ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Эдвард Сашко. КОТЁНОК

Эдвард Сашко. КОТЁНОК

Редактор: Кристина Кармалита


(пьеса)



От автора: Хулиган-подросток соглашается на беседу с психологом в обмен на освобождение от срока в колонии, но ни тот, ни другой совершенно не представляют себе, к чему приведет эта беседа.


Действующие лица:

ТИМА
ОТЕЦ ТИМЫ
СОБЕСЕДНИК 

 

СЦЕНА 1

Комната.

Тёмная пустая небольшая комната. Из мебели только кресло. Перед креслом стоит видеокамера. Освещение на кресло – словно то ли создаёт, то ли вырывает маленький уголок, где и будет происходить действие.

На протяжении всей сцены видим только Тиму. Собеседник, имеем это ввиду, в соседней комнате. Тима его только слышит – собеседник говорит в микрофон. Сам же собеседник всё видит и слышит – для этого камера ведёт трансляцию.

Входит Тима. Осматривается.

ТИМА. Есть кто? Эй! Я уже пришёл!

Не дождавшись ответа, Тима пожимает плечами и осматривается.

ТИМА. Люди!

Подходит к креслу, трогает его, крутит. Тима садится в кресло – достаточно вольготно забрасывает ногу на подлокотник.

ТИМА. Ну что за игры? (Скучая.) Люди! Меня сюда послали.
СОБЕСЕДНИК. Не послали, а направили.

Услышав голос собеседника, Тима вскакивает с кресла, словно он в нём не сидел.

ТИМА. Круто. А где вы?
СОБЕСЕДНИК. Садись, где сидел, оно для тебя.
ТИМА. В кресло?
СОБЕСЕДНИК. Только не в раскорячку.
ТИМА. Ладно вам, я ж думал, никого нет.

Тима садится в кресло.

ТИМА. Так где вы? За стеклом, да? Только где тут стекло?

Тима замечает камеру.

ТИМА. Понял-понял! В камеру, значит, говорить надо. Ну? Чего?
СОБЕСЕДНИК. Представься.
ТИМА. Вы же знаете.
СОБЕСЕДНИК. Представься.
ТИМА. Вы робот, что ли?
СОБЕСЕДНИК. Не испытывай моего терпения с самого начала. Представься.
ТИМА. Тима Окунев.
СОБЕСЕДНИК. Тима – это Тимур?
ТИМА. Ну вы же знаете. Тимофей.
СОБЕСЕДНИК. Почему полностью не называешь своего имени?
ТИМА. Не нравится мне оно. Мало того, что с фамилией не повезло, так ещё имя дали такое, что…

Тима машет рукой.

СОБЕСЕДНИК. Нормальное имя. Красивое.
ТИМА. Ага, вы ещё скажите, не имя красит человека, а человек имя. Нафталиновое какое-то. Папка в честь деда назвал. Как будто на мне за деда отыграться хотел.
СОБЕСЕДНИК. А может быть это честь?
ТИМА. Ага, а обо мне он подумал? Двадцать первый век за окном, а по улице идёт Тимофей.
СОБЕСЕДНИК. Тогда почему Тима?
ТИМА. «Тима» сокращённо от «Тимофей».
СОБЕСЕДНИК. А Тим? Тима – детское, милое, нежное. Тим – уверено, по-мужски, надёжно. Не чувствуешь разницы?

Тима задумывается.

ТИМА (словно пробует слово на вкус). Тим. Ну да, похоже. Не подумал как-то.
СОБЕСЕДНИК. Но ты же как-то выбирал. Тимофей – отмёл. Тимоха?
ТИМА. Думал, но как-то не серьёзно. Как будто семечки лузгаешь. Мы моё имя будем анализировать?
СОБЕСЕДНИК. Это тоже кое-что говорит о тебе.
ТИМА. И что же?
СОБЕСЕДНИК. Это я оставлю для себя в записи.
ТИМА. А может мне тоже интересно.
СОБЕСЕДНИК. Сейчас на первом месте мои интересы.
ТИМА. Ладно. А вас как зовут?
СОБЕСЕДНИК. Тебе этого знать не надо.
ТИМА. Конечно. Вы же суперагент, всё должно быть тайной.
СОБЕСЕДНИК. Так тебе будет легче говорить. С незнакомцами всегда легче говорить. Знакомым всегда чего-то не договариваешь. Фильтруешь информацию. А с незнакомцем проще.
ТИМА. Вы меня тут заперли, поставили жёсткие условия и говорите, что с незнакомцем будет легче разговаривать? Серьёзно?
СОБЕСЕДНИК. Вполне.
ТИМА. Ну, хорошо. Что будем делать? Какое кино снимать? Мне вообще гримёр полагается?
СОБЕСЕДНИК. Ты знаешь, что тебе полагается, если не будешь делать то, что я говорю. Ты принёс?
ТИМА. Что?
СОБЕСЕДНИК. Тимофей, я тебе напомню правила. Ты либо делаешь то, о чём я тебя прошу – а я не буду просить ничего предосудительного, мы просто поговорим. Либо отправляешься в колонию, куда тебя, будь уверен, определят после последнего случая.
ТИМА. То есть мы просто разговариваем, а потом меня отпустят?
СОБЕСЕДНИК. На учёте ты всё равно стоять будешь.
ТИМА. Просто разговор?
СОБЕСЕДНИК. Не просто. Ты должен честно и искренне отвечать на вопросы.
ТИМА. А откуда вы будете знать, что я не соврал?
СОБЕСЕДНИК. Ещё никому в этом кресле не удавалось меня обмануть. Да никто и не хотел.
ТИМА (с сарказмом). А то в колонию отправите?
СОБЕСЕДНИК. Не только поэтому.
ТИМА. Есть что-то пострашнее?
СОБЕСЕДНИК. Иногда людям просто хочется поговорить. Так ты принёс?
ТИМА. Ладно, ладно.

Тимофей вынимает из кармана сложенный несколько раз листок.


СОБЕСЕДНИК. Читай.
ТИМА. Может, я вам просто отдам?
СОБЕСЕДНИК. Тимофей, мы же договорились.

Тимофей вздыхает, разворачивает листок. Листок оказывается мятым.

СОБЕСЕДНИК. Читай.
ТИМА. Всё по списку – каждый пункт, да?
СОБЕСЕДНИК. Тима, в какой-то момент моё терпение лопнет, и ты отправишься туда, куда должен отправиться. Научись ценить то, что ради тебя делают.
ТИМА. Ради меня стараетесь, да? Чтобы мне было лучше?
СОБЕСЕДНИК. Представь себе.
ТИМА. А может мне этого не надо? Почему вы думаете, что мне вот так будет лучше? Откуда вы все знаете, как мне будет лучше? Это же вам надо – у вас какой-то там эксперимент, а тут сижу, как мышка. Опыты на мне ставите? С чего вы взяли, что я вообще чего-то боюсь? С чего вы взяли, что я боюсь колонии?
СОБЕСЕДНИК. В таком случае уходи.
ТИМА. В смысле?
СОБЕСЕДНИК. Встань и иди. Дверь не закрыта. Можешь, конечно, попытаться сбежать, но, будь уверен, тебя найдут и набросят срок. Я сообщу инспектору, он тебя заберёт и отправит туда, куда ты так рвёшься. Через два года сможешь пацанам во дворе рассказать, какой ты был крутой, когда послал меня, какой ты был крутой в колонии. Наверное, им понравится. Только они эти два года будут ходить в кино, играть в футбол, танцевать, ездить на море. А ты будешь в колонии. Два года. Иди, а вместо тебя я возьму другого. К сожалению, таких проблемных, как ты, немало.

