Карина Шебелян. ПОСЛЕДНЕЕ КИТАЙСКОЕ

Редактор: Ника Арника


(пьеса)

 

Действующие лица:

ИГОРЬ – 29 лет, безработный, бывший финансовый аналитик в сети супермаркетов.
ПАВЕЛ – 28 лет, работает менеджером по развитию в международной компании, занимающейся переработкой и транспортировкой природных ресурсов, учился с Игорем на одном курсе в университете.
АНТОН – 28 лет, безработный, но не афиширует это, до недавнего времени работал менеджером по рекламе в крупном агентстве, учился с Игорем на одном курсе в университете.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» – 29 лет, безработный, но не афиширует это, до недавнего времени работал менеджером по закупкам в строительной фирме, учился с Игорем на одном курсе в университете.
ВЕРОНИКА – 28 лет, безработная, недавно вернулась из Европы, где получила MBA, училась с Игорем на одном курсе в университете, бывшая девушка Славы.
МАША – 27 лет, безработная, но не афиширует это, до недавнего времени работала менеджером международных проектов в компании, занимающейся event-бизнесом, училась с Игорем на одном курсе в университете.
ЛЁЛЯ – 25 лет, менеджер по работе с клиентами в банке, беременная девушка Игоря.
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ  – 88 лет, дедушка Антона.
ПРЕДСТАВИТЕЛЬ КОМПАНИИ, в которой работает Павел – только голос.

1.

Суши-бар. Большой стол в центре зала. За столом пятеро: Игорь, Антон, Слава, Вероника и Маша. Шумно и весело. Игорь участия в разговоре пока не принимает, отмалчивается.

АНТОН. А поехали в караоке!
ВЕРОНИКА. О-о! Узнаю старинный клич.
АНТОН. А что?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Так Пашки ведь еще нет.
АНТОН. А он будет вообще?
МАША. Обещал.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Тогда давайте, не теряем темп. (Тянется за бутылкой, наливает Антону, Игорю, себе, передает дальше Антону, чтобы он поухаживал за девушками).
АНТОН (принимает бутылку от Славы). Темп – это правильно. (Наливает девушкам). Девчонки, как у вас? Вероничка?
ВЕРОНИКА (прикрывая ладонью рюмку). У меня еще есть.
АНТОН. Мария?
МАША. Ага, давай. (Протягивает рюмку, Антон наливает).
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». За наш курс!
ВЕРОНИКА. Да ну тебя, Майонез, за курс пить не буду. За всяких дебилов. Давай за нашу группу лучше. За нас конкретно.
АНТОН. Ура! За нас конкретно!
ВСЕ ВМЕСТЕ. Ура-а-а!

Чокаются. Пьют. Морщатся. Закусывают.

ВЕРОНИКА. Ой, все, мне больше не наливать. Отвыкла я что-то.
АНТОН. А вы что там, в Германии, не бухали что ли? Немцы ого-го как пьют!
ВЕРОНИКА. Я там училась, между прочим.
АНТОН. Одно другому не мешает.
МАША (с улыбкой). Это у вас в рекламном агентстве одно другому не мешает?
АНТОН. Ой-ой-ой, и это event-менеджер заговорил. На вашей поляне вообще на сухую не работают.
МАША. Много ты знаешь. (Всем). А давайте, правда, за Вероничку выпьем?!
ВЕРОНИКА (удивленно). За меня?
АНТОН. Что-то вы зачастили, девчонки.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Темп в нашем деле можно только увеличивать.
МАША (Веронике). Твой европейский диплом обмыть надо.
АНТОН (наливает всем по второму кругу). А то в России будет не действителен.
МАША (поднимает рюмку, Веронике). Ну, за тебя, (пытается говорить с английским акцентом) Master of Business Administration.

Чокаются. Пьют. Морщатся. Закусывают.

АНТОН (морщась). Ой, хорошо пошла. (Веронике). Слушай, я тебя, конечно, поздравляю. «Европейский диплом» – громко звучит, и все такое. Но нахрена козе баян?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» (активно ест, говорит, жуя). Статусная вещь, Антоха. Вероничка теперь нарасхват будет у всяких больших боссов. (Веронике). К тебе очередь уже выстроилась?
ВЕРОНИКА. А я пока особо не искала ничего. Куда торопиться?
АНТОН. На работу все равно через знакомых лучше устраиваться.
ВЕРОНИКА. Не факт.
МАША. А сколько ты там прожила-то, в Германии? Тебя на прошлой нашей встрече не было, значит, год?
ВЕРОНИКА. Почти два.
МАША. Вау! А чего там не осталась?
ВЕРОНИКА (пожимая плечами). Да не знаю. Беженцы эти. Ну, и как-то вообще скучновато.
АНТОН. Конечно. Зато в России весело.
ВЕРОНИКА. Пока не понимаю, весело или нет. Но уже хочется свалить, если честно. (Смеется). Но куда-нибудь, где тепло.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Правильно. (Закидывая в рот очередной ролл). Пора валить.
ВЕРОНИКА. Ты-то куда?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». А может, я тоже в тепло хочу.
ВЕРОНИКА. Когда мы были вместе, тебя кроме рыбалки на озере возле твоей дачи вообще ничего не интересовало.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Люди меняются. Страна меняется. Рыба в озере дохнет.
АНТОН. Майонез, а давай, может, мы тоже с тобой MBA получим, а? Заживем!
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». В этой стране серьезные бабки люди поднимают, не имея вообще никакого образования. А за границей хорошо отдыхать, а не работать. Там налоги, знаешь, какие?
АНТОН. Мне и отечественных поборов хватает. Вероничка, а я же видел в инстаграме, ты помимо Германии всю Шенгенскую зону объездила, пока усердно училась. Завела бы себе какого-нибудь итальянца, переехала бы к нему на виллу, и никакой MBA не нужен.
ВЕРОНИКА. Заводят домашних животных. А мне с мужчиной нужны отношения.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» (многозначительно). О да.
ВЕРОНИКА (Славе, с претензией). Да!

Маше приходит сообщение на телефон, она проверяет его, пишет ответ.

ВЕРОНИКА. Мужик должен быть интересным. Мужиком должен быть, а не амебой, которой только бы пожрать, да поспать, да на рыбалке сидеть и тупо смотреть в одну точку.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» (с иронией). Ужас. Это что же в Германии все такие?
МАША. Ой, Вероничка, прям мои мысли читаешь. Я когда во Франции была недавно, думала, вот она, романтика сейчас начнется. Специально наряжалась, гуляла одна, по кафешкам сидела с томным видом. И что ты думаешь? Одни арабы подходили, нормальные больше так не знакомятся. Все в интернете.
ВЕРОНИКА. Арабы сейчас везде.
МАША. Короче, Франция уже не та. Я тоже себе скачала приложение это дурацкое, зарегистрировалась. Вот. (Показывает всем открытое приложение на телефоне). Тут все определяет геолокация, то есть тебе выдается список людей, которые поблизости от тебя есть и которые не против познакомиться.
АНТОН. Между прочим, очень удобно.
ВЕРОНИКА. Ты тоже через интернет знакомишься?
АНТОН. Я не знакомлюсь. Я смотрю, с кем в радиусе километра можно сексом заняться.
МАША. Фу! Вот такие, как ты, все и портят.
АНТОН. Что все? И я же тебе вроде нравился раньше. Уже нет?

Маша теряется.

ВЕРОНИКА (Маше). Ну, и что, ты нашла кого-нибудь?
МАША. Вот, смотри. (Показывает фото на телефоне).
ВЕРОНИКА. О, ничего так. Как зовут?
МАША. Алекс.
ВЕРОНИКА. Чем занимается?
МАША. Он доктор.
ВЕРОНИКА. Отлично! Знакомый врач, тем более иностранец, – это очень важно! Я вообще не понимаю, как в нашей раше люди ходят в обычные поликлиники.
МАША. Так он русский. Я ж говорю, геолокация, мы ведь сейчас не во Франции. Алекс – это Алексей, наверное, или Александр. Не знаю, пока.
ВЕРОНИКА (немного помедлив). А вот интернациональные имена – это тема, между прочим. Если сейчас ребенка называть, то обязательно как-нибудь так, чтобы он за границей не мучился. Так неприятно, когда вокруг ни один человек не может твое имя нормально произнести. Со мной в Германии девочка училась – Мстислава. Как ее только не называли.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Нормальное имя, чё? А мне вот нравится, когда ко мне по имени отчеству обращаются – Вячеслав Михайлович.
АНТОН. Да хоро-ош! Славка «Майонез» – прикольно ведь.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Это для вас только.
ВЕРОНИКА. Ты и на берегах Доминиканы всем говорил, что ты Вячеслав Михайлович?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Следишь за мной в интернете?
ВЕРОНИКА. Надо больно. Просто случайно фотки увидела. Когда мы были вместе, у тебя такого пуза не было.
АНТОН. А я в Мексику ездил недавно.
ВЕРОНИКА. С девушкой?
АНТОН. Ну, там, с компанией. Чё-то решили махнуть как-то неожиданно толпой. Отдохнули супер! Ничего не помню.

Маша сидит, уткнувшись в телефон, Вероника наклоняется к ней, подсматривает.

ВЕРОНИКА. Ты все со своим доктором?
МАША. Ага.
ВЕРОНИКА. О чем он с тобой разговаривает хоть?
МАША. Сейчас о представительских машинах. Ну, о машинах представительского класса. 
ВЕРОНИКА (делает многозначительное лицо). А у него такая машина?
МАША. Вроде нет. Но он в них очень разбирается.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Я, кстати, тачку успел купить прям вот перед тем, как цены скакнули. (Веронике). Ну, ты, наверное, в курсе.
АНТОН. Ай, молодца!
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». А через неделю где-то после покупки поехали на ней на футбол – наши как раз играли в Братиславе. На авто по Европе – отлично вообще. Через Белоруссию, Польшу... Дороги – красота!
АНТОН. А я квартиру маме в Белоруссии успел оплатить. По старым ценам тоже. Хоть какая-то недвижимость. А не эти наши, как бы деньги.
ВЕРОНИКА. Ой, да, я вот вернулась и вообще не понимаю, что такое рубли.
МАША. А я тоже по старым ценам купила…  кофе-машину. Но очень крутую!

Все смеются. 

ВЕРОНИКА. Машутка. (Обнимает Машу). Такая смешная. Так соскучилась по тебе.
МАША. Ну а что? Приедешь теперь ко мне в гости, а у меня супер-кофе есть. Приезжай, кстати.
ВЕРОНИКА. Приеду, конечно, теперь обязательно. Ты все там же?
МАША. Не, переехала. Я теперь подальше снимаю. С соседкой. Кризис.
АНТОН. А когда доктора приведешь, соседка будет за стенкой подслушивать?
МАША. Разберемся без тебя как-нибудь.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» (отставляя тарелку). У меня от этой сырой рыбы изжога месяц будет.
ВЕРОНИКА. Что, непривычно без майонеза?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Очень смешно.
ВЕРОНИКА. А что? В твоем рационе что-то поменялось?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Когда ты мне готовила, это жрать можно было только, заливая все майонезом.
ВЕРОНИКА. Я тебе не готовила, не льсти себе.
АНТОН. Ладно-ладно, брейк.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». А почему мы, правда, именно здесь встречаемся? Второй раз уже. Других мест что ли нет?
ВЕРОНИКА. Там где с майонезом.
АНТОН (Веронике). Хорош!
МАША. Просто здесь у Антона скидка большая.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» (Антону). С чего это тебя узкоглазые так любят?
АНТОН. Мы этой сети рекламу делали.
ВЕРОНИКА. Узкоглазые? В Европе тебя уже посадили бы за эти слова.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Конечно, зато ты у нас за дружбу и любовь между народами. А сама из Европы из-за арабов свалила. И здесь, небось, тоже чурки на улицах раздражают.
ВЕРОНИКА. Или ты сейчас заткнешься, или я уйду.

Пауза.

АНТОН. А у меня дед кореец. Обрусевший, но…

Слава моментально меняется в лице, меняет позу, ему становится неловко.

СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Антоха, я не имел ввиду… Я ж не знал…
АНТОН. Да нет, это я так, просто. Деда и отца тоже узкоглазыми все подряд называют. Я-то, слава Богу, в маму пошел. И фамилия у меня мамина.

Пауза.

АНТОН. Игорек, чего сидишь молчишь? Расскажи нам тоже, как живешь, чем занимаешься.
ИГОРЬ. Да мне как-то нечего особо рассказывать.
АНТОН. Да ладно, мы год не виделись! Неужели ничего нового?
ИГОРЬ. Ну как… Лёлька моя беременная.
ВСЕ ВМЕСТЕ. О-о-о!
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». За это надо выпить!

Разливают. Чокаются. Пьют. Морщатся. Закусывают.

