Канат Омар. КТО ИМ ГАГАРИН?

 

* * *

какие дети облаков куда
какие кляксы на песке зачем
какие тени дураков вода
химическая почему

не раня рот солёный никому
не воспарить в ворованном носке
и можешь плыть aua jutip и даже ду
но как потрогаешь припухшие

 


ГЕРУНДИЙ 

раньше бессмысленным римлянином
вскидывал руку и восклицал
– what’s up! –
а в ответ пузырящийся смех
безукоризненный гендель
тёмный рокот герундий

но не так уж давно
приложение для крохоборов
моментальных разведчиков что повсюду следят за тобой
такое приветливое
и такое безграмотное
выкрало возглас у моего растяпы
задыхающегося протуберанца

я сопротивлялся как мог
устроив беспощадный саботаж
на отдельно взятой территории
не устанавливал пройдоху на свой устаревший
верный как деревенский
друг из просторного утра
когда пастухи выгоняли коров на луга
и все пацаны и девчонки
на глазах у тающих в памяти бабок и тёток
выскальзывали на упоительный воздух пропахший навозом
в зарево нескончаемой улицы
которая скатывалась мимо дедовского пруда
туда в манящие обещанием
сверкающего
и бьющегося дерзкой полонянкой в руках у перепуганного новобранца
луга
с ватагой таких же безусых
городишко
берущих на абордаж
улова

– повторюсь –

не устанавливал на свой с металлическим корпусом
слепнущий blackberry
просто потому что его холостили безбожно
в моих эмпиреях
из-за особых свойств
вызывавших оторопь у полковника секретных служб
и за которые его боготворили
вороватые олигархи и лидеры так сказать мирового зла
таких как
тайная свобода эпистолярной болтовни
пока завод где выдували трубки не разорился
(впрочем вины тех
из будки-незабудки за углом
в этом скорей всего
нет)

но вот как-то летом
я вдруг обнаружил что многое стало доступным
и для моей "ежевички"
правда
как выяснилось ненадолго

она судорожно моргала пытаясь угнаться
за high tech комсомолом
и растерянно замирала в ожидании перезагрузки

и вот тут-то мне написали
из корпорации электрических монстров и электромагнитных колебаний
о том что с никакого мартобря
они откажутся от таких как я
кто никак не отстанет от ветеранов
не способных на радостные кульбиты по новым протоколам
в погоне за счастьем в эргономичной
коробочке

и вот тогда-то я сдался

я предал мою "ежевичку"
и купил обещанье успеха
заключённое в пластик

я променял её на любителя тактильных потрясений

теперь он героически едва ли не каждый день
требует внимания к себе
видите ли ему
                          поставленным трагическим баритоном
                                                                                               необходимы обновления

при этом теряет контакты записки и снимки

но я не стану звонить адвокату
ведь это я отказался от той
кто теперь лежит молчаливо с погасшим лицом
щурясь на книжной полке и
вздрагивая всякий раз
как мои пальцы флегматично коснутся
тычась в сухом полумраке
в поиске позабытых страниц
странников уходящих в рассветы
с удочками на плече
и парным молоком на припухших губах
которым поила младшая бабушка
самая беззащитная
нежная труженица-пчёлка
брошенная в полумраке теперь навсегда

с говорливыми призраками наедине

и уже не дотянуться
не ткнуться в пропахшую старческим потом жилетку
не позвонить в ежевичный разбой
в лесу у реки
не проканючить гнусаво
о сбежавшем – в неразличимые ныне пределы –
молоке
                   мальчиковском

 


* * *
                                          Г***

кожа твоя отчаянно тонка и сияюща и столь безнадёжно мягка
что ежели тебя пленили бы
аборигены
содрали её тугую со звенящего тела
дабы натянуть на монгольские барабаны
зари
звонче бы не было тех барабанов
нежнее и протяжнее медленных сумерек
последнего
да

 


* * *                                                                       
                                          Г***

яблоневый сад расцвёл в твоей гортани
осыпался во рту сгорающими альбиносами-лепестками
испустил благовоние из трогательных ноздрей
и гипноз начался
началось представление свидетелем которого я
один и был
на всём белом свете
и то что я видел зажмурившись
не повторить даже труппе
королевского шекспировского театра
разве что самодеятельной группе радужных сотоварищей
в сельском клубе
в бесстрашных сумерках
когда терпкой сыростью тянет с реки
и хозяйки в сараях стучат оцинкованной жестью
забрызганной белым и тоже пахучим
так будто в вёдра они нацедили
луга
голубоватой космической снедью
настоявшиеся для стареющих лётчиков-испытателей

в клубе уже гасят свет
прогоняют любителей
чтобы местным дансерам знатокам залихватским
было где развернуться
выйти в круг
кастой глухонемых ассасинов

щёлкает клавиша угловатого бумбокса
с романтическим именем
и все забываются в ритмах пальчикового
пиццикато
а в двери распускающиеся на невесомые нити
ускользающие из глаз в сереющем свете
зари остывшей сорок лет назад
внезапно протискиваешься ты
и все замирают
оборвав завораживающую аритмию
точно в тяжёлое марево
пота и подавленных страхов
сельского уже почти ночного клуба
вкатился яблоневый сад
на всех парах
забывшись
и вдруг остановился заморгал и отчего-то плачет
у дверей


 

* * *
                                          А. Д.

замерзает кадр плывёт картинка
в воздухе вязнут очертания
тянутся лошадиным хвостом засыпающих электронов
вслед за сереющим абрисом
который длится и длится
хотя объект наблюдения давно ускакал
за обледенелый угол
на таком нестерпимом морозе
что он отменяет всякий возможный прогресс
и нисходя с невыносимых высот
прижимается к стынущим лбам
внушая неизбежную мысль о бегстве
в куда более жаркие страны
за тридевять земель в тридесятое графство
туда где совсем незаметно
правят нагие король с королевой
простодушные точно родные
дедушка с бабкой
улыбающиеся и никогда не укоряющие
ни в чём ни за что никогда
никогда

что уж говорить об отливающих золотом подданных
подобострастных как и повсюду
не убивающих только потому что король с королевой
пока ещё живы
и благоволят к пятипалым красноглазым и остролицым
пришельцам

мало того
танцуя в умопомрачительной походке
вплывают в бунгало
покачиваясь
струящимися лекалами
вселенской гармонии
едва ли не в единственной форме доступной рецепторам
помимо конечно бетховена

……………………………………..
……………………………………..
……………………………………..

замерзает картинка плывёт голова
уже примёрзшая к блюду
звенящему на пальцах прозрачной и грозной
не мигая
взирающей с бесчеловечных высот
и реющей там
далеко далеко никогда ни о чём ни о ком
где

видимой только тем

кому не вернуться
кому уже не рассказать
и кому всё равно

кто уже мчится распахнув объятия
навстречу любимым
у кого и прощения просить не надо
за всё что не успел
за всё чего не захотел

сказать             подумать             поцеловать

погладить по руке
которую теперь никогда не забыть
кто уже смотрит в самые дорогие
глаза
не верит и плачет не верит
и плачет не верит и
плачет
а они двоятся троятся и множатся
множатся
радугой невероятного счастья
которого не вернуть уже не вдохнуть
не прошептать
засыпая

простите меня мои любимые простите

простите

красавцы мои любимицы мои
нежные улыбающиеся
родные

… и которое уже парит бесконечно
всерьёз
бесповоротно…


 

ПОТОП
flimflam

думаешь эти козы притворщицы
миотонические как о них говорят
что твои полуобморочные девицы
для которых вовремя шмякнуться оземь
на углу пятьдесят седьмой и пятой авеню
всё равно что попасть на обложку
модного обморока

но откуда тогда эти горы белоголовых угрюмцев
сентиментальных голштинцев полорогих ватусси
завалившихся набок
с торчащими врозь точно трубки венгерских волынок ногами

с мириадами губоногих
оседлавшими одиночку худого
семиреченского лягушкозуба
целуясь с кокеткой листолазом ужасным
в метросексуальнейшем селфи

что за запах невероятный повсюду!

усиками тычутся в пузо
вздувшееся уже к полдню
коготками всверлиться хотят
врыться мордочкой в плоть чтоб согреться скорее
на севере стрёмном

нет только самых прекрасных созданий
скачущих к кромке заката задорно
но потому лишь увы и бесспорно
что их зимой погубили бездарно

и над всем этим весенним запустением
над захлебнувшейся степью
широко растекается оловом снотворное солнце

кажется мушки одни дрозофилы
копошатся малютки поют беспечально подружки
лопочут о том и о сём латинянки
передают из крохотных уст в малюсенькие уста
преданья старины глубокой
о легендарных двукрылых путешественницах краснооких
что когда-то слетали
в дальние дали

что терешкова теперь им? кто им гагарин?

и всё различимей голоса амазонок с прозрачными крылышками
мол это было в апреле когда-то
нам ли негоже последовать подвигу
прапрапрапрапрапрапрапрабабок крылатых
о которых двуногие белохалатники
гимны слагали и строили храмы которым
с батарей реторт
гирляндами колб и мензурок

трут беспокойные лапки
шелестят парусами несрочными
и всё чаще и чаще подбородки они задирают
озираясь на небо
пытаясь прорвать дымовую завесу полудня

что там в глубинах полунощи
что за cosmo такой беспонтовый

космогония в танго замедленном там создающая толпы гигантских нагих дрозофилов
дабы потешить гламурных девчат дрозофилочек робких и столь говорливых

и затем последней стаей живых
существа внеземные покидают безвидную пустошь
поднимаясь всё выше и выше
и оттуда крича
конечно осеннему ястребу вслед
из взорвавшейся в сердце зари стратосферы

 


КЕНТАВРЫ

точно дышит в подушку незрячий нездешний и зряшный
то холодно то горячо
мёрзлые степи кентавров моих
и тут же мерещится
бьётся где-то
там за курганом
росой пропахший сад
и следом
ой люли ой люли
гой еси буй тур сизый молодец

шевелило губами мерцало пустое лицо за окном
дикий цокот копыт
в шесть утра удалялся от площади
гас постепенно
бился в ушах
таким фейерверком хлопков
мелькающей стаи
что горло взрывалось
и влажное эхо
длилось сырой анфиладой и длилось удаляясь из слуха

погляди что за морда из зеркала пялится в сумрак
в море которое рядом
в долгое эхо разлуки
с тем чего не бывало
с теми кого не видали
продали бессловесных
предали на поругание
не за понюшку за порох
шорохов полный погреб
а за стеною море бродит как винный запах

кто там кентавры на свадебный пир завалили к лапифам
всхрапывая и горячась
робея от взглядов и смеха
девок дворовых
в царёвых хоромах прислужниц
вдоль дымящихся дышащих
самобранок чудесных прохаживаясь
хмурясь и бормоча
что за напасть эти вилки
что за ножи за напасть

исподлобья на влажных как стебли в саду облизываясь
косились помаргивая
сливу раздавив языком
дохнуть не смея
в сторону солнцем кипящих зерцал
вздрагивая
резные стулья опрокидывая
постукивая копытом
от нетерпения
губы остервенело жуя

груди какие дурманящие как на серебряном блюде
проплывают под носом
не устоять на ногах
крутится-вертится пряная кутерьма
и отвернуться невмочь
кинуться б вгрызться хрипя
в блеск и крепкие груди
и со спины обхватив
бьющуюся добычу
прочь ускакать рыча и постанывая на скаку

по лбу себя и по небу рыбы и звери плывут
мечутся босикомые
босые и незнакомые
в колбах прозрачных планет
в лабораториях станций
где-нибудь в арктике
спутниковой навигации
брошенных и затёртых
на размокающих картах
стёртых и удалённых по оптико-волоконным

в небе рухлядь шатается непроизвольных фигур
лихорадочных декораций
не разбирающих
что за концерт на дворе
где там симфония что до-диез
ради косточки у коленки
ради этой цепочки подкожной
перекатывающихся позвонков
всё шатается и шелестит
шею тянет бесстыдно и в воздухе расточается

что было то и сплыло сбежало молоко столетий
у соседки напротив
не продохнуть в коридоре
и в комнате третья мировая
чем не аргумент
оставить рубежи наладить переправу
не бегство нет
но медленный исход
в дыму под вой шрапнели невероятный скрежет
с толпой тревожных персонажей







_________________________________________

Об авторе: КАНАТ ОМАР

Родился в Павлодарской области. Окончил Санкт-Петербургскую государственную Академию культуры по специальности «режиссер киновидеостудии». Живет в Астане. Публиковался в журналах «Аполлинарий», «Арион», «Воздух», «Волга», «Новая Юность», «Простор», «Трамвай», «First Class» и других изданиях. Участник антологий «Освобождённый Улисс: Современная русская поэзия за пределами России», «Солнце без объяснений», «Как становятся экстремистами», альманахов «Графит», «Прогулка», «Сквозь свет», «Na barje», а также ряда коллективных сборников. Автор нескольких книг стихов. Пишет также прозу, переводит с казахского и английского языков. Участник литературных фестивалей в Казахстане и России. Победитель международного конкурса, проводившегося Фондом CEC ArtsLink, США, и международного конкурса Novellasia (при поддержке Фонда HIVOS), Нидерланды.скачать dle 12.1