ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Марина Крапивина. ТАЙМ-АУТ

Марина Крапивина. ТАЙМ-АУТ



(пьеса)
Памяти Михаила Угарова

Действующие лица: 

ЛЮДА - социальный работник, 42 года
ДАША - дочь Люды, 19
ЛЯШКО РИММА РОМАНОВНА - начальник отдела соцобеспечения, 38
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА, 70
НОННА МИХАЙЛОВНА , 75
ВЕРА АНДРЕЕВНА, 65
ОДИНЦОВ ИГОРЬ ИВАНОВИЧ, 87
МУЖЧИНА-СОСЕД - средних лет
ВИТАЛИЙ, 45
ОТЕЦ ЛЮДЫ
ВИОЛЕТТА СЕРГЕЕВНА - учительница Люды
ДВА СОЦРАБОТНИКА
ДРУГИЕ

 

СЦЕНА 1

Женщина средних лет стоит на лестничной площадке пятиэтажного дома перед дверью квартиры и долго звонит в дверь. Рядом с ней хозяйственная сумка на колесиках, набитая продуктами. Никто не открывает. Люда прикладывает ухо к двери.

ЛЮДА. Опять Мистический канал смотрит, жопа! «Прошлые жизни»! Ты, наверное, в прошлых жизнях была глухой тетерей!

Люда долбит в дверь. Дверь квартиры рядом немедленно открывается. Из нее выглядывает плотный мужчина в тренировочных штанах и майке. 

МУЖЧИНА. Вы что, охренели совсем?
ЛЮДА. Я соцработник.
МУЖЧИНА. А мне это не интересно.
ЛЮДА.  А Лидия Афанасьевна дома?
МУЖЧИНА. А я почем знаю!
ЛЮДА. Я соцработник.
МУЖЧИНА. А мне какое дело!
ЛЮДА. Не везти же обратно. (Показывает на сумку на колесиках.)
МУЖЧИНА. А я ей не консьерж персональный.
ЛЮДА. А она вообще жива? (Пауза.) Ну, ладно, придется полицию вызвать. Будете свидетелем или понятым.
МУЖЧИНА. Тихо, тихо, тихо. Не надо никакую полицию. Зачем полицию? Just a moment!

Мужчина удаляется. Слышен звук дрели. Мужчина возвращается. 

МУЖЧИНА (довольный). Сейчас выползет.

Мужчина проворно скрывается за дверью. Дверь Лидии Афанасьевны открывается. Появляется Лидия Афанасьевна. Она явно удивлена. Пауза.

ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Ой, Людочка! А я тебя заждалась. Проходи. Что же так долго-то?

Люда заходит в квартиру, таща за собой тележку. Диалог продолжается в прихожей.

ЛЮДА. Это я вас заждалась! Лидия Афанасьевна, вы же знаете, что я к вам сегодня приду. Почему врубаете телевизор?
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Что?! Вот и я говорю. У него ремонт круглосуточно. И вот так целодневно! Представляешь! Козел! Житья нет, долбит и долбит. Куда я только не жаловалась! Даже в администрацию президента. Бесполезно. А я жду-жду тебя, думаю, куда Люда запропастилась. Пойдем на кухню. Там светло.

Идут на кухню. Людмила выкладывает из сумки продукты, Лидия Афанасьевна их с интересом рассматривает. 

ЛЮДА. Масла Крестьянского не было, я Вологодское купила.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Так в Пятерочке ж акция на масло, я каталоги собираю. У меня целый список, я ж тебе давала: вот в Магните сегодня (надевает очки) скидка на Крестьянское, а в Карусели скидка на чай Млесна, а в Пятерочке на бедрышки…
ЛЮДА (перебивает). Лидия Афанасьевна, вы у меня не одна. …. Вот сдача. Вот чек. Я пошла, мне еще по трем адресам надо.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА (читает чек). Так ты все в Карусели купила! Чай на 10 рублей дороже, чем в Магните, масло Вологодское, на кой оно мне за 150, когда я за 80 в Карусели всегда беру, а голени какие дорогие в Карусели, когда в Пятерочке бедра дешевле в полтора раза…
ЛЮДА (кричит ей в ухо). Говорю же, я не могу целый день для вас одной ходить по всем магазам за каждым продуктом.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА (всматривается в упаковку чая). А почему здесь не написано, что продукт не содержит ГМО?
ЛЮДА. Да какое ГМО в чае может быть?
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Еще как могут быть. Они тебе туда внедрят какой-нибудь ген овцы, а потом удивляемся, откуда сиамские близнецы берутся. Сколько раз просила, проверять. Вот у тебя родители есть?
ЛЮДА. Вы уже сто раз спрашивали. У меня все умерли, Лидия Афанасьевна.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Вот то-то и оно. Небось, ели все подряд.
ЛЮДА. Они рано умерли, еще до ГМО.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Вот и я о чем. Родителям надо долг отдавать, чтоб уход их долгожданным и радостным. А когда долг не успеваешь отдать, вот все потом без сердца делаешь, а если б была у тебя своя такая мать пенсионерка уже лет двадцать, ты бы ей покупала то, что она просит, по акциям.
ЛЮДА. Если бы у меня была такая мать пенсионерка, я бы повесилась.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Ой, что-то колено сегодня разболелось. К врачу когда пойдем? Я понимаю, тебе неинтересно со мной, старухой, по врачам ходить, но что же делать, куда деваться. Колено, болит и болит.
ЛЮДА. Мы с вами в среду на той неделе идем в поликлинику, только не забудьте, и телевизор не включайте на всю громкость. Или слуховой аппарат оденьте.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Не люблю я его. Он как антенна работает, сигналы из космоса ловит. А то как-то надела его, а там «Голос Америки» передают.
ЛЮДА (громко, перекрикивая телевизор). Ну вы одевайте его только, когда я прихожу. По средам.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. А программу на неделю принесла?
ЛЮДА. Вот, «7 дней». (Лидия Афанасьевна впивается в него жилистой рукой.)
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Это дорогой журнал, мне можно и попроще, мне только телепрограмма нужна.
ЛЮДА. Берите.

Люда выходит в коридор, Лидия Афанасьевна выдвигается за ней.

ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. А хочешь, я тебе журнал отдам, у меня дочь оставила, когда уезжала в 95-м, погоди,  там еще выкройки… «Бурда» называется.