МАША. А кто, уже знаете? Мальчик? Девочка?
ИГОРЬ. Мальчик. Думаем назвать Елисеем. Не самое интернациональное имя, конечно, но нам нравится.
ВЕРОНИКА. Это ваш выбор, конечно, как хотите.
ИГОРЬ. Живем мы в двушке с Лёлькиными родителями. Так что за нами, Антоша, тоже каждый раз за стенкой подслушивают.
АНТОН. Так переехали бы.
ИГОРЬ. Да мы с радостью бы. Только вот я уже полгода без работы сижу. Доедаю проданное авто, по европам не езжу.
ВЕРОНИКА. Ты так говоришь, как будто нас упрекаешь в чем-то.
ИГОРЬ. Да нет, Вероничка. Это ты только что сделала такое лицо, будто я болен чем-то очень заразным. Я ведь тоже слышал тут твое громкое заявление о том, что мужик должен быть мужиком. Я значит по твоим меркам не мужик, судя по всему.
ВЕРОНИКА. Извини, конечно, но полгода сидеть на шее у беременной девушки, жить с ее родителями… Не мое дело, но это «ту мач».
ИГОРЬ. Не хочу тебя расстраивать, Master of Business Administration, но миллионы людей в нашей стране до сих пор живут в условиях коммуналки. Жить в одной комнате с кем-то, мамой, бабушкой, родственниками жены или мужа – это не исключение, это правило. Нас таких много. Очень много. Может даже большинство. Ну, нет у нас возможности отдавать десятки тысяч в месяц за съем. Почему я должен этого стыдиться?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Да никто не говорит, что надо стыдиться. Разные моменты в жизни бывают.
ИГОРЬ. Да, но разговаривать в приличном обществе принято о том, как все хорошо. Вот я и молчу сижу. О том, как все хреново, ведь никто никому не рассказывает. Ни лично, ни в интернете. Вот скажите мне, почему мы вообще до сих пор общаемся? Да, мы вместе зажигали в универе, да было весело. Но мы ведь не друзья. Друзья не лезут из кожи вон друг перед другом, рассказывая кто куда ездил, кто что купил.
ВЕРОНИКА. А кто же мы тогда?
ИГОРЬ. Люди примерно одного социально уровня. После учебы так как-то сложилось, что всем повезло – все вроде хорошо устроились. Все в каком-то движении постоянно, что-то происходит. У нас сложился быт, привычки, уровень потребностей намного выше среднего. И вот бац – ты вылетаешь. Я вылетаю. Сначала вроде все не так плохо. Полезно ведь время от времени чуть притормозить и оглядеться вокруг, воспользоваться свободным временем. Да хоть на ту же рыбалку съездить. Так ведь, Славик? Но вот уже свободного времени слишком много. Ты не знаешь, куда его девать. Все вокруг начинают тыкать в тебя пальцем. Что с работой? Когда уже? А ты не можешь ничего найти. Ты никому не нужен со своими нехилыми потребностями. Должность, которую ты занимал в своей фирме, везде сократили. Везде оптимизация работы штатного персонала. На работу за 40 тысяч устраиваться не хочешь. Да и что такое 40 тысяч, когда скоро родится ребенок? Но с другой стороны 40 тысяч – это тоже деньги. И вот ты уже ходишь по кабинетам, стараешься понравиться, чтобы тебе платили хотя бы 30. Но тебя не берут. Потому что, как ты правильно сказал, Антоха, все устраиваются через знакомых. И вот я уже живу с родителями своей девушки, и мне стыдно, я не знаю, куда мне себя деть. Потому что у таких, как я, вообще нет личного пространства. И мы прячем голову в песок. В виртуальный в основном, чтобы это убожество существования глаза не резало. И мы мечтаем, молимся каждый день, чтобы появилась хоть призрачная возможность уехать куда-то. Можно даже не в тепло, просто чтобы там было что-то свое и было спокойно.  Или, как вариант, мечтаем, чтобы любимые родственники сдохли уже, наконец, и можно было бы почувствовать себя человеком без ушей за стенкой.

Игорь наливает себе рюмку, выпивает залпом.

СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Знаешь, что я думаю? Это просто зависть в тебе говорит. Вот и все. Все очень просто. Ты нам завидуешь и бесишься сейчас.
ИГОРЬ. Завидую? Да у меня есть больше, чем у вас всех вместе взятых. У меня ребенок скоро будет!
АНТОН. И чем ты его будешь кормить, Павел? Или у вас в семье Лёлька будет пахать, а ты так и будешь прятать голову в песок и станешь домохозяином?
ИГОРЬ. Да лучше так, чем заниматься говном всяким на работе, от которой тошнит до такой степени, что потом весь отпуск напиваешься до белки и не помнишь даже, что был в Мексике.
АНТОН. Да пошел ты!

Входит Павел, на нем яркая шелковая рубашка, расшитая восточным узором. 

ПАВЕЛ. Что за шум, а драки нет? Всем привет!
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Пашка!

Слава встает из-за стола, подходит к Паше. Они обнимаются.

ПАВЕЛ. Уже накидались без меня?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Ай, твоя пижама током бьется. Что это на тебе?
ПАВЕЛ. Китайский шелк. Натуральный.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Шелк не электризуется – отвечаю. У меня мать на швейной фабрике пахала. Так что, Паштет, натянули тебя с рубашкой узкоглазые. (Слава мгновенно понимает, что опять сказал «узкоглазые» при Антоне, резко закрывает рот рукой, разворачивается к Антону.) Прости, брат, вырвалось.
АНТОН. Проехали.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» (Павлу). Садись.

Павел жмет руки Игорю и Антону, Вероника и Маша встают, целуют Пашу в щеки – одна в правую, другая в левую. Слава наливает.

СЛАВА «МАЙОНЕЗ». С тебя штрафная!
АНТОН. Чего так долго?
ПАВЕЛ. Да на работе не мог вырваться.
ВЕРОНИКА (показывает на рубашку Павла, игриво). Ты в этом на работу ходишь?
ПАВЕЛ. Так пятница, это типа кэжуал такой.
ВЕРОНИКА. Интересно.
МАША. А где ты работаешь?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Давайте выпьем сначала.

Все чокаются, только Игорь сидит, не зная, протягивать рюмку или нет после того, что он всем наговорил. С ним чокается Павел.

ПАВЕЛ. Вы тут что, поссорились что ли?
ИГОРЬ. Да не то что бы…
МАША. Нажрались просто. (Чокается с Игорем).

Все выпивают.

АНТОН. Игорек у нас вступил на новый социальный уровень и ему теперь не о чем с нами разговаривать.
ПАВЕЛ. Так, интересно. И что это за уровень?
ИГОРЬ. Полгода без работы.
ПАВЕЛ. Понятно. Знаем мы этот уровень. Ничего, все будет нормально. (Перекладывает себе суши из общего блюда, начинает есть). А хочешь, я тебя к себе порекомендую? Ты же кем раньше? Напомни.
ИГОРЬ. На последнем месте работы был финансовым аналитиком. Самая бессмысленная профессия в нашей стране.
ПАВЕЛ (жуя). Отлично. Нам вроде нужен кто-то такой, коммуникабельный.
МАША. Так ты не ответил, где работаешь.
ПАВЕЛ. В нефтегазовом секторе.
ВСЕ ВМЕСТЕ. О-о-о!
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». А и Б сидели на трубе. А уехал за границу, Б чихнул, И лёг в больницу. Кто остался на трубе?
ПАВЕЛ. Жаль прерывать ваши разыгравшиеся фантазии, но я так уж прям на трубе не сижу. На мне переговоры всякие по рынкам сбыта. Разведка боем.
АНТОН. Нифига себе! (Всем). А был-то, тихий задрот. Вы вспомните.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Ты же вроде куда-то, в Китай что ли, уматывал, когда мы с тобой последний раз разговаривали.
ПАВЕЛ. Так да, мы с ними сейчас и работаем, с китайцами. Контракт на строительство подписан, все дела. Надо развивать, пока в мире вообще все медным тазом не накрылось.
ВЕРОНИКА (подсаживается ближе к Павлу, игриво). Так с тобой дружить надо еще сильнее, Пашка. Как тебя, кстати, по батюшке?
ПАВЕЛ. Николаевич.
ВЕРОНИКА. Павел Николаевич…
АНТОН. Отстань от человека, Master of Business Administration. У Пашки баб и без тебя дофига теперь. (Павлу). Кстати, может, давай, как в старые добрые? Помнишь?
ПАВЕЛ. Помню-помню. Хотя нет, нифига не помню. (Смеется).
АНТОН. Да потому что тебя раньше всех сносило.
ПАВЕЛ. А ты до сих пор так же? Сауна, потом до пяти утра в караоке?
АНТОН. Теперь караоке только в самых особых случаях. Возраст уже, печень. Но могу тряхнуть стариной. Все ради тебя!
ПАВЕЛ. Не. Мне теперь ближе медитация, разные восточные практики. А вкусные водоросли тут хорошо делают. Прям как в самой Японии.

Все некоторое время пристально смотрят на Пашу, пока он ест.

ПАВЕЛ. Чего вы?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Не налюбуемся. (Всем, показывая на Павла). Вот, это называется «достичь просветления на трубе». (Павлу). Еще чуть-чуть и ты начнешь светиться.
ПАВЕЛ. Ну что вы все про меня. Вы-то как все? Рассказывайте.
МАША. А что за работу ты хочешь Игорю предложить?
ИГОРЬ. Да!
ПАВЕЛ. Нам вроде нужен представитель еще один. Руководство считает, с китайцами лучше вживую общаться на месте. У нас офис в Гуанчжоу, там штат расширяют.
АНТОН. Так надо, наверное, китайский знать.
ПАВЕЛ. Нет. Многие китайцы, с которыми мы сотрудничаем, по-русски говорят. Главное – дипломатия. Уметь гнуть свою линию, в смысле – линию компании. Там капитал большей частью китайский, очень много тонкостей. (Игорю). Если рассматриваешь вариант переезда, я запишу тебя на собеседование. Позвони мне в понедельник.
ВЕРОНИКА. А что за собеседование?
ПАВЕЛ. Стандартное. Ничего особенного. Оно должно выявить, есть ли у кандидата необходимые качества для того, чтобы стать представителем компании.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». А какие им нужны качества?
ПАВЕЛ. Откуда ж я знаю. Что вы все на меня набросились?
ВЕРОНИКА. Интересно просто. Гуанчжоу. Где это вообще?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». В Китае.
МАША. А навыки SMM-продвижения в интернете будут считаться преимуществом?
ПАВЕЛ. В Китае нет интернета. Точнее он не такой, как у нас.
ВЕРОНИКА. Нужен парень или лучше девушка?
ПАВЕЛ. Обычно предпочтение отдают семейному человеку.
ИГОРЬ. А надо что-то специально подготовить?
ПАВЕЛ. На первой встрече надо им себя продать, заинтересовать как-то. Я поговорю насчет тебя, но решение не я принимаю.
ИГОРЬ. Спасибо, но я, наверное, не смогу. Лёлька беременная. Куда я поеду?
ПАВЕЛ. А-а, извини, не знал. Поздравляю!
АНТОН. Слушайте, а поехали, правда, в караоке? Прям сейчас! А? Чего тут сидеть-то, тухнуть? Вон, сожрали уже все.
ПАВЕЛ. Антох, я ж говорил, у меня сейчас совершенно другой режим.
АНТОН. Да у всех сейчас другой режим. Камон! Не так часто встречаемся.
ВЕРОНИКА. А что, правда, может, поедем?
МАША. Я «за»!
АНТОН. Майонез?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Поехали.
АНТОН. Товарищ безработный?
ИГОРЬ. Я пас. У меня и денег нет.
ПАВЕЛ. Деньги не проблема.
АНТОН (Паше). То есть ты с нами?
ПАВЕЛ. Ну да, раз пошла такая пьянка.
АНТОН. Е-е-е! (Обнимает Пашу). Вот за что всегда любил Пашку, за то, что его никогда не надо долго уламывать. Погнали!

Все встают, начинают собираться, выходят. Кроме Игоря.

ВЕРОНИКА. Так ты едешь или где?
ИГОРЬ. Не. Я не могу за чужой счет. Да и мне к Лёльке надо.
ВЕРОНИКА. Как хочешь. (Уходит).
ИГОРЬ (один за столом, достает мобильный, начинает искать что-то). И где, правда, этот Гуанчжоу?

 

2.

Квартира родителей Лёли. Комната Лёли и Игоря. Игорь развалился на диване перед телевизором, в руках у него джойстик – на экране телевизора игра-шутер. Из динамиков раздаются звуки стрельбы, крики. Игорь очень увлечен игрой, не слышит, как в комнату входит Лёля. У нее уже большой живот, она пришла с работы, ставит в угол сумку и пакет, подходит к Игорю, обнимает его сзади, он пугается от неожиданности, отскакивает. 

ЛЁЛЯ. Ты чего?
ИГОРЬ (переводя дух). Сто раз просил так не делать.
ЛЁЛЯ. А я сто раз просила не врубать звук на полную.
ИГОРЬ (выключает телевизор). Тебя дома не было.
ЛЁЛЯ. И что? (Начинает переодеваться в домашнее). За стеной люди живут.
ИГОРЬ. Твоих родителей тоже нет дома.
ЛЁЛЯ. Есть соседи.
ИГОРЬ. Они так рано с работы не возвращаются. Если никого нет, почему я не могу включать звук так, как мне нравится?
ЛЁЛЯ. Потому что я тебя прошу этого не делать. Это вредно. Для тебя же. Для нервной системы. Ты и так весь дерганный какой-то, раздражительный.
ИГОРЬ. Я раздражительный не из-за звука, а из-за того, что дома сижу.
ЛЁЛЯ. Ой, а как бы я сейчас с удовольствием дома посидела. (Лёля переоделась, садится рядом с Игорем на диван, кладет ноги ему на колени, Игорь начинает массировать ее ступни. Лёля берет телефон, проверяет сообщения). Что делал сегодня?
ИГОРЬ. Да так…
ЛЁЛЯ. Вакансии смотрел?
ИГОРЬ. Смотрел.
ЛЁЛЯ. И как?
ИГОРЬ. Новых – ноль. Откликов на резюме – тоже ноль.
ЛЁЛЯ (не реагируя на ответ, словно он был очевидным, читает с телефона). Сколько хромосом у человека?
ИГОРЬ. Чего?
ЛЁЛЯ. Вопрос из «Битвы умов». Знаешь, сколько хромосом у человека?
ИГОРЬ. Нет. Зачем ты играешь в этот бред?
ЛЁЛЯ. А ты зачем в свой играешь?
ИГОРЬ. Я снимаю стресс.
ЛЁЛЯ. А у меня тут интеллектуальное соревнование.
ИГОРЬ. Интеллектуальное? Это ведь не проверка знаний, а проверка того, как быстро ты можешь найти что-то в интернете. Причем тут интеллект?
ЛЁЛЯ (не отрываясь от телефона). Я нахожу и узнаю что-то новое.
ИГОРЬ. И тут же забываешь.
ЛЁЛЯ. Не правда! Я теперь на всю жизнь запомню, сколько хромосом у человека. 46!
ИГОРЬ. Это у здоровых. Есть еще с синдромом Дауна.
ЛЁЛЯ. Ответ засчитали, значит, вопрос был про здоровых.
ИГОРЬ. Значит, вопрос был задан неправильно. Надо было уточнить, что имеются ввиду здоровые.
ЛЁЛЯ. Ну, конечно, здоровые. Это только ты про даунов вспомнил, чтобы меня позлить.
ИГОРЬ. Да не хотел я тебя злить.
ЛЁЛЯ (раздраженно). А зачем тогда мне, беременной, про даунов напоминать?
ИГОРЬ. Ну, прости.
ЛЁЛЯ. Как будто ты знаешь, сколько у них хромосом.
ИГОРЬ. У них то ли больше, то ли меньше нормы. Не помню.
ЛЁЛЯ. Вот! (Встает, идет к пакету, который принесла, достает связку бананов, возвращается на диван). Не знаешь и нечего выпендриваться.
ИГОРЬ. Я не выпендриваюсь.
ЛЁЛЯ. Нет, выпендриваешься. (Отламывает банан, протягивает Игорю). Будешь?
ИГОРЬ. Нет.
ЛЁЛЯ (начинает чистить банан). Как хочешь.
ИГОРЬ. Опять не помыла.
ЛЁЛЯ. Бананы не моют.
ИГОРЬ. Нормальные люди моют все.

