ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Ирина Горюнова. АРМЯНСКИЙ ДНЕВНИК. Часть VII

Ирина Горюнова. АРМЯНСКИЙ ДНЕВНИК. Часть VII

Часть I . Часть II . Часть III . Часть IV . Часть V . Часть VI »

(окончание)


Милосердие порой заключается в том, чтобы не длить муки смертельно больного, агонизирующего человека, корчащегося от боли, а предложить ему благословенный яд, упокоящий и бренную, рассыпающуюся оболочку, и мутное от боли, деформированное сознание с царящими в нем жуткими фантомами, лишающими остатков разума, и душу, искушаемую бесами, пытающимися склонить/призвать ее на темную сторону, чтобы, когда она вылупится из человечьей скорлупы, сопроводить в пучины ада… Этот яд – правда, и ничего более… Яд милосердный, дарующий облегчение и новую жизнь, без иллюзий, с чистого листа. На этом жизнь не заканчивается, но если происходит разрыв привычных шаблонов, рушится вся порочная схема, выстроенная годами упорных тренировок, складываемая кирпичик к кирпичику, между которыми обязательно промазывался крепко схватывающий их поверхности цементирующий слой, то можно, наконец, вздохнуть с облегчением. Воздвигнутая из ошибок, сомнений, страхов, упреков, оскорблений, взлелеянных и выпестованных обид вавилонская башня пала, разрушенная сердобольными богами.
Люби, живи, радуйся, пусть твой мир окажется прекрасен и полон гармонии, только не повторяй моих ошибок, не запутывайся в эту чудовищную паутину лжи, недостойных игр, триумфальных фарсов, принимаемых за эталон театральных выступлений, якобы ведущих к катарсису. Я отпускаю тебя, не желая надевать путы, – в этом нет ни истины, ни любви.

Приезжаю домой, открываю почту и вижу его сообщение: «Может, вернешься?..»
Не знаю… Пока ты сам не решишь точно, что хочешь этого, пока мы оба не до конца готовы понять, хотим ли попробовать существовать в едином пространстве, я буду ждать, когда ты будешь готов вести меня в танце. Я ведь обещала тебе научиться не брать инициативу, отдавая ее в твои руки… И я держу слово.


***

Утром просыпаюсь и звоню подруге-писательнице, которая на несколько дней прилетела из Торонто. Она приезжает ко мне, и мы откупориваем гранатовое вино. Рассказываю про Армению.
— Ты знаешь, – хитро щурится она, – что я наполовину армянка и потомок Айвазовского?..
И я понимаю, что Армения никуда не исчезла, часть ее осталась со мной, вокруг меня, внутри меня… Она будет напоминать о себе каждый день тем способом, который хитроумное мироздание выберет, чтобы вернуть меня в ее материнские объятия.


***

Мое сердце зовет меня обратно, тоскуя и плача… Эмоции требуют выхода, и я снова пишу...

Цепляясь за макушку Арарата,
Луч солнца мне дорогу указал,
 Рассек покой вечернего заката
И Божий знак нам явно подавал…
Алели облака от страсти ночи,
Стыдливо сумерки ступали прочь,
И мы стояли так, потупив очи,
Косноязычье силясь превозмочь,
Нахлынувшее вдруг от той истомы,
Связавшей мир, и нас, и все вокруг, –
Мы тоже словно стали невесомы,
Сплетая пальцы чуть дрожащих рук.
Бескрылые, мы обрели свободу
Подняться в небо, к солнцу полететь,
И нас уже остановить не смогут –
Икары новые – мы будем там гореть…



***

Выкладываю дневник в блоги. От Рубена Пашиняна приходит сообщение:
«Прочитал полностью твой "Армянский дневник”.
Глаза согрелись... очень. Цавд танем, Ира-джан».
 

***

Догадываюсь, кто-то может обвинить меня в нелюбви к моей собственной родине, но это не так. Я по-прежнему люблю ее, иначе давно бы уже поменяла гражданство и жила в другой стране, но эта любовь привычна, соткана из противоречий, неприятий некоторых процессов, происходящих в ней, она осознанна, полна гнева, разочарований, невозможности достучаться до сердец, осознания собственной слабости, тонкости и чахлости голоса, тогда как призвавшая меня Армения дает новую надежду, вливает как свежие, так и древние свои силы, поддерживает вспыхнувший огонь чаяний в том, что и мое слово, видение оправдывают воплощение на этой земле и могут сделать мир чуточку лучше. Привычное молчание и обреченная немота, мотивированные безвыходностью, отступают, воодушевление обретенных вновь крыльев манит ввысь, позволяя загадывать желания, вдохновляться упованиями, что потом и здесь, описывая мою собственную страну, я смогу донести до нее свой катарсис, передав способ очищения, подаренный мне Арменией. Вполне вероятно, близкое видится на расстоянии, познается через проживание, прочувствование, принятие другой страны… Я не знаю. Пока меня несет по этим нежданно обретенным просторам, и я не могу себе представить, что мое путешествие рано или поздно закончится и Великий Урок будет пройден.


***

Армения продолжает жить внутри меня и не отпускает. Я читаю ее литературу, изучаю историю, смотрю фильмы…
Посмотрела фильм Параджанова «Цвет граната». В картине, состоящей из нескольких миниатюр, режиссер хотел особым, поэтическим и метафорическим языком, доступным кинематографу, но нетипичным, выламывающимся из общепринятых мерок, показать духовный мир средневекового армянского поэта Саят-Новы, писавшего на армянском, грузинском и азербайджанском языках, рассказать историю его любви, его отношение к религии, светской власти, народу. В этом Параджанов значительно опередил свое время и снял картину, чуждую и непонятную массовому зрителю, но уникальную по стилистике, по восприятию поэтического мира и судьбы Саят-Новы, по той удивительной попытке показать трагедийную необычность творческой судьбы поэта… Это фильм о гении глазами гения. Фильм, проникающий в душу и мозг творца, снятый изнутри – из головы наружу, словно камера фиксирует происходящее глазами проживающего судьбу… Гении изначально другие, обладающие особой психикой, уникальной, странной, иногда порочной или кажущейся таковой. Они любят эпатировать обычных людей, встряхивая их, выворачивая их спокойный мирок наизнанку, шокируя, издеваясь. Зачастую достается даже их близким, принимающим первые удары на себя. Я не оправдываю, а только объясняю, пытаясь показать, что обычные мерки тут не применимы.
Еще учась в Литературном институте, я писала реферат на тему «Художник и творчество». Мне хочется привести несколько фраз из тех записей, чтобы показать вам, что представлял собой Параджанов, что испытывали, испытывают и будут испытывать другие гении, творящие в самых разных сферах искусства.

Художник – это определенный психологический тип человека, со своей судьбой, странностями, эмоциональными надрывами… Риск профессии художника в его раздвоенности, в личностях, которые сосуществуют в нем, в его андрогинности (Платон) и исконной бисексуальности (Бердяев), в стремлении «залезть в шкуру» каждого из своих персонажей, прожить его жизнь, прочувствовать его мысли. Это такая амбивалентная структура, это луч света, распадающийся на составляющие его цвета, это и гармония, и дисгармония, вместе взятые, это хаос и порядок…

Французский ученый Жак Маритен пишет, что парадоксальность внутреннего мира художника в том, что он, его таинство «открыто как для Неба, так и для Ада», что этот человек – и безумец, и рациональный ремесленник, т. е. парадокс – это нормальное состояние творческой личности. Непрерывная смена ролей, персонажей, явных и тайных желаний, грехов, какой-то чудовищной смуты и блаженного умиротворения, пробуждение самых различных страстей и совершение благородных и низких поступков – это вихрь, составляющий жизнь художника. Как говорит О.А. Кривцун в книге «Психология искусства»: «Сверхчеловеческое напряжение необходимо художнику, чтобы вместить в себя всю эту разрушительную полярность, овладеть обостренной отзывчивостью к миру».

 Многогранность творческой личности часто приводит к душевным кризисам, опустошению, вживанию в образ настолько, что выдираться из него бывает мучительно больно, но еще больнее не делать этого. Это становится сущностью, воздухом, наркотиком, а при попытке избавиться от такого существования ведет к смерти. Ощущение самых тонких граней бытия, немыслимого количества оттенков цвета, света, звука, слова переполняют художника и расширяют его, иногда до такой степени, что за нею таится пустота безумия. Находясь в процессе творческого акта, художник всецело погружается в него, в сюжет, отвлекаясь от реального мира и почти не существуя в нем. Он может забывать о реальных, насущных делах, перестать принимать пищу, потому что находится в другом мире.

Ортега-и-Гассет утверждает: «Жить – значит выходить за пределы самого себя». Те же мысли волнуют и М. М. Бахтина: «Изнутри себя самой жизнь не может породить эстетически значимой формы, не выходя за свои пределы, не перестав быть самой собою…» Жан Маритен утверждал, что искренность художника – «это искренность материи, готовой принять любую форму. Она состоит не в том, чтобы видеть себя, но в том, чтобы принимать и лелеять себя именно таким, каким в тот или иной момент себя обнаруживаешь…»

Художник, безусловно, имеет какую-то иную энергетику, которая подпитывает его, дает ему иное зрение и видение окружающего мира, с которым он общается посредством неких таинственных сигналов, невидимых и неосязаемых. Это сродни чуду. Настоящий художник, очнувшись от своего творческого забытья, порою сам не может поверить в то, что это его слова, мысли, чувства, мазки кисти запечатлены на этом листе бумаги или холсте. Трансцендентное состояние – это норма. Иначе начинается ломка. Энергетика, связывающая с космосом, с какими-то земными и неземными энергиями, одна из главных составляющих такого Творца. Это простая истина, явленная через простые и обычные слова и понятия, но между тем она настолько щемяще сакральна, что от понимания и осознания ее захватывает дух.
Вместе с тем совершенно естественно то, что художник желает создать и из себя мистического персонажа, сотворить некую легенду, необычную, способную оставить память о нем в веках. Самоутверждение не только в творчестве, но и посредством создания мифа о себе составляет потребности этого психологического типа. Театральность, эпатажность, ощущение себя вне социума диктуют манеры поведения в обществе, создавая легендарность, отчужденность, возводя на какой-то иной пьедестал. Это и свобода, и зависимость одновременно. Это диалектика существования художника. Выдержать такой накал способны немногие. Поэтому и жизнь многих величайших художников – это трагедия от начала и до конца. Судить о том, хорошо это или плохо, правильно или неправильно, смысла нет, так как обычные критерии тут не действуют, те же мерки не подходят, как прокрустово ложе, в которое невозможно уместить то, что изначально там не умещается…


«Цвет граната» был весьма скептически воспринят руководителями Госкино. Они не поняли новаторских идей режиссера, но скрыли непонимание под расхожей формулировкой: «Народу такое кино не нужно». Фильм почти четыре года лежал на полке, и только в 1973 году его выпустили в прокат, однако Параджанов к этому уже не имел никакого отношения. Он отказался монтировать картину, и за него это сделал другой режиссер – Сергей Юткевич. Таким образом, на сегодняшний день существуют две версии фильма: авторская, которую почти никто не видел и которая находится в хранилище «Арменфильма», и фильм Юткевича, который вышел в прокат. Однако и этот вариант чиновники побоялись выпускать широко и отпечатали всего лишь 143 копии. Его посмотрели чуть больше миллиона зрителей. Справедливости ради стоит отметить: сделай кинопрокат значительно больше копий, результат был бы не лучше. «Цвет граната» продержался в прокате всего лишь несколько месяцев, после чего был снят.
Повод серьезный – в декабре 1973 года Параджанова арестовали, инкриминировав ему склонность к гомосексуализму. Имело ли это обвинение под собой какие-либо основания? Однозначного ответа нет. Одни утверждают, что нетрадиционные отношения имели место в жизни режиссера, другие это отрицают. В качестве веского аргумента приверженцы второй версии напирали на то, что Параджанов по сути своей являлся провокатором, любителем эпатажа. В его доме всегда роилось, находилось и пребывало много людей, к которым режиссер относился прежде всего как к аудитории. Причем это оказывались совершенно разные люди. Среди них были как его друзья, так и случайные знакомые. И каждый раз Параджанов устраивал перед ними маленький спектакль, во время которого зрители с трудом различали, где правда, а где вымысел. В одном случае он мог рассказать о том, как переспал с известной киноактрисой, в другом – что соблазнил известного художника. Люди, знающие его близко, могли «отфильтровать» рассказы Параджанова по степени их правдоподобности, а случайные гости терялись и всё принимали за истину. Параджанову это нравилось. Видя, как у людей округляются от удивления глаза, он заводился еще больше и продолжал нести такое...

Однажды его занесло слишком далеко. В интервью датской газете он заявил, что его благосклонности добивались целых два десятка членов ЦК КПСС. Естественно, сказал это в шутку, но его слова были напечатаны и растиражированы по всему миру. Когда об этом стало известно в Кремле, была дана команда: Параджанова посадить. Тем более что зуб на него имели многие: и в Госкино, и в Министерстве культуры, и в самом ЦК…

По словам очевидцев, первое время в неволе Параджанов был раздавлен, сломлен и унижен. Над ним издевались все: и начальство колонии, и некоторые из заключенных. Вдобавок ко всему у Параджанова было плохо со здоровьем: болело сердце, мучил диабет. В колонии ему сделали операцию на легком. Но даже пребывая в этих нечеловеческих условиях, Параджанов оставался верен себе. Невзирая на насмешки других заключенных, собирал в тюремном дворе выброшенные кем-то цветы, делал из них гербарии и отсылал в письмах друзьям. Однажды он подобрал крышку от кефира и гвоздем выдавил на ней портретик Пушкина. Зэки, обнаружив у него этот «медальон», похабно пошутили на этот счет, но вещицу не отобрали. Спустя десятилетие этот «медальон» попал к режиссеру Федерико Феллини, и он отлил из него серебряную медаль, которой с тех пор награждают лучший фильм на фестивале в Римини.

Как-то раз Параджанов совместно с лагерным банщиком Зозулей смастерил из колючей проволоки и собственных носков букет и отправил своей поклоннице ко дню 8 Марта. Лиля Брик была в восторге и поставила подарок Параджанова в вазу, которую подарил ей Маяковский! Пришлось, правда, чтобы отбить тюремный запах, опрыскать букет одеколоном «Мустанг»...

Лиля Брик прилагала огромные силы, чтобы облегчить страдания Параджанова в тюрьме и вызволить его оттуда, хотя ей тогда было уже 80 лет. Несмотря на возраст, она проявляла такую активность, которой могли бы позавидовать молодые. Именно она стала первой теребить зарубежных деятелей культуры, чтобы те тоже поднялись на защиту Параджанова. Особенно сильным ее влияние было во Франции.

В 1977 году она лично слетала в Париж, где открывалась выставка, посвященная Владимиру Маяковскому, и там встретилась с французским писателем-коммунистом, лауреатом Ленинской премии Луи Арагоном. Она уговорила его встретиться в Москве с Брежневым и замолвить слово за Параджанова. Арагон согласился. Он действительно встретился с генсеком и во время разговора упомянул о Параджанове. «Кто такой Параджанов?» – удивился Брежнев, который даже фамилии такой не знал.

«Известный режиссер, – ответил Арагон. – Его посадили на пять лет, четыре из которых он уже отсидел. Нельзя ли его амнистировать?» Так как Брежнев хорошо относился к компартии Франции и лично к Луи Арагону, то пообещал обязательно разобраться в этом деле. И сдержал слово. 30 декабря 1977 года Параджанова освободили, скостив ему целый год срока (При пересказе истории использовалась книга Фёдора Раззакова «Звёзды и криминал». – М.: Эксмо-Пресс, 2000. – Прим. авт.)

Удивительный человек с удивительной судьбой, полной трагедии, фарса, известности, недооцененности… Могло ли быть иначе? Вряд ли… Так зачем копаться в личной жизни и дознаваться, сколько правды было в инкриминированном ему «преступлении»? Главное тут, на мой взгляд, кроется в ином.

Если принимать во внимание разработку Юнгом теории психологического и визионерского типов творчества, многое станет понятным. По Юнгу, психологический тип творчества основан на художественном воплощении знакомых и повторяющихся переживаний, повседневных людских скорбей и радостей, а переживание, культивируемое визионерским типом творчества, – взгляд в бездну, в глубины становящегося и еще не ставшего, в скрытые первоосновы человеческой души. Именно такого рода первопереживание приближает к постижению онтологической сущности мира.

На мой взгляд, Параджанову удалось соединить в себе оба типа творчества, идя от простого к сложному, от повседневного к онтологическому…

Я пою тебе оду, слагаю свою песнь, Армения, благодарю за все твои дары мне! Будь снисходительна к простому моему языку и чувству, безыскусному, но полному откровенной любви…


***

Погружаюсь, углубляюсь в историю Армении все больше и больше. Посмотрела «Арарат» Атома Эгояна, «Майрик», «Гнездо жаворонка», «Если все»… Я сама себе напоминаю одержимого ученого, пытающегося разобраться в интересующем его вопросе, докопаться до истины… Боль Армении заполняет мою душу снова, выплескиваясь через край…
Я не политик, я всю свою сознательную жизнь старалась держаться вне ее, но сейчас не могу находиться в стороне, не думать, не пытаться осознать: почему? Почему Сталин отдал Арарат Турции, уже после геноцида, после чудовищного преступления против людей, неважно, какой они национальности? Если он принял на себя ответственность за эту страну, включенную в состав союзного государства, то как мог пойти на такое? Я понимаю, что существуют разные политические причины, нюансы, но уверена, что если бы Иосиф Джугашвили родился в Армении и каждый день, с самого детства, смотрел на Арарат – никогда бы его не отдал.

А геноцид, так и не признанный Турцией? Германия хотя бы признала геноцид евреев, а Турция до сих пор отрицает его всеми возможными способами. Турецкая республика тратит значительные средства на пиар-кампании по его отрицанию и делает пожертвования университетам, обеспечивающим правдоподобность турецкой позиции. При очередном обсуждении признания геноцида парламентами или правительствами разных государств Турция угрожает им дипломатическими и торговыми санкциями и репрессиями по отношению к собственным меньшинствам. Чтобы уничтожить следы физического присутствия армян на территории Турции, в стране систематически разрушаются памятники армянской архитектуры. Турция оказывает препятствия попыткам снимать фильмы о геноциде армян. Неоднократные попытки студии «Metro-Goldwyn-Mayer» снять фильм по международному бестселлеру Франца Верфеля «Сорок дней Муса-Дага» прерывались из-за давления Турции на Госдеп США. Естественно, признав геноцид, во-первых, им тогда придется выплатить огромные компенсации родственникам погибших, во-вторых, одно дело совершать преступления, а другое – отвечать за них перед всем миром. Преступные дела лучше творить во мраке ночи, когда никто не видит, вроде бы и не стыдно. Но если посмотреть фактам в лицо, становится страшно – массовое уничтожение армянского населения ничем не отличается от преступлений нацисткой Германии.

2 августа 1914 года Турция подписала секретный договор с Германией, одним из пунктов которого было изменение восточных границ Османской империи для создания коридора, ведущего к мусульманским народам России, что подразумевало искоренение армянского присутствия на присоединенных территориях. Эта политика была публично озвучена оттоманским правительством после вступления в войну 30 октября 1914 года.

Сразу после заключения договора с Германией в Османской империи началась реквизиция имущества, непропорционально применяемая к христианам. В ноябре 1914 года был объявлен джихад, что подогрело антихристианский шовинизм среди мусульманского населения.
Вот только одно из многочисленных ужасающих свидетельств, которое можно найти в свободном доступе в Интернете, в Википедии. Это описание оттоманским чиновником Саид Ахмедом процедуры высылки армян из Трапезунда.


***

Вначале османские чиновники отобрали детей, некоторых из них пытался спасти американский консул в Трапезунде. Мусульмане Трапезунда были предупреждены о смертной казни за защиту армян. Затем отделили взрослых мужчин, заявив, что они должны принять участие в работах. Женщин и детей выслали в сторону Мосула под охраной и с гарантиями безопасности, после чего мужчины были вывезены за город и расстреляны у заранее вырытых канав. На женщин и детей организовывались нападения «четтес», которые грабили и насиловали женщин, а затем убивали. У военных имелся строгий приказ не мешать действиям «четтес». Дети на попечении американского консула были отобраны якобы для отправки в Сивас, но вместо этого их вывезли в море на лодках, затем закололи, тела погрузили в мешки и сбросили в море. Через несколько дней некоторые тела были найдены на берегу у Трапезунда. В июле 1915 года Саиду Ахмеду приказали сопровождать последний конвой армян из Трапезунда, состоявший из 120 мужчин, 400 женщин и 700 детей. Вначале из конвоя были отобраны все мужчины, позже Саид Ахмеду сообщили, что они все были убиты. Вдоль дорог находились тысячи тел армян. Несколько групп «четтес» пытались взять из конвоя женщин и детей, однако Саид Ахмед отказывался выдавать им армян. По дороге он оставил около 200 детей мусульманским семьям, которые согласились заботиться о них. В Кемахе Саид Ахмед получил приказ конвоировать армян до тех пор, пока они не умрут. Ему удалось включить эту партию армян в группу, прибывшую из Эрзерума, которой командовал представитель жандармерии Мохаммед Эффенди. Эффенди впоследствии сообщил Саид Ахмеду, что эта группа была доставлена на берег Евфрата, где была отделена от конвоя и уничтожена бандами «четтес». Красивых армянских девушек систематически публично насиловали, а затем убивали, в том числе и трапезундские чиновники. (Интервью османских офицеров Сайксу здесь приведено в сокращ. Подробнее см кн. Richard G. Hovannisian. The Armenian People from Ancient to Modern Times. — Palgrave Macmillan, 1997. — Vol. II. Foreign Dominion to Statehood: The Fi[ eenth Century to the Twentieth Century. — P. 262—265. – Прим. авт.)

Но все эти чудовищные зверства были растянуты во времени, проходили не в одночасье, а на протяжении нескольких лет.
Скажите, разве не может вызвать гнева, например, такой факт: в качестве одного из оправданий уничтожения оттоманских армян использовалось биологическое обоснование. Армяне именовались «опасными микробами», им присваивался более низкий биологический статус, чем мусульманам. Главным пропагандистом этой политики был доктор Мехмет Решид, губернатор Диарбекира, первым распорядившийся прибивать подковы к ногам депортируемых. Решид практиковал также распятие армян, имитируя распятие Христа.

Официальная турецкая энциклопедия 1978 года характеризует Решида как «прекрасного патриота». Отсутствие приемлемых бытовых условий и медикаментов привело к распространению в турецкой армии эпидемий, унесших жизнь каждого десятого солдата. По распоряжению врача 3-й армии Тевфика Салима для разработки вакцины против сыпного тифа в центральной больнице Эрзинджана проводились эксперименты над армянскими солдатами и кадетами военных училищ, большинство из которых погибло. Косвенные свидетельства указывают на участие в этих экспериментах и Бехаэддина Шакира. Эксперименты непосредственно проводил профессор медицинской школы Стамбула Хамди Суат, вводивший пациентам кровь, зараженную тифом.

Сегодня в Турции Хамди Суат считается основателем турецкой бактериологии, и ему посвящен мемориальный дом-музей в Стамбуле. Его бесчеловечные опыты были одобрены главным санитарным инспектором оттоманских вооруженных сил Сулейманом Нуманом. Эксперименты вызвали протесты немецких врачей в Турции, а также нескольких турецких врачей, один из них, Джемаль Хайдар, лично присутствовавший при экспериментах, в открытом письме министру внутренних дел в 1918 году охарактеризовал их как «варварские» и «научные преступления».

Хайдара поддержал главный врач больницы Красного Полумесяца Эрзинджана доктор Салахеддин, предложивший властям помощь в розыске виновных в организации и проведении медицинских экспериментов. Министерство обороны отвергло эти обвинения в свой адрес, однако Хайдар и Салахеддин подтвердили показания. Хайдар повторил заявление об убийствах сотен армян в результате медицинских экспериментов, а по заявлению Салахеддина, на него оказывалось давление с целью заставить его замолчать. В результате политической неразберихи переходного периода организаторам эксперимента удалось избежать наказания.

Хамди Суат впоследствии опубликовал результаты своих исследований, где описывались эксперименты над «осужденными преступниками».
В результате расследования, проведенного военным трибуналом 1919 года, стали также известны факты отравления армянских детей и беременных женщин руководителем санитарно-гигиенических служб и департамента здравоохранения Трапезунда Али Сейбом. Отказывающихся принимать яд насильно заставляли принимать его или топили в море. Выживших после депортации армян, добравшихся до лагерей Месопотамии, Сейб убивал, вводя им смертельную дозу морфия или отравляющих веществ.
Французские и турецкие свидетели подтверждали факты отравления детей в больницах и школах. Сейбом использовались также мобильные паровые бани, в которых детей убивали перегретым паром (Vahakn N. Dadrian. The Armenian Genocide: an interpretation // America and the Armenian Genocide of 1915 / edited by Jay Winter. — P. 77–80. – Прим. авт.)
Цавд танем, Армения, но я не знаю, как унести твою боль… Я ношу ее в себе, не понимая, насколько легче тебе от этого стало…


***

Фильм «Арарат» Атома Эгояна, безусловно, приоткрывает завесу над этой трагедией, и всё же он слишком популистский, легкий, он лишь касается ее самым краем, тогда как необходимо снять такой силы и пронзительности фильм, на который весь мир обратит внимание и содрогнется как от осознания произошедшего, так и от попыток замалчивания геноцида, словно его и не было. А ведь многие страны признали его!

В 2000 году конгресс Калифорнии принял закон, которым признал права наследников погибших в 1915 году армян по получению компенсаций у соответствующих страховых компаний. В 2003 году страховая компания New York Life [en] начала выплату компенсаций родственникам жертв истребления армян 1915 года (общая сумма компенсаций составляет примерно 20 миллионов долларов). Однако в августе 2009 года апелляционный суд штата Калифорния, США, принял решение аннулировать закон о выплате страховых компенсаций. Судья Дэвид Томпсон посчитал жалобы армян относительно выплаты им страховки лишенными основания, поскольку «все эти события происходили за тысячи миль от США, следовательно, штат Калифорния не несет никакой ответственности перед этими людьми», и «Федеральное правительство США не приняло решение о признании геноцида армян».

Французская страховая компания «Акса» обязалась выплатить компенсацию (17,5 миллиона долларов) потомкам жертв…
Почему господин президент Ахмет Несдет Сезер за преступления вашей страны платят другие страны? У них что, больше совести, чести, сострадания? Знаете? Отдайте им Арарат! Только так вы сможете не искупить, нет, а хотя бы слегка облегчить вину вашей страны за совершенный геноцид. Это единственное, что может их с вами как-то примирить. И это то, что вам стоит сделать.