Тима сидит в кресле. Он задумался.


СОБЕСЕДНИК. Собеседование закончено. Спасибо за участие. Уходи.

Тима встаёт с кресла, медленно идёт к выходу. Но останавливается. Он возвращается и садится в кресло.

СОБЕСЕДНИК. Что-то случилось?
ТИМА. Раз уж начали, давайте закончим. Посмотрим, к чему всё придёт.

Тима садится в кресло.


СОБЕСЕДНИК. Ты, наверное, плохо понял. Правила тут устанавливаю я. Поэтому уходи, собеседование закончено.
ТИМА. В смысле?
СОБЕСЕДНИК. А ты думал, это шуточки? Хотел в колонию? Иди. Ты же не боишься. Тебе шестнадцать, а ты всё делал, чтобы там оказаться. Так иди – дверь открыта. Ты в шаге от своей мечты.

Тима демонстрирует листок бумаги.


ТИМА. Я готов прочитать и делать то, что вы будете говорить.
СОБЕСЕДНИК. Уверен? Перед тем, как ответить, подумай, потому что если что-то пойдёт не так, не ты выйдешь, а тебя выведут и отведут туда, куда ты так стремился.
ТИМА. Куда это я так стремился?
СОБЕСЕДНИК. Судя по твоему досье, романтика преступного мира, колония, а потом тюрьма – вот твоё страстное желание.
ТИМА. Да ладно?
СОБЕСЕДНИК. Сколько пунктов в твоём помятом листке?

Тима заглядывает в листок. Улыбка сползает с его лица.


ТИМА. Да это всё… большинство – детские забавы.
СОБЕСЕДНИК. Вот и разберёмся. Продолжим?

Тима кивает.


СОБЕСЕДНИК. Если я задаю вопрос, я хочу слышать ответ.
ТИМА. А по мне не видно?
СОБЕСЕДНИК. Твои кивки и жесты я к документам не приложу. К тому же, сказанное уже обязывает. Ты же держишь обещания? Или это тоже записано в листке?
ТИМА. Я готов.
СОБЕСЕДНИК. И хватит говорить «в смысле».
ТИМА. В смысле? Ладно, ладно.
СОБЕСЕДНИК. Слушаю.
ТИМА. Я, может, не всё вспомнил.
СОБЕСЕДНИК. Ещё раз: не испытывай моего терпения.

Тима вздыхает, разворачивает листок, пробегает по нему глазами.


СОБЕСЕДНИК. Долго ещё ждать?
ТИМА (читает). Подрался с Генкой на футбольном поле. (Отрывается от листка.) Он мне подножку поставил и сказал, что всё по правилам.
СОБЕСЕДНИК. Подрался или избил его?
ТИМА. Избил.
СОБЕСЕДНИК. Дальше.
ТИМА (читает). Заставил пятиклассника купить мне булочку.
СОБЕСЕДНИК. И?
ТИМА. И избил его.
СОБЕСЕДНИК. Почему?
ТИМА. Это так важно?
СОБЕСЕДНИК. Мы, кажется, договорились.

Тима задумывается.

ТИМА. Чтобы боялся и в следующий раз опять купил мне булочку. Дальше? (Читает.) Толкнул одноклассницу на физкультуре: она не отдавал мяч, с которым мы играли в баскетбол.
СОБЕСЕДНИК. Слишком просто для тебя после избиений.
ТИМА. Она упала и сломала нос.
СОБЕСЕДНИК. Начинаю узнавать руку мастера.

Тима вздыхает.


ТИМА. Подрался с пацаном со двора – он распускал язык. Это всё то, что вы хотите?
СОБЕСЕДНИК. Читай.

Тима просматривает листок.

СОБЕСЕДНИК. Что?
ТИМА. Не знаю, подходит ли это. Я просто записал.
СОБЕСЕДНИК. Всё надо. Читай.
ТИМА (читает). Пнул котёнка.
СОБЕСЕДНИК. Как и почему?
ТИМА. Шёл домой, а он сидел у подъезда.
СОБЕСЕДНИК. И ты его пнул?
ТИМА. Мы до этого с Васькой поцапались, настроение было поганое. А тут ещё этот котёнок мяукал. Громко так, на весь подъезд. А там ещё дверь открыта была – и по всему подъезду эхо летало: «Мяу! Мяу! Мяу!».
СОБЕСЕДНИК. Из-за чего с Васькой пацапались?
ТИМА. Да мы уже давно ведём войну. Не я с ним, а двор на двор.
СОБЕСЕДНИК. То есть просто так.
ТИМА. Не просто так. Раньше в футбол играли, потом в карты, теперь дерёмся. Война, понимаете?
СОБЕСЕДНИК. Нет.
ТИМА. За территорию, за влияние. Он ещё с нашей девчонкой ходит.
СОБЕСЕДНИК. И что?
ТИМА. Нельзя. Она наша.
СОБЕСЕДНИК. Она с кем-то из вас дружит?
ТИМА. Нет. Но она наша. А Васька не наш. Да она ему нужна только потому, что она наша – чтобы нам хуже сделать.
СОБЕСЕДНИК. И ты подрался с Васькой.
ТИМА. Ну да.
СОБЕСЕДНИК. Подрался? Точно?

Тима молчит, отводит взгляд.


СОБЕСЕДНИК. Тимофей? Мы же договорились.
ТИМА. Ну как подрался? Получил от него. Их больше было. Они догнали меня, Васька в душу мне зарядил, аж дыхание спёрло.
СОБЕСЕДНИК. Всё?

Тима молчит.

СОБЕСЕДНИК. Это всё?
ТИМА. Пока я воздух глотал, с меня штаны стянули.
СОБЕСЕДНИК. И?
ТИМА. Что и?
СОБЕСЕДНИК. Так и было? Или было ещё что-то?

Тима молчит.


ТИМА. Вот зачем вам это знать?
СОБЕСЕДНИК. Мне надо понимать.
ТИМА. Понимать что?
СОБЕСЕДНИК. Что ты за человек, где и почему ты врёшь, что для тебя больно, что тебя радует.
ТИМА. И что-то уже поняли?
СОБЕСЕДНИК. Что-то понял.
ТИМА. Например?
СОБЕСЕДНИК. Кажется, вопросы здесь задаю я.
ТИМА. Понятно. Только языком чешете.
СОБЕСЕДНИК. С тебя стянули штаны, а с Васькой была та девушка.
ТИМА. Откуда вы знаете?!
СОБЕСЕДНИК. Это моя работа – знать и понимать.
ТИМА. Нет, откуда вы вообще всё знаете? Откуда узнали, что я что-то не сказал? Вы меня несколько раз спросили «это всё?». Вам Васька всё рассказал, да?
СОБЕСЕДНИК. Нет. Но я тебе говорил, что в этом кресле мне никто не может соврать.

Тима горько ухмыляется.