Лёля демонстративно откусывает банан, жует.

ИГОРЬ. Вот ты же не знаешь, где валялись эти бананы. Откуда они. Кто их перевозил. Какими грязными вонючими руками трогал.
ЛЁЛЯ. Хватить распространять на меня свою паранойю. Я думаю совершенно о другом, когда ем банан. У меня улучшается настроение. Я думаю о пальмах и море, а не о чьих-то вонючих руках.
ИГОРЬ. Ну и зря.

Пауза.

ИГОРЬ. Все еще помнишь, сколько хромосом у человека?
ЛЁЛЯ. Будешь теперь меня проверять?
ИГОРЬ. Просто спросил.
ЛЁЛЯ. 46.

Пауза. Лёля доедает банан, отламывает еще один, чистит, ест.

ИГОРЬ. Думаешь о пальмах и море?
ЛЁЛЯ. Представь себе да. Давай кино что ли какое-нибудь посмотрим.
ИГОРЬ. Пляжную комедию?
ЛЁЛЯ. Вот вечно ты. (Раздраженно). Мне после работы интеллектуальное кино нахрен не нужно. Да, я хочу пляжную комедию! И что?
ИГОРЬ. Ничего.
ЛЁЛЯ. Конечно, я бы сейчас сама лучше на пляж рванула, а не валялась тут перед телевизором. Но кто-то же должен на работу ходить.
ИГОРЬ. Не люблю пляжный отдых. Он тупой. Вообще морское побережье отупляет, мне кажется. Расслабляет мозги. Особенно, если судить по тем, кто на курортах работает.
ЛЁЛЯ. Вот у тебя-то, конечно, мозги больно напряжены, на курорте не приживешься.
ИГОРЬ. Я и не претендую.
ЛЁЛЯ. А я вот с удовольствием бы переехала куда-нибудь на море. Это ж такой кайф! Вышел утром, а перед тобой волны шумят.
ИГОРЬ. На море цунами бывает.
ЛЁЛЯ. А я бы переехала на какое-нибудь маленькое море, где не бывает. В Черногорию, например.
ИГОРЬ. Почему именно в Черногорию?
ЛЁЛЯ. А говорят, там люди свои, очень похожи на нас. Среди чужих жить как-то не очень.
ИГОРЬ. А как тебе Китай, например?
ЛЁЛЯ. Не-е.
ИГОРЬ. Что «не-е»? Не нравится?
ЛЁЛЯ. А там разве море есть?
ИГОРЬ. А как же!
ЛЁЛЯ. Какое?
ИГОРЬ. Не помню. Погугли в интернете, какое там море.

Лёля берет телефон, гуглит. Пауза.

ЛЁЛЯ. О, не, тут океан у них. Цунами, значит.
ИГОРЬ. А найди Гуанчжоу.
ЛЁЛЯ. Чего?
ИГОРЬ. Город такой. Гу-ань-чжо-у.
ЛЁЛЯ. Зачем тебе?
ИГОРЬ. Просто найди. Пожалуйста.
ЛЁЛЯ (вбивает название, ждет, смотрит результат поиска). Так он не на побережье, в глубине как бы.
ИГОРЬ. Хотела бы там жить?
ЛЁЛЯ. Да зачем ты спрашиваешь?
ИГОРЬ. Я в пятницу с одногруппниками встречался.
ЛЁЛЯ. Я помню. Ты, кстати, так и не рассказал, как прошло.
ИГОРЬ. Да ничего особенно. Но вот Пашка сейчас работает в какой-то крутой компании, которая в Китай трубу тянет. Только я не понял, газовую или нефтяную. Короче, что-то серьезное.
ЛЁЛЯ (настороженно). И-и?
ИГОРЬ. Пашка сказал, что им люди нужны.
ЛЁЛЯ. Так это ж супер!
ИГОРЬ. Но работа в этом самом Гуанчжоу. Там у них офис открывается.
ЛЁЛЯ. И ты меня здесь бросишь одну?! Мне рожать скоро!
ИГОРЬ. Нет-нет, я отказался. Сразу же.

Пауза.

ЛЁЛЯ. А какая зарплата?
ИГОРЬ. Не знаю.
ЛЁЛЯ. А должность?
ИГОРЬ. Он как-то абстрактно сказал. Представитель вроде.
ЛЁЛЯ. Представитель компании, которая тянет трубу, должен хорошо получать. А когда надо переехать?
ИГОРЬ. Слушай, я же не уточнял. Там надо еще собеседование пройти перед тем, как твою кандидатуру в принципе будут рассматривать, как потенциальную.
ЛЁЛЯ. В смысле?
ИГОРЬ. Ну, качества мои будут проверять, что я знаю о Китае. Наверное. Но я же говорю, что отказался.
ЛЁЛЯ. А вместе с женой можно переехать?
ИГОРЬ. Ты что это серьезно?
ЛЁЛЯ. Не знаю пока.
ИГОРЬ. Мы ведь не женаты.
ЛЁЛЯ. Так поженимся. Это ведь быстро.
ИГОРЬ. Так я ведь еще не получил работу.
ЛЁЛЯ. А если для того, чтобы ее получить, надо пожениться, ты на мне не женишься, что ли?
ИГОРЬ. Так мне что, звонить ему?
ЛЁЛЯ. Звони.

Игорь ищет свой телефон, находит, набирает номер, ждет ответ.

ИГОРЬ (в трубку). Алло, привет, Пашка. Как ты? Не отвлекаю? Слушай, я тут подумал, я, наверное, все же попробую воспользоваться твоим предложением. Ну, ты про работу говорил. Да. Да, запиши меня, пожалуйста. На завтра? Отлично!
ЛЁЛЯ (шепотом). Спроси про зарплату. И можно ли меня взять.
ИГОРЬ (кивает Лёле, в трубку). Слушай, а какие-то подробности ты можешь рассказать? Не знаешь? (Лёле, шепотом). Он не знает. (Опять в трубку). Конечно, я понимаю, да. Я постараюсь. А ты сам завтра там будешь? Ага. Ну, тогда до скорого. Спасибо тебе. Да, давай. (Кладет трубку, Лёле). Все, завтра иду на собеседование.
ЛЁЛЯ. Ты спросил, какие там вопросы будут?
ИГОРЬ. Да откуда Пашка-то знает.
ЛЁЛЯ. А вдруг знает.
ИГОРЬ. Слушай, а ты что, правда, готова выйти за меня замуж ради того, чтобы я получил работу в Китае?
ЛЁЛЯ. Да мне уже все равно, хоть где, хоть в Китае, хоть на Луне. Я, конечно, понимаю, что тебя такая ситуация полностью устраивает. Но я не хочу выходить на работу сразу после роддома.
ИГОРЬ. А если нельзя будет вместе со мной переехать? Ты же только что вопила, чтобы я не оставлял тебя тут одну рожать.
ЛЁЛЯ. Это была первая шоковая реакция. Потом я подумала и поняла, что так даже лучше. Мы друг от друга отдохнем, будешь нам юани присылать каждый месяц. Трубу упускать нельзя! Но тебе надо подготовиться. (Лёля берет телефон). Надо погуглить что-нибудь про Китай.
ИГОРЬ. И ты вот так легко вдруг готова меня отпустить?
ЛЁЛЯ (копаясь в телефоне). Так вон гастарбайтеры всякие приезжают ведь к нам на заработки, чтобы домой деньги отправлять. И ничего, живут ведь как-то.
ИГОРЬ. Но я-то не гастарбайтер.
ЛЁЛЯ (откладывая телефон). Слушай, давай честно. Ты уже один раз от меня уходил. Так? Я это пережила. Потом ты вернулся. Точнее это я позволила тебе вернуться, потому что узнала, что беременна. Но это не было основной причиной. Когда ты ушел тогда, я окончательно осознала, что ты меня не любишь. Но ты ведь и никого не любишь вообще. Даже себя. Но у нас будет ребенок. А ребенку нужен отец. Но уже в более сознательном возрасте. На первых порах главное, чтобы рядом была мама. Чтобы мама не работала, а заботилась о нем. Поэтому если сейчас перед тобой встанет выбор: поехать в Китай зарабатывать или остаться здесь и сидеть перед телевизором, я бы хотела, чтобы ты выбрал первый вариант, даже если меня нельзя будет взять с собой. Одно я могу сказать тебе совершенно точно: если ты останешься, родится ребенок, но я увижу, что ты и его не любишь, тебе он не нужен, ты совершенно точно пойдешь отсюда к чертовой матери, на все четыре стороны, найдешь ты к тому моменту работу или нет. Все ясно?
ИГОРЬ. Ясно.
ЛЁЛЯ. Очень хорошо. (Опять берет телефон). Вернемся к нашим баранам. Что мы знаем о Китае?

Пауза. Лёля копается в телефоне.

ИГОРЬ. Китайский Новый год. Китайский гороскоп. Великая китайская стена.
ЛЁЛЯ. В Китае разрешен только один ребенок в семье.
ИГОРЬ. Это для китайцев или вообще для всех там живущих?
ЛЁЛЯ (читает с телефона). А-а нет… «Недавно из-за сокращения численности трудоспособного населения Центральный комитет коммунистической партии Китая разрешил всем семейным парам иметь до двух детей».
ИГОРЬ. Размножайтесь, чтобы пахать, и чтобы у всех людей на Земле были дешевые смартфоны.
ЛЁЛЯ. Ну, ведь кто-то должен собирать эти умные машинки. (Машет своим телефоном). Понятно, что не такой светлый ум, как ты. Ты скорее застрелишься или умрешь с голоду, чем пойдешь на завод и будешь работать руками.
ИГОРЬ. А ты нет?
ЛЁЛЯ. Я нет. Я ничего не имею против ручного труда. Если бы за него нормально платили, я бы с удовольствием.
ИГОРЬ. Это ты сейчас так говоришь. Абстрактно.
ЛЁЛЯ. Я работала в цветочном магазине, между прочим. Каждый день перебирала новую партию, поливала, составляла букетики, расставляла, советовала что-то людям. Было круто. Они ведь ко мне за красотой приходили. За красотой! А в банке только с упырями всякими общаешься целый день, да за компом сидишь, как зомби. А какой у меня начальник был в цветочном! Добрый. Ренат Борисович. Всегда меня отпускал пораньше, когда мне надо было. У него, правда, свой интерес был. Сына все хотел на мне женить. Это, кстати, Ренат Борисович первый стал меня Лёлей называть. Имя Олеся почему-то ему категорически не нравилось. Так и прилипло.
ИГОРЬ. А мне Олеся больше нравится.
ЛЁЛЯ. Так и называй меня Олеся.
ИГОРЬ. Но все же зовут Лёля. Даже вон родители тебя так называют. Этот твой Ренат Борисович и их обработал?
ЛЁЛЯ. Да, он здесь был. Свататься как бы приходил. По всем правилам.
ИГОРЬ. Да ладно! Типа… По обычаям гор?
ЛЁЛЯ. Ну, по каким-то там обычаям, да. Как раньше делали. Пришел с подарками, долго что-то маме с папой рассказывал.
ИГОРЬ. И чем дело закончилось? Почему ты вообще мне раньше об этом не рассказывала?
ЛЁЛЯ. Не знаю. Наверное, потому что это ничем не закончилось. Выходить замуж я не собиралась. Потом я уволилась из магазина, потому что моя мама была почему-то уверена, что в один прекрасный день Ренат Борисович со своим сыном меня похитят. Слишком часто пересматривала «Кавказскую пленницу», наверное.
ИГОРЬ. Эх, Лёлька, такой шанс упустила. Была бы сейчас в шоколаде. У них, небось, сейчас уже не один, а десять цветочных магазинов.
ЛЁЛЯ. Может быть.
ИГОРЬ. А что сын сам-то, внимания не проявлял? Или за тобой только Ренат Борисович ухаживал?
ЛЁЛЯ. Я вот хоть убей не помню, как же сына-то звали… Нет, он тоже ухаживал. Просто я его не так часто видела, как директора. Он не в магазине работал, а бомбил по городу.
ИГОРЬ. А-а, тогда понятно, почему ты за него не вышла.
ЛЁЛЯ. Что тебе понятно? Он бы точно не стал полгода на диване лежать.
ИГОРЬ. Хочешь, чтобы я бомбить пошел? Ты этого хочешь?
ЛЁЛЯ. Почему нет? Временно. Можно в официальном такси устроиться. Хоть какие-то деньги. Но ты же не пойдешь, это не твой уровень.
ИГОРЬ. Слушай, а ты-то меня любишь? Или любила когда-нибудь вообще? Тебя послушать, я просто какое-то чудовище. Ты видишь во мне только плохое.
ЛЁЛЯ. Если бы я видела только плохое… (Пауза). Мы же с тобой уже настолько хорошо друг друга знаем, что… Не знаю, как ты, но вот я вижу в тебе уже даже не просто своего мужчину, любовника, я что-то родственное к тебе испытываю. Прошли уже все эти романтические чувства, такие, знаешь, замешанные на сексе, ревности. Осталось что-то вот такое… родное, знакомое, как будто ты мой брат, часть меня, часть моей жизни. И я не то чтобы плохое в тебе вижу, я вижу тебя таким, какой ты есть. И я вижу, что тебе плохо, что ты не знаешь, куда тебе двигаться. Ты словно застрял на этом диване. Словно это твое убежище какое-то. Я это не из-за денег говорю. И не из-за того, что ты от меня ушел тогда. Если в Гуанчжоу тебе будет лучше, отлично! Со мной или без меня.
ИГОРЬ. Ты так и не ответила на вопрос.
ЛЁЛЯ. На какой? (Пауза). А… Так… во сколько у тебя собеседование?
ИГОРЬ. В одиннадцать.
ЛЁЛЯ. Хочешь, я пойду с тобой?
ИГОРЬ. Нет.
ЛЁЛЯ. Если надо будет для работы, я согласна выйти за тебя. Можешь сказать, что мы женаты. Или собираемся пожениться.
ИГОРЬ. Мы поженимся, только если ты ответишь на вопрос.
ЛЁЛЯ. Какой? Люблю я тебя или нет?
ИГОРЬ. Сколько хромосом у человека?

