь она бросила его. Живет сейчас и не вспоминает.
НАТАША. Я теперь живу в другом городе. Учусь. Пытаюсь учиться… Но эта история постоянно всплывает. В газетах, на ТВ, в интернете это мусолят. И везде мои фотки. То есть не только мои, а где мы с Ильей. Из-за этого у меня проблемы. Мне постоянно напоминают, какая я дрянь, что мальчика до самоубийства довела. Люди, у вас есть дно вообще?! Это он мне изменил! Он! А я забыть его хочу! Просто забыть! А вы мне не даете!..
ВИКА. Об Илье я из телевизора узнала. Его фотографию в передаче с экстрасенсами показали. Там еще сестра его снималась. И у нее лицо сразу такое злое стало, когда о ребенке речь пошла…
ЕЛЕНА. Я не хотела идти к экстрасенсам. Не верю во всё это. Ребята, волонтеры наши, уговорили. Мол, а чего тебе терять. Один из колдунов до того договорился, что сказал, что у Ильи ребенок есть. Мальчик. Представляете? Совсем людей за идиотов держат.
ВИКА. Я тогда решила, что не буду я с ней связываться. Не надо нам с сыном таких родственников. Когда обнаружила, что беременна, сперва совсем отчаялась. Куда я с ребенком? Хотела на аборт записаться. Но тут мне адвокат позвонил. Оказалось, старичок мой знакомый, Николай Иванович, отписал мне в завещании свою квартиру. И деньги, какие на сберкнижке были. Ну и машину, на которой меня всегда возил. Так что я теперь богатая невеста. Вот только замуж не хочу, мне сына поднимать надо.
В детстве была уверена, что если у человека светлые волосы, то он родился днем, а если темные — ночью. Колю своего я родила ночью, но он у меня светленький, как солнышко. Весь в своего папу.
Знаете, есть анекдот такой про мужика, который умер, а потом спрашивает у Бога: «А зачем я жил?». А тот ему: «Помнишь, а таком-то году ты в поезде ехал, пошел в вагон-ресторан ужинать, а там тебя попросили соль передать?» Мужик говорит: «Ну, смутно, но помню». А Бог ему: «Ну так вот, это оно и было». Ну так вот, Илья. Мне тебя Бог послал. Ты знай это там, где ты есть.
Большая пауза. ЕЛЕНА. Я сейчас буду долго говорить. «Много букв», как пишут в интернете в таких случаях. Кому станет не интересно, выйдите тихонечко, покурите. Или еще лучше — идите домой. Вот прямо сейчас, не откладывая. Побудьте с родными и близкими, у кого они есть. Скажите им слова любви, которых раньше не говорили, потому что не хватало времени. У меня теперь нет никого. Я живу в какой-то черной воронке, из которой невозможно выбраться.
Бывает ощущение, что живешь не своей жизнью. Как будто пробудешь чужую, чтобы потом прожить свою. И вот получаешь образование, как будто так, для пробы, ходишь на работу, встречаешься с людьми, иногда сексом занимаешься, а все как будто не про тебя, как просмотр фильма…
Когда пропал Илья, я впервые поняла, что происходит с люди, попавшими в беду. Почему они все исчезают. Очень скоро и навсегда. И куда они исчезают, я тоже поняла.
Когда в детстве я лежала в больнице, рядом со мной в палате умирала одна девчонка. И я видела ее родителей. Они таскали какие-то гостинцы мелким взяточникам в больнице, и боялись всего — задать вопрос, что-то сказать, попросить чего-то. На моих глазах они стали совершенно уничтоженными и очень виноватыми существами. Людьми без тени.
И так происходит всегда, после удара люди теряются, и начинают бояться, что им откажут в сочувствии и помощи, и это будет еще удар, и это лишит их последних сил, нужных для борьбы. И часть общества, особенно та, от которой что-то зависит, именно она, чувствуя пробоину в людях, начинает вести себя с ними отчужденно и пренебрежительно. Нагловато даже. И все почему-то это принимают, считают в порядке вещей. А это не нормально, так быть не должно.
Конечно, не все люди ведут себя как жлобы. За год я встретила много бескорыстных ребят, которые помогают другим без раздумий и каких-то расчетов. Без их помощи и участия я бы просто не выжила. Мне повезло. Но везет далеко не всем.
