ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Данила Давыдов. ХРОНИКИ НАУЧНОГО ЛЕТОВЕДЕНИЯ

Данила Давыдов. ХРОНИКИ НАУЧНОГО ЛЕТОВЕДЕНИЯ


(О книгах: Летовский семинар: Феномен Егора Летова в научном освещении / Под ред. Ю.Доманского, А.Корчинского. - М.: Bull Terrier Records, 2018. - 258 с.; Юрий Доманский. Формульная поэтика Егора Летова: монография. - М.; Калуга; Венеция: Bull Terrier Records, 2018. - 160 с.).


Неоднократно приходилось говорить и писать о той актуальности, которую приобретает в последнее время Егор Летов: актуальности художественной, но и антропологической, и социальной, и политической (стоит вспомнить то ли скандал, то ли хеппенинг с переименованием омского аэропорта). Десятилетие со дня  смерти Летова, осознанное многими в прошлом году как своего рода рубежная дата, всё больше выявляет ту ипостась его творчества, жизнестроительства, личного мифа, в которой символическая фигура сибирского панка предстает не музыкантом или интегральным артистом, но именно поэтом — в более или менее строгом терминологическом смысле.

Не то чтобы «особость» Летова не осознавалось ранее: прижизненные публикации — и легендарная книга, совместная с Янкой Дягилевой и Кузей «Уо» Рябиновым, и сольный том выделяли Летова при жизни из целого ряда рок-авторов, претендующих на существование не только в аудиальном, но и в «бумажном» виде. Рок-текст, пусть и напечатанный, в большом числе случаев утрачивает ту специфическую семантику, которая осуществляется собственно в синтетическом тексте (текст плюс музыка плюс перформативная составляющая), оказываясь лишь редуцированным и разъединенным с иными элементом художественного единства (подобную роль выполняют текстовки, часто дополняющие оформление альбомов). Конечно, есть и исключения, но они, как ни парадоксально, показывают чаще всего зарекомендовавшего себя как рок-автора сочинителя поэтом весьма консервативным, утрачивающим тот инновационный потенциал, который содержится в его же работе как синтетического автора.

Летов демонстрирует аналоги синтетизма именно в тексте, соотносясь с различными традициями авангарда и поставангарда, претендовавшим на деконструкцию линеарности текста. В этом смысле и «прямые» (пост)авангардные опыты Летова (разрушающие презумпцию двойной сегментации поэтического текста), и его же более «скрытые» способы нарушения стиховой инерции (при сохранении общих закономерностей «единства и тесноты стихового ряда») делают этот корпус текстов очень важным для осознания тех путей, которыми независимая поэзия нового и новейшего времени наследовала авангардной практике от футуристов и обэриутов (и, возможно, фигур-медиаторов в ранней неподцензурной послевоенной традиции: здесь стратегии — именно во множественном числе! - Алексея Хвостенко и Анри Волохонского напрашиваются, как потенциально важные для сравнения с летовской стратегией).

Немаловажным представляется и то, насколько чётко сам Летов осознавал «большую» или «меньшую стихотворность» собственных текстов (одним из важнейших примеров здесь может служить различение самим Летовым произносившихся и певшихся текстов на многих альбомах разных его проектов)*.

Летов-поэт канонизирован теперь (пусть бы это и был промежуточный этап канонизации) несколькими томами автографов и томом «Стихи» (М.: Выргород, 2011), который основывается на последней авторской воле.

Систематическую разработку и исследование круга проблем, возникающих в связи с пониманием Летова как поэта взял на себя семинар, базирующийся в стенах РГГУ и руководимый Юрием Доманским (основателем легендарной тверской конференции «Русская рок-поэзия: текст и контекст» и редактором одноименного сборника) и Анатолием Корчинским. Разумеется, летовская поэзия не осознается в отрыве от иных феноменов как рок- или панк-культуры, авангарда, актуальной поэзии, так и от иных областей творческой деятельности (в том числе и собственно летовской).