Пауза.

ЛЁЛЯ. Я забыла.

3.

Офис компании, где работает Павел. Специальное помещение для проведения собеседований. Пять кабинок. В каждой стоит стул и видеокамера. Первая кабинка освещается. На стуле перед камерой сидит Игорь.

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Здравствуйте!
ИГОРЬ. Здравствуйте!
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Первое ознакомительное собеседование записывается и происходит в формате видеоконференции. Это стандартная процедура.  Если хотите, мы можем предложить Вам чай или кофе.
ИГОРЬ. Нет, спасибо.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Хорошо, тогда начнем. Вы претендуете на должность представителя нашей компании.
ИГОРЬ. Да, и я бы хотел узнать поподробнее о вакансии.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. В сферу обязанностей представителя входят переговоры и контролирование работ по строительству. Вы обо всем узнаете подробнее, если пройдете первые два этапа.
ИГОРЬ. Я очень постараюсь.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Для начала мы бы хотели узнать о Вас. Расскажите все, что считаете нужным. Здесь никаких правил нет. Первый этап – тест на осознанность. Вы должны раскрыться как личность и объяснить свои мотивы, почему Вы готовы уехать из страны ради нашей вакансии. В конце, возможно, мы зададим Вам вопрос. Вы готовы?
ИГОРЬ. Да. А какой вопрос?
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Пожалуйста, начинайте.
ИГОРЬ. Хорошо. Говорить в камеру прямо? (Ответа нет). Уже начинать? (Ответа нет). Так… Ну… Меня зовут Игорь. Игорь Александрович Мельников. 29 лет. Родился в Калуге. Живу в Москве уже почти 10 лет. Постоянный адрес: Улица 26 Бакинских комиссаров, дом 19, квартира 58. По образованию я экономист. До этого работал финансовым аналитиком в сети супермаркетов. В мои обязанности входил анализ покупательной способности в новых регионах, оценка территориальной инфраструктуры там, где планируется открытие нового супермаркета, оценка рисков. В один «прекрасный» день руководство решило, что расширяться компании больше незачем, а лучше бы вообще уйти с рынка и уехать из страны. Короче, меня сократили.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Извините, что прерываем. Не надо перечислять факты, которые мы и так знаем из Вашей анкеты. Расскажите о себе, как о личности. Что Вами движет?
ИГОРЬ. Как о личности, что движет… (Вздыхает). Не знаю… (Пауза). Я как-то привык себя уважать, знаете. Я родился в небольшом городе. И мое тамошнее окружение как-то вот абсолютно не способствовало тому, чтобы я себя уважал. Среда определяет сознание – это очень правильная фраза, между прочим. И я себе поставил цель – уехать. Куда-то, где я бы чувствовал себя человеком и мог бы себя уважать. Понимаете? Я поступил в университет в Москве. Не с первого раза, правда, но зато без блата, как некоторые. Потом еще во время учебы стал работать. И как-то так удачно все складывалось. Я даже толком и не заметил, как время пронеслось, как я закончил учебу, как привык к столице. Я Москву знаю лучше, чем свой собственный город, который меньше раз в сто. Большой город дает большие возможности, но и требует, конечно, много… Но вот я немного притормозил, изменил ритм жизни, когда остался без работы. Я задумался, стал ли я уважать себя здесь, в этом городе. Я стал лучше одеваться – это да. Я стал больше зарабатывать и больше тратить – да. Но я теперь понимаю, что здесь как-то все работает неправильно. Здесь не ценится профессионализм твой. Всем на это плевать. Главное – быть все время в движении и иметь нужные связи. Все время куда-то нестись, обязательно опаздывать, говорить, как ты дико занят, приходить в нужные места и встречать там нужных людей, но заглядывать только на секунду, потому что нужно успеть еще в несколько мест, тоже нужных, где тоже очень нужные люди. И если ты хоть на какое-то время выпадаешь из этих гонок по вертикали, или принципиально решаешь в них не участвовать, все – тебя нет. Ты ноль. Ты никому не нужен. Меня это все не устраивает. В следующем году мне стукнет 30. Три-д-ца-ть лет! Я хочу, наконец, начать себя уважать. Но мне кажется, с этим здесь какая-то засада. Если самоуважения можно добиться только в другой стране, среди чужой культуры, чужого языка, пусть так. Да, я знаю, что в Китае достаточно закрытое общество. У меня будет ограниченный круг общения. Но зато четкий набор задач. Конкретные критерии оценки. И никакой лишней возни. Там я не буду себя ни с кем сравнивать. Понимаете? Я стану свободным. Вот почему я готов и хочу уехать.

Вторая кабинка освещается. На стуле перед камерой сидит Вероника, в руке держит чашку и блюдце. Вероника делает глоток из чашки.

ВЕРОНИКА. Журавлева Вероника. Экономист. Недавно получила степень Master of Business Administration в Германии. Свободно говорю по-немецки и по-английски. Могу предоставить рекомендации. (Лезет в сумку одной рукой, второй старается не уронить чашку на блюдце). Сейчас, минутку…
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Не надо. Нам важно, чтобы Вы сами о себе рассказали. Будьте максимально честны, это увеличит Ваши шансы.
ВЕРОНИКА. Хорошо. Значит… Профессиональные качества. Я пунктуальная. Ответственная. Все делаю вовремя. Устойчива к стрессам. Не конфликтная. Что еще… (Задумывается). Может быть, вы что-то будете спрашивать? (Ответа нет). Да, по поводу того, почему я готова уехать… Я долгое время жила уже за границей во время учебы. Китай, конечно, не Европа. Но, знаете, если честно, я думаю, что с моим европейским дипломом я больше пригожусь в Китае, там я смогу большего добиться. В России сложно работать человеку с европейскими мозгами, понимаете? Весь этот наш «бизнес по-русски». Я знаю, как это работает. Кто-то кого-то крышует вечно, работаем только со «своими» людьми, потому что они нам за это что-то где-то дадут. Здесь же именно так все происходит. Вот говорят, что Россия – это что-то среднее между Западом и Востоком. А мне вот кажется, что Россия – чисто азиатская история. Тут есть некий тонкий верхний слой только, евроналет. Как евроремонт в пятиэтажке, знаете, когда окна пластиковые итальянские с шумоизоляцией, а балкон того гляди обвалится. Я не говорю, что Европа – райское место. Нет. Я там все знаю, почти везде была. Не могу сказать, что в восторге от Европы. Мигрантов там тоже тьма, невозможно стало. Лично мое преимущество, на мой взгляд, в том, что я как бы сочетаю в себе и европейский подход, и знаю, что такое «бизнес по-русски». Ваша компания этого и хочет, насколько я понимаю, соблюсти некий баланс сил. Когда проект международный, это всегда очень важно. Мне нравится китайская культура. Конфуций мне нравится, Джеки Чан, мультфильм про панду классный! Я перечисляю какие-то вещи, потому что думала над тем, попробовать или нет, смогу ли я вообще переехать в Китай. В принципе меня здесь ничего не держит. Я не замужем, детей нет, у меня нет никаких обязательств ни перед кем, и я думаю, что смогу найти общий язык с кем угодно, даже с китайцами. (Смеется, но быстро останавливается). Извините.

Третья кабинка освещается. На стуле перед камерой сидит Слава.

СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Сложно мне абстрактно как-то отвечать… (Пауза). Скажу так. Вокруг меня уезжают все. Я на серьезных должностях уже лет пять. Больше даже. По работе с разными людьми приходится сталкиваться. И только из моих знакомых десятка два-то точно уехали. Честно скажу: раньше меня это раздражало как-то. С кем не станешь разговаривать, из тех, кто более-менее зарабатывает, все копят на жилье за границей. И в основном объяснение одно: ради детей. Наверное, если бы дети наших чиновников не имели бы права по закону выезжать за границу, глядишь, и чиновники были бы получше, и жизнь бы у нас тут наладилась. Сам я раньше никогда даже не задумывался о том, чтобы уехать. Мысли не допускал. Я и вдруг где-то в другой стране. Нет. Но потом как-то что-то поменялось Я, может, постарел или поумнел. Глаза у меня открылись, что ли. Не знаю. Возраст, думаю, действительно стал сказываться, опыт какой-то. Слова перестали что-либо значить тут, подписанные бумаги, обязательства. Никаких гарантий ни на что. Никто даже не старается изобразить, что соблюдает какие-то нормы приличия. Беспредел, короче. Единственное исключение – это если компания взаимодействует с бизнесом за границей. Вот тут мы из кожи вон лезем, чтобы показать Россию с человеческим лицом. Надоело. (Пауза). Моя эта вот речь, наверное, не очень подходит для собеседования, да? Занесло что-то. Надо ведь еще что-то про Китай. Что мне нравится в китайцах, так это то, что они держатся за свои корни. Да, у них коммунизм, но все равно есть преемственность. В каждой семье знают и помнят чуть ли не десять поколений. А у нас? Ну и что, что там не совсем свободное общество. А у кого оно прям абсолютно свободное? Открой вон все двери, и тебя самого из квартиры выпрут. Добрая Европа всех принимала-принимала – напринималась и воет теперь. В новостях только об этом и говорят. Нет, корней надо держаться. Корней, культуры, чего-то своего. Меня вот недавно позвали ребенка покрестить. Крестным позвали. Это, конечно, мощнейшая вещь. Я крещеный, в церковь хожу, когда получается. И я вот тут подумал, что человек ведь современный сам к этому всему никогда в жизни не придет, своим умом, по собственной воле, если ему в детстве все это не внушат. Я за традиции, короче. Пусть несовременные, пусть советские, но это ориентиры. Я за Китай.

Четвертая кабинка освещается. На стуле перед камерой сидит Маша.

МАША. Как личность я космополит, человек мира. По ощущениям у меня нет вообще национальности. Я не люблю привязываться к чему-то, сидеть на одном месте. Работаю как фрилансер, каждый раз новый проект, люблю ездить, знакомиться с людьми. Я опытный организатор, у меня действительно это получается – соединять людей, создавать возможности. Я организовывала фестивали, выставки, несколько концертов. Я много путешествую. Очень много где была. Очень-очень люблю азиатские страны, природу. Всякие там островочки. Океан. Индия, Тай, Бали – прям моя любовь. Люди там такие хорошие, светлые, не испорченные какие-то. Хотя уже не везде, туристы всегда всех портят. Я работала за границей – было дело, в Европе, но отдыхать езжу только в Азию. И вот пришло время совместить приятное с полезным! (Смеется). Короче, переезд для меня не проблема вообще. Попробовать новое всегда интересно. Кто знает, может мне так понравится, что я в Китае жить останусь! А что? Если будет работа, условия. Почему нет? Пока выпускают, надо брать! (Смеется). Мы, русские, сейчас повсюду. Серьезно. Куда ни приедешь, везде обязательно наткнешься на человека из России. Меня это с одной стороны напрягло всегда. Я как-то не очень люблю встречать соотечественников за границей. Какие-то они всегда шумные, слишком выделяются. Я русских всегда могу в толпе иностранцев узнать. Всегда! И туристов, и не туристов. Иногда кажется, что Россия – это страна, в которой люди не живут, а рождаются, приобретают какой-то ген живучести, и потом обязательно уезжают куда-то еще, чтобы о ней вспоминать, спорить о ней и пить за нее. Так если представить, сколько же человек из России уехало за все годы! Жуть! Не понятно, кто тут остался вообще. И ведь продолжают уезжать. Едут и едут. Бегут! Я не бегу. Мне везде комфортно. Я спартанец. Где заснула, там и дом. Где есть работа, там и Родина.