Люда молча захлопывает дверь. Лидия Афанасьевна тут же закрывает дверь на другие замки, на цепочку и листает «7 дней». 

ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА (ищет). Так, так… Где же Канал Мистический… Воот, «Прошлые жизни», Астропрогноз на сегодня. (Включает на всю мощность телевизор, оттуда раздается голос.)
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕВИЗОРА. Этот камень притягивает деньги, как магнит…
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Какой? Какой камень?
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕВИЗОРА. Для этого необходимо носить его всегда в сумочке, в том же отделении, что и кошелек. Однако важно, чтобы камень совпадал с вашим знаком зодиака. Сегодня мы говорим о тельцах…

 

СЦЕНА 2

Комната руководителя районного отделения соцобеспечения. Идет производственное совещание. На собрании присутствуют: начальник отдела Римма Романовна Ляшко и трое соцработников, включая Люду. 

ЛЯШКО. Женщины, дорогие мои, мы с вами так не сработаемся. Зарплату прибавили вам, а работать не хотите. Надо платные дополнительные услуги продвигать.
СОЦРАБОТНИК 1. Да кому они нужны, эти услуги!
ЛЯШКО. Значит, надо проявить смекалку, индивидуальный подход к населению. Свежий взгляд.
СОЦРАБОТНИК 2. Вот Муромцева с Вокзальной, 5. Прихожу вчера, говорю, может, вам окошко протереть. А она же не хочет. Я ей говорю, вы же окна годами не моете, а она: нет, мне внучка помоет. А внучка у нее в Америке живет.
ЛЯШКО. Значит, надо не так в лоб предлагать. Нужно быть более креативными. Придумайте что-нибудь. Допустим, к 9 мая приказ из мэрии – чтоб у всех окна были чистые, а то оштрафуют там… на три тыщи. Ну не знаю, вы все опытные соцработники, не мне вас учить. И некоторые из вас прекрасно справляются. Вот, к примеру, хочу отметить Маргариту Ивановну. Где Маргарита Ивановна?
СОЦРАБОТНИК 1. Марго уже пошла к Тетерникову, там к 11-ти должна медсестра прийти. 
ЛЯШКО. Вот видите, сразу видно, что человек с душой относится к делу. Нам надо всем повышать производительность труда. Так вот, Маргарита Ивановна уже оказала дополнительную услугу пенсионерке Сироткиной с улицы Генерала Емельянова. (Смотрит отчет.) Воот. Подстригла ногти на ногах. А так же… на руках, и погуляла с ее собакой. И даже провела беседу. Поэтому друзья, все возможно. Проявляйте инициативу. Вопросы есть?
ЛЮДА. Есть.
ЛЯШКО. Задавайте свой вопрос (смотрит в блокнот), эээ, Людмила…
ЛЮДА. Ивановна.
ЛЯШКО. Людмила Ивановна. Какой вопрос?
ЛЮДА. Я вот не понимаю, у меня тут появилось раз в квартал по субботам сопровождение группы по скандинавской борьбе…
ЛЯШКО. Ходьбе. Людмила Ивановна, скандинавской ходьбе! Внимание, товарищи, Людмила Ивановна задала важный вопрос. Скандинавская ходьба - это новая общественная нагрузка, и это всех касается, просто Людмила Ивановна попала в первый квАртал. Это всего одна суббота в один квАртал.
ЛЮДА. А что я-то делать должна? Они что, сами не могут походить по парку, без меня?
ЛЯШКО. При нашем ОДП (отделении дневного пребывания) был создан первый в городе клуб «Бегом от инсульта», потому что рядом с нашим отделением расположен городской парк. Это прекрасный повод прогуляться на свежем воздухе. Соцработник должен просто сопровождать на прогулке членов клуба.
СОЦРАБОТНИК 2. А если они там будут гулять до потери пульса?
ЛЯШКО. Не будут. Во-первых, только первый час бесплатно, а потом в Отделении дневного пребывания запланирован прием кислородного коктейля, первые 100 миллилитров тоже бесплатны. Так что не волнуйтесь, все продумано. А теперь пора расходиться по точкам. Рабочий день только начался. Вечером жду от вас отчеты в группе «Забота» в «Одноклассниках». И главное, коллеги, больше позитива. Следите за лицом, улыбайтесь! Будьте более доброжелательными.

 

СЦЕНА 3

Люда входит с пакетами в свою двухкомнатную квартиру. Из одной комнаты слышна музыка (допустим, Бьорк). Она проходит на кухню. Вынимает из пакетов продукты: куриные голени, хлеб, вафельный торт, макароны, бананы и пр. Включает плиту, ставит сковороду. Выходит дочь, молча достает из холодильника свою диетическую еду: это какие-то творожки, овощи, орехи, мюсли, сухофрукты. Люда бросает в сковороду куриные голени. Слышен запах еды.

ДАША. Мам, ну нельзя подождать жарить их, пока я не уйду?
ЛЮДА. Ты дома целый день, могла бы и раньше поесть.
ДАША. Я по часам ем. Сколько раз объяснять. Я ем часто, но мало.
ЛЮДА (заглядывает в холодильник). А ты чего ж, котлеты не съела?
ДАША. Мам,  я не ем мясо! У меня сейчас средиземноморская диета – это только вареная рыба и брокколи.
ЛЮДА. Даш, ты знаешь, сколько стоит это твое брокколи?
ДАША. А еще обезжиренный творог и мюсли.
ЛЮДА. Да и рыба тоже не дешевое удовольствие. И вообще, ты еще растешь, тебе белки надо есть! Одними этими творожками сыт не будешь.
ДАША. В рыбе достаточно белков. И в бобовых, и в орехах.
ЛЮДА. Это не те белки. Ты посмотри на себя, какая ты бледная, у тебя же анемия разовьется.
ДАША. Лучше анемия, чем гипертония и ожирение, как у тебя!

Насыпает себе мюсли, заливает кефиром, уходит с этим в комнату. Люда накладывает в тарелку жареные голени и макароны.

ЛЮДА. Ожирение? (смотрит в какое-то отражение на свою фигуру в профиль). И никакое это не ожирение, нормальная женская фигура.

 

СЦЕНА 4

Поздний вечер. Люда сидит на кухне перед ноутбуком. В ноутбуке идет переписка в «Одноклассниках» между Людой и Геннадием. 

