ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Геннадий Башкуев. С. С. С. Р ИЛИ СОЮЗ СОЛДАТСКИХ СЕРДЕЧНЫХ РАН

Геннадий Башкуев. С. С. С. Р ИЛИ СОЮЗ СОЛДАТСКИХ СЕРДЕЧНЫХ РАН

Редактор: Кристина Кармалита


(драма-хроника в 10 картинах)



От автора: Действие пьесы происходит на танцплощадке (и близ неё) провинциального сибирского городка. Воскресным днём 1941 года на ней кружатся пары, но танец обрывает война...


Действующие лица: 

БАЗЫР «СТРАШНЫЙ ЛЕЙТЕНАНТ»
ЛЕХА «СКОРОХОД»
ОЧИР 
КРАСАВЧИК «ПОЛШЕСТОГО»
ИРА
ДЫЖИД
ЯНЖИМА «ЛЮБОВЬ»
ГАЛИНА 
ЛЮБА
ДЕВУШКИ
ВДОВА
ЮНОША
Танцевальные пары


1 картина – 22 июня 1941 года
2 картина – 1944 год
3-9 картины – 1948 год
10 картина – 9 мая в ХХI в.

 

1.

Танцплощадка провинциального города – с деревянными перилами и полом, небольшой эстрадой-«раковиной». Воскресный день 1941 года. Над эстрадой лозунг «Искусство принадлежим народу», портрет Сталина На решетчатых стенах, увитых плющом, развешаны плакаты тех лет: «Болтун – находка для шпиона», «Третьей пятилетке – стахановские темпы!», «Все на курсы ОСОВОАХИМА!», «1941 год – 5 лет Конституции СССР!», афиши кинофильмов: «Волга-Волга», «Член правительства», «Возвращение Максима», «Трактористы», «Светлый путь», «Свинарка и пастух», др. Здесь же расписание лекций и кружков.

Днем и перед началом танцев танцплощадка служит лекторием и летним кинотеатром. На натянутой на эстраде экране мы видим кадры кинохроники предвоенных лет: Сталин на трибуне с девочкой-буряткой на руках, стахановцев, Пашу Ангелину-трактористку, парад физкультурников с полотнищами «СССР», учения Красной армии, строительство гигантов металлургии, счастливые лица колхозников, т.д.

За перилами танцплощадки угадываются гипсовая фигура девушки с веслом, бездействующий фонтан с гипсовыми же лебедями, обратно читаемая надпись «Парк культуры». Впритык к площадке вагончик сторожа и дворников. Возле радиорубки (она же будка киномеханика) вертится молодой человек, местный Красавчик. Кадры обрываются и механик-радист объявляет: «Сеанс окончен. А теперь танцы!» В дело вступает аккордеонистка Галина, в нелепых роговых очках, до того аккомпанировавшая кадрам кинохроники. Звучат «Рио-Рита», песни Вертинского или популярная мелодия из кинофильма. Кружатся пары – парни в белых рубашках, девушки в туфлях-лодочках. Все еще красивые, молодые... На авансцене три пары.

ДЫЖИД. Молодой человек, вы мне оттоптали все ноги! Вот деревня!
БАЗЫР. Простите, я ведь и вправду из деревни... (Зачем-то показывает руки.)
ДЫЖИД (радостно). Ой, а я тоже из деревни! Как здорово1 А то я все боялась, что городские парни такие наглые... Я из Шибертуя.
БАЗЫР. А я из Тунки. Вот, приехал на слет передовиков, я на тракторе намолотил очень много... На тракторе я... намолотил много... Ох, чего я, дурак, молочу?
ДЫЖИД. А я на курсах тут. На зоотехника.
БАЗЫР. А знаешь, какие у нас там горы? Красивые! Хочешь, покажу?
ДЫЖИД. Хочу! Я тебя сразу приметила тут. По тебе, наверно, все тункинские девчонки сохнут, а?
БАЗЫР (смущенно). Вот еще скажешь! Некогда мне... Трактор там, запчастей не хватает, с МТС ругаюсь... С МТС, говорю, ругаюсь... Солярки не подвозят... запчасти... Ой, чего я опять молочу, деревня!..

Смех. На авансцене другая пара.

ЛЕХА. Девушка, алле, можно нескромный вопрос?
ИРА. Будете приставать – закричу.
ЛЕХА. Я не буду, честное комсомольское.
ИРА. Чего это вы ко мне прижимаетесь? Вы как-то странно танцуете. Так вальс не танцуют.
ЛЕХА. Это аргентинское танго. В переводе – танго-обжиманго.
ИРА. Первый раз слышу. Немедленно уберите руку. Она не туда положена. Учтите, я ворошиловский стрелок.
ЛЕХА. А я ходок. Меня друзья так и зовут Леха «Скороход».
ИРА. Оно и видно. Нахал. Меня Ирой зовут. Я выбиваю уже 70 очков.
ЛЕХА. Ерунда, войны не будет. Гитлер не посмеет.
ИРА. Конечно, не посмеет! Убери лапы, агрессор.
ЛЕХА. Тогда я вас провожу, Ирочка? Можно? Алле?
ИРА. Только чтоб без всяких глупостей! Мне завтра в утреннюю смену.
ЛЕХА. Не бойся, мы слишком разного роста. Поцелуя не выйдет.
ИРА. Нахал. Нахалы все кругом!

На авансцене следующая пара.

ОЧИР. Даже не верится, выпускные позади!
ЛЮБА. Здорово! Пусть это воскресенье никогда не кончится! Буду поступать в медицинский, решено. Ну, а ты, Очир, конечно, в художественное училище?
ОЧИР. Да! (Вынимает листок.) Люба, я нарисовал твой портрет...
ЛЮБА. Ух, ты... Не, не похоже. Я тут слишком красивая...
ОЧИР. Ты такая и есть. «Любовь». Мы будем всегда и везде вместе?
ЛЮБА. Нет, не могу!
ОЧИР. Как? Почему?
ЛЮБА. Да вот туфли жмут. Одолжила у подруги.... Не могу...
ОЧИР. Погоди, я унесу тебя на руках!

Группа девушек облепила эстраду, радиорубку и скандируют: «Красавчик! Красавчик!» Из нее выглянул Красавчик.

КРАСАВЧИК. Ну, чего галдите? Не видите, я на работе.
1-ая ДЕВУШКА. Красавчик, ты мне обещал танец!
2-ая ДЕВУШКА. Нет, мне, мне!
КРАСАВЧИК. Нет, это воскресенье никогда не кончится! Мне нельзя танцевать, ясно?
ЛЕХА. Вот везет же людям! Тут из кожи вон лезешь, чтоб охмурить девчонку, а к нему девки сами на шею вешаются!
ИРА. Эй, чего встал, Скороходик, где твое танго-манго? Только, чур, без рук!
КРАСАВЧИК. А ну, танцуют все! Но помните: завтра рабочий день.

Музыка громче. Кружатся пары. Внезапно музыка обрывается. Крики возмущения.

КРАСАВЧИК. Тихо! Тихо! Важное сообщение, кому говорят!
ГОЛОС (МОЛОТОВА) ИЗ РЕПРОДУКТОРА. «...Сегодня 22 июня в три часа 15 минут без объявления войны, вероломно нарушив Пакт о ненападении, германские вооруженные силы при поддержке авиации и, артиллерии и танковых частей атаковали западные рубежи Советского Союза на пространстве от Балтийского моря до Карпат... Идут ожесточенные бои... В этот трудный час... Враг будет разбит, победа будет за нами!»

Пауза. Молчание. Первыми уходят мужчины в военной форме. За ними – парни с «гражданки». Галина играет «Прощание славянки».

ДЫЖИД. Погоди, а ты куда? Ты обещал показать мне горы!
БАЗЫР. У вас в Шибертуе все глухие? Слыхала? Это война!
ДЫЖИД. А как же запчасти, МТС?.. А солярка?
БАЗЫР. Сейчас танкисты позарез нужны... Прощай. (Быстро ушел.)
ДЫЖИД. Я буду ждать тебя здесь, на танцлощадке после войны, слышишь? Меня зовут Дыжид, запомнишь? Постой, а как тебя-то зовут? Эй, танкист из Тунки! Тункист... (Плачет.) Вот дура. А как звать-то, звать-то как?.. Тункист, да?

Быстро шагает Леха. За ним Ирина.

ИРА. Да стой ты, Скороход чертов! Куда разогнался, ноги длинные, да?
ЛЕХА. Куда-куда? Туда. В военкомат, куда еще.
ИРА. Погоди, сам же сказал, войны не будет, Гитлер не посмеет.
ЛЕХА. Посмел вот, сама слыхала. Агрессор. Убери лапоньки.
ИРА. Не уберу. Ты обещал меня проводить. Так и быть, сама провожу.
ЛЕХА. Только без всяких глупостей,. Будешь приставать – закричу. А ты че, Ирка, влюбилась, что ли? Алле?
ИРА. Нет. Я только-только начинаю влюбляться... Нахал! В него начинают влюбляться, а он – ходу! Скороход чертов! Еще танго обещал.
ЛЕХА. Танго с нахалом – под одеялом! Эх, Иринка, теперь уж после победы! Алле, как слышите? Вашу ручку, мадам!

Уходят в обнимку. Впереди идет Туяна, следом Очир.

ОЧИР. Люба, ты-то куда бежишь?
ЛЮБА. Я закончила курсы медсестер. Я обязана.
ОЧИР. Тогда и я пойду.
ЛЮБА. Зачем? Ты – талант. Тебе же дали бронь.
ОЧИР. Рисовать без конца Сталина? Это может любой.
ЛЮБА. Жди меня. Медсестры погибают редко. Мы должны пожениться, забыл? Кто-то должен ждать другого, иначе погибнут оба. Стой. Ох, не могу!
ОЧИР (радостно). Вот и правильно! Война не женское дело.
ЛЮБА. Не могу... Туфли жмут! Но я все равно дойду. Не знаешь, бывают сапоги тридцать седьмого размера?
ОЧИР. Постой, Любовь, я унесу тебя на руках. (Берет на руки, уносит.)

