ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Мария Косовская. ПРОВИНЦИАЛКА

Мария Косовская. ПРОВИНЦИАЛКА


(рассказ)


- А у тебя красивые волосы, - сказал Руслан, убирая прядь с ее лица. – Только их надо постричь. Прическу сделать. Да?
- Наверное, - сказала Катя, приглаживая челку. Она не ждала никого, и теперь боялась, что на голове у нее беспорядок.  – Меня, вообще, мама обычно стрижет, но теперь, вот,  живу в общаге, и просто нет ... – оправдывалась она, но он приложил палец к ее губам.
- Тшшшшшш, не надо. Ты прекрасно выглядишь. Правда. Ты красавица. Я в этом разбираюсь. И волосы у тебя красивые, такой солнечный светлый тон, - он взял прядь и понюхал. – Мммм,  как пахнут. Правда!
- Шампунь «Ромашка», - улыбнулась Катя.  
- Прическе надо форму придать, - продолжал Руслан, взбивая ей на голове волосы. - Модненько как-то сделать. Чтобы к твоему личику шло. Да?
- Да.
- Ну вот, видишь. Я понимаю. Ты же из небольшого какого-нибудь города приехала. Да?
- Как ты узнал?

Катя действительно приехала из поселка Алтухово Брянской области. Всю свою жизнь, все девятнадцать лет, она мечтала только об одном – вырваться из поселка и уехать в Москву, зацепиться хоть как-то, устроиться и никогда больше не возвращаться. Но пока приходилась ездить каждые выходные, если они не совпадали со сменой. Навестить мать, набрать картошки, солений, варений, денег каких-никаких. Мать, провожая Катю на автовокзал и усаживая ее в автобус, сердито пихала ей в карман купюру в пять тысяч.

- Неужели так видно, что я с провинции? – спросила Катя.
- Ты похожа на москвичку. В тебе порода есть, - хвалил Руслан. – Лоск навести только. Я тебя в такой салон отведу – ммм, обалдеешь. Прически на компьютере подбирают. Видела такое?
- Нет.
- А хочешь увидеть?
-Да.
- Они фотографируют, а потом к лицу разные прически приставляют. На экране прямо выбираешь, какая нравится. Да? Хочешь так?
- Да.
- Умница, - он мягко погладил ее по спине. – Худенькая ты какая, миниатюрная. Тебе, наверное, страшно тут одной. Тяжело. Так ведь?
- Да.
- Работа сложная. Устаешь сильно?
- Да.
- Ну, иди ко мне на коленочки, девочка моя.
Он потянул ее к себе, и Катя поддалась, пересела со стула к нему на колено. Он обхватил ее за талию и жалостливо сказал:
- Знаю я, что такое работа официанта. Ноги к концу дня гудят.
- Да, - грустно ответила Катя.

Ноги на работе у нее действительно болели. Стопы немели, пальцы наливались тупой нудной болью, и хотелось только одного – присесть. Катя даже начала курить, потому что в курилке были стулья, можно было снять туфли и немного пошевелить пальцами ног, размять. В зале же требовалось стоять и ненавязчиво посматривать на клиентов, изображая готовность. Работа не из легких. Хотя, даже ради нее Кате пришлось унизиться, переступить себя.

Работа нужна была позарез. На вакансию «официант» требовался опыт от года. А откуда взяться опыту в восемнадцать лет? Для работодателей ее юность, которую рекламировали глянцевые журналы, была недостатком. Хотя, иногда Катю жалели, в основном мужчины, конечно: кормили, подвозили до института, пару раз вообще дали денег  просто так. Но это было не то, нужна работа. Хотелось уверенности,  что-то себе купить, а не донашивать, что осталось со школы. Все же теперь она жила в городе, и стыдно было даже по институту пройтись. Кате казалось, что все презирают ее провинциальный вид.

Самсон Семенович смотрел на нее долго. Широкоплечий, лысый,  в квадратных очках с толстыми стеклами, за которыми его глазки делались маленькими, как у поросенка, он сидел за столом цвета мореного дуба, в дорогом кожаном кресле, и рассматривал ее как товар. Катя еле держалась от смеха. Короткие ноги Самсона Семеновича не доставали до пола, и он ими болтал. Со значительным видом он что-то у нее спрашивал: про какую-то медицинскую книжку, про работу с кассой, про институт. Катя отвечала честно, немного преувеличивая желание работать и приуменьшая сложности сессии. Самсон Семенович еще раз осмотрел ее, задержал взгляд на коленях, и принял решение взять на испытательный срок.
- Зарплату пока платить не буду. Поработаешь неделю, посмотрим, что как.