ЛЮДА. Была вчера на вашем концерте в «Бобре». Это было божественно. 
ГЕННАДИЙ. Спасибо.
ЛЮДА. Вчера вы снова мне приснились.
ГЕННАДИЙ. Просмотрено. Через 5 секунд смайлик :)
ЛЮДА. На этот раз я стояла у большого моста, мне надо было перейти на правый берег, а я не могу даже шагу ступить, очень страшно, кажется, что мост сейчас рухнет подо мною.
ГЕННАДИЙ. Просмотрено. Через 10 секунд двойной смайлик ☺))
ЛЮДА. И тут появляетесь Вы, берете меня за руку и говорите: «не бойся».
ГЕННАДИЙ. Все будет хорошо! (Тройной смайлик.)
ЛЮДА. Вы взяли меня за руку и перевели через мост, а под мостом пропасть, но я пошла за вами. Мне было очень страшно, но я перешла пропасть. Спасибо! Я теперь даже хочу попробовать одна перейти Большой мост.
ГЕННАДИЙ. Рад помочь. Приходите на концерт в следующую субботу.

Геннадий уходит в оффлайн.
Люда сидит со счастливой улыбкой и смотрит в монитор.

 

СЦЕНА 5

Времена, когда Люде было 17 лет. Люда в советской школьной форме стоит одна в классе. Учительница взволнованно ходит по пустому классу. 

ЛЮДА. Виолетта Сергеевна, можно я пойду? 
УЧИТЕЛЬНИЦА. Людочка, щас, щас пойдешь. Сядь.
ЛЮДА. Виолетта Сергеевна, просто меня там Лена с Юлей ждут, я обещала, что это не надолго. Я ведь домашнее задание сделала.
УЧИТЕЛЬНИЦА. Сделала, сделала. Люда, я даже не знаю, как тебе все это сказать. Господи, почему я!
ЛЮДА. А что случилось? (Садится.)
УЧИТЕЛЬНИЦА (тоже садится рядом с Людой). В общем, Люда, ты уже большая девочка, помнишь, мы в драмкружке репетировали «12 месяцев», тебе еще было жалко падчерицу, потому что у нее мамы нет... Помнишь?
ЛЮДА. Не очень. А зачем вы про это мне говорите, Виолетта Сергеевна?
УЧИТЕЛЬНИЦА. Я это все говорю, чтобы подготовить тебя. В общем, Люда, случилось несчастье, горе. (Пауза.) Большое горе. (Пауза.) Твоя мама. (Пауза.) Ее больше нет с нами.
ЛЮДА. Что?! Что вы такое говорите, Виолетта Сергеевна! (Вскакивает.) Как это нет!
УЧИТЕЛЬНИЦА. Я могу отвести тебя в медпункт, и Лидия Николаевна даст тебе валиум, хочешь?
ЛЮДА. Какой валиум? Вы что-то про маму такое говорите (начинает плакать), я хочу домой… я хочу к маме! Где моя мама?
УЧИТЕЛЬНИЦА (обнимает Люду). Люда, крепись. Мама в больнице. И папа там, с мамой. Но мамы уже нет. Ты только успокойся, Людочка, твой папа просил тебе сообщить. Это несчастный случай. Она попала под машину.

 

СЦЕНА 6

Утро. Городской парк. По тропинке идет группа из трех бодрых старух с палками, замыкает группу Люда, она без палок и заметно, как ей тяжело идти. Старухи переговариваются.

ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Я такая мать была сумасшедшая, никому его доверить не могла. Ни разу по путевке в санаторий не съездила, хотя доступ был. Я всех этих шлюх  от него отвадила. Они вокруг него, как рой пчел, он парень-то видный был. Теперь внучка осталась, а сын умер. Тромб. 38 лет. За грибами пошел. Я теперь грибы эти ненавижу, а раньше сама такой грибницей была.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Да уж, бабы эти хищницы, им только квартира нужна и деньги.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Только я его понимала и любила. (Достает мешок с пшеном, начинает сыпать, слетаются голуби.) Гули, гули, гули!

Вся процессия останавливается. Люда тоже. 

ЛЮДА. Лидия Афанасьевна, что вы тут устроили? Нам надо через полчаса успеть еще в ОДП за кислородным коктейлем.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Ничего не знаю. У меня сегодня День пшена. (Достает чекушку.) Ну, что, помянем, девушки. (Делает глоток, другие с удовольствием присоединяются.) Вот он мой коктейль.
ЛЮДА. Что? Какого еще пшена?
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Сегодня Прокопий Дождевник, в этот день я хожу кормить голубей, чтоб моему сыночку там грехи простились.
ВЕРА АНДРЕЕВНА (закусывает сушкой). Ты что, Лид, надо на Пасху кормить.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Нет же, только после Пасхи, и только на кладбище, там надо птичкам оставлять.
ВЕРА АНДРЕЕВНА (ностальгически). Ой, помню, куличи, скорлупа, хлебные крошки, конфеты - все несли на кладбище, и представляешь, кладбище выглядело как мусорная свалка. (Хихикает). Красота!
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. А я за сына обет взяла: тонну пшена скормить. (Заканчивает сыпать пшено.) Вот как скормлю, так он там успокоится. Ну что, дальше пошуршали!
ЛЮДА (бухается на скамейку). Я уже не могу за вами ходить! Жарко!
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА (с подозрением смотрит на Люду). А чего это тебе жарко? Не май месяц.
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Замуж тебе надо, вот чего.
НОННА МИХАЙЛОВНА. А ты что ж, не замужем, Людочка? Такая видная, такая молодая, а?
ЛЮДА. Слушайте, я бы не хотела это обсуждать.
ВЕРА АНДРЕЕВНА (садится рядом, подмигивая). Ну ладно, Люд, нам можно. Ну скажи, любовничек-то хоть есть? А то приходи, погадаю на картах, я умею.
ЛИДИЯ АФАНАСЬЕВНА. Если сексом долго не заниматься, ранний климакс начнется. Климушка пришел, старость нам привел, как в народе говорят.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Это все потому, что молодая еще, про мужиков много думаешь, вот постареешь – будешь лётать, как мы! Я вот ожила только, когда мужа последнего схоронила. Вот почитай пока брошюру «От всех недуг - зеленый луг».

Все три старухи встают.

ВЕРА АНДРЕЕВНА. Ну, побежали, девки за коктейлем.