Символично, что на турецком название горы Арарат звучит как Агрыдаг, что переводится как «гора боли». Вы ее выторговали при заключении Карского договора, чтобы никогда не забывать о том преступлении, которое совершили? Ну что ж, логично…

Скажите мне, почему столько фильмов, книг, статей снято/создано/написано про страдания евреев в лагерях смерти, но мы почему-то практически ничего не знаем о геноциде армян? Да, есть потрясающе снятые «Гнездо жаворонка», «Майрик», еще несколько фильмов, только краем касающихся этой темы, но этого мало. Сколько бы времени ни прошло с тех пор, боль есть боль, она никуда не уходит, она остается в памяти народа, пережившего непомерные страдания, остается в генах, и она – свидетель того, как ни одно мыслящее разумное существо не имеет права поступать с другим!

И я считаю, что о геноциде необходимо снимать новые фильмы, потому что результат воздействия на человека произведения искусства отличается от результата воздействия каких-либо событий жизни своим эффектом. Произведение искусства дает эстетический посыл, рождает катарсис, несет в себе знание и познание, тогда как жизнь влечет за собой деяние или неделание, устранение от принятия решения. Произведение, созданное одним художником, заставляет зрителя, слушателя, читателя воспринимать картину с его угла зрения. Сухие исторические факты (к тому же замалчиваемые), которые мало кто помнит, фильмы, которые мало кто смотрит в нынешнее время, стихи и проза, когда-то написанные на эту тему, которые уже почти никто не читает… Надо потрясти души людей, открыть им глаза, дать возможность увидеть, как это было на самом деле, не прикрывая правду флером коммерческих сцен и триллерового драйва…

В Интернете есть информация о том, что американский режиссер армянского происхождения Арт Севада снимает фильм о геноциде армян, мировая премьера которого должна состояться 24 апреля 2015 года – в день, когда будет отмечаться столетие трагедии. По предварительным сведениям, в нем снимаются всемирно известные звезды Голливуда: Натали Портман, Леонардо ди Каприо, Арманд Ассанти, Аль Пачино и другие. Насколько хорошо участие этих звезд, привлечет ли это внимание к фильму и проблеме в целом или сделает киноленту очередной популярной мелодрамой, рассматриваемой исключительно с художественной или коммерческой точки зрения – кассовые сборы и мировой прокат? Жизнь покажет.

 Знаете, чего мне сейчас очень хочется?
Написать еще один роман о геноциде и еще раз напомнить о произошедшем всему миру. Сочинить сценарий. Снять фильм. И сделать это так, чтобы все люди, в том числе и ваши подданные, содрогнулись от ужаса бесчеловечности, проявленной тогда по отношению к простым людям, в первую очередь женщинам, старикам, детям… Нет воинской чести, нет победы там, где воюют с безоружными, с теми, кто не может дать сдачи и ответить… Подлость и ничтожество остаются таковыми вне зависимости от того, какой человек, принадлежащий к какой национальности и религиозной конфессии, совершил их.


***

Я умею отделять зерна от плевел. В моем романе «Фархад и Евлалия» я, христианка, писала о том, что и в мусульманском мире есть много хорошего – так, в их традиционных устоях, в семейных отношениях много истинного, настоящего, чистого, что, к сожалению, зачастую утеряно у других народов. И, в конце концов, не все мусульмане – шахиды-смертники… Правда, в том романе я имела в виду Иран, но суть понятна. Смысл этого текста, его основной посыл в том, что людям разных религий необходимо находить общий язык, жить в согласии, чтобы весь наш мир не был разрушен в огне чудовищной атомной войны, когда не останется ни правых, ни виноватых. Я вижу и наши ошибки, и наши преступления, слабости, продажность некоторых чиновников, несовершенство государственной структуры и буду писать обо всем, что волнует меня, пока есть шанс на то, что и мой слабый голос будет услышан и засчитан. Я – человек этой Земли, а не только своей страны, и хочу, чтобы мир стал лучше. Даже если моя идея утопична, я буду стараться, как могу…


***

Прошло сто лет после армянского геноцида, в котором было уничтожено свыше одного миллиона армян, а это чудовищное преступление так и не признано до сих пор Турцией как имевшее место в истории. Политики этой страны лицемерно требуют доказательств и фактов, хотя все они хранятся во многих странах мира, в библиотеках и архивах дипломатических миссий Германии, Франции, Польши и других стран. Это фотографии, приказы, свидетельства врачей, медсестер, дипломатов, журналистов, людей разных профессий из разных стран, видевших ужас геноцида воочию.

В 2005 году турецкое правительство подало в суд на своего соотечественника писателя Орхана Памука. Поводом послужила фраза из интервью с писателем, данного им швейцарскому изданию «Das Magazin» в феврале 2005-го: «В Турции были убиты миллион армян и триста тысяч курдов. Об этом никто не говорит, и меня ненавидят за то, что я говорю об этом». По словам Памука, после публикации этого интервью он стал объектом кампании ненависти, в результате чего был вынужден покинуть Турцию, но вскоре вернулся назад, несмотря на обвинения. В интервью BBC он сказал:
«То, что случилось с оттоманскими (турецкими) армянами в 1915 году, было самым большим секретом, скрытым от турецкой нации; эти события были табу. Но сейчас мы должны быть в состоянии говорить о прошлом».

Процесс над Памуком должен был начаться 16 декабря 2005 года, но был перенесен на 7 февраля 2006 года, однако 22 января Министерство юстиции отозвало иск.
 Обвинения Памука вызвали реакцию за границей. В первую очередь этот процесс поднял вопрос соблюдения в Турции свободы слова, вопрос, особо важный в свете возможного вступления Турции в Европейский союз. 1 декабря 2005 года организация «Международная амнистия» потребовала отмены статьи 301 турецкого Уголовного кодекса (статья предусматривает лишение свободы сроком до трех лет за оскорбления Турции и турецкой идентичности) и прекращения преследования Памука и еще шести человек, обвиняемых по этой статье. 13 декабря восемь всемирно известных писателей – Жозе Сарамагу, Габриель Гарсиа Маркес, Гюнтер Грасс, Умберто Эко, Карлос Фуэнтес, Хуан Гойтисоло, Джон Апдайк и Марио Варгас Льоса – выступили с заявлением в поддержку Памука. В итоге в конце марта 2011 года суд района Шишли (Стамбул) приговорил писателя за указанный эпизод к штрафу в размере 6 тысяч лир (3850 долларов).

Интересно, что в книге «Стамбул. Город воспоминаний» Памук пишет о расправах турок над стамбульскими армянами и греками и в середине XX века.
Начиная с 1915 года мировые державы принимали резолюции, осуждающие резню армян в Османской империи. США трижды (1916, 1919, 1920) приняли похожие резолюции, однако остановить трагические события не удалось. В 1915 году Франция, Великобритания и Россия также выступили с совместной декларацией, осуждающей уничтожение армян:
«Ввиду новых преступлений Турции против человечества и цивилизации правительства союзных государств публично заявляют Высокой Порте о личной ответственности за эти преступления всех членов Османского правительства, а также тех их агентов, которые вовлечены в такую резню» (Совместная декларация Франции, Великобритании и России от 29 мая 1915 г.).

