Редактор: Марина Яуре
(фрагмент романа)В 2023 году рукопись романа вошла в длинный список премии «Большая книга» Книга включена в план издательства «Формаслов» и выйдет в конце 2023 г18.
Во время определенных праздников в Папуа – Новой Гвинее местные жители разыгрывают специальные ритуальные представления. Они наряжаются предками и приходят в гости в свою деревню. Папуасы в роли предков верят, что они – предки, а зрители верят, что пришедшие – это их умершие родственники. Действительно, никто никого не играет. Это и есть предки и потомки. Ведь поколения переходят друг в друга, и нет конца череде переходов, никто никогда не умирает, все живы.
Точно так же в театре иногда начинаешь верить, что на сцене жизнь. Это совсем и не актеры, которым не хватает денег, у которых что-то болит. А актер, в свою очередь, отрешается от бытовых мыслей, эти два часа он – главный герой, настоящий, а не переодетый, работающий по договору или по трудовой книжке гражданин, которому нужно выплачивать кредит. Но вот, во время монолога дяди Вани, он вдруг вспоминает про очередную выплату по кредиту, и где-то внутри дергается, вроде, незаметно – но зрительный зал, до того приподнявшийся и парящий на высоте нескольких сантиметров от кресел, рушится вниз, с высоты этих нескольких сантиметров, да еще и с грохотом.
Но по договору о найме на работу актер обязан всего лишь имитировать жизнь согласно указаниям, напечатанным в сценарии и приложенным комментариям. Спектакль закончен, услуга предоставлена, лицедеи сделали свое дело и расходятся по домам. Расходятся и воспользовавшиеся законной услугой зрители. У актеров и зрителей общее дело, одни продали зрелище, другие его купили, сделка завершилась, все свободны, теперь есть дела и поважнее. Они снова бесконечно далеки друг от друга, никто ничего никому не должен.
Но бывает, кто-то помнит о спектакле весь вечер, и на следующий день, и вспоминает потом. И хочет пойти еще раз, и приходит через какое-то время, а все совсем другое. Наверное, сменились актеры. Или умер человек со странной должностью – режиссер. А может, это совсем не из-за них? Пьеса-то осталась. И, скорее всего, в тот вечер, в прошлый раз, было другое настроение, и спутница другая, и погода тоже, и лет не столько. Все меняется.
Люди не любят людей, люди неидеальны, за что их любить. Актеры играют жизнь, какой она должна быть, за это зрители любят актеров. Самим такую жизнь не прожить. Еще больше людям нравятся фотографические модели, они разыгрывают сценки на прекрасных стоп-кадрах из идеальной жизни людей, поэтому люди больше всего любят фотографических моделей на картинках. Люди любят стоп-кадры из своей жизни. На них они не толстеют и не стареют.
Имитация, лицедейство и оборотничество – разные степени одного явления.
Все зависит от того, насколько ты этим проникаешься. Тогда ты превращается в другого. Каждый оборотень – кто-то очень сильно захотевший обернуться? Или это просто такое свойство, которое можно включать равнодушно, с полтычка, по знаку, вот, например, появилась полная луна и ты давай, обрастай шерстью и вой.
Точно таков же механизм спиритизма. Если ты веришь, что разговариваешь с умершим, ты с ним и разговариваешь. А перестал верить – останутся только коптящая свечка и треснувшая тарелка.
19.
В этот раз позвонила Оля.
– Помнишь, как-то говорили, что нужно устроить спиритический сеанс. Так вот вроде сговорились, все согласны, и реквизит есть. Как ты смотришь на то, чтобы устроить у тебя на квартире. Заодно увидимся. Такое ощущение, что я по тебе соскучилась.
– Я конечно рад, что ты приедешь. А что такое, почему у меня, тут же полный бардак и нет ремонта. А обязательно именно сеанс? Давай его вдвоем устроим.
– Нет, это дело слишком серьезное. Тут минимум человека четыре нужно, иначе очень опасно. А лучше еще больше. Чем больше, тем безопаснее.
