Обзор новинок переводной литературы от 06.10.14

Янг Л., Александр Б. Химия любви. Научный взгляд на любовь, секс и влечение / Пер. с англ. А. Давыдовой. – М.: Синдбад, 2014. – 432 с. Томпсон Х. С. Наших бьют! Кровавый спорт, американская доктрина и водоворот тупости / Пер. с англ. – М.: Альпина нон-фикшн, 2014. – 298 с. Кристи А. Большое путешествие / Пер. с английского Ю. Полещук. – М.: АСТ, CORPUS, 2014. – 384 с. Белл Э. Магия чисел. Математическая мысль от Пифагора до наших дней / Пер. с англ. О. Стиховой. – М.:Центрполиграф, 2014. – 384 с.
Что объединяет эти такие разные книги в жанре нон-фикшн, с каждой из которых непременно стоит познакомиться? Любовь и влечение, страсть к спорту и азартным играм, непреодолимое желание путешествовать и познавать мир, а также жажда знаний и стремление разобраться в том, как устроена вселенная – часто вопреки логике быта и внутреннего покоя. Все это в той или иной степени свойственно каждому из нас, и эти свойства – не всегда рациональные – и делают человека человеком.

Немного пугающая книга «Химия любви» нейробиолога и психиатра Ларри Янга и научного популяризатора Брайана Александра рассказывает о том, как выглядит любовь с точки зрения химических и физических процессов в нашем организме. Под скальпель исследователя ложится невинный девичий флирт, тщательному научному анализу подвергнуто непреодолимое желание даже самого праведного мужа и отца семейства сходить налево. Книга полна экспериментов над мышами-полевками, пристальных наблюдений за семейной жизнью обезьян и даже опытов над людьми – с целью выяснить, что такое на самом деле пол, социальное это явление или физиологическое, понять, почему человек влюбляется и почему через некоторое время перестает любить. Сначала кажется, что ученые замахнулись на святое: «Привязанность, желание и любовь не настолько таинственны, как мы привыкли думать. На самом деле любовь не приходит и не уходит. Сложным любовным поведением управляет всего несколько веществ в нашем мозге».

Им и самим неловко, что основу основ, двигатель прогресса и причину всех великих подвигов они низводят до окситоцина, дофамина и тестостерона: «Людей отвращает идея о том, что ответственность за человеческую любовь лежит на крошечных плечах молекул, находящихся в нашем мозге. В самом деле тревожно: не снизит ли это знание нашу самооценку?»

Любовь сравнивают с наркоманией – и последовательно доказывают, что наркоман и влюбленный ведут себя одинаково, и это не совпадение: «Любовь — это зависимость. Некоторые даже предполагают, что любовь — это навязчивая потребность. Мы не будем заходить так далеко отчасти потому, что любовь может быть уместной и здоровой эволюционной адаптацией, но она завладевает нами с помощью тех же механизмов мозга, что и наркотики. Единственная разница — в силе воздействия: пристрастие к наркотикам может быть гораздо сильнее человеческой привязанности».

Впрочем, жизненный опыт подскажет любому из нас, что так оно и есть. Когда спадают любовные чары, разве не хочется воскликнуть в ужасе: «Что это было? Почему я вел себя, как идиот?» Но знание – сила, согласны с Бэконом коллеги-ученые. Возражая немецкому философу Эдуарду фон Гартману, который считал, что «знание лишает человека необходимого ему безумия и заблуждений», Янг и Александер утверждают: «У нас может быть точная информация о том, как на процессы в нашем мозге влияют на любовь, желание и пол, однако мы все равно изобретаем смыслы, чтобы лучше верить в это знание. Нас все так же радуют влюбленность и восторг и все так же печалит грусть. Но зато теперь у нас есть шанс желать большего и лучше понимать, что мы делаем. У нас есть возможность покончить с невежеством и предубеждениями, осознать силу механизма любви и попытаться, пусть иногда и тщетно, оградить себя от безрассудства».

Книга прекрасно написана, доступна даже тем, кто прогулял половину школьной программы по биологии, искрится небанальным и непошлым юмором – то есть содержит все нужные амортизаторы, чтобы принять эту тяжелую мысль и научиться с ней жить. Впрочем, «оба автора этой книги уверены, что будущее любви такое же светлое, как и раньше» и что никакие разборы на молекулы не омрачат это великое чувство.

