ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 224 декабрь 2024 г.
» » Сергей Рубцов. ДИПТИХ

Сергей Рубцов. ДИПТИХ


(два рассказа)


ЕВА

Это она. Лёгкая, пронизанная светящимся воздухом. Нежная кожица, мякоть персика чуть тронутая первым весенним загаром. Золотистый свет сквозь  рыжую вьющуюся стружечкой лёгкую паутину вокруг маленькой овечьей головки. Дотронуться, коснуться. Нет,  нельзя.

Вот она выскакивает на крыльцо — мраморные ступени, вьющийся по стене дикий виноград, фисташковые пятна плесени. Деревянные призмы колонн, стёкла окон моментально становятся ярче, как будто освещаются внутренним светом, веселеют. Простучала красными сандалиями — тук-тук-тук — прокатилась сухим горохом по мрамору и — скок — на залитую жёлтым песочную речку Хуанхэ и маршевым шагом под летящую из окон «Елоу сабмарин». О соле, о соле мио!… Порх-порх мотылёк по малахитовому покрывалу травы, по мхам Эдема.  Платьице и личико в разноцветную крапинку мелькают, вздрагивая на лету,  через сад камней, мультяшные скалы. Из дверей через двор в рай и вслед за её голыми яблочными лодыжками проскакала на одной ноге весёлая совсем ещё нестрашная Тайна. Что-то мурлыкает, жуёт смешно растягивая рот что-то сладкое и тягучее, раздувает пузыри. Они лопаются, издавая сухие щелчки, облепляют мордочку розовыми обрывками воздушного шара. Солнце спряталось за серьёзным солидным каштаном, делая его плотную жестяную листву из тёмно-зелёной в почти чёрную.  Glucklich. Тень светлая в сравнении с темнотой листвы. Воздух звенит, вибрирует скрипичной струной. К сожалению, рядом нет Моцарта. Он есть, но он весь не здесь. А девочка где? Чуть не потерял. Да, вот она. Прильнула к белому пиону и пьёт нектар. Нет, это пион, как медуза, присосался к её лицу, всасывает его в себя, вытягивая из неё дыхание и жизненный сок. Еще мгновение и она задохнётся. Уже подгибаются и начинают трястись колени, судорожно раздвигаются тонкие прозрачные ручки и по ногам побежали крупными рубиновыми каплями муравьи и ядовитые  членистые сороконожки, пятнистая болотная змея поползла под платьице, по ногам потекла тонкими струйками жёлто-зелёная водица.  Нет, не могу. Прочь муравьёв, жужелиц и змия! В последний миг девочка отрывает лицо от цветка. Она рвёт зубами его белые мясистые щупальца, забивает ими рот. Не успевает проглатывать. Выплёвывает пережёванную кашу — смесь слюны, цветка и розовой жевательной резинки. Бледно-розовые сгустки падают ей на грудь, на платье. Глаза блаженно закатились. Рот и губы взрослеют, становятся женскими и грудки набухли, топорщатся на поверхности лёгкой льняной ткани двумя пуговками сосков. Рыжими маленькими иголками пробиваются волосики на лобке. Щекотно…

Слава Богу, ты жива. Будь счастлива, Ева!




АЛЁНУШКА

Алёна на кухне варит в эмалированной кружке одно куриное яйцо. Когда вода в кружке закипела, она стала помешивать содержимое чайной ложечкой. Само действие помешивания она производила осмысленно или точнее сказать глубокомысленно. По-видимому, Алёна знает некий кулинарный секрет. Иначе невозможно понять: зачем помешивать яйцо в кипящей воде? Я не решился спросить её об этом, поэтому до сих пор нахожусь во тьме невежества. 

И вообще Алёна старушка в своём роде уникальная — она умеет так соединять слова и предложения, что совершенно не понятно, что же она всё-таки хочет сказать. А это, согласитесь, большое искусство. Всякий дурак, мнящий себя Спинозой, может гладко озвучить пару-тройку истёртых временем и чужими губами сентенций. Алёна же Ивановна "ни о какой Спинозе" слыхом не слыхивала, поэтому имеет мозги светлые, ум незамутнённый, в первозданной  своей стерильности. Впрочем, иногда там что-то происходит: слышно какое-то шибуршение — ши-ше-бур-бер-быр-ша, — и тогда Алёнушка выдавливает из себя мёртворождённые фразы, аккуратно заворачивает их в ватки, ватки — в полиэтиленовые  мешочки и складывает их в пакет для мусора.
 
Слова, выпущенные из её ротового отверстия, поворачиваются к вам спиной, и вы видите их грязные зады и изнанку. При этом светлые души и живое тепло слов куда-то исчезают.

Но всё же, мне кажется, со временем её мыслительный аппарат начинает сдавать. То есть сам процесс мышления остался таким же, как и в молодые годы. Она и тогда умела облекать суетливые мысли в бессмысленные фразы. Говорила она так безапелляционно и уверенно, с таким умным видом, что окружающим её людям действительно казалось, что она понимает то, что произносит её ротовая полость и поганый язык. Но со временем апломба и самоуверенной наглости поубавилось. Тельце ожирело, лишилось гибкости, стало дряблым и беспомощным. Сквозь обвисшую, поражённую целлюлитом кожицу стали просвечивать злоба и эгоизм.