– Места хватит всем, помнишь же. А мы потом можем от всех отделиться?
– Ну, посмотрим, конечно. Только вот газовая колонка, – Оля засмеялась. – Это же кошмар.
– Я думаю, массового мытья не будет, – Муренин хмыкнул. – А что, и Яша приедет?
– Н-е-е-т. Он же принципиально против такого. Говорит, это все упрощение и шарлатанство. Шевеление ороговевшего отмершего слоя духовной субстанции. Типа перья и чешуя.
– Хоть его не будет, слава богу. А кто будет? Да без разницы, пусть кто угодно, если не будет Ярокрота.
– Ты, как всегда, к нему несправедлив. Ну, Алексей будет с девушкой. Ему последнее время лишь бы от жены подальше. Он же все это и задумал. Что-то раньше его в оккультных делах не замечали. А тут загорелся. Еще поэт Рукомлев с женой. Он интересуется таким.
– А-а-а, понятно.
– Давай я тебе расскажу, только ты меня не выдавай. Хотя Алексей сам потом расскажет. Его идея. Хочет потом это на клиентах прокручивать и деньги собирать. Достать наконец специальный столик, крутящийся, как в кино. Арендовать какой-нибудь Музей Серебряного века. Или еще какой-нибудь, чтобы название было соответствующее. Чтобы традиции были. Если и не было их, то придумать. И раскрутить аттракцион.
– Ого, круто. Но ты хоть потом останешься у меня после сеанса?
– Ну да, там все совпадает, сеанс надо проводить с двенадцати ночи до четырех утра. Так что все останутся до открытия метро.
– Ну ладно разберемся, места много. Конечно, я за.
Муренин еще долго не мог заснуть.
24.
Коллектив талантливых пластических хирургов может придать кроту вид белки. Но никто не заставит крота сновать среди ветвей дерева, как белка. Точно так же ничего не может изменить человеческую природу. И судьбу не изменишь. Но тут есть нюансы. Бывает, например, расщепление личности на две, а у каждой субличности, говорят, своя судьба. Это конечно, совсем другое. Хотя, кто его знает.
Вот, скажем, у Муренина случились какие-то глюки. Но не превращался же он, в самом деле, в мышь? И размерчик у него совсем другой. Один Муренин весит как целых три тысячи мышей. Все это, скорее всего, галлюцинации под действием отравы, или же, вообще, обычные сны. Проделки сознания и подсознания. В своей системе координат он, конечно, в кого-то превращался. Но свидетелей же не было. Вот если бы кто-то подглядел в глазок, что Муренин обернулся в стаю мышей числом в три тысячи, было бы совсем другое. Или хотя бы в одну мышь. Но, правда, здесь возможно ложное свидетельствование. Часто врут.
Мало что из изученного в институте пригодилось Муренину в быту, но одна теорема из матанализа нередко ему помогала. Про то, что ограниченное сверху множество имеет точную верхнюю грань. Муренин периодически применял ее в жизни, становилось проще. Например, идет дождь, и ты постепенно промокаешь. Промокаешь и промокаешь и ничего не поделать. Но дождь закончится со стопроцентной вероятностью, это можно доказать. Ведь у этого явления есть верхняя грань – пойдет снег, потому что со временем начнется зима. Значит, согласно теореме о верхней грани, дождь точно закончится. Ну, правда, начнешь замерзать, но это уже совсем другое. Ведь дождь-то закончился. Точно так же и с болью, тревогой, обидой, безденежьем и тому подобным. Все когда-нибудь закончится. По крайней мере, вместе с жизнью, это уж точно. А может и раньше.
А еще в институте и в аспирантуре преподавали философию, тогда казалось, что предмет довольно бессмысленный. Но иногда с возрастом интерес к этому предмету усиливается. Или вдруг случайно прислонишься к стенке, тонкой стенке, за которой – ты почему-то знаешь – все совсем другое, другая реальность. Муренин стал задумываться о чем-то абстрактном и большом. Пишут ведь, что перед смертью передумаешь всякое. Ну, или перед вероятной угрозой смерти. Или перед выдуманной.
