Редактор: Сергей Пронин 
В новогодние каникулы, 4 января, ушел из жизни один из самых ярких и талантливых поэтов Твери Ефим Павлович Беренштейн. Филолог, исследователь литературы, отечественной и мировой культуры, преподаватель Тверского университета, переводчик — при всей широте интересов, он, прежде всего, был поэтом.
Многие помнят его по выступлениям на Фестивале свободного стиха где он был постоянным участником, на фестивале «Из Калинина в Тверь». К счастью, остались записи его незабываемых выступлений, остались его книги. Ефим Беренштейн демонстративно избегал красивых эпитетов в названиях своих «вещественных», «предметных» сборников: «Вещи», «Ещё вещей», «Вещества», «Овеществлённость», «Вещение-вещание»… И последний, ещё не изданный — «Вещальное».
Он был лауреатом нескольких литературных премий, в т.ч. областной премии Николая Гумилёва и «Золотой тыквы». С 2002 года являлся членом Тверского союза литераторов.
Ефим Беренштейн — автор почти двухсот работ о русской и зарубежной литературе, в том числе книг об Иннокентии Анненском, Константине Бальмонте. Но при всей любви к серебряному веку, иногда он писал и совершенно неожиданные тексты, например, им было подготовлено и издано единственное комментированное издание текстов Михаила Круга («Чтобы навсегда меня запомнили…») и книга ««Но мне хочется верить…»: В. С. Высоцкий в Калинине».
Он был очень талантливым переводчиком. В переводах Ефима Беренштейна публиковались стихотворения многих английских и американских поэтов (от э.э.каммингса до Ф.Б. Лонга), документальные и биографические произведения (Беренштейн перевел на русский одну из самых оригинальных писательских биографий — «Всевышние вторжения» Лоуренса Сутина). Для издательства «Рипол-классик» переводил романы А. Мейчена, М.Ф. Шила, Э.Ф. Бенсона и других авторов. Иногда ему заказывали переводы стихов, которые встречались в прозаических текстах и с которыми не работал основной переводчик.
Многие годы он читал лекции в областной библиотекой им. Горького о любимых поэтах серебряного века, о поэтах современности. И всегда собирал полные залы. Его эрудиция, способность провоцировать слушателей, вести с ними диалог — всё это привлекало самую разную публику. Не менее интересно проходили занятия по культурологии в Тверском университете. Его лекции были непохожи ни на какие другие. Для многих студентов филологического факультета с именем Ефима Павловича неразрывно связано открытие мировой культуры во всём богатстве её проявлений.
Его коллега, профессор ТвГУ Александр Сорочан, сказал: «Ефим Павлович был человеком эпохи Возрождения. Удивительная чуткость к духовной словесности и способность к рассуждениям о плотских материях, понимание древних текстов (замечательный перевод и комментарии к средневековым рассказам о царе Соломоне) и виртуозные интерпретации современной, сложной и противоречивой поэзии — всё это он умел в равной мере. И он хорошо знал себе цену. Однажды очень известный переводчик, сторонник «буквализма», резко отозвался о вольном переводе сонета Ф.Б. Лонга, который сделал Ефим Павлович. А когда Е.П. услышал об этом — ответил так: «Он — человек большой, но и я — не маленький. И право на своё мнение у каждого из нас есть». И это право Е.П. отстаивал всей своей жизнью – до последнего вздоха. И не хочется думать, что эта, здешняя жизнь его подошла к концу».
Он готовил, но не успел сдать в печать двухтомник статей и эссе о литературе. И если наследники сумеют собрать его тексты, это будет большой и важный вклад в историю словесности.
Он был противоречивым человеком, неоднозначным и неповторимым… В последние годы судьба не была к нему благосклонна. Тяжелые болезни случались одна за другой. Но он безумно хотел жить!
Год назад в Питере, после операции на ноге он заразился ковидом, и его перевели в больницу Святого Георгия. Через несколько дней на шестом этаже больницы, его этаже, взорвался аппарат ИВЛ и начался пожар. Проснувшись посреди ночи в темноте, в дыму, он со спицами в ноге попытался выбраться. И выбрался. Потом, получая премию «Золотая тыква» за поэтическое мужество, он читал свои зарисовки-разговоры из 11-местной палаты в таком роде: «…говорят, эта вирусная бактерия прогрызает маску за три часа»... Читал тексты, написанные уже дома, после больницы.
Тогда казалось, что худшее уже позади, но у мироздания были другие планы…
Вот один из последних переводов Ефима Беренштейна.
Фрэнк Бэлнап Лонг
Пророк
Стоял и свистел он, ладони сложа,
И ибисы, в утреннем небе кружа,
Неслись из Египта; их лёгкие крылья,
Казалось мне, каждый луч солнца ловили
И стали, как золото и багрянец,
Пока свои трели не кончил певец.
Я знал: он пророк, — и поклялся с тех пор,
Что тигра пожертвую храму Хатхор.
Он это услышал — не ведаю, как.
Не смог я взлететь, чтоб пропасть в облаках.
Он проклял меня, и с тех пор по сей день
Я тень в небесах, я никто — только тень…
Фото А. Сорочанаскачать dle 12.1
