Карло Качарава. СОН МУЖЧИНЫ

Картины Карло Качарава





* * *

Дверь, которая с шумом хлопает.
Маленький комиссар – бедный музыкант.
Волосы сушит над газовой плитой. Улыбаясь, курит сигарету.
Религиозность для меня – симптом хорошей жизни,
а бедность – астральный символ.
Я оставил большую женщину в маленькой кровати.
Я видел улыбку луны, унесенную ветром,
сумасшедшего Пьеро на крыше вагона товарняка
и лужу у вокзала, в которой отражаются
нарисованные мелом номера вагонов.
У нас даже не существует той культуры,
у которой должна существовать контркультура.

1987



 


СИРЕНА

               Посвящается "Сирене" Ф.Базерели

              "Мир, наш мир и так беден и обесценен." 
                                                          (Сьюзан Зонтаг)

Тёмной ночью с моря послышался женский крик о помощи.
Молодой рабочий шел по берегу, смешно волоча ноги.
Услышав крик, он прямо в одежде махнул в воду, 
взволнованный и счастливый от того, что может спасти
Кейт Буш, Софи Б. Хоукинс или Тори Амос.
Мечтатель погиб в мутном море, в тёмной, как сама ночь, воде.
А женщину, упавшую с яхты, как обычно, 
в последнюю решающую секунду 
спас владелец яхты, политехнический принц, 
и они в умиротворении
продолжили скользить по воде 
в свете разнообразно мерцавшей иллюминации берега.
Для умершего рабочего ночное море стало 
вечно мокрой детской постелью.

1992







СОН МУЖЧИНЫ

От сна мужчины плохо пахло –
он был вонючий и злющий,
не привыкший к поражениям.
Во сне мужчина видел тех,
кем владел, а затем терял,
и тех, кого никогда не обладал.
Только во сне он не жалел себя,
курил,
говорил всякие глупости
и жевал газеты.
Сон мужчины был похож на крик,
на мечту об отцовстве,
хотя и во сне он избивал своих детей.

1990







БЕЛЫЙ СТУЛ 

На желтой бумаге рисовал белым стул –
как часть граффити фантомов,
звезд, подобранных с повехности стекла,
где висела пластмассовая кукла,
а на рожденственской открытке
Богородица под ёлкой находила младенца Иисуса.
Я не думал о темном вагоне,
в котором солдат мечтает о женских ногах
и пьет несладкий чай.

1987




 


АБРАМА

Это была маленькая женщина с Поволжья,
изнасилованная во сне,
улыбающаяся в окне трамвая,
с опущенной к микроскопу головой.
Когда выпивала
или курила, усевшись на подоконник,
или говорила о Чехове и Гаршине,
или смотрела на реку с грустного моста – 
я её любила.

1985





 

ЛАСТОЧКИ 

               „Христос там, среди людей, падающих от усталости
               около лживых афиш, там быстрее найдёшь Его.“
                                                                        Жильбер Сесброн

Ласточки – ищущие приключений
из старого французского фильма –
радостно поздравляют друг друга с обогащением.
Ласточки, кружащие вокруг дома,
когда-то подлетали к мифическому дереву.
Ласточки взлетали высоко, к солнцу, 
кружа над маленькими книжками Жан-Поля Рихтера.
Не говорите, что всё это абсурд. 
Всё то, во что верят, существует.
Просто истина стоит не так дёшево, как кажется.
Твоя пища – это «Рокко и его братья», Эудженио Монтале, 
Джакомо Манцу или Джорджо Моранди, 
который, хороня свои затрепанные кисточки, 
взглянул на небо и увидел ласточек.
Ласточки! Они летали вдоль и поперёк
несостоявшихся жизней тех, кто пожертвовал собой, 
дворцов, фонтанов 
и тоски моряков.
Мимо павших, обиженных ангелов завода –
ласточки, ласточки, ласточки!

1993







АНГЕЛ ПУТЕШЕСТВИЙ  

Жарко. Лежишь в поезде.
Думаешь о многом.
Эта дорога, пейзаж, дома – 
отражение твоих мыслей:
то, что не назовёшь случайностью, 
но и не можешь принять,
и то, что божественное,
потому что в нем
доброжелательность и грусть.
Луна освещает тяжёлые мосты.
Вот начинается первая река
твоей Родины, и ты засыпаешь.
Во сне видишь как
в зале собираются люди.
Показывают фильм Бергмана.
На чёрном экране появляется белый лабиринт.
В фильме неожиданно много действия.
Актёры выходят из экрана в реальную жизнь,
затем возвращаются в фильм.
Снег. Монолог. Часы. Опять монолог.
Печальное волнение о будущем дорогого человека.
Телефон. Часы. Поезд в поезде.
На низком потолке купе надписи
"открыто" и "закрыто".
За окнами свет двигающегося коридора.
Попутные привидения.
Зал похож на необычную студию.
И в этом павильоне ничего не знают.
Пианино лунатика.
Потом сын моет отцу ноги
как во время крещения.
О, вращение в реке отражённых звёзд
и печальный ангел путешествий,
с ясным челом, чистым взглядом
над смятенным сном пассажиров.

1987




 


БОЖИЙ КЛОУН

Словно внутри белых стен протестантского храма
мне приснилась в золотистом Риме блуждающая Сандра,
мистический Божий клоун, облачённая в чёрное.
Её еще называют "одиночеством" или "дождём".
В нарисованном пастелью городе она стоит на мосту, 
смотрит на спящие лодки, 
не улыбается,
молча исчезает,
лишает нас страха.
В этот миг она похожа на лицо той, что потерялась в море.