Раньше у него была кошка, до этого еще одна, теткина, хотя и эта тоже в общем-то теткина, она завела, а потом временно съехала с жилплощади устраивать личную жизнь, а кормил последние несколько лет из восемнадцати кошке отведенных уже племянник. И до этого были кошки. Бабушкины. Про них рассказывали.
А потом собака, но недолго. Собака прожила у Муренина пару лет, а потом ее забрали старые хозяева, что-то там у них наладилось, и они вернулись домой. После исчезновения собаки было тоскливо, но в то же время казалось, что это счастье, побольше поспать, не выгуливать ее утром и вечером, а потом еще в выходные не вести в лесопарк. Хотя то, что собака в одиночестве и ее надо покормить и выгулять, гнало Муренина домой из разных глухих и стремных мест, где заставала пьянка. Так что неизвестно, был бы он жив сейчас без обязательного кормления и выгула животного. В общем, собака, скорее всего, спасала его жизнь. Но собаки же как раз и есть друзья человека.
Вообще, что-то Муренин стал часто задумываться о животных, а может, и думает как животное. Конечно, вряд ли отравление привело к расстройству, да и нельзя раздвоиться на зверя и человека. Хоть и мышь. Ну, а если все-таки имеет место расщепление, то рассуждает ли вторая половина меня, животное? Нет, животное не может размышлять. А если да? Что такое любовь у человека и что такое любовь у животного. Что такое бог для человека и есть ли что-нибудь подобное богу в сознании животных. И что есть сознание животного. И подсознательное у животного есть ли, ведь и с сознанием не очень понятно? Подсознательное человека – это частично психика животного? Животные – базис, человек – надстройка. Кот лежит и мурлычет.
Весь мир – иллюзия. Каждый человек – иллюзия для животного, которое в нем живет. Тут бы разобраться с собой. Ну их, животных. Что нас окружает, кто его знает. Прислушайся к философам. Если философ оптимист, с юности все его органы работают отлично, пищеварение прекрасное, селезенка в норме, то он скажет, что мир устроен гармонично и весело. Ну, а кто не спрятался, тот сам виноват. Что страдают только те, кто провинился. А уж перед кем виноваты – тут придумать можно на любой вкус. Если же у философа болит голова и пищеварение не в норме, в детстве обижали, то он скажет, что мир дерьмо.
Какой-то философ скажет, мир – это то, что мы себе представляем. И в зависимости от того, что придумывает себе этот философ, то же самое должны представлять и другие? Представляй себе все сам. А если не получится – выбери любую модель по вкусу.
Человек наделяет животных своими чертами. Разговаривает с кошками, собаками и мухами. Иногда даже ждет ответа. Красиво и тепло одевает. Иногда подбивает выпить алкогольного напитка. После этого над животными можно посмеяться. Ведь когда пьян человек, то смеются над ним. Хочется позабавиться и над другими.
Да, кстати, надо будет купить чего-нибудь к столу, ведь завтра припрутся на спиритический сеанс. Чего-нибудь поприличнее, а то последнее время только спирт, да и он кончился. Как раз на новой работе дали аванс, очень кстати. И Олю увижу.
25.
– Господа, прошу минуту внимания, – начал Алексей. Никто его не слушал.
– Мы здесь собрались не болтать и не нажираться, это можно в кафе сделать, а не переться сюда на окраину. И вообще мне тут не очень нравится. Но, – Алексей повернулся к Муренину и улыбнулся, – Мы должны поблагодарить хозяина этой коммуналки, который безвозмездно впустил нас.
– Может и хорошо, что тут все такое ободранное, если что, то не жалко, – сказала девушка Алексея. – Иногда тако-о-о-е бывает, уж я повидала. Такие монстры из параллельного мира врываются. Мало того, что все крушат, потом еще и вещи пропадают.
