Редактор: Ольга Девш
(О книге: Наталья Илишкина. Улан Далай. ― М.: АСТ, РЕШ. ― 2023.) «Улан Далай» — объемная семейная сага (подзаголовок у книги «степная сага»), описывающая судьбы трех поколений Чолункиных, донских калмыков бузавов. Три части, названные по именам героев: Баатр — Чагдар (сын) — Иосиф-Александр (внук) — пунктирно описывают события с 1884 по 1957 годы; названием каждой главы (всего их 26) собственно и становится описанное время, например «АПРЕЛЬ 1923 ГОДА». Эпилог показывает эпизод нынешнего времени, а вот в качестве пролога вынесен один из наиболее трагичных моментов романа, когда во время выселения калмыков зимой 1943-1944 гг. в пути одновременно погибают сразу два члена семьи.
Улан Далай — в калмыцкой мифологии одно из названий ада, так что название указывает на череду бедствий, испытаний и трудных этических выборов, что выпадают героям. Кто-то из критиков уже удачно сравнил эту сагу с «Хождением по мукам» Алексея Толстого; на примере судьбы одной семьи Наталья Илишкина показывает многие трагические события 20 века: русско-японская война и Первая мировая, революция 1917 года, Гражданская война с борьбой красных и белых казаков на Дону, коллективизация и голод, сталинские репрессии, Великая Отечественная война и депортация калмыков в Сибирь. «Улан Далай» написан с глубоким уважением к истории и традициям калмыцкого народа, с опорой на воспоминания родственников, свидетельства участников событий и архивные материалы. Главный герой — Баатр — джангарчи, то есть певец, исполняющий под аккомпанемент домбры «Джангр» — героический калмыцкий эпос. Мотив его пения пронизывает весь роман (так, например, он поет перед бойцами в мае 1942 года), а домбра — единственное, что он возьмет с собой при выселении. В тексте много этнографической информации; читатель узнает про свадебные и похоронные обычаи и ритуалы, про распределение ролей в традиционной калмыцкой семье, про принятые модели поведения, про национальную одежду и блюда — например, герои регулярно варят и пьют джомбу — калмыцкий жирный молочный чай.
Три сына Баатра: Очир, Чагдар и Дордже — три разных характера, три разных мировоззрения: один герой Первой мировой, георгиевский кавалер, другой — коммунист, устраивающий новую жизнь в родных краях, а третий — монах, отрешенный от повседневности и сосредоточенный на молитвах, однако кровные узы оказываются для братьев сильнее всего прочего. Любопытно, что в центре повествования у Илишкиной оказывается не старший в семье, а второй сын. Баатр — второй сын, его старший брат — Бембе погибает на Японской войне; центральная, самая объемная часть романа посвящена судьбе среднего — Чагдара (не Очира), а третья рассказывает о молодости Александра (Иосифа), а не его старшего брата Владимира.
Параллели с романом Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза» (видела несколько таких сравнений), на мой взгляд, не вполне уместны. В «Улан Далае» принципиально иной взгляд на мир, а именно — мужской, с установкой на сохранение чести и защиту своего рода (именно об этом толкует Саньке дед на последних страницах). Есть в этой истории и своя «Зулейха», открывающая глаза: это Булгун, жена Очира, проходящая путь от бессловесной жены и невестки (она традиционно называла мужа не по имени, а только «наш человек») до самостоятельной женщины, воспитательницы в детском доме, берущей на себя ответственность за других членов семьи. Жена же Чагдара, Цаган, оставшаяся сиротой в годы Гражданской войны, учительница, изначально изображена с «открытыми глазами». Но эти героини находятся откровенно на втором (даже порой третьем) плане; авторский фокус внимания в этой исторической драме сосредоточен на переживаниях героев-мужчин.
Для автора очевидным образом в романе значима тема религиозная. Калмыки — буддисты, и соответствующее мировосприятие определяет их поведение вне зависимости от политических взглядов. «Пусть переродится он/она в прекрасной стране», — регулярно звучит в «Улан Далае». Младший сын Баатра — Дордже — монах, «служил в хуруле манджиком» и ежедневно молится бурханам: изваяниям Будды, Зеленой Тары и Махгала. Особое видение и сверхспособности в этой семье есть не только у него, но с возрастом они проявляются и у мудрого Баатра. Примечательно, что уникальный духовный опыт в изображении Натальи Илишкиной достается Чагдару: коммунист, онв спектакле вместо заболевшего актера берется исполнить роль Будды и в результате ощущает воссоединение с энергией божества. Позже, в конце 30-х скрываясь от преследований, он оказывается в Ленинграде в дацане, где помогает находящемуся в затворе монаху Гьяцо, который вскоре, на глазах у Чагдара реализует тело света. Понятие кармы встречается на страницах романа неоднократно. Во время войны Чагдар успевает доставить важный приказ: «Сегодняшний день — плюс в его карму. Доставил приказ — помог сотням людей спастись от верной гибели». Или наставление Баатра внуку в финале романа: «Чем дальше от власти, тем лучше для кармы». В этом заключительном диалоге, в завете деда проявлен глубинный пафос романа — его установка на гуманизм, на отказ от мести.
В плане художественном «Улан Далай» — добротная, старательно и даже как-то любовно написанная беллетристика. Обращает на себя внимание необычный авторский прием — звукоподражания в начале каждой главы. «Тер-тер — поскрипывала телега» (глава 1); «Бруф-бруф! — ветер ломился в стену белой войлочной юрты, испытывая ее на прочность» (глава 10); «Тохрын!Тохрын! — тянулся над головой Чагдара, курлыкая, большой клин серых журавлей» (13 глава). А открывается роман (пролог) как раз словами «улан-далай, улан-далай…» — так отзывается для Баатра перестук колес поезда, увозящего его семью с родины в Сибирь. Звуки окружающего мира как будто активизируют слух читателя, готовят его аудиальный канал для восприятия текста в масштабном звучании, в эпическом ключе (в духе джангра). Роман Натальи Илишкиной, привлекающий внимание к истории и культуре калмыков, ориентирован на самого широкого читателя, недаром «Улан Далай» стал уверенным победителем читательского голосования «Ясной Поляны».
скачать dle 12.1
