ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 222 октябрь 2024 г.
» » Февраль. Достать чернил и плакать? Часть II

Февраль. Достать чернил и плакать? Часть II




Публикуем вторую часть опроса среди школьных и вузовских педагогов о проблемах преподавания литературы в школе. Благодарим за помощь в подготовке опроса Михаила Павловца. Редакция надеется продолжить дискуссию на данную тему и призывает читателей активнее присылать материалы о состоянии российского образования.

1. Какими вам видятся основные проблемы преподавания литературы в школе в начале 2015 года и пути их решения?
2. Какой путь надежнее - от современной литературы идти к пониманию классики - или от классики восходить к современной?
3. Чтение - это тяжелый труд или удовольствие и что делать, если этого удовольствия не испытываешь?
4. Что такое русская классика и что важнее - постигать ее авторов, ее героев и их время - или постигать себя и свое время?
5. Что важнее в школе - прочесть как можно больше - или как можно глубже, не пытаясь объять необъятное?

На вопросы редакции отвечают Михаил Павловец, Дмитрий Веденяпин, Евгения Абелюк, Елена Камоско, Марина Мариничева, Екатерина Асонова.

_____________________________



Михаил Павловец, кандидат филологических наук, доцент Школы филологии Факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ:

1. Основная проблема – проблема определения цели литературного образования и краеугольной ценности в его основе. Коротко говоря, мы стоим на развилке. Либо цель литературного образования – приобщение школьника к неисчерпаемым богатствам литературной «классики» (и в таком случае ценностью является русская и мировая классическая литература, к которым человек должен приобщиться). Либо эта цель – в формировании человека, чтение для которого является естественной потребностью (то есть ценностью является человек читающий и свободно выбирающий свою читательскую траекторию).

За каждым выбором – своя система литературного образования. Первый путь ведет нас назад, к традициям позднесоветского образования (которое до сих пор многими считается лучшим, даже для XXI века), только место советской идеологии тут займет, скорее всего, какая-то модернизированная консервативная доктрина, например на основе памятной уваровской «триады» (так как отбор обязательных книг для чтения должен будет осуществляться исходя из ясных идеологических предпосылок – чтобы не утонуть в безбрежности отечественного литературного наследия). Не случайно сторонники этого пути вспоминают дореволюционную гимназию, но не вспоминают, что в гимназии был жесточайший отбор и училось в них абсолютное меньшинство детей, тогда как абсолютное большинство было неграмотным или довольствовалось начальным образованием. Идея, будто гимназическое (то есть элитарное) образование может быть массовым – это утопическая идея советской эпохи, самой историей опровергнутая. Просто дело в том, что костяк группы сторонников этого подхода составляют вузовские преподаватели, которых и интересуют главным образом те дети, которые потом пойдут на филфаки – и они готовы закрыть глаза на то, как тонкости филологии в школе будут постигать дети филологически не ориентированные.
Второй путь – вперед, к той системе образования, которая – в различных вариациях – складывается в странах с развитой образовательной системой (от Европы и США и до «азиатских тигров» и Австралии). Этот путь основан на представлении о том, что все дети разные – и потому для каждого типа, а может быть, и для каждого ребенка должна быть возможна своя читательская траектория. Есть в нем место и углубленному филологическому образованию, которое, однако, вынуждено отказаться от претензии на тотальность и общеобязательность.
Самый же интересный вопрос – возможен ли компромисс между этими двумя путями. 