– Так, помолчи, я, конечно, понимаю, что ты в этом большой спец, но зачем людей пугать, может еще и не будет ничего, – сделал замечание Алексей своей девушке.
– Бля-я, – громко сказал Муренин. Ему как-то сразу все не понравилось. Но сегодня пришла Оля, и остальное для него происходило фоном.
Все сидели вокруг большого стола в большой комнате. Сегодня Муренин даже накрыл стол огромной скатертью, так делала бабушка, когда приходили гости. Обычно с Сомовым они напивались без скатерти, так надежнее. Хотя, может быть, для спиритического сеанса удобнее голая столешница, но опыта проведения таких мероприятий еще ни у кого не было, за исключением девушки Алексея. Но и она ничего не сказала по поводу скатерти. Конечно, на столе не было бутылок с тарелками. Алексей, как только шумная компания завалила в прихожую, предупредил, чтобы не наедались и тем более не выпивали перед сеансом. Таковы правила. А уж во время сеанса – само собой. Только потом.
– Так вот, наша цель – стать первопроходцами в создании связей с нашими предшественниками, литераторами старших поколений, уже умерших.
Оля сделала большие глаза и поглядела через стол на Муренина.
– Сами понимаете, какая это культурная ценность. Даже не буду перечислять все плюсы получения информации от предшествующих поколений. Книги мемуаров, например, которые сейчас в ходу, и мы можем их напечатать в большом ассортименте. Ну, это дело десятое, конечно.
– Второе, и не менее важное. Сейчас мы опробуем на себе, а потом сможем предоставлять услугу нашим клиентом – спиритические сеансы, так скажем, за небольшое вознаграждение. Все присутствующие в доле. Сеансы можно организовывать, например, в буфетах при крупных культурных объектах, музеях и библиотеках. И, забегая вперед, скажу, что тут как раз все складывается как нельзя лучше. Так как спиритические сеансы необходимо проводить после полуночи, и заканчивать до четырех, мы никак не будем мешать работе этих учреждений. Соответственно, это скажется на аренде, – Алексей помолчал и потер ладони.
– Надеюсь в счет будущих прибылей закупить специальную мебель, вертящийся столик, такое использовали представители Серебряного века. Сегодня же пока вот.
Алексей развернул бумажный круг, равномерно исписанный буквами алфавита, внутри были цифры, тоже по кругу, в центре несколько слов, но разобрать их было тяжело.
– У меня было специальный фанерное приспособление, подаренное мне опытными людьми, но Яша, скотина, специально его разломал сегодня днем, так что рисовали мы на бумажке в последний момент. А этот гад сказал, мы страдаем ерундой, или как он там выразился, и можем все тут подохнуть. Сказал, что только Олю жалко, она дура поперлась в порочное место, а на остальных ему наплевать.
За столом загудели.
– Не прощу ему. Итак, – Алексей театральным жестом поднял обе руки вверх.
– Может, пока не поздно, прекратим. Я все закупил, сейчас накроем. Может, Яша и не такой мудак, – сказал Муренин.
– А вы, Роман, похоже, уже выпили, я это давно понял. Была же инструкция не пить до и во время сеанса. Я вас удаляю. Отсядьте, а лучше пойдите на кухню, или еще что тут у вас есть в коммуналке. Ты нам всю катку тут поломаешь. Остальные вроде трезвые, так что приступим.
– Да пошел ты. И не хотелось. А можно я около Оли тут посижу, на полу, это же не считается. Или под столом.
– Нет, – рявкнул Алексей. Муренин встал, вышел из-за стола и сел на пол около входа в комнату. С Алексеем точно не справиться.
– Так, кого будем вызывать. Об этом-то мы и не подумали. Но все равно. Главное, чтобы нас не оскорбили пришельцы из загробного мира, а то первый раз же, обидно будет. Потом, думаю, и к этому привыкнем, я вот как-то у себя на работе… Ну ладно, – Алексей замолчал и начал ощупывать карманы. – Так, у меня тут полная инструкция была, я все не могу помнить.