Работа семинара материализована, среди прочего, в двух (на сей день) книгах — коллективной и монографической. Ощущение они оставляют разное.

Сборник «Летовский семинар» является результатом долгой работы. К сожалению, статус «коллективной монографии» ему придать невозможно, и не только из-за неравноценности публикуемых работ (о чем говорит в своем «вместопредисловии» вдова Летова, Наталья Чумакова: «… возможно, Егор бы посмеялся над многими трактовками и выводами»), но и по причине отсутствия жёсткой внутренней структуры сборника. Увы, она была неизбежной; подступы к созданию стереоскопического взгляда на фигуру Летова нащупываются с разных сторон (и подчас это напоминает притчу о слепых, пытающихся описать слона через его несопоставимые фрагменты). Но главами гипотетической пока коллективной работы могли бы послужить и превосходный (как, впрочем, всегда у этого исследователя) очерк летовского стиха, данный Юрием Орлицким, и рассмотрение «типологии ошибок» (Олеся Темиршина), и анализ гендерных сдвигов и инверсий (Денис Ступников), и «комментарий к летовскому мифу, предлагаемый Анатолием Корчинским. Это не исключает тем, связанных с анализом одного стихотворения или песни (удачные примеры которых — как и неудачные — составяют немалую долю материалов сборника), или с конкретным типом творческого взаимодействия (стоит отметить введение Антона Афанасьева в богатую тему «Егор и Янка»), или с определенным тематическим рядом (так, Зинаида Харитонова пытается отследить мотив городского транспорта в летовской лирике). Но очень мало обобщающих работ всё-таки; почти не затронут важнейший для Летова авангард, не прослежены (кроме одной статьи) параллели с современной «незвучащей» поэзией, фактически нет работ, связанных с типологией русского панка (тем более — панка вообще), в т. ч. - в поэзии, и так далее. Мои претензии не столько, однако, упрек составителям, сделавшим на голом энтузиазме великое дело, сколько пожелание увидеть второй том «Летовского семинара», более целостный (автор этой рецензии вообще-то не очень имеет право упрекать составителей, поскольку собственный текст для сборника, охваченный прокрустинацией, так и не успел сдать даже к самому последнему сроку).

Монография Юрия Доманского — не первая (а четвертая, не считая примыкающей к ним книги о поэтическом мире Высоцкого). Доманский в своей новой книге предлагает целостною и весьма убедительную концепцию, позволяющую системно анализировать важный аспект летовской поэзии. Исследователь пишет: «… летовскую поэтику можно назвать формульной. При этом здесь оказываются важны не только те формулы, которые в течение песни повторяются (часто они составляют припев или входят в него), а и формулы, входящие в куплетную часть — короткие фразы-"кадры", стремительно сменяющие друг друга и звучащие в песне по одному разу. Структура формульной поэтики Летова базируется на синтезе таких неповторяемых формул-"кадров" из куплетов и припевных повторяемых формул».

Не случайно, однако, Доманский обращается именно к песенной формульности, позволяющей создать работающий механизм анализа. По сути дела, Доманский выделяет те типы текстов, которые наиболее близки укорененным в дописьменной (или же, если угодно «мимо письменной») традиции способам композиции (как бы во исполнение программы С.Ю. Неклюдова, предлагающего читать ряд литературных текстов с позиции фольклористики). Это очень значительно продвигает нас в понимании именно таких летовских текстов, но -отнюдь не всяких; ориентированные на поставангардную традицию суггестивные и/или медитативные тексты, а равно и лаконичные парадоксальные миниатюры — а все эти типы лирики часты у Летова — совсем никак не могут быть поняты в рамках предлагаемой схемы. Но это, опять-таки, лишь указание на границы метода, которые сам исследователь прекрасно, думается, сознает.

В любом случае, библиотека «летоведения» начала пополняться не только биографическими материалами, но и адекватными научными работами, что было неизбежно; остается ждать новых публикаций этого круга исследователей.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
2 547
Опубликовано 30 апр 2019

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