(виньетка)
Эту формулу я уже вспоминал – в связи с тем, как в середине 1970-х папа приезжал к нам с Таней на дачу в Купавну, чтобы, тряхнув стариной, сходить, вот именно, «в далёкую». Я помнил её с детства. Под её знаком папа, повязав на голову носовой платок с четырьмя узелками по углам, отправлялся за десятки километров к другой ветке железной дороги, слал оттуда маме телеграмму и поспевал к ее сюрпризному вручению.
Такое он проделывал не только на даче – в Челюскинской (1953-1954, у «Зоси» Мархлевской, дочери польского большевика), в Кратове (1951-1952, у Митлина, одноклассника советского наркоминдела А.А. Громыко, считавшегося в школе одним из самых тупых), на 42-м километре (1950, у Гаращенко, где я жутко переболел дизентерией), но и раньше, когда его еще не увольняли из Консерватории (1949), и мы летом живали в Домах Творчества Композиторов – в Яундубултах на Рижском взморье (1948), под Ивановом (1947), в дважды отвоеванной у финнов Сортавале (1946).
Откуда взялась эта странная идиома (стоящая особняком от более обычных, типа
вслепую, в открытую, врассыпную), я не знал и у папы не спрашивал, хотя не исключено, что своими корнями она уходила вглубь его богатой словечками, преимущественно еврейскими, семейной истории, принадлежа кому-то из предков. Своим рано пробудившимся языковым чутьем я сразу выделил её, полюбил и радостно повторял – применительно к папиным вылазкам, но о филологических тайнах ее привлекательности не задумывался.
В течение семи десятков лет никакой загадки я в этих словах не видел. Задался ею я только недавно и сходу разрешил её, — мне кажется, раз и навсегда. Но это не значит, что годы нерассуждающей любви к папиному слогану прошли даром. Иногда над разгадкой бьёшься долго, иногда она приходит мгновенно, но с любимыми текстами чаще всего бывает так, что ты бескорыстно помнишь их, любишь, цитируешь, примеряешь к себе и другим и лишь много лет спустя вдруг соображаешь, в чём там дело.
Ну, первые тридцать лет вопроса об анализе, естественно, не вставало. Но к середине семидесятых мы со Щегловым разработали соответствующий инструментарий, который охотно испытывали как на литературной классике, так и на образцах «низкого» жанра (см. наши препринты «К описанию смысла связного текста», I-IV, 1971-1974). К данному случаю следовало бы применить понятия иконического воплощения темы и ее проекции в сферу языковых средств. Но тогда это сделано не было, а на днях фраза почему-то вспомнилась — папы уже почти двадцать лет как нет на свете, последний раз мы с ним ходили в далёкую в 1984-м, и он с передышками, но взошел на Мон-Сен-Мишель, теперь же и мои прогулки, в том числе велосипедные, постепенно сокращаются, — вспомнилась и, не церемонясь, открыла свою тайну.
Проницательному читателю, ответ, наверное, уже ясен. Для остальных позволю себе его сформулировать.
Тема этого минитекста заявлена впрямую: «нечто далёкое, даль». Главная особенность её выражения тоже очевидна: эллипсис. Причем даже двойной, поскольку текст эллиптичен и синтаксически — опущено существительное, к которому относится прилагательное
далёкую, и лексически — остается неизвестным, какое именно существительное подразумевается:
прогулку? дорогу? экспедицию? сторону? даль? В то же время грамматически, семантически и прагматически конструкция вполне определённа: чёткий направительный предлог
в + вин. пад., женский род существительного, очевидность намерений говорящего. Налицо характерное поэтическое напряжение между внешней неправильностью высказывания и его образной внятностью.
И соответствие между смыслом и текстом самое прямое, прозрачное — иконическое. Ведь что такое «даль»? Это нечто, к чему наши желания, мысли, взоры стремятся (как прилагательное стремится к определяемому им существительному), но что находится где-то за пределами нашего видения, поля зрения, горизонта, являя собой некое неопределенное, загадочное, да еще и женское, «там» (подобное опущенному существительному эллиптичной конструкции).
…Задачка, как видим, несложная, решение простенькое, семьсот лет поливать было, пожалуй, необязательно. Зато дополнительно высветилась временна՛я перспектива.
Санта Моника, август 2017Фото Лады Пановойскачать dle 12.1