1987




 


ЛЮБОВЬ

Это была огромная любовь.
Настолько волнующая, что был невозможен хороший конец.
Женщина позвонила ему с почты какого-то советского города,
с тяжёлого чёрного телефона.
Это было зимой, за окнами шёл снег.
Услышав её голос, мужчина прекратил писать
и зажёг сигарету
чуть не уронив телефонную трубку.
Они разговаривали так откровенно,
словно стеснялись друг друга.
Они говорили о возможной встрече,
но не подозревали,
что самолёт, вылет которого задержали из-за снега,
никогда не направится в другие тысячелетия –
вперёд к прошлому или назад к будущему.
Они больше никогда не увидят друг друга,
и снег больше никогда не будет просто снегом.

1994



 



ОНИ ЕДУТ НА РАБОТУ 

(Отрывок из поэмы “Кафе Медик“ )

Они едут на работу,
отец ест мясо, мать звонит по телефону.
Отец зажигает потухшую сигарету.
Мать заходит в туалет.
Отец думает про снег и другую женщину.
Мать спускает воду в туалете, отец пьёт чай.
Мать думает про аборт, отец звонит по телефону.
Мать надевает пальто, отец бросает трубку телефона.
Мать прощается с отцом, отец отвечает, что
и сам скоро уйдёт.
Я видел их вместе семь-восемь лет назад
после парада на улице, украшенной флагами.
Лет семь-восемь назад, то есть в то время,
когда в магазине можно было найти
масло, вино и сигареты.

1992




 


ЧТО Я СКАЗАЛ, ВЫХОДЯ ИЗ КОМНАТЫ 

Я только хотел сказать, 
что пустыню, о которой мечтаю,
нарисовал сам, и в ней живу.
Вот такая бедная мечта,
и даже эта бедность недостижима.
Трусливой мечтой я боролся с одиночеством,
а оно не признавало эту сделку
и дом, запах которого я любил,
закрылся для меня,
так же, как и магазин,
где я надеялся купить хлеб.
Вдали я вижу свой постаревший со временем образ,
когда повернусь иссохшим лицом к вам,
стоящим у окна
  
1992





 

* * *

Они похожи на абсурдных поклонников сцены, 
внезапно вторгающихся в гримерные актрис 
и там прикасающихся к жизням кумиров.
Там они строят невидимые 
геометрические конструкции отношений с окружающей средой.
Цинизм в их руках разделен на множество мелких молоточков. 
Иногда слышен голос, существовавший 
в их ныне потерянной жизни.    
Абсурд этот весенний день, 
когда не думаешь о дочке гнома.
Невидимый смех масонов света.
Где-то опять играют в бейсбол.
Слушайте венгерского доктора.
Американский футбол.
Бег по берегу.
Мечта о душах-амфибиях, живущих в "Титанике".
Саксофон.
Макаронная фабрика прощается со звёздами дымом.
Что мне делать? Еще час до следующей смены, 
ночью, в холодном городе, где абсурдный странник
сквозь скрытые прозрачные стены 
мечтает о сне, после которого стоит проснуться.

1990





 

* * *

Я сидел в странном ресторане.
Вокруг меня крутились непонятные люди.
Кто они? Музыканты? Дети?
Рабочие или ангелы?
Я удивлен, иначе зачем всё это рассказывать?
Кто они? Птицы? Актёры? Полицейские?
Спроси своё сердце.
Где оно?
Кинокружева, ржавый песок,
кто-то машет рукой в сторону ночи.
Прощайте брошенные сны:
в поездах, старых квартирах, книгах, под одеялами,
в кинотеатрах, под снегом.
На моём диване, наверное, спит привидение,
и твоя ночь ему не улыбается.
Железнодорожный ангел следует за снегом.
Метафизический полицейский танцует ночью
под тяжёлой, как белый медведь, луной.
Так заканчивается воскресенье
во сне пролетарки-балерины.
Её бестселлер сегодня – сказки Т.А.Гофмана,
завтра – плохой бразильский детектив.
Студент, приснившись в Кройцберге,
не похож на брошенную за окном ночь.

1992







АНТИТЕАТР СОЗДАЁТ НОВУЮ ЭСТЕТИКУ 

Здесь, над синим мусором, летают грузные мужики, сжимающие кулаки.
Тяжёлые и неповоротливые слова, которые они выдыхают.
В поезде много всего. Корабли перевозят грустных жирафов.
Кто-то бросает камень в сторону летящих мужиков.
Камень тяжело падает вниз и, словно звезда, сверкает на чьей-то кровати,
где не спят дети, женщины и дети, превращённые в женщин.
А на каминной трубе тает снег,
когда мужики летают вдоль крыш над синим мусором.
Обо всём этом вы услышите в радиопрессе, если видите из окна ели.
Обо всём этом вы прочтёте в надписях граффити на глухих стенах –
шапка ребёнка, трость старика и женские носки
вам расскажут о грузных мужиках с кулаками. 

1985



Перевод с грузинского Нене Гиоргадзе и Андрея Сен-Сенькова






_________________________________________

Об авторе: КАРЛО КАЧАРАВА

(1964-1994)

Поэт, художник, эссеист, критик. В 1984 году вместе с друзьями основал группу художников "Архивариус", позднее стал лидером группы "Десятый этаж". Оставленное им творческое наследие включает около 40 научных статей, 900 живописных полотен, 3700 графических работ, 1500 стихов, а также четыре поэмы и незаконченную книгу под названием "Толковый словарь современного искусства". После смерти Качаравы состоялся ряд его персональных выставок, также опубликованы двухтомник его записей, дневник и сборник стихотворений. Карло Качарава был посмертно награждён Государственной премией имени Георгия Чубинашвили "За особый вклад в развитие искусствоведения”.скачать dle 12.1