Пятая кабинка освещается. На стуле перед камерой сидит Антон, осматривается, ищет, куда бы поставить чашку и блюдце. В итоге ставит на пол.

АНТОН. В психологию хотите поиграть? Ну, давайте. Во-первых, у меня дедушка кореец. Все эти разговоры о том, что раньше у нас было единое общество, все всех любили, все были братья, никакой дискриминации… Чушь! Меня даже в детском саду воспитательница называла мальчик-нацменчик. Воспитательница в детском саду! Отца в свое время за границу не выпустили в командировку из-за того, что у него в паспорте было написано «кореец». Ну, нельзя было, не положено такому представлять страну советов. У меня нет иллюзий насчет Родины. Но по каким-то совершенно непонятным причинам, даже мне самому, мне здесь нравится. Знаете, как в песне «Пусть кричат – уродина, а она нам нравится, хоть и не красавица...» (Пауза). Вот отец рассказывал… Он, когда еще в министерстве работал, к ним приехала делегация из Японии, и ему поручили их сопровождать везде. Не скажу сейчас, какой это год был. Семьдесят какой-то, наверное. Отцу надо было везти этих японцев объекты показывать. Это не в Москве было, кругом нищета, разруха. И ему было дано указание сверху: напоить этих японцев до полусмерти. (Смеется). Чтобы вообще не соображали и не запомнили, что кругом творится. Ну, отец указания принял и исполнил, как следует. Рассказывал, что один японец так упился, что совсем выключился. Отец испугался. Подумал все, картина Репина «Приплыли». Уморил представителя капстраны – это ж статья. Но откачал вроде в итоге, обошлось… А насчет того, какая у меня мотивация… Скажу так. Я хочу уехать, чтобы хоть в Китае в качестве представителя российской компании почувствовать себя русским. Такая моя главная мотивация. Но вам, наверное, не понять.

Все пятеро закончили свои рассказы, замерли в ожидании.

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ (всем). Спасибо. Было очень интересно узнать Вас лучше. Напоминаем, что этот этап – тест на осознанность. Теперь, пожалуйста, ответьте на вопрос. Помните, что нам не важна правильность ответа, нам важно, как именно Вы ответите, ход Ваших мыслей. Итак… Игорь, Вы указали, что живете на улице 26 бакинских комиссаров.
ИГОРЬ. Ну да.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Расскажите, что Вы знаете о них, кем были эти бакинские комиссары?

Игорь задумывается, застывает. 

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. ВЕРОНИКА… Вы утверждаете, что, по Вашему мнению, Россия – азиатская страна.
ВЕРОНИКА. Да, я так думаю. И не только я, кстати.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Расскажите, что Вы знаете о татаро-монгольском иге?

Вероника задумывается, застывает. 

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Вячеслав, Вы говорили, что выступаете за традиции и ходите в церковь.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Не часто, но хожу, да.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Скажите, где именно в церкви ставится свечка за здравие, а где за упокой?

Слава задумывается, застывает.

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Мария, Вы упомянули, что часто ездите отдыхать в Индию, Таиланд, на остров Бали, который является частью Индонезии.
МАША. Все верно.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Расскажите что-нибудь из истории любой из стран, которые вы перечислили.
МАША. Зачем это? Я что, на программе «Кто хочет стать миллионером»? А можно звонок другу?
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Вы можете рассказать все, что угодно, все, что Вы знаете.

Маша задумывается, застывает.

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Антон, у Вас близкие отношения с Вашим дедом?
АНТОН. Достаточно близкие.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Скажите, в каком году он родился и сколько ему полных лет?

Антон задумывается, застывает.

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. У вас есть время подумать.

Свет во всех кабинках гаснет. Темнота. Через секунду кабинки вновь загораются. Игорь, Вероника, Маша, Слава «Майонез», Антон – каждый на своем месте в своей кабине уткнулся в мобильный телефон и лихорадочно водит пальцами по экрану.

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Время вышло.

Игорь, Вероника, Маша, Слава «Майонез», Антон поднимают головы, говорят наперебой.

СЛАВА «МАЙОНЕЗ». У вас тут сети нет. Вы в курсе?
АНТОН. Я не помню. Ужас какой! Нет, я даже не не помню. Я не знаю!
МАША. На Бали снимали фильм с Джулией Робертс. А в Тае – с Леонардо ДиКаприо.
ИГОРЬ. Только недавно со своей девушкой говорил об этом… О том, что в голове ничего не остается. (Пауза).  Зато я знаю, сколько хромосом у человека!
ВЕРОНИКА. Вообще это не так чтобы прям знание, которое необходимо повседневно. Если я не знаю, или просто не могу вспомнить, это еще не значит, что на основе этого можно сделать какие-то выводы обо мне, как о профессионале! Вы меня слушаете?
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Спасибо, что уделили нам время. Видеозапись первого этапа каждого участника будет вывешена на нашем сайте в течение часа, чтобы каждый смог увидеть свои и чужие ответы и подготовиться к следующему этапу.  Вечером Вы получите сообщение о том, прошли Вы первый этап или нет. Если Вы прошли, то дополнительно получите приглашение на второй этап, в рамках которого должны будете показать или рассказать нам, что конкретно Вас связывает с Китаем, почему мы должны взять именно Вас? Второй этап – тест на креативность. Он будет проходить в группе, то есть Вы будете выступать перед другими претендентами, будете иметь возможность полемизировать с ними. Нам будет важно как само Ваше выступление, так и Ваше взаимодействие с остальными, то, как Вы покажете свое преимущество.

Игорь, Вероника, Маша, Слава «Майонез», Антон кричат наперебой, каждый в свою камеру.

ИГОРЬ. Преимущество в чем?
ВЕРОНИКА. Так мой ответ засчитан?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Что значит «выступать перед другими»? Что конкретно я должен делать?
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Первый этап завершен. Вы свободны. Желаем удачи!
ИГОРЬ. Эй! Подождите!
ВЕРОНИКА. Вы не ответили!
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Вы свободны.
МАША. А сколько времени будет на подготовку?
АНТОН. И много других претендентов?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Как готовиться-то? Объясните хоть!
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Желаем удачи!

Свет постепенно гаснет во всех кабинках.

4.

Суши-бар. Тот же столик, что и в самом начале истории. Игорь, Вероника, Маша, Слава «Майонез», Антон сидят молча, переглядываются. Всем неловко.

МАША. Мне кажется, он уже не придет.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Ну, правильно. Я бы на его месте точно не пришел.
АНТОН. Думаешь, испугался?
ИГОРЬ. Да он-то тут причем? Пашка вообще единственный приличный человек оказался из вас всех.
ВЕРОНИКА. Да что ты говоришь! Ты, наверное, и себя тоже в приличные записал?
ИГОРЬ. Да. Я же не крысятничал.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Чего-чего?
ИГОРЬ. Что слышал.
МАША. А что мы собственно такого сделали? Такое же право имеем, как и ты.
ИГОРЬ. Да, только я честно изначально всем сказал, что сижу без работы. Полгода! И что у меня ребенок скоро родится. И Пашка мне работу предложил! Мне одному! Ведь больше никто из вас открыто перед всеми не признался, что тоже на мели. Нет, как же, надо ведь делать вид, что все супер. А потом втихаря, когда никто не видит и не слышит, один на один переговорить. А он мне предлагал! Мне одному! А вы все за моей спиной!
АНТОН. Так, тихо, тихо ты. Разорался. Мне! Мне! Ну и что? Предложил тебе – окей. Это еще не значит, что тебя бы точно взяли, если бы ты был один-единственный на это место.
ИГОРЬ. А может, взяли бы?
АНТОН. Да кому ты нужен, работник супермаркета? Чего смотришь? Я видел запись твоего собеседования на сайте. Уважать он себя хочет. Он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог. Ты правильно тогда сказал: мы тут не друзья. А раз так, то каждый сам за себя. И нечего тут претензии предъявлять, как будто тебя кто-то подставил, что-то у тебя отнял. Слишком много о себе думаешь. Тут вообще ничего личного, Игорек, только бизнес. Надо быть идиотом, чтобы не попробовать заполучить такую работу. Оклад с шестью нулями, пять лет на всем готовом, проживание в люксе, все расходы оплачиваются. Рай на трубе. И любой из нас – претендент получше, чем ты. Уж я-то точно.
ИГОРЬ. Да говно ты, а не претендент. Я тоже все про всех посмотрел. Русским хочешь себя почувствовать, наконец, белым человеком. Отомстить что ли китайцам решил за то, что тебя здесь все детство чморили? Отличное заявление. Прям супер! На собеседовании особенно. Я прям порадовался за китайцев. Им там мало своих вождей, сейчас еще Антоха подвалит, всех построит, и все будет зашибись. И ты своим доисторическим умом решил, что лучше меня? Спешу тебя расстроить. Русским ты там не станешь. Ты как был чурка, так чуркой и останешься.
АНТОН. Что ты сказал?
ИГОРЬ. Это у тебя в голове сидит. Понимаешь? И китайцы тебя тоже чуркой будут считать.
АНТОН. Ну-ка, иди сюда! (Срывается с места, набрасывается на Игоря, чтобы ударить, но не успевает – его останавливает Слава).
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» (удерживая Антона). Так, Антох, успокойся!
ВЕРОНИКА. Ребят, не надо.
АНТОН (Славе). Руки убери! Я сейчас урою этого козла!
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Не надо, Антох!
ИГОРЬ (Славе). Чё ты его держишь? Отпусти, давай разберемся.
ВЕРОНИКА (Игорю). Ты что, совсем идиот?
МАША. Пошлите отсюда, а? Хрен с ним, с Пашкой.
ВЕРОНИКА (Маше). Хочешь уйти? Иди, никто не держит.
АНТОН (Славе). Отпусти, нормально все. Я ничего не сделаю.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Точно?
АНТОН. Да.

Слава отпускает Антона, тот тут же берет со стола первую попавшуюся вещь, солонку, кидает в Игоря, но промахивается.

АНТОН (садясь на стул). Сука. (Славе, подняв руки, показывая ладони). Все, все, я спокоен!
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» (Игорю). И ты сядь тоже.
ИГОРЬ (показывает на Антона). Чтобы он мне в голову получше прицелился?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Сел, я сказал!

Игорь покорно садится за стол. Пауза.

СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Умные все. А элементарной вещи не поняли. Нас же всех подставили просто. Специально такие вопросы задали, чтобы мы сами себя дебилами почувствовали. Ну не знаю я, где эти гребаные свечи ставят. Да и мне похеру где! Я теперь принципиально знать этого не хочу! Назло мудакам этим китайским!
ИГОРЬ. Интересный способ держаться корней.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Как хочу, как умею, так и держусь!
ИГОРЬ. Ну, правильно. Как кто-то со стороны что-то про русских скажет, так все – вонь на всю деревню. Какая-то идиотская гордость просыпается. А сами… Я вот почитал про этих бакинских комиссаров. Ловко меня подловили, конечно, ничего не скажу. Ну, расстреляли их, да. Правда, с точки зрения сегодняшней истории не поймешь, они вроде как уже и не герои.
ВЕРОНИКА. Да какая разница? Как это влияет на повседневную жизнь? Никак! В Европе тоже мало кто историю помнит.
ИГОРЬ. Да, но там улицы и города не переименовывают каждые 70 лет, памятники не сбрасывают, все у всех перед глазами все время.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». А что ты хочешь, чтобы тут у нас было перед глазами все время? Если на то пошло, у нас перед глазами должны быть бараки с колючей проволокой везде и места помеченные, откуда кого увозили на расстрел. Ты хочешь, чтобы перед твоим будущим ребенком такое было все время перед глазами? Мы же делаем ужасные вещи, а потом стыдимся сами себя. Да у нас инвалидов после войны, как собак бездомных, отлавливали и на Соловки ссылали, чтобы перед глазами не маячили. И это не в дикие времена было, не при Иване Грозном, а вон, буквально вчера. Как обо всем этом в учебниках писать? На чем тогда патриотическое воспитание строить? Не-ет, не надо нам всего этого. Это все вообще было не с нами. А может и вообще не было этого. Не помним, значит не было. А если мы этого не помним, не хотим, то почему я должен помнить что-то еще? Не у меня, у народа в целом памяти нет. Потому что мы не хотим помнить весь этот ужас и кошмар, который называется «История России». И власти нам в этом отлично помогают. Давайте нам про экстрасенсов, про Вангу, про предсказания райской жизни. Давайте! Про мистику, про чудеса, про великое предназначение.
МАША. Господи, если подумать, все это так мерзко, дико. Так тяжело все. Лучше, действительно, ничего не знать. Меньше знаешь, крепче спишь. Я такого начиталась тоже после этого собеседования про Индонезию ту же. Там такое было, оказывается! Никогда больше туда не поеду.
ВЕРОНИКА. А в Китае, думаешь, лучше? Да сейчас везде ужас. Везде! Нам, русским, просто кажется, что мы особенные. На самом деле нет. Мы просто хорошо умеем подстраиваться и отлично научились забывать. Это не плохое качество, я считаю. Жить без памяти. Просто жить.
АНТОН. Просто никто не хочет. Все хотят жить хорошо.

Пауза. 

СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Так… Дальше ждать бессмысленно. Пашка, судя по всему, нас на сегодня кинул. Давайте сами что-то решать.
ВЕРОНИКА. И что ты предлагаешь?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Стало совершенно очевидно, что все здесь присутствующие находятся примерно на равных. Потому что на этапе теста на осознанность облажались все. Вперед вырвется тот, кто проявит себя в тесте на креативность.
АНТОН. А может, кто-то хочет дать заднюю?

Все переглядываются.

ВЕРОНИКА. С чего это вдруг?
ИГОРЬ. Мне вот кажется, что у меня должно быть преимущество!
МАША. Тебе кажется.
АНТОН. Иди об этом китайцам скажи.
ИГОРЬ. У меня семья! У меня ребенок будет!
МАША. И что? Беременный не ты, а твоя Ляля.
ИГОРЬ. Она Лёля!
МАША. Да все равно. Сидишь тут, ребенком прикрываешься. А сам свалишь от него на пять лет, если работу эту получишь! Я считаю, что тебя вообще среди нас быть не должно. Сиди тут в нашей раше и не высовывайся, пока ребенку 18 не стукнет! И дура твоя Лёля, что с тобой живет, что от тебя рожает. Ты же не работу хочешь получить, а сбежать хочешь.
ИГОРЬ. Да, много ты в этом понимаешь. У тебя вообще нормальные отношения были с кем-нибудь? Ты с кем-нибудь жила? Ты с кем в Индию и Таиланд ездишь? С подругами небось, такими же как сама «где заснула, там и дом». Ради фотографий в трусах на фоне океана и секса, желательно с иностранцами. Скажешь, нет?
МАША. Знаешь что, Игорек, ты эту работу не получишь! Я клянусь, я сделаю все, чтобы тебя опозорить по полной программе. Уж поверь мне, тест на креативность – это для event-менеджера как чихнуть.
ВЕРОНИКА. Ну, не ты одна будешь стараться, подруга. И если уж на то пошло, то преимущество-то понятно, у кого.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Ты, по-моему, переоцениваешь свой европейский диплом, подруга. Там не Германия. Master of Business Administration – это скорее для тебя минус, чем плюс.
ВЕРОНИКА. Ой, да куда ты-то полез?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Я тоже в тепло хочу, я же уже говорил. Под яркое солнце социализма. Я на закупках собаку съел, пусть и не на таком уровне, но я знаю об этом все, знаю, как разговаривать, как вести дела. Я им нужен! Они меня выберут!
АНТОН. Ну, так иди в церковь, помолись, поставь свечку… углеводородице.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Не шути с этим.
АНТОН. А я и не шучу. Славка «Майонез» – представитель нефтегазовой компании. Да ты на себя посмотри. С кем ты можешь договориться, кого представлять? Ты вон даже Вероничку не смог удержать, хоть и сохнешь по ней до сих пор. Ты думаешь, китайцы идиоты и возьмут тебя? Очнись! Все везде делается через знакомых. Не хочу никого расстраивать, но я с Пашкой больше всех вас вместе взятых в свое время зажигал. Я про него такое знаю, что он устроит мне лучшую протекцию на свете! Работа – моя!

Маше приходит сообщение на телефон, она проверяет его.

ВЕРОНИКА. Опять доктор Алекс?
МАША. Меня приглашают на второй этап собеседования!
ВЕРОНИКА (смотрит на экран телефона Маши). Дай посмотреть.

Сообщения приходят и всем остальным – у всех сигналят телефоны.

ИГОРЬ. Меня тоже.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Мне тоже пришло.
ВЕРОНИКА. Значит, всех позвали?
АНТОН. Выходит, что всех. Но у вас просто нет шансов.
ИГОРЬ (поднимает с пола солонку, которую кинул Антон, ставит на стол). Это у тебя нет – ты соль просыпал.

5.

Офис компании, где работает Павел. Конференц-зал. Несколько рядов стульев вдоль стены, пара микрофонных стоек, кулер, переносная доска для презентаций. Входят Игорь и Лёля.

ИГОРЬ (осматриваясь). Похоже, мы первые.
ЛЁЛЯ. А остальные тоже сюда придут?
ИГОРЬ. Конечно. Собеседование групповое. Поэтому в конференц-зале будет, а не в какой-то конуре, как в прошлый раз. Пошли сядем.
ЛЁЛЯ. Давай вон там, подальше. (Ведет Игоря в самый дальний угол, они садятся).
ИГОРЬ. Тебе нехорошо?
ЛЁЛЯ. Нет, просто мне как-то не по себе. Зря я это все предложила, весь наш план. Это как-то на грани что ли. Гадко.
ИГОРЬ. Не-не-не, ты что! Это гениально! Они все такого наговорили в ресторане, сейчас тут битва начнется, вот увидишь. А ты – мой главный козырь! (Целует Лёлю). Моя спасительница. (Еще раз целует). Моя защитница. (Еще раз целует). Я ж по всем показателям с ними на равных. Образование одно. У Веронички только этот MBA сраный, но это переживем. Опыт работы плюс-минус тоже один. Но у них у всех на личном фронте – ноль, насколько мне известно. То есть я – единственный семейный кандидат. Поэтому действуем по плану. Ты очень хорошо все придумала. Цель оправдывает средства.

Входит Павел, на нем строгий костюм, в руках пачка листов бумаги. Он не замечает Игоря и Лёлю, кладет пачку листов на один из стульев, потом отходит, расставляет ноги, начинает водить руками из стороны в сторону, делает дыхательные упражнения, покачивая бедрами взад-вперед, немного постанывает. Игорь и Лёля некоторое время себя не выдают, тихо давятся от смеха.

ИГОРЬ. Ты дрочишь там что ли?

Павел пугается, тут же прекращает свои упражнения, обходит ряды стульев.

ПАВЕЛ. Кто здесь?
ИГОРЬ (смеясь). Призраки коммунизма.
ПАВЕЛ. ИГОРЬ! А чего так рано?
ИГОРЬ. Специально, конечно. Затаились вот, чтобы за тобой понаблюдать. У вас тут все так расслабляются?
ПАВЕЛ (смущенно). Не знаю. (Подходит ближе). Привет, Лёля.
ЛЁЛЯ (тоже смеясь). Извини, что прервали. Ты был прекрасен.
ИГОРЬ. Да расслабься ты. Мы просто решили, что лучше пораньше выехать, а то с Лёлькой сейчас разные форс-мажоры в дороге случаются.
ЛЁЛЯ. Но сегодня никаких форс-мажоров не случилось, поэтому почти на полчаса раньше приперлись. Это ничего, что мы вдвоем?
ПАВЕЛ. Нет. На этот раз тест на креативность, можно делать все, что хотите, а там уж как решат. Вот, кстати… (Идет туда, где оставил пачку с листками, возвращается с ней к Игорю и Лёле, отдает один лист Игорю). Заполни анкету пока.
ИГОРЬ. Спасибо. (Читает). Это обязательно сейчас надо?
ПАВЕЛ. Да.

Игорь начинает заполнять анкету, Павел расставляет стулья. 

ЛЁЛЯ. А ты давно здесь работаешь?
ПАВЕЛ. Почти три года уже.
ЛЁЛЯ. Ого! Скрывал что ли раньше, или мы так давно не виделись?
ПАВЕЛ. Давно не виделись, да и я как-то не люблю работу обсуждать.
ЛЁЛЯ. И что, после трех лет службы все еще должен тут стулья расставлять?
ПАВЕЛ. В смысле?
ЛЁЛЯ. Ну, уборщицу можно позвать.
ПАВЕЛ. Зачем? Мне не сложно. Если я расставляю стулья, это еще не значит, что я здесь на позиции уборщицы. Странная у тебя логика.
ЛЁЛЯ. Может быть, я в банке работаю. У нас там серьезные люди таким не занимаются.
ПАВЕЛ. Тогда можешь считать меня не серьезным. Мне кажется, что «серьезные люди», как ты говоришь, и как вообще принято это у нас понимать, в 21 веке вымрут.
ЛЁЛЯ (с усмешкой). Что-то пока не похоже.
ПАВЕЛ. Это, смотря, что считать 21 веком.
ЛЁЛЯ. Как что? Вот это вот все, где мы живем.
ИГОРЬ (закончив заполнять анкету). Готово.
ПАВЕЛ (Игорю). Положи к остальным, пожалуйста. (Лёле). А ты считаешь, наша страна в 21 веке живет?
ЛЁЛЯ. Конечно.
ПАВЕЛ. Везет. А я вот так не считаю.
ИГОРЬ. Старая песня о том, какие мы отсталые? В космос летаем, а зубную щетку сделать не умеем, чтобы была красивой, удобной и десны вместе с зубами не спиливала, когда ей пользуешься. Об этом что ли надо тут сегодня рассказывать?
ПАВЕЛ. Рассказывай, о чем хочешь. Но я лично не об этом. У нас сознание отсталое, в смысле – рабское. Серьезный человек не может стулья расставлять – это все оттуда тоже. Мне понравилась твоя речь про уважение на первом собеседовании. Я посмотрел видео. Но по мнению твоей девушки, я уважения не очень достоин только потому, что расставляю тут стулья.
ЛЁЛЯ. Господи, да я совершенно не это имела ввиду. Я же подколоть тебя хотела. Я менеджер в банке. Понимаешь? Там правит иерархия, пищевая цепочка, статусность.  Но если бы я работала в нефтянке и получала бы столько же, сколько здесь получают, то, конечно, мне было бы не в лом и стулья порасставлять. Почему нет?
ПАВЕЛ. Да стулья-то тут причем? Я всегда расставлял стулья. Сам! (Игорю). Помнишь, даже когда мы учились? 
ИГОРЬ. Ты намекаешь на то, что здесь работаешь, потому что всегда сам расставлял стулья? Типа ты весь такой изнутри свободный, без иерархических заморочек, правильно умеешь дышать, человек из 21 века. А мы, страшные дремучие люди, и дышим не правильно, и уборщиц эксплуатируем. Но знаешь что, Павел…
ЛЁЛЯ. Игорь, только не заводись.
ИГОРЬ. Ты здесь работаешь не потому, что открытый, умный, талантливый, свободный. А потому, что тебя сюда кто-то устроил. У тебя жизнь в шоколаде, потому что ты получаешь… Даже не будут прикидывать, сколько. И времени у тебя хватает этим своим онанизмом заниматься, ты можешь философствовать, часами расставлять стулья, помогать бедным…
ПАВЕЛ. Но ведь ты тоже хочешь, как я?
ИГОРЬ. Да! Хотел бы. Но еще больше я бы хотел, чтобы меня оценивали по способностям. Лично меня. Без блата и знакомств.
ПАВЕЛ. Лично тебя? Хорошо. Очень хорошо. А что ты такого умеешь, Игорек? Вот только честно.
ЛЁЛЯ. Игорь, не надо, я прошу. Не сейчас.
ИГОРЬ. Я?
ЛЁЛЯ. Ну, пожалуйста. Здесь же везде камеры.
ПАВЕЛ (Лёле). Пока все выключено. (Игорю). Так в чем твоя ценность? У тебя же на лбу светится, переливается всеми цветами радуги надпись «Я – особенный!» Так поделись. Я вот могу поделиться. Да, меня сюда устроили. Я не отрицаю. Но не родственники за красивые глаза, а люди, на которых я до этого пахал, как проклятый, доказывая, что я могу, я достоин, я справлюсь. Я два языка выучил. Я по стране поездил, месяцами жил в землянках при минус сорока, когда на запуск объектов посылали. Здоровье угробил уже в 25, поэтому и слежу за ним сейчас так усиленно, упражнения делаю при каждом удобном случае. А теперь давай тебя послушаем, непризнанный гений, которого все везде зажимают. Давай! Где ты был, что сделал? Что ты видел в жизни вообще, кроме столицы, своего занюханного наркоманского городка и отдыха по системе «все включено»? За что тебя уважать? За то, что ты ребенка сумел сделать?

Лёля дает Павлу пощечину. Пауза. Входят Слава и Вероника – под руку.

ВЕРОНИКА. Здра-асти! Я-то думала, это мы рано, а тут уже толпа. Лёлька, и ты здесь. Правильно, нельзя мужика одного на дело отпускать. Правда, Славка? (Слава криво улыбается).
ЛЁЛЯ. А что, вы опять вместе?
ВЕРОНИКА. Как говорится, старый конь борозды не портит.
ИГОРЬ. Это типа стратегическое партнерство накануне собеседования?
ВЕРОНИКА. Ну что ты, Игорек, к нам просто вернулись чувства. Я многое поняла, Славик многое понял, и вот…
ИГОРЬ (нервно смеется). Да вы же друг друга ненавидите.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Милые бранятся – только тешатся.
ИГОРЬ. Когда люди начинают цитировать поговорки, это не к добру.
ЛЁЛЯ. Я думаю, это сговор. Два кандидата на должность по цене одного. Типа два нужных специалиста, между ними большая любовь – надо брать обоих, соответственно у обоих шансы выше. А если возьмут одного из двоих, он делится со вторым гонораром. Ведь так?
ВЕРОНИКА. Интересная теория. Со стороны действительно может так показаться, если не знать наших со Славочкой глубоких взаимоотношений.
ИГОРЬ. Майонез, как она тебя на это развела?
ВЕРОНИКА (подходит к Игорю вплотную, говорит резко, полушепотом). А ты думал, притащишь сюда девчонку с пузом и сразу выбьешься в лидеры? Хрен тебе!

Входят Антон и Маша. У Маши с собой большой пакет, она кладет его в угол. 

АНТОН. Всем привет!
ПАВЕЛ. Вы тоже теперь пара?
АНТОН (переглядывается с Машей). Чего?
МАША. Не дождетесь.
ВЕРОНИКА. Машутка, я тебя насквозь вижу, ты же с первого курса мечтаешь, чтобы Антоха был с тобой – это все знают.
МАША (деловито). Я умею управлять своими чувствами и разделять бизнес и личное. Сегодня только бизнес. Кроме того, с Антоном мы как-то разок по пьяни переспали. (Пожимает плечами). Ничего особенного.
АНТОН. Чего-о?

Все хихикают.

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Здравствуйте!

Все замирают, немного выпрямляют осанку, словно вошел какой-то важный человек, переглядываются.