Гораздо чаще получается так, что люди, попавшие в беду, начинают биться о стену. Сперва сильно, потом все глуше, глуше, и потом распадаются, исчезают, заболевают, умирают даже…
Я не умерла. Умер Илья. Я уверена, что его можно было найти или узнать, что с ним, в течение нескольких часов или первых дней, по горячим следам, если бы несколько, всего несколько людей среагировали так, как подобает настоящим людям.
И в этом я вижу отчуждение. Люди отстраняются друг от друга. В мире, пронизанном интернетом и телефонной связью, все чаще проявляется безразличие к живому человеку. Мне кажется, что если бы я потеряла чемодан, а не брата, мне помогали бы его искать с большим энтузиазмом. Без осуждения, злых комментариев и каких-то мутных шуток. Поверьте, я со всем этим столкнулась, через все это прошла. И прошла бы еще раз, если бы это помогло вернуть Илью. Но не помогло. Что-то сломалось в этом мире. Вот о чем я хочу вам сказать. Что-то сломалось. И сотня добровольцев не в состоянии это починить. Временами я не понимаю, как можно жить среди людей и оставаться человеком.
Я никогда не осуждаю. Правда. Просто не имею на это права. И не хочу, чтобы вы меня жалели, я не за этим к вам пришла. Я рассказала вам свою историю. В надежде, что когда-нибудь вы все проснётесь. Главное, чтобы не оказалось слишком поздно. Когда нечего уже будет исправлять.
Елена уходит.Большая пауза. Но это еще не конец.КОСТЯ. Я с уверенностью могу заявить, что я — хороший друг. Если у кого-то из моих близких случилась беда — приеду, помогу, хоть в Анадырь, хоть в три утра. Если у кого-то День рождения, месяц ломаю голову, как поздравить, что подарить, устраиваю настоящий праздник для человека, не жалея ни сил, ни времени, ни денег. Но никто никогда не заморачивался с подарком на мою «днюху». Никто никогда не приезжал ко мне за тысячу километров, чтобы навестить. Никто не пытался помочь пережить тяжелые времена. Я — хороший друг. Но друзей у меня нет. И это больно.
Костя уходит.ТАНЯ. Иногда чувствую себя ничтожеством. Странно. Почти красный диплом. Почти устроилась на хорошую работу. Почти окончила курсы английского. Не могу расслабится и постоянно занимаюсь самоедством каким-то непонятным, от чего легче не становится. Иногда мне кажется, что единственное, что у меня получается — это хорошо жарить блины. Ну… Почти хорошо.
Таня уходит.НАТАША. Когда гуляю по городу, часто встречаю влюбленные парочки, которые держатся за руки. Так мучительно на них смотреть… Когда вижу таких, сразу представляю, как один из них умирает самой жестокой смертью, а второй сходит с ума от горя. Почему нельзя придумать города для одиноких? Никто не обнимается на улицах, не лижется на эскалаторах в метро. Только люди без пар. А если пара образовалась, то сразу выселять из города.
Наташа уходит.Остается только Вика. Она ничего не говорит.Она напевает колыбельную своему сыну.Когда она допоёт, то погаснет свет.И вот тогда — Конец.В пьесе использованы анонимные истории из интернет-сообщества «Подслушано» и рассказы людей, чьи близкие пропали без вести. _________________________________________
Об авторе:
ОЛЕГ МИХАЙЛОВДраматург, сценарист, член Союза писателей Москвы, член Союза театральных деятелей (ВТО), член Союза кинематографистов «Киносоюз».
Лауреат Конкурса новой драматургии «Ремарка» (2014) и Международного конкурса драматургии для детей и подростков «Маленькая премьера-2014»
Лауреат Ежегодного всероссийского конкурса драматургов под девизом «Долг, Честь, Достоинство» (2012г.), проводимого журналом «Современная драматургия»; победитель и призер международных драматургических конкурсов «Евразия», «Свободный театр», «Действующие лица» и «Badenweiler».
Спектакли по пьесам Олега Михайлова поставлены театрами Таллина (Эстония), Москвы, Санкт-Петербурга, Кирова, Калининграда, Владивостока, Орла, Нижнего Новгорода, Нижнего Тагила, Одессы, Полтавы, Тернополя и других городов России, Украины, Казахстана и Республики Беларусь.
Сценические чтения пьес проходили в Москве, Екатеринбурге, Казани, Пензе, Калуге, Самаре, Вологде, Саратове, Киеве, Минске, Штутгарте, Лондоне и Нью-Йорке.
Пьесы переведены на английский, эстонский и украинский языки.
скачать dle 12.1