– Значит, – сказал он, вытащив бумажку, – Прямо по списку. О, да тут еще портрет должен быть вызываемого. Роман, будь добр, я думаю, ты не обиделся. У тебя есть портрет какого-нибудь писателя?
Муренин нехотя поднялся с пола и пошел вглубь квартиры. Через некоторое время он принес карандашный портрет в добротной рамке.
– Так, – сказал Алексей. – А это кто вообще? И что? Портрет? Как-то не похоже.
– Это портрет Ремизова, писателя.
– Ага, но тогда лучше обойдемся без портрета. А нормального писателя нет?
– Нормального нет. Кто у тебя нормальный? Охреневший, – пробурчал Муренин.
– Все, помолчи, начинаем, – сказал Алексей.
Он вглядывался в список и шевелил губами.
– Вот еще. Нужно блюдце, – сказал Алексей. – Роман, еще раз спрашиваю, ты на меня не обиделся? Последняя просьба, принеси блюдце. Пожалуйста. Но не колотое, а то я представляю, что ты притащишь.
Муренин принес с кухни блюдце, хорошее, из бабушкиного сервиза.
– Так, надо начинать, гасим свет, форточку, форточку откройте, а то каким образом дух наш, спирит, залетит сюда. Так, – Алексей продолжал сверять по списку. – Свет опять зажгите, а то не видно. Свечку я захватил, это хорошо. Взяться за руки. Все внимание на блюдце.
– Ну-ка, замолчали все. А металлического на телах нет у вас? Все металлическое надо снять. А то заискрится.
– Да ты охренел, у меня на лифчике листочки медные нашиты, – зашипела девушка Алексея.
Все начали судорожно снимать кольца серьги, ремни, девушка Алексея пошла в туалет снимать лифчик.
– Как хорошо, что на мне его нет, – тихо сказала Оля.
Муренин, который хоть и от двери, но прислушивался к каждому ее слову, тяжело задышал.
– Так, взялись за руки и начали гонять блюдце, – раздраженно приказал Алексей. – Кончиками пальцев трогайте, не надо по нему лупить.
– Так мы еще не решили, кого звать, – сказал поэт Рукомлев. – И ты его еще не грел на свечке. И вообще все это странно, надо было сначала порепетировать.
– А-а-а. Как же с вами тяжело, – взвыл Алексей. – Кто там есть поприличнее из померших. Блин, они все живые, кого знаю, сволочи. Давай, э-э этого, как его...
– Так, уже поздно. Блюдце уже что-то выдает.
Повисло молчание. Блюдце, подпихиваемое дрожащими руками участников спиритического сеанса, выдавало букву за буквой. «Кол». Блюдце зависло.
– Коллинз? Коллонтай? – зашептали за столом.
– Колобок? – крикнул издалека Муренин, ему ничего не было видно, но в этот момент он прислушивался.
«Колбасой кормить запрещено» – сложилась фраза и блюдце замерло. Оля прочитала и прыснула.
– Смешно, – сказал поэт Рукомлев.
– Чего там? – спросил Муренин. – Про колбасу?
Блюдце выдало вторую фразу. «Поменять поилку».
– Так, давай, прекращаем, неправильные духи, – сказал Алексей.
В комнате засвистело, заверещало, грохнула форточка. Дамы завизжали, кавалеры матерились.
– О, фосфоресцирующие морские свинки, я их вижу, – загоготал Муренин. – И собака Кнопка, я ее узнал.
– Ой, а мне покажи, где они? – возбужденно взвизгнула Оля.
– Главное, уважительно относитесь к духам, у меня это подчеркнуто в листке двумя чертами, – громко проговорил Алексей. – Осторожнее, лучше не двигаться. И не трогать ничего.
Было слышно, как на кухне грохнули об пол бутылки с алкоголем.
– А вот теперь полный звездец, – прошептал Муренин Оле. Во время переполоха ему удалось переползти, и теперь он прятался под столом за свисающей скатертью. – Но под столом нормально.