ТИМА. Фигня какая-то.
СОБЕСЕДНИК. Не выражайся, пожалуйста.
ТИМА. Я и так подбираю слова. Даже сказал «поцапался» вместо…
СОБЕСЕДНИК. И не спорь.
ТИМА. Что-то много у вас правил.
СОБЕСЕДНИК. А у тебя их нет?
ТИМА. Может, и есть, но они не такие, как у вас.
СОБЕСЕДНИК. А какие у меня?
ТИМА. Этого не скажи, этого не делай, так не стой, сиди сложа руки, кушай и вытирайся салфеточкой. Скучно.
СОБЕСЕДНИК. А ты хотел бы веселиться?
ТИМА. А кто ж не хочет?
СОБЕСЕДНИК. И где ты сейчас?
ТИМА. В смысле?
СОБЕСЕДНИК. Ты жил по своим правилам – там избил, тут толкнул, разбил, своровал, всей шайкой избили одного человека до полусмерти. И где ты сейчас?
ТИМА. В том, моём, мире, где так можно и нужно делать, за это в колонию не ссылают. Вон викинги – воевали, погибнуть в бою для них было честью. А то развели сопли – все нежные, все добрые, все со-пе-ре-жи-ва-ют. А человек – это охотник, завоеватель. Если бы было не так, мы бы у динозавров не отвоевали территорию и жили бы в пещерах до сих пор. Если жили бы.
СОБЕСЕДНИК. У динозавров?
ТИМА. Ну или у кого там?
СОБЕСЕДНИК. То есть ты викинг, завоеватель?
ТИМА. Ну я же здесь.
СОБЕСЕДНИК. И кто тебя этому научил?
ТИМА. Разве не понятно?
СОБЕСЕДНИК. Мне всё понятно, но я хочу, чтобы ты сам это сказал.
ТИМА. Цирк какой-то.
СОБЕСЕДНИК. Ладно, пока оставим это. Что по списку?
ТИМА. Тут ещё есть.
СОБЕСЕДНИК. Ну да, ты же викинг, завоеватель.
ТИМА. Стебётесь?
СОБЕСЕДНИК. Выбирай выражения.
ТИМА. Так это же не мат. Это не то, что вы подумали.
СОБЕСЕДНИК. Я знаю, что значит слово «стёб». Но ты подбирай слова.
ТИМА. Издеваетесь? Так хотите, чтобы я говорил?
СОБЕСЕДНИК. Например.
ТИМА. Не понимаю.
СОБЕСЕДНИК. Чего на этот раз?
ТИМА. Чего вы хотите.
СОБЕСЕДНИК. В смысле?
ТИМА (ухмыляется). Теперь вы говорите «в смысле».
СОБЕСЕДНИК. Что ты имел в виду?
ТИМА. Дрессируете, как собачонку – голос, подай лапку, заткнись.
СОБЕСЕДНИК. Должен признать, ты не дурак. Сейчас сталкиваются два мира.
ТИМА. Мой и ваш?
СОБЕСЕДНИК. Твой и чужой для тебя. Конечно, надо переломить тебе хребет, чтобы ты слушался и делал то, что надо. Но не это главное. Важно показать тебе другой мир, который ты, викинг, не видишь, потому что живёшь в своём болоте.
ТИМА (ухмыляется). И что, эти словечки помогут?
СОБЕСЕДНИК. Как вы там говорите? Матрица? Мужик, чувак, хата, тёлка, хавчик, пойло – вот твой мир, да? Твоя матрица. Кого ты представляешь, когда говоришь «тёлка»? Какая-то неприхотливая девушка, с которой можно делать, что хочешь, обращаться, как хочешь. Так? А какой образ у тебя возникает, когда ты говоришь «девушка», «женщина»? С ней уже не попьёшь соску пива. Понимаешь?
ТИМА. Ну да, как будто костюм надеваешь – так и хочется вести себя культурно.
СОБЕСЕДНИК. Вот именно костюм. Вместе со словами надеваешь целый мир, который за этими словами стоит.
ТИМА. А если я голым, без костюма хочу бегать?
СОБЕСЕДНИК. Не получится. Для этого тебе надо разучиться говорить и думать. В любом случае ты создаёшь мир вокруг себя. У тебя друзья, братаны, кореша или пацаны. У тебя папа, отец, батя или папка. У тебя дом, хата или флэт. Ты ешь или хаваешь, смотришь или зыришь – это всё твой мир. И пока ты выбираешь всё, что находится в каком-то болоте.
ТИМА. Может, мне хорошо в моём болоте? Вы не думали об этом?
СОБЕСЕДНИК. Конечно, хорошо. Ведь ты в своём болоте король. У тебя вон какой список геройств: ударил, толкнул, избил. А вот в другом, большом мире ты кто? Точнее, ты где? Ты думал об этом?

Тима молчит.

СОБЕСЕДНИК. Тимофей? Ты думал?

Тима молчит.

СОБЕСЕДНИК. Тимофей?
ТИМА. Нет.
СОБЕСЕДНИК. Читай дальше.
ТИМА. Может, не надо.
СОБЕСЕДНИК. Читай.
ТИМА. Ткнуть носом меня хотите?

Тима берёт свой листок, но не читает.


СОБЕСЕДНИК. Читай.
ТИМА (читает). Побил пьяного на детской площадке.

Тима ухмыляется.

СОБЕСЕДНИК. Что?
ТИМА. А ведь бить незнакомца легче. Как и рассказывать ему что-то такое, чего знакомому не сказал бы.
СОБЕСЕДНИК. Почему?
ТИМА. Ты не знаешь его истории, не знаешь, какой он – как он плачет, как он просит не бить, где живёт, где вы снова увидитесь. Сейчас понял, что всё это как-то мешало бить. А вот одного мужика мы с компашкой отметелили… побили, и ничего не мешало – как будто по мешку бил.
СОБЕСЕДНИК. Дальше.

Тима откладывает листок.


ТИМА. Разбил окно в сарае. Пнул бомжа. Запугал малолеток у магазина. Бросил камень в окно дома. С пацанами поломал парту в школе. Использовал газовый баллончик в школе, после чего школа два дня не работала. Поцарапал гвоздём машину. Забрал и пробил мячик пацанов, которые играли в футбол. Послал учителя трудов. Вы же сами просили написать этот список, как будто я не сделал ничего хорошего.
СОБЕСЕДНИК. Просил. У тебя тут столько пунктов, а тебе только шестнадцать лет. Шестнадцать, Тимофей.

Тима молчит.

СОБЕСЕДНИК. Хорошо, что у тебя в другом списке – в списке добрых дел?

Тима машет рукой.