Старухи бодро удаляются в глубь парка, напевая «Я люблю тебя, жизнь, что само по себе и не ново, я люблю тебя, жизнь, я люблю тебя снова и снова…». Люда расстегивает куртку, обмахивается подаренной брошюрой, затем достает телефон, углубляется в его чтение. 

 

СЦЕНА 7

Квартира Люды. Люда наряжается перед трюмо.   

ЛЮДА (кричит). Даш! Зайди на минутку.

Даша заходит.

ДАША. Чё?
ЛЮДА. Даш, можно мне твое ожерелье надеть, оно нормально сюда? (Пауза.)
ДАША. Ты про колье-чокер?
ЛЮДА. Да, которое под шейку.
ДАША. С таким подбородком. Тебе эта юбка не идет.
ЛЮДА (не удивляясь). Почему же? Это новая юбка.
ДАША. Она тебя полнит.
ЛЮДА. Я тебя не про юбку спрашиваю.
ДАША. С такой юбкой и такой блузкой уже неважно, какие украшения на тебе, хоть брюлики, хоть якутские алмазы - все как на корове седло.
ЛЮДА. Ты… ты как с матерью разговариваешь. Как ты мне смеешь говорить такое? Почему столько ненависти?
ДАША. Зачем тогда спрашивать?
ЛЮДА. Нужно быть доброжелательнее, тактичнее, улыбаться друг другу. Посмотри на себя, какое у тебя недовольное лицо!
ДАША. Ладно, я пошла. Чокер бери, если застегнется.

Даша выходит.

ЛЮДА. Все настроение испортила. (Крутится перед зеркалом.) И ничего меня не полнит, много ты понимаешь!
ДАША (из-за двери). Да ЕМУ пофиг, как ты одета! Неужели тебе непонятно это еще? У него таких поклонниц 45+ до кучи! Это называется личный маркетинг, и он предполагает интуит. Все эти соцсети создают иллюзию личного общения.
ЛЮДА. Во-первых мне не 45! И вообще, занимайся своими делами, а в мои не лезь.  (Любуется на себя в зеркало.) У кого еще такие тонкие лодыжки, их надо подчеркивать, а не скрывать, и грудь тоже, и попу выделять. Это мои сильные места. А ты мне предлагаешь мешок надеть.

Из комнаты Даши доносится громкая музыка. 

ЛЮДА (кричит). Ты здесь не одна! (В зеркало.) Спокойно, Люда, спокойно! У тебя все хорошо, у тебя все замечательно. Твоя жизнь наполнена смыслом, у тебя полезная работа, ты выглядишь очень хорошо, у тебя стройные лодыжки и тонкие запястья, у тебя много друзей, тебя уважают на работе, ты любишь лучшего в мире мужчину и ты любима! (Небольшая пауза.) Наверное. Да, ты любима. Ты веришь в это, ты это чувствуешь. И поэтому это правда. Сердце не обманешь. Между вами есть тонкая серебряная нить, он приходит к тебе во снах. Это вообще доказательство. Ты видишь его глаза на концертах, он пишет тебе в «Одноклассниках»… (Кричит.) Да сделаешь ты потише в конце концов, или я сейчас разобью твои колонки на хрен все!

 

СЦЕНА 8

Времена, когда Люде было 17 лет. Люда сидит на той же кухне, только она опять в школьной форме. Делает на кухне уроки. Входит отец. 

ОТЕЦ. Дочка, ты слышала сейчас музыку?

Люда молчит и делает отрицательное движение головой («нет»), она напугана.

ОТЕЦ. Музыка такая, как будто хор Пятницкого, или такой хор, как в филармонии, когда поют Реквием Моцарта или «Страсти по Матфею» Баха, помнишь, мы ходили слушать? (Отец поправляет очки.) Но я не понимаю, откуда сейчас это доносится. Телевизор я давно выключил, радиоточки у нас нет в квартире, тихо вообще, уже два часа ночи, да? А ты всё уроки делаешь? Почему так поздно?
ЛЮДА. Да, у меня завтра же экзамен, пап.
ОТЕЦ. Вот опять, слышишь?
Dies irae! Dies illa
Solvet saeclum in favilla,
Teste David cum Sibylla.

Quantus tremor est futurus,
Quando judex est venturus,
Cuncta stricte discussurus.

Я прям слышу явственно, а ты? (Прислушивается.)
ЛЮДА. А я нет. Пап, тебе послышалось. Сейчас тихо, нет музыки, иди спать.
ОТЕЦ. Спать? Ты думаешь, мне так легко взять и лечь спать! После того, что случилось с твоей мамой! Мне нужно выпить, чтобы заснуть, причем много, а выпить нечего. Мне очень плохо. А твой Горбачев устроил нам вот такую жизнь. Что человек, у которого случилось такое горе, даже не может выпить. 
ЛЮДА. Пап, но ты же выпил вчера и позавчера, и во вторник, и в понедельник…
ОТЕЦ. Выпить столько, сколько человеку нужно! Ты думаешь, ты такая вся отличница, а я говно, да? А посмотри на себя, дочк, они же на тебе же они все и сидят почему-то на такой вот правильной, всю тебя облепили. (С этими словами он начинает стряхивает что-то невидимое с Люды, Люда вскакивает, отталкивает отца.) Один есть!
ЛЮДА (закрывается руками, он бьет ладонями по ее плечам, голове). Пап, мне больно! ты что? Паааап!
ОТЕЦ. Они ж как тараканы.

Раздается звонок в дверь.

ОТЕЦ. Ты не бойся. Они маленькие, такие, как на иконах, черненькие, сидят на тебе. Но я, дочк, к счастью, сам врач, я все понимаю про себя. Ты не бойся. Господи, как громко они поют, где это, это у соседей!? Совсем о…ли (Начинает долбить по трубам.) А ну, выключите, выключите свою музыку! Хотя эти пролетарии не могут ничего слушать кроме Юрия Антонова. Это бред.

Раздается стук в дверь, входят санитары. 

ОТЕЦ. У меня Delirium tremens. Заберите меня, пока я ее не убил. 

 

СЦЕНА 9

Клуб «Бобёр». Люда сидит за столиком в задних рядах. На сцену выходит мужчина в старом свитере и джинсах с гитарой. Садится перед микрофоном, настраивает. Люда инстинктивно поправляет волосы, одежду и ожерелье, которое она примеряла перед трюмо. На столе стоит чайник с чашкой. Мужчина в свитере проникновенно поет.

