* * *
И ветер лилию пронесёт
В руинах ручья.
Мельница на берегу совершает тени
И руки плывут.
Ворота увиты виноградом.
Девушки в поле поют.
Подсолнухи качаются и совершают тени.
Повозка осла, цветы, деревья,
Следы колёс на полуденной дороге,
Сказочник с овощной бородой.
Зеркала неяркие воды,
Отражения эхо предопределяет время ладони
В руинах ручья.
* * *
Лицо безумицы озаряет море –
Пустой цветок осеннего монастыря.
Девушка слышит движение крыльев колибри,
Листья гавани покидают потоки,
Облака мелькают в монохромных разводах,
Суслики и овцы спускаются к водопою,
Медленно идут.
Солнце обозначает спины животных и границы тюльпана.
Струи светлого воздуха через живые рощи тени
Светятся и восходят, лошади фрукты,
Лошади кувшины, орехи и фрукты перевозят на берег.
Праздник время сияет, тамбурины, шарманки, флаги
Развешены на воротах.
Безумица смотрит на золотой корабль.
Медленно начинается мир.
* * *
К берегу голос вод.
Смоковница расцветает – святилище поздних улыбок.
Птицы, дороги – уходят.
Рыбаки приносят овощи, хлеба.
И вижу вечно, вижу во сне
Далёкий, туманный сад.
В кадрах поток ручья приближается к про.
Тени над водами: Аисты, люди – уходят.
Уходят плоды. Линии гавани эхообразны.
Память о том, здание ратуши, рассвет
Пыльные улицы, торговцы, цветы, мотоциклы.
Постепенно включается флаг, голоса воды,
Тела животных, созданные из океанской воды.
Удары, звуки, колокол каменного маяка
Врастает в память, тёплое лицо растений
Вижу всегда. В круглых зрачках невесты,
Невесты расстрелянного акробата
Память о том, что уходит в туманный сад.
* * *
Вечерний воздух обретает границы холма.
Всё время во сне
Грибы растут у ручья.
Мельницы убегают сквозь ветер селений.
Оптика образует слезу.
Красное, красное дерево
Вверху опустевшего моста
Молчит и летает.
Ласточки над потемневшими крышами
Без лица голоса лишены.
Там мир. Там фургон.
Ехать в началах пора.
Катамараны
Бьются у берега
В красных и серых
Лучах суицида.
* * *
Видишь, на мосту голубые столбы.
Видишь, прибрежный орех.
Ветер летит и летит –
И пламя
К божественным флагам.
Мимо деревьев сторон туман
Молочница лицо и окно несёт.
Там рыцарь птичьего сумасшествия.
Видишь, её не убьёт рассвет.
На другом берегу телега стоит.
Время идёт.
* * *
Сияющие системы
Воздух проводят сквозь
Камни больного сада.
Высится и замирает
Куст, ставший сияньем,
Мёртвый черёмухи дворец.
Музыка ускользает сквозь
Мантии деревянных теней
И магия проникает стекло
Ворота пустой ограды.
Кони приходят к полудню.
Туманным сияньем покрыты
Стены метеорологической башни.
Перевозят фургоны ящериц золотистых,
Обретают ослепшие деревья
Осень в аморфном раю.
* * *
Солнце сквозь дом существа в саду
И зона бледных свечений
Построит сад и света каркасы.
Сверкает всегда в осенней листве
Парад улыбок.
Выйдя на север, вот мост, гвоздика,
Вот клоун с лицом коня.
Ветер качает диковинные флюгера.
Сквозь дом животные убегают в озарённом саду.
Движется сияние башен.
Жестокий парад улыбок
В зените своём.
* * *
Снежные стога на закате пусты.
Ветер из самых глаз,
Ветер говорит, что подсолнухи безумия прорастают.
Сороконожка бежит через поле
И птица за ней следит.
У причала нет лодок.
Нет человека.
Нет Бога.
Странно наполовину,
Сено везёт безликий осёл.
Нет времени.
Нет человека.
Папоротник цветёт на ладонях любви.
* * *
Возможно, в это время бессмертна
Звезда зари.
Утренние ангелы орошают слезами долины
И мы чувствуем, что любовь – возвращение в сад.
Минуя медленные заросли барбариса,
Можно увидеть кладбище и костры.
Там, в крупных цветах, озеро.
Там пасмурная скульптура Афродиты.
Павлины проходят между аллей восторга.
Водные велосипеды озарены безумием и суицидом.
Нет мира, где взгляды не образуют сеть.
* * *
Опадающие острова ресниц
Организованы в часы золотого заката –
Как белый мрамор без тени журавля.
Воздушное время. Кузнечики идут.
На поляне, на кладбище, в аллее
Голоса балагана.
Странно, что эхо вокруг фонтана.
Косматые руки летят оттуда.
Руки русалок, сердца коней.
Время идёт оттуда и роза горит всегда.
Путешествия нет. Путешествие, клоуны, акробаты,
Пепел, песок. И, возможно, маркиза пришла в окно.
И, возможно, лицо превращается в белый остров.
* * *
И веер раскрыт над блаженным морем
И мёртвые замки, непогашенный небосклон.
Губы могил и вино стрекоз.
Вечерние вздохи,
Вздохи мутантов берега оранжереи.
Бумажные предметы сумасшествия.
Край, куда придут корабли.
Разве так называется –
Плач или голос.
Каштаны снаружи.
Тени – неоновые лимонады.
Машинерия марионеток.
Гибель, ведущая в королевство.
Путь королевства песка.
* * *
Обозревая сады в ядовитых звёздах,
Широкое небо можно прочесть,
Можно понять, куда летят розовые тучи.
И не знать, не слышать себя, травы.
Поезд предчувствует кружение проколотых бабочек и колибри.
Материала леса – воздуха дрожат руки,
Смуглое тело блудницы покрывают священные травы
Обморок восходит серебряных станций
И обморок океанских свечений,
Северный химический блеск.
Моменты, когда фламинго окружают сумрачные водоёмы,
Моменты, когда процессии лошади в бледных нарядах
Идут на их берега
И те, кто умер, слышат музыку их.
Ты знаешь разве – обморок смерти и сна
Те края озаряет собой совсем,
Словно раненый – упавший у далёкой ограды.
_________________________________________
Об авторе:
ПЁТР ЛИКИН
Родился в Нижнем Новгороде. Писать стихи начал в 16 лет. Принимал участие в поэтических фестивалях «Стрелка» и «Речет». Публиковался на порталах «Полутона» и «ЛД Авангард», в поэтической антигазете «Метромост». В 2017 году вышла первая книга стихов "Дерево тюльпана".
скачать dle 12.1