Смолкает мелодия «Прощание славянки». Аккордеонистка Галина укладывает инструмент в футляр. Из будки выходит Красавчик.

КРАСАВЧИК (закрывает будку на ключ). Ну, что, Галина, домой?
ГАЛИНА. Отыгрались мы, Виктор Палыч. Не до танцев теперь, начальник.
КРАСАВЧИК. Ерунда. У любой пластинки есть оборотная сторона. Они еще пожалеют, что полезли к нам с войной! Береги инструмент, Галя. Пригодится еще. Присматривай за площадкой, этой осенью дамы пригласят кавалеров, вот увидишь. Так что до свидания.
ГАЛИНА. А если я приглашу, начальник? Пойдешь со мной, старой, некрасивой? Ты же красавчик!
КРАСАВЧИК. Еще как пойду. Брошу работу и пойду. И потом, ты симпатичная. По-своему... Но сначала надо вернуться живым, верно?
ГАЛИНА. Буду ждать – вернешься. Витя, я давно хотела сказать... Витя...

Красавчика окружает стайка девчат: «Красавчик, Красавчик, мы будем тебя ждать!» В окружении Девушек Красавчик уходит. Уходит и Галина, неся футляр аккордеона. На опустевшей танцплощадке появляется Ира.

ИРА. Будешь приставать – закричу. Подлюка! Гадина! Пристала же! Я наконец-то стала влюбляться, а она тут как тут! (Кричит.) Будь ты проклята! Сука-война! Будь проклята!!! Сука ты, война!.. У нас же любовь начиналась!..

Затемнение.
 

2.

В темноте слышны звуки боя, видны сполохи разрывов. На экране летнего кинотеатра кадры военной кинохроники: немецкие танки, горящие избы, красноармейцы, идущие в атаку, медсестра перевязывает раненого бойца, солдаты поднимают пограничный столб СССР... Экран гаснет.

Звуки боя стихают.. Танцплощадка залита кровавыми отсветами.

Звучит песня типа «Утомленное солнце нежно с морем прощалось .В этот час ты призналась, что нет любви...» На стене плакаты «Родина-мать зовет», «Воин Красной Армии, спаси!» , «На Запад!» Рядом афиши фильмов «Парень из нашего города», «Два бойца», «Секретарь райкома», «Она защищает Родину».

ГАЛИНА (заводит патефон). Дамы приглашают кавалеров! Белый танец! Дамы, смелее! Все равно кавалеров нет.

Зима. Кружатся странные пар, одетые в валенки, телогрейки, платки. Дыжид танцует с Янжимой,. Ира танцует со Галиной, Вдова «танцует» одна , 1-ая девушка – со 2-ой девушкой.

ИРА (Галине). Чего встала, баянистка, танцуй давай. Танго, знаешь такое?
ГАЛИНА. Знаю. Это когда обнимаются у всех на глазах. Так вы обнимались с первого раза?
ИРА. Эх, ты, баянистка вечная! Ты хоть когда-нибудь танцевала, кроме как со своим баяном?
ГАЛИНА. Не с баяном, а с аккордеоном. И вообще... И танцевала, и обнималась, вот!. Только не у всех на глазах. И он не видел.
ИРА. Как это?
ГАЛИНА. Ну... во время перерыва, когда он выходил покурить из радиорубки. В смысле пиджак его висел на стуле.
ИРА. Обнималась?! С пиджаком? Вот это, я понимаю, любовь!.. Погоди-ка... Ты не с пиджаком ли Красавчика танцевала, а, подруга?

Молчание.

ИРА. Да-а, дела! Высоко берешь, баянистка. Он же Красавчик, поняла! Вон, глянь на одну из егошних, она даже нормально танцевать не может! Вот до чего танго в неположенном месте довело!

Девушки, одна с заметно округлившимися животом, танцуют на расстоянии, взявшись за руки. Они шушукаются. 

ИРА (подслушав, девушкам). Эй, вы, дурехи, не вздумайте делать аборт. Это карается по закону военного времени, усекли? И так в стране убыль народонаселения, жуть! Сойдет за вредительство.

Девушки испуганно шарахнулись.

1-ая ДЕВУШКА. А куда мне ребенка девать, когда жених с фронта придет? Он же не Красавчик, мы только целовались, и все.
ГАЛИНА. ...Да он бы на меня не посмотрел, конечно. Я счастливая была быть рядом, видеть его. А больше ничего не надо. Пусть его советский бог хранит, он ведь красивый, таких только в штаб берут, правда?
ИРА. Правда, правда. Штабистов не убивают. Танцуй давай танго. И не прижимайся ко мне, развратница!

На авансцене Дыжид и Янжима.

ДЫЖИД. Молодой человек, вы оттоптали мне все ноги. Вы что, никогда не танцевали с девушкой?
ЯНЖИМА. Извините, с девушкой я вправду никогда не танцевала.
Подруга просила придти сюда, это их место свиданий. Люба уже два раза писала своему жениху с фронта, но ответа нет, адресат выбыл.
ДЫЖИД. Я каждый раз бываю здесь, когда приезжаю в город сдавать скот на мясокомбинат. Тянет... А вдруг мой танкист вернулся с фронта? Я ведь ни адреса его, ни имени не знаю. Один адрес – эта танцплощадка.
ГАЛИНА. Может, передать что, если увижу.
ДЫЖИД. Передайте: Люблю. Зпт. Дыжид. Тчк.
ГАЛИНА. А какой он из себя? Ну, на всякий случай?
ДЫЖИД. Какой? Красивый, лицом белый.
ЯНЖИМА. Тогда уж и от Любови передайте. (Развернула письмо-треугольник.) «Очир, любимый ты мой! Привет с фронта! Писала тебе, но ответа нет. Где ты? Посылаю письмо подруге, я еще у ней туфли на танцы брала, помнишь? Может, она отыщет тебя. Служу в полевом госпитале, много работы. От передовой мы далеко, не волнуйся. Мы еще с тобой станцуем свадебный танец. Я расплела косичку. По бурятскому обычаю это значит, что я замужняя. Жди, победа близко. Смерть фашистским оккупантам. Твоя жена Любовь.» (Спрятала письмо.)
ДЫЖИД. Ну, танцуй, кавалер, коли письмо получил.

Танцуют. «Танцует» и Вдова.

ЯНЖИМА (кивает на Вдову). А кто это?
ГАЛИНА. Не знаю. Сама пришла, музыку услышала.

Музыка смолкает.

ГОЛОС ИЗ РЕПРОДУКТОРА. «От Советского информбюро. В последний час. 12 июля 1943 года войска Западного и Брянского фронтов после разведки боем перешли в мощное наступление на орловском плацдарме, в тот же день части 5-ой гвардейской танковой армии нанесли решительный контрудар под деревней Прохоровкой. Наступление немецко-фашистской группы армий «Центр» окончательно провалилось. Красная Армия освободила города Харьков и Белгород!.. В апреле 1944 года советские войска вышли на государственную границу СССР ... 28 июля войска 1-го Белорусского фронта освободили город Брест. Началось восстановление государственных границ Советского Союза!»

Короткая пауза.

ВСЕ. Ура! Слава товарищу Сталину! Да здравствует Красная армия!! Слава СССР!
2-ая ДЕВУШКА.. А ну-ка, девки, шевелите грудями! Дамы приглашают кавалеров! Слышите, они уже идут сюда, звеня медалями и своим мужским достоинством! Генеральная репетиция! Тыл – фронту! А что такое тыл? Я и баба и мужик, усекли! Музыка! Огонь!..

Музыка, танцы... 


3.

На экране летнего кинотеатра мелькают послевоенные кадры: победный парад на Красной площади, солдаты рубят избы, отмена хлебных карточек, восстановление Днепрогэса, первые послевоенные свадьбы...

Над эстрадой тот же портрет Сталина, транспарант «Слава народу-победителю!» На стенах плакаты «1948 год – решающий год 4-ой пятилетки. Пятилетку – досрочно!», «Папа, не пей!» Афиши фильмов «Подвиг разведчика», «Серенада Солнечной долины», «В 6 часов вечера после войны».

Экран гаснет. Звучит музыка. И вновь, словно не было войны, в воскресный день кружатся нарядные пары, переговариваясь на ходу.

ГОЛОСА ДЕВУШЕК. Даже не верится, что карточки отменили!.. И цены снизили!..Ой, а в универмаге чулки давали, капроновые, со швом!.. Ай, мне Колька мне их с Германии столько навез, да еще иголок швейных!.. Фу, мороженое на платье капнуло!.. Говорят, нынче летом в моде шляпки и челки!.. А у соседей весточку из ссылки получили... Тихо ты!.. А наша-то тихоня, аккордеонистка, в войну время не теряла, родила сыночка неведомо от кого... Говорят, Красавчик в город вернулся и от баб шарахается... Не может быть!.. Да ты что, не знаешь его новую кличку? «Полшестого!».. Это как понимать-то?.. (Шепот. Смех.)

Галина теперь сидит у входа на месте билетерши .Еще один постоянный обитатель танцплощадки, который никогда не танцует. Это слепой в поношенной солдатской форме. На нем черные очки, поэтому в нем не сразу можно признать Очира. В руках – тросточка. Он смирно сидит на скамеечке, вертит головой, вслушиваясь в голоса. Среди кружащихся пар некоторое замешательство. На деревянной самодельной подставке катается безногий инвалид. Ноги инвалиду заменяют каучуковые колеса от детской коляски, в движение они приводятся тем, что хозяин ловко отталкивается от пола кулаками, в которых зажаты короткие обрезки лыжных палок. Если приглядеться, «самоходка» не так проста. Сзади имеется небольшой короб для инструментария и прочего, впереди наклонная подставка для обуви – инвалид подрабатывает ее чисткой. Но сейчас безногий чистильщик сильно пьян и в центре танцплощадки делает круги – он «танцует», путаясь в ногах у истинных танцоров. На его пьяные выкрутасы не обращают внимания – к нему привыкли. В нем мы с трудом признаем Леху «Скорохода».