Уже на следующий день, сняв Катю с работы, Самсон Семенович пригласил ее в ресторан есть суши. Это был не тот ресторан, в котором она работала, а соседний. Катя никогда не пробовала суш. Она мучилась от стыда, ей казалось, все смотрят и смеются над тем, как она пытается ухватить ускользающий комок риса палочками. Катя так и не смогла толком поесть, зато напилась саке, и Самсону Семеновичу пришлось нести ее на руках в машину. Потом Катя помнила смутно, даже не могла точно сказать, было или нет. Он привез ее в маленькую сумрачную квартиру, велел принять душ. Потом была кровать. Катя не чувствовала ничего, слышала его пыхтение, пока рассматривала ровный перламутровый потолок. Откуда-то она знала, так нужно, и теперь, после всего, Самсон Семенович наверняка ее оставит. От алкоголя ее разморило, и она уснула. Проснулась от того, что Самсон Семенович тряс ее за плечо.
- Спишь долго, - раздраженно сказал он. – Вставай. Ехать надо.
Покачиваясь от тошноты и головной боли, еще пьяная, Катя оделась.
На улице Самсон Семенович, пряча глаза и будто нехотя, выудил из барсетки купюру в двадцать долларов и протянул ей. Катя молча взяла, все еще плохо соображая, где она и что надо делать.
- Деньги есть на такси? – спросил он, глядя на Катю с жалостью и досадой.
Она помотала отрицательно головой.
- Стой, жди.
И он поймал для нее машину.

В следующую смену Самсон Семенович объявил сотрудникам ресторана, что Катя принята в штат, с этого дня ей начисляется оклад и делятся на нее чаевые.  Катя боялась, что Самсон Семенович захочет повторить то самое,  но он делал вид, что ничего не было, и никуда больше не приглашал ее.

Катя сидела, испуганно сжавшись, не зная, куда деть руки, стараясь не опираться в полный вес, чтобы не казаться тяжелой. Колени у Руслана были острые, неудобные, и Катя думала, что ее зад слишком для них велик. Она вообще не чувствовала себя его достойной. Он был молод, не моложе ее, но и не старик. Такого возраста, как надо. Хорош собой. Лицо красивое, как из журнала, уложенные один к одному темные густые волосы, тонкие губы, прямой нос. А глаза, глубоко посаженные, под густыми темными бровями, были такие красивые, что Катя боялась в них смотреть.
- Купим тебе все новое, одежду, обувь, сумочки.  Мммм? – шептал он и мял сначала ее бок, плечи, вскользь задел грудь. -  Все брендовое! Версаче, Дольче Габанна, Луи Витон. Тебе же нравится? Да?
- Да, наверно, - шепнула она, чувствуя, как перехватывает у нее дыханье.
- Косметику купим. Парфюм. Кристиан Диор?  Гуччи? Да?
Он отстранился и посмотрел ей в лицо. В животе у Кати что-то вспорхнуло и поднялось к горлу.
– Глупышка, ты же не знаешь этого всего. Да? Ничего. Я тебя научу.  Стану твоим учителем красивой жизни. Мммм? Будешь мой королевой! Да?

Конечно, Катя мечтала стать королевой. Чтобы как в журналах: красиво одетой сидеть в кафе, пить коктейль или помешивать кофе длинной ложкой. Остальное она плохо представляла, но понимала, что в ближайшем будущем осуществить мечту можно только с помощью мужчины. Нужен был успешный и сильный, который мог бы позаботиться  о ней.

Именно таким был Серега. Он учился в аспирантуре, ездил на черном БМВ и занимался каким-то таинственными делами, о которых не любил говорить. Он возил Катю в институт и обратно, приносил дорогие продукты из супермаркета, а однажды подарил цветок в горшке, который распустился и своим красным пахучим жерлом напоминал Кате, что она должна Сереге дать. Но он Кате не нравился, маленький и худой, лицо некрасивое, острое, лишенное обаяния. Близко посаженные глаза, кривой после перелома нос, узкий подбородок.  Особенно Катю бесило, что Серега с ней сюсюкался, будто она маленькая девочка, капризы которой он должен удовлетворять. Кате поневоле приходил становиться испорченным ребенком, и она задыхалась от того, что не было никакой возможности быть собой.

