Колонка Анны Аркатовой(
все статьи)
Изменилась ли твоя жизнь за время карантина? Этот вопрос каждый задавал себе хотя бы однажды, хотя бы раз в неделю, раз в день – в зависимости от степени тревожности.
Если отбросить внешние ограничения, которые накрыли всех, любопытно оценить невидимые глазу перемены.
– Как же много лишнего! – Воскликнуло некоторое число моих знакомых. Имея в виду – как же много лишнего бытовало в нашем пространстве, выдавая себя за необходимое.
Лично я скоропостижно съехала на дачу к подруге, собравшись за два часа, так как боялась, что остановят передвижение вообще. И вот я живу в двух тишортках, лыжных брюках и домашних штанах, на ногах моих всегда серые кроссовки. У меня с собой было две пары носков и два бюстгальтера, но один из них, как и одни носки, съела на третий день собака подруги. Но, может быть, про мой гардероб не очень интересно. Футляр для очков она тоже съела.
Я полагала, что не могу жить без своей библиотеки. Когда, укладываясь на ночь, я могла припасть к чему-то заветному или, наоборот, случайному (я не читаю электронных книг). В сумку я бросила первое попавшееся – «В поисках утраченного времени», Ницше, Сартр – всё, что воспаленный мозг соединил с катастрофой.
Ничего из этого я не открыла до сих пор. У подруги оказалась стандартная дачная библиотека из неизбывных домашних дубликатов. Тут есть разрозненный Набоков, полный Соловьев, полный Некрасов, полный Тынянов и роман Василия Гроссмана «Степан Кольчугин»: «Трезвость пришла к нему в этот день. Всё тронутое таинственностью, всё, что манило и вызывало радостное биение сердца, исчезло как призрачный мир туманного рассвета исчезает при спокойном дневном свете». По-моему, неплохо.
Кстати, об исчезнувшем. Я полагала, что с исчезновением из моей жизни маникюрши и парикмахера биографию можно считать закрытой. Но она не закрылась. В местном сельпо между перловкой и чечевицей я обнаружила прекрасные щипчики марки многострадального Китая. Как и большинство товаров этого производителя, щипчики сохранили внешний видовой макет, ни разу не претендуя на своё применение в быту. Но ничего, мы их немножко поточили, и дело пошло.
Параллельно я научилась делать уколы внутримышечно, так как известные трудности успели подорвать здоровье подруги. (В хорошем смысле этого слова!)
Я думала, что в городской – довоенной, так сказать – жизни я ничего не успевала. Оказывается, нет – где я ничего не успеваю, так это здесь, в деревне. День только пытается произвести слабый писк между утренним кофе и вечерним кефиром – а глядь, уже погас, поверженный телеэкраном.
Я думала, что я жестоко нарушаю условия человеческого общежития, не названивая ежедневно своим друзьям, не навещая родственников, не устраивая праздников. Как бы не так! Все друзья, родственники и праздники прекрасно существуют в окуклившихся мирах, приветливо машут мне из своих капсул, нимало не огорчаясь по поводу взаимного отсутствия.
Как ступени ракетоносителя отпали конкурентные страсти, антивозрастные стратегии, упущенные возможности, премьеры и их обсуждение, промтоварные признаки благополучия и те два по цене одного. И вот когда ты, обновленная форматом, уже готова принять из этой шелухи съедобный плод – смысловой стручок – тебе в тарелку бац – падает вареная морковка. Без нее, конечно, суп не суп – но, оставшись на дне тарелки, она вызывает только одно желание – спустить ее в унитаз. Может быть, это не самая удачная метафора. Вам виднее.
И да – ты так боишься придвинуться к собственной природе, что, отряхнувшись ото сна, приступаешь укреплять ее вполне жизнеспособное тело всем, чем... Немецким языком, онлайн-проектом, играми в слова. Заново запускаешь систему самоопределения.
Впрочем, может быть, на это всё и рассчитано. Кстати, пока я это писала, вышло солнце. Оно-то точно никуда не денется!
скачать dle 12.1