Впервые на русском языке вышла последняя прижизненная книга журналиста-беды Хантера С. Томпсона «Наших бьют!» – так называлась спортивная колонка, которую он вел на сайте espn.com в 2000-2003 годах. Благодаря многолетнему увлечению спортом как игрой (с большими денежными ставками) и многолетней же привычке писать о нем – а заодно обо всем подряд (в спортивном соревновательном духе), мир Хантера С. Томпсона в его произведениях (от «Ромового дневника» до этой любопытной книги) выглядит как нечто без почвы и опоры. Только что верх был низом, через секунду наоборот, победители становятся проигравшими, все разваливается на глазах и снова собирается в причудливые формы, царит хаос, и ни в чем нельзя быть уверенным. Чтобы выживать в этом мире, надо быть столь же безумным и храбрым, как Томпсон, – и столь же честным. Он словно иллюстрация к своей же фразе: «Нас всех учили в школе, что здравомыслящие люди пять дней в неделю ходят на работу, а по субботам и воскресеньям расслабляются, и с теми, кто делает иначе, случаются всякие нехорошие вещи». Это его выгоняли почти из всех изданий, в которых он работал, и даже толерантный редактор espn.com вынужден писать комментарии вроде: «Точка зрения, озвученная ниже, принадлежит скандально известному доктору Томпсону и не отражает взгляды издания или его редакторов. Это свободная журналистика». Ракурс и взгляд журналиста похожи на сбрендившую кинокамеру, которая то приближается вплотную к лицу актера (и тогда Хантер рассказывает нам о своей личной жизни), то отползает на высоту, с которой виден весь земной шар (и тогда журналист может поведать нам о том, куда, с его точки зрения, катится мир). От этого создается ощущение то ли разговора на кухне со старым другом, то ли болтовни в баре со случайным знакомым, когда между шутками и проклятьями в адрес проигравшей любимой команды всплывают самые важные вопросы бытия. Политика и спорт переплетены в этих коротких заметках столь неразрывно, что иногда невозможно уяснить момент перехода: «Я не испытываю никакого удовольствия от того, что мои мрачные предсказания  относительного того, чем кончится военная интервенция в сердце мусульманского мира, сбываются. Это очень расстраивает меня. Никто не любит ставить против домашней команды, даже если она безнадежна». Хантер С. Томпсон ругает, на чем свет стоит, США и президента Буша-младшего, но не перестает обожать свой дом, своих друзей и американский футбол. Костерит последними словами, называет наше время «постамериканским веком», пишет о том, что американская мечта растоптана, а страна опозорила себя – но все равно любит. Среди буйных фраз, от которых веет стариковским ворчанием, недюжинным самолюбием и дневниковым потоком сознания, примерно на каждой странице попадаются точные наблюдения, острые, как ножи: «Мир становится сложнее. Судьбоносные события происходят с такой скоростью, что обычному человеку не под силу осознать их. И мы все мечемся, словно мотыльки в снежную бурю». В общем, у него есть чему поучиться, – у человека, который считал, что «тупость не заслуживает жалости», в том числе и собственная тупость.

Иное настроение у книги Агаты Кристи «Большое путешествие». Это книга-воспоминание об одной длинной поездке, предпринятой супругами Кристи в 1922 году. Настоящий, как сказали бы сегодня, трэвел-бук – с фотографиями, вырезками из газет, билетиками, меню и программками, факсимиле писем и открыток. Всех тех мелочей, которые остаются от приключений физической памятью, пробуждающей от одного лишь прикосновения память души. Итак, Агате тридцать два года, она замужем первым браком за красавцем подполковником Арчибальдом, а их дочери Розалинде почти три года. Только что вышел и купается в хвалебных рецензиях второй детектив писательницы «Таинственный противник». Ее мужу предлагают годовую поездку по доминионам Британской империи, и они, поразмыслив над финансовой ситуацией и оставив дочь на миссис Миллер (мать Агаты), решают рискнуть. Книга построена по географическому принципу, каждая глава – доминион, к каждой Агатой Кристи написано небольшое обобщающее предисловие, затем в хронологическом порядке размещены письма к матери и родным. Все это обильно сопровождено фотографиями, так что читатель как будто сам ездит вместе с писательницей по заморским территориями Великобритании начала ХХ века. Улыбчивая светловолосая женщина купается в морях и океанах Южной Африки, Австралии, Новой Зеландии и Гавайев, сражается с внезапной болезнью мужа и остро подступающей ностальгией по дому в последней точке пути – Канаде. И делится с родными наблюдениями, схваченными в дороге внимательным писательским взглядом: «Все голландские дома похожи: уютно невысокие, темные и прохладные. Забавно мечтать о темноте после Англии, где все время хочется, чтобы комнаты были "посветлее”» или «Наш американский друг, мистер Мэйн, оказался в Дурбане и отвез нас в сад, где полным-полно голубых мартышек: они забираются на стол и пьют чай из ваших чашек».