Ты так красива и так резка
И жизнь наша словно река
Проходит в быстром теченье!

А я все надеюсь на прежние дни
Когда мы с тобой гуляли одни
Не считая мгновенья!

Уууууу! Уууууууу! Ууууууу! Эээээээх!
Уууууууууу! Ээээээээ! Уууууууу, ЭЭЭЭ!

Мы с тобою давно
Перешли этот мост
Он длинною в жизнь, он такой длинный

А ты боишься меня
Ты боишься моста
Потому что река так глубока
И мы идем с тобой в винный.

Уууууу! АААааааа! ЭЭээээээ, уууу!
Мы идем в винный!

Звучит последний аккорд, и песня заканчивается. Все хлопают. Люда тоже. 

ГЕННАДИЙ. И дорогие друзья, я передаю микрофон моему другу поэту из Перми Олегу Парамонову, лауреату поэтической премии «Страна моя Есения».

Геннадий встает со стула, снимает гитару, уходит под аплодисменты. На сцене появляется помятого вида поэт, в свитере и дешевых джинсах, он начинает читать стихи. 
Пока поэт читает свои стихи, публика заметно редеет. А Люда параллельно подходит к  администратору и расспрашивает про Геннадия (см. ниже).

Я совсем как Штирлиц сегодня
по дороге назад в Берлин
двадцать пятого марта в полдень,
когда кончился вдруг бензин.
Позвонить не могу — нет мобилы
в сорок пятом далеком году,
но я должен напрячь все силы,
не могу я метаться в бреду.

Никогда я так не был
Близок к провалу
Думал Штирлиц и думал я
Жизнь моя
Как же ты меня задолбала
Как же я задолбал тебя…

Надо разом покончить счеты
С этой жизнью и с этой женой
И уйти с ненавистной работы
И напиться воды ключевой

Снова хочешь в застенок к Мюллеру?
Он просек все твои дела,
он предложит водички из кулера
дернет шеей: «Не надо ля-ля!

Мы тут сняли все ваши пальчики:
в кабинете моем и у Бормана,
на секретных замках чемоданчика,
у радистки Кэт отобранного.

Где вы щас? Конечно, в Швейцарии.
Ничего, приезжайте в Берлин.
Да, колбаски вот-вот дожарятся,
А пока я схожу в магазин».

Ходим с Максом по коридору
Врём родителям, детям, жене
Только совесть все шепчет с укором:
Выходи-ка давай из пике.

И однажды
не днем, не вечером,
а как станет в душе темно,
я уйду, никем не замеченный,
Растворясь в черно-белом кино.

Люда с тремя хилыми гвоздиками подходит к администратору.

ЛЮДА. Простите, а Геннадий выйдет еще?
АДМИНИСТРАТОР. Геннадий Александрович уже не выйдет.
ЛЮДА. А вы не могли бы ему цветы передать и записку.
АДМИНИСТРАТОР. Женщина, его уже здесь нет, только не говорите никому. Он на вокзал уехал на такси (смотрит на часы), думаю, успел.

 

СЦЕНА 10

Квартира Нонны Михайловны. Люда на кухне вынимает продукты и лекарства.

НОННА МИХАЙЛОВНА. Да вот надо в парикмахерскую. Мою эконом закрыли, а там теперь салон красоты «Медея».
ЛЮДА. А давайте я вас постригу.
НОННА МИХАЙЛОВНА. А ты умеешь?
ЛЮДА. Да… я училась на парикмахера… Давно.
НОННА МИХАЙЛОВНА (недоверчиво). Точно? Че ж парикмахером не работаешь?
ЛЮДА. У меня этот, варикоз начался, мне вредно стоять целый день.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Это верно, ходить полезней, чем стоять, я вот пошла сегодня в парикмахерскую, а там этот салон дурацкий, никаких скидок пенсионерам. Спрашиваю, куда они переехали, а там сидит такая, тварина, улыбается еще. Зря только ходила, расстроилась.
ЛЮДА. Нонна Михайловна, вот я вам и предлагаю стрижку за небольшую плату.
НОННА МИХАЙЛОВНА. А ты умеешь?
ЛЮДА. Я же вам сказала: училась на парикмахера, работала, потом ноги заболели и я ушла.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Ну ладно. Но я своей платила 150 со скидкой. А еще она меня подкрашивала иногда. Тогда получалось 400, тоже со скидкой.
ЛЮДА. Я вас и покрашу заодно, у меня с собой лондаколор восьмерка. Я себя сама крашу. Нравится? Все вместе 500, считая стоимость краски.
НОННА МИХАЙЛОВНА (с сомнением). Ну ладно. Вроде у тебя ничего.

По дороге в ванную комнату.

ЛЮДА. Ой, Нонна Михайловна, вы будете просто богиня… Пойдемте в ванную.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Я тебе лучше халат черно-красный с кистями подарю, давай, а? Из него платье сшить можно, а мне он ни к чему?
ЛЮДА. Вы мне его уже предлагали…

В ванной разговоры затихают.

 

СЦЕНА 11

Поздний вечер. Люда сидит на кухне перед монитором ноутбука. Переписывается во 
в «Одноклассниках».

ЛЮДА. Спасибо за вашу песню «Мост мечты». Я просто плакала.
ГЕННАДИЙ. Я рад, что тебе понравилась песня.
ЛЮДА. Извините мою наглость, но мне показалось, что там есть такое совпадение с моим сном, это меня потрясло.
ГЕННАДИЙ. Дружба с близким по духу человеком это тоже источник вдохновения.
ЛЮДА. Вы знаете, вы мне так помогаете, я вам так благодарна. Моя жизнь теперь наполнена смыслом и я счастлива, если как-то смогла вас вдохновить.
ГЕННАДИЙ. Следующую новую песню я посвящу тебе. Приходи в пятницу в ДК «Электрон».

Геннадий уходит в оффлайн. Люда хлопает в ладоши, она счастлива.

 

СЦЕНА 12

Супермаркет. Люда с огромной тележкой, набитой продуктами, ходит вдоль стеллажей. Видит лысоватого опухшего мужчину лет 45. Мужчина настигает ее у касс.

