Бэнджамин Дизраэли. ВИВИАН ГРЕЙ (1 часть)

Редактор: Юрий Угольников







Глава 1
  
Нам неведомо, случались ли в раннем детстве Вивиана Грея какие-то необычайные события. Забота самой любящей из матерей, опека самой внимательной из нянек нанесли огромный вред его превосходному характеру. Но Вивиан был единственным ребенком, следовательно, эти усилия были простительны. Первые пять лет своей жизни благодаря кудрявым локонам и очаровательному платью он был предметом своей собственной гордости и зависти всех влиятельных соседей, но, с течением времени, в нем начал развиваться дух мальчишества, Вивиан не только начал выпрямлять свои локоны и бунтовать против няни, но и настаивал - подумать только - чтобы ему разрешили носить бриджи! Когда начался этот кризис, выяснилось, что его разбаловали, было решено отправить его в школу. Мистер Грэй также заметил, что ребенку почти десять лет, а он не знает алфавит, миссис Грэй добавила, что он становится гадок. Судьба Вивиана была решена.
- Мне сказали, - сообщила миссис Грэй мужу за обедом, - мне сказали, дорогой, что заведение д-ра Фламмери будет очень полезно для Вивиана. Ничто не сравнится с тем вниманием, которое там уделяют ученикам. Шестнадцать юных леди, все - дочери священников, их волнуют лишь проблемы морали и постельного белья; условия умеренные: 100 гиней в год для всех детей до шести лет, и небольшая доплата - только за фехтование, неразбавленное молоко и гитару. Миссис Меткаф отправила туда обоих своих мальчиков, утверждает, что их успехи ошеломляющи! Перси Меткаф, по ее словам, был столь же отсталым, как Вивиан, а на самом деле - даже еще больше; таким же был и Дадли, которого учили дома по новой системе алфавита с картинками, но он упорствовал до последнего, вопреки всем усилиям мисс Барретт, и произносил слово «обезьяна» как «я-бзя-на» только лишь потому, что над словом было нарисовано чудище, грызущее яблоко.
- Ты абсолютно права насчет ребенка, дорогая. Алфавит с картинками! Голова глупца с картинками!
- Но что ты скажешь о заведении Фламмери, Гораций?
- Дорогая, поступай, как считаешь нужным. Ты ведь знаешь, что я никогда не отягощаю свой ум такими вопросами, и мистер Грэй, выдержав семейную атаку, освежился стаканом кларета.

Мистер Грэй - джентльмен, добившийся успеха, когда жар юности уже покинул его, теперь он мог наслаждаться пожизненным правом владения имуществом, приносившим ему приблизительно две тысячи в год. Он был не чужд литературных вкусов и не выказывал ни малейшего удовольствия от своего права наследования состояния, которое, хоть и было ограничено во времени, всё еще было очень важно для молодого шалопая, не только шатавшегося по городу без профессии, но и наделенного умом, непригодным для какой-либо деятельности. Грэй, к удивлению своих бывших друзей-остряков, невероятно выгодно женился, и, поручив управление хозяйством жене, чувствовал себя независимым в своей великолепной библиотеке, словно никогда не переставал быть поистине свободным человеком, холостяком в меблированных комнатах.
  
Юный Вивиан, получая опеку, которую отцы всегда оказывают своим наследникам, еще не напомнил отцу, что дети - нечто кроме игрушки. Общение отца с сыном, конечно, было очень ограничено - Вивиан до сих пор был маменькиным сынком, родительские обязанности мистера Грэя сводились к тому, что он ежедневно давал сыну стакан кларета, дергая его за уши со всей неуклюжестью литературной любви и возлагая на Бога надежду, что «пострел никогда не начнет марать бумагу.
- Я не поеду в школу, мама, - вопил Вивиан.
- Но ты должен, дорогой, - отвечала миссис Грэй, - все хорошие мальчики идут в школу, и в избытке материнской любви пыталась завить кудри своему чаду.
- Я не буду носить кудри, мама: мальчики будут надо мною смеяться, - снова вопил красавчик.
- Кто мог внушить ребенку такое? - задавалась вопросом мать, переполненная материнским восхищением.
- Мне это сказал Чарльз Эпплярд: его волосы вились, и мальчишки прозвали его девочкой. Папа! Дай мне еще кларета, я не хочу ехать в школу.
  