Это наблюдения и впечатления женщины смелой, умной, своеобразной и ироничной, умеющей заметить важное и оценить смешное – а как иначе она стала бы той самой Агатой Кристи? Она рассказывает родным о забавных ситуациях, неизбежных в такого рода поездках: «После ланча некий мистер Исаак Монной показал нам несколько золотых самородков, при виде которых Бейтс пришел в неописуемый восторг (впрочем, с самородками иначе и не бывает!), а мистер Монной был так польщен, что увел его куда-то, и оба пропали, так что когда нам было пора уезжать, мы не могли их доискаться. "А, они, наверно, в курилку пошли!” — рассмеялись наши спутники. Наконец эта парочка появилась, выдыхая в морозный воздух пары портвейна». Замечательно написанная книга – цельная, дающая почувствовать сложный ритм путешественника того времени, перемещавшегося на пароходах, поездах, машинах, повозках и преодолевавшего огромные расстояния. И дух времени между мировыми войнами, пока еще спокойного и сладкого, как восхитившие Агату гавайские бананы. Интересно, что начальник Арчи Кристи – майор Белчер, под началом которого путешествовала чета, стал прототипом Педлера в романе «Человек в коричневом костюме». В поездке своенравный и капризный майор забавлял и раздражал Агату Кристи, а завершая книгу, она написала: «В качестве постскриптума к нашим приключениям длиною в год хочу добавить, что мы не сдержали клятвы никогда больше не разговаривать с Белчером. Я уверена, что все, кто это читает, поймут нас. Когда трудности кончаются, мы забываем, как злились на кого-то, и гнев наш остывает. К своему огромному изумлению мы обнаружили, что на самом деле нам нравится Белчер, что нам было приятно с ним общаться. Мы много раз ужинали вместе. Мы совершенно по-дружески вспоминали о всевозможных перипетиях нашего путешествия, то и дело напоминая Белчеру: "Вы же знаете, что вели себя ужасно”».

Книга американского математика, исследователя в области чисел Эрика Т. Белла «Магия чисел. Математическая мысль от Пифагора до наших дней» служит своеобразному возрождению крупнейшей фигуры древней науки – Пифагора и его вере в числа как основу мира. Философски размышляя и ставя множество вопросов, Белл рассказывает о долгих приключениях постулата «Все сущее есть число», от Древней Греции через Средние века, Возрождение и Новое время – к сегодняшней запутанной научной мысли. Умение считать и наличие чисел в нашей жизни кажется нам чем-то естественным – как умение дышать и разговаривать. Но и способность к речи когда-то родилась из нечленораздельных криков, и даже умение дышать появилось в процессе эволюции. А значит когда-то где-то постепенно из попыток «сосчитать свое имущество» возникли числа и стали неотъемлемой частью человеческой жизни. Магия и наука, повседневность и великие открытия связаны с числами неразрывно: «сквозь века древняя магия чисел прокладывала свой путь шаг в шаг с лишенной мистицизма наукой».

Эрик Белл пытается восстановить историю нумерологии, математики, физики, бытовой арифметики, философии – всех областей жизни и сторон мира, где видимо или невидимо присутствуют числа. Их простота и величие всегда завораживали человечество: «поскольку впечатление о том, будто математика создает что-то из ничего, в то время как это совсем не так, ей приписываются сверхъестественные силы даже сами математики и логики». Исследователь знакомит нас с прорывом вавилонян, фактически знавшим сегодняшнюю общую алгебру и решавшим задачи не в практических целях, а «чтобы получить удовлетворение от тренировки мозгов» – к сожалению, их знания исчезли вместе с ними и следы лишь недавно обнаружены  в записях на глиняных табличках. Затем возникают такие фигуры как Фалес, Анаксимандр, Пифагор, Платон, Аристотель, Гераклит, Эмпедокл и другие великие греки – все они так или иначе размышляли о числах и просчитывали гармонию Вселенной. Автор подробно останавливается на теории чисел Пифагора и «идеальных числах» Платона и бегло рассматривает трансформацию этих идей на протяжении веков вплоть до ХХ-го, чтобы показать «все нелепости и ошибки чистого разума в его необузданных всплесках в неопифагореизме, гностицизме, неоплатонизме и теологической нумерологии Средневековья», отдельно касаясь при этом теорий Джордано Бруно и Галилео Галилея, Ньютона и Лейбница, епископа Беркли и Джироламо Саккери. Отдельная глава посвящена попытке Иммануила Канта свести мир в единую систему и его взгляду на место в ней математики. Несмотря на несколько запутанную манеру письма и свободное обращение на «ты» с давно обратившимися в прах великими умами истории, книга Белла дает неожиданный и интересный взгляд на числа как таковые, их историю и место в современном мире.

Фото - Анатолия Степаненко