Ольга Коробкова. СЧАСТЬЕ-НЕСЧАСТЬЕ…

Редактор: Сергей Баталов





Предисловие Сергея Баталова: стихи Ольги Коробковой – о расставании и обретении. Об умении отпустить прошлое и построить будущее. О мучительном пути от одного к другому. И о том, что в нас, в конечном итоге, всегда остаётся всё – и то, что мы отпустили, и то, что рядом с нами сейчас.    



***

Счастье-несчастье, денисьевский цикл…

Утро, и кофе, и солнечный цирк –
Солнечный круг – и окошко вокруг…
Все разговоры – о главном, мой друг.

Близко ли мы? – далеко, далеко,
Словно бежит на плиту молоко:
Краешек ковшика рядом – но вот
Пенку твою мне никто не вернёт.

 

***

                    "Такой-то отметил вас на фото"
                                        (из соцсетей)

Когда-то я была ручная –
такая, Господи, ручная,
что больше – точно никогда.

И мне казалось, мы с тобою –
мы справимся с любой бедою,
а ты и был сама беда.

Беда – такое удобренье,
кончается стихотворенье
про отказали тормоза.
Всё истинно, но отчего-то
знакомой дурочке на фото
мне совестно смотреть в глаза.

 

ГОРОД Р.

Жить в сломанном городе –
словно стеречь пружинку
ветхого механизма,
раскрутившегося назад...
По струйке пересыпать песок
из ладони в ладонь,
рассыпать по волжскому берегу...

Кончилось время, остановились волны,
осталось прошлое настоящее,
не дающее тени будущему.

Шёпот песка.
Песчинка к песчинке.
Тик-так.
Нет-нет.

 

***

Маленький, стойкий, совсем оловянный,
только живые глаза, –
что же ты, глупенький, что же ты, странный,
делаешь всё, что нельзя!..
Здесь не получится быть человеком:
функцией – да, приложением – да.
Волга тихонько вздыхает под снегом.
Стынет живая вода.

 

ЦВЕТЫ ПО СЕЗОНУ

 1. РОЗЫ
                    посвящается дворам моего детства

                    «Зелёные кусты. Мерцанье пчёл. Шиповник».
                                                       А. Калинин

Мерцанье роз, ты говорил, и вот
Мне светят розы в бездне ноября,
А розам в ноябре нельзя цвести,
Да их и нет, они – прекрасный глюк,
Душистый призрак белого июня…

Тот день занозой мне воткнулся в сердце,
Шипом прелестной и бессмертной розы.
Хотя о чём жалеть, о чём мечтать?..
Велосипед б/у, вода в бутылке,
Рюкзак на плечи, майка-шорты-кеды,
Невидима, свободна – и вернулась
В тот двор, где розы до сих пор живут.
И круг за кругом, круг за кругом – мимо…

Июнь, и запах роз, и волны солнца.
Пора домой, час пик, бензин и чад.
Жара не спала, потерпи, доедем.
Воды, воды!.. – И розы, розы, розы…

Мерцанье роз, он говорил… Шипы
Проникли в вены и всосались в кровь,
И колют, колют – даже в ноябре…
Ах нет, мерцанье пчёл, он говорил!..
Ну вот – шипы от роз жужжат в крови,
В крови мерцают – чем тебе не пчёлы?..
Расплавлен воздух. Хочется взлететь.
И сколько лет тебе? – всегда июнь…

2. СИРЕНЬ

…И будет сирень – не поверишь, но будет сирень!..
Лиловая, белая, снова живая, живая…
И белые ночи, и длинный, не тающий день,
Отмеренный щедрою мерой от края до края.
Смотри, как мы едем по нашим любимым дворам,
И тени деревьев постелены нам под колёса.
– Но всё-таки, мама, сегодня мы здесь или там?
– Ах, как же ты, милая, ездишь за мной по пятам,
Тревожный звоночек всех в детство впадающих мам,
Мой ангел смирительный, радость начавший с вопроса!..
Не спрашивай! Будем тянуть эту тонкую нить,
И станет она постепенно опять настоящей.
Мы едем дворами, цветами, сиреневой чащей.
А воздух так чуден, что хочется остановить
Мгновенье на вдохе – как шарик воздушный, звенящий…
Звенит в голове этот майский серебряный хмель,
И кружится, кружится велосипед-карусель…

 

ЯРОСЛАВЛЬ, 1 НОЯБРЯ

Чёрные послеконцертные слёзы,
Точно: горючие, как нефтяные.
Белые-белые нежные розы,
Люди любимые, люди живые.

Город любимый, прекрасный, старинный,
Не уезжай от меня на вокзале,
Не покидай меня, мой медвежиный!..
Дай надышаться…Но всё, опоздали.

Штучные люди, ручная работа.
Мало, так мало… И снова прощаться.
Господи, дай порыдать за кого-то,
А за себя – бессловесной остаться.



