2017* * *
Приди в себя, но свет не зажигай —
Пусть рыбки звёзд качаются над домом.
И если есть на свете света край,
Он в облаке и облике знакомом.
За край уже срываются слова
И ангелы, чьи руки в рыжей глине.
Там я и ты — стрела и тетива,
Уже неразлучимые отныне.
* * *
Пережидая дождь под козырьком,
Найдёшь себя счастливым стариком,
Свежайший хлеб разламывая с хрустом.
В кармане жизнь, потерянная Прустом:
Пустой конверт, бумага и билет
Писательский. А прочего в нём нет.
Как нет листвы. И осени не жалко.
Она пришла не шатко и не валко,
До белизны отмыла старый двор.
А ты стоишь у дома до сих пор.
* * *
Отыщет нас на смятой простыне
Обычный день, шагнувший из-за шторы
В наш съёмный рай с цветами на окне,
Где чередуем сны и разговоры.
А вещи – пыль, а деньги – шелуха.
Есть только свет, и он во всём на свете.
И мир – не мир, а форма для стиха,
Где мы за рифмы точные в ответе.
* * *
А свет по форме может быть любой:
То сажей газовой, то веткой голубой.
Он обитает в окнах и очках.
И в женщине с ребёнком на руках.
Закрыть глаза, считать до тридцати,
В вагоне спать, не знать, куда идти.
Открой глаза: вот лестница, вот дверь,
Вот мир за ней в ожогах от потерь.
Он уступает место старикам.
Придёт пора, и он уступит нам —
Не гладью вышьет землю, а крестом.
Родится женщина, а девочка потом.
* * *
Щуришь глаза, выдыхая табачный дым.
Дождь над Москвой говорит языком простым –
Полным шипящих и губно-зубных таких
Звуков щемящих, что сердце утонет в них.
Вот и стоишь на балконе, молчишь, дымишь.
Прозой ли дышишь или слагаешь стиш –
Всё в этой жизни метафора, парафраз.
Дождь отшумит, и останется пара фраз.
Осень на подступах, ливни её и ржа.
Самое время нам яблоко есть с ножа.
Сорт зимостойкой прозы к стихам привит.
В месте прививки строчка ещё кровит.
* * *
В коробкé две сгоревшие спички,
Потрясёшь коробок – зашуршат.
В нас заводятся сны и привычки,
Как часы, и куда-то спешат.
Все ошибки – беда перевода.
Переводишь всё время назад.
И меняется следом погода:
Первый снег, а за ним листопад.
А за ним быстротечное лето,
Маков срезанных тёмный краплак.
«Жизнь прекрасная. Версия бета».
Спички вышли, и дело – табак.
* * *
Прячь страхи в метафоры, слёзы в подушку.
Сними эту истину с карандаша,
Как плотник снимает древесную стружку
И вдруг понимает, что жизнь хороша.
Простыми словами расскажешь о сложном,
О жизни трагической карандашей.
И бабочка света летит осторожно
На спичке среди деревянных вещей.
* * *
О нас расскажут куртка и пальто
И прочие поношенные тряпки,
Что снег пошёл, что мы гуляем, что
И счастливы, и всё у нас в порядке.
Короткий век у снега и травы,
На миг обнявшись, до смерти слежаться.
Без перемен на западе Москвы
Нам жить легко и просто одеваться.
И простыни стирать, и вешать их
На дверцы шкафа, комнатные двери.
И нас однажды вытащат сухих
Из осени сырой, по крайней мере.
* * *
Я за тобой пошла на край зимы,
Одежду лёгкую до лета убирая.
Где дразнит осень запахом хурмы,
И дышит город мифами о рае,
И извлекает отовсюду звук,
И белый шум летит в ночную слякоть.
И жизнь сладка, как перезревший лук.
От шелухи очистить и заплакать.
2018* * *
А вечность пахнет тёплым сургучом,
Рекой, травой, резиновым мячом...
Когда нас понесут в мелованном конверте
Сквозь сад, заросший хмелем и плющом,
Услышишь не Бетховена, а Верди.
Конверт подписан почерком врача,
Дорога начинается с ключа,
А музыка со взмаха дирижера.
Смычок взлетает бабочкой с плеча.
И если грусть нашла,
она отпустит скоро.
* * *
Живёшь как шьёшь – назад иголку.
А началось всё с узелка.
И носишь старую футболку
Всю в пятнышках от молока.
Пока проходит красной нитью
Судьба в игольное ушко,
Ты стол готовишь к чаепитию
И привыкаешь жить легко.
А нитка рвется там, где тонко.
И узелковое письмо –
Когда ты вырастешь ребенка –
В конце развяжется само.
* * *
Мы так хотели света и тепла,
И спичек обгоревшие тела
На белом подоконнике чернели.
Мы не считали их и не жалели.
А нас зима по-своему хранила.
Шёл хвойный лес на спички и стропила –
Строительный и счётный материал.
И газ горел.
И воздух выгорал.
Что наша жизнь? Разобрана на части:
С любимой кружкой, бьющейся на счастье,
Скрипучим полом, влажным полотенцем,
Смеющимся и плачущим младенцем...
Когда, намаявшись, друг друга пожалели
И съехались – без года две недели –
На верхнем этаже многоэтажки.
А выше –
только белые барашки.
2019* * *
– Ну, что?... Когда?..
– Боюсь, что никогда...
Стоит в овраге талая вода.
И ветер надувает капюшон.
Где снег сошёл, пора считать урон.
Вот я опять беглец, переселенец –
В одной руке смартфон,
в другой – младенец.
А ты идёшь по кромке ножевой
К себе домой, один, едва живой.
– Когда, когда...
Вода стоит в овраге
А в ней – синицы,
ветки,
облака...
Душа моя – кораблик из бумаги –
Ни мужества, ни воли, ни отваги.
Пусть будет жизнь прекрасна и легка!
Дай каждому, о Господи, по вере!
Мы – из лесу, мы раненые звери.
Ещё – лекарства, чтоб наверняка...
Синице – хлеба,
сыну – молока.
_________________________________________
Об авторе:
НАТАЛЬЯ ПОЛЯКОВАГлавный редактор журнала «Лиterraтура».
Родилась в городе Капустин Яр Астраханской обл. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. Публиковалась в журналах «Урал», «Дружба Народов», «Знамя», «Новый берег», «Новая Юность», «Волга», «Интерпоэзия», «Октябрь», «Новый мир», «Лиterraтура», «Литературная гостиная», «Prosodia», «Homo Legens», «Плавучий мост», «Кольцо А», «Дети Ра» и др. Автор книг «Клюква слов» (СПб.: Любавич, Библиотека «Пиитер», 2011), «Сага о московском пешеходе» (М.: Арт-Хаус медиа, Библиотека журнала «Современная поэзия», 2012), «Радио скворешен» (М.: Воймега, 2016), «Легче воздуха» (М.: Лиterraтура, 2018). Лауреат премии «Начало» им.Риммы Казаковой, 2009г. Член Союза писателей Москвы, член Русского ПЕН-центра.
Фотография Сергея Каревского
скачать dle 12.1