Геноцид армян признали Совет Европы (1998, 2001), Европарламент (1987, 2000, 2002, 2005), Подкомиссия ООН по предотвращению дискриминации и защите меньшинств, Комиссия ООН по военным преступлениям (1948), Всемирный совет церквей и т. д.

19 января 2008 года тогда еще сенатор Барак Обама заявил: «Два года назад я критиковал Государственного секретаря из-за отзыва посла США в Армении Джона Эванса в связи с тем, что тот назвал массовое убийство армянского населения в Турции, начиная с 1915 года, геноцидом армян. Я поделился с Кондолизой Райс своим твердым убеждением в том, что геноцид армян не является утверждением, личным мнением или точкой зрения, это широко документированный факт, который подтверждается достоверными историческими свидетельствами. Факты неоспоримы. Официальная политика, которая призывает дипломатов искажать исторические факты, является несостоятельной политикой. Будучи сенатором, я решительно поддерживаю принятие резолюции о геноциде армян (106-й резолюции) и признаю геноцид армян».

Но Турция его до сих пор не признает, заявляя, что ничего подобного не было. Но зачем Армении – и простым людям, и ученым-историкам – сочинять такой факт, придумывать его? Все свидетельские показания, приказы, донесения, дневники, отчеты, фотографии – это все фальшивка?.. А смерть и страдания невинных тоже фальшь? А убийства, пытки, изувеченные трупы, насилие?..

Моя позиция такова: я не выступаю против Турции как страны и нынешних ее граждан, а выражаю протест против политики руководителей государства, которые упорно не желают признавать очевидное. В любой стране могут происходить события, за которые потом стыдно. Мы, люди, такие несовершенные, поддающиеся соблазнам, забывающие добро, искушаемые властью, иногда и сворачивающие на дорогу зла. Нынешние господа политики не несут ответственности за тех, кто сто лет назад отдавал приказы и осуществлял политику геноцида, но виновны в отрицании очевидного, в замалчивании, а соответственно, что это, как не поощрение и пособничество мировому злу? Разве Бог, любой Бог, Христос, пророк Мухаммед, Будда призывали кого-нибудь к ненависти, насилию, убийствам? Религия должна пробуждать в человеке добрые и светлые стороны, помочь сопротивляться пороку, искореняя дьявольские искушения, корежащие и ломающие несовершенные души, а не потворствовать возвеличиванию сатанинских сторон ее. Мифы о чистоте крови, о тех же арийских и неарийских корнях в разных интерпретациях суть зло, ибо нет иной чистоты, кроме чистоты души, духа, устремленности к свету, творению добра, милосердию…

Статья 301 турецкого Уголовного кодекса за оскорбления Турции и турецкой идентичности не может применяться в отношении публичных разговоров о геноциде. То, что произошло, трагедия и боль армянского народа. Здесь нет оскорбления Турции как страны и турецкой идентичности, ведь решение принимала горстка людей у власти, а не весь народ… Только признавая ошибки прошлого, можно научиться не допускать их вновь.


***

Когда я начинала писать этот дневник, во мне было много любви, света, очарованности прекрасной страной, ее духом, культурой, но постепенно в душе и сознании стали проявляться боль армянского народа, сострадание, сопереживание и сопричастность ко всему происходившему или происходящему на ее территории и за ее пределами… Эгрегор Армении со всеми ее составляющими проник в меня, растекся по венам, заполнил душу и сердце. Я осознаю, что романтичный лиризм моего повествования постепенно переходит в осознание фактов чудовищной трагедии, а иногда приобретает политические и религиозные оттенки, хотя я не политик и далеко не самая ярая христианка и уж тем более не проповедник. Я признаю право на существование всех религий, с глубоким уважением отношусь не только к христианству, но и к мусульманству, буддизму, зороастризму… С точки зрения православия это грех, инакомыслие, требующее покаяния, раскаяния, епитимьи… Я иду по своему пути – может, и не совсем правильному, – ошибаюсь, заблуждаюсь, сужу, не имея всех достоверных фактов… Но для себя я знаю точно: оголтелый фанатизм, ярость, презрение, ненависть, страх, предательство – суть всех бед нашего мира.

Начав читать армянскую литературу, смотреть фильмы, я все больше и больше проникаюсь состраданием и желанием заявить своим голосом о недопустимости слепой вражды, жажды власти и мести. Все то, что творилось под благовидными предлогами, более или менее прикрытое якобы разумными мотивами, сочиненными поводами для геноцида, Карабахского конфликта, имеет отвратительно непристойный истинный облик, скрывающийся за фальшивой маской.

Я искала в Интернете фильмы о геноциде и о Карабахском конфликте и наткнулась на фильм «Памяти жертв армянского террора». Кто снял его – не указано. История умалчивает. Очевидно, из тех соображений, чтобы некого было привлекать к ответственности за чудовищную ложь, содержащуюся в этой ленте. В феврале 2012 года его выложил на Youtube некий азербайджанец, скрывающийся под псевдонимом Граф Сумгаитский. В этой документальной (по жанру, а не достоверности) картине приводится якобы достоверная информация о создании, деятельности и преступлениях различных армянских бандитских и террористических формирований, приводятся некие условно имеющиеся в наличии, цитирую, «фото- и кинофакты об идеологе армянского фашизма Гарегине Нжде, его роли в уничтожении евреев в гитлеровской Германии, об армянских извергах Дро, Андранике и других, совершивших геноцид азербайджанского населения в начале XX века. Так же в фильме приведены факты из жизни международного армянского террориста Монте Мелконяна, который принимал участие в оккупации азербайджанских земель в Карабахе, в геноциде мирного населения села Гарадаглы, города Ходжалы и других азербайджанских населенных пунктов».

Я не вникаю в территориальные претензии двух стран друг к другу, в историческую, этническую справедливость тех или иных делений и границ, в то, кто в конечном счете прав, а кто нет, но любое передергивание фактов вызывает у меня отвращение. Агрессия, ложь, видимая, зримая, лежащая на поверхности, заставляют меня изначально занимать другую сторону. Повторяю, я не политик, возможно, я многого не знаю, не понимаю и допускаю, что и среди армян, как и среди любых других народов, есть отдельные личности, недостойные именоваться человеком даже с маленькой буквы, – такие найдутся в любой стране, среди людей разных национальностей, – но то, что приводится в этом фильме, настолько феноменально лживо, настолько зашкаливает любую степень вранья, что не надо быть политиком, для того чтобы это понять и прочувствовать. Начав с частностей, с отдельных личностей, автор, чей голос звучит в этом фильме, приходит к обвинению президента и всей страны, утверждая, что вся Армения является террористическим государством. Создается впечатление, что, если бы фильм продолжали снимать и дальше, его создатели обвинили бы армян не только в геноциде евреев в гитлеровской Германии, но и в том, что сам Гитлер на самом деле был армянином, а еще в развязывании Первой мировой войны, в создании атомной бомбы и во Всемирном потопе…

Проблема в том, что разного рода лживые инсинуации рождают и подогревают агрессию не слишком умных, не умеющих думать, рассуждать, анализировать, искать факты и доказательства, делать выводы людей, особенно молодых. Ужасают нецензурные агрессивные комментарии некоторых азербайджанцев, посмотревших этот фильм. Все их угрозы сводятся к тому, что они готовы применить и применят насилие в отношении армян, чтобы доказать свою правоту. Они пишут о насилии физическом, сексуальном, извращенном, но подразумевается любое насилие, которое они склонны совершить. И я осознаю, что если такая молодежь соберется в некие группировки, то начнет творить беспредел по отношению к мирным жителям, в которых течет неугодная им армянская кровь. Их не остановят ни возраст жертвы, ни ее пол, ни личная непричастность к тем или иным событиям. Они станут зверствовать, издеваться, пытать, изувечивать тех, кого посчитают либо армянами по национальности, либо просто виновными, отстаивающими свою точку зрения, пытающимися прояснить истинное положение дел.

Ошо (Бхагвáн Шри Раджни´ш), индийский духовный лидер и мистик, говорил: «Всякий раз, когда стоишь перед выбором, будь внимателен: не выбирай то, что удобно, комфортно, респектабельно, признано обществом, почетно. Выбирай то, что находит отклик в твоем сердце. Выбирай то, что ты хотел бы сделать невзирая ни на какие последствия». А Сатья Саи Баба (Неоиндуистский религиозный лидер, гуру. Почитался своими последователями как чудотворец, аватара, воплощение Бога) учил, что «Вселенная состоит из пяти элементов, и все эти пять элементов присутствуют также и в вас… Бог находится в вас и в каждом живом существе. Поэтому причинение вреда другим равносильно причинению вреда Богу».

Неважно, к какой религии принадлежит человек, – главное, чтобы его душа и помыслы были чисты. Не желать и не творить зла, не культивировать, не взращивать в себе обиды, эгоизм, гнев, ненависть – трудная, но вполне посильная задача для каждого. Оглянитесь вокруг, подумайте, попробуйте осознать: вдруг вас используют втемную и вы играете не по своим правилам, а по чьим-то чужим, подчиняясь воле хитрых, беспринципных, бесчестных, умеющих манипулировать сознанием политиков боевиков-экстремистов?.. Не верьте мне, но не верьте и им, попробуйте разобраться самостоятельно.

Знаете, почему в армию набирают именно молодых? Почему в любые политические группировки привлекают подростков, юношей и девушек? Они доверчивы, легко поддаются влиянию, быстро загораются новыми идеями, из них можно воспитать послушные орудия, чтобы применить в нужный момент в нужном месте и потом пожертвовать ими как отработанным материалом, исполнившим задание. У них еще отсутствуют страх смерти, осторожность, способность к анализу, хладнокровие, разумность… Их кровь переполнена адреналином и сексуальным возбуждением, которое несложно перенаправить в другое русло, сублимировать, заместить высшей целью, задачей, для исполнения которой можно пойти на все. Подвижная психика, подвергшись испытаниям, найдет способ оправдать совершившего зло и насилие, чтобы чувство вины не снедало своего носителя. Она придумает ход, лазейку, использование которой заглушит голос совести, внушит чувство правоты, поможет поддаться искушению мечты о собственной избранности, возложенной великой миссии, оправдывающей любые действия и поступки.

Помните, у Достоевского в «Преступлении и наказании» Раскольников мучается вопросом, кто он: тварь дрожащая или право имеет на то, чтобы решать не только свою судьбу, но и судьбы других людей?.. Родион убивает старуху-процентщицу и приживалку Лизу ради денег, ради получения образования, для того, чтобы вылезти из нищеты и стать благополучным, успешным гражданином, чтобы понять, способен ли он быть властителем мира, карать и миловать по своему усмотрению или нет. Оказалось, что он не смог, но сколько найдется тех, кто сможет и сумеет оправдать себя? Тем более не ради денег и себя лично, а во имя великой, высшей цели, миссии избранничества… Ему внушат, что его поцеловал в макушку Господь, вложив в руку Божественный меч правосудия, и бедняга пойдет крушить всё и всех, не задумываясь… Вполне возможно, что под руку попадутся его близкие, отец, мать, и если он и тогда не очнется, а заподозрит их в предательстве национальной идеи, в пособничестве врагам, в несовершенстве души, то с легкостью, как наш Павлик Морозов (увы, это исторический факт, но что взять с ребенка, изувеченного пропагандой), побежит докладывать начальству, требуя кары для родителей, отрицая кровное родство, а может, даже устроит самосуд и лишит жизни тех, кто подарил этот мир ему самому.
 Цавд танем всем, когда-то испытавшим боль потерь, невыносимую горечь утрат, гонения, пытки, перенесшим тяжкие испытания по воле тех, кто считает себя вправе распоряжаться человеческими жизнями, равнодушно бросая их в пекло войны, в пасть прожорливого Молоха, с радостью поглощающего любую приносимую жертву…


***

Прошел еще один год, но для меня ничего не изменилось. Я каждый раз с нетерпением жду приезда моих друзей из Еревана, а когда переключаю каналы и натыкаюсь на передачу об Армении, замираю перед экраном, отчетливо ощущая, как зовет меня к себе эта страна, с которой я не виделась уже целую вечность…

В моих руках акварельная кисть.
Я рисую ветвь цветущего граната.
Ты слышишь ли дыхание ветра,
Ласкающего лепестки цветов?
Выписываю твои заснеженные горы,
Древними символами-знаками
 Хранящие могучее очарование…
Ты трогаешь ли холодный покров,
Укутывающий их в свои объятья?
На моем белом листе проявляются
Крылья ангела, хранящего души…
Ты видишь их кипарисовую нежность,
Распростертую над твоей головой?
На картине созревает рубиновый плод,
Умоляя принять в дар от возлюбленной.
Чувствуешь его терпкий, пьянящий вкус
На губах, созданных для поцелуев?..
Так рождается новая Вселенная…


Она снится мне постоянно… Армения. Я иду по ее дорогам и вижу картинки-образы, томительные, особые, которые продолжают жить во мне и после пробуждения…
Марлевая кисея ночного тумана, расшитая пайетками звезд, скрывает силуэты армянских церквей, а потом, побежденная, стелется по земле, отчаянно цепляется за скальные выступы перед сползанием в расщелины и каньоны, оставляет слезную утреннюю влагу, тая с криками петухов, мычанием коров и гортанными выкриками пастуха, в заскорузлых пальцах которого перекатываются бусины четок…

Легкой рябью колышется идущее стадо в облаке пыли, спускающееся к водопою по каменистой тропе, а чуть поодаль, старчески покряхтывая, трусит старый пес…
Потягиваются под первыми лучами солнца травы и колосья, приподнимают золотые головы подсолнухи, любующиеся восходом, а храмы подставляют свои старые плечи и согбенные возрастом спины живительным теплым лучам…

Скрипит деревянная телега-развалюха, которую, вздыхая, тащит покорный ослик…
Фруктовый сад оберегает маленький человечий домик от сползания в ущелье, протягивая под землей корни, сплетая их в капкан-колыбельную…
Пахнет айвой, базиликом, кинзой, орехами, пометом, терпким перечным духом, парным молоком, влажной овечьей шерстью, свежеиспеченным хлебом, задорно бродящим молодым виноградным вином, которое недавно еще было ягодами, лопавшимися под изящными босыми ногами девушек, давящих его в специальных чанах… Ловко приподнимая пальцами длинные юбки, они переступали в сакральном пьянящем танце, обнажая тонкие щиколотки, притягивающие мужской взгляд соблазнительные округлые колени и открывающую простор для бурной фантазии просвет-дорожку, уводящую выше, к волшебным воротам, дарующим жизнь и продолжение рода…
Двустворчатая входная дверь ведет вглубь дома… Во дворе две женщины, молодая и старая, с усердием выбивают из ковров пыль… На одуряющий запах тягучего кисло-сладкого кизилового и тернового варенья отовсюду слетаются осы… В тени дома в рядок выстроились уже закрытые банки со сладким лакомством, заботливо прикрытые бумагой. Их горлышки, перевязанные суровой нитью, напоминают о том, что до зимы покушаться на содержимое запрещено… С другой стороны от входа позицию стражей занимают большие плетеные корзины с яблоками, гранатами, орехами, хурмой, грушей, терпеливо ожидающие внимания хозяйки…

Пройдя в центр села, обязательно наткнешься на гончарную мастерскую, маленький семейный бизнес. Пока глава семьи Бако крутит тяжелый гончарный круг, лепит и выставляет сушиться получившиеся изделия, его старший сын следит за обжигом в печи глиняной посуды, а младший сидит на расстеленном прямо на земле ковре, занимаясь ловлей собачьего хвоста, которым лениво виляет привыкшая к подобным измывательствам добродушная собака… Жена Бако, красавица Сирануш, высунув от усердия язык, тонкой кистью наносит на девственную поверхность глиняного кувшина узор… Слышно, как в доме гремит котелками мать Бако – Хонар, год назад похоронившая мужа и перебравшаяся жить к одному из сыновей…

Забравшись высоко в горы, можно не только увидеть, но и услышать, как звенит воздух и что такое тишина, глянуть, замирая, под ноги и, наслаждаясь легким головокружением, разглядеть далеко, на самом дне глубокого ущелья, тонкую нить речушки… Хватаясь за узловатые руки-корни, можно быстро сбежать вниз и, опустившись на колени, припасть ртом к обжигающе-ледяной воде, от которой ломит зубы и немеют пальцы… Это место давно стало излюбленным для младшей сестры Бако – Нанэ, а пару месяцев назад обрело еще одного поклонника – юного Вардана, которого, по совести сказать, привлекали туда отнюдь не природные красоты, а пьянящие черты Нанэ… В жаркие дни юноша не спешил поздороваться с подругой, а подкрадывался неслышно, замирая неподалеку в зарослях мальвы, в надежде увидеть, как приспускает она с плеча тонкую блузку, зачерпывает ладонями воду и, повизгивая, окатывает ею лицо… В такие моменты Вардан страстно мечтал стать одной из капель, стекающих по шее девушки и продолжающих захватывающее путешествие вниз, в ложбинку между двумя пышными холмами, скрытыми, увы, слишком плотной и непрозрачной хлопчатобумажной тканью…
Но подглядывать нехорошо, поэтому ноги несут дальше, прочь от Вардана и Нанэ, по другой тропинке, по которой согбенные мудростью предков старушки, покрывающие серебро волос скромными косынками, шаркая стоптанными туфлями, тянутся к часовне, чтобы там, наедине с Богом, шептаться с Ним о сокровенном или просить Его о милости к мужьям, детям, внукам, правнукам… В закопченных до черноты железных прямоугольных ящичках с водой, стоящих перед стенами с нарисованными на них ликами святых, они долго стоят, закрывая подрагивающими старческими руками трепещущее пламя свечи…

«Цавд танем», – говорят они Богу…
«Цавд танем!» – произносят, целуя упавшего, отчаянно ревущего внука, разбившего коленку и размазывающего по лицу слезы напополам с пылью…
 «Цавд танем!» – твердо обещают роженице, в муках выталкивающей на свет из чрева свое дитя…
«Цавд танем!» — шепчут умирающему, не отпуская его руку до его последнего вздоха.
Они говорят мало, но каждое их слово весомо, значимо, зримо, и обещание унести боль срабатывает как волшебное заклинание…
Темными от многовековой боли, впитанной на генетическом уровне, глазами они смотрят на недоступный им, но по-прежнему родной Арарат, последнее пристанище Ноева ковчега. Они привыкли терпеть и ждать, они не забыли, не пережили, не отодвинули куда-то вглубь или на задний план саднящую боль многочисленных потерь, но они знают, что такое мир и какой ценой он порой достается, потому что дыхание вечности разлито вокруг – в каждой былинке, песчинке, расщелине, ручейке, глазах старца и ребенка, собаки и птицы…

Это знание вплетается в узоры их национальных одежд и ковров, слышится в плачущих мелодиях дудука, передается с жестами коллективных заклинательных танцев, живет в легендах и песнях, смотрит с картин, вплавляется в архитектуру домов…

 Как им удается это при бурном и горячем нраве, порой безудержном, как сама стихия? Загадка… Крупно вылепленные природой черты их лиц удивляют особой жгучей красотой, словно каждого из мужчин размашисто ваял один из богов-скульпторов, тогда как другой взялся за тонкую прорисовку женских образов, где гордая необузданность соединяется с немыслимым изяществом… А третий, третий творец ковал из особого сплава звенья душ для создания единой цепи, которая и есть армянский народ…
А я просто хочу говорить с тобой, Армения, на языке любви. Мое узнавание еще так неполно и несовершенно, что детский лепет восторга не может описать и охватить твоей красоты и величия, но я – твой маленький трубадур, стремящийся обратить людские взоры в твою сторону. Любые миры созидаются из бессчетного множества атомов, поэтому я тоже могу сказать, что так я созидаю новый мир.


ЦВЕТ ВЕЧНОСТИ

Скажи мне, какого цвета вечность? Черного цвета
Забвения, белого – непорочности, алого оттенка крови,
Огненного – безумия, перебери все цвета, ноты,
 Придумай к ним определения, подбери музыку,
Но когда ты окажешься там – не сможешь рассказать
Об этом живущим.
Только мы с тобой знаем, что вечность
Цвета разлуки перед следующей встречей
на вокзальном перроне.


_______________


Москва. 2013–2015 гг.


Фото Германа Власова
скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
3 560
Опубликовано 11 сен 2015

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