МУЖЧИНА. Люд, ты чего? А я смотрю, ты это или не ты!
ЛЮДА (угрюмо). А, это ты?
МУЖЧИНА. Сто лет тебя не видел. Убегаешь от меня? Помнишь, как у Леонтьева: все бегут, бегут, бегут, бегут, бегут… Слушали вместе, помнишь?
ЛЮДА. Я Леонтьева уже лет 30 не слушаю.
МУЖЧИНА. А зря. Классика не стареет.
ЛЮДА. Что нужно?
МУЖЧИНА. Ты все в своем репертуаре. Не изменилась. Внутренне я имею в виду.
ЛЮДА. Ты зато изменился, в борова превратился.
МУЖЧИНА. Люд, ну че мы сразу вот грубим, ругаемся, да ты не бойся меня. У меня к тебе претензий нету.
ЛЮДА. Чего мне тебя бояться-то!
МУЖЧИНА. Кроме одной. Почему не сказала, что дочь у меня есть?
ЛЮДА. Дочь? Нет у тебя никакой дочери.
МУЖЧИНА. В век Интернета ничего не скроешь. Ты бы хоть шифровалась в «Одноклассниках». Я только посмотреть на нее хочу. Как ты могла скрыть вообще?
ЛЮДА. Я тебя не любила никогда, я тебе всегда это говорила. Честно.
МУЖЧИНА. Ну да, ты тогда любила какого-то женатого препода и, когда мы трахались, честно каждый раз мне об этом говорила.
ЛЮДА. Сейчас-то что нужно?
МУЖЧИНА. Ты не против, если я зайду?
ЛЮДА. Ты даже не спрашиваешь, как ее зовут.
МУЖЧИНА. А я знаю. Даша, хорошее имя. Так я зайду?
ЛЮДА. Что, боишься одинокой старости?
МУЖЧИНА. Да нет, у меня же семья есть, ну, вернее, развелись мы, но сын растет, да и живем пока в одной квартире. И вообще я изменился, столько лет прошло.
ЛЮДА. Что-то незаметно. Играешь небось так же, как больной, по ночам?
МУЖЧИНА. Не играю уже сто лет. Я же лечился потом.
ЛЮДА. Выздоровел?
МУЖЧИНА. Я-то выздоровел.
ЛЮДА (смотрит на часы). Ну и молодец. А я на работе.
МУЖЧИНА. Ты чего, все в райсобесе?
ЛЮДА. Я в соцзащите работаю, а не в райсобесе. Нет уже такого слова.
МУЖЧИНА. А мне нравится это слово. Смешно, правда, типа рай и бес в одном флаконе. И как ты можешь с этими бабками целый день… Я бы их всех передушил постепенно, если бы не посадили, и представлял бы тёщу, Зою Сергевну.
ЛЮДА. Маньяк. Я люблю свою работу. Моя работа приносит пользу людям. Я помогаю одиноким старикам, у меня много друзей, я счастлива, у меня все хорошо…
МУЖЧИНА. Люд, да че ты как это, как заведенная...
ЛЮДА. А ты… я не знаю, ты живешь просто, чтобы потреблять все вот это (показывает на 10 банок пива в его тележке)… без всякого смысла.

За разговором они подходят к кассе.

КАССИРША. Молодые люди, вы разговаривать тут будете или платить?
ЛЮДА. Ой, да. (Выкладывает на транспортер продукты.)
КАССИРША. Вы фишки собираете? Это все ваше?
ЛЮДА. Да, собираю! (Забирает фишки, забирает продукты, смотрит на часы.) Ну вот что, мне тут надо к одному старичку. А ты… я не знаю, позвони. (Быстро уходит.)
МУЖЧИНА (вдогонку). А телефон-то, Люд? Куда звонить? Я на домашний тогда, раз ты там же.

 

СЦЕНА 13

Люда в малогабаритной бедной, но прибранной квартире, накрыт стол. Люда его сервирует. За столом сидит старик, он при параде: на нем старомодный костюм 70-х годов, на лацкане красуются какие-то медали, на вид старику далеко за 80, а может и 90. Нарядный вид довершает белая рубашка и галстук в полоску, тоже старомодный. Люда заканчивает сервировку, берет бутылку красного вина.

ЛЮДА. Игорь Иваныч, открыть?
ОДИНЦОВ. Нет, нет, Людочка, это мужское дело бутылки открывать.

С этими словами Одинцов костлявой и слегка трясущейся рукой забирает у Люды бутылку, начинает возиться. 

ОДИНЦОВ. Щас мы ее вскроем… Вы не смотрите, что я старый, я еще ого-го!
ЛЮДА (с тревогой). Игорь Иваныч, вам вредно, давайте я все-таки…
ОДИНЦОВ. Нет, нет, Людочка. Я щас передохну и вскрою. (Напевает.) «Много женщин есть на свете, но к одной тянусь я в сети». (Продолжает открывать бутылку.) Не волнуйтесь, сила в руках есть, пощупай. (Он протягивает ей руку.) Ну, пощупай, пощупай, не бойся! (Люда шутливо щупает.) Ну как?
ЛЮДА. Да, твердый вы.
ОДИНЦОВ. А то! (Он еще раз тужится, негромко пукнув, и пробка с характерным звуком выталкивается из бутылки.)  Кхе-кхе-кхе!
ЛЮДА (вскакивает). Ну вот, Игорь Иваныч, это не сердечный у вас кашель?
ОДИНЦОВ. Вы лучше форточку приоткройте, а то душновато стало из-за духовки.
ЛЮДА (подходит к форточке, открывает). Не холодно? Весной опасные перепады.
ОДИНЦОВ. Все хорошо. Ну давайте, выпьем. Я хочу поднять тост.
ЛЮДА. Игорь Иваныч, я думала, вы кого-то ждете. Я не могу, я на работе.
ОДИНЦОВ. Погоди, хлопотунья. Погоди, сядь. Я должен щас сказать, а то потом не смогу. И… вообще, будем все это считать этими твоими дополнительными услугами, мне ветеранская пенсия позволяет. Вот (лезет в карман), отдай им, двух тысяч хватит?
ЛЮДА. Да что вы, Игорь Иваныч, это много.
ОДИНЦОВ. Нет, нет, я настаиваю, возьмите, возьмите.

Пауза.