ВСЕ. Здравствуйте!
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Если все участники уже здесь, мы начнем.
ИГОРЬ (Павлу, вполголоса). Ты же говорил, что пока все выключено. (Павел пожимает плечами).
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Разрешите поздравить вас с успешным прохождением первого этапа и поприветствовать на втором. Вы все претендуете на должность представителя нашей компании. Это очень интересная и ответственная работа, и один из вас ее получит. Второй этап – это тест на креативность. Мы ждем, что вы покажете или расскажете нам о том, что конкретно вас связывает с Китаем, почему мы должны взять именно вас. Собеседование проходит в группе, очень важно продемонстрировать, как вы взаимодействуете с другими, как можете выделиться на фоне остальных. Обращаем внимание на то, что у нас нет никаких правил – делайте все, что хотите. Но прежде выберите, пожалуйста, очередность. Желаем удачи!
ПАВЕЛ (обращается ко всем сразу). Да, всем привет еще раз, я буду как бы модератором этого этапа. Насчет очередности. Вы можете договориться между собой, или можно решить при помощи жеребьевки. (Лезет рукой в карман). У меня вот тут есть кубики с цифрами. (Показывает всем кубики). Так что решайте.
ЛЁЛЯ. Я считаю, что Игорь должен быть первым!
ВЕРОНИКА. Почему это?
ЛЁЛЯ. Потому что я у него беременная.
ПАВЕЛ. Есть возражения? Возражений нет. Значит, Игорь первый. Дальше?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». А дальше давайте жребий тянуть, больше льготников нет.
ПАВЕЛ. Хорошо. (Перебирает кубики на ладони). Значит, кубик под номером один нам не нужен. (Отделяет один кубик, остальные кладет обратно себе в карман пиджака, оттопыривает его). Тяните.
АНТОН. Не мог придумать ничего получше? Обязательно, чтобы мы к тебе в карман лезли? (Отводит Павла в сторону, вполголоса). Так мы с тобой обо всем договорились?
ПАВЕЛ. О чем обо всем?
АНТОН. Ну, тогда в караоке, помнишь?
ПАВЕЛ. Да я бухой был, Антох.
АНТОН. Бухой? (Лезет к Павлу в карман). А если я сейчас, вот прямо здесь из твоего кармана не кубики с номерами вытащу, а таблетки с кислотой?
ПАВЕЛ. Какие таблетки?
АНТОН. Вот эти. (Тычет в лицо Павла таблетками). Я ведь сдать тебя могу начальству твоему. Ох, они обрадуются, какой у них сотрудник-то, тест попросят тебя пройти на наркоту, а тест-то положительный окажется, потому что я точно такие же тебе в бухло подмешал в караоке, поэтому ты нихрена и не помнишь.
ПАВЕЛ. Да как ты…
АНТОН. Легко, Пашка, играючи. Так что, мы договорились? Замолвишь за меня?
ИГОРЬ. О чем вы там шепчетесь?
АНТОН. О своем, о девичьем. (Идет к остальным). Мне выпало последним выступать. (Демонстрирует всем кубик). Буду вишенкой на торте.
ПАВЕЛ. Кто следующий?
ВЕРОНИКА (Подходит к Павлу). Мы со Славиком будем вместе, поэтому и кубик нам нужен один.
ПАВЕЛ. Хорошо. (Маше). Маш, ты тоже подойди. (Достает из кармана два кубика, за спиной прячет их в кулаки, вытягивает руки с зажатыми в кулаках кубиками перед Вероникой и Машей). В какой?
ВЕРОНИКА и МАША (одновременно показывают на разные кулаки). В этом!
ПАВЕЛ (разжимает кулаки, смотрит на кубики). Так, значит после Игоря вторыми идут Вероника и Майонез, то есть Вероника и Слава, потом Маша, последний Антон. Все согласны? Возражений нет? (Обращается к каждому по очереди). Нет. Замечательно. Тогда Игорь, прошу. А остальные, пожалуйста… (Берет со стула листки, раздает). Пока заполните эти анкеты.

Павел, Вероника, Слава, Антон и Маша садятся на стулья. 

ИГОРЬ. А перед кем выступать.
ПАВЕЛ. Перед всеми.
ИГОРЬ. А где еще кто-то от компании?
ПАВЕЛ. Тут кругом камеры. Не беспокойся, тебя видят. Начинай.

Игорь медлит. Вперед выходит Лёля. Игорь медленно отходит назад, садится на стул.

ЛЁЛЯ. Говорить буду я! Мы с Игорем решили, что так лучше. Здравствуйте, я Лёля… То есть Олеся, жена Игоря. Вот, его жена. (Показывает на Игоря, потом говорит Павлу). Очень сложно, когда не понимаешь, к кому обращаешься.
ПАВЕЛ. Обращайся ко мне, если так удобнее.
ЛЁЛЯ. Хорошо. Так вот… Китаем я лично интересуюсь очень давно.
ВЕРОНИКА (с усмешкой). Да ладно. Может, ты и китайский знаешь?
ЛЁЛЯ. Я бы хотела, чтобы меня не перебивали, я все-таки в положении.
ВЕРОНИКА. Подумаешь.
ЛЁЛЯ. Так вот, и особенно меня всегда интересовал вопрос ограничения рождаемости. Я узнала, что в связи с тем, что в семьях был разрешен один ребенок, часто, если узнавали, что этим единственным ребенком будет девочка, от ребенка избавлялись.
ВЕРОНИКА. А какое это отношение имеет?
ЛЁЛЯ. Я же просила!
ПАВЕЛ. Вероника, действительно, пусть закончит.
ЛЁЛЯ. По этой причине в стране мальчиков и соответственно мужчин стало намного больше. Ученые говорят о том, что такая ситуация создаст проблему в будущем для нации. Поэтому, я считаю, если иностранный специалист, в нашем случае из России, должен ехать в Китай, он должен ехать туда с супругой, и это должно засчитываться, как преимущество этого специалиста, потому что он не будет претендовать на китайских женщин и отбирать их у китайских мужчин.
ВЕРОНИКА. О-хо-хо! Да, это ты прям хорошо так завернула. Ничего себе «преимущество». А вон, живот – тоже преимущество?
ЛЁЛЯ. Да. У Игоря есть стимул – ради чего ему добиваться успеха. Этот стимул, между прочим, идеально вписывается в… в… в китайскую, то есть конфуцианскую модель норм морали: усердно работать, чтобы следующие поколения жили достойно.
ВЕРОНИКА (Славе, с иронией). Она к своему животу Конфуция только что приплела? (Слава кивает).
ЛЁЛЯ. Да, и это в корне отличается от того, по каким причинам вы, все здесь присутствующие, хотите получить ту работу, которой не достойны.
АНТОН. А ну-ка, просвети, кто же здесь не достоин.
ЛЁЛЯ. Я – человек, не имеющий прямого отношения к этой вашей тусовке университетской, но Игорь мне многое рассказывал, делился со мной, как с близким человеком. И я хочу заявить, что самый достойный из здесь присутствующих – это мой Игорь! Он один единственный не скрывал, что остался без работы, и единственный, кому изначально она была предложена. Остальные нечестно воспользовались ситуацией. Но дело даже не в этом. Альтернативы Игорю среди присутствующих просто нет. Антон - это банальный мажор, который умеет только по барам шататься. Работал в рекламе, то есть по части самопрезентации он мастер, но ничего нормального делать не умеет. Слава – инертный, занимался строительным закупками, что само по себе говорит о его умственных способностях. Маша – пофигист, ей вообще все равно, чем заниматься, она не погружается, ей главное – чтобы статус в социальной сети интересно можно было обновить. А Вероника – расистка. У меня все.

Пауза.

АНТОН. Малыш, это тебе все Игорек рассказал? У самого кишка тонка в глаза выдать правду матку, так он голосом беременной глаголит, чтобы самому в морду не получить? (Игорю). Не ожидал от тебя такого, Игорек. Хорошее ты себе «преимущество» нашел. (Всем). Вообще реально креативное такое начало, ничего не скажешь. Вышла беременная баба и смешала всех с говном. Отличное собеседование в нефтегазовую компанию! Только давайте вспомним кое-что, проясним, так сказать, образ принца нашей девы-защитницы. (Игорю). Я тебя не трону, Игорек, можешь в стул не вжиматься. Расправь плечи и сиди спокойно. Но вот что я тебе скажу, человек реально проявляется не только в горе и в радости, но и на собеседовании в нефтянку, оказывается. Какое же ты нереальное чмо оказался, я бы никогда не подумал, вот честно. Мы же с тобой проучились вместе пять лет, столько было всяких ситуаций. Но вот твоя баба залетела, ты полгода без работы в условиях коммуналки – и вуаля, из тебя полезло говно, Игорек. Все, как у Булгакова, квартирный вопрос. Мелко, вот что я тебе скажу. (Лёле). Теперь с тобой. Извини, но твой принц тебя ненавидит. Он в Китае этом с тобой повесится. (Павлу). Там же смертная казнь практикуется?
ПАВЕЛ. Есть такое.
АНТОН. Вот! Он попросит, чтобы его застрелили, только бы с тобой не жить, даже в этих хоромах, которые компания предоставит. Он нам тоже много чего рассказал. Например, как мечтает, чтобы твои родители умерли побыстрее, чтобы квартира была только ваша и они не подслушивали за стеной, как вы трахаетесь. Как тебе такое? Вписывается в конфуцианскую мораль заботы о семье?

Лёля выбегает из конференц-зала, Игорь за ней. 

ПАВЕЛ (Игорю вдогонку). Ты совсем уходишь? (Игорь выходит из конференц-зала, не ответив).
ВЕРОНИКА (Славе, вполголоса). Меньше народу, больше кислороду. (Павлу). Теперь наша очередь?
ПАВЕЛ. Да, конечно.

Вероника и Слава выходят в центр.

ВЕРОНИКА. Мы с Вячеславом выступаем вместе и предлагаем начать серьезный диалог и честную борьбу без личных выпадов и смешных обвинений. Да, это не секрет, что все мы здесь знаем друг друга уже очень давно и попали сюда, благодаря тебе, Павел. Но ведь ты порекомендовал нас не потому, что мы когда-то весело проводили время вместе. А потому, что все мы здесь получили качественное образование, как и ты, Павел, а ведь ты уже несколько лет успешно работаешь в этой компании, и это о чем-то говорит. Потом ты знаешь нас хорошо, мы дружили и дружим до сих пор, кто бы тут что ни говорил. К заявлениям беременной женщины вообще сложно относиться серьезно, я считаю.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Да.
ВЕРОНИКА. Так вот… Что нас связывает с Китаем… Да, я же не сказала. Мы со Славой, с Вячеславом, уже долгое время находимся в отношениях. Причем наши отношения уже прошли испытание на расстоянии. Пока я училась в Германии, нам было непросто, но теперь это в прошлом и мы готовы преодолеть вместе все, даже долгую разлуку в случае, если одному из нас придется уехать в Гуанчжоу.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Да.
АНТОН. Вероничка, ты гений!
ВЕРОНИКА. Не перебивай. Итак, Китай. Я предлагаю вспомнить известное черно-белое изображение Инь и Янь, символизирующее мужское и женское, одним словом, нас со Славочкой.

Неожиданно возвращается Игорь.

ИГОРЬ. Извините, что прерываю ваши показательные выступления, но я просто обязан сказать вам всем большое спасибо! И вам спасибо, кто бы вы ни были! (Поднимает голову вверх, смотрит, где расположены камеры). Именно благодаря вашему фарсу, этому унижению, я понял, что Дёля действительно… меня любит! Понимаете? Понимаете? А ведь я – урод, я заставил ее, точнее даже не так, я попросил, и она просто согласилась выступить тут за меня, причем сделала вид, что это вообще была ее идея. Наговорить тут всякого про остальных, чтобы меня идеальным представить. Меня! А ведь я предавал ее, изменял, живу за ее счет, на ее жилплощади, ненавижу ее родителей, ее саму ни во что не ставлю. (Антону). А сейчас она плачет там, потому что ты, сука, ударил по нам нашим же с ней оружием. Но больнее всего пришлось ей, а не мне. Потому что она меня любит, а мне на все наплевать. (Павлу). У вас там, в Китае, есть такие женщины? Хрен вам! (Всем). Я отказываюсь в этом во всем участвовать. Пойду таксистом лучше наймусь.

Игорь уходит. Маша незаметно отходит за стулья в дальний угол, начинает там переодеваться.

ВЕРОНИКА. Совсем больной. Сбил меня. (Славе). О чем я говорила?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Подожди... Извини, Вероник, но я тоже…
ВЕРОНИКА. Что?
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Я не могу. Не мое это все.
ВЕРОНИКА. Слава, мы же договорились.
СЛАВА «МАЙОНЕЗ». Да, только тебе надо было не со мной, а вон, с Антохой договариваться. Мы все ради этой работы готовы друг друга поубивать. Это не правильно. Объединение наше тоже по-идиотски выглядит. Да и не хочу я отсюда никуда уезжать и никогда не уеду. Что я там буду делать? В этот, как его, в маджонг играть, лапшу есть круглые сутки? Мне наши пельмени больше нравятся… с майонезом.

Павел и Антон смеются.

ВЕРОНИКА (в бешенстве). С майонезом!
СЛАВА «МАЙОНЕЗ» (испуганно). Да. (Пятится).
ВЕРОНИКА (наступает на Славу, пытается поймать, но тот уворачивается). Я тебе покажу майонез. Я тебе такой майонез покажу, мало не покажется! А ну иди сюда, предатель! Как чувствовала, что подставишь меня! Урод! Ненавижу тебя! Иди сюда, я сказала!

Вероника некоторое время бегает по конференц-залу за Славой, затем Слава выбегает прочь, Вероника за ним.

АНТОН. Я один что ли остался? Работа моя, получается?
МАША. Нет, теперь моя очередь.