ЛЕХА (снизу вверх). Девушка, алле, можно нескромный вопрос: вы танцуете танго? Жаль... Отсюда, снизу, открывается прекрасный вид.... Ах, какие ножки, какие коленки! Не надо пугаться, девушка, поцелуй невозможен, мы слишком разного роста. Правда, в горизонтальном положении это не имеет ровно никакого значения... Парень, не обижайся. Когда ты был такого роста, как я, Леха «Скороход» брал Зееловские высоты... Ты не знаешь, мальчик, что такое Зееловские высоты? И не дай бог тебе это знать! Ах, какие девочки подросли, пока я пылил по Европе... Какие ножки подросли...

Кавалер, у ног дамы которого вертится Леха, возмущенный, тянет руку к шивороту наглого чистильщика. Леха выставил вперед огрызок лыжной палки, как пику.

ЛЕХА. Убери лапы, агрессор! Только дернись, и ты узнаешь, что такое фронтовая разведка. До твоей рожи я, конечно, не допрыгну, но без яиц оставлю, это факт. Алле?.. В рот фокстрот! То-то, мальчик, вали отсюда! С оккупантами у Лехи разговор короткий, понял! Вот умница. (Достал из короба за спиной чекушку водки, стаканчик, огурчик, выпил, закусил. Запел.) «И залпы башенных орудий в последний путь проводят нас...»

Музыка смолкает. Танцы останавливаются. К Лехе быстро подходит Красавчик. Он в полувоенном кителе с орденской планкой и портфелем.

КРАСАВЧИК. Так... Почему шумим? Шуметь не полагается, солдат. И распивать водку тоже.
ЛЕХА (он опьянел сильнее). А т-ты кто здесь такой? Крыса штабная!
КРАСАВЧИК. Я здесь директор парка. Я не штабная крыса. И никогда ею не был. Покиньте заведение.
ЛЕХА. Ладно, командир, виноват. Куда я пойду, без ног? И потом, у меня здесь свидание, честное гвардейское. Уже лет семь как назначено.
КРАСАВЧИК. Свидание, говоришь? Ну-ну. Только не шуметь. (Отошел.)
ЛЕХА (горланит). «И мать старушка не узнает, каков солдата был конец!..»

Появляется высокая красивая женщина на высоких каблуках. Это Ира. Она подходит к Лехе, склоняется, обнимает за плечи.

ИРА. Лешенька, пойдем домой, хватит уже на сегодня...
ЛЕХА. А-а, явилась, не запылилась! Фу-ту, ну-ты, ресницы гнуты! Это что ж за фройляйн такая? Сказка Венского леса! Да я вам, Матильда, в подметки не гожусь! Ха-ха! Вот именно, в подметки!..
ИРА. Какая Матильда, это я, Ира. Пойдем, я тебя помою, борщ сварила...
ЛЕХА. Жалеть меня пришла? Иди, не мешай. (Хочет выпить.)
ИРА. Не надо пить, Леша. Прошу...
ЛЕХА. А сержанта Скороходова жалеть не надо! На свои пью, трудовые! (Достал из короба сапожные щетки, жонглирует ими.) Раз – ботинок, два – каблук, стук – копейка, рубль – стук. Раз – ботинок, два – каблук. Выходи плясать на круг! Станцуем, фройляйн, танго? Слабо тебе, а?
ИРА Как это?
ЛЕХА. Подожди, только брюки поглажу! Нет, мадам, боюсь, для танго я вам не пара. Больно мы разного роста. Больно, Ира...
ИРА (снимает туфли, ссутулилась). Так лучше?
ЛЕХА (взял туфлю, провел щеткой). Ишь ты, на каблуке, в рот фокстрот! Кожа телячья... Телячьи нежности... Ну? Дамы приглашают кавалеров! Маэстро, музыку!

Звучит мелодия танго.

ИРА. Не получится у нас Леша. Люди смотрят. Пойдем домой.

Леха бросает в Иру туфлей.

ЛЕХА. А ну пошла отсюда, шлюха! Ты для кого вырядилась?! Каблучки, чулочки со швом, духи «Кармен»! Чего ты сюда ходишь и ходишь, хахаля себе ищешь, да? Думаешь, я не знаю?! Хочешь себе хахаля, так и скажи! Выбирай, вон сколько тут брюк! ! А ты не стесняйся. Нету тут Лехи «Скорохода», он умер, его раздавило танком в апреле 45-го, поняла! Пошла, пошла! (Бросает в Иру чем попало – щетками и прочим сапожным реквизитом.)
ИРА (плачет). Я же ради тебя, Леша, ради тебя вырядилась, дура я!.. (Убегает.)
ЛЕХА (запел). «Вам возвращая ваш портрэ-эт, я о любви вас не молю-ю, в моем письме упрека не-ет, я вас по-прэжнему люблю-ю!» (Плачет.) У-у, гады немцы!

Подобрав разбросанные щетки, к Лехе подходят Красавчик, с помощью Кавалера укатывают бесчувственного Леху с танцплощадки. Танцы возобновляются. Красавчик задержался у выхода, где сидит билетерша Галина.

КРАСАВЧИК (начальственным тоном, кому-то вдаль). Петрович, Коля! Уложите инвалида в вагончике. Скажите, директор приказал. А то ведь пропадет, пьянчужка несчастный! (Повернулся к Галине.) Ну, здравствуй, Галина.
ГАЛИНА. Здравствуйте, Виктор Палыч.
КРАСАВЧИК. Предлагали же, дураку, остаться в армии, да тянет вот родная танцплощадка!
ГАЛИНА. А и правильно, Виктор Палыч! А я уж так вас ждала, так ждала...Нашу танцплощадку сторожила, как вы сказали.
КРАСАВЧИК. Ну-ну. Ждала – вот и вернулся. Живой, главное.
ГАЛИНА. Небось, красивые в Европе девушки, красивее наших?
КРАСАВЧИК. А мне без разницы. С девушками я теперь завязал, Галина. Я им так и говорю при встрече. Положение обязывает. Вот как бывшему офицеру предложили директором. Чем могу помочь, Галина? Зачем в билетерши пошла, почему аккордеон бросила? Платят-то меньше!
ГАЛИНА (прячет руки). А продала я аккордеон в 43-ем еще, зимой, на мешок картошки выменяла. Да и не могу я теперь на инструменте, Виктор Палыч. В войну-то танцев никаких, а сторожем не проживешь, я и пошла в прачки при госпитале. А там все белье в крови, гное, только содой и спасались, воду из проруби возили, вот с тех пор пальцы не слушаются, кривятся., по ночам ноют. А в прачках от госпитальной кухни нам полагалось, я больше молоком брала. (Пауза.) Ведь я сыночка одна ростила...
КРАСАВЧИК. Сын? У тебя?! Ну, ты даешь, Галина! Да где ж ты мужика в тылу нашла, они ж и до войны тебя обходили! (Опомнился.) Э-э, я хотел сказать, обходительные были с тобой. Ты же симпатичная, Галя. По своему... И не старая вовсе. Как зовут-то сынка?
ГАЛИНА. А Витей зовут. Красавчик будет.
КРАСАВЧИК. Тезка, значит! Что ж ты молчала! Мы тебе как матери-одиночке что-нибудь придумаем. Можно совместителем в бильярдный зал или вот комнату смеха будем открывать, тоже присматривать надо. Как?
ГАЛИНА. Я на все согласная, Виктор Палыч, лишь бы рядом с вами работать.
КРАСАВЧИК. Ну и лады. Держись давай. Карточки отменили вон. Цены снизили. Государство об тебе думает, Галина. Но и ты будь как на посту! Например, инвалида этого пьяным на площадку не пускала бы.
ГАЛИНА. Да как его не пустишь? У них каждое воскресенье эти сцены: она его к себе зовет, а он гонит ее! И так третий год...Любовь у них, Виктор Палыч.
КРАСАВЧИК. Любовь... Эх, Галина, что ты знаешь про любовь!
ГАЛИНА. Я? Знаю. Я всегда любила.
КРАСАВЧИК (в сторону). А я нет. Вот бог и покарал. (Галине.) Пусть этот безногий ходит. (Ушел.)
ГАЛИНА. Пусть безногий ходит.

Очир встает и, постукивая тросточкой, уходит.


4.

Еще один вечер на танцплощадке. Перерыв в танцах. Танцоры лепятся по углам, мужчины курят, девушки щебечут, среди них Янжима. Близко к ним в одиночестве стоит Вдова. Появляется завсегдатай – слепой Очир, он протягивает билетерше Галине билетик, но та не хочет его брать: мол, проходи так. Но слепец настаивает и Галина надрывает билетик. Постукивая тросточкой, он направляется к девушкам, что-то объясняет им, показывая рисунок – это портрет Любы. Девушки отрицательно качают головами: нет, не видели такую Видит рисунок и Янжима.. Очир садится на скамейку вдоль стены. 

ГАЛИНА (в рупор). А теперь белый танец! Дамы приглашают кавалеров!

Звучит музыка. Янжима приглашает Очира. Тот удивленно встает, оставив тросточку у скамейки. Пары кружатся, но Очир и Янжима не столько танцуют, сколько бурно о чем-то говорят. Янжима сует Очиру письмо. Очир отталкивает Янжиму, рвет письмо и кричит. Музыка смолкает.

ОЧИР. Не-ет! Никогда! Любовь не могла умереть! Не верю! Уходи! Она обещала придти сюда после войны! Значит, не погибла! Уходи! Не мешай!

Янжима быстро уходит. Без тросточки Очир идет наугад и падает. Ему хочет помочь Девушка, но Вдова вдруг отталкивает ее и берет под руку Очира. Вновь звучит музыка и Вдова с Очиром начинают танцевать. Очир показывает ей рисунок Любы.

ВДОВА. Да, да, припоминаю такую... Кажется, она была здесь недавно...
ОЧИР. Правда? Я вам верю. Я ее дождусь. Обязательно дождусь.

Вдова в свою очередь показывает слепому фотопортрет погибшего мужа. Очир ощупывает фото пальцами.

ОЧИР. Да, да, возможно, я его видел... Такой высокий? Я же здесь постоянно бываю.
ВДОВА. Ну да, муж любил ходить в парк до войны, в билъярд играть, и сюда заглядывал. Он любил женщин. Он так любил жизнь... Я его раньше ругала за это, а сейчас бы все-все простила.
ОЧИР. Тогда он обязательно появится. Просто он вас боится, ходит где-то.
ВДОВА. Вы так считаете?