СОБЕСЕДНИК. Ты заговорил о хороших делах, и это замечательно, что ты понимаешь, что на другой чаше тоже что-то должно быть. То есть ты уже понимаешь, что то, что ты делал, не самые… красивые поступки, викинг?
ТИМА. Идите вы… за учителем трудов.
СОБЕСЕДНИК. Осторожнее на поворотах. Так что в другом списке?
ТИМА. Вы не просили, я его не составлял.
СОБЕСЕДНИК. Представь, что ты на судe.
ТИМА (с сарказмом). Уже суд, ну конечно.
СОБЕСЕДНИК. И на этом судe твоя учесть зависит от простой математики: каких поступков в твоей жизни было больше – если плохих, то ты отправишься на плаху, а если хороших, то на свободу.
ТИМА. Не хочу я играть в эти ваши игры.
СОБЕСЕДНИК. А придётся. Напоминаю, правила тут устанавливаю я, а не ты. Не нравится? Я могу позвать дежурного, и через час…
ТИМА. Ладно, ладно.
СОБЕСЕДНИК. Тогда давай вместе вспомним. Итак, что идёт первым? Смелее, Тимофей.
ТИМА (с сарказмом). Посуду дома помыл. Это считается?
СОБЕСЕДНИК. Ещё.
ТИМА (с сарказмом). Собаке конфету дал.
СОБЕСЕДНИК. А теперь отнесись к этому серьёзней.
ТИМА. Ну не знаю. Соседке помог занести на пятый этаж чемодан. У него ещё ручка оторвалась, сам чемодан раскрылся. Я заходил, а она собирала вещи, я и помог – собрал, донёс.
СОБЕСЕДНИК. Дальше.
ТИМА. За Наташку заступился.
СОБЕСЕДНИК. Снова дрался?
ТИМА. Да не, просто рыкнул на пацанов, они и отвалили. В школе шестиклассникам сказал, чтобы они не доводили химичку. Она хорошая, только слабенькая, без характера. Я даже видел, как она плакала из-за них.
СОБЕСЕДНИК. Почему она тебе нравится?
ТИМА. Я не говорил, что она мне нравится. Она мне балл подняла – я формулы кислот выучил, оттарабанил ей, в смысле рассказал, потом задачку решил. А на следующем уроке на контрольной что-то там не так сделал, она и завысила балл.
СОБЕСЕДНИК. Думаешь, это всё?

Тима думает.


ТИМА. У неё сын был – Серёга. Классный парень. Улыбался всегда. Из армухи вернулся, пошёл пожарным работать. На одном пожаре даже старика из огня вынес. Он выходил во двор с двумя гирями по тридцать два килограмма и так их подбрасывал. Я думал, они ему башку проломят, а он их ловил. Прямо цирк под окнами. На него пацаны хотели наехать, но он их отметелил… ну вы поняли, не могу подобрать слова. Они его уважать начали. А потом Серёга на мотоцике… на мотоцикле разбился. Он у неё один был. Жениться хотел, я его невесту видел – красивая. А теперь химичка одна, а эти гномы нервы из неё вытягивают.
СОБЕСЕДНИК. Ты хотел бы быть похожим на него?
ТИМА. Я бы так не смог. И армуха, и пожары, и гири. Я ж не такой сильный.
СОБЕСЕДНИК. В шестнадцать лет он тоже, наверное, такого не мог.
ТИМА. Наверное.
СОБЕСЕДНИК. Наверное не мог или наверное хотел бы быть похожим на него?
ТИМА. Не мог. И хотел бы.
СОБЕСЕДНИК. Потому что он – настоящий викинг?
ТИМА. Он другой. Серёге не надо было быть викингом. Он был не в нашей системе, в какой-то своей жизни.
СОБЕСЕДНИК. Вот видишь, не всегда надо быть викингом, чтобы достойно жить.
ТИМА. Для этого надо быть Серёгой.
СОБЕСЕДНИК. Для этого надо быть человеком.

Тима молчит.


ТИМА. Нет у меня больше ничего в этом другом списке. Пусто.
СОБЕСЕДНИК. Девятнадцать – пять.
ТИМА. В смысле?
СОБЕСЕДНИК. В одном списке у тебя девятнадцать пунктов, во втором пять. И это если принять мытьё посуды и конфету для собаки.
ТИМА. Да? И какие выводы? Я недочеловек?
СОБЕСЕДНИК. Наоборот. Несмотря на преимущество одного списка, есть в тебе человеческое, есть доброе. И ориентир у тебя есть - Сергей. Только ты боишься не справиться. Боишься, что не станешь таким же – чтобы и гири в небо, и старика из огня.
ТИМА. Ничего я не боюсь! Захочу, и гири подброшу, и вынесу на руках хоть сто стариков!
СОБЕСЕДНИК. Кто он?
ТИМА. Вы о ком?
СОБЕСЕДНИК. В твоём мире викингов кто сильнее, тот и прав. Ты составил список, в котором ты сильнее. Но ты ведь не самый сильный. Кто тот, кто не даёт тебе прохода? Кто издевается над тобой?
ТИМА. Почему он должен быть?
СОБЕСЕДНИК. Потому что ты не отыгрывался бы на тех, кто слабее тебя, если бы его не было.
ТИМА. Всё-то вы знаете. (Думает, говорить ли.) Костыль. Костик Костыль. Лезет и лезет. Куда я ни пойду, он там появится. То обед в школе забирал, то деньги тряс. Сейчас на счётчик поставил.
СОБЕСЕДНИК. Ты ему должен?
ТИМА. Если бы был должен, он вообще меня покалечил бы. Просто подошёл и сказал, что с меня полтинник. А откуда у меня полтос?.. Пятьдесят баксов… долларов. Я не принёс в срок, он поставил на счётчик.
СОБЕСЕДНИК. И парень, которого ты избил…
ТИМА. Да! Да! Да! Я тоже его поставил на счётчик! Сказал, что он мне должен бабла за то, что ходит через наш двор. Он не принёс. А у меня самого время подходило – Костыль каждый день напоминал. Ну я со злости того пацана и избил. Перестарался.
СОБЕСЕДНИК. Перестарался? Ты знаешь, что он лежал в реанимации?
ТИМА. Так вроде вышел уже.
СОБЕСЕДНИК. Вышел. Но лежал.
ТИМА. Я как будто озверел. Я никого так не бил, как его. И ведь не хотел бить. Просто, думал, припугну… А потом слово за слово… Он ещё брыкаться стал. Я и завёлся.
СОБЕСЕДНИК. Ты бил Костыля или наказывал парня за то, что он не спасает тебя от Костыля?
ТИМА. Наказывал, наверное. Слушайте, откуда я знаю? Я бил и всё.
СОБЕСЕДНИК. Всё ты знаешь. Только не хочешь себе признаться, что бил потому, что был слаб. Ведь самый большой позор для викингов – быть трусом в бою.
ТИМА. Идите вы… со своими викингами.
СОБЕСЕДНИК. Что ты сказал следователю?
ТИМА. А что я мог сказать? Есть свидетели, что я бил этого пацана. Я сначала в отказе был, а потом мне даже видео показали, где я… В общем, я просто признался. Следователь сказал, так срок дадут меньше, если признаю вину.
СОБЕСЕДНИК. А про мотив что сказал?
ТИМА. Избил и всё. Мало ли. Да меня никто и не спрашивал. Им нужны факты, признание.
СОБЕСЕДНИК. То есть про Костыля ты ничего не сказал.
ТИМА. А что я скажу? Он же не при делах.
СОБЕСЕДНИК. При делах, ещё как при делах.
ТИМА. Следствие это не волнует.
СОБЕСЕДНИК. Это да. Почему ты не сопротивлялся Костылю?
ТИМА. У вас кукуха поехала?
СОБЕСЕДНИК. Ты сильный, драка для тебя обычное дело.
ТИМА. Он же старше и сильнее. Его все на районе боятся.
СОБЕСЕДНИК. То есть ты бьешь только тех, кто слабее тебя.
ТИМА. Вы реально не понимаете, что ли? Думаете, это вот так просто пошёл и дал по морде? Вы знаете, кто он? Он ломает всех! Его потому и прозвали Костылём, что он сам всех на костыли ставит. Одного так уделал, что он в кресле катается и глупо так улыбается. Я не хочу так. Или вы подстрекаете меня?
СОБЕСЕДНИК. Нет, я всего лишь хочу понять.
ТИМА. Тогда вопросы у вас такие, как будто вы жили не во дворе, а в филармонии, где все ходят в костюмчиках и вежливо кланяются друг другу. На все ваши вопросы есть очевидные ответы. Разве вы этого не понимаете?
СОБЕСЕДНИК. Хорошо, что ты это понял.
ТИМА. То есть мы здесь для этого?
СОБЕСЕДНИК. То есть мы здесь для этого.
ТИМА. И как это должно мне помочь?
СОБЕСЕДНИК. Ещё несколько минут назад ты не понимал, почему отправил в реанимацию парня. А как сейчас?