Она любит и может бросаться словами и они, вылетая из дырки в её голове, иногда холостыми зарядами пролетают мимо меня, не попадая в цель, а иногда бессильные и пустые падают на пол у её ног. Так что, когда я по субботам занимаюсь уборкой, то выметаю с пола кучу бессмысленных, сухих и мёртвых слов. Я их собираю и складываю в коробочку из-под шоколадных конфет «Волшебное чудо», а ночью произношу над ними заклинания и пробую их оживить. Иногда мне это удаётся. Многие слова настолько изувечены, что требуют срочного филолого-хирургического вмешательства и искусства.

Алёнушка обладает ещё одной важной особенностью, которую в свою очередь можно считать достоинством — никогда прямо не говорит о том, чего она от вас хочет. Это можно было бы принять за деликатность с её стороны. Но со временем ты понимаешь, что такт и деликатность тут не причём. Она шевелит фиолетовыми от злобы губами и произносит: « Я всех вас люблю и жалею»,— и вы понимаете, что любит и жалеет она только себя и требует этого от других. Мне кажется, она просто врёт и делает это совершенно бескорыстно, в силу данной от природы склонности. Это просто привычка.

Я человек весёлый и люблю пошутить. Одно время я развлекался тем, что выключал свет, когда Алёнушка заходила в ванную, туалет или кухню. Но она в свою очередь оказалась находчивой и вообще перестала зажигать свет, делая свои дела в темноте. Тогда я нарочно стал включать свет. Светлые этапы у нас перемежаются с тёмными. Столкнулись два стойких бойца, два упрямых, непримиримых характера. Кто кого?! Сейчас мы как раз находимся в «светлом» периоде наших отношений. 

Мне кажется, что она больше похожа на старую механическую говорящую куклу, а иной раз (что ещё страшнее) — на уже умершую, но почему-то двигающуюся и говорящую старуху. Куклу можно было бы разобрать на части, открутить башку или заклеить рот пластырем. С говорящими старушками так поступать не полагается, поскольку они от этого делаются ещё злее и свирепее. Поэтому надо всегда держать наготове намордник и палку.

Я даже думаю, что злых старух и стариков надо собирать и показывать в цирке. Приходили бы дети и усталые взрослые люди. Я выходил бы на арену под грохот оркестра в кожаной куртке и высоких ботфортах, в цилиндре с чёрными, торчащими вверх усами. 

N.B. Сейчас перечитал последнюю строчку и понял, что допустил грубую ошибку. Получилось будто не я с усами, а цилиндр. Так что простите и можете считать, что я выхожу на арену без усов, но зато с длинной чёрной бородой.

Эдаким цирковым Шатобрианом. Рассаживал бы группу злобных и диких стариков на тумбы. Щелкал длинным чёрным кнутом и кричал «Але-оп!» и они послушно становились бы на задние ножки, смешно выпучив свои недобрые очи, и делались бы совсем не страшными и мягкими, пластилиновыми. Дети радостно бежали бы на арену и лепили из них то, что они любят и хотят, о чём мечтают. Родители бы умилялись этой картине, и всем бы становилось весело и тепло. Все поют, танцуют, хлопают в ладоши и пускают вверх под купол разноцветные воздушные шары.

И вот, в то самое время, когда пишу эти бессмертные строки, я, кажется, начинаю понимать — для чего нужно помешивать яйцо в кипящей воде. Разгадка, признаюсь, удивляет меня самого: потому что так надо, так правильно. Иначе, зачем стоять над горящей плитой и помешивать куриное яйцо чайной ложечкой в эмалированной кружке с кипящей водой? Действительно. Каждый может попробовать и в этом убедиться. И не надо задавать никаких дополнительных глупых вопросов.

Оревуар, мон шере. Я сказал всё и даже больше, чем хотел, но меньше, чем мог и так, как смог и иначе не могу.

P.S. Я, однако, чуть позже выяснил у Алёнушки: почему она помешивает яйцо? Её ответ поразил меня более нежели моя догадка. Она на совершенно серьёзном глазу сообщила мне, что, если не помешивать, то яйцо сварится только наполовину, та часть яйца, которая находится над поверхностью кипящей воды, останется сырой. Этот ответ меня удовлетворил полностью.







_________________________________________

Об авторе: СЕРГЕЙ РУБЦОВ

Родился в г.Вильнюсе, Литва. Учился в Вильнюсской художественной школе и в мастерской монументальной живописи Вячеслава Евдокимова-Кармалиты. Работал художником-оформителем. Участвовал в выставках народных мастеров Литвы. В 1993 - персональная выставка графики, живописи и станковой фрески в Вильнюсе. С 1996 г. живет в России. С 2006 в Воронеже.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
2 208
Опубликовано 18 мар 2015

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