Глава 2

Прошло три или четыре года, разум Вивиана Грэя невероятно развился. Он давно перестал носить оборки и рюши, трижды или четырежды поднимал вопрос сапог, в праздники печально прикладывался к бутылке кларета мистера Грэя, поговаривали, что однажды обругал дворецкого. Кроме того, молодой джентльмен повадился на каждых каникулах намекать, что его товарищи в заведении Фламмери несколько недотягивают до его дружбы, (первые зачатки фатовства!) бывший приверженец ровных волос потратил часть своего детского дохода на покупку макассарового масла и начал завиваться.
  
Миссис Грэй ни на мгновение не могла принять идею дружбы ее сына с детьми, старшему из которых (если верить его собственным подсчетам) было не больше восьми: было решено, что он должен покинуть заведение Фламмери. Но куда идти? Мистер Грэй был за Итон, но его жена была из тех женщин, которых ничто в мире не могло бы разуверить, что закрытая школа - не что иное, как заведение, где мальчиков жарят живьем, слёзы, насмешки и мольба заставили отказаться от частного образования.
  
Наконец, было решено, что единственная надежда - на некоторое время остаться дома, пока не будет разработан план развития его многообещающего разума. За этот год Вивиан начал чаще, чем ранее, проникать в библиотеку, а живя постоянно среди книг, незаметно полюбил этих безмолвных собеседников, чья речь столь красноречива.
  
Насколько сильно характер родителя может повлиять на характер ребенка - пусть решают метафизики. Конечно, характер Вивиана Грэя в этот период его жизни заметно изменился. Безусловное, постоянное приобщение к плодам разума утонченного, требовательно развитого и очень сведущего не могло не оказать благотворное влияние даже на сформировавшийся ум с устоявшимися принципами, а сколь безгранично больше должно быть влияние такого общения на сердце юноши пылкого, наивного и неопытного! Поскольку Вивиан не вписывался в микрокосм частной школы, места, для которого он, благодаря своему нраву, подходил больше, чем любой юный гений, которого могли помнить футбольные поля Итона или холмы Уинтона, в выборе для него будущего Академа заключалась некоторая сложность. Мистер Грэй лелеял два нерушимых постулата: во-первых, человек столь юный, как его сын, не должен жить в столице, следовательно, Вивиану не нужен частный наставник, во-вторых, все закрытые школы полностью бесполезны, так что, вполне возможно, Вивиан вообще не получил бы никакого образования.

Но вот заведение мистера Далласа сочли исключением из аксиомы. Этот джентльмен был священником, отлично знал древнегреческий и был беден. Он издал «Альцесту» и женился на своей прачке, потерял деньги из-за издания и друзей - из-за своей женитьбы. Спустя несколько дней вестибюль лондонского дома мистера Грэя был заполнен всяческими портмане, кофрами и чемоданами, адрес доставки указан размашистым мальчишеским почерком: «Вивиан Грэй, эсквайр, преподобному Эверарду Далласу, приход Барнсли, Хэмпшир».
  
- Да хранит тебя Господь, мой мальчик! Напиши поскорее матери, и не забывай вести «Дневник».

(продолжение в № 199)







_________________________________________

Об авторе:  БЭНДЖАМИН ДИЗРАЭЛИ (21 декабря 1804 – 21 апреля 1881 гг.) 

Британский государственный деятель, 40-й и 42-й премьер-министр Великобритании (в 1868 и 1874-1980-м годах), автор романов «Вивиан Грей», «Сибил, или Две нации», и мн. других.







_________________________________________




Переводчик:  ОЛЬГА БРАГИНА 

Поэт, прозаик, переводчик, критик. Родилась в 1982 году в Киеве. Окончила факультет переводчиков Киевского национального лингвистического университета. Автор книг «Аппликации» (2011), «Неймдроппинг» (2012), «Фоновый свет» (2018), «Речь похожа на карманный фонарик» (2020). Публикации в изданиях: «Воздух», «Сноб», «Новая Юность», «Интерпоэзия», «Читомо», «Лиterraтура», «Волга», «Двоеточие», «НГ-Exlibris», «Полутона», «Артикуляция», «Нож», «Yep Magazine», «TextOnly», «Парадигма», «Kyiv Daily», «Цирк «Олимп» + TV», «Дети Ра», «Зинзивер»,»Litcentr», «Новые вехи», «Литературная Америка», «Spoke» (США), «Плавучий мост», «South Florida Poetry Journal», «Soloneba», «Wakat» і «Helikopter» (Польша), «Ravt» (Чехия). Участница фестивалей «Львовский форум издателей» (2017, 2018), «Книжный Арсенал» (2018), «Контекст» (2019), Фестиваль феминистского письма (2021) и др. Стихи переводились на английский, польский, чешский и латышский языки.скачать dle 12.1