– Кто-нибудь там, включите свет, – крикнул Алексей. Чтобы прекратить неправильный сеанс, он вскочил, плюнул на пламя свечи, свеча погасла и зашипела.
Свет включили.
26.
Участники сеанса сидели притихшие, казалось, что на кухне безопаснее. Назад в большую комнату, к столу никому не хотелось. Неизвестно, что там еще может случиться. Как сообщил всем после сеанса Алексей, сверившись со своим листком, духи отбирают у участников сеанса часть жизненной энергии. Да, тут приписано, что об этом нужно предупреждать сразу. Ну, не получилось предупредить, что поделаешь. Сам же Алексей, как всегда, был энергичен.
– Ну, будем считать, что первый сеанс прошел неудачно. Но он прошел же! Так что поздравим друг друга. Пускай духи нам ничего ценного не сказали. Главное – отладить такие сеансы для потребителя. А если кому-то что-то показалось – это не считается. Должны видеть все вместе. А я точно ничего не видел и ничего не подтверждаю.
Алексей уставился на Муренина. Конечно, нужно поставить выскочку на место, этого Рому, ведь из-за него сорвался важный коммерческий проект. Но он помнил слова Яши, что Муренин ему нужен по работе.
– Что, пьяному Роме что-то привиделось? Да он, похоже, то же самое и днем видит, – сказал Алексей и добродушно рассмеялся, чтобы снять общее напряжение на кухне.
– Но я тоже что-то видела, – сказала Оля. – Хотя, может, и нет.
– Оля, милая, ну что ты могла видеть. Кроме того, я заметил, что под шумок этот толстый самец залез под стол, он же тебя отвлекал.
Алексей сделал серьезное лицо и продолжал.
– Давайте займемся полезным, самое время, пока все в сборе. Нам нужно писать биографии, так что хорошо бы побеспокоиться заранее. Чтобы книгу покупали – в ней должно быть что-то погорячее. В школьных учебниках пишут, что писатели – люди развратные и непостоянные. И чем больше тысяч знаков попало в школьную программу – тем писатель считается блудливее. Неофициально, конечно, прямо про это в учебниках нет. Но почему-то каждый гражданин об этом знает. Хотя не все читают серию «Жизнь замечательных людей». И тем более литературоведческие книги. Но ведь знают откуда-то про такие факты.
Алексей задумался, как бы ему половчее сформулировать свою новую идею.
– А давайте кинем жребий, кому с кем идти. Парами. Это ж настоящая судьба. Декадентство и серебряный век. Нужен подтвержденный факт. И даже если они друг друга терпеть не могут, можно же просто посидеть, для истории это все равно засчитается. Нам скандал нужен, а уж никто не проверит, как там было на самом деле.
Алексей нарезал бумажек, использовав чистую часть листа со списком условий спиритического сеанса и подписал их. Бумажки свалили в старый бабушкин эмалированный дуршлаг и пустили по кругу. Муренин вытянул жребий идти с Алексеем.
– Вот, – сказал Алексей, – Например, такая комбинация. Все запомнили? Мы с Ромой. Хотя Муренин, конечно, вряд ли войдет в учебник. Ну, ничего, сделаем сноску, поясним, кто такой.
– Я думал, он поумнее. Там, кстати, не всю водку морские свинки разбили, я проверил, – шепнул Муренин Оле.
Муренин в этот вечер не отходил от нее. Кто знает, что еще может случиться. Просто вечер массовых галлюцинаций, во время галлюцинации же может произойти что угодно. А вдруг еще и Яша припрется, подумал он. Ну нет, спущу с лестницы.
_________________________________________
Об авторе:
МИХАИЛ КВАДРАТОВРодился в Сарапуле (Удмуртия), живет в Москве. Окончил Московский инженерно-физический институт, кандидат физико-математических наук. Книги стихотворений: «делирий» (2004); «Землепользование» (2006), книга прозы «Гномья яма» (2013). Публиковался в журналах «Знамя», «Волга», «Новый берег».
скачать dle 12.1