2. Восходить от классики к современной литературе – это путь нам привычный, опять же родом из позднесоветского времени. Этот подход исходит из того, что «наше все» – Пушкина и его ближайших современников – школьник может постичь без особого углубления в традицию и культурно-исторический контекст (потому что, понятно, школьное образование не в состоянии адекватно дать детям представление о той литературе, на которой формировался Пушкин как литератор, например об античной литературе или французской литературе конца XVIII века). А вот все последующие авторы должны изучаться так, чтобы их творчество «выводилось» из их предшественников («Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова, Иаков родил всякого»). Вследствие такого подхода среднестатистический школьник, во-первых, просто не добирается до литературы последних десятилетий, а во-вторых, даже если и добирается – не воспринимает ее или воспринимает как ухудшенный вариант «классики» (был Лев Толстой – стала Татьяна Толстая), так  как ни он, ни его учитель не осознает, что Толстую надо понимать не столько через Толстого, сколько через современную жизнь с ее вызовами и проблемами и современную культуру.
Второй же подход, напротив, исходит из того, что современная литература куда ближе и понятнее сама по себе современному читателю, ибо говорит с ним на его языке и о его проблемах. Но через нее легче понять писателей предшествующих десятилетий и даже столетий. Этот подход в свое время активно популяризировал поэт и мыслитель Евгений Сабуров и сейчас он становится все более популярным в практике сильных учителей. Более того, можно видеть и такую организацию урока, при котором классика и современность, писатели прошлого и настоящего вступают в диалог и помогают понять друг друга. Такой подход мне представляется самым эффективным – но он требует серьезно пересмотреть до сих пор распространенный у нас историко-литературный принцип изучения дисциплины.

3. Если мы признаем ученика личностью – мы признаем и его права не получать удовольствие от того, от чего мы приходим в полный восторг. Потому что чтение – это прежде всего эстетическое наслаждение. И как нельзя заставить наслаждаться красотой нелюбимого человека, так же нельзя и «привить» любовь к книге, которая не нравится. Можно сделать другое: заставить ребенка проговорить, что он якобы «в восторге», можно натаскать его на «комплексный разбор» текста, который лично для него – ни уму ни сердцу. Только первое – это лицемерие, второе – вивисекция. Тут самое время вспомнить о «воспитательном» значении литературы и чтения: так какие качества мы в ребенке воспитываем? 

4. Сторонники первого подхода считают, что сперва надо научиться постигать другого – а потом уже себя. Но на самом деле все наоборот: пока не научишься понимать себя, свои чувства и мысли, ты не сможешь понять другого. Ведь чтобы его понять – ты должен прийти к нему со своими вопросами и своими чувствами – а вот права на них тебе сторонники данного подхода и не оставляют.

Что же касается «русской классики» – это очень многозначное и потому неконкретное понятие. Я предпочитаю другие, более узкие понятия.
Есть «школьная классика» - это те произведения, основной перечень которых сложился в позднесоветское время, во многом – усилиями методистов и идеологов (литературного образования), и практически с тех пор не изменился. Этот список дан учителю сверху, как якобы вечный и неизменный.
Есть «национальный литературный канон» – это те произведения, которые, даже будучи созданы несколько веков назад, продолжают актуализироваться в современном контексте: интерпретироваться другими видами искусства (например, кино или театром), вызывать споры и порождать «пастиши» и литературные римейки, отзываться в аллюзиях и реминисценциях.
Наконец, есть «литературные памятники» – это литературный архив, интересный и доступный главным образом специалистам: в этот архив рано или поздно попадают почти все произведения литературы, но время от времени то или иное из них может быть извлечено из полузабытья и возвращено в «национальный канон» – на годы или даже на столетия. Про вечность тут не говорим – «а что такое вечность?»

5.Для того чтобы «пройти» в школе как можно больше произведений – их вовсе не надо читать: достаточно харизматического учителя, хорошего учебника и пары-троицы пособий, желательно с пересказом. А вот чтобы прочесть произведение, особенно написанное 150-200 лет назад, с каждым десятилетием современному ученику требуется все больше и больше времени: уходит в историю язык, реалии, понятия и проблемы того времени. При этом мы не можем просто увеличить часы на литературу – потому что есть научно определенные возрастные нормы допустимой нагрузки для ученика и есть другие предметы, каждый из которых мнит себя в числе основных (попробуйте сократить часы на английский или физкультуру или математику – родители первыми взвоют!) А значит, куда важнее прочесть немного произведений – но в полной мере ими насладиться, обдумать их, возможно – откликнуться на них в той или иной творческой форме (в виде сочинения или исследовательского проекта). Потому что если школа формирует потребность в чтении как потребность естественную – наряду с потребностью заниматься спортом или общаться с друзьями, любить или переживать, то и не прочтенные в школе книжки никуда от человека не денутся. В конце концов, русская литература так богата, что  ни в какой обязательный список ее не втиснуть. Не говоря уже о литературе мировой.


Дмитрий Веденяпин, поэт, преподаватель Института журналистики и литературного творчества:

1. Самая главная проблема в том, что — по моему ощущению — пропасть между литературой (и классической, и современной) и так называемой жизнью расширяется с каждым днем. Когда я учился в школе, казалось, что Пушкин, Достоевский и другие писатели, которых «проходили», и, допустим, Платонов и Пастернак, которых не «проходили», но читали (те, кто вообще что-то читал), их слова, их мироощущение, их мысли могут повлиять на нашу действительность. Разговор о книгах был разговором о насущном, о чем-то таком, что имеет ко всем нам непосредственное отношение. Сегодня, как мне кажется, такой иллюзии нет ни у школьников, ни у подавляющего большинства учителей. Литература — еще один учебный предмет (отнимающий к тому же уйму времени), по которому надо сдавать дурацкий ЕГЭ. А чтобы этот экзамен сдать, нужно овладеть набором навыков, просто в силу своей ограниченности и формальности противоречащим основным принципам всякой творческой деятельности, а именно неожиданности, нестандартности, свободе и прочему. Конечно, гениальный (ну, хорошо, очень талантливый) учитель, и в наши дни может сделать так, что на его уроках будет интересно и, может быть, даже небольшая группка его учеников что-нибудь прочтет и о чем-то задумается, но сколько таких учителей наберется на нашу страну? Разумеется, урок литературы может стать поводом для разговора о языке в философском, психологическом, историческом и других аспектах, разговором, который может быть любопытен даже тем школьникам, которые не имеют вкуса к чтению. Но, как вы догадываетесь, такой разговор также требует определенной подготовки, боюсь, отсутствующей у большинства школьных преподавателей. Короче говоря, внутри сегодняшней картины мира общедоступные пути решения проблем школьного преподавания литературы не просматриваются.

2. По-моему, всегда лучше идти от классики к современной. Другое дело, что нужно помнить, что и проза, и стихи (стихи особенно!) стареют. В разговоре о писателях 19-го и 18-го веков должны принимать участие классики 20-го века. Скажем, говоря о Державине, правильно обратиться к работе Ходасевича, говоря о Гоголе — к лекции Набокова и т.п. 

3. Как вы помните, Л.Толстой говорил о заразительности настоящего искусства. Наши радость, восторг и восхищение тоже заразительны. Если учитель сам испытывает удовольствие от чтения, оно (удовольствие) скорее всего передастся и его ученикам. Пусть не всем (на это, увы, рассчитывать не приходится), но, по крайней мере, некоторым. Конечно, чтение — еще и труд по борьбе с ленью, рассеянным вниманием и т.д. и, как любое дело, требует практики.

4. Русская классика — это одареннейшие люди и замечательные произведения искусства. И самое важное — это всегда глубина, то есть, нечто принципиально не пошлое и не поверхностное. Уровень разговора, который предполагают книги «классиков», требует от нас внутренней концентрации. Чтение классики — школа сосредоточенности на существенных вещах и действенный способ самопознания. Достоевский и Тютчев не были, конечно, свидетелями некоторых событий, которые видели мы, но, по-моему, очень интересно спрашивать себя, а что бы они (и другие знаменитые писатели) сказали по этому поводу. Читая классику, важно постигать ее героев и авторов и то время, и себя и наше время. Я бы тут не разделял. Тем более что классики 20-го века (например, Цветаева и Мандельштам или те же Пастернак и Платонов) — это ведь люди, жившие сравнительно недавно и вполне годящиеся нынешним школьникам в прадедушки-прабабушки. Это не инопланетяне, говорящие на каком-то неведомом нам языке о неведомых нам проблемах.

5. Конечно, важнее прочесть как можно глубже. Но все-таки важно и количество прочитанных книг. Все основные (если не ошибаюсь, все они по-прежнему в школьной программе) авторы 19-го века и главные фигуры 20-го должны быть прочитаны. Говоря о 20-ом веке, я имею в виду не только включенных в школьный курс «Мастера и Маргариту» и «Доктора Живаго», но и Платонова (обязательно!) и Набокова, и Мандельштама, и Ходасевича, и Георгия Иванова и др.


Евгения Абелюк, заслуженный учитель Российской Федерации, доцент Департамента образовательных программ Высшей школы экономики:

1. Детям, очень большой части детей стало неинтересно на уроках литературы. Скучно. Для того чтобы заинтересоваться, надо проскочить тот порог, когда следишь только за сюжетом, за тем, что произошло с героями – другое не интересует. Мы все начинаем с такого чтения, а вот пройдем ли мы этот этап, станем ли удивляться тому, что написано и как написано, зависит от многого. От нас самих, конечно. От тех, кто окружает. Очень во многом от учителя. От того, как учитель преподает. А главное, в какой мере он сам увлечен чтением и от того, насколько он образован. Думаю, что сегодня главная проблема преподавания – в учителе.
Нет престижа у книги и у очень большой части семей. Родители не говорят с детьми о книгах. В том числе не говорят о своих любимых книгах. Есть и другие родители, конечно. Но их меньшинство.

2. Мне кажется, что учиться глубокому, «вопрошающему» чтению лучше всего на литературе, отобранной временем, знающими в литературе толк читателями. Но говорить на уроках о том, что детям интересно – неважно, это только вышедшая книжка, или это сочинение античного автора, – необходимо. Здесь нужна свобода и гибкость. Тут очень многое снова упирается в учителя. В программы, конечно, но и в учителя. В его чувство свободы, в его читательскую эрудицию.

3. Удовольствие может быть разным и от разного – и от легкого, например, детективного чтения или чтения готического романа. Нет никакого греха в таком удовольствии. Мне и самой хотелось бы иногда такое удовольствие от чтения получать, но никогда не получается – тону в чтении другого рода. Но удовольствие может быть и интеллектуальным. Может быть эстетическим. Когда ты читаешь, и что-то в тебе ёкает: чувствуешь - здорово написано! Испытывать подобное, в том числе и интеллектуальное удовольствие, большая радость. Гораздо большая, чем от простого читательского интереса, который возбуждает в тебе легкое чтение. Но, к сожалению, не каждому читателю удается испытать такое удовольствие.

4. Все вместе. И все-таки главное, на мой взгляд, в том, что литература помогает услышать другого. Так вот сначала надо услышать другого, в том числе жившего в другое, свое время, в другом, своем мире. И только понимая, каково ему было, если он такое сказал, примерить это к себе и своему времени. Мне кажется, только тогда прочтение и получается глубоким.

5. Конечно, глубже – тут и рассуждать нечего.       


Елена Камоско, учитель высшей квалификационной категории с 25-летним педагогическим стажем, член жюри литературной премии «Учительский Белкин»:

1. Самая главная проблема преподавания литературы в «век разгула информационных технологий и социальных сетей», на мой взгляд, -  как вырвать детей из «этой всемирной паутины»? Ни для кого не секрет, что просмотр боевиков, триллеров и компьютерные игры пагубно влияют на  ребят; как результат – недостаточно развиты воображение, память и речь. Естественно, возникают проблемы в обучении. К тому же отклонения в формировании эмоционально-волевой сферы не способствуют воспитанию целеустремлённых и ответственных личностей, что, на мой взгляд, влечёт за собой более тяжёлые последствия, чем пробелы в образовании. Так как же быть? Героически размахивать классической литературой перед лицами подростков, привыкших к красочным картинкам компьютерных игр и самоутверждению через прохождение уровней, захваченных динамикой событий боевиков и разнообразием форм жизни и супервозможностей героев? Нет и не может быть ни одного подходящего всем рецепта (совета, рекомендации)! Но решение всё же есть, хотя в условиях массовой школы звучит очень непросто: индивидуальный подход! Каждый ребёнок -  единственный и неповторимый, нужно постараться «подобрать» только к нему подходящий «ключик»! Одно я могу сказать точно: ни в коем случае нельзя включаться в противостояние! Не отрицать привлекательных сторон детских увлечений, а показывать чтение хорошей литературы как другое, более достойное и полезное занятие. Пространство интернета тут может стать не врагом, а союзником! Многие книги можно скачивать и читать «онлайн», особенно современную литературу, ещё не изданную. Да и за классической современного школьника, избалованного благами цивилизации, в библиотеку не выгонишь… Если уж ребёнок приходит к нам в 5 класс уже увлечённым виртуальными приключениями и героями, то почему не предложить ему читать и высказывать своё мнение в сети о понятных ему вещах? Так мои ученики в 10-11 лет с удовольствием читают книгу Андрея Жвалевского и  Игоря Мытько «Здесь вам не причинят никакого вреда». Очень привлекают их образы главных героинь из спецподразделения, созданного для борьбы с сущностями, питающимися детскими страхами и ужасами… Любители фэнтези постарше в качестве альтернативы зарубежным фолиантам вполне принимают героев Н. Перумова. Достаточно только с уважением принять пристрастия ребёнка и предложить высказать своё мнение о содержании книги, которая вам кажется не менее интересной. А можно - и нужно - применять безотказно действующий «голубковский метод», прочитать интересно и захватывающе самый интригующий фрагмент, а потом предложить тем, кому понравилось, самим прочитать дальше! Я услышала об этом на курсе новейшей литературы Н. А. Поповой в МИОО, и с тех пор успешно применяю на классах разных параллелей. Мои ученики читают много и постоянно, постепенно переходя к более сложной литературе. Так за 2 года с 5 по 7 класс дети шагнули от «Время всегда хорошее» и «Правдивой истории деда Мороза» Жвалевского и Пастернак до «Облачного полка» Э. Веркина. А 10-11классники «доросли» до А. Козлачкова «Запах искусственной свежести», Д. Гранина «Мой лейтенант», Е. Водолазкина «Лавр», З. Прилепина «Обитель».

2. Долгое время я сама не знала, как поступать при встрече с не желающими читать и изучать литературу школьниками. Помог «счастливый случай». Интуитивно я выбрала курс повышения квалификации в МИОО, и вся моя жизнь изменилась до неузнаваемости. Изучение современной литературы в институте закончилось на периоде 80 гг. ХХ века. Программа двигалась вперёд, появлялись новые имена и произведения у уже известных мне авторов, давать уроки по которым нужно было ещё научиться. Курс Н.А. Поповой показался мне хорошей возможностью узнать всё самое новое. Но то, что я получила, превзошло все мои ожидания. Вместо надиктовывания планов и конспектов уроков слушатели оказались «погружены» в сам литературный процесс, в самую гущу качественной современной литературы. Изучение произведений лауреатов всевозможных современных литературных премий, творческие встречи с писателями и поэтами, посещение вечеров в литературном салоне… Об этом даже и мечтать никогда не приходило в голову! А сейчас: А. Волос, Г. Русаков, А. Тимофеевский, Г. Климова, А. Козлачков, Л. Юзефович, С. Чупринин, А. Василевский, А. Мелихов, Ф. Чечик, А. Кабанов, А. Жвалевский, Е. Пастернак, И. Кузнецова, Г. Власов, М. Ватутина, С. Соколкин, О. Журавлёва, Н. Абгарян, О. Сульчинская и многие другие заняли прочное место в моей душе и стали частью жизни. Более трёх сотен моих адресатов в фейсбуке, с которыми мы не только переписываемся, но и периодически встречаемся на вечерах в литературном салоне, на вручениях всевозможных премий! И вот опять благодаря, а не вопреки «всемирной паутине» обо всех литературных новостях я сообщаю ученикам на классных часах и родителям на собраниях. Показываю фото, и когда все они видят учителя рядом с поэтами и писателями, невольно уходят мысли о том, что литература – это что-то далёкое, оторванное от современной жизни. Закравшееся любопытство подстегивают книги с автографами, полученными из рук авторов… и вот он – ещё один стимул – такую книгу и дети, и взрослые с большим интересом читают и даже спонтанно возникают очереди на тот или иной фолиант… Живой интерес ничем не заменишь….
А потом, уже пристрастившихся к чтению совсем несложно переключать на изучение классики. Читательский опыт - большое подспорье на всю оставшуюся жизнь, а не только на время обучения в школе.

3. Если вы не испытываете удовольствие от чтения – это означает лишь одно – вам не повезло с теми, кто был всё это время рядом! Вдумчивый читатель – это мастерство. Которое передаётся из уст в уста!!! «Заразиться жаждой чтения» можно только от увлечённого этим человека! Заставить получать удовольствие нельзя - это моё глубокое убеждение!

4. Русская классика – это бездонный кладезь, и постигать её нужно параллельно с постижением себя и своего времени, постоянно возвращаясь к этому источнику по мере взросления и увеличения жизненного опыта. И тогда – о, чудо! -  можно увидеть в ней то, что не заметил, когда читал в более молодом возрасте.

5. Главное – неформальный подход к чтению! Прочувствовать, пропустить через себя, ощутить кожей всё то, что хотел донести автор – гораздо важнее, чем, «нахватавшись верхушек», судить о глубоких произведениях поверхностно.


Марина Мариничева, учитель русского языка и литературы высшей квалификационной категории:

1. Как ни странно, это желание чиновников от культуры учебный процесс регламентировать. В частности, проект единого учебника. Разнообразие программ и учебных пособий дает развивающемуся учителю пространство для творчества и возможности индивидуализации процесса обучения. Ну а учителю-ремесленнику это даст стимул к развитию. Не вижу необходимости вводить жесткие стандарты образования, ведь смешно думать, что из-за их отсутствия обучение ухудшается.
По литературе, например, каждый адекватный учитель так или иначе в своей работе учитывает набор произведений русской классики.
А главная проблема в школе - это очень небольшой приток учителей-профессионалов из молодежи. Как педвузы ни стараются, а желающих «отдавать себя детям» все меньше. В свете этой серьезной проблемы кажутся смешными преобразования в сфере образования, в том числе процесс глобализации, который, как эпидемия, охватил основные сферы.

2.Вопрос непринципиальный. Все зависит от конкретного произведения классики и сопутствующего ему материала из современной литературы. Например, вряд ли будет грамотно изучать повесть «Санькя» З. Прилепина и попутно обращаться к отдельным эпизодам «Преступления и наказания». Сам роман Ф. Достоевского требует обратного. Но если идет речь о тексте, в котором множество аллюзий из классики, то лучше, разбирая произведение современного автора, обращаться к эпизодам классики (выборочно, разумеется). Так можно поступать с текстами С. Довлатова, Л. Улицкой, Т. Толстой (преимущественно с рассказами). Ну а вообще включение в разговоры на уроках литературы современных авторов очень  хорошо сказывается на повышении у учеников читательского интереса и на эмоциональном накале урока - идет живой процесс.

3.Если чтение - это тяжелый труд, то зачем читать? Банально, но читать нужно то, что интересно, или лучше не читать. Но это совсем не значит, что приобщать к литературе не читающих не нужно. Известный факт, что иногда человек практически не читал и вдруг - стал читать запоем. Причины этого могут быть разные: от появившегося нового учителя, от случайно оказавшейся в руках книжки, которая заворожила, до прихода в чарующий мир книги после тяжелых проблем или даже жизненных драм. Поэтому рецепт один - не заставлять читать и не говорить общих фраз, что чтение полезно (в мире есть масса вещей, которые не менее полезны, но не всеми и не всегда мы пользуемся). Просто самому быть читающим, с желанием предложить окружающим свой удивительный мир книг, которым ты живешь. Уверена, что интерес пробудишь, а у всех или только у одного - это не важно. Для родителей, которые мечтают, чтобы их дети читали, только одно пожелание: каждый день заставляйте уделять своему ребенку хотя бы 15-20 минут перед сном и читайте им вслух! А главное, не ждите немедленно результата, что завтра он сам возьмет эту книгу с полки (по собственному опыту знаю, что может не взять, пока не появится абсолютная внутренняя необходимость). А почву вы уже подготовили...

4. Отвечу вопросом: «А  нельзя это совместить?» Можно постигать себя через узнавание классики, ее героев.
 
5. Просто прочесть то, что именно для тебя станет нужным, интересным и не отвратит от чтения. А это может сделать или мудрый учитель, или человек, увлеченный литературой, которому ты доверяешь. Из практики преподавания знаю, что количество не определяет ни культуру, ни глубину личности, если это только количество. Я, например, радуюсь, если у совсем не читающего ученика вдруг появляется одна, но любимая книга, и он начитает с интересом читать другие книги этого автора (тут, правда, надо сказать, что книгу эту «подсовываю» ученику я, выбирая индивидуально). Хотя не обольщаюсь - читателем он вряд ли станет. Но разве в жизни человека это главное???


Екатерина Асонова, кандидат педагогических наук, заведующая лаборатории социокультурных образовательных и просветительских практик ИСП МГПУ, куратор читательских программ БФ «Культура детства»:

1. Сегодня литературное образование (хочет оно этого или не хочет)  решает вопрос соответствия запросам и потребности общества в читательской и информационной культуре. Чем мощнее будет этот запрос, тем сильнее (громче) будет сопротивление. Пути решения – в поддержке и самого запроса и потребности просто узнавать о литературе. Учитель, ученик, родитель имеют право (и оно должно быть обеспечено) в информации о литературном процессе. Такое же ответное право есть у самой литературы (писателей, издателей, переводчиков, иллюстраторов, критиков) – быть услышанным, замеченным, включенным в культуру общества. Основная проблема – именно в сопротивлении и очень небольшом ресурсе. Людей, готовых создавать и поддерживать необходимую культурную среду, очень мало. И в этом я вижу кризис гуманитарного знания и образования вообще: перестраиваемся на другую аудиторию. До сих пор принято было, что гуманитарная область – для избранных, изъясняется сложно, далеко не всем надо знать… А сейчас становится очевидным: выживает только понятное многим. А выжить сможем, только сделав понятным сложное (или определяемое сложным до сих пор): травматические переживания, причины вытеснения и отказа от знаний, от целых пластов культуры.

2. Надежнее всего идти от читателя. Для курса 5 – 9 класса важнее учитывать интересы и возможности детей, чем хронологию. Все споры вокруг изучения современной и классической литературы в основе своей имеют идею о том, что в школе формируется представление об историко-литературном процессе. И это нужно сделать обязательно, то есть это и есть основная учебная задача. А можно и нужно поставить другую. Ближе к потребности человека, читающего книги.

3. Чтение – это инструмент для получения информации и удовольствия. Один из многих. При таком отношении, мне кажется, становится понятно, что может быть и другой инструмент. Возможно, человек вообще пришел в этот мир с другой задачей – важно только понимать, что ее выполнение важно для нас всех. Ну и про трудность: а можно что-то делать не напрягаясь, не прилагая усилий? Просто совершенно очевидно, что преодоление этой трудности должно доставлять удовольствие.

4. Русская классика – это скорее мощный защитительный миф, нежели что-то, что требует определения и обозначения. Она просто есть. Любому человеку важно постичь себя, потому что с этого и начинается поиск инструмента – им может быть и литература 19 века, и 20-го. И современная. Странно между ними выбирать. Правильнее все-таки идти от самого себя.

5. Важнее научиться читать, знать, где найти книги, получить уверенность в том, что все читатели одинаково уважаемы в этом обществе. И еще: литература – это не только что-то написанное давно, но и постоянный процесс создания нового, в том числе и интерпретаций, вторичных текстов… Ее существование плотно вписано в общий культурный контекст.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
4 878
Опубликовано 23 фев 2015

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