Так они танцуют, держа в руках портреты погибших любимых... Во время танца на площадке появляется Дыжид. Она подходит к танцующим, вглядываясь в лица мужчин. Но среди них нет Базыра. Тем временем у входа возник человек со страшным, почти сплошь черным лицом. От испуга билетерша кричит.

ГАЛИНА. Ой, извините, вы меня так напугали...
БАЗЫР. Ничего, я привык. Меня еще зовут страшным лейтенантом.

Базыр и Дыжид встречаются в центре площадки. Дыжид, естественно, не узнает бывшего возлюбленного. Зато ее узнал бывший танкист.

БАЗЫР. Девушка, не скажете, как пройти в комнату смеха?
ДЫЖИД (вздрогнула от вида страшного лица). Ай, шутхэр!.. Нет, не знаю... (Ушла.)
БАЗЫР. Вот и свиделись, Дыжид. Как она меня, а? Прямой наводкой.

Закончив танец-диалог, Очир и Вдова сидят на скамейке в ожидании чуда, держа перед собой портреты погибших любимых.


5.

Еще не вечер. На ступеньках у входа на танцплощадку сидит Леха и чистит кому-то обувь, привычно припевая: «Раз – ботинок, два – каблук, стук – копейка, рубль – стук. Раз – ботинок, два – каблук. Выходи плясать на круг!» При этом он ухитряется жонглировать щетками с пристуком. Наводит глянец бархоткой. В баночку летит медь.

ЛЕХА. Шик-блеск! С такой туфлей и кадрить легче! Танцуй до женского упаду! А ну подходи, народ, обувке сделаем уход! Беспартийный или нет, мы наводим марафет! Будет у ботиночек легкий ход – работает Леха Скороход! Будет чистым каждый рант, объявляю прейскурант. Сапоги – полтинник, пара обычная – 10 копеек, пара сложная – 20. Не очень накладно. Красивые женские ножки – бесплатно!

Мимо бредет Базыр.

ЛЕХА. Эй, танкист, машина – стоп, давай ходи мой окоп! Попытка – не пытка. Фронтовикам – скидка!
БАЗЫР. Откуда знаешь, что танкист?
ЛЕХА. Ха, потому что лицом чист! Я ж на брюхе пол-Европы пропахал, но танкистам не завидовал. Или сгорят, как в аду, или после войны девки любить не будут! Ожоги такие, что мать родная не узнает! Что, брат, жарко пришлось?
БАЗЫР. Под Прохоровкой, слыхал?
ЛЕХА. Как не слыхать! Моли своего бурятского бога, что живым выполз. Эх, брат, отчистил бы я тебе рожицу добела, да нет такого крема. Но ты не унывай, земляк, ночью все коты черные, ха! Давай хоть сапоги почищу.
БАЗЫР. А толку? Встретила днем – даже не узнала, за черта приняла. Меня после госпиталя в полку страшным лейтенантом звали.
ЛЕХА. Да, брат, одна у нас, видать, инвалидность.
БАЗЫР. Не пыли, пехота.
ЛЕХА. Ты не понял. Я толкую, одна у нас рана – сердечная. Инвалиды мы не по войне, а по любви, сечешь?
БАЗЫР (подумав). Это ты точно.

Появляется Очир, постукивая тросточкой.

ЛЕХА. Во, еще один сердечно-раненый пылит. Сейчас поймешь.
ОЧИР (Лехе, протягивая женские туфли). Почистите, пожалуйста.
ЛЕХА. Да я ж вчера их чистил, земляк!
ОЧИР. Да? Может, запылились – я не вижу.
ЛЕХА. Да как они могут запылиться, ежели ты их возле сердца за пазухой носишь, чудак! Ты лучше вот что: смажь их жиром, набей бумагой, чтоб форму не потеряли, и спрячь в темном месте. Это я тебе как спец говорю.
ОЧИР. А вдруг она именно сегодня на танцы придет?
ЛЕХА (крутит пальцем у виска, Базыру). Слыхал? (Очиру.) Ладно, завтра почищу. Ты вот что лучше скажи: третьим будешь? Алле?
ОЧИР. Возьмите задаток. (Протягивает мелочь.) Сегодня хорошо подавали.
ЛЕХА. В рот фокстрот! Так ты еще и глухой! Я говорю, третьим будешь?
ОЧИР. Нет. А в каком смысле?
ЛЕХА (крутит пальцем у виска, подмигивая Базыру). В каком смысле... В смысле вступления в союз.
ОЧИР. В союз? Какой еще союз?
ЛЕХА. Какой, какой... Один у нас союз. (Его осенило.) С.С.С.Р!
БАЗЫР. Но-но, полегче, не пыли... Болтун – находка для шпиона.
ЛЕХА. В Союз Солдатских Сердечных Ран, вот в какой! (Очиру.) У тебя ведь не глаза болят, солдат, а сердце, так?
ОЧИР. Сердце? Каждый день.
БАЗЫР. А у меня больше ночью.
ЛЕХА. А у меня днем и ночью. Это дело надо срочно обмыть. Гони вступительный взнос. (Забрал у Очира мелочь.) Танкист, с тебя причитается. (Вынул из короба бутылку водки, стаканчик и дежурный огурец.)

Пока троица распивает водку, поодаль появился директор Красавчик. Его внимание отвлекают Девушки.

КРАСАВЧИК. Привет, красавицы.
1-ая ДЕВУШКА. Здрасте. С повышением, товарищ директор!
2-ая ДЕВУШКА. Добрый день, Виктор Павлович.
КРАСАВЧИК. Да вы чего, девчонки, не узнаете Красавчика?
2-ая ДЕВУШКА. Был Красавчик, да весь вышел. В смысле, вышел в начальники...

Пока Красавчик беседует с Девушками, троица инвалидов наполовину опростала бутылку.

ЛЕХА. ...ты мне, Базыр, как танкист скажи, с какого, бляха муха, боку к танку подбираться? Я его хотел пропустить, а потом гранатой в топливный бак, а он, гад, разгадал и пулеметом обе ноги прошил. И я двое суток на нейтралке валялся, в рот фокстрот!.. (Запел.) «Нас извлекут из-под обломков...»
БАЗЫР (подхватил). «...и залпы башенных орудий в последний путь проводят нас!»

Незамеченный, подошел раздраженный Красавчик.

КРАСАВЧИК. Так... Полный разврат! Воины-победители! Учтите, я за вами давно наблюдаю. Что вы все трое к этой танцплощадке липнете, словно мухи на липучку! Вот вызову милицию... Немедленно вон отсюда, вон! Скажите спасибо, что инвалиды... Штрафбата для вас мало! По какому случаю на территории храма культуры пьянка? Отвечать.
ЛЕХА. Виноват, товарищ...
КРАСАВЧИК. Капитан.
ЛЕХА. Товарищ гвардии капитан, у нас не пьянка, а оргсобрание по случаю создания союза инвалидов...
БАЗЫР. Кто инвалид? Я?
ЛЕХА. ...то есть по случаю создания СССР.
КРАСАВЧИК. Чего-о?! Да за такие словечки в наше время!..
ОЧИР. Союза Солдатских Сердечных Ран. Вместе – СССР, что тут неясного?
БАЗЫР. Посмотрите на нас. У нас никогда не будет ни подруг, ни невест, ни детей. И не надо. Нам надо вместе держаться, в союзе, а то от ран сердечных или сопьемся, или свихнемся.
КРАСАВЧИК. Это точно. Эх, что ж мне с вами делать, увечными? Ну-ка, налей. (Выпил.) То, что их (Кивнул на Очира и Базыра.) девушки не любят, я могу понять, но за тобой-то, Скороходов, такая женщина убивается!
ЛЕХА. Не хочу я ей жизнь портить, товарищ капитан. Шибко у ней ножки красивые.
КРАСАВЧИК. Понятно. Ну, а меня-то возьмете? В СССР?
ВСЕ (вразнобой). Вас?! С какой стати?! Вы же Красавчик!
КРАСАВЧИК. «Пол-шестого», слыхали такое про меня?
ЛЕХА. Слыхал. На танцплощадке...
КРАСАВЧИК. Мина противопехотная рванула, ну и... осколок промеж ног...

Пауза.

БАЗЫР. Да-а, тяжелый случай...
ЛЕХА. «Пол-пятого».
ОЧИР. А я думал, хуже моего нету...
ЛЕХА. Да все мы тут тяжелосердечнораненные!
КРАСАВЧИК. Только чтоб железная дисциплина! Звание и должность?
БАЗЫР. Старший лейтенант Баторов. Командир танковой роты.
ЛЕХА. Сержант Скороходов. Командир отделения. Пехота.
ОЧИР. Рядовой Гомбоев. Связист.
КРАСАВЧИК. Становись!

Леха выбрасывает бутылку в урну. Троица выстроилась в шеренгу.

КРАСАВЧИК. Солдаты, вы вынесли все тяготы войны! Родина и в будущем веке не забудет ни ран ваших, ни страданий! Но сейчас, солдаты, еще труднее. Умереть под забором недостойно воина-победителя! Нам не нужна их жалость. Обойдемся без баб. Помните, работа – наше спасение. Ставлю задачу – выйти из окружения к самим себе! Страшный....ээ...старший лейтенант Баторов!
БАЗЫР. Я!
КРАСАВЧИК. Назначаетесь охранником парка, вам есть чем распугивать, и моим заместителем по Союзу ССР. Сержант Скороходов и рядовой Гомбоев!
ЛЕХА. ОЧИР. Я! Здесь!
КРАСАВЧИК. Вы назначаетесь дворником. У одного глаза, у другого руки-ноги. Одна ставка на двоих. Вопросы?
ОЧИР. Нам бы поближе к танцплощадке, товарищ капитан.
КРАСАВЧИК. Штаб вон в том вагончике. При малейшем нарушении режима – танцплощадки вам не видать, как своих...
ЛЕХА. Ног.
ОЧИР. Глаз.
БАЗЫР. Рожи лица.
КРАСАВЧИК. Ну? Коли это не шутка, личному составу СССР желаю личного счастья.
ВСЕ. Служим Советскому Союзу!