ОДИНЦОВ. Так о чем это я?
ЛЮДА. Вы что-то хотели сказать важное.
ОДИНЦОВ. Женат… был, сын у меня есть, инженер, рукастый, все умеет. Весь в меня, в 90-е трудные годы сын попал в переделку, избили сильно, и после этого заболел. Шизофрения. В больнице он сейчас. У меня тоже все не просто. Рано отца потерял. Мать помогла устроиться мне в Совет Министров, в бухгалтерию. И стал я там от нервов терять волосы, вот почему волос-то нет, нервничал, нервничал - отчеты не сходились.
Плюнул и решил уйти с работы. Пока не посадили. (Смеется.) Сам выучился по книгам на сапожника. Устроился в подмастерья к одному еврею. Мы с ним потом шили сапоги артисткам и всяким высоким чинам. Шили, шили, до кровавых мозолей. Да! Но сначала давайте выпьем (замечая отрицательный жест Люды), ну по чуть-чуть.
ЛЮДА (берет бокал). Ну хорошо. Давайте, Игорь Иваныч, за вас, за ваше здоровье.
ОДИНЦОВ. За меня пить только вино переводить. Инкерман, хорошее крымское наше вино! Я хочу выпить, Люда, за тебя. Не спорь, не спорь. Давай. (Протягивает бокал, они чокаются, он медленно кряхтя садится.) Воот. В общем, Людочка, я хочу сделать тебе… предложение. Я понимаю, я стар уже, но я не из-за того, что мне нужна сиделка, а потому что вижу, какой ты честный и добрый человечек. Ты не думай, эту квартиру мне государство дало как ветерану, а сыну я отдал уже свою двухкомнатную.  А я хочу тебе с дочкой твоей помочь, а то без отца росла. Пусть замуж выходит, внуков тебе рожает, это важно. У меня вот внуков нет. Сын болеет. Вот такие дела. Ну, что скажешь? Если надо подумать, подумай, сходу не отвечай. Возьмем этот… тайм-аут, как говорится. (Пауза.)
ЛЮДА. Игорь Иваныч…
ОДИНЦОВ. Ты пей, пей.

Люда выпивает.

ЛЮДА. А как же ваш сын Гриша? Он из больницы скоро выйдет.
ОДИНЦОВ. Вот я и боюсь этого. Там все на грани буквально, невестка уходить от него собирается. Кто за ним присмотрит? А так мы бы вместе, а? Ему надо всегда таблетки давать только, следить. Они в соседнем доме живут. Так ты отказываешь?
ЛЮДА. Игорь Иваныч, мы же решили пока взять тайм-аут. (Она встает, начинает собираться и продвигаться в прихожую.) Мне пора.
ОДИНЦОВ. Ты же говорила, что сегодня пятница и я у тебя последний.
ЛЮДА. Да, но мне надо в офис еще зайти, у нас отчетное собрание за неделю. Я к вам во вторник еще приду. Мы же с вами стиральную машину заказали.
ОДИНЦОВ. Да хрен с этой машиной, зачем она мне?
ЛЮДА. Вам как ветерану положено.
ОДИНЦОВ. Но ты не обиделась?
ЛЮДА. Что вы, Игорь Иваныч, за что?
ОДИНЦОВ. Я понимаю, ты молодая, к тебе наверно, парни, как мухи, липнут. Эх, сбросить бы мне годочков двадцать, я бы тебе показал!
ЛЮДА. Конечно! Вы только не нервничайте.
ОДИНЦОВ. Я ведь один целый день…
ЛЮДА (одеваясь). Ну, договорились, значит. Если что, вы мне звоните.
ОДИНЦОВ. Давай я тебя провожу.
ЛЮДА. До свидания.
ОДИНЦОВ. До свидания, Люда! Ты только не обижайся на меня.
ЛЮДА (в дверях). Я вам позвоню! С наступающим!

Люда выходит. Дверь закрывается.

ОДИНЦОВ (кричит в дверь). Я буду ждать. (Пауза. Мечтательно, себе самому.) Жопастенькая. 
 

СЦЕНА 14

Пятница вечер. В кабинете начальницы Ляшко. Сидит Ляшко, напротив Люда. 

ЛЯШКО. Так, Людмила Ивановна, у меня к вам серьезный разговор. На вас поступили две жалобы (берет листок бумаги) от Конопкиной Лидии Афанасьевны и Гукасян Нонны Михайловны. Конопкина пишет, что вы ввели ее в растрату, потому что не выполнили ее указаний по скидкам, так… здесь чушь какая-то… В общем ладно, жалоба Конопкиной это ее капризы, вы не обязаны. А вот Гукасян это уже серьезно. Она пишет, что вы вымогали у нее деньги, навязали ей дополнительные услуги по стрижке и окрашиванию, не обладая профессиональными навыками. И буквально изуродовали ее внешний вид. И поэтому ей  пришлось пойти в дорогой салон «Медея», где она потратила на перекрашивание и новую стрижку три тысячи рублей, чек прилагается. Теперь она требует вернуть ей и эти три тысячи и те пятьсот, что вы у нее взяли за допуслуги. Вот она еще пишет, «я ей шарф подарила, дочка из Италии привезла, и кофемолку предлагала». И еще все про какой-то халат с кистями. Это вообще на взятку тянет. В противном случае она грозит подать на нас в суд. На нас, а не на вас. Вот читайте. (Ляшко сует бумагу Люде, Люда читает.) Это надо загладить. Как угодно разбирайтесь с ней, хоть полы у нее мойте, но вы должны замять этот конфликт.

Пауза.

ЛЮДА (читает). Да не брала я этот халат ее с кистями, в таком только в гроб ложиться. Она путает.
ЛЯШКО (строго). Путает не путает, а вы точно запутались. (Душевно.) Я не понимаю, Людмила Ивановна, что с вами происходит. Вы столько лет в нашей системе, и вдруг такое. Может, вы устали, может, у вас эмоциональное выгорание? Или какие-то неприятности в семье?

Пауза.

ЛЮДА. Нет, в семье все в порядке.
ЛЯШКО. Я могу вам порекомендовать хорошего психолога. Хотите?

Люда молчит. 

ЛЯШКО. Неприятная история с этой Гукасян. Она бабка вредная, уже судилась с управой и, как ни странно, выигрывала. Лучше с ней не связываться.

Люда молчит. 