Тима задумчиво кивает.

СОБЕСЕДНИК. Тебе нужно время подумать и задуматься, что ты делаешь.
ТИМА. И что, я больше не буду так поступать?
СОБЕСЕДНИК. Надеюсь. Надеюсь, что в следующий раз ты хотя бы задумаешься, что и главное почему делаешь.
ТИМА. Что же вы так запросто открыли свои карты?
СОБЕСЕДНИК. А что тут скрывать? Мы же одно дело делаем – тебе помогаем.
ТИМА. А если я не хочу? Если я не хочу, чтобы мне помогали?
СОБЕСЕДНИК. Не хочешь казаться слабым? Помогают не только слабым.
ТИМА. Меня устраивает то, что есть.
СОБЕСЕДНИК. Даже то, что на тебя завели дело?
ТИМА. Идеального мира не бывает. У вас в жизни всё гладко?
СОБЕСЕДНИК. Речь не обо мне.
ТИМА. Ну конечно, других обсуждать и судить легче. Все у вас виноваты, все вам должны, а вы стоите на трибуне и выставляете оценки: вот тут не справился, вот тебе двойка, а тут молодец, а там всё испортил – приходи на пересдачу.
СОБЕСЕДНИК. Не хочу тебя расстраивать, но у каждого должен быть такой судия. И лучше, если он у нас внутри. Что тебе говорит твой судия, когда ты избивал парня из соседнего двора?
ТИМА. «Молодец!» - говорил! И высший балл поставил! «Нечего ему делать в нашем дворе, на нашей территории», - сказал! И если он ещё раз сунется, то снова получит, а мой судия снова похлопает меня по полечу.
СОБЕСЕДНИК. А когда ударил котёнка?

Только что он был эмоциональным, но сейчас Тима замолкает, ему неловко.


СОБЕСЕДНИК. Он тоже зашёл на твою территорию? Он помешал тебе?

Тима молчит.


СОБЕСЕДНИК. Почему ты ударил котёнка?
ТИМА. Дался вам этот котёнок.
СОБЕСЕДНИК. Наверное, дался он тебе, раз ты его ударил ногой.
ТИМА. Он просто попался под горячую руку… под ногу.

Тишина. Тима вслушивается в тишину.


ТИМА. Эй, вы там? Алло! (Машет в камеру.) Я тут! Мне уже можно идти? Или опять что-то не так сказал? Так вы скажите, что, а то я же не знаю. Сказал и сказал. Эй!

Тима встаёт с кресла подходит к камере и машет в неё.


ТИМА. Есть кто живой?

Тима пожимает плечами. Он задумывается. Смотрит в сторону двери, через которые сюда вошёл. Тима идёт к дверям – тихо, осторожно, на цыпочках, чтобы не греметь.

СОБЕСЕДНИК. Куда-то собрался?

Тима вскакивает, как преступник, которого застали на месте преступления.

ТИМА. Вы молчали, я подумал, всё закончено, а обо мне забыли.
СОБЕСЕДНИК. Я делал записи. Вернись, пожалуйста, на место.

Тима возвращается к креслу. Он вздыхает и садится в него.

ТИМА. Что-то страшное записали?
СОБЕСЕДНИК. Боишься?
ТИМА (сбивается). Нет… просто интересно. От этого же зависит, куда я отсюда выйду.
СОБЕСЕДНИК. Не хочешь в колонию? Ты же совсем недавно был не против туда поехать.
ТИМА. Кто ж туда хочет? Сами сказали, пока я буду там, тут будет весело. Вы дали мне шанс, хотелось бы им воспользоваться. А в колонию я всегда успею. В смысле, я туда вообще не хочу, если честно.
СОБЕСЕДНИК. Так и запишу, больше не храбришься.
ТИМА (с обидой). Шуточки любите, да?
СОБЕСЕДНИК. Иногда полезно разрядить атмосферу. Что у тебя с родителями?
ТИМА. А что у меня с родителями? Они есть – мама, папка. Мама добрая, готовит вкусно. Никогда этого не ценил, а тут пришёл в гости к однокласснику, так его мама накормила обедом. Это же есть невозможно. А моя мама и приготовит, и испечёт чего, и варенье сварит. Она меня на улицу не выпускает в грязной одежде. А у того одноклассника тут пятно, там пятно. Я вот сравнил свою маму с его, и как-то ценить, что ли, начал. Замечать. Раньше не замечал, а сейчас замечаю. Даже когда пью чай, замечаю.
СОБЕСЕДНИК. А отец?
ТИМА. Папка-то? Он у меня молодец! Мастер на все руки. Сломался бачок – он сам отремонтировал. Часы остановились – он сам их сделал. Машину в мастерскую не гонит – сам может всё исправить. Даже компьютер мой отремонтировал. У нас и денег не так много, чтобы новый покупать, вот он и отремонтировал. Но я вижу, как ему это нравится – как он разбирает магнитофон, как он копается внутри, как он паяет. Помню, в детстве он покупал мне конструкторы, и мы собирали модели самолётов, кораблей. Ну как собирали? Он собирал, конечно. Язык вот так высунет и осторожно наносит клей. Смешно смотреть. Зато у меня всегда было много таких самолётов, а корабли мы потом с пацанами на пруду пускали. С папкой тоже пускали – ему очень нравилось. Я у него даже пульт с трудом выпрашивал.
СОБЕСЕДНИК. Какие у тебя сейчас с ними отношения?
ТИМА. Как с родителями: они ездят мне по ушам, я их не слушаю.
СОБЕСЕДНИК. Почему? Мама прекрасно готовит, присматривает за тобой, отец на все руки мастер.
ТИМА. Я ж уже не маленький, не сыночек какой-нибудь. Ещё года три назад ладно, я малой был. А сейчас у меня своя жизнь, они меня не понимают.
СОБЕСЕДНИК. А что они должны понять?
ТИМА. Какой я, чем живу, что мне интересно и, главное, что не интересно.
СОБЕСЕДНИК. И какой ты?
ТИМА. Вы серьёзно?
СОБЕСЕДНИК. А тебе до сих пор кажется, что я тут шутки шучу?
ТИМА. Вам ничего нельзя сказать, вы сразу цепляетесь. Только упомяну одно, так вы сразу про это задаёте вопрос.
СОБЕСЕДНИК. Не цепляюсь, а прошу разъяснений. Я вижу тебя первый раз, до этого только прочитал в твоём деле, за что тебя задержали: избиение человека.
ТИМА. И почему вы выбрали меня?
СОБЕСЕДНИК. Показалось, что тут может быть история. И я не ошибся.
ТИМА (иронично). Вы вообще когда-нибудь ошибаетесь?
СОБЕСЕДНИК. Я живой человек, ошибаться – это нормально.
ТИМА. А меня вот за мою ошибку в колонию хотят закрыть.
СОБЕСЕДНИК. У тебя не ошибка, а строго выбранный путь. Возможно, ошибкой было выбрать этот путь, а в остальном всё закономерно. Мы уже говорили об этом.
ТИМА. А что за история? Вы сказали, что увидели историю. Обычно же живу. Таких, как я, в одном нашем дворе пачками ходит.
СОБЕСЕДНИК. Ты просто не замечаешь её. А у тебя есть история – живая, пульсирующая история. Какой ты? Не хочу тебя расстраивать, но мыслей читать я не умею, так что рассказывай. И не скромничай. Если считаешь себя умным, так и говори.
ТИМА. Ну какой? Сильный. Точнее, хочу быть сильным. Я даже в качалку записался, но потом бросил. Самостоятельный. Непослушный, признаю. И да, я умный. У меня раньше с учёбой хорошо было, а потом я забил на неё… в смысле перестал уделять ей внимание. У меня с математикой всё здорово было, в пятом классе я даже на олимпиаду ездил. Не победил, но ездил. Впечатлений было полно. А когда пацанам рассказал, они только посмеялись. Если бы я чуть больше учился, не сидел бы сейчас тут перед вами. (Машет рукой.) Ай, это всё отмазки. В смысле отговорки. Может, и сидел бы. Откуда я знаю, как всё сложилось бы. Что, профессора в тюрьме не сидят? Один вон даже студентку разрубил и бросил в реку.
СОБЕСЕДНИК. Почему перестал учиться?
ТИМА. Не знаю.
СОБЕСЕДНИК. Думай. Не бойся признаться. Здесь тебя никто не услышит, только я. И я никому не скажу. Всё, что ты скажешь тут, останется тут.
ТИМА. Наверное, потому, что во дворе смеялись, не ценили. Там другие ценности, понимаете? Заучек били. А я не хотел, чтобы меня били. Лучше я буду, чем меня.
СОБЕСЕДНИК. Дальше.
ТИМА. Что, сделали пометку?
СОБЕСЕДНИК. Дальше.

Тима вздыхает.


ТИМА. Хочу быть лидером. Но не получается.
СОБЕСЕДНИК. Почему?
ТИМА. Всегда находится кто-то, кто сильнее меня. Или Димка – он не сильнее, но у него есть старший брат. И если Димке дашь в глаз, то его брат…
СОБЕСЕДНИК. Он уже бил тебя?
ТИМА. Меня нет. Но одного нашего так отоварил, что смотреть было страшно.
СОБЕСЕДНИК. Ты бьёшь первым?
ТИМА. Нет. Боюсь. Не люблю. Знаю, что надо, но как-то… И папка говорит, что надо. Да и в общей драке я всегда в куче бываю, не лезу в первые ряды. Папка один раз видел меня в окно, оказывается, а я тогда проиграл. Так папка был злой из-за этого.
СОБЕСЕДНИК. Не хочешь его разочаровывать?
ТИМА. Не то, чтобы разочаровывать. Не знаю, как сказать. Вот он увидел, что я проиграл, потом меня гнобил.
СОБЕСЕДНИК. Что делал?
ТИМА. Гнобил. Говорил, какой я неудалый, что все на мне ездят, что я ни на что не способен, что я не мужик. Он у меня может всё – и отремонтировать радио, и мебель собрать. Мы поехали к дедушке, так он ему забор поставил за выходные.
СОБЕСЕДНИК. А ты?
ТИМА. Ну не умею я паять! И в машинах ничего не понимаю! И сколотить молотком ничего не смогу! А папка давай: ты безрукий, ты не мужик.

Тима еле сдерживает слёзы.

ТИМА. Устал я.
СОБЕСЕДНИК. Отчего?
ТИМА. Потому что гнобят. Папка дома гнобит, на улице Костыль стебётся. Прохожу – пендаль даёт, как второклашке какому-нибудь. Или подзатыльник как залепит, у меня в глазах темнеет. Папке один раз сказал, так он ответил, что от меня ничего и не ожидал другого – я ж не мужик.
СОБЕСЕДНИК. Не викинг?
ТИМА. Да засуньте вы себе этих викингов!..

Тима вскакивает с кресла.

ТИМА. Хотите посмотреть, какой я сильный?

Тима становится в боксёрскую стойку.

ТИМА. Выходите! Ну! Выходите же! Спрятались за стеной, чтобы вас не достали! Да у нас во дворе таких, как вы, быстро раскатали бы! Ну? Где вы? Я жду! Выходите!
СОБЕСЕДНИК. Сядь.
ТИМА. И кто здесь слабак?
СОБЕСЕДНИК (твёрдо). Сядь на место.
ТИМА. Боитесь?
СОБЕСЕДНИК. Не за себя. Если это увидит следователь, он может передумать и изменить условия нашего договора. А мы с тобой проделали уже такой большой путь.

Тима успокаивается. Нехотя, но он садится в кресло.

СОБЕСЕДНИК. Это отец про викингов говорит?

Тима кивает.

ТИМА. Его тема. Мы с ним сериал смотрели про викингов, он и рассказал. Вот такие они – настоящие мужики. Суровые, сильные, бесстрашные. А что, если страшно? А что, если не хочется боли? Я боюсь Костыля, мне больно, когда он меня бьёт. Да ещё при всех. И что? Что? Что со мной не так?
СОБЕСЕДНИК. С тобой всё так.
ТИМА. Вы тоже считаете меня слабаком?
СОБЕСЕДНИК. Нет. Всем бывает страшно, даже викингам. Они прятали свой страх за топорами, но им тоже было страшно. И только люди с отклонениями в психике любят боль.
ТИМА. Утешаете?
СОБЕСЕДНИК. Делюсь знаниями.
ТИМА. Вам, конечно, видней.

Тима отводит взгляд от камеры и замолкает.

ТИМА. И что мне делать?
СОБЕСЕДНИК. Надеюсь, ты уже сделал - твой зверь уже вырвался наружу и излил свою злость на этот мир: на отца, на Костыля, на школу, которая не защитила, на компанию, которая не приняла, и даже на маму, которая не может сказать слова поперёк отцу.
ТИМА. Откуда вы знаете?
СОБЕСЕДНИК. Про зверя? Это же понятно…
ТИМА. Про маму.
СОБЕСЕДНИК. Ну твой же отец – викинг. Правильно? Чего хотеть от викинга? Тебе жалко её, как учительницу химии?

Тима кивает.

ТИМА. Только не могу её защитить. Её же не шестиклашки обижают. А вы точно меня от колонии отмажете?.. В смысле защитите? Или как это сказать?
СОБЕСЕДНИК. Всё-таки боишься?
ТИМА. Вы же сами сказали, что бояться – это нормально! Не боюсь я этой колонии! А вот мама останется одна с папкой. Ещё и за меня переживать будет. Каково ей тогда?
СОБЕСЕДНИК. А о чём ты раньше думал?
ТИМА. Смеётесь? Обстановку разрядить хотите? Конечно, я ни о чём таком не думал! Я не думал, что я изобью этого пацана до такого состояния!
СОБЕСЕДНИК. Я не о том. Ты разве не понимал, что всё идёт к этому? Что весь твой мир состоит из этого и у него только одна концовка. Чем хвастались и гордились пацаны из твоей компании? Старшие сидели и это было гарантией, что это свой человек? Теперь ты понял, почему ударил котёнка?
ТИМА. Что вы заладили – викинг, котята? Я бил пацана – сначала несмело, но потом вошёл в раж – ничего не видел, ничего не понимал! Я топтал его, потому что он был виноват в том, что меня из-за него побьёт Костыль. Я бил его и хотел, чтобы все наши узнали! И тогда, может быть, я стану своим, меня перестанут гнобить. Может, тогда и Костыль перестанет давать мне пинки, если узнает, какой я крутой и как могу разобраться с кем угодно! Я бил и хотел, чтобы папка знал, что я – мужик! Я могу! Я сильный!

Тима обмякает в кресле. Он тяжело дышит – такой сильный был эмоциональный взрыв.

ТИМА (слабым голосом). Вы это хотели услышать?

Собеседник молчит.


ТИМА. Я это должен понять? Что вы молчите? Опять делаете записи?
СОБЕСЕДНИК. Нет, я слушаю. Тебя же до сих пор никто не слушал.
ТИМА. Много вы знаете! Слушал, не слушал! Вам какая разница? Или вы смотрите, как из меня вырывается зверь?
СОБЕСЕДНИК. Боюсь, я ошибся, он из тебя ещё не вырвался.
ТИМА. Ещё не вырвался? Ну давайте подождём вместе! Нравится наблюдать, да? Это же тоже отклонение в психике! Смотреть, как людишки копошатся, насмехаться над ними. Получаете удовольствие?
СОБЕСЕДНИК. Нет. Это просто работа.
ТИМА. Чего вы от меня ещё хотите?
СОБЕСЕДНИК. Какой ты?
ТИМА. А вы не видите? Хулиган, преступник. Кто я там ещё?
СОБЕСЕДНИК. Какой ты?
ТИМА. Вам не всё равно?
СОБЕСЕДНИК. Нет.
ТИМА. Чего это вдруг? Я же вам не сын, не брат.
СОБЕСЕДНИК. Я хочу тебе помочь. Именно поэтому ты сейчас здесь, а не по дороге…
ТИМА. … в колонию. Я всё думал, когда вы напомните снова. Вам же наплевать на меня. Вы такой же, как и Костыль, - чуть что, сразу даёте педаль. Только он при всех, а вы закрыли меня тут и колотите изо всех сил.
СОБЕСЕДНИК. Я не колочу, Тимофей. Я помогаю тебе сбросить тот костюм, который ты на себя натянул. За несколько лет он прирос к тебе. Снять его очень сложно. И да, конечно, будет больно. Но потом будет легче.
ТИМА (иронично). Ага, когда вырвется зверь.
СОБЕСЕДНИК. Возможно, когда вырвется зверь.
ТИМА. Да какой зверь? Вы же видите, какой я слабый. Я уже ничего не могу. Я не сейчас стал слабым. Я давно им стал. Когда я бил того парня, я уже был слабым. Я потому и бил его, чтобы стать сильным. Чтобы стать сильным!
СОБЕСЕДНИК. Перед тем, как стать сильным, многие становятся слабыми, упираются в стену и отталкиваются. Даже сын учительницы химии.
ТИМА. Да ладно?
СОБЕСЕДНИК. Я уверен, что он стал таким не благодаря чему-то, а вопреки или во имя чего-то. Может быть, он тоже хотел защитить свою маму. Знаешь, в чём истинные сила и слабость?
ТИМА. Ну учите, раз уж я тут.
СОБЕСЕДНИК. Одни не прощают тем, кто видел их слабыми – это и есть по-настоящему слабые люди. А вторые благодарны за помощь – вот такие и становятся сильными.
ТИМА (иронично). Было бы куда, я бы тоже записал, как вы.
СОБЕСЕДНИК. Какой ты?
ТИМА. В смысле?
СОБЕСЕДНИК. Ты опять за своё? Мне казалось, ты уже усвоил урок.
ТИМА. Да помню я правила, помню.
СОБЕСЕДНИК. Какой ты под этим приросшим к тебе костюмом? Что ты любишь? О чём мечтаешь? Кем хочешь стать? Чего хочешь?
ТИМА. Ого какие вопросы. Не боитесь, что совру?
СОБЕСЕДНИК. Нет. А ты? Ты же не мне соврёшь, а себе.

Тима задумывается.

ТИМА. Ни о чём великом не мечтаю. Просто хочу найти хорошую работу, чтобы деньгу зашибать… зарабатывать. Маме что-нибудь купить, себе. Покататься по миру. Да просто всё. Кем стать? Каким-нибудь богатеем. В детстве космонавтом мечтал стать, но это же в детстве. Не интересно же вам.
СОБЕСЕДНИК. Что любишь?
ТИМА (пожимает плечами). Футбол люблю. Только папка по баскетболу больше, он когда-то занимался – во второй лиге даже играл. У нас телевизор один, так мне не всегда удавалось посмотреть – папка смотрел, что хотел. Я, может, потому и прилип к пацанам – вместе футбол смотрели, вместе играли, обсуждали. Люблю мамины пироги, торты. Не магазинные, а мамины. Она раньше каждую неделю пекла. Очень вкусно. Мне все завидовали, когда я во двор с домашними пирожками выходил, просили попробовать. Теперь она больна, тяжело ей печь. Но на праздники печёт. Я потому очень жду праздники. Люблю кроссворды разгадывать. Особенно математические. Что ещё? Плавать люблю. Я хорошо плаваю. Когда на озере наперегонки гоняли, я всех сделал. В смысле победил. Фильмы смотреть люблю – такие, чтобы спецэффекты, картинка в три-дэ, звук. Я как-то документальное кино про джунгли на большом экране посмотрел. Ух, красиво очень! Я после этого в интернете много видео пересмотрел про путешествия, про историю. Понравилось про народы в Америке – инки, ацтеки, майя.

Тима замолкает и улыбается чему-то своему.

СОБЕСЕДНИК. Что?
ТИМА. Что?
СОБЕСЕДНИК. Ты что-то подумал и стесняешься сказать.
ТИМА. Ничего я не стесняюсь.
СОБЕСЕДНИК. Тогда что?

Тима думает, сказать или не сказать.

ТИМА. Мне танцы нравятся. Латинские – самба, румба, сальса, бачата. Столько страсти. Когда я смотрел про южную Америку фильм, то там и про танцы было. Я потом нашёл у нас клуб, где учат танцевать эти танцы. Пару раз сходил. Очень понравилось.
СОБЕСЕДНИК. Почему только пару раз, если понравилось?
ТИМА. Папка узнал, не разрешил.
СОБЕСЕДНИК. Почему?
ТИМА. Лишних денег нет – там же платно.
СОБЕСЕДНИК. А на самом деле?

Тима вздыхает и ухмыляется.

ТИМА. Я уже и забыл, что вы видите насквозь. Ему не понравилось.
СОБЕСЕДНИК. Потому что?
ТИМА. Потому что танцы.
СОБЕСЕДНИК. То есть ничего брутального, сурового и без топора.
ТИМА. Ему хотелось, чтобы я занимался боксом или карате. Он хотел своим дружкам хвастаться моими победами, развесить мои медали рядом со своими. А тут танцы.
СОБЕСЕДНИК. То есть если бы не отец…
ТИМА. Что если бы не отец? Может, он и прав! Где я эти танцы применил бы? В ночном клубе на таблетке танцевал бы, всем на радость? Или просто потанцевать? Я могу, как и все. Вы вот как танцуете? Может, я даже лучше. И что? Вам этого не хватает? Почему мне должно не хватать? Он у меня, знаете, какой? Он у меня… он у меня… он у меня папка! Да, может и по ушам съездить. Но он воспитывает. Что делать, если сын не слушается? Зато он так отметелил одного мужика, который мне чуть руку не сломал, так отметелил! На него потом трое навалились, он их разбросал! Пришёл домой – зуб выплюнул, кровью харкнул и сказал: «Никто не будет моему сыну руки ломать». Слышали? Никто не будет моему сыну руки ломать!
СОБЕСЕДНИК. Ты хотел бы быть похожим на своего отца или на сына учительницы химии?

Тима опускает голову.

ТИМА. Знаете, что? Скажите своему следаку, что я не прошёл собеседование или как оно называется. Пусть сажает, пусть отправляет, куда надо. Я уже ничего не боюсь. Вы мне устроили такую мясорубку, какую и Костыль не устраивал. Только он педали и подзатыльники давал, а вы изнутри бьёте. И я не знаю, что больнее! И идите вы… идите… куда подальше! Пока мой зверь не вырвался наружу! Вы поняли? Пока мой зверь не вырвался наружу! Он может когтями разорвать любого, если его довести! Ясно вам? Ясно?
СОБЕСЕДНИК. Теперь ты понимаешь, почему ударил котёнка?

Тима закрывает лицо руками.

СОБЕСЕДНИК. Иди, Тимофей.

Тимофей ещё долго сидит с закрытым руками лицом. Наконец, он убирает руки, старается незаметно вытереть слёзы и встаёт с кресла. Тимофей идёт к дверям, но останавливается.

ТИМА. Если вам интересно, могу написать из колонии.
СОБЕСЕДНИК. Не надо.
ТИМА (иронично). Брезгуете? Понятно, я для вас уже отработанный неинтересный материал.
СОБЕСЕДНИК. Ты условия выполнил – пришёл, говорил всё честно и искренне.
ТИМА. Откуда вы знаете, что я говорил правду? Может, я навыдумывал тут – и про химичку с её сыном, и про Костыля, и про папку, и про мамкины пироги, и про танцы. Да и про этого котёнка тоже. Откуда вы знаете, что я говорил правду? Сказал, чтобы вы меня от колонии отмазали, и всё.
СОБЕСЕДНИК. В этом кресле никто не врёт.
ТИМА. Магия?
СОБЕСЕДНИК. Что-то вроде. Так что я выполню своё – отчёт напишу, передам следователю, никакой колонии не будет. У сильных людей, у викингов только так: сказано – сделано. Не так ли?
ТИМА (ухмыляется). С вас викинг, конечно, так себе. Максимум шаман.

Тима уходит.

Медленно гаснет свет.
Затемнение.

 

СЦЕНА 2

Коридор.

В коридоре отец Тимы сталкивается с собеседником.

ОТЕЦ. Так это вы?
СОБЕСЕДНИК. Что я?
ОТЕЦ. Вы моего оболтуса сейчас песочили, да? Знаю-знаю, мне говорили. Ловко вы его. А то от рук отбился. Слушайте, а эти вот его показания, их к делу пришьют? Он же там признался во всём, да?
СОБЕСЕДНИК. Во всём. Абсолютно во всём. Но следователю я ничего не передам.
ОТЕЦ. Вот и хорошо, а то навесили бы на Тимку всех собак, а ему расхлёбывай. Если бы его упекли в колонию, это добило бы его маму. Она и так больна, а если ещё это…

Отец машет рукой.

ОТЕЦ. Докатился.
СОБЕСЕДНИК. Тимофей и так признался во всём следователю, потому я его себе и взял.
ОТЕЦ (тихо, качает головой). Слабак.
СОБЕСЕДНИК. Но расхлёбывать, как вы говорите, он будет ещё долго. То, что в нём накопилось, чем его нафаршировали, с этим ему ещё долго жить.
ОТЕЦ. Кто это и чем его фаршировал? Школа, что ли? Я всегда говорил, что толку от неё мало, только калечат детей.
СОБЕСЕДНИК. Школа, друзья, двор, семья. Родители – мама и папа.
ОТЕЦ. Это вы сейчас о чём? Мы со Светкой его таким сделали? Да мы души в нём не чаем! Мы последнее ему отдаём! Вы знаете, когда я себе обновку покупал? А на него посмотрите – во всём новеньком! А компьютер? А телефон? Он, что ли, на них заработал? Светка совсем сломалась, а всё чтобы сыночку угодить. Дома куски пожирнее – Тимочке. А он – размазня! Кто хочет, тот на нём и ездит.

Отец отходит в сторону – желваки играют. Отец возвращается.

ОТЕЦ. Это всё его кореша.
СОБЕСЕДНИК (тихо, ухмыляется). Кореша…
ОТЕЦ. Друганы его – Васька, Генка! Ну и Костыль, конечно! Насмотрелся на них, и давай – дома не появляется, с ними где-то пропадает. Ну я их! Я этого оболтуса дома закрою. Никаких корешей! Никаких гулянок! Дома! Под надзором! Не посмотрю, что вырос – дылда такая! Я ему устрою летний лагерь!

Отец нервно прохаживается.

ОТЕЦ. А когда домой возвращается, то или в компьютере сидит, или в телефон уткнётся. Весь там! Весь там! Весь там! Будь моя воля, я бы эти телефоны!.. Там же тоже ничего хорошего! Интернеты эти – видео всякое, порно. От этого же не защитишь.
СОБЕСЕДНИК. То есть кто угодно, только не вы.
ОТЕЦ. Мы? Да у меня нет такого телефона, как у него. У меня вот – кнопочный! (Вынимает из кармана телефон.) А Тимке – всё лучшее отдаём. И после этого я виноват?
СОБЕСЕДНИК. Почему?
ОТЕЦ. Что почему?
СОБЕСЕДНИК. Почему вы ударили котёнка?
ОТЕЦ. Ну как… (Задумывается.) А как вы?.. Вам оболтус, что ли сказал? Да нет, он не знает, я ему не говорил. Так откуда вы знаете?
СОБЕСЕДНИК. Теперь вы понимаете, почему Тимофей оказался в моём кресле?
ОТЕЦ. Чего?! Знаешь, что? Ты своего роди, воспитай, а потом говори. Тоже мне нашёлся умник. Хорошо ещё, что Тимку отпустили, а то бы я тебя…

Отец грозит кулаком, потом машет рукой.

ОТЕЦ. Что тебе объяснять? Ты всё равно не поймёшь. Только в книжках сидишь, жизни не видишь.

Отец уходит.
Собеседник смотрит ему вслед и тоже уходит.

За кулисами слышна возня. Потом крик. Слышен грохот, словно упало тело: на полу видна бездвижная рука собеседника.

Из-за кулис выбегает Тима с окровавленным ножом в руке. Он озирается, словно загнанный зверь и с криком убегает.

Гаснет свет.

На экране появляется видеозапись, на которой Тима плачет, сидя в кресле.

КОНЕЦ







_________________________________________

Об авторе:  ЭДВАРД САШКО 

Родился в Вильнюсе. Изучал филологию в Вильнюсском университете, где и получил степень магистра. Во время учёбы работал журналистом в газетах и на радио. Тогда же опубликовал свои первые рассказы. С 2007 года пишу сценарии фильмов и сериалов. В 2018 году основал «Открытый Театр» (Вильнюс), для которого пишу пьесы.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
1 400
Опубликовано 21 ноя 2020

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