Репортаж Владимира Буева. 22 января в Музее-театре «Булгаковский дом» в литсалоне Андрея Коровина с аншлагом состоялся вечер «С ТОЙ СТОРОНЫ ЗЕРКАЛЬНОГО СТЕКЛА…», посвящённый памяти Арсения, Марины и Андрея Тарковских.
По словам Коровина, «в России много творческих династий, талантливых людей, но семей, в которых рождаются сразу два гения, тем более два гения подряд, немного». Случай Тарковских уникален: великий русский поэт Арсений Тарковский и его сын великий режиссёр мирового уровня Андрей Арсеньевич Тарковский. И это, дополнил Коровин, сестра Андрея Марина Тарковская, которая «посвятила свою жизнь собиранию творческого наследия своей семьи, истоков этой семьи, и которая была беззаветно предана идее дома Тарковских».
Соведущая
Наталья Тарковская, внучка Марины Арсеньевны, вспомнила бабушку, которая в июне 2024 года «оставила этот мир в его земном измерении», но всё это время Наталья ощущает её «очень сильное присутствие» и понимает, что «связи с близкими вечны». Когда соведущая читает бабушки и дедушки [Александр Гордон, муж Марины Тарковской] то «чувствует, насколько сильна эта связь на уровне души и духа в другом измерении, с той стороны зеркального стекла». Именно эта фраза из стихотворения Арсения Тарковского «стала той ключевой и сквозной метафорой», вокруг которой была выстроена программа: «Я чувствую, как они встретились с той стороны стекла».
Новую книгу «Тарковские. Осколки зеркала», по словам Натальи Тарковской, «успели издать ещё при жизни бабушки: она увидела её, подержала в руках, даже сохранилась фотография, где бабушка её держит».
Режиссёр мультипликационного кино и художник-мультипликатор
Юрий Норштейн, написавший предисловие к первой книге «Осколки зеркала» (вышедшей аж в прошлом веке), рассказал, что «познакомился с Мариной и с Сашей, ее мужем» в конце 80-х. В тот момент Норштейн «не представлял себе, что дальше в течение нескольких десятилетий это будет не просто» дружба, а «что-то выше дружбы, причём без всякой патетики». Встречи Норштейна «с Мариной и Сашей» всегда были «просты и хороши»: не только на праздниках в этой семье и не только на днях рождения.
Он вспомнил, как в декабре позапрошлого года позвонил Марине сказал, что хочет приехать: «сидели, разговаривали, и вот тогда она сказала мне эту печальную фразу: ты знаешь, Юр, я чувствую, что скоро уйду». Норштейн не мог представить, что буквально дней через десять Марина Тарковская «попадет в больницу и дальше произойдёт всё то, что произошло».
Поэт, переводчик, литературный критик, директор Государственного литературного музея
Дмитрий Бак внёс «поправку», что не о двух поколениях Тарковских надо говорить, а шире. По его словам, «интереснейшей и любопытнейшей фигурой» был Александр Карлович Тарковский: «человек-народоволец, сибирский ссыльный, писавший письма Виктору Гюго». Пусть тот и «не оставил великих произведений, но… природа долго готовила свой всплеск». Следующее после Арсения, Андрея и Марины поколение — это, «конечно, Михаил Тарковский, то есть природа продолжает работать, а не отдыхать».
Марина Тарковская была человеком, с которым выступающий «ежедневно говорит и сейчас»: Бак вместе коллегой продолжает работать над полным собранием стихотворений Арсения Тарковского (уже вышли три тома, готовится четвертый): «Только она могла очень многие вещи прокомментировать, правильно их указать и быть собеседником, в разговоре с которым могли случиться мини-открытия».
По словам Бака, Арсения Тарковского в поздний период его творчества «волновал метафизический вопрос, равного которому по высоте и по глубине в русской поэзии нет» («Тарковский — недосягаемая вершина; может быть, Заболоцкий в позднем Серебряном веке сопоставим с ним»). Бак акцентировал, что у Тарковского это вопрос не о том, что «будет со мной после смерти» или «а где была моя душа до смерти», а о том, «что происходит в момент, когда загорается какая-то искра, и душа становится мною». Бак полностью прочитал стихотворение, из которого цитирую первое четверостишие: «
Душу, вспыхнувшую на лету, / Не увидели в комнате белой, / Где в перстах милосердных колдуний / Нежно теплилось детское тело…»
Российский литературовед, редактор и издатель
Елена Шубина, которая сделала три переиздания книги, знала, что Марина Тарковская «очень трепетно относится к любым биографическим данным, которые считала непроверенными» и «всё время говорила: почему мне не позвонили, почему меня не спросили, ведь я же ещё есть». В жизни Шубиной знакомство с Мариной Тарковской «было каким-то поворотом». Дни и даже недели, когда они вместе жили в Тарусе, Шубина для себя называла «тарковскими». Выступающая особенно помнит предпоследнее лето в Тарусе: «падение яблок на зелёную траву» и «потрясающие закаты» — они с Мариной Тарковской «сидели на веранде и разговаривали»:
После выступления Шубиной на экране был показан отрывок из кинофильма Андрея Тарковского «Сталкер», где был процитирован стих Арсения Тарковского
«Вот и лето прошло, / Словно и не бывало. / На пригреве тепло. / Только этого мало…»
Литературный критик, звукоархивист, музейный работник, заведующий отделом поэзии журнала «Новый мир» и, по словам Коровина, «сталкер русской литературы»
Павел Крючков процитировал стихотворение Арсения Тарковского «
И это снилось мне, и это снится мне, / И это мне ещё когда-нибудь приснится, / И повторится всё, и всё довоплотится, / И вам приснится всё, что видел я во сне…» Ещё когда «сталкер русской литературы» учился в школе и ему было всего 12 лет, он выучил этот стих на дни поэзии и долгое время «не знал, кто это написал».
С Мариной Тарковской Крючков «познакомился 35−40 лет тому назад» («Частная жизнь окололитературного человека, молодого журналиста может какими-то точками соприкасаться с линией жизни и судьбы великих людей, а ты для себя это испытываешь, наверное, как приключение»).
Музыкант, композитор, актер театра Елены Камбуровой
Андрей Крамаренко на сцену вышел с гитарой и исполнил песню на стихи Арсения Тарковского о Елисаветграде, где прошло детство поэта: «
Давно мои ранние годы прошли / По самому краю, / По самому краю родимой земли, / По скошенной мяте, по синему раю, / И я этот рай навсегда потеряю…»
Друг семьи Тарковских фоторепортер
Юрий Феклистов вспомнил, что впервые услышал имя Арсения Александровича во время учебы во ВГИКе: посмотрев на занятиях фильм «Сталкер»: студенты спросили преподавателя, чьи стихи там звучали — оказалось, что отца режиссера. Когда Феклистов
со своим однокурсником узнал, что Арсений Александрович живет в Переделкино, то они поехали к поэту и попросили разрешения его поснимать («это был 1984 год»). Тарковский-старший разрешил, и молодые фотографы снимали его на скамейке. Потом по аллее побежал Андрей Вознесенский. Тарковский позвал его, и обоих поэтов запечатлели на фоне беседки, которая сохранилась до сих пор (на экране тем временем демонстрировались фотоснимки). Вознесенский спросил у Тарковского, прочитал ли тот его новую книжку? Тарковский ответил: дескать, да, прочитал, хорошие стихи. Когда Вознесенский ушёл, Тарковский прокомментировал: стихи, конечно, слабоваты, но не могу же, дескать, ему об этом прямо сказать.
По словам актрисы театра и кино
Анны Тереховой (дочь известной советской актрисы Маргариты Тереховой), имена и фамилия Тарковских в их семье «всегда были одними из первых». Анна зачитала отрывок из книги её матери «Из первых уст» и стихотворение, «которое очень любит мама» «Стань самим собой» («
Когда тебе придется туго, / Найдешь и сто рублей и друга. / Себя найти куда трудней, / Чем друга или сто рублей…»), после чего перешла к чтению больших отрывков из дневниковых записей Андрея Тарковского, названных им «Мартирологом».
По словам Андрея Коровина «программа оказалась настолько обширной», что в рамки одного вечера она не уложилась, и «поэтому необходимо будет еще раз встретиться и продолжить разговор о семье Тарковских».
Фото - Владимира Буева.
скачать dle 12.1
