Редактор: Иван Гобзев
Вздутые вены змеились по вискам, пульсировали в такт бешеному ритму сердца. Еще никогда в жизни Нине не было так страшно.
— И что теперь? – она вытерла испарину со лба.
Доктор тяжело вздохнул. В ее случае была бессильна даже хваленая Авиценна.
— Ничего хорошего, увы.
Нина расплакалась. Как такое вообще возможно в мире, где нет инвалидов и тяжело больных? В мире, где биополимерные технологии достигли той точки развития, когда из субстрата можно сформировать любой орган и заменить им пораженный? В мире, где не осталось ни одной медицинской проблемы?
— Одна проблема все же есть, - сказал доктор, будто подслушав мысли Нины, - Поймите, Авиценна – продукт промышленного синтеза биоорганики. Да, она способна поставить на ноги безногого и сделать зрячим слепого. Способна заменить изъеденные раком внутренности и даже заместить кровь. Но воскресить недоношенного ребенка...
— Не воскресить. Соткать идентичного.
— Внутриутробная смерть – страшное горе, и я искренне сочувствую вам. Но вы молоды, у вас все впереди.
— Я не хочу «впереди», я хочу именно этого. Эту… - рыдала Нина.
Устало массируя переносицу, доктор медленно подошел к окну.
— Авиценна не может воссоздать человека целиком. Кора головного мозга, как и сам мозг - слишком сложные для нее структуры. По крайней мере, пока.
— А вы попробуйте. Иначе мне придется напомнить, кому вам следует быть благодарным за эту должность, - гримаса отчаяния и решимости исказила тонкие черты лица Нины.
Она прекрасно знала, по скольким головам прошелся доктор ради поста главного врача Объединенного Института Биополимерной Трансплантологии. Потому что одной из этих голов была ее собственная.
— А вот шантажировать меня не стоит, - хмыкнул доктор, - Нина, вы же здравомыслящий человек. К тому же, с медицинским образованием. Вы прекрасно знаете, что единственный выход из ситуации – это стимуляция родов. И новая попытка забеременеть через некоторое время.
Нина знала, что доктор прав. Но как объяснить все это Феде? Почему она не почувствовала, что с ребенком что-то не так? Почему приняла его…
ее предсмертные агонические судороги за гиперактивность? Нитевидный пульс. Мертвое дитя внутри. Девочка, которой она успела дать имя. Аглая. Светловолосая, голубоглазая и непременно курносая – в папу. Еще несколько часов назад она усердно пинала мамино подреберье.
Нет, нет. Сейчас Нина проснется, а Аглаша все так же неумолимо утрамбовывает ее мочевой пузырь в недра малого таза. Так ведь?..
Боль? Нина не чувствовала боли. Отчаяние? О да. Стыд и безысходность? Тысячу раз да. Осознание несправедливости произошедшего скользкими щупальцами опутывало остатки здравого ума.
Почему это случилось именно с ней? Почему сейчас, на таком большом сроке? Нине показалось, что ее тело рассыпалось на атомы и снова собралось, но уже совсем другим, не тем, что было раньше. Теперь Нина была в ярости. Она не собиралась сдаваться. Только не в век Авиценны.
— Готовьте родовую, - железным тоном отчеканила Нина.
Печальная улыбка искривила уголок рта доктора. Он не был святым, но и извергом не был. Доктор прекрасно понимал, что Нина относилась к тому редкому роду женщин, которые все еще были способны зачать естественным путем. И он сделал бы все возможное, чтобы спасти ее ребенка, приди она на прием несколькими часами раньше.
Но момент был упущен, и жертвовать своим положением ради призрачной надежды на благоприятный исход от использования Авиценны он не намеревался. Ведь в случае провала Нина могла очернить безупречную репутацию доктора - подать на него в суд за использование экспериментальных методик. И справедливо выиграть.
— К тому же, вряд ли такой ребенок был бы наделен душой, - задумчиво произнес доктор, натягивая стерильные хирургические перчатки, - Ребенок, полностью состоящий из Авиценны, - пояснил он, глядя в бешеные глаза Нины.
Несколько лет спустяАглая выросла тихой, спокойной девочкой, но так и не научилась говорить. Иногда при взгляде в ее голубые, как у папы, глаза, Нину обуревал первобытный страх. Несмотря на это, она ни разу не пожалела о содеянном.
Нина очень смутно помнила, как после рождения мертвой дочки выкрала ее тело из морга. В тумане были и лица сотрудников, помогавших ей ткать из Авиценны идентичную недоношенную девочку. Размазались и воспоминания о роботизированной операции по переносу биополимерной Аглаши в так и не сократившуюся матку.
Нина четко помнила только одно – она не сдалась. И даже сейчас, с торчащей из живота рукоятью кухонного тесака, она не сдалась и не допустила мысли о том, что настоящая Аглаша никогда бы так не поступила. «Дело не в биополимере», - уговаривала себя Нина, - «И уж точно не в отсутствии или наличии души, так ведь?..»
Нина криво улыбнулась и рухнула замертво в лужу собственной крови. Аглаша отрешенно взглянула на убитую мать и, как ни в чем не бывало, продолжила собирать конструктор.
_________________________________________
Об авторе:
ТАТЬЯНА ПЕПЛОВА По образованию ЛОР-врач. Финалистка конкурса-отбора авторов для проекта «Путешествия с Алексеем Ивановым». Шорт-листер конкурсов «Магия текста. Магия голоса» (книга «Кар(м)а») и «Конкурс детской и подростковой книги» (книга «Осколки») от платформы Литрес.
скачать dle 12.1