КРАПИВА
                            Ирине Перуновой

- 1 -

Женщина, собиравшая крапиву, Господь с тобой.
Господь со мной, действительно… Без него,
Того, кто это сказал не мне. Но важней всего –
Сказал! Ну а то, что вчистую не принял бой,
Пошёл на дно – так слова ведь, слова, слова…
Не тонут в огне, в воде почти не горят…
Зачем мне нужна дурная моя голова,
Которая помнит всё, хоть убей, подряд!..
Но голова легка, когда рукам тяжело.
Охапки крапивы – это не листья слов.
Крапивный венец возьму за основу основ
И буду прясть, буду ткать из него крыло.

- 2 -

И вот – вся Божья тварь, вся птицеверть.
Летим на запад, а хотим на север.
За нами истина, за нами смерть,
и каждому дано по вере.
Воробушек, синичка, соловей –
все гнёзда вьют и все птенцов выводят.
Вила и я. И думала – не смей!..
Тебе не до пародий.
А ты не стала птицей – будь гнездом.
Но неспокойны те, кому я дом.
Сухой остаток: слишком много стружки.
И мнится жизнь, и кажется – за что
Господь меня устроил как гнездо
кукушки...

 

автостихи

"Всё-будет-хорошо",
и ещё: "думай-о-хорошем" –
это такие заклинания,
и с помощью них мы умеем
(а мы, конечно, умеем)
закрываться от чужой грусти.
закрываться, загораживаться,
заговариваться, завораживаться...

Если сказать правильно -
всё станет правильно.
мало ль, качнулась влево!..
исправим.
качнётся куда хотим...
ведь мысль материальна,
не забываем.
ни на час, ни на минуту,
ни на миг.
никогда. ничего.

"Всёбудетхорошо".
"Самадуравиновата".

 

***

… И та моя душа, которая рыдает,
рыдает и поёт о том, что без тебя
ей чёрен белый свет, – но всё не умирает:
она способна жить, лишь досыта скорбя…

И та моя душа, которая без дрожи
проходит сквозь огонь и далее сквозь мрак,
и ей известно всё, хотя она моложе,
и ей плевать на всё, и только, только так…

И та моя душа, которой в книге судеб
прочитан детский стих, изведан взрослый грех, –
она тебя простит, она тебя забудет:
она светлее всех и радостнее всех.

 

***

Забыть бы больницу, больничные голые окна, –
закон антисептики, – хлорку, бессонные ночи...
И свист паровозов во тьме, что от снега промокла.
Метелица крутит – глядишь – не гадаешь о прочем.
Чего там гадать? – завтра маски и бестеневая,
и общий наркоз, мини-смерть, но авось да очнёшься.
Поймёшь, что осталась, вернулась, поймёшь, что живая.
Потом не уснёшь и всю ночь благодарно клянёшься...
Наутро не вспомнишь – к чему... остаётся больница,
уколы, таблетки, разрезанные сухожилья...
Однако ты видишь оттуда любимые лица,
а это, больница... ну вот, подлечили бескрылье.

 

КАТАРСИС

«Никто не должен плакать в одиночку», -
Сказала я, обняв покрепче дочку.
Та плакала, поссорившись со мной,
Дождливой ночью, в спальне за стеной.
Винить и плакать – это по-земному,
А наши слёзы – как тоска по дому,
Когда весь мир внезапно – тёмный лес…

Прощать и плакать – это от небес.

 

РАЗГОВОР ПО МОТИВАМ

                    – Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?
                    – Питерпэном!

Быть скучным маглом. Помнить про обед,
про то, что зубы чистят дважды в день,
и тысячу других подобных бед –
короче, ерунду и дребедень.
А ты полна такого волшебства,
с которым маме-маглу невпротык:
пусть мама знает нужные слова –
для дочки это сумрачный язык
дурацких истин, горла поперёк, –
вот почему оно всегда болит…
Пока девица в возрасте Суок –
бунтарская романтика рулит.
И неизвестно, кто там на руле,
цена такой свободе медный грош.
Поверь, дружок, нет Марса на Земле,
да ты и без него не пропадёшь.
Смотрю тебе в глаза – как сквозь стекло…
Тебе двенадцать. Шалость удалась.
И ты рыдаешь горько и светло
по всем мирам, которым не до нас.







_________________________________________

Об авторе:  ОЛЬГА КОРОБКОВА

Поэт, прозаик, автор-исполнитель, журналист и литературный редактор. Живёт в г. Рыбинске Ярославской области. Член Союза российских писателей. Публиковалась в журналах «День и ночь», «Арион», «Дети Ра», «Волга», «Кольцо «А», «Пролог», «Дегуста.pu» и др. Автор книг «Сиринга» (стихи, 2015), «Дайте свет» (проза, 2019), «Деревенский словарь» (проза, 2022).скачать dle 12.1