Ольга Степнова. ПОДКАБЛУЧНИК. STATUS QUO (часть 1)

Редактор: Наталья Якушина


(драматическая комедия, часть 1)



Аннотация:
Надо ли держать на привязи классического подкаблучника или время от времени «приоткрывать клапан», чтобы дать ему выпустить пар неосуществимых желаний? Два способа построения семейной жизни пересекаются самым неожиданным образом и это столкновение приводит к катастрофе поистине вселенского масштаба…

Действующие лица:

ДЭВИД
МАРТА
ВЕРОНИКА
РУДОЛЬФ
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ



I. КВАРТИРА ДЭВИДА
Темнота. 
Видны только контуры мебели.
Заходит человек – это Дэвид.
По координации движений видно, что Дэвид изрядно навеселе.
Осторожно, стараясь не шуметь, Дэвид снимает обувь.
Крадётся, лавируя между мебелью. 
Чуть задевает стул.
Испуганно замирает – некоторое время прислушивается.
Снова крадётся по комнате – на этот раз ещё осторожнее.
РЕЗКИЙ ГОЛОС МАРТЫ. Сколько сейчас времени, Дэвид?!
Дэвид замирает, словно его поразил удар молнии.
Стоит, втянув голову в плечи.
В его позе читается надежда, что голос этот ему почудился.
МАРТА. Я спрашиваю – сколько сейчас времени, Дэвид?!
Дэвид тянется к выключателю, включает свет.
Марта стоит перед ним в пеньюаре.
ДЭВИД. Марта… дорогая… Я думал, ты спишь.
МАРТА. Ты не расслышал вопрос? Я спрашиваю – сколько сейчас времени, Дэвид?!
Дэвид вытягивается в струнку, смотрит на часы.
ДЭВИД. Два часа пятьдесят восемь минут, дорогая.
МАРТА. Ты забыл добавить – ночи!
ДЭВИД (в ужасе). Н-но-очи-и?!
Марта подходит к столу, садится.
МАРТА. Сколько ты выпил?
ДЭВИД. Совсем немного. Первый раз – за здоровье Рудольфа, второй раз за процветание его фирмы, третий – за тебя, Марта.
МАРТА. Не ври.
Дэвид бросается к Марте, целует руки.
ДЭВИД. Ну, прости… Да, я надрался, как свинья. Ненавижу корпоративы, на них, если не пьёшь со всеми, значит, ты какой-то особенный – не уважаешь коллектив и партнёров. А как начальник отдела поставок может не уважать коллектив, ну, скажи – как?! А тем более – партнёров… Бизнес, Марта, это умение пить с правильными людьми в том числе… Ты же знаешь, я не перевариваю алкоголь.
МАРТА. Знаю.
Запускает руку во внутренний карман пиджака Дэвида, достаёт оттуда целую бутылку виски.
ДЭВИД. Это от фирмы… Подарок! Рудольф вручил каждому по бутылке. Ну, не отказываться же было!
МАРТА. Он вручил её без подарочного пакета? Вот так – голышом?
ДЭВИД. Пакет я выбросил! Сразу. Что, я, маленький, что ли? Все эти упаковки меня раздражают. В конце концов, спроси сама у Рудольфа!
МАРТА. Вот ещё. Это будет выглядеть, будто я тебя контролирую.
ДЭВИД. В конце концов… (Шарит в карманах.) У меня есть доказательство…
Достаёт из кармана монетку.
ДЭВИД. Вот, юбилейная серебряная монета. Пятнадцать лет фирме «Фрукт». Упаковку я тоже выбросил! Дурацкая розовая коробочка в форме ананаса – зачем она?
МАРТА. А почему от тебя так удушающе пахнет чужими духами?
ДЭВИД. Где?!
Быстро нюхает один рукав, второй – везде, где может достать.
МАРТА (усмехается). Не суетись так, Дэвид. Я же понимаю – там были женщины…
ДЭВИД. Партнёры! В смысле – деловые партнёрши!
МАРТА. Я это и имела в виду. Видимо, ты слишком близко к ним сидел. Вот и провонял весь.
ДЭВИД. Да! Там стол вот таку-усенький… Меньше этого… А человек набилось штук сорок, из них тридцать пять – бабы. Ты не знаешь, почему торговлей занимаются в основном бабы?
МАРТА. Женщины вообще больше работают. Мужчины инертны.
ДЭВИД. Так вот, эти бабы сидели практически у меня на голове.
Марта укоризненно смотрит на Дэвида.
Дэвид садится перед ней, кладёт голову на колени.
ДЭВИД. Ты должна была пойти со мной.
МАРТА (гладит его по голове). Ты же знаешь, Рудольф не любит посторонних в своём офисе.
ДЭВИД. Какая же ты посторонняя? Ты его родная сестра!
МАРТА. Я у него не работаю, а значит – посторонняя.
ДЭВИД. С этого дня на все корпоративы ты ходишь со мной. Всё, это не обсуждается.
МАРТА. Будет достаточно, если ты просто будешь звонить. Понимаешь? Просто брать телефон, звонить мне и говорить – «Марта, со мной всё в порядке, я приеду домой через час».
ДЭВИД. Прости… Замотался. Там все орут, шумят, про телефон и не вспомнишь. А почему ты не позвонила сама?
МАРТА. Хочешь, чтобы я выглядела как ревнивая жена, которая контролирует каждый шаг своего мужа?
ДЭВИД. Хочу. Очень хочу!
МАРТА. А я нет. Ты свободный, самодостаточный человек. Я просто хочу, чтобы ты немножко обо мне беспокоился, Дэвид.
ДЭВИД. Прости, прости… А знаешь, я на эти корпоративы больше не буду ходить.
МАРТА. Ну, знаешь… Я вовсе не этого добиваюсь. Это часть твоей работы.
ДЭВИД. Плевать. Если ты не спишь в три часа ночи из-за этой части моей работы, то мне на неё плевать! Поставки фруктов от этого не изменятся, а вот ты… (Обнимает Марту.) Тебе будет гораздо спокойнее.
Пытается поцеловать Марту и прижать её к себе.
МАРТА (отшатывается). Ты с ума сошёл, Дэвид?!
ДЭВИД. Почему, Марта? Раз ты все равно не спишь…
МАРТА (резко встаёт). Во-первых, от тебя несёт перегаром…
ДЭВИД (грустно). А во-вторых…
МАРТА. Во-вторых, у меня болит голова.
ДЭВИД. Понял, отстал.
Поднимает руки вверх, обозначая полное подчинение.
МАРТА. Не обижайся, Дэвид… (Обнимает его.) Завтра тяжёлый день.
ДЭВИД. Я помню. У Вероники день рождения.
МАРТА. Именно. Я голову сломала, что ей подарить. Вот она и болит.
ДЭВИД. Придумала?
МАРТА. Кажется, да. Утром приедет курьер, привезёт подарок. Хочешь узнать – что это?
ДЭВИД. Нет уж! А то тоже голова заболит.
МАРТА. Хорошо, распакую подарок прямо там, на месте.
ДЭВИД (целует Марту). Я знаю, ты гений сюрпризов! И подарков со смыслом.
МАРТА. Ляжешь на диване, хорошо? (Показывает на диван.)
ДЭВИД. Как на диване? Опять на диване?!
МАРТА. Перегар, Дэвид. Мне от него плохо.
ДЭВИД. Я могу лечь в коридоре на коврик. Или в ванной.
МАРТА. Перестань делать из меня изверга и тирана. И надень тапочки!
ДЭВИД. Марта, пьяный мужик в тапочках – это кошмар.
МАРТА. Кошмар – это твои носки. Когда ты в последний раз их менял?
ДЭВИД. Извини…
Быстро снимает пиджак и носки.
Надевает тапочки.
ДЭВИД. Так хорошо?
МАРТА. У тебя идиотский вид, Дэвид.
Уходит, возле двери оборачивается.
МАРТА. И не вздумай опохмеляться.
ДЭВИД (укоризненно). За кого ты меня принимаешь, Марта?
Марта уходит.
Дэвид снимает рубашку, с облегчением скидывает тапки.
Пританцовывая, берёт бутылку виски, собирается её открыть.
ГРОЗНЫЙ ГОЛОС МАРТЫ. Я всё вижу, Дэвид!
Дэвид замирает. 
Быстро надевает тапки.
ДЭВИД (после короткого замешательства). Я просто собирался её переставить.
Ставит бутылку на шкаф.
ДЭВИД. Вот так… Или нет… (Убирает бутылку в шкаф.) Лучше так.
Заходит Марта.
МАРТА. А ещё лучше – вот так.
Марта забирает бутылку из шкафа, уходит.
ДЭВИД. Я люблю тебя, Марта!
Снимает тапки, ложится на диван.
ЗТМ.
II. КВАРТИРА ДЭВИДА
Дэвид в майке и джинсах сидит с ногами на диване, грызёт яблоко, что-то смотрит в планшете.
Заходит Марта в праздничном платье с незастёгнутой молнией на спине.
МАРТА. Дэвид!
Дэвид резко садится прямо, суёт ноги в тапки.
Откладывает планшет, на планшет кладёт недогрызенное яблоко.
МАРТА. Дэвид, помоги, пожалуйста.
Дэвид встаёт, подходит к Марте, пытается застегнуть молнию.
ДЭВИД. Что-то никак. Ты можешь втянуть живот?
МАРТА (отпрянув от Дэвида). Что? Ты намекаешь, что я поправилась?!
ДЭВИД. Ну, что ты, Марта! Просто молния заедает. Если ты втянешь то… чего у тебя нет… вполне возможно… она застегнётся. Иди сюда, попробуем ещё раз.
МАРТА. Я надену другое платье.
Марта порывается уйти, Дэвид хватает её в объятия.
ДЭВИД. Да нет же… Мне нравится это!
МАРТА. Нет, Дэвид, оно, и правда, мало мне. Это не молния сломалась, это я растолстела.
ДЭВИД. А мне нравится. Тебя есть за что пощупать.
МАРТА. Не успокаивай меня, Дэвид, рядом с Вероникой я буду казаться коровой.
Вырывается из объятий Дэвида, уходит.
ГОЛОС МАРТЫ. Она ведь до сих пор думает, что ты влюблён в неё!
ДЭВИД. Не говори ерунды!
ГОЛОС МАРТЫ. Это не ерунда, Дэвид! Первая любовь – это часть биографии… Я бы в анкетах добавляла вопрос «первая любовь – где, когда, с кем»!
ДЭВИД (тихо). Это целых три вопроса…
Заходит Марта в брючном костюме.
МАРТА. Ты что-то сказал?
ДЭВИД (возмущённо). Я говорю, откуда вообще взялась эта дурацкая байка про мою любовь к Веронике?!
МАРТА. Ну, как же… Ты ведь жил напротив неё до того, как она вышла замуж за Рудольфа.
ДЭВИД. И что?
МАРТА. Она жаловалась Рудольфу, что парень из окна напротив по вечерам подглядывает за ней в бинокль. Рудольф даже хотел набить тебе морду.
ДЭВИД. Это был телескоп, Марта! Телескоп, а не бинокль! Зачем мне смотреть на Веронику, если передо мной была целая вселенная… Я смотрел на звёзды!
МАРТА (морщится). Не кричи так… Ну, смотрел и смотрел… Какая разница, куда? Десять лет прошло.
ДЭВИД (упрямо). Я смотрел на звёзды. На звёзды я смотрел.
МАРТА. Твой телескоп я всё равно выбросила. Идиотское занятие для мужика – пялиться по ночам на небо. (Кружится.) Как я тебе?
ДЭВИД. Шикарно.
МАРТА. А ты собираешься идти в джинсах?
ДЭВИД. Да, а что? Все свои, других гостей не будет…
МАРТА. То есть, я навожу марафет, делаю макияж, причёску, а ты рядом со мной – по-домашнему, в майке и джинсах?!
ДЭВИД. По-домашнему – это совсем без штанов.
МАРТА. Очень смешно.
ДЭВИД. Сейчас переоденусь.
МАРТА. Не надо!
ДЭВИД. Нет, нет, я переоденусь, а то действительно как-то неуютно рядом с такой красотой…
МАРТА. Просто надень пиджак. И, пожалуйста, смени носки.
ДЭВИД. Эти свежие!
МАРТА. Всё равно смени.
Дэвид уходит.
МАРТА (вслед). Дэвид! Я всё вижу!
Садится на диван, брезгливо берёт за черенок недоеденное яблоко.
МАРТА. Сколько раз я просила тебя не разбрасывать огрызки по всей квартире!
Дэвид выглядывает из-за двери полураздетый.
ДЭВИД. Что?
МАРТА (показывает огрызок). Ненавижу, когда ты хрустишь яблоками, а потом вот это валяется на диване.
ДЭВИД. Я тихонечко… Я почти не хрустел.
Дотягивается до огрызка, выхватывает его из рук Марты.
ДЭВИД. Сейчас выброшу.
Скрывается за дверью.
МАРТА. Только не в окно!
ДЭВИД. Поздно…
МАРТА. Чёрт… Мужчины когда-нибудь взрослеют?
Дэвид заходит в комнату при полном параде – в костюме и галстуке.
В руках флакон с парфюмом.
ДЭВИД. Обещаю с сегодняшнего дня есть только яблочное пюре. Хруста не будет, огрызков тоже.
Начинает интенсивно прыскать на себя парфюмом.
Марта отскакивает.
МАРТА. Что ты делаешь?!
ДЭВИД (продолжая опрыскиваться). Да там дворничиха Зухра, она метёт улицу с утра до вечера. Огрызком больше, огрызком меньше – ей без разницы.
МАРТА. Прекрати поливаться!
ДЭВИД (замирает). А что? Ты же любишь, когда хорошо пахнет. Я и носки сменил. Два раза. Оба раза – чистые на чистые…
МАРТА. Ты идиот?
ДЭВИД. Да. То есть, нет. А как надо?
Марта выхватывает у Дэвида флакон, ставит на стол.
МАРТА. Ты перебил запах моих духов.
ДЭВИД. Действительно, идиот…
МАРТА. Сколько раз я просила тебя не поливаться так сильно.
ДЭВИД. Хочешь, помоюсь?
МАРТА. Нет.
ДЭВИД. Я всё равно помоюсь.
МАРТА. Необязательно плясать под мою дудку, Дэвид.
ДЭВИД. Ты моя любимая дудка. Хочу и пляшу.
Уходит.
Звенит звонок.
МАРТА. Это курьер! Я открою!
Уходит. Возвращается со свёртком.
Заходит Дэвид.
ДЭВИД. Представляешь, отключили сразу и горячую и холодную воду.
МАРТА. Внизу ремонт, наверное, перекрыли стояк.
ДЭВИД. Придётся вонять.
МАРТА. Надеюсь, после этого ты запомнишь, что пользоваться парфюмом нужно чуть-чуть, чтобы было еле слышно, даже если человек тебя обнимает.
ДЭВИД. На этот раз – железно запомню. Особенно если ты меня прямо сейчас обнимешь.
МАРТА. Наказан! Близко не подходи.
ДЭВИД. Меня это только заводит…
Пытается обнять Марту.
Она уворачивается вместе со свёртком.
МАРТА. Осторожнее! Разобьёшь!
ДЭВИД. Что у тебя там?
МАРТА. Не скажу. Мы же договорились, что это сюрприз.
ДЭВИД. Заинтриговала.
МАРТА. Сам подумай, что женщина может подарить жене брата, зная, что её муж был когда-то влюблён в эту жену…
ДЭВИД. Да не был я влюблён в неё! Не был!
МАРТА. Мы опаздываем…
ДЭВИД. Я на звёзды смотрел!
МАРТА. Ты стал слишком часто повторять это, Дэвид. И слишком громко…
ЗТМ.
III. КВАРТИРА РУДОЛЬФА
В центре комнаты стол с лёгкими закусками и шампанским.
Играет негромкая музыка.
Рудольф танцует с Мартой, Дэвид с Вероникой.
Дэвид и Вероника в танце приближаются к авансцене.
ВЕРОНИКА. «Марта, Марта»… Дэвид, ты можешь говорить о чём-нибудь, кроме Марты?
ДЭВИД. Конечно, могу. Мы в марте переезжаем.
ВЕРОНИКА. Ну, наконец-то! Достроил дом?
ДЭВИД. Да, остались мелочи.
ВЕРОНИКА. Поздравляю. Обстановкой, конечно же, будет заниматься Марта?
ДЭВИД. Заметь, в этот раз не я про Марту сказал.
ВЕРОНИКА. Ну, она же художник, дизайнер… Святое дело – поручить ей обставлять дом.
ДЭВИД. Даже если бы Марта была математиком, я всё равно проучил бы это ей.
ВЕРОНИКА. Скажи, ты совсем не будешь в этом участвовать?
ДЭВИД. Нет.
ВЕРОНИКА. А если цвет мебели тебе не понравится?
ДЭВИД. Мне?! Цвет мебели?
ВЕРОНИКА. Понятно, тебе плевать на цвет, ты дальтоник. Ну, хорошо, а если, допустим, в твоём кабинете будет стоять неудобное кресло и какой-нибудь ужасно корявый стол?
ДЭВИД. Значит, я буду сидеть в неудобном кресле и работать за корявым столом.
ВЕРОНИКА. Ты мечта, а не муж, Дэвид. (Кладёт голову ему на плечо.)
ДЭВИД. Э-э-э… (Косится на Марту.) Ты не могла бы чуть-чуть отстраниться?
ВЕРОНИКА. Почему? Мы ведь родственники.
ДЭВИД. Марта думает, что я неровно дышу к тебе.
ВЕРОНИКА (поднимает голову). Правда? А почему она так думает?!
ДЭВИД. Не знаю. Кажется, ты ей сама об этом сказала.
ВЕРОНИКА. Она тебя дразнит, Дэвид. Марта не уверена, что полностью подчинила себе твои мозги, поэтому она тебя дразнит. Надеюсь, ты её разубедил?
ДЭВИД. Не знаю. Зачем ты пожаловалась Рудольфу, что я подглядывал за тобой из окна напротив?
ВЕРОНИКА. Я хотела, чтобы он ревновал. Откуда я тогда могла знать, что ты женишься на его сестре и мы будем вот так близко общаться?
ДЭВИД. В результате Марта выбросила мой телескоп.
ВЕРОНИКА. А зачем такому взрослому дядечке телескоп?
ДЭВИД. Не знаю. Я просто очень долго копил на него когда-то.
ВЕРОНИКА. Ты такой сентиментальный, Дэвид…
ДЭВИД. Держись всё-таки от меня подальше.
ВЕРОНИКА. Хорошо, хорошо… Как скажешь…
Вероника отстраняется от Дэвида, танцует с ним на вытянутых руках.
Они удаляются вглубь сцены.
На авансцену, танцуя, выходят Рудольф и Марта.
РУДОЛЬФ. Мне иногда кажется, что Дэвид может сорваться.
МАРТА. В каком смысле?
РУДОЛЬФ. В прямом. Когда-нибудь ему снесёт крышу от желаний, которые он подавляет.
МАРТА. Хочешь сказать, что я не даю ему делать того, что он хочет?
РУДОЛЬФ. Хочу посоветовать – иногда открывай клапан. Пусть он спускает пары.
МАРТА. Рудик, не лезь в мою жизнь. Дэвид любит меня. И я никогда ни к чему его не принуждаю. Он поступает так, как считает нужным.
РУДОЛЬФ. Хочешь сказать, что он с музыкальным образованием мечтал торговать фруктами в моей фирме?
МАРТА. Представь себе. Он сам попросил меня устроить его к тебе на работу. Неужели ты думаешь, что он собирался работать по специальности каким-нибудь учителем музыки и получать копейки?
РУДОЛЬФ. Верю, верю. Ты прелесть, сестричка. Тебе бы тигров в цирке дрессировать.
МАРТА. Лучше скажи своей жене, чтобы не прижималась к Дэвиду.
РУДОЛЬФ. Они родственники. Пусть прижимаются.
МАРТА. Это мы родственники. А они бывшие соседи.
РУДОЛЬФ. Думаешь, между ними всё-таки были чувства?
МАРТА. Думаю, что пора заканчивать. Выключи музыку.
РУДОЛЬФ. Эй, я тебе не Дэвид, сбавь тон.
МАРТА. Выключи, я сказала!
Рудольф выключает музыку.
РУДОЛЬФ. Предлагаю ещё раз выпить за именинницу!
Разливает шампанское по бокалам.
Все подходят к столу.
ВЕРОНИКА. Марта, мне кажется или ты немного поправилась?
МАРТА. Немного это мягко сказано. На мне трещат все платья. Правда, Дэвид?
ДЭВИД. Глупости. Марта немного прибавила в нужных местах. Я сам её попросил об этом.
МАРТА (поднимает бокал). За именинницу! Кстати, совсем забыла… А сколько тебе исполнилось лет, Вероника?
ВЕРОНИКА. Рудольф! Ты помнишь, сколько мне лет?
РУДОЛЬФ. Тебе всегда двадцать пять, родная.
ВЕРОНИКА. Мне тридцать восемь. Слышите все? Какая страшная цифра…
МАРТА. Число.
ВЕРОНИКА. Что?
МАРТА. Тридцать восемь это число.
ВЕРОНИКА. Какая разница… Число… Цифра… Ты всё-таки заставила меня сказать её, Марта.
МАРТА. Ну, я уже близко – мне скоро тридцать пять. Учитывая, как быстро я толстею, мы с тобой квиты. Я моложе, но толстая, ты старше, но с отличной фигурой. Чин-чин!
ДЭВИД. Девочки, какие вы всё-таки дуры… Простите, я хотел сказать – не говорите, пожалуйста, глупостей!
РУДОЛЬФ. Полностью поддерживаю предыдущего оратора.
Все чокаются, пьют.
ВЕРОНИКА. Подарок… Я совсем забыла про свой подарок!
МАРТА. Я уж думала, ты решила вскрыть его в одиночестве.
ВЕРОНИКА. Ну уж нет! Я люблю хвастаться. Сейчас сфотографирую его и выложу в интернет.
Вероника берёт подарочную коробку, ставит на стол.
Развязывает подарочный бант.
Замирает.
ВЕРОНИКА. Дэвид, что там? Ну, хоть намекни…
ДЭВИД (разводит руками). Понятия не имею. Марта решила сделать для всех сюрприз.
Вероника зажмуривается, открывает коробку.
Достаёт длинный деревянный футляр, ощупывает его.
ВЕРОНИКА. Мамочки… Что это?!
МАРТА. Тебе лучше открыть глаза.
Вероника открывает глаза, с недоумением смотрит на футляр.
МАРТА. И открыть футляр.
Вероника открывает футляр, достаёт из него телескоп.
ВЕРОНИКА. Что это?
Дэвид с благоговением берёт у неё телескоп, глаза у него загораются.
ДЭВИД. Телескоп… Это же телескоп!
ВЕРОНИКА. Зачем мне телескоп, Марта?
МАРТА. Не знаю. Мне показалось, это оригинально – подарить телескоп.
ДЭВИД (восторженно). Это телескоп, братцы! Гораздо мощнее, чем был у меня!
Подбегает к окну, смотрит в телескоп на небо.
ДЭВИД. Чёрт, ну почему это не мой день рождения!
ВЕРОНИКА. Отдай, это мой подарок!
Дэвид разворачивается к ней с телескопом.
ДЭВИД. Сейчас… Ещё секундочку… Стой, не двигайся! Здорово как…
Марта скептически смотрит на Дэвида, усмехается.
РУДОЛЬФ. По-моему, нужно пойти прогуляться. Рассматривать в телескоп квартиру как-то странно…
ВЕРОНИКА. Отдай! (Забирает телескоп у Дэвида.) Я не знаю, Марта, что ты имела в виду, но спасибо тебе за подарок. Он просто супер!
МАРТА. Все на улицу! Будем смотреть на звёзды! За мной!
Все гурьбой выходят из комнаты.
ЗТМ.
IV. НЕДОСТРОЕННЫЙ ДОМ ДЭВИДА
Комната без отделки.
В углу стоит стремянка.
На полу лежит матрас.
На матрасе в обнимку с телескопом спит полураздетый Дэвид.
Его одежда – рубашка, пиджак и галстук, – валяется рядом.
Перед матрасом Рудольф в семейных трусах делает приседания.
Его одежда живописно развешана на стремянке.
РУДОЛЬФ. Двенадцать, тринадцать, четырнадцать…
Дэвид просыпается, садится, прижимая к груди телескоп.
Оглядывается с шальным видом.
ДЭВИД. Рудик… А что происходит?
Рудольф замирает, с досадой машет рукой.
ДЫВИД. Рудик!
РУДОЛЬФ. Ну, вот, сбил меня. Я каждое утро делаю тридцать приседаний, даже если ночую не дома. (Приседает.) Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать…
Дэвид крепче прижимает к себе телескоп.
ДЭВИД. Что происходит, Рудик?!
РУДОЛЬФ (сбивается). Тьфу! Ну, что ты пристал?!
ДЭВИД. Где Марта?!
Рудольф подходит к стремянке, одевается.
РУДОЛЬФ. Да не пугайся ты так. Марта и Вероника на кухне, пытаются сварить в этих нечеловеческих условиях кофе.