6.

Спустя неделю. Перед началом танцев. Леха и Очир убирают танцплощадку. Делается это так. Леха катится впереди и разбрызгивает воду на пол. Заодно он постукивает кружкой о ведерко, установленное на тележке, указывая слепому верное направление. Очир идет следом, махая веником. На площадку заглянул Базыр с красной повязкой на рукаве.

БАЗЫР. Эй, пехота, не пыли, воды не жалей! (Скрылся.)
ЛЕХА. Во, начальников развелось! Лучше б я обувку чистил, вдвое больше монет имел бы!
ОЧИР. И мне возле церкви куда больше подавали... Зато мы на танцплощадке с полным правом, верно, Алексей?
ЛЕХА. Что верно, то верно. (Стучит о ведерко.) Ну, куда ты попер веником махать, куриная твоя слепота! Сюда двигай, лево руля, алле? Запомни, Очирка, я теперь твои глаза. Голова, короче. Генштаб.
ОЧИР. А чего ты не стучишь, когда надо?
ЛЕХА. Я стучу. Глухой, да? Алле? Как слышите, прием?
ОЧИР. Дурная голова ногам покоя не дает. Не нравится, сам маши веником. Водичкой брызгать и я могу, причем, не глядя!
ЛЕХА. А кто потом мусор в щели совать будет, ты же не можешь!
ОЧИР. Щель и я могу нащупать. Руками, понял?
ЛЕХА. Очки протри. В уставе Союза сказано: ни слова про женщин.
ОЧИР. Тебе хорошо говорить, твоя на фронт не ходила и не погибала... Вон, только свистни ее! (Бросил веник.) Сам подметай, сапожник!
ЛЕХА. А ну быстро взял веник, художник! (Стучит о ведро.) А то впрямь настучу куда следует.
ОЧИР. Валяй, стукач. Напугал. Нужен мне ваш СССР! Ха, столб еще установили пограничный!.. Комната смеха!
ЛЕХА. А СССР ты не трожь. Не посмотрю, что инвалид. Я такой столб в 44-ом устанавливал. Вот этими руками.
ОЧИР. Врешь, как всегда, Скороход.
ЛЕХА. Ты кинохронику видел? Граница с Румынией. Я там в кадре, только со спины. Что такое СССР? Это единая семья, сечешь? А семья тебе нужна, потому как пропадешь ты один, незрячая твоя башка. Вот по ней я и настучу сначала. Да пойми ты, не придет она, война уж четвертый год как кончилась... А даже если б и вернулась, нужен ты ей такой? Веники вязать?
ОЧИР. Знаю, не нужен. Я просто хотел на нее посмотреть... И все. Потом хоть застрелись.
ЛЕХА. Че это ты про смерть запел? Ты мысли эти выбрось из мозгов, понял? Ты теперь член Союза и не береди сердечную рану. Помни, я с тобой.
ОЧИР. До гроба?
ЛЕХА. До моего гроба, понял? Я твои глаза и ты должен меня слушаться.
ОЧИР. Рулевой, что ли?
ЛЕХА. Это партия – наш рулевой, а я поводырь. И вообще старший по званию. А ну взял веник, вон уже народ собирается... (Пауза.) Ну ладно, ты голова, ты, а я собака-поводырь, мы не гордые. Гав-гав, доволен?
ОЧИР (со смехом взял веник). Надо тебе ошейник в Красном Кресте взять. Ха, вон и твоя пожаловала!

На площадке появилась Ира.

ЛЕХА. Не обращай внимания, мы на работе.

Продолжают мести пол. На месте билетерши  появилась Галина.

ЛЕХА (постучал о ведро, шепотом). Алле, связист? Ключ от вагончика у кого?
ОЧИР. У Базыра. А зачем тебе?
ЛЕХА. Затем. Разбередил ты, Очир, своим нытьем мою сердечную рану!
ОЧИР. Второй ключ у Галины есть.
ЛЕХА. Ты давай подметай, с полчасика так... Делай вид.
ОЧИР. Как же я один-то? Погоди...

Но Леха уже шепчется со Галиной. Та со смехом отдает ключ, усаживает Очира на скамейку, взялась за ведро. Леха делает знаки Ире, та встает и идет следом за катящимся к выходу Лехой. Танцплощадка заполняется завсегдатаями. Среди них Вдова, Янжима и Дыжид.

Галина быстро набрызгала воду на пол, заняла привычное место. Звучит музыка. Но танцующих, как это бывает, поначалу мало.

На площадке появился с красной повязкой на рукаве Базыр. В помещение заглянул Красавчик.

КРАСАВЧИК. Эй, лейтенант, как дела?
БАЗЫР. Порядок в танковых частях, командир!

Базыр замечает Дыжид и хочет уйти. Дыжид догоняет его.

ДЫЖИД. Простите, вы были танкистом?
БАЗЫР. Я-то? Вроде был...
ДЫЖИД. Мне сказали, что только у танкистов бывают такие ожоги.
БАЗЫР. Что, похож на черта? Извините, я на работе. (Пошел.)
ДЫЖИД. Погодите... Это ты?
БАЗЫР. Кто – я?
ДЫЖИД. Это я – Дыжид. Помнишь? 22 июня?
БАЗЫР. Эту дату помнит вся страна. Извините. (Развернулся.)
ДЫЖИД. Это ты... Я даже не знаю твоего имени, но это ты. Тункист.
БАЗЫР. Гражданка, вы меня ни с кем не путаете?
ДЫЖИД. Что с тобой?
БАЗЫР (не сразу). Ну я это, я, Дыжид. Меня зовут Базыр. Но что это меняет?
ДЫЖИД. Как – что? Я сказала, что буду ждать тебя здесь, на танцплощадке, и я ждала. Сначала четыре года, потом еще три. И еще семнадцать дней.
БАЗЫР. Опомнитесь, девушка, мы были знакомы всего один тур вальса! У вас вся жизнь впереди. Красивая, молодая…
ДЫЖИД. У нас вся жизнь впереди. Ты обещал показать мне горы, Базыр.
БАЗЫР. Я не хочу, чтоб по утрам ты пугалась меня и называла чертом, я не хочу, чтоб ты стыдилась, я не хочу портить тебе жизнь, ферштейн?
ДЫЖИД. Нет. Я хочу сказать...
БАЗЫР. Ты уже все сказала.. При первой встрече. Прожгла броню одним словом. (Хочет уйти.)
ДЫЖИД. Постой, Базыр. А сам-то что здесь делаешь? Ты же из Тунки!
БАЗЫР. Гражданка, я здесь на работе. Ваш билетик, пожалуйста.
ДЫЖИД (растерянно, ищет). Где-то был... (Плачет.) Кажется, я его съела...
БАЗЫР (во всеуслышание). Нет билета – покиньте помещение! Не полагается, гражданка!

Дыжид быстро уходит.

ГАЛИНА. Дурак ты, Базыр, хоть и с повязкой. И впрямь страшный лейтенант.
БАЗЫР (запел). «В танкистской форме при погонах, а он ей больше не жених!» .

К сидящему Очиру подходит Янжима.

ЯНЖИМА. Здравствуйте, Очир.
ОЧИР (вздрогнул). Кто здесь?
ЯНЖИМА. Это я, Янжима, подруга Любы.
ОЧИР. Да, да, помню. Что-нибудь от Любы?
ЯНЖИМА (не сразу). Нет...
ОЧИР. Зачем тогда вы пришли? Пригласить на белый танец?
ЯНЖИМА. Люба в последнем письме просила приглядывать за вами, чувствовала что-то... Она ведь долго умирала. Письмо написано чужим почерком. Выносила раненых с передовой, а сама не убереглась.

Пауза.

ЯНЖИМА. Поймите, не вернется она. Она и похоронена где-то в Польше. Нельзя же просто так сидеть целыми днями и ждать... Вам надо учиться, работать, Люба писала, что у вас талант, что она вами гордится...
ОЧИР. Вы предлагаете мне заняться живописью?
ЯНЖИМА. А почему бы и нет? (Опомнилась.) Ой, извините, я забыла... Простите меня!
ОЧИР (смеется). Мне? Рисовать? Натюрморты? Пейзажи? Нет, я думаю, у меня лучше получится абстрактная живопись! Кубизм! Супрематизм, мать вашу! Примитивизм!.. Как корова хвостом! Ха-ха! «Нельзя же просто так сидеть и ждать!» Тогда уж лучше танцевать! Вальс в одиночку! Маэстро, музыку!

Вынул из-за пазухи туфли, сунул в них руки и таким манером, на четырех конечностях, «танцует». Дикая картина. Аж танцующие пары застыли, разошлись.

ОЧИР. Внимание, почтенная публика, смертельный номер – свадебный танец! Семья из одного человека – самая крепкая семья в СССР!

Хохочущего Очира уводят под руки Базыр и Янжима. 

ГАЛИНА (в рупор). Ввиду отсутствия посетителей танцплощадка закрывается!

Появился озабоченный Базыр.

БАЗЫР. Слушай, Галина, в вагончике кто-то изнутри закрылся. А нам надо Очира уложить.
ГАЛИНА. А я откуда знаю? Ваш вагончик – вы и отвечайте. Ты, главное, за Очиром следи... Где он?

Базыр убежал. Появляются абсолютно счастливые Леха и Ира.

ЛЕХА. Расступися, народ – гуляет Леха Скороход! В рот фокстрот! Пожалте, фройляйн, вашу ручку!
ИРА (со смехом). Учти, будешь приставать – закричу!
ЛЕХА. Хозяйка, музыку!
ГАЛИНА. Ой, Лешка, не видишь, закрываемся мы! У меня сын дома один некормленный, поимей совесть! Погоди, да ты опять пьяный никак? А вроде не пахнет...
ЛЕХА. Я пьян от любви. Сказка Венского леса! Ты глянь, какие у моей дамы ножки! Галина, ты же добрая, я знаю. Вруби фугу Баха! Бах – и в цель!
ГАЛИНА. Я-то врублю. Танцевать-то как будете?
ЛЕХА. Танго вприсядку! В переводе танго-обжиманго!
ИРА. Нахал!
ЛЕХА. Танго с нахалом – под одеялом! Разница в росте не имеет значения, особенно в горизонтальном положении, верно, фройляйн?
ИРА. Как был нахалом до войны, так и остался!

Звучит музыка. Нечто латиноамериканское или Вертинский. Ира сбрасывает туфли, становится на колени. Танец.

ЛЕХА. Чулочки-то не жалко, мадам?
ИРА (смеясь). Плевать. Это же танго!
ЛЕХА. Девушка, можно нескромный вопрос? Можно вас проводить до околицы?
ИРА. Только без всяких глупостей.

Смех. Танец.

ГАЛИНА. Ну, слава богу, хоть у этих наладилось...

Внезапно неблизкий хлопок выстрела.

ЛЕХА. Рота – подъем! Это из пистолета.

Ира встала с колен. Музыка обрывается. Вбегает озабоченный Базыр с пистолетом.

БАЗЫР. Галина, бинт, йод?
ГАЛИНА. Что случилось? Кто стрелял?
БАЗЫР. Да Очир это! Он, оказывается, трофейный «вальтер» прятал! Да живой он, ерунда, царапина на лбу, еле успел руку перехватить!.. С ним эта девушка еще... Ну, чем не дезертир, а?
ГАЛИНА. Аптечка в конторе!

Галина, Базыр убегают. Вслед за Лехой быстро уходит Ира. 
 

7.

Утро следующего дня. У вагончика близ танцплощадки. Рядом с вагончиком – полосатый столб «С.С.С.Р.» Красавчик, в шеренге – Базыр, Леха, Очир, последний с перебинтованной головой. Директор раздраженно расхаживает перед строем подчиненных. 

БАЗЫР. Равняйсь, смирно! (Подошел к Красавчику.) Командир, личный состав Союза ССР по вашему приказанию построен. За истекшие сутки происшествий на территории части не было.
КРАСАВЧИК (зло). Встать в строй! «Вольно» вам тут не будет, ясно? Не дождетесь! Вот так и стойте смирно.
ЛЕХА. Я могу и посидеть.
КРАСАВЧИК. Разговорчики в строю! Остряк нашелся! Значит, происшествий не было, а, лейтенант?
БАЗЫР. Так точно, товарищ капитан.
КРАСАВЧИК. Да? А что у рядового Гомбоева с головой?
ЛЕХА. Разрешите доложить, товарищ гвардии капитан?
КРАСАВЧИК. Ну?
ЛЕХА. Выходил с боями из окружения.
КРАСАВЧИК. Сержант Скороходов, выйти из строя.

Леха выкатился.

КРАСАВЧИК. Объявляю два наряда вне очереди. Будешь вылизывать танцплощадку языком, а то он у тебя острый.
ЛЕХА. Есть. А если заноза, товарищ капитан?
КРАСАВЧИК. Отрежем под водочным наркозом. Сам ты заноза. Встать в строй. Рядовому Гомбоеву наряд вне очереди на кухню, мешок картошки вам завезли вчера. Вычтем из зарплаты. А вам, старший лейтенант, я объявляю выговор по производственной линии. Покрываешь виновных?
БАЗЫР. Виноват, командир.
КРАСАВЧИК. Думаешь, не знаю, что вчера тут было? Бардак! А ну сдать оружие!

Базыр отдал директору пистолет.

КРАСАВЧИК (разглядывает.) Ишь ты, как игрушка, трофейный, «Вальтер». Скажите спасибо, до милиции дело не дошло...

Леха отдал директору большую гранату.

КРАСАВЧИК. Ого! Противотанковая? Фу, ты, так она ж без запала. Забери.
ЛЕХА. Все равно оружие. Я ей гвозди забиваю. (Забрал гранату.)
КРАСАВЧИК. Развели тут разврат, понимаешь! Вчера Скороходов привел в служебное помещение женщину, мне все известно. Другой из-за бабы вздумал стреляться! Разложились, распустились, докатились!
ЛЕХА. Так точно. Докатился...
КРАСАВЧИК. Смехуечки в строю! Штрафбат по вас плачет1 Спрашивается, зачем я разрешил вам установить пограничный столб? Чтоб сюда ни один посторонний не проскочил, особенно которые в юбке! Чтоб вы собственную гордость имели!
ЛЕХА. Виноват, это была минутная слабость. Больше не повторится
ОЧИР. Да, да, не повторится, Виктор Павлович. Обещаю.
КРАСАВЧИК. Обещают они! Мы зачем Союз создавали, забыли? Вот распущу его к чертям, и катитесь куда хотите!.. Сапожники-художники! Разлагайтесь, распускайтесь дальше.
ВСЕ (вразнобой). Не надо, командир... Куда ж нам?.. В последний раз... Мы больше не будем...
ОЧИР. Товарищ капитан, тогда я совсем пропаду.
КРАСАВЧИК. Ладно уж. На первый раз прощаю. Вольно... Разойдись...
БАЗЫР (Очиру). Тебе нож-то можно доверить, слабонервный ты наш?
ОЧИР. При чем тут картошка? Сказал: не повторится!

Зашли в вагончик.

ЛЕХА. Товарищ гвардии капитан, можно по личному вопросу?
КРАСАВЧИК. Чего тебе, бабник?
ЛЕХА. Дело жизни и смерти, командир. Короче, боюсь влюбиться по уши. Раньше держал оборону, а тут отступил... В рот фокстрот!
КРАСАВЧИК. Ну и влюбляйся. Только не стреляйся потом, богом прошу.
ЛЕХА. Не исключено. Такая женщина! Хоть в петлю лезь. Она себе найдет еще, а я – никогда. Это сейчас у нас шуры-муры, жалеет она меня, а потом опомнится. А я уже не смогу. Короче, спасай, отец-командир!
КРАСАВЧИК. Это каким же образом? Издать приказ?
ЛЕХА. Да я сам себе приказать не могу поругаться с ней1 А поругаться надо. И порвать. Чтоб как отрезало.
КРАСАВЧИК (вздрогнул).Чего отрезало?
ЛЕХА. Да не то, что вы думаете. Отношения надо отрезать. Раз и навсегда.
КРАСАВЧИК. Понимаю. Раньше из-за меня девки травились, бывало. Любовь – это страшно, сержант. В нашем-то положении. Ну, а я-то чем могу помочь?
ЛЕХА. Ну вы же красавчик, товарищ капитан, офицер, грудь в орденах. А про «пол-шестого» Ира не знает, она в другом районе живет. К примеру вы с ней встречаетесь один на один, можно даже не приставать, ну, ручку поцеловать там, потанцевать, а тут я из засады!.. Хенде хох! И страшно якобы ревную. И капут любви.
КРАСАВЧИК. Эх, сержант, кабы это было раньше!.. Не обещаю, Алексей, хотя сочувствую. Ты вот что: Очира одного не оставляйте. Вот как раз ему-то нужна женщина, душевная, понимающая. Ты не видел, он хоть раз с кем-нибудь танцевал?
ЛЕХА. Говорят, было дело. Галина говорила.
КРАСАВЧИК. А пистолет я себе в сейф уберу. От греха подальше.
ЛЕХА. Господи, прости меня, грешного.
 

8.

Днем на танцплощадке. Леха отрабатывает наряд вне очереди – в одиночку метет пол. Появляется Ира.

ИРА. Лешенька! Вот ты где. А я в вагончик ходила. Я сегодня в вечернюю смену, так что на танцы не жди.
ЛЕХА. А никто и не ждет. (Стучит о ведро.) Не мешайте работать, гражданка. Заведение закрыто на влажную уборку. Посторонним вход воспрещен.
ИРА. Какая же я посторонняя, Лешенька? Ты с ума сошел, что ли! Давай помогу лучше.
ЛЕХА. Правильно, потерял я голову, сорвало башню напрочь... Это была минутная слабость, и больше она не повторится. Так что ауфидерзеен, дамочка, зпт, желаю счастья в личной жизни. Тчк.
ИРА. А то, что было вчера – не в счет?
ЛЕХА. Это была разведка боем. И разведка показала, что мы не пара.
ИРА. А ну дай веник – будет тебе пара! Давай, я тебе этим веником мозги-то вправлю!
ЛЕХА. Не дам! Думаете, инвалид, так все можно?
ИРА. А-а, чуть чего, инвалидом прикинулся!

Борьба за веник.

ИРА. Я тебе покажу инвалида! Нахал!
ЛЕХА. Ира, да найдешь ты себе еще, получше, с ногами, со шнурками... Да уйди ты, не рви мне сердце!.. Уйди! (Вырвал веник и ударил им Иру.)
ИРА. Так, да? Веником, да? Как мусор? Что я себя на помойке нашла? И найду, с ногами, с носками! А ты, Скороходов, горько пожалеешь!
ЛЕХА Горько! Совет да любовь! «Вот кто-то с горочки спустился, наверно, милый мой идет. На нем защитна гимнастерка, она с ума меня сведет!»

Ира идет прочь. Появляется Красавчик с папкой.

КРАСАВЧИК. Почему посторонние в помещении? Скороходов, ты тоже можешь быть свободен, у меня тут важная встреча.

Леха делает Красавчику знаки.

КРАСАВЧИК (Ире). Впрочем, гражданка, у вас есть пять минут?
ИРА (косясь на Леху, игриво). Для такого интересного мужчины у меня найдется пять часов... И пять минут, чтобы одеться.

Леха, подхватив ведро, веник, катится прочь.

КРАСАВЧИК. Очень хорошо. Присядем.

Ира села рядом с Красавчиком – нога на ногу.

КРАСАВЧИК. Гм... Извините, кем вы приходитесь Алексею Скороходову?
ИРА. А никем. И ничем. (Придвинулась близко.)
КРАСАВЧИК (отодвинулся). Не знаю, как вас по имени-отчеству...
ИРА. Ирина Сергеевна. Можно Ирочка. А вас?

Звякнуло ведро. Это обнаружил себя подсматривающий Леха. Ира засекла подслушку, но виду не подала.

КРАСАВЧИК. Виктор Павлович, директор парка культуры и отдыха.
ИРА. Очень приятно. Вы даже не представляете, как приятно! Это так приятно... (Придвинулась.) Ну? Как будем отдыхать, Витюня? Культурно или один на один, мм?
КРАСАВЧИК (отодвинулся). Я не могу... Я, собственно, хотел поговорить о ваших отношениях со Скороходовым. Ему трудно...
ИРА. При чем тут этот безногий? Мужчина, можно нескромный вопрос.
КРАСАВЧИК. Нет.
ИРА. Что вы делаете сегодня ночью?
КРАСАВЧИК. Сплю.
ИРА. А я не могу. Сердце. (Взяла руку мужчины, положила ее себе на грудь.) Слышите, как бьется?

С криком на танцплощаку выкатывается Леха, размахивая гранатой.

ЛЕХА. Предатель! «Полшестого» хренов! Красавчик, твою мать! Щас взорву обоих!

Сбивает с ног убегающего директора Короткая потасовка.

КРАСАВЧИК. Алексей, ты же сам просил...

Ира отталкивает Леху.

ИРА. Прости, Леша. Это я нарочно.
ЛЕХА. Понял – не дурак. Хоть и безногий. Это ты прости меня, Ира. И прощай. (Укатил.)
ИРА (Красавчику). Больно?
КРАСАВЧИК (держась за голову). Шишка будет, точно. Ерунда. Ему больнее. Зря вы его безногим-то.
ИРА. Зря. Это конец. Прощайте. (Ушла.)

Красавчик сидит, держась за голову. Появляются Галина и Вдова.

ГАЛИНА. Случилось что? Ой, надо срочно приложить холодное Кто это вас?
КРАСАВЧИК. Наступил на грабли. Вон подай гранату, она холодная. Не бойся, она без запала – как и я, ха-ха.
ГАЛИНА. Может, в медпункт?
КРАСАВЧИК . Потом. Видишь, человек ждет. (Приложил гранату ко лбу.)
ГАЛИНА. Познакомьтесь, Виктор Палыч. Это вот Эржена, вы просили ее найти.(Тише.) Это насчет Очира...
КРАСАВЧИК. Да, конечно. Присаживайтесь, Эржена. Тут вопрос жизни и смерти. Я нарочно не стал звать вас в контору, лучше здесь, на танцплощадке. Говорят, вы неплохо танцуете?
ВДОВА. Я? Ни разу. Я хожу сюда просто так... Дома пусто как-то...
КРАСАВЧИК. Вот-вот. У нас есть кандидатура. Да вы его знаете. Пригласили даже на белый танец. Он вам нравится?
ВДОВА. Кто?
КРАСАВЧИК. Очир. Фронтовик. Наш работник. Не пьет. Морально устойчив.
ВДОВА. Не помню. Я ни с кем не танцевала. Я вообще не танцую.
КРАСАВЧИК. Вот такая серъезная женщина и нужна нашему герою.
ВДОВА. Вы это что же, хотите меня познакомить с мужчиной?
КРАСАВЧИК. А что здесь такого? Все мы после войны сердечно-раненые. Ваш муж ведь погиб на фронте?

Вдова залепила Красавчику пощечину.

ВДОВА. Он не погиб! Он не погиб. Я его ждала, жду и буду ждать! (Ушла.)

Подбежала Галина.

ГАЛИНА. Что это сегодня все вас бьют?
КРАСАВЧИК. Бои местного значения. Ох. (Приложил к голове гранату.)
ГАЛИНА. Да уберите эту железяку. (Гладит по голове.) Так лучше?
КРАСАВЧИК. Ага. У тебя такие мягкие руки, Галина.
ГАЛИНА. Это вы добрый потому что. И еще красивый.
КРАСАВЧИК. Неправда. Меня девушки не любят. И теперь уж не будут. И сына у меня не будет. За что ж я воевал-то?
ГАЛИНА. Опять неправда. (Обняла голову, гладит.) Девушки, может, не любят, а старые девушки даже очень. Например, я.

Пауза.

КРАСАВЧИК. Я тебя тоже люблю. По-своему...
ГАЛИНА. И сын у вас будет. То есть он есть.
КРАСАВЧИК. Галина... У тебя с головой как, нормально?
ГАЛИНА. Нормально. Это у вас, Виктор Палыч, не все в порядке с логикой. Я вас еще до войны любила... У нас ведь сын растет.
КРАСАВЧИК. Ну это ты, девушка, загнула! У нас с тобой, Галина, даже близко ничего не было. Это я точно помню!
ГАЛИНА. А помните Нину такую? На танцы ходила?
КРАСАВЧИК (задумался). Да все они на танцы ходили. Хотя припоминаю...
ГАЛИНА. Так вот она в войну родила от вас и хотела ребенка сдать. Ну, я и усыновила, Витеньку-то. Весь в вас, красавчик. А Нина сейчас замужем.
КРАСАВЧИК. Где он?
ГАЛИНА. Кто – он?
КРАСАВЧИК. Мой сын! Виктор Викторович.
ГАЛИНА. Дома. Нынче в школу пойдет.
КРАСАВЧИК. Ну-ка сними очки.

Галина сняла.

КРАСАВЧИК. Слушай, а у тебя, оказывается красивые глаза, как я это раньше не замечал?. Сегодня же подашь заявление по собственному желанию.
ГАЛИНА (заплакала). За что, Виктор Палыч! Я никому не скажу! Даже про «ППШ».
КРАСАВЧИК. Не понял, и у тебя оружие есть?
ГАЛИНА. Меня так Нинка обзывает. «ППШ» – «Подруга Пол-Шестого».
КРАСАВЧИК. Ну и дура. «ППШ» отменяется. Женой мне будешь. А жена не должна быть по работе в подчинении у мужа, согласна?
ГАЛИНА. Витя... Витя... Где бумага, ручка?

В помещение заглянул Леха.

ЛЕХА. Товарищ гвардии капитан, простите, а? Как вы?
КРАСАВЧИК. Я? Лучше всех! А ну зови всех!
ЛЕХА. Да здесь они. (Обернулся.) Эй, орлы!

Появились Базыр и Очир.

БАЗЫР. Здравия желаем, командир.
ОЧИР. Я там картошку почистил. Какие еще приказы будут, Виктор Павлович?
КРАСАВЧИК. Становись! Слушай приказ. Личному составу приказываю радоваться изо всех сил. (Посмотрел на часы.) Сегодня пол-первого по местному времени у меня родился сын. Вес килограммов эдак тридцать, рост не меньше метра.

Пауза.

ЛЕХА. Товарищ капитан, я вас не сильно контузил?
ГАЛИНА. Ребята, это ж Витька, сынок мой! Вы его видели!

Общее движение.

ЛЕХА. Товарищ капитан, выходит, успели-таки до войны!
КРАСАВЧИК. Успел, Скороходов, пока еще запал был. (Отдал гранату.)
ВСЕ. Ура! Ура! Ура!
КРАСАВЧИК (Галине). Ну что, мать, пошли домой? На обед.
ГАЛИНА. Ой, а у меня только картошка и гречка!
КРАСАВЧИК. Какая разница. (Уходят.)


9.

Спустя другую неделю того же 1948 года. Танцевальный вечер в разгаре. Как всегда, не танцует Вдова, отказываясь от предложений. Мы не видим других нетанцующих завсегдатаев заведения – Иру, Дыжид, Галину, Очира. На месте билетерши Базыр с красной повязкой. Возле него на стене черный телефон. Кого-то выискивает взглядом Янжима. Она уже собралась уходить, как на танцплощадке появляется странный тандем – Леха и Очир . Слепой нынче без тросточки, она ему не нужна: к заднему краю тележки, на которой катится безногий, прикреплен кожаный поводок. Другой его конец держит Очир. Поводырь тащит его, как на буксире. Похоже, они уже привыкли передвигаться таким манером.

ЛЕХА. Вот навязался на мою голову! Кто тебе разрешил ходить одному, а?
ОЧИР. Виноват, Алексей. Я хотел лишь забрать веник...
ЛЕХА. Запомни, без меня ни шагу! Повтори.
ОЧИР. Без меня ни шагу.
ЛЕХА. И вообще я старше по званию, ты обязан меня слушаться. Веник и без тебя забрали бы. Я твои глаза, я твой генштаб, понял? Ну? Где этот рубль теперь искать? Мы на него три дня жили бы. Курево, вермишель, в рот фокстрот!
ОЧИР. Наверно, в щель закатился.
ЛЕХА. Да его сперли давно, понял? Жизни ты не знаешь. Как дите, ей-богу Вот пропадешь ты без меня.
ОЧИР. Без СССР?
ЛЕХА. Это одно и то же. Леха «Скороход» и СССР – нерушимое целое.
ЛЕХА. Ну, что теперь делать будем?
ОЧИР. Не знаю... У тебя глаза, ты и смотри.
ЛЕХА. А ты очки протри. Цельный рупь! До зарплаты еще неделю жить!
ОЧИР. Завтра к церкви пойду.
ЛЕХА. Разбежался! В уставе Союза что записано: не терять своего достоинства! Попробуй еще мне попрошайничать! И потом, тебя же ограбить могут, понял?
ОЧИР. А ты-то что сделаешь, воин-победитель?
ЛЕХА (вынул из короба гранату). А я их гранатой. Противотанковой!
ОЧИР. Ха, она ж без запала!
ЛЕХА. А они откуда знать будут? Разбегутся как тараканы. В крайнем случае
могу ею же агрессору ниже пояса жахнуть. Чтоб всмятку.

Незаметная, подошла Янжима.

ЯНЖИМА. Очир...
ОЧИР. Кто здесь?
ЯНЖИМА. Не делайте больше этого.
ОЧИР. Не буду. Я обещал командиру. Кто здесь?
ЯНЖИМА (не сразу). Раньше все говорили, что мы с Любой очень похожие.
ОЧИР. И голос тоже. (Вынул из-за пазухи сложенный лист бумаги, подал Лехе.) Как, похожа? Только не ври, пожалуйста.
ЛЕХА (развернул, сравнил портрет Любы с Янжимой). Как два сапога... Извиняюсь. Как две капли воды. А ты здорово рисовал раньше, брат!
ОЧИР. Подойдите. (Ощупывает лицо Янжимы.) Что-то есть... Брови, губы...
ЯНЖИМА. Если я вам не подхожу, то могу уйти.
ОЧИР. Не уходите, прошу. Простите меня за прошлый раз. Вы единственный человек на Земле, который связан с Любой... Вы такая же хорошая, как она, я знаю. Леша, как здорово, что мы не успели их продать.
ЛЕХА (засуетился, вынул из короба туфли, обтер рукавом, подал). Что ты, брат, мы и не думали их продавать. Как можно? Я как раз сегодня их почистил.
ОЧИР. Примерьте.
ЯНЖИМА. Мне? Это, наверно, для Любы.
ОЧИР. Но вы же с ней похожи.
ЯНЖИМА (примерила). В самый раз.
ОЧИР. Не жмут? Тогда можно пригласить вас на танец.? Люба?
ЯНЖИМА. Да.
ОЧИР. Леша, можно?
ЛЕХА. Нужно, брат.

Танцуют. На танцплощадке оживление. Появляются идущие под руки Красавчик и Галина. Они с ходу начинают танцевать. Конец танцевального тура. К Очиру и Янжиме подкатывает Леха.

ЛЕХА. Очир, пойдем или мне еще подождать?
ЯНЖИМА. Иди, Алеша, он теперь не один.
ЛЕХА. Ну, что ж, Люба, береги его. (Покатил к выходу.)
ОЧИР. Ты... Люба... Ты вернулась, да?
ЯНЖИМА. Да.

Телефонный звонок. Это звонит черный телефон у входа.  Базыр снимает трубку.

БАЗЫР. Алло... Да, горсад... Кого? Директора? (Громко.) Виктор Палыч, вас!

К телефону подошел Красавчик.

КРАСАВЧИК. Да... Да, директор... Да, Виктор Палыч... (Пауза.) Поступил сигнал? Ну и чем вам этот столб помешал? .. На нем ведь не «СС» написано, а «СССР». Мы ведь, кажется, его защищали? (Смеется.) Нет, товарищ оперуполномоченный, никто от СССР отделяться не собирается!

Пауза. При последних словах музыка обрывается. Публика молча расходятся. Взявшись за руки, как дети, уходят и Очир с Янжимой-«Любой».

КРАСАВЧИК. А вы меня не пугайте, пуганые уже, я в партию в 42-ом вступал! На фронте. .. Нет, сносить столб я не буду, товарищ оперуполномоченный.... И увольнять тоже никого не буду... Будете делать оргвыводы ? Желаю успехов! (Бросил трубку.)
БАЗЫР. Все в порядке, командир?
КРАСАВЧИК. Да, продолжайте. Продолжайте жить. Надоело бояться. (Уходит под руку с женой Галиной.)

Базыр остается на площадке один. Ходит по залу, поправляет скамейки, афиши, проверяет пожарный щит, т.д. Появляется Дыжид.

БАЗЫР. Гражданка, освободите помещение. Танцев не будет.
ДЫЖИД. Эй, страшный лейтенант, зачем хочешь быть таким страшным? Главное, что у нас дети будут красивыми.
БАЗЫР. Как? Как ты сказала? Дети?..
ДЫЖИД. Ну, шевели башней, танкист!
БАЗЫР. Гм, о детях я как-то не подумал... Совсем башня заржавела! Как же это я промахнулся, а? Дурак, деревня и есть деревня! Ха, а ведь верно! Война по наследству не передается. А все красивое передается, точно. Вот у меня жена умница попалась, не жена, а тридцатьчетверка! Дыжид, наши дети увидят горы.

Поцелуй. Появился Леха, тактично покашлял.

БАЗЫР. А, Лешка, ты вовремя. Подежурь у телефона. А я покажу товарищу наш парк, надо срочно обсудить вопрос запчастей, МТС и солярки, ферштейн?
ЛЕХА. Да что тут ферштейн? Союз да любовь! Ну и вечерок!

Базыр и Дыжид уходят в обнимку.

ЛЕХА (запел.) «Летят перелетные птицы в осенней дали голубой, летят они в дальние страны, а я остаюся с тобой! А я остаюся с тобою, родная моя сторона! Не нужен мне берег турецкий, чужая страна не нужна!»

Поднял трубку телефона, дунул, проверил. Затемнение.


10.

Когда загорается свет, мы видим дремлющего возле того же черного телефона старика в инвалидной коляске. Он грязен, седобород и плохо одет, укутан в грубое солдатское одеяло. Портрет Сталина завешан кумачом «Перестройка, гласность, реформы!» А поверх афиш и плакатов военных лет – транспарант «1992 год – год Обезьяны». Агитлистовка с фотографией Ельцина. На площадку выкатывается на скейтборде Юноша в красной футболке с надписью на груди «СССР». 

ЮНОША (кивая на старика). Тс-с, пусть он спит. После ареста Красавчика никого, кроме него, не осталось на территории СССР – Союза Солдатских Сердечных Ран. Страшный лейтенант Базыр уехал с Дыжид на родину, где они народили кучу детей. Слепой Очир стал жить с Любой – так он до конца жизни называл свою гражданскую жену. Детей у них не было. Такова короткая история Союза, просуществовавшего несколько месяцев. Да и пограничный столб «СССР» снесли. Вдобавок в сейфе у директора парка нашли пистолет, устав нового Союза. Красавчика обвинили в создании националистической группы, пытавшейся создать свое государство, и сослали. Инвалидов, правда, не тронули. В 1954-ом после амнистии жена Галина и сын дождались Красавчика. Вернулся он из ссылки больной и через три года умер. Лишь один Леха «Скороход» остался жить в старом заброшенном вагончике. Перед своей смертью он на скопленные чисткой обуви деньги восстановил пограничный столб «СССР». Но и его могли снесли после известных событий... (Укатил.)

Звонит черный телефон – долго, настойчиво. Наконец старик – Леха «Скороход» – просыпается, берет трубку. Говорит медленно, хрипло.

ЛЕХА. Алле... Да, горсад... Кто? Это...дежурный я тут... Откуда? Из горсовета?.. Снести столб?.. Зачем, алле?.. Что, плохо слышно... Как, не сушествует?... Вы хотите сказать, что СССР больше нет... Нет, есть... Вы с ума сошли!.. Сами снесете? Завтра? Только попробуйте!.. Я говорю, не дам Союз развалить!.. Алле? Как слышите, сволочи? Прием! (Бросил трубку.)

Световая отбивка. Леха сидит на прежней своей деревянной тележке и чинит ее, забивая противотанковой гранатой гвоздь. Он будто сбросил десяток лет, нацепил медали. Невдалеке рев бульдозера.

ЛЕХА (забивая гвоздь). Давай, старушка, послужи последний раз. Коляска, она всем хороша, но шибко приметная. А мы незаметно, по-пластунски. Не-ет, прежних ошибок Леха Скороход не сделает, не дождетесь!

Рев бульдозера ближе.

ЛЕХА. Танками, да? У-у, гады немцы!

Быстро катится навстречу реву наперевес с гранатой.

ЛЕХА. В рот фокстрот!.. За Родину! За СССР!

Рев, шум, крики.

ГОЛОСА. Стой!.. Человека задавили!.. О, господи!.. Стойте, кому сказано!.. Задавили человека!.. Под суд пойдете, сволочи!.. Скорая, вызывайте скорую!

Рев смолкает. Нарастает сирена «Скорой помощи». Затемнение.

Танцплощадка освещается. Юноша в футболке с надписью «СССР» метет пол. Вспомнив, он срывает транспаранты  про перестройку и год Обезьяны, предвыборные листовки. Мы видим интерьер довоенной танцплощадки.

ЮНОША. После гибели инвалида войны под гусеницами бульдозера газеты подняли ужасный шум, разгорелся нешуточный скандал, кое-кого сняли с работы. Горсовет постановил отреставрировать танцплощадку, вагончик, где жили инвалиды войны, и даже установили на нем гранитную доску с их именами. А к пограничному столбу «СССР» проложили асфальтовую дорожку. Короче, теперь здесь музей и в День Победы сюда водят экскурсантов и даже зарубежные делегации. Так что мне надо поторопиться... (Лихорадочно метет пол, останавливается.) Ха, но никто не знает, что означал Союз ССР! Откуда об этом знаю я? Мне рассказывала об этом бабушка, а ей дедушка. А еще тетя Галя, она смотритель музея. А я учусь и подрабатываю тут. Хотите еще один секрет? Говорят, как стемнеет, девятого мая на площадке танцуют те, из сороковых...
ГОЛОС СТАРУХИ. Алексей Скороходов, ты это с кем болтаешь? И половины не подмел! Весь в своего деда! Ты что, забыл, какой сегодня день?

Издали духовой оркестр доносит мелодию «Дня Победы». Темнеет и на танцплощадке оживают души умерших. Кружатся в вальсе довоенные пары под мелодию «Дня Победы». Мы видим молодых, еще не изувеченных войной, красивых Базыра и Дыжид, Леху и Иру, Очира и Любу, Красавчика и Галину, Вдову с Мужем.

ЮНОША (отошел в сторону). Видите, они оживают. Потому что любовь не умирает. Они победили, потому что любили по полной! Вау, мы победили! Да здравствует СССР! СССР – это круто! Давай зажигай! Победа – это супер! Ура!.. Оле-оле-оле-оле! СССР победит всегда и везде! Атас! Мы зажигаем!..

Салют Победы. Юноша и молодые люди поднимают руки с двумя разведенными пальцами: знак «V» – победа.

Занавес







_________________________________________

Об авторе:  ГЕННАДИЙ БАШКУЕВ 

Прозаик, драматург. Родился 3 августа 1954 года в г. Улан-Удэ. Окончил Иркутский госуниверситет. Член Союза писателей России. Публиковался в журналах «Сибирские огни», «Сюжеты», «Современная драматургия», в издательстве АСТ. Участник и лауреат всероссийских семинаров-лабораторий по драматургии, конкурсов «Литодрама», «Авторская сцена». Пьесы поставлены в областных театрах РФ и ближнего зарубежья.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
883
Опубликовано 15 май 2020

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