(О книге: В Путь! Рассказы финских писателей. – СПб.: ООО ТД «Современная интеллектуальная книга», 2015)
В 2009 году в предисловии к специальному номеру, посвященному Финляндии, журнал «Иностранная литература» писал, что «за последние 17 лет лишь однажды опубликовал финского автора, да и то шесть лет назад». Для массового российского читателя финская литература и вовсе ограничивается едва ли не одним именем – Туве Янссон, которая, кстати, писала на шведском языке. Тем интереснее прочитать сборник рассказов современных финских писателей «В путь», опубликованный в Санкт-Петербурге в прошлом году. Из названия ясно, что книга построена тематически – все авторы рассказывают о путешествиях. Формально это тематическое единство вполне оправдывается – герои текстов в самом деле перемещаются, причем не только в пределах Финляндии. Но если приглядеться внимательнее, ясно, что авторы пишут совсем не про дорогу и не про странствия. Главное, что занимает финского писателя – это дом, и не только как частное пространство, но прежде всего в том расширительном значении, в каком это понятие применяют в наших школах по отношению к так называемой малой родине, родному краю и т.п. Финляндия в финском рассказе выглядит одомашненной, освоенной, исхоженной вдоль и поперек.
С этим связана и особенная близость финнов к природе, неожиданная для такой высокотехнологичной страны вписанность человеческой повседневности в естественную среду. Природа в финской прозе является не просто как фон или место действия, но как соучастник происходящего. Прорубь, ледяным холодом усыпляющая, героиню рассказа Тууве Аро «Легкий на подъем», не питает к ней ни равнодушия, ни враждебности. Она выступает как собеседник, как живое, пусть и смертельно опасное слово природы, которое помогает человеку проделывать работу понимания.
Другой стороной такой одомашненности оказывается чувство ограниченности и замкнутого пространства, возможно, даже чувство провинциальности. Так, в рассказе Тайны Латвала «Он никого не боялся» девочка едет в поезде и слышит, как двое незнакомых мужчин обсуждают ее умершего отца. «
Мужчины усаживаются позади девочки и начинают свой мужской разговор. И это тоже было предопределено заранее». Невольное соседство заставляет девочку узнать такие подробности о жизни родителя, которых она предпочла бы избежать. Впрочем, именно эта ситуация помогает ей по-настоящему повзрослеть.
По всей видимости, конфликт между чувством родины, – обостренным, глубоко личным, измеренным собственным телом, – и ощущением замкнутости и изоляции – один из главных внутренних сюжетов финской литературы. Авторы многих рассказов с тревогой и интересом исследуют желание раздвинуть границы привычного мира, не потеряв своего единства с ним. И тема путешествия – та болевая точка, что проясняет этот сюжет. Пожалуй, лучше других его эксплицирует рассказ Яри Ярвеля «AZ661748» – один из самых ироничных текстов этой книги:
«
Мать не хотела отправляться в поездку за границу. Мать хотела ухаживать за розами в своем саду и за своими грядками с горохом, спускавшимися по пологому склону к озеру. По мнению матери, пейзаж с крыльца – лучший в мире пейзаж. Отец хотел путешествовать. Однако он никогда не уезжал далеко от дома, так как мать не соглашалась отправиться в поездку».
В конце концов, отец рассказчицы умирает в шаге от осуществления своей мечты о странствиях, так и не успев выйти за пределы терминала аэропорта в Неаполе. Зато его тело, оцинкованное гробом под номером AZ661748, огибает земной шар. Мать же на старости лет перестает осознавать реальность и исполняется болезненной уверенности, что находится не в своем доме, но путешествует.
Ещё один аспект чувства родины – семья, через которую оно прорастает в глубину и даёт знать о себе. Этот момент иллюстрирует рассказ Антти Хюрю «Между ветками тут и там» – медитативное разглядывание старой фотографии, уводящее в глубины семейной истории. Однако в данном случае нехитрый рассказ об утрате и памяти почти не касается всей той спутанной и трагической проблематики, в русле которой развивается «мысль семейная» в финской прозе. Похоже, что в такой небольшой стране даже при желании не спрятаться от родственных связей, поэтому найти у финских писателей апологетику семейных ценностей получается с трудом. Напротив – именно семья зачастую становится источником страха и напряженности [1]. Например, в рассказе Маритты Линтунен «Путешествие сквозь годы» благополучная на первый взгляд семейная история неожиданно приобретает криминальный характер.
Кажется, амбивалентность по отношению к семье, дому, родине, постоянная проблематизация и собственной национальной ментальности, и условий своего существования – одна из характерных черт финской литературы. Финский писатель прежде всего занят постоянным перепридумыванием себя. Вероятно, это связано с тем, что превосходно организованное финское общество, так далеко продвинувшееся на пути решения социально-экономических проблем, – идеальное поле для постановки проблем экзистенциальных. Человек справился с природой, социальный аспект борьбы за выживание тоже потерял свою остроту (финны живут в обществе с минимальным классовым разрывом), и вот теперь самое трудное – надо справиться с самим собой. Общество, как бы хорошо оно ни было организовано, не решает специфические вопросы человеческого существования. Поэтому и семья в финском рассказе почти никогда не является проектом, требующим осуществления. Она уже есть, она – та естественная среда, в которой обнаруживает себя человек, но не идеал, не ценность, которую надо просто хранить. Она – поле для работы и постоянный поиск границ – своих и другого. Отчасти об этом рассказ Микко Римминен «Жизнь налажена как туалет в поезде», в котором движущей силой повествования становится трудноосуществимое желание маленького мальчика Пертту сходить в туалет.
Если говорить о путешествиях не только в пространстве, но и во времени, то особой темой для финского рассказчика становятся события советско-финских войн. Им посвящены рассказы Йони Скифтесвика «Сын своего отца» и Кати Кетту «Голубой». Более чем столетняя общая история наших стран заставляет прочитать эти страницы с особым пристрастием.
В центре обоих рассказов лежит феномен предательства. Таким образом, период борьбы Финляндии за независимость осознается авторами не только (а может быть, и не столько) как противостояние внешнему врагу, но во многом как проблема самоидентификации. Не исключено, что для нас в этом и кроется один из ответов на «самый проклятый русский вопрос» – «Почему Россия не Финляндия?», над которым предлагал задуматься пару лет назад Леонид Парфенов. В рассказах финских авторов нет ресентимента и апелляции к чувству исторической справедливости. Предметом их повествования становится человек (даже если он трус и предатель), брошенный в мясорубку Истории. В современной русской литературе один из немногих, кто предлагает схожую оптику, – Леонид Юзефович.
Не скрою, что начинал читать этот сборник с корыстным намерением удовлетворить интерес в отношении финской литературы, почти неизвестной в России сегодня, а также обогатить собственные представления о Финляндии. Но задуманное получилось лишь отчасти. Что касается литературы, то одного рассказа от каждого из 22 представленных в книге писателей явно недостаточно – ни чтобы уловить авторское своеобразие, ни чтобы увидеть какую-то общую картину финской словесности [2]. Энциклопедии современной финской жизни из сборника тоже не вышло – хотя бы потому, что сам жанр рассказа бежит обобщения, выстраивания образа мира. Рассказ – это всегда история с мерцающим смыслом, свободная от объяснительных схем и довлеющего взгляда автора. Конечно, можно проследить некоторые общие мотивы, что отчасти и было сделано, но гораздо ценнее услышать голоса, которые доносит эта книга, поймать настроение, с которым встречает нас финская малая проза, настоянная на свободе и внешнем благополучии. О сборнике можно сказать и словами одного из его авторов – «
Казалось, будто сквозь него просвечивает настоящее положение дел, суть которого заключалась не совсем в том и не совсем в этом, но которое, тем не менее, в основе своей было правдой» [3].
Важный опыт, который дает чтение финских авторов, – опыт работы с обыденностью и повседневностью, умение видеть чудо и трагедию жизни в привычном и предсказуемом. Не исключено, что так сказывается влияние американского рассказа (есть ли оно?) или общие особенности жанра. И всё же – внимание к незначительному и малому, способность слышать пространство и увидеть повседневное как со-бытие – всё это глубоко связано с тем специфически финским взглядом, представление о котором можно получить, прочитав эту книгу.
________________
Примечания:
1 Здесь можно обратиться и к роману Элины Хирванен «Если бы он не забыл», опубликованному в 9 за 2009 год номере журнала «Иностранная литература».
2 Для этой цели полезно прочитать статью Штефана Мостера «Финская литература сегодня» // Иностранная литература, № 9, 2009
3 Петри Тамминен, Моя роль в мирных переговорах по Балканам // В Путь. Рассказы финских писателей. СПб.: ООО ТД «Современная интеллектуальная книга», 2015скачать dle 12.1
