Редактор: Максим Дрёмов
(О книге: Дарья Йочис. Береговая линия, М.: Стеклограф, 2021.)«Береговая линия» - первая книга стихов Дарьи Йочис, поэта, диалектолога и художника.
Это небольшая, но очень плотная книга. Она состоит из нескольких циклов, каждый из которых, в свою очередь, состоит из пронумерованных фрагментов. Номера фрагментов состоят исключительно из двоичных чисел, идущих по возрастанию, с постепенным увеличением разрядов: 1, 10, 11, 100, 101, 110, 111, 1000 и т.д., доходя до 1000000, после чего следует 8 – знак бесконечности.
Эта нумерация, с одной стороны, выглядит как отсылка к информатике, к суперскорости операций, выполняемых нейросетями, к тому, как компьютер работает с числами. При этом компьютер не понимает, что он делает, -- собственно, это уже люди придают этому всему смысл. И в этом плане такой приём в поэзии может выглядеть как способ остранения, подача своего поэтического текста не как авторского и субъективного, а предложение посмотреть на него, как на вспыхивающие и гаснущие единицы и нолики. С другой стороны, прообразы двоичной системы исчисления существовали ещё в древних культурах, так что этот художественный приём можно понимать шире, чем обращение к современной компьютерной реальности. Скорее, такой тип остранения косвенно указывает как бы на некие универсальные законы, общие как для современных нейросетей, так и для гексаграмм книги Перемен, записей инков, традиционных африканских гаданий и средневековой геомантии. Некий универсальный, сам по себе существующий текст, который не был никем сочинён, а сам завёлся в потоках информации, наполняющих Вселенную.
Такой разбросанный, складывающийся и рассыпающийся текст, представлен фрагментами, в которых фигурируют разные географические локации, вкрапления разных языков, обычаи и мифы разных народов. Путешествующее по этим фрагментам внимание читателя быстро впадает в ступор от обилия образов, фактов, описаний, деталей, впечатлений, культурных отсылок, - вроде как человек, привыкший всю жизнь жить в родной деревне, и вдруг оказавшийся выброшенным в какой-то огромный и непонятный мир, где звучит множество незнакомых языков, а глаза почти болят от множества непривычных, новых визуальных впечатлений. Избыток яркости, пестроты, тактильности, беспрестанное движение, огромные скорости информации. И всё это никому не принадлежит. Оно просто есть.
Можно сказать, что это такой большой смешанный мультикультурный мир, и он требует постоянного движения внимания, которого никогда не хватает, чтобы увидеть
всё, что внимание способно только выхватывать отдельные фрагменты целого, не до конца понимая, что они значат и как их сложить друг с другом. Каждый из таких вспыхнувших фрагментов позволяет сделать набросок какой-то части контура карты этого мира, и если вначале кажется, что это фрагменты художественно описанных наблюдений из внешней реальности, то по мере чтения книги перестаёшь ощущать границу между внешним и внутренним, видишь, что в этом мире другие координаты – и эти фрагменты одновременно и наблюдения, и сны. Они похожи и на картины, которые Дарья тоже пишет, содержащие в себе фантастические, сюрреалистические элементы.
В книге Дарьи много фольклорно-этнографического, и мне кажется, что смыкание, неразличение сна и яви в её стихах происходит отчасти благодаря фольклорно-этнографическому пласту. С одной стороны, вещи такого рода подаются в её стихах как бесстрастные описания, наблюдения, факты, но одновременно они являются вратами в сказочное и мифологическое. Именно через фольклорно-этнографическое смыкаются наука и миф, история и сон, современность и древняя память. Здесь есть и вкрапления карпатской мифологии, и ритуальный танец новозеландских маори, - видно, что Дарью в поэтическом плане больше привлекают обычаи и память «малых» культур, жизнь каких-то хранящих свою этнографическую специфику уголков мира, - именно они дают рождение поэтическим образам пространства и мифологическим сновидениям, но при этом постоянно чувствуется, что все эти фрагменты и описания существуют на фоне огромного, открытого мультикультурного мира, и они никак не противоречат ему и не тянут в прошлое, а наоборот органично вписаны в него, являются его частями, и осмысление поэтически выраженной в них «местной» специфики возможно только в самом широком мультикультурном контексте. Потому и фрагменты, составляющие книгу, должны читаться все вместе, как единый текст, - все они являются фоном друг для друга, создают эффект несущейся на стремительной скорости множественности, пены, состоящей из отдельных пузырей, подвижного, никому не принадлежащего множественного мира, состоящего из маленьких отдельных пространств-миров со своей памятью и своей магией, которые могут сливаться, перетекать друг в друга.
скачать dle 12.1