Зато Серега заботился о ней, мог себе позволить, деньги у него были, и он этого не скрывал. Если бы Катя захотела, переехала бы из общаги к нему. Нужно было только себя пересилить и его полюбить. Но как? Она не знала. И однажды Серега понял все и исчез вместе с продуктами и деньгами.

После ухода Сереги Катя много размышляла о любви. Есть ли она вообще, эта любовь? И как понять, что любишь?

В одиннадцатом классе Катя думала, что любит Вадима. В поселке он считался красавцем: невысокий, накаченный, простое, но обаятельное лицо, темные глаза под густыми бровями. Он умел смотреть преданно, как щенок. Это подкупало. Они вместе поступили в институт, и первый секс с Вадимом был уже в общаге, как и все последующие.
Вадим был неловок и тороплив.  Как щенок, он запрыгивал на нее, делал несколько неудобных и неприятных Кате движений. Лицо его глупело, вытягивалось, приоткрывался рот, он несколько раз вздрагивал и отваливался, а после был до смешного самодоволен.
Кате не нравился секс и дурацкое поведение Вадима. Казалось, он совсем не понимает ее чувств, мыслей, желаний. Как-то вечером после института она сказала, что им надо расстаться. «Не понял. Почему?» - спросил Вадим. Катя не хотела говорить правду, и, стараясь смягчить разрыв, ответила: «Дело во мне.  Наверное, я еще не нагулялась».  «Иди, гуляй, прошмандовка», - сказал он. С тех пор, если они случайно встречались в институте, он не разговаривал с ней, стараясь одним только взглядом выразить презрение.
А ведь Катя думала, что это была любовь.

«Руслана невозможно не полюбить, -  думала Катя. - Он красивый». Его руки, которые мяли ей ягодицы, трогали грудь через тонкую ткань халата, возбуждали Катю. Тонкие пальцы почему-то казались холодными, но она не обращала внимания на этот диссонанс.

Она вспомнила, как увидела Руслана. С гладко уложенными блестящими волосами, в синем дорогом костюме, в серебристой рубашке с расстегнутым воротником. Прозрачный мерцающий лак покрывал его ногти. Катя растерялась и не могла ответить на простой вопрос «из чего сделан жульен», который задал другой, сидевший за столом, мужчина. Катя принимала заказ как в тумане. Еле смогла все записать. Уже, потом, когда они ели, она украдкой оборачивалась. Несколько раз они встретились глазами, и Катю обдало жаркой волной. Она понравилась ему! Хотя, рассчитывать, конечно, не стоит. Слишком он был хорош.
Но перед уходом он глазами  подозвал Катю:
- Руслан.
- Катя, - стесняясь, ответила она.
- Катя, Катенька, я хотел бы тебя еще раз увидеть. Запиши свой телефон, - и он придвинул ей по столу салфетку. Катя написала настоящий номер, хотя раньше никому из клиентов ресторана его не давала. Но с Русланом – другое дело. Да он и не позвонит.
Но он позвонил на следующий день, спросил адрес, сказал, что приедет. И вот он здесь, такой красивый, холеный, из другого мира.

«Надо же, - думала она, сидя у него на коленях, - могла бы ведь наврать, как обычно. И тогда ничего этого не было бы. Красивый, богатый, молодой. Неужели мне может так подфартить? Я получу все, и мне не надо наступать себе на горло, бороться с отвращением, врать.  Такого как он можно полюбить, не за машины и шмотки, за другое, настоящее. А деньги будут приятным приложением к нему. Это же мечта. Та самая, о которой, кажется, всю жизнь мечтала. Ведь я же золушка, а он – мой принц. И не надо больше никогда работать!»

Руслан целовал ее в шею, она слабо протестовала, уворачиваясь и попискивая. Слишком быстро все получалось. Но Руслан был настроен решительно. И теперь она должна решить, да или нет.  

Катя подумала, что выходит как-то некрасиво, вроде как за деньги: он пообещал, она отдалась. Ну и ладно, - думала она. - Что уж там, надо быть честной. Ради денег я готова была и на худшее, и не с таким красавчиком, как Руслан.

Она вспомнила мужика из клуба Манхеттен-экспресс. Пьяный, с кустистыми бровями и оплывшим избалованным лицом. Он поманил ее пальцем  за свой стол из толпы студентов, которые набивались в клуб по бесплатным флаерам. Мужик угостил Катю коктейлем «Пина Коллада». «Дам тебе 200 долларов, если поедешь со мной», - сказал он. Такую сумму она никогда не видела. Даже не знала, на что можно ее потратить. Требовалось только немного потерпеть.
  
Она пряталась в кожаное кресло гостиничного номера и ела  виноград с золотого подноса, пока мужик принимал  душ. Виноград был крупный, дорогой. Она такого себе не покупала и старалась наесться впрок. Мужик зашел в комнату в халате, распаренный и, казалось, еще более пьяный. «Иди ко мне», - сказал он. Она подошла,  встала перед ним и зажмурилась. Он усадил ее на кровать, мокро целовал в лицо и шею, мял груди и положил ее руку к себе на член. Катя словно  одеревенела и не могла двинуться. Жуткий стыд сковал ее.
Мужик понял все. Он выматерился и отвернулся спать. Катя снова села в кресло, так и сидела всю ночь, смотрела телевизор и ела виноград.  
Утром мужик велел шоферу отвезти ее домой. Катя испуганно спросила:
- А деньги?
Мужик кисло усмехнулся, достал кошелек и вытащил 100 баксов.
- Ты и этого не заработала, -  ткнул деньги Кате в лицо.

Катя купила тогда куртку, блузку, сапоги на платформе и юбку с разрезом. В новой одежде она казалась себе крутой: черный цвет, молнии, заклепки. Жаль,  Руслан не видел ее в таком наряде. Только официантская форма и этот страшный леопардовый халат.

- Давай его с тебя снимем? Да? – шептал Руслан, шумно дыша в ее влажную от волнения шею.  
- Не надо, - стеснялась она, - мне в душ.
- Какой душ, зачем, не надо, - говорил он. - Я хочу тебя прямо так. Расслабься.
Он поднял ее на руки и уложил на кровать. Катя только ахнула и откинулась на подушку.

Вскоре все было кончено. Катя не почувствовала ничего, как не чувствовала ничего раньше. Лишь неловкость и холодная липкая мокрота между ног. Он, казалось, тоже испытал что-то неприятное, быстро натянул джинсы, одернул свой кашемировый свитер, который даже не успел снять.  
- У меня деловая встреча недалеко тут, - сказал он. - Я уеду минут на двадцать. Да?
Катя кивнула, как послушный ребенок. Теперь, когда она ему отдалась, терять было нечего, и она полностью доверилась ему.  
- Слушай, малыш, у тебя есть деньги? Забыл дома портмоне, а мне нужно долг отдать. Я верну тебе через пол часика. Ладно?
- Конечно. Только у меня мало.
- Давай сколько есть. Ты моя умница. Собирайся, я тебя заберу через час и поедем в салон красоты. Да? Потом купим тебе новое платье.

Катя взяла с полки жестяную коробку из под печенья, в которой хранила деньги. У нее было три тысячи. Она протянула их.
- Больше нет? – спросил он.
- Нет.
Он раздосадовано цокнул языком, жалостливо посмотрел на нее и вернул тысячу.
- Возьми. Вдруг чего. А мне хватит. Ну, пока, - он поцеловал ее в губы и вышел.

Катя бросилась к окну, чтобы увидеть, в какую он садится в машину. Катя уже все поняла, но еще не хотела себе признаться.  Из-за деревьев было плохо видно. Она встала на подоконник, и как будто рассмотрела красную спортивную иномарку, выезжающую в поворот. Больше ничего.  Она села на кровать, обняла колени и начала ждать.

Она ждала полчаса, час, два. Уже темнело. На нее наваливалось тупое бессильное отчаяние, от которого становилось горько во рту. В два часа ночи, сидя в той же позе и пялясь в темноту, она начала покачиваться из стороны в сторону и тихонько завыла. Она выла все громче, все отчаяннее. Захотелось расцарапать себе грудь, вытащить из под ребер сердце и выкинуть его в окно, чтобы никогда, никогда больше ничего не чувствовать.







_________________________________________

Об авторе: МАРИЯ КОСОВСКАЯ

Родилась в Москве, детство провела в городе Веневе Тульской области. Первое образование – Московский Горный Университет. Второе – Литературный институт им. Горького, отделение прозы, семинар Орлова В.В. и Михайлова А.А. Посещала творческую мастерскую «Повести Белкина» под руководством Антонова А.К. Публиковалась в журналах «Тверской бульвар», «Литературная учеба», «Волга», в интернет-журналах: «ТЕКСТ.express», «Сетевая словесность», «Литературный оверлок» и других.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
3 508
Опубликовано 30 апр 2018

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