ЛЯШКО. Ну хорошо. Давайте так поступим. Возьмем тайм-аут. Я вас временно перевожу на акции «Особая забота». Есть точка у Вечного огня, там надо двух бомжей на учет поставить, мэрия за них берется, наконец-то. И есть точка в нашем Торговом Центре «Добрая покупка». Там надо просто стоять с корзиной и собирать к Дню победы от граждан продукты.
ЛЮДА. Как это собирать? Побираться?
ЛЯШКО. «Побираться»! Побираются нищие, а мы проводим благотворительные акции, активизируем людей на милосердие. Люди поднимаются на эскалаторе из супермаркета, а тут вы стоите и предлагаете поделиться излишками с пенсионерами. А знаете, сколько люди делают спонтанных покупок, они с радостью от них избавятся и почистят карму заодно.
ЛЮДА. Римма Романовна, я не могу публично выступать. Мне это психологически трудно. А бомжей я просто боюсь, у меня фобия, понимаете, меня когда-то в детстве напугал один бомж эксгибиционист, я вас очень прошу.
ЛЯШКО. На вас не угодишь. У нас тут не база отдыха в каком-нибудь Малибу. У нас тут как на фронте. Ответственность перед общественностью. Мы на переднем крае. И даже выборы на нас. А вы нам тогда, помните, вы нам сорвали все выборы, не выполнили указания, где им ставить галочки, и в итоге по вашему участку какие-то «Справедливые пенсионеры» пролезли в управу. Сейчас тоже, после таких эксцессов, отказываетесь от поручений. (Переходя на доверительный тон.) Поймите, я должна отреагировать на жалобу. Увольнять я вас тоже не хочу, принимая ваши заслуги, а временно отстранить могу. Чтоб, как говорится, и овцы, и волки сыты. Нужен компромисс. (Пауза.) Ну! Или бомжи, или Торговый центр. Только один раз. Ну?
ЛЮДА. Торговый центр.
ЛЯШКО. Тогда в понедельник идёте сразу в Торговый центр. Костюм, купоны и инструкцию возьмёте у Киселевой.
ЛЮДА. Какой еще костюм?!
ЛЯШКО. Ну как, вы в форме должны быть, а не в своем будничном. Там нормальный костюм: юбка, рубашка, жилетка и головной убор с логотипом.

 

СЦЕНА 15

Комната Даши. Дочь лежит на диване с наушниками в ушах, закрыв глаза. Люда в униформе стучит в комнату Даши. Не слыша ответа, приоткрывает дверь.

ЛЮДА. Даш, а Даш!
ДАША (открыв глаза, вынимает один наушник). Ты же на концерте должна быть этого своего Круглова.
ЛЮДА. Меня на работе задержали.
ДАША. А что это на тебе за адский прикид? Вы теперь в этом по бабкам ходите?
ЛЮДА. Во-первых, это не прикид, это униформа для акций, в общем неважно.
ДАША. Понятно. На тебе это всё тоже как на барабане, если ты хочешь знать мое мнение...
ЛЮДА. Я не хочу знать твое мнение.У меня что-то компьютер виснет и виснет. Можно твой планшет?
ДАША. Нет.
ЛЮДА. Ну, я только на минуточку.
ДАША. Блин… Ты наверняка вирусов нахватала и мой засрешь. Я лучше тебе почищу комп завтра.
ЛЮДА. Мне надо только на секунду войти в «Одноклассники».
ДАША. Мам, тебе это все не надоело?
ЛЮДА. Что «всё»?
ДАША. Ну эта твоя зависимость от этого Геннадия.
ЛЮДА. Вот дай мне войти в «Одноклассники», и я тебе покажу нашу переписку.
ДАША. Ну, окей. (Нажимает на кнопку ноутбука, монитор загорается, Люда садится за стол, входит в социальную сеть, что-то ищут.) 
ЛЮДА (смотрит в монитор). Ничего не понимаю. А где же его аккаунт, и группа еще была?
ДАША (подходит к столу, смотрит в монитор). По ходу всё удалено. А че, фаны Круглова только в «Одноклассниках» тусуются?
ЛЮДА. Как же так? Я хотела показать.
ДАША. Ну войди в переписку.
ЛЮДА. А как же мы будем теперь общаться? Почему он ничего не написал?
ДАША. Мам, ну чего ты, тупишь опять, мам? Я тебе как маркетолог говорю, они просто сменили таргет груп. Ты поищи теперь в Вконтакте или в фэйсбуке. Хочешь, я тебе поищу и зарегистрирую тебя, а? (Даша пододвигает ноутбук к себе, Люда встает.)
ЛЮДА. Я пойду переоденусь, что-то мне душно. (Выходит.)
ДАША (всматривается во что-то). Мааам, а тебе тут пишет кто-то. (Люда уже ушла, и Даша говорит сама с собой.) Хахаль какой-то. Реальный чел, мам! Прикольно, че за чувак? Ого! (Она внимательно читает переписку.) 

 

СЦЕНА 16

Кухня в квартире Люды. Люда в домашней одежде и фартуке что-то готовит в духовке. Она открывает холодильник, ничего оттуда не достает, а просто стоит у открытой двери. Входит Даша. Люда резко захлопывает холодильник.

ДАША. Маам! Я сейчас в твоих «Одноклассниках» познакомилась со своим папашей.
ЛЮДА. Как! Ты читала нашу переписку? Как ты могла!
ДАША. Это как ты могла столько лет мне врать! Я сейчас ему ответила, конечно. Оказался нормальный мужик. Не Бред Пит, конечно, но и ты не Анджелина Джоли.

Люда тяжело садится у стола, обмахивается газетой.

ЛЮДА. Господи, как жарко! И когда они только топить перестанут! Уже конец апреля. Вот куда бюджет улетает.
ДАША. Как ты могла, мам? Как ты посмела такое сделать? Врала мне, что он был пожарник и геройски погиб во время лесных пожаров. Я пересказывала этот бред в школе.
ЛЮДА. Он тогда был игроманом. Это хуже водки. У него долги были, звонки какие-то начались, угрозы. Однажды его бензином напоили за долги, а потом стали мне звонить и говорить, что разрежут меня на части, хорошо, ты еще не родилась. И когда он вышел из больницы после этого бензина, я его чемодан туда и привезла. И сказала, чтобы встревал во весь этот криминал один, без меня. А еще я тогда одного человека любила, а твой папа злился из-за этого, он вообще такой был неуравновешенный.
ДАША. Понятно. Еще одна неразделенная любовь.
ЛЮДА. Почему же не разделенная?
ДАША. Секс был с тем чуваком?
ЛