«Литерратура» продолжает серию интервью с редакторами разделов, и сегодня Сергей Пронин поговорил с редактором раздела «Поэзия» Сергеем Баталовым.
Сергей Пронин: Какие критерии вы используете для выбора поэтических произведений для публикации? Какие аспекты стиля, темы или языка играют решающую роль в вашем выборе?Сергей Баталов: Главный и единственный критерий отбора – в том, чтобы мне нравились сами стихи. А вот если начать рефлексировать над тем, что мне нравится – это будет довольно сложный вопрос, учитывая то, что мне нравятся разные вещи. В основном, всё-таки, это традиционная силлаботоническая поэзия, в которой есть внутренняя музыка, есть образ и есть мысль. Я не люблю поэтическую невнятицу, поэтому ценю поэзию мысли, при том, что в поэзии при этом должна оставаться и какая-то «неправильность», загадка, то, что невозможно пересказать словами.
С.П.: Какие тенденции вы наблюдаете в мире современной поэзии? Есть ли какие-то особенные направления или стили, которые сегодня особенно актуальны или привлекательны для вас как редактора?С.Б.: Первая и самая печальная тенденция – это та, что единой поэзии, собственно, нет. Есть несколько «поэзий», поэтических направлений, которых объединяет только то, что они написаны на русском языке. Потому что поэзия, которая публикуется в журнале «Флаги» или на сайте премии Драгомощенко – это не та поэзия, которая публикуется в «Знамени» или «Новом мире». А есть ещё эстрадная поэзия, есть гражданская поэзия, вызванная к жизни осмыслением текущих трагических событий и т.п. Думаю, размежевание этих поэтических материков будет только усиливаться.
Другая наметившаяся тенденция, за которой пока только наблюдаю – это вступление в поэтическую зрелость нового поколения – того, которое родилось в начале нулевых. По первым впечатлениям – новое поколение равно не привлекают строгие формы конвенционной силлаботоники и безудержные эксперименты авангарда. Их стихи – вольных размеров, отчасти понятные, при этом довольно герметичны, не потому, что они пытаются произвести впечатление этаких таинственных поэтов, а наоборот – потому, что стихи молодые поэты пишут большей частью для себя, не пытаясь впечатлить публику. Из опубликованных в «Лиterraтуре» можно назвать Алису Вересову или Мари Вандышеву.
Если говорить о менее глобальных тенденциях – отмечу тенденцию своего рода эскапизма. Много стало стихов о конкретном месте, в котором живешь. Поэты пытаются создать, если можно так выразиться, миф о том месте, в котором живут. Варвара Заборцева пишет о Севере, Тихон Синицын – о Крыме. Это очень любопытно, но хотелось бы, чтобы это стало ступенькой для развития, а не его итогом.
Также добавлю, что стихи многих поэтов стали мрачнее, чем раньше. Причины в стихах называются не всегда, но общая тональность – мрачнее. Ну, и добавлю тенденцию, что последние два года многие поэты попросту замолчали, то есть не пишут стихов вообще.
С.П.: Какова ваша точка зрения на роль поэзии в современном обществе? Какие возможности она предоставляет для самовыражения и взаимодействия с читателями?С.Б.: К сожалению, роль поэзии в обществе крайне мала. Даже люди, которые читают прозу – не знакомы с современной поэзией. Об этом можно судить по блогам многочисленных книжных блогеров – обзоров поэтических книг там почти не встречается.
Единственное поэтическое направление, которое вызвало некий общественный резонанс – современная гражданская лирика. За это заплачена своя цена. Вне зависимости от идейной направленности, это лирика, которая упростилась до прямоты публицистического высказывания. В ней есть свои находки, но она обросла и своими штампами – вроде использования евангельских сюжетов или апелляции к детскому мировосприятию. Самое ценное в этой поэзии – искренность в передаче непосредственно пережитого травмирующего опыта.
Сам успех гражданской лирики, успех отдельных поэтов свидетельствует о том, что сам запрос на гражданскую лирику в обществе есть. Есть одно, но - читатели готовы читать только «своих» поэтов, тех, чьи стихи соответствуют их гражданской позиции.
С.П.: Как вы относитесь к экспериментам с формой и стилем в поэзии? Какие новые подходы к стихосложению вы находите наиболее интересными и перспективными?С.Б.: К экспериментам отношусь положительно, при условии, что поэт понимает, что не всякий эксперимент обязательно оказывается удачным. Из последних впечатливших меня – стихи Варвары Недеогло, которая придумала для своих стихов особый алфавит. Но в общем и целом, особо сейчас не экспериментируют.
С.П.: Участвуете ли вы как-то ещё в жизни поэтического сообщества? Есть ли какие-то мероприятия или проекты, которые вы организуете или хотели бы организовать для поэтов и читателей?С.Б.: К сожалению, времени для активного участия в жизни сообщества почти нет, так что участи если и случается, то носит случайный характер. Иногда пишу статьи и рецензии о современной поэзии. В последнее время много перечитываю и переосмысляю классическую русскую поэзию – Пушкина, Мандельштама, «Слово о полку Игореве». Иногда результаты этих размышлений тоже воплощаются в журнальных статьях.
С.П.: С какими вызовами вы сталкиваетесь при редактировании поэтических текстов? Как вы справляетесь с проблемой оценки и редактирования личного и интимного выражения в поэзии?С.Б.: Если честно, я почти не редактирую поэтические тексты. Разве что – по согласованию с авторами – исправляю совсем уж очевидные ошибки и опечатки. В остальном – я принимаю или не принимаю стихотворение таким, какое оно есть на моменте отбора стихов для публикации. Что до оценок… Я люблю, когда в поэзии проявляются интимные, личные переживания. Такие стихотворения мне особенно дороги как читателю и редактору. К сожалению, это происходит не так часто. Тот герметичный характер поэзии, о котором я говорил выше, как правило, и служит для того, чтобы не дать поэтам быть излишне откровенными.
С.П.: Каков ваш подход к сотрудничеству с поэтами? Как вы обеспечиваете открытость и доступность процесса приема стихотворений для публикации?С.Б.: Я абсолютно открыт к предложениям стихов для публикации. Стихи можно присылать на электронную почту журнала -literratura@gmail.com. Меня легко найти в социальных сетях, туда тоже можно присылать подборки.
С.П.: Как вы видите будущее нашего поэтического раздела «Литерратуры»? Есть ли какие-то новые направления или инициативы, которые вы планируете реализовать в ближайшем будущем?С.Б.: На русском языке пишет множество замечательных поэтов. Есть молодое поколение, которое только вступает в литературу, и очень интересно узнать о том, что они пишут. Есть поэты, которые продолжают свой путь, и наблюдать за их поисками, предоставлять площадку для высказывания – задача журнала. Не хочу раскрывать всех замыслов. Есть поэты, которых я бы очень хотел увидеть на страницах «Лиterraтуры». Некоторые из них обещали свои подборки и я надеюсь дождаться их. И очень, конечно, хочется открытий, чтобы в журнале появились неизвестные имена, которые станут новым ярким явлением в российской поэзии.
С.П.: Какие личные уроки и вдохновения вы черпаете из вашей работы с поэзией? Какие аспекты этой работы для вас наиболее значимы и увлекательны?С.Б.: Должен сказать, редактор читает стихи совсем на другом уровне, чем просто читатель – гораздо глубже. И соприкосновение с поэзией на столь глубоком уровне, конечно, крайне увлекает. Почти в каждом номере журнала есть стихотворения, которые не отпускают меня еще две или три недели после того, как они опубликованы. Эти стихи вертятся у меня в голове отдельными строфами и строчками. Так было со стихотворением Серафимы Сапрыкиной «Если и впрямь всё так…», Майки Луневской «Напиши об этом…», Анастасии Кинаш «Просто так получается тёмное солнце в зрачке…». Да многие…
Увлекает и поиск новых авторов для журнала – я всё время ищу, и составление подборок – довольно часто подборки составляю я сам. Даже придумать точное название для подборки – обычно это делаю тоже я – интересная и творческая задача.
С.П.: Несколько лет назад в эссэ «Необходимость поэзии» вы писали о том, что большая поэзия возродится при условии, что сами поэты или общество в целом выработают «внутренний образ будущего». Как вы считаете, сейчас мы приблизились к этому или отдалились?С.Б.: Сейчас я уже не столь уверен, что поэзия может и должна выработать такой образ. Это скорее, задача всего общества. Отдельные поэты, такие, как Анна Долгарева, мне кажется, пытаются этот образ создать, но это, скорее, образ не будущего, но идеализированного прошлого. Впрочем, это вопрос убеждений. То направление, которое называется авангардной поэзией, не то, что не создает единого образа, а напротив, исходит из понятия распада всевозможных связей - личностных, социальных .смысловых. Это тоже поэзия, которая отражает определённое мироощущение. Поэзия «травмы», о которой так много говорили ещё недавно – разбирается с собственным прошлым. Но это тоже важная внутренняя работа. В массе своей современная поэзия всё же не о мире, а о себе, о собственной личности.
И всё – таки, как мне кажется, по-прежнему остро не хватает поэта, который мог бы осмыслить нашу действительность, окружающий мир. В начале 90-х исторические перемены в стране так или иначе отражались в творчестве многих поэтов, осмыслялась судьба страны. В стихотворении Сергея Гандлевского «Кое-что о любви и разлуке…» или в стихотворении Дениса Новикова «Эдем», например, представлены два противоположных образа. Сейчас встречаются стихотворения, поддерживающие один из этих двух вариантов, но большинство поэтов отстраняются от подобных мыслей.
скачать dle 12.1