В центр выходит Маша. На ней школьная форма, которая была в СССР: коричневое платье с белым воротничком и белыми манжетами, праздничный белый фартук, белые банты на голове.

АНТОН. Сразу видно, годы в event-бизнесе не прошли зря. А ты в курсе, что белый в Китае – цвет траура?
МАША (Павлу). Я могу начинать?
ПАВЕЛ. Пожалуйста.
МАША (кланяется). Ни хао!
АНТОН. Еще интересней.
МАША. Здравствуйте! Так как этот этап собеседования «на креативность», я решила переодеться, чтобы наглядно подкрепить то, о чем буду сейчас говорить. Все мое детство прошло под знаком совершенно не понятной мне советской традиции. СССР уже давно распался, когда я пошла в школу, но он присутствовал буквально во всем. Я смотрела фильмы, где дети носили вот такую школьную форму. Они казались мне такими счастливыми, у них было столько приключений, столько возможностей. В школе тоже повсюду были «следы» СССР. Старые карты на уроках географии, вымпелы и флаги с Лениным в каморке физрука. Мы смотрели на все это, как на сокровища Атлантиды. Потом я стала становиться старше, мне стали рассказывать, каким плохим был Советский Союз. Но я в это как-то не верила. Не укладывалось это у меня в голове. Это может показаться странным, но общаясь с людьми, еще не сильно пожилыми, я сразу чувствую разницу, жил человек при СССР или нет. Мне не нравится, что мы сейчас ничем не увлечены. Мне кажется, что страна делает рывок, когда чем-то увлекается – технологическим прогрессом, философией, духом предпринимательства или идеологией. У нас нет амбиций, нет стремлений к чему-то. А в Китае есть. Да, действительно, как показало предыдущее собеседование, историю азиатских стран в целом я знаю не очень хорошо. Но Китай – это другое. Это не просто азиатская страна, куда хорошо приехать на отдых, это целая цивилизация, это то, кем мы могли бы быть. Спасибо за внимание.

Раздаются редкие хлопки – аплодирует Антон.

АНТОН (Павлу). А вопросы можно ведь задавать?
ПАВЕЛ. Нужно.
АНТОН. Я вот помню, ты на днях рассказывала, что недавно во Франции устроила охоту на мужиков с целью начать серьезные отношения, может даже семью завести. А что ж ты на французов охотилась, а не на китайцев, если они такие идеальные? У них там и с бабами беда, судя по выступлениям предыдущих ораторов.
МАША. Да, ты прав. Я пробовала общаться с мужчинами разных национальностей, чтобы иметь возможность сравнить. Теперь я действительно думаю о том, что в будущем я могла бы выйти замуж за китайца. Преданность и трудолюбие среди ключевых национальных черт китайцев, чего никак не скажешь о русских.
АНТОН. А у нас какая национальная черта тогда? Лень, как обычно?
МАША. Зависть.
АНТОН (Павлу, с иронией). Похоже, Пашка, у нас нет шансов заполучить эту пионерку. (Маше). Кто бы мог подумать, что ты, Маша, хипстер до мозга костей, готова улететь назад в будущее. Но у тебя ничего не получится, дорогая.
МАША. Почему же?
АНТОН. Потому что нет у тебя приемов против моего кунг-фу. Ты закончила?
МАША. Да.
АНТОН. Тогда сядь. (Павлу). Я сейчас.

Антон выходит из конференц-зала. Маша садится рядом с Павлом.

ПАВЕЛ. Отличное выступление.
МАША. Спасибо.
ПАВЕЛ (вполголоса). Только хочу предупредить, если ты, и правда, хочешь выйти за китайца. Они постоянно плюются и сморкаются, рыгают еще на людях, не стесняясь. А еще жрут все подряд. Меня один раз в ресторан привели. Там за столом семья из полуживой обезьяны мозги ела, прям ложкой черпала суп из вскрытой черепной коробки.
МАША (возмущенно). Зачем ты мне все это рассказываешь? Ты же китайский представитель.
ПАВЕЛ. Так я не говорю, что есть мозги – это плохо.

Возвращается Антон, останавливается в дверях.

АНТОН. Минуточку внимания! Теперь моя очередь. И я тоже приготовил кое-что. Я много читал о том, что предки для китайцев чуть ли не важнее богов, для них очень важна связь с прошлым, а праздник Цинмин, день поминания предков, чуть ли не главнейший в стране. Поэтому я решил ничего специально не выдумывать, не наряжаться, не учить цитаты из Конфуция, а просто пригласил сюда очень дорого для меня человека – моего дела Григория Виеновича.

Антон жестом приглашает войти старика с палочкой, это Григорий Виенович, он медленно и осторожно переступает с ноги на ногу, неловко всем улыбается.

ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ (чуть кланяется всем). Очень! Очень приятно!
МАША. И нам.
ПАВЕЛ. Проходите, пожалуйста. Садитесь. (Быстро хватает стул, ставит в центре конференц-зала перед Григорием Виеновичем, тот садится).
АНТОН. 88 лет. 89-ый уже.
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ. Да-а, не мальчик.

Антон садится рядом с Павлом и Машей. 

АНТОН. Ну что, дед, расскажи нам что-нибудь, как мы договаривались.
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ (немного растерянно). Так, а… зачем это все тебе, Антоша? Книжку что ль пишешь?
АНТОН. Нет, дед. В Китай еду. Вспомни.
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ. Ах да, в Китай, ты же говорил. В Китае, говорят, хорошо. Для молодых не знаю, а для стариков, говорят, хорошо. Ты надолго едешь-то?
АНТОН. Не знаю, дед, как работу получу. Я в любом случае буду звонить и подарки присылать. Чего тебе из Китая хочется? 
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ. Так ведь... У меня и так, все что есть – из Китая. (Задумывается). А знаешь, привези мне вот чего... Халат хороший, но обязательно мужской. Нигде у нас не могу найти хороший халат. А вот у китайцев должны быть.
АНТОН (с улыбкой). Хорошо. 
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ. Вот. Привези. Халатик. А больше ведь мне ничего не надо. Все есть вроде. Да...
ПАВЕЛ. Может быть, историю семьи расскажете?
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ. Это можно. История интересная. (Антону). Рассказывать?
АНТОН. Мы вообще-то договаривались про другое, но если… (Григорию Виеновичу). Дед, давай, если что вспомнишь.
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ (распрямляется, откашливается). Значит…  Да, семья жила интересно, но сложно очень. И не здесь, в Сибири, наше село Радужное называлось. Про китайцев мы мало знали, больше как-то про монголов – они ближе. Про Китай все слух ходил, будто там Мао воробьев решил изничтожить. Всех. Мол, они сельхозпроизводству вредят. (Смеется, кашляя). И вот люди там за ними гонялись целыми днями, уничтожили, насекомые полезли, и страшный голод начался. Ну, это уже не так интересно. У нас своих голодоморов было предостаточно. Сейчас там по-прежнему за воробьями гоняются?
АНТОН. Дед, ну что ты такое говоришь? Какие воробьи?
ПАВЕЛ (Антону). Это известный факт, действительно было такое, гонялись. (Григорию Виеновичу). Но сейчас уже нет.
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ. А… Это хорошо. Птичку жалко, помните, как в фильме? Птичку…
АНТОН (перебивает). Дед!
ПАВЕЛ. Вы про историю семьи хотели и отвлеклись.
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ. Да… Семью правительство в заговоре обвиняло. Что мы на Монголию работаем. Они там у себя в кабинетах ведь не вникают. Видят, что лица круглые, глаза раскосые, значит на стороне Монголии. Да и не только, русских тоже обвиняли, сажали. Много. И так интересно получилось. У меня, с моей стороны, почти все сидели. А у жены моей, Светланы, наоборот – одни надсмотрщики и те, кто сажали. И вот на нашей с ней свадьбе две стороны и встретились. (Смеется, кашляя). Помню…
АНТОН (с недовольством). Дед!
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ. А?
АНТОН. Мы же договаривались про семейные реликвии рассказывать, про традиции.
ПАВЕЛ (Антону). Так дедушка вот про свадьбу и начал.
АНТОН. Ты про реликвии помнишь? Про войну?

Григорий Виенович теряется.

МАША. Да отстань ты от деда! О чем помнит, о том и рассказывает. Он же не дрессированная обезьяна.

Маша идет к кулеру, набирает в стакан воды, подносит Григорию Виеновичу.

МАША. Выпейте, не надо нервничать.
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ (делает несколько глотков, потом говорит). Дочка, а ты в каком классе?
АНТОН. О-о, все, дед поплыл… (Павлу). Ладно, мы все. Чуда не случилось. (Григорию Виеновичу). Поехали домой.

Антон резко встает, берет деда под руки. 

АНТОН. Вставай.
ГРИГОРИЙ ВИЕНОВИЧ. Так я же не договорил.
АНТОН. Дома договоришь.

Антон и Григорий Виенович уходят.

МАША (глядя вслед Антону). А ведь когда-то я и правда была в него влюблена. (Павлу). Так кто выиграл?
ПАВЕЛ. Это не я решаю. Вам сообщат, как в прошлый раз.
МАША. А-а… (Подходит к тому месту, где переодевалась, быстро складывает вещи в пакет, идет к выходу). Тогда пока.

Павел кивает, Маша выходит. Павел некоторое время сидит молча, не двигаясь.

ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Это все на сегодня?
ПАВЕЛ. Все.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. В прошлый раз было как-то поинтереснее.
ПАВЕЛ. Кто-то приглянулся?
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Возьми их анкеты. (Павел берет пачку листов). Как они ответили на вопрос номер три?
ПАВЕЛ (просматривает анкеты). «В чем в своей жизни Вы уверены на все сто процентов, в чем вы не сомневаетесь?»
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Именно этот.
ПАВЕЛ. Все ответили «в себе».
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Еще бы. Ты сказал, что сможешь найти себе подходящую замену. Что знаешь многих, кто смог бы вернуться в Китай вместо тебя. И где они, Павел?
ПАВЕЛ. Так вот же, вот! Скольких я уже вам показывал? Они же на все согласны. Сделают все. Это же вот из таких «вырастают» все российские чиновники. Что вам еще надо?
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. У нас «утечка мозгов», Павел. Нам надо ее восполнять, надо, чтобы к нам умные люди приезжали.
ПАВЕЛ. А теперь объясните мне, где тут логика? Зачем компании с китайским капиталом, то есть Китаю, нужны умные русские? Вам нужны глупые и жадные, чтобы кроме своей личной выгоды берегов вообще не видели. Вот наняли вы умного, то есть меня. Я вас один раз всего перехитрил, и теперь у меня на вас столько компромата, что войну можно начать.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Ты у нас тоже на крючке.
ПАВЕЛ. Так ведь я и бьюсь над тем, чтобы мы разошлись полюбовно и все остались довольны. Мне хватит того, что я уже заработал за глаза. Я не хочу и не буду гробить у вас еще пять лет. Я хочу вернуться в Россию. У меня счета в разных странах, все пущено в оборот. Грохнется одна экономика, другая поднимется. Я всегда в плюсе. Но жить хочу здесь.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Зачем?
ПАВЕЛ. Да вы не поймете никогда. Здесь по-русски разговаривают. Здесь происходит столько событий, сколько не происходит нигде в мире. Каждый день катастрофа, каждый день мир рушится! Я в другом ритме жить просто не умею. Ну, отпустите меня. Я не хочу больше. Я  не выдам никакие ваши секреты, я вообще не буду больше работать ни на кого. Я клянусь вам! В России я буду только тусоваться. День и ночь. И меня все будут за это уважать, все захотят быть похожими только на меня. А хотите, я буду параллельно пропагандировать Китай? Я даже могу китайский флаг повесить на окне. Вам нужны такие люди, как я. Которые будут настраивать людей. Рано или поздно Сибирь и Дальний Восток станут китайскими, и русские должны обрадоваться этому, а не восстать. Восстание – это дорого. Отпустите меня, оставьте здесь и все здесь захотят в Китай!

Пауза.

ПАВЕЛ. Вы здесь вообще? Эй!
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Интересное предложение. Но нам надо, чтобы ты в Сибири тусовался и пропагандировал образ Китая, а не в Москве или Питере.
ПАВЕЛ (немного помедлив с ответом). Во Владивосток могу переехать.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Серьезно?
ПАВЕЛ. Абсолютно!
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Павел, давай честно. Кто там будет тебя слушать? Какой ты русский, Павел? Ты же буддист.
ПАВЕЛ. И что?
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Кому ты там нужен? Кого ты сможешь обработать? Что ты будешь делать, когда все зимой в прорубь начнут прыгать?
ПАВЕЛ (пожимая плечами). Тоже прыгну.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Ох, Павел… Ты веришь в карму? В перерождение?
ПАВЕЛ. Да.
ГОЛОС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ КОМПАНИИ. Тогда верь, что в следующей жизни ты будешь счастливым, богатым… И вообще, ни полслова не будешь знать по-русски.
ПАВЕЛ. Так мы договорились? Кого вы берете? Эй! Эй! Вы здесь?

Занавес.





_________________________________________

Об авторе: КАРИНА ШЕБЕЛЯН

Драматург, сценарист. Родилась в Москве. Окончила факультет журналистики, сценарную мастерскую ВГИКа, а также спецкурс для сценаристов в американской киношколе The New York Film Academy. Работала корреспондентом, редактором книжной серии, копирайтером в международной театральной компании Stage Entertainment, сценаристом и режиссером мультимедийного оформления балетных постановок. Победитель сценарных и драматургических конкурсов. Пишет пьесы для драматического и музыкального театра, сценарии для теле- и кинофильмов. В 2018 году мюзикл «Декабристы» по ее пьесе был представлен на сцене Большого театра в рамках фестиваля «Видеть музыку». В 2019 году мюзикл «Винил» по ее пьесе получил «Золотую маску».скачать dle 12.1