ДЭВИД. Кажется, я всё вспомнил…
РУДОЛЬФ. Ну, слава богу!
ДЭВИД. Мы смотрели на звёзды и случайно наткнулись на пивной бар. Только… как вышло, что я так надрался? Марта запрещает мне пить пиво.
РУДОЛЬФ. А я запретил Марте тебе что-нибудь запрещать.
ДЭВИД. П-п-правда?
РУДОЛЬФ. Я её старше. Она меня слушается. Так что, если что – обращайся.
ДЭВИД. П-п-правда?
РУДОЛЬФ. Шучу, конечно. Предпочитаю не лезть в чужую личную жизнь.
ДЭВИД. А почему мы здесь?
РУДОЛЬФ. После пивной ты вызвал такси и сказал, что хочешь показать нам свой новый дом. Вероника была в восторге от твоей идеи.
ДЭВИД. А Марта?
РУДОЛЬФ (после паузы). Марта тоже.
Дэвид смотрит на телескоп в своих руках.
ДЭВИД. Рудик… Мне кажется… ты чего-тот недоговариваешь.
РУДОЛЬФ. Если тебе интересны детали, то по дороге ты пел русские народные песни, высовывался по пояс в окно и рассматривал в телескоп мимо проходящих женщин.
В глазах Дэвида читаются ужас и паника.
РУДОЛЬФ. Да, и ещё комментировал – «какие ножки!» или «вот это грудь!»…
ДЭВИД. Ты врёшь…
РУДОЛЬФ. Ты слишком хорошего мнения о моей фантазии, Дэвид.
ДЭВИД. И что Марта?
РУДОЛЬФ. Марта просила держать тебя за ноги, чтобы ты не вывалился в окно.
ДЭВИД. Кошмар… А почему у меня телескоп?
РУДОЛЬФ. Вероника не смогла у тебя его отобрать.
ДЭВИД. Ужас… Мы спали здесь?
РУДОЛЬФ. Да. Тебя вырвало на таксиста, и он отказался везти нас обратно в город. Мы с тобой легли здесь валетом, а девчонки ушли на второй этаж, там рабочие тоже оставили надувные матрасы.
ДЭВИД. Рудик… Если всё это правда… Мне конец.
РУДОЛЬФ. Да перестань. Что такого ты сделал?
Дэвид встаёт, начинает одеваться.
ДЭВИД. Легче перечислить, чего я не сделал.
РУДОЛЬФ. Хочешь совет?
ДЭВИД. Попробуй.
РУДОЛЬФ. Веди себя как ни в чём не бывало. Если Марта поймёт, что ты чувствуешь себя виноватым, она ещё больше закрутит гайки.
ДЭВИД. Но я действительно вёл себя как скотина! И я виноват!
РУДОЛЬФ (разводит руками). Ну, тогда извини…
ДЭВИД (жалобно). Просто я очень… очень люблю пиво. И никогда не могу вовремя остановиться. Если бы не Марта, я давно бы стал пивным алкоголиком.
Дэвид снимает носки, в которых спал.
Достаёт из кармана новые, надевает их.
Старые кладёт в карман.
РУДОЛЬФ. Что ты делаешь?
ДЭВИД. Марта не любит несвежие носки.
РУДОЛЬФ. У тебя были свежайшие. Я знаю, что говорю, я спал с ними вот так… (Жестом показывает на нос.) Вплотную.
ДЭВИД (вздыхает). У мужиков плохое обоняние, Рудик.
РУДОЛЬФ. А, по-моему, Марта над тобой просто издевается.
ДЭВИД. Шутишь?! Без неё я давно бы превратился в бомжа.
РУДОЛЬФ (усмехается). Ну, ну…
ДЭВИД. Голова болит жутко.
РУДОЛЬФ. Хочешь, сбегаю в соседний киоск и принесу тебе бутылку пива опохмелиться?
ДЭВИД (шёпотом). Т-с-с… Не произноси вслух это слово!
РУДОЛЬФ (расправив грудь, громко кричит). Тебе надо опохмелиться, Дэвид! О-пох-ме-лить-ся!
ДЭВИД. Ну, зачем? Зачем ты злишь Марту?
РУДОЛЬФ. Да потому что сил нет смотреть, как ты перед ней трясёшься!
ДЭВИД. А ты не трясёшься перед Вероникой?
РУДОЛЬФ. Нет. Я делаю, что хочу, и живу как хочу.
ДЭВИД. Я тоже живу, как хочу. И люблю делать только то, что нравится Марте.
С вызовом достаёт из кармана старые носки, начинает снова менять их.
РУДОЛЬФ. Ты что делаешь? Ты же уже менял…
ДЭВИД. Тьфу… (Снимает старые, надевает новые.) Рефлекс.
Старые носки снова прячет в карман.
РУДОЛЬФ. Да… Повезло сестрице. Она с детства любила всех строить, но чтобы так…
ДЭВИД. Спорим, у Вероники тоже есть бзик, который ты выполняешь беспрекословно.
РУДОЛЬФ. Бзик-то, может, и есть… Но я о нём даже не знаю, потому что мне на него плевать. Я исключительно свободный человек.
ДЭВИД. Ой-ой-ой…
РУДОЛЬФ. Если я хочу напиться, я напиваюсь, если я хочу ходить в грязных носках, я в них хожу, если я хочу заночевать у любовницы, я ночую у любовницы. И точка.
ДЭВИД. Потрясающе. Ты не против, если я сейчас крикну про любовницу?
РУДОЛЬФ (машет рукой). Кричи. Вероника в курсе. Она уважает во мне мужика.
ДЭВИД. Чёрт… А я люблю Марту. И мне не нужна любовница.
Рудольф хлопает Дэвида по плечу.
РУДОЛЬФ. Может, ты просто не пробовал жить без Марты? Нет, ну, правда… Когда вы познакомились, ты был ещё совсем молодой и неопытный. Помнишь? Моя машина заблокировала тебе выезд с парковки... Я в это время был у Вероники, делал ей предложение. Ты сигналил как идиот, я не услышал, тогда ты стал пинать по колёсам, и из кафе напротив выскочила Марта, она приехала со мной в качестве моральной поддержки. Еле уговорил её выпить кофе, а не стоять рядом со мной, пока я уламывал Веронику пойти за меня замуж. Выхожу, а вы воркуете, как голубки, возле моей машины…
ДЭВИД. Вот ты сказал сейчас, что я не пробовал жить без Марты… И у меня в глазах потемнело. От ужаса. Я бы не смог без неё жить.
Рудольф гладит Дэвида по голове.
РУДОЛЬФ. Святой. Не слушай меня. Я плохой мальчик. (Крестит Дэвида.) Оставайся таким как есть. Это редкость.
ДЭВИД. Издеваешься?
РУДОЛЬФ. Радуюсь за сестру.
Слышится сильный грохот и женский визг.
ДЭВИД. Чёрт…
Бросается к двери.
Рудольф за ним.
В комнату навстречу им забегают Марта и Вероника.
У Вероники в руках кофейник.
Марта держится за плечо.
РУДОЛЬФ. Что случилось?
ВЕРОНИКА. Мы сами не поняли. Эти большие штуки, которые там стоят – рухнули.
МАРТА. Это леса.
Дэвид бросается к Марте, обнимает её.
ДЭВИД. Тебя задело?
МАРТА (морщится). Совсем чуть-чуть. Не трогай меня. (Отстраняется от Дэвида.)
РУДОЛЬФ. На твоём месте я оштрафовал бы прораба на крупную сумму.
ДЭВИД. Оштрафовал?! Да я убью его! (Убегает.)
РУДОЛЬФ (кричит вслед). Тебе помочь?!
ГОЛОС ДЭВИДА. Сам справлюсь!
Вероника ставит кофейник на перевёрнутый ящик.
МАРТА. Сколько раз говорила Дэвиду, что нельзя экономить на рабочих. Набрал всякий сброд… Даже леса закрепить нормально не могут.
РУДОЛЬФ. Дэвид не виноват. Дорогие рабочие от дешёвых ничем не отличаются, уж поверь мне. Алишера я сам ему порекомендовал, отличный прораб.
ВЕРОНИКА. Кофе, кстати, у них тоже отличный. Мы украли чуть-чуть из запасов рабочих…Ой, я чашки забыла! Пойду, принесу.
Вероника уходит вслед за Дэвидом.
Марта провожает её взглядом.
Рудольф за ней наблюдает.
РУДОЛЬФ. Не сожги её взглядом.
МАРТА (оборачивается). Что?
РУДОЛЬФ. На твоём месте я был бы спокоен. Дэвид тебя просто боготворит.
МАРТА. Мне иногда кажется, что у него просто нет характера. И любая может вить из него верёвки.
РУДОЛЬФ. На работе он очень жёсткий. Уж поверь мне, я бы не назначил начальником отдела поставок мямлю и размазню.
МАРТА. В тебе говорит мужская солидарность.
РУДОЛЬФ. С ума сошла? Я твой брат. Лучше Дэвида тебе мужа не найти…
Марта берёт телескоп.
МАРТА. Да?! А ты видел вчера, как он себя ведёт, когда у него отказывают тормоза?
РУДОЛЬФ (забирает телескоп). Нормально он себя ведёт. Как обычный мужик.
МАРТА. Мне было противно.
РУДОЛЬФ. Ну, и дура. Другая бы легла вот здесь рядом (показывает на матрас) и устроила бы ему… (Замолкает.)
МАРТА. Что устроила?
РУДОЛЬФ. Незабываемый секс, что ещё можно устроить в таких условиях.
МАРТА. Какого чёрта они так долго?
РУДОЛЬФ. Ты, когда злишься, у тебя из глаз искры летят. Настоящие бенгальские огни. Очень красиво.
МАРТА. Ты уверен, что Вероника с ним не кокетничает?
РУДОЛЬФ. Нет.
МАРТА. И ты так спокойно говоришь об этом?
РУДОЛЬФ. Ну, не могу же я запретить человеку кокетничать. Что мне – ей морду набить?
МАРТА. Я бы набила. На твоём месте.
РУДОЛЬФ. И чего бы добилась?
МАРТА. Не знаю.
РУДЛЬФ. Вот именно. Она всё равно делала бы всё, что хотела, просто скрывала бы это от меня.
МАРТА. Рудик… А может, Дэвид тоже что-то скрывает?
РУДОЛЬФ. Где? Когда? С кем?! Твой Дэвид открытая книга, простодушный младенец, он ничего не умеет скрывать.
МАРТА (задумчиво). Не знаю, не знаю…
РУДОЛЬФ. Скажи лучше, что здесь будет.
МАРТА (после паузы). Детская.
РУДОЛЬФ. Ты решилась на ребёнка?
МАРТА. Да. Время тикает, боюсь не успеть.
РУДОЛЬФ. Дэвид об этом знает?
МАРТА. О чём? Что время тикает?
РУДОЛЬФ. О том, что здесь будет детская.
МАРТА. А! Нет. Я пока не сказала. Он думает, что здесь будет его кабинет.
РУДОЛЬФ. А где будет его кабинет?
МАРТА. Пока не знаю. И вообще – зачем ему кабинет? Он всё время торчит на работе.
РУДОЛЬФ. Действительно…
Заходят смеющиеся Вероника и Дэвид.
У Вероники в руках чашки.
ВЕРОНИКА. Нет, вы представляете, Дэвид чуть не убил прораба! Мне пришлось собственной грудью заслонять Алишера от этого разъярённого монстра.
ДЭВИД. Если б не Вероника, я бы точно ему морду набил! (Обнимает Марту.) Ты как? Врачу показаться не надо?
МАРТА. Нет. А почему вас так долго не было?
ВЕРОНИКА. Дэвид показал мне дом. Руди-и-ик! Я тоже хочу жить за городом. Я тоже хочу такие хоромы! Там за окном сосны! А воздух какой! И белки бегают, представляешь!
Вероника ставит на ящик чашки, наливает в них кофе из кофейника.
РУДОЛЬФ. Ага, и медведи. Вероника, ты же знаешь, я люблю цивилизацию. Мне надо, чтобы за окном шумела трасса, а воздух был пропитан тяжёлыми металлами. На природе я заболею и умру.
ВЕРОНИКА. Извращенец…
РУДОЛЬФ. Мы будем приезжать сюда в гости. На шашлыки. Правда, Марта?
МАРТА (скептически). Просто мечтаю об этом.
ДЭВИД. Отлично! Тогда я сделаю здесь гостевую спальню. Зачем мне кабинет, правда, Марта?
РУДОЛЬФ. Вообще-то, здесь будет детская, Дэвид. Ты просто об этом пока не знаешь.
Повисает пауза.
МАРТА. Это был секрет, Рудик.
РУДОЛЬФ. Ну, извини. Я не знал.
ВЕРОНИКА. Марта… Ты беременная?
ДЭВИД. Ура!
Подхватывает Марту на руки, кружит по комнате.
ДЭВИД. Ур-р-раа! А кто будет? Двойня? Тройня?!
МАРТА. Отпусти! Отпусти меня немедленно! Дэвид!
ВЕРОНИКА. Дэвид, на маленьком сроке нельзя так делать, опусти её.
Дэвид опускает Марту на пол.
МАРТА. Вы с ума все сошли. Я не беременная. Я просто задумалась о ребёнке.
РУДОЛЬФ. Это уже хорошо.
ВЕРОНИКА. Это просто отлично. Поздравляю.
ДЭВИД (растерянно). А где будет мой кабинет?
МАРТА. Ты иногда пугаешь меня, Дэвид…
ДЭВИД. Да. И себя тоже. Прости.
ВЕРОНИКА. Вы такие милые оба. Будто только вчера поженились…
РУДОЛЬФ. Так… (Берёт Дэвида за руку.) Я сейчас лично выберу тебе кабинет, а то у тебя в этом доме даже угла не будет. Пошли.
Ведёт Дэвида к выходу.
ВЕРОНИКА. Подождите! А кофе?
РУДОЛЬФ (отмахивается). Потом.
Рудольф уходит, уводя за собой Дэвида.
Повисает пауза.
ВЕРОНИКА. Тебе так повезло с Дэвидом, Марта.
Марта рассеянно берёт телескоп.
МАРТА. Что?
ВЕРОНИКА. Я говорю, он прислушивается к тебе. Если бы я сказала Рудику, что на месте его кабинета будет детская, он бы…
Марта наводит телескоп на Веронику.
МАРТА. И что бы он?!
ВЕРОНИКА (вздыхает). Он бы сказал – делай, что хочешь, дорогая, только не нарушай мои личные границы. А кабинет – это как раз личные границы. Скажи, какого цвета стены здесь будут?
МАРТА. Белые.
Рассматривает в телескоп Веронику.
ВЕРОНИКА. Я почему-то так и подумала. Белый фон и яркая мебель, да?
МАРТА (не отрываясь от телескопа). Разденься, пожалуйста.
ВЕРОНИКА. Что?
МАРТА. Ты можешь раздеться так, как делала это перед Дэвидом, когда он жил напротив тебя?
ВЕРОНИКА. Ты с ума сошла?
МАРТА. Хочу посмотреть, как это выглядит в телескопе.
ВЕРОНИКА. А! Так это был подарок с намёком?
МАРТА. Конечно.
ВЕРОНИКА. Тогда – пожалуйста.
Медленно расстёгивает верхние пуговицы.
Марта резко убирает телескоп от лица.
МАРТА. Тот есть, ты даже не отрицаешь, что делала это перед Дэвидом?
ВЕРОНИКА. А какой смысл? Если ты что-то втемяшила себе в голову, отрицать это бесполезно. (Распахивает блузку.)
МАРТА. Оденься. Хвастать особо нечем.
ВЕРОНИКА (одевается). Кофе остыл… Знаешь, ты зря ревнуешь Дэвида ко мне. Он жить без тебя не может.
МАРТА. А мне кажется – может. И очень даже неплохо.
ВЕРОНИКА (застёгивает пуговицы на блузке). У меня подруга была, Марина. Её муж любил так же, как тебя Дэвид. Она разбилась в прошлом году на машине. Муж сначала пошёл в отрыв. Гулял напропалую, пил так, словно навёрстывал всё упущенное в своей жизни. А на сороковой день после её смерти взял… и умер. От сердечного приступа. Не выдержал без неё. Вот такая любовь, представляешь? Мне кажется, Дэвид такой же.
МАРТА. А может, он просто перепил, этот муж твоей подруги? И поэтому сердце не выдержало?
ВЕРОНИКА. Лично я уверена, что он умер от горя. Ты циничная, Марта. А я романтичная.
Марта насмешливо смотрит на Веронику.
ВЕРОНИКА. И не смотри так. Дэвид разглядывал в телескоп звёзды, а не меня. Я просто хотела, чтобы Рудик приревновал, поэтому наврала. Я же не знала тогда, что Дэвид на тебе женится и мы станем одной семьёй.
Марта берёт чашку, пьёт кофе.
Вероника тоже.
ВЕРОНИКА. Хочешь, расскажу тебе японскую диету? Очень простая, минус три килограмма за неделю.
МАРТА. Я бы сказала «да», если бы не увидела тебя без одежды. Не хочу быть такой же плоской доской.
Вероника резко ставит чашку на ящик.
ВЕРОНИКА (кричит). Рудик! Вызывай такси!
МАРТА. Да ладно, извини…
Вероника, не глядя на Марту, выходит из комнаты.
ВЕРОНИКА. Рудик! Ты где?! Я хочу домой!
Марта бросается за Вероникой.
МАРТА. Вероника!
В дверях сталкивается с Дэвидом, который заходит в комнату.
ДЭВИД. Что с Вероникой? Она выбежала с таким лицом…
МАРТА (утыкается Дэвиду в грудь). Простите меня… Простите меня все! Мне кажется, я с ума схожу от безделья. Может, мне устроиться на работу?
ДЭВИД (обнимает Марту). Ну уж нет... Я не позволю своей жене работать.
МАРТА. Но я так не могу больше, Дэвид… Мне срочно надо чем-то занять руки и голову!
ДЭВИД. Занимайся домом. Сама.
МАРТА. До дизайна ещё далеко. Тут столько недоделок…
ДЭВИД. Я прогнал Алишера. Будешь вместо него.
МАРТА. Ты хочешь, чтобы я стала прорабом?
ДЭВИД (смеётся). Я уверен, что у тебя получится.
МАРТА (целует Дэвида). Гениально, Дэвид! Надо было давно гнать в шею этого проходимца!
Дэвид и Марта целуются.
ЗТМ.
V. КВАРТИРА ДЭВИДА
Марта сидит за столом, у неё в руках планшет.
Дэвид возбуждённо ходит по комнате.
ДЭВИД. Какой ещё третий этаж, Марта?! Об этом речи быть не может!
МАРТА. Но почему, Дэвид? По-моему, будет шикарно. Вот, посмотри, я всё придумала.
Протягивает Дэвиду планшет, показывает.
МАРТА. Твой кабинет, гостиная, кухня, бассейн будут на первом этаже, гардеробная, спальни и ванные комнаты на втором, а на третьем мы сделаем детскую и отдельную комнату для меня – будуар. Не люблю это название, но другого не знаю. Или ты не хочешь, чтобы у меня была отдельная комната?
Дэвид бросается к Марте, целует ей руку с планшетом.
ДЭВИД. Хочу, очень хочу. Но у тебя уже есть отдельная комната на втором этаже, называй её будуар, если хочешь.
МАРТА (сухо). Я хочу третий этаж. Дэвид. Ты сам сказал, что я могу руководить стройкой и делать всё, что мне нравится. Так вот, я хочу сделать третий этаж.
ДЭВИД. Но строительство тогда сильно затянется!
МАРТА. Пусть затянется! Я готова ждать с переездом сколько угодно.
ДЭВИД. Дом рассчитан только на два этажа! Придётся укреплять стены!
МАРТА. Укрепим.
ДЭВИД. Для этого снова понадобятся большие деньги!
МАРТА. Возьми кредит.
ДЭВИД. У меня ещё прежний не выплачен до конца…
МАРТА. Займи у Рудольфа!
ДЭВИД. Он тоже не миллиардер. Вероника обдирает его как липку.
МАРТА. Хочешь, я попрошу?
Дэвид присаживается возле Марты, кладёт голову ей на колени.
ДЭВИД. Единственное, что я больше всего хочу, Марта, это поскорей переехать в наш дом. Чтобы просыпаться утром с тобой, а за окном – сосны, небо, птицы поют, солнце светит…
МАРТА (перебивает). А я хочу третий этаж и мне плевать, где ты возьмёшь на это деньги.
Дэвид встаёт, забирает у Марты планшет, рассматривает чертёж.
ДЭВИД (после паузы). Нет, Марта, сейчас мы это не потянем. Давай годика через два – обживёмся на новом месте, а там видно будет, может, и сделаем надстройку.
Марта резко выхватывает у Дэвида планшет, встаёт, уходит.
ДЭВИД. Марта! Ну, не обижайся, пожалуйста…
Марта возвращается.
МАРТА. Первый раз в жизни мне захотелось чего-то по-настоящему, я загорелась этой идеей, сама всё рассчитала и нарисовала чертёж… Не ожидала от тебя, Дэвид…
Марта уходит, хлопнув дверью.
Дэвид берёт телефон, звонит.
ДЭВИД. Рудик, привет. Вопрос на засыпку – ты занять мне не сможешь? Да, много, миллиона три, может, пять. За полгода постараюсь отдать. Да, срочно… (Слушает ответ.)
Заходит Марта.
ДЭВИД. Понял, извини, ничего страшного, до встречи. (Нажимает отбой.)
МАРТА. Что сказал Рудольф?
ДЭВИД. Вероника грохнула все свободные деньги в собачий приют. У неё новое увлечение – бездомные животные.
МАРТА (с досадой). О! Это она специально!
ДЭВИД. Почему специально? Она же не могла знать, что ты захочешь строить третий этаж.
МАРТА. Вероника всегда старается потратить как можно больше на свои прихоти, чтобы к Рудику нельзя было обратиться за помощью.
ДЭВИД. А хочешь, я попрошу деньги у Вероники? Может быть, она ещё не успела всё потратить.
МАРТА. Это смешно.
ДЭВИД. Почему?
МАРТА. Потому что она не даст!
ДЭВИД. По-моему, можно попробовать. Это единственный выход.
МАРТА. А знаешь… Даже интересно. Попробуй!
ДЭВИД. Сейчас… (Звонит.) Вероника, это я, Дэвид. Что? Откуда ты знаешь? Ах, Рудик уже сказал… Хорошо, я сейчас скину тебе номер счёта. Спасибо. (Нажимает отбой.)
МАРТА. И после этого ты говоришь, что у вас ничего не было?
ДЭВИД. Ей Рудик приказал дать нам денег, когда узнал, что она ещё их не потратила.
МАРТА. Ты врёшь на ходу.
ДЭВИД. Спроси сама!
Протягивает Марте телефон, она его отталкивает.
МАРТА. Я хочу заказать стройматериалы как можно быстрее…
ДЭВИД. Сейчас…
Поспешно что-то пишет в телефоне.
Марта ходит по комнате.
МАРТА. А вообще, знаешь… С тех пор, как я занялась этим строительством, у меня началась совсем другая жизнь. Голова стала ясная и свободная… Плохие мысли совсем исчезли…
ДЭВИД (тихо). Я заметил.
МАРТА. У человека должна быть цель в жизни, и теперь эта цель у меня есть – третий этаж! Наш дом будет самым красивым в посёлке, Дэвид.
ДЭВИД. Всё, я сбросил счёт Веронике.
МАРТА. Скажи, что ты меня любишь.
ДЭВИД. Я тебя обожаю, Марта.
МАРТА. А если я вдруг умру, ты что будешь делать?
ДЭВИД. Тоже умру.
МАРТА. Через сорок дней?
ДЭВИД. Почему через сорок? Сразу же. Одновременно с тобой.
МАРТА (смеётся). Ты врёшь, Дэвид. Мне кажется, что ты мне всё время врёшь!
ДЭВИД. Проверим лет через шестьдесят…
Обнимает Марту, кружит её по комнате.
МАРТА. Ты предлагаешь так долго ждать, чтобы узнать, врёшь ты мне или нет?
ДЭВИД. У тебя нет другого выхода, дорогая! Ты будешь вынуждена прожить со мной шестьдесят лет, чтобы узнать, соврал я тебе или нет!
Целует Марту.
ЗТМ.

(Продолжение в следующем номере)







_________________________________________

Об авторе: ОЛЬГА СТЕПНОВА

Драматург, писатель, сценарист, автор шестидесяти пьес, шестнадцати книг и двух десятков сценариев фильмов и сериалов, признанный мастер современной комедии, ее культовые спектакли «Двое в лифте, не считая текилы» и «Когда ангелы шутят» стали победителями фестиваля «Амурская осень» и не сходят со сцены уже более десяти лет. Ольга Степнова лауреат Волошинского фестиваля и драматургического конкурса им. А. Володина, независимого международного конкурса современной драматургии «Исходное событие – XXI век», победитель конкурса монопьес Российской государственной библиотеки искусств и журнала «Современная драматургия» с пьесой «В моей смерти винить президента» и драматургического конкурса «Автора на сцену». Ее пьесы поставлены почти в ста театрах по всему миру – от Москвы и Польши до Владивостока и Америки.скачать dle 12.1