Ксения Романенко. ПРЫЖОК ЛЮТЕНЬ

Редактор: Марина Яуре


(рассказ)



«В семнадцать не поступила, куда хотела. Врала потом: так и планировалось. Но пока ехала домой из Москвы, прижимая к себе папку с документами, думала: будущее – сияющее пространство с золотой дорогой вперед – осыпалось блестками, сжалось до точки, кончилось. А вот с восемнадцати снова была счастлива…»
Кадр с текстом сзумился перед его глазами. Отрывок из дневника оказался как будто на каком-то старинном листе бумаги с обугленными краями. Да еще и текст с завитушками. Дэнчик не понял, что за визуальное решение такое. Лютень, когда была в его возрасте, жила уже при мобильных мессенджерах, и как Лермонтов или как Булгаков в древности, закорюки гусиным пером выводить не могла. Дэнчик не любил вот таких неточностей.
На экране замелькали уже его современники – счастливые юзеры прыжковой технологии Лютень. Девчонка с невыносимо белыми зубами демонстрировала офферы во все три метавселенные – выбирай любую. Загорелый парень, объехавший все-все посткризисные страны, успевший даже ледники увидеть, размахивал руками с экрана: «Прыжок Лютень поменял для меня все. Страшно представить, как бы я жил в своей изначальной ветке без путешествий, без друзей по всему миру! Каким бы ненаполненным, непроявленным я был без Прыжка в альтернативу…»
– … нис Витальевич, Авдеев Денис Витальевич!
Дэнчик понял, что его, наконец, вызывают. Экран у его глаз погас. Лого – наложенные друг на друга золотые окружности – распалось на крошечные золотые точки. Он снял видеоочки и поднялся с кресла в офисной приемной. В приемную выходило множество дверей. Двери едва отличимы от стен, на стенах – ни фотографий, ни наград, ни сертификатов – это, наверное, чтобы перед Прыжком ничего не отвлекало.
– Заходите давайте, Денис Витальевич!
Дымчато-серая дверь одного из кабинетов распахнулась, из проема высунула голову сотрудница.
– Ошалел что ли от счастья, так медленно ходишь? – хихикнула она.
Дэнчик откалибровал свое ментальное состояние: да, сотрудница не сильно его старше, тыкает ему на работе, смеется… разрешено ли ей это этическим кодексом – надо проверить… а то он начинает раздражаться и терять доверие.
До кабинета он теперь специально шел, не торопясь. Где-то здесь совсем рядом был портал для Прыжков в альтернативные реальности, а по виду офис Прыжка Лютень не сильно отличался от логистической конторы его отца. Дэнчик огляделся на пороге – такая же серая, почти пустая комната, за столом сотрудница с длинными косами и киборгизированной рукой.
– А что же вы не прыгнете? – вместо приветствия спросил Дэнчик и кивнул на ее руку.
– А меня эта ветка абсолютно устраивает, путь и со спортивной травмой, а судьба… знаешь такое понятие? Судьба у меня теперь на загляденье.
– Значит всегда есть расплата за прыжок?
– Ой, ну я бы так этот вопрос не рассматривала! А ты что, хочешь, чтобы была?
Он может и не хочет, а вот его отец явно об этом мечтает. А то чего он собирает все эти истории, как кто-то сделал прыжок в альтернативную ветку, улучшил доход, но растолстел и на медсах сидит?
– Кстати, Мара, – сотрудница Прыжка Лютень прервала его молчание и протянула руку. Живую.
– Кстати, Дэн, – Дэнчик очнулся.
– Школьный проект, Дэн, все правильно помню?
– Да, именно так. Я хотел бы в рамках проекта познакомиться с уникальной междисциплинарной технологией Прыжка Лютень, выделить лучшие практики и оценить риски, и, возможно, даже принять участие в прикладных…
– Наизусть что ли учил?
– Да.
Мара хмыкнула и принялась своими механическими пальцами закручивать кончик одной из кос.
– Примешь участие «в прикладных», организуем.
Дэнчик молча сглотнул.
– Ой, ну Прыжок-то мы тебе сделать не дадим! Ты даже не красней, как сейчас, не радуйся.
– Да, я знаю, что я несовершеннолетний, но в особых обстоятельствах…
– В семнадцать лет у всех особые обстоятельства как бы прыгнуть и поменять судьбу. У нас все, кто с школьными проектами приходит, на это и надеются. Тебе же родители не разрешат.
– Ну, не разрешат.
Конечно, если мать сделала Прыжок и в альтернативной ветке завела себе другую семью с девочками-близнецами и домом на искусственном плавающем острове, и на связь с Дэнчиком почти не выходит, а отец при одном упоминании о матери сжимает кулаки и шипит, что Прыжки для слабаков, то Дэнчику переход в альтернативную судьбу не разрешат никак.
– Вот поэтому только после совершеннолетия, да. Так, давай, чтобы ты тут не обижался, пройдемся по теории. Это тебе надо будет. Галету, кстати, хватай, вкусная. Вот, ешь и говори, как, по твоему мнению, все работает.
– Ну технология сделана на основе интуитивного озарения Веры Лютень. Лютень была специалисткой, ну, по древним компьютерам. Она проанализировала все эти кейсы, когда опоздал на самолет, а он разбился, не пустили на вечеринку, а ты один из компании выжил в новом витке пандемии. Или там не поступил в колледж, какой хотел, пошел не домой праздновать, а к другу за эмоциональной верификацией, и встретил у него дома девчонку, например, из посткризисной страны по обмену приехала, и ты ей, ну…понравился.
– И? – Мара как будто бы отыгрывала училку после продвинутого курса педагогического дизайна.
– И это значит, что энергия обиды или злости тебя спонтанно перекидывает в альтернативную ветку, и ты живешь уже как бы в другой реальности. А Лютень придумала, как эту нейропсихологию с физикой смиксовать и делать уже такие КП, Контролируемые Прыжки. Мне вот только что не ясно…
– Ну?
– А почему, когда прыгаешь, не встречаешь другую версию себя?
– Ну ты же в пределах своих альтернатив прыгаешь. С чего бы ты себя встретил? Понятнее?
– Неа.
– Мне, честно говоря, тоже, – Мара вздохнула, – Да и почти никому, на самом деле. Что еще тебе не ясно?
– Ну вот в «Проклятых витязях» или в «Девчонке без забот», когда переносишься в альтернативу, там может быть мир с другой эволюцией и у людей по четыре руки, или альтернативная вселенная после ядерной войны, или типа динозавры выжили и вместе с людьми тусуются…
– Да не только в «Витязях» твоих, – кажется, Мара села на того же конька, что и он, – Я магистерскую писала про такие сюжеты. Степень у меня по нарративистике. За то и взяли! Здесь же не только технари, но и мы, гумы.
– Так вот, а при Прыжке у нас ты просто оказываешься в ветке, где тебе просто больше повезло, ну ты богаче или переехал, или талант в себе какой-то открыл.
– Просто. Больше. Повезло. Ты вот это запомни, – Мара покрутила своим механическим пальцем в воздухе, – Этим ты и займешься, чтобы больше повезло. Ну и да, ты что думаешь, у твоих обид, обломов, как бабушка моя говорит, и разочарований так много энергии, что можно перезапустить мировую историю? Ну и самомнение у тебя, Денис Витальевич – как у всех подростков.
Дэнчик промолчал: самой-то Маре сколько лет, интересно, «как у всех подростков», ага. Он начал терять ментальную концентрацию.
– Так вот, мы тебя допустим до испытания новой технологии. Ты это потом у себя опишешь, будет школьный проект, как ни у кого…
Вообще-то от их школы в крутые места отправляли: Санек в команде по агрегации микропластика, Анчу взяли наблюдать за последними пчелами.
– … а я у тебя буду типа руководитель. Но это твое дело, как ты у себя в школе это опишешь, нам нужны испытуемые для расчетов. Как думаешь, что рассчитывать теперь будем?
– Это чтобы можно было прыгать не в любую альтернативу, какая тебе случайно попадется, а выбирать?
– Ага, соображаешь.
У Дэнчика захватило дух: вот это был бы натурально прорыв. Сейчас-то желающие поменять судьбу прыгают наугад: может тебе и не понравится совсем, куда прыгнешь, и, конечно, поджидает расплата, как считает его отец.
– Я в деле, я очень хочу, – Дэнчик почувствовал неконтролируемый эмоциональный всплеск – как в детстве – когда родители, которые еще были вместе, говорили ему утром субботы: «Поехали мамонтят восстановленных смотреть».
– ДНК-паспорт есть?
– Да, я сдавал, сейчас найду номер.
– О, ну тогда хоть сегодня начнем, если без доп.анализов.
– А оно зачем?
– А зачем по-твоему мы только с совершеннолетия пускаем? Не из-за эйджизма, как недавно писали про нас в медиа. И не из-за родителей твоих. А потому что есть нейрореакции, рост-вес, этномикс, индивидуальные биохим-реакции, ну и это твои ограничения, и оно должно как бы нормализоваться у взрослого. А подросток-то – буря, поток. Но может, сейчас, если получится сделать расчет по альтернативным веткам, можно и пораньше… Так, пересаживайся сюда. Вот очки тебе, вот дисплей: тут будешь управлять… Такой моделью еще мало кто управлял – супер-разработка.
– Номер ДНК-паспорта сюда?
– Верно. Через сколько лет на себя хочешь посмотреть?
– Давайте, чтобы ну вот совсем уже, когда молодость кончится, давай через пятнадцать лет.
Мара почему-то рассмеялась.
– Хорошо. Вот тут тебя пристегну. Там инструктаж нормальный, но давай я сама тебе тут тридцать два года впишу… Вот этой кнопкой можешь прыгать из ветки в ветку, тут по несколько веток выводится одновременно, а если долго будешь пыриться, автоматически переключит. Ну давай, поехали.
Дэнчик надел очки. Перед глазами все то же лого Прыжка Лютень, только золотые круги вдруг стали разъезжаться, и каждый закрутился по одиночке как четыре, по числу континентов, олимпиадных кольца. «Участник АДВ, – замелькало на экране, – Ветка 0001».
Дэнчик увидел себя как будто со стороны. Он на плавающем острове, где живет теперь его мать. Он сидит за одним столом с сестрами – не такие они, видимо, и противные. А на столе перед ними какие-то хитрые конструкции из искусственных кораллов, то ли сестры у него художницы, то ли технари, а может и он с ними? Да, он начинает что-то подкручивать, да, он тоже с ними, и руки у него, значит, из правильного места, а не как отец говорит. И океанский ветер дует, и руки у него загорелые и крепкие…
«Участник АДВ, – снова замелькало на экране, – Ветка 0078».
Дэнчику сразу не понравилась эта версия. Видок у него как после вечеринок с синтетами. Да, он закидывается синтетами в их с отцом капсуле, но отца нигде нет, и какое-то все грязное, это же обычно отец его гоняет за чистоту и дисциплину. Дэнчику стало неприятно и тревожно, он нажал на кнопку смены ветки.
Участник АДВ: Ветка 1113, Ветка 0004, Ветка 248514, Ветка 0629…
Дэнчик становился ученым, аналитиком Континентального совета, технохудожником, домохозяином. Были и пустые ветки: значит до тридцати двух он в этих альтернативах не доживал.
В одной ветке он даже встретил Мару.
– На сегодня хватит с тебя, Авдеев Денис Витальевич, – Мара мягко сняла с него видеоочки, а механической рукой быстро сохранила его результаты на дисплее.
– Так, я вот что не понял…
– Прыжок Лютень ему будущее показал, а он нудит!
– Я вот что не понял. Можно прыгнуть в альтернативную ветку – это научились делать. Скоро можно будет увидеть разные альтернативы. Наверное, разработка в высокой степени готовности, раз вы школьников пускаете. Но как вычислить, какое твое действие приведет тебя в ту ветку, в которую ты хочешь? И как понять, что ты на самом деле туда хочешь? И… и можно ли это сделать без Прыжка?
– Соображаешь! – и Мара постучала живым пальцем по его лбу.






_________________________________________

Об авторе:  КСЕНИЯ РОМАНЕНКО

Культуролог и исследовательница образования, руководительница экспедиций в российские регионы, автор публицистических и научных публикаций об исследованиях массовой культуры, фанатских сообществах, современных продолжениях классических произведений, реформах в высшем образовании, популярной науке.скачать dle 12.1