Сергей Ивкин. ЖИТЬ НЕ СТРАШНО

Комментарий Нины Александровой: Эта подборка довольно необычна для автора. Вместо уральского метареализма и суггестивной лирики - очень конвенциональная просодия и нарочитая простота почти что текстов бардовских песен. Однако за этой мнимой простотой все время стоит фигурой умолчания реальность, огромная как слон в комнате, которого стараются не замечать. Реальность, которую невозможно вынести за скобки в любом разговоре о своей маленькой жизни, потому, что она уже эту маленькую жизнь поглотила и медленно пережевывает.

* * *

Выживать могут только несчастные,
остальным не до этого – им
небо синее, солнышко ясное
да родной государственный гимн.
По заветам, жующим – недвижимость,
пьющим – музыка, ласка – котам.
Из ума лишь несчастные выживут.

Остальным так и мыкаться там.

ПОГОДА (ПОЛУОКТАЭДР)

Андрею Ильенкову

1.
Я за-ды-ха-юсь. За дыханьем
я следую, как за морковкой.
Так жизнь становится стихами,
когда в глаза смотреть неловко.
Когда работать – оправданье
всему, инач – bueno sera.
Стоим, увешены плодами,
и производим атмосферу.

2.
О! На детсадовской площадке
такие чистые глазёнки!
Вперёд, рабочие лошадки,
сквозь завихрения позёмки.
Мы ничего не понимали.
И вы не лучше нас поймёте
лицо на влажном покрывале,
слова, замёрзшие в полёте.

3
Снега погрузят в эшелоны.
Мы попрощаемся и дальше:
подозревать в друзьях шпионов
и собирать примеры фальши,
считать, что мать – Литература,
а Родина – совсем другое,
и поступать в аспирантуру
по специальности изгоя.

4.
Родной, во что бы я ни верил,
Там всё устроено иначе.
Заглядывать в глаза химере,
испытывать свою удачу –
всё это танцы, танцы, танцы,
потребность в холода согреться,
попытка вынырнуть из транса,
сжав кистевой эспандер сердца.

УПРЯМСТВО

На горе стояло дерево, зелёное изо всех сил.
                                   Виктор Шкловский

1.
Где-то там за горами выстрелы.
А ломаются люди здесь.
Я себе повторяю: Выстоим,
не сорвёмся на гнев и месть.
Отвратительным словом "бывшие"
маркируются все, кто "не".
Я себе повторяю: Выживем
и посмотрим в глаза весне.

2.
Словно в песне четы Никитиных,
Эренбурга слова, про юг,
повторяю себе: Не видели,
но уверенней нас поют.
Огради меня от пророчества
красных дней, комманданте Че.
Повторяю себе, что отчество –
знак Отечества на плече.

3.
Да, мерещилась планетарная
связь людей, световой поток...
Повторяю себе: Нектарами
называли совсем не то.
Взбунтовавшаяся колония,
на которую волка нет,
научилась дышать полонием,
выдыхая иприт в ответ.

4.
Если правда "они сбываются",
Анн Андреевна, то поверх
"Ваше слово, товарищ маузер"
вновь проклюнется "Красный смех".
Потому что для нас поэзия
в череде сумасшедших дат –
это высшее бесполезие,
без чего невозможно ждать.

5.
Мы – не пчёлы, и в нашем улее,
не накоплен сакральный мёд,
или жили мы и не чуяли,
как над нами медведь ревёт?
Мы жужжали о сне и праздности
в пятилетках сплошных потерь.
Разрушительный опыт ясности,
нестерпимый туман теперь.

6.
Так давай помечтаем, жвалами
уцепившись за свой абсурд:
если прошлое не сломало нас,
то с чего ж мы скривились тут?
Оглянись на эпоху Шкловского,
под ногами майора лёд...
Проросла нищета свердловская –
и екатская прорастёт.

7.
Эту зиму пройдём без лозунгов,
сами знаем, зачем встаём.
Страх становится новым воздухом –
снова делаем норы в нём.
Шаг за шагом несём привычное,
огрызаясь, вздымая шерсть.
Нас поскольку из мира вычли,
антимир – это мы и есть.

8.
Отпусти дурака Вознесенского,
я – не горе, я – на горе,
я – предельная квинтесенция
выживания в ноябре.
Повторяй прописные истины,
рекламируй навзрыд блесну.
Отвечаю себе: Я выстою,
я услышу свою весну.

РАКА (ПОЛУОКТАЭДР)

Мф. 5:22

1.
Страшно ленту читать: вот эта
завтра утром зароет дочку,
эти двое не встретят лета,
некрологи – за строчкой строчка.
Концентрация смерти, чёрный
циферблат на Невьянской башне.
Безысходность сидит в печёнках.
Страшно – ленту. А жить – не страшно.

2.
Я живу хорошо. Понятно.
Дом в деревне. Работа в центре.
У меня есть слепые пятна:
просто чтобы остаться цельным,
не орать, просыпаясь ночью.
Надо выспаться. Прочь, заскоки!
Бомба может в любую точку...
Так что сносим её за скобки.

3.
Есть такие, которым руку
не пожать – нестерпимо мерзко.
Даже имя звучит, как ругань,
пахнет склокой и мелкой местью.
Может с этого могут войны
начинаться, но я в молчанье
постарался укутать вой свой,
не сорваться, не замечать их.

4.
Я учусь не желать им смерти.
И без них её слишком много –
слишком быстро планету вертит,
лучше смерть языком не трогать.
Повторяю: "Никто – не остров"
в потаённом неадеквате.
А для мужества и упорства
годового отчёта хватит.







_________________________________________

Об авторе: СЕРГЕЙ ИВКИН

Поэт, художник, критик, библиотекарь. Родился в Свердловске в 1979 году, окончил педагогический вуз по художественной специальности, много лет разрабатывал линейки сувениров для различных городов России. С 1996 года участник музыкально-поэтического клуба "Свезар", с 2006 — семинарист студии Андрея Санникова. Автор 13 книг стихотворений. С 2022 года ведёт собственный семинар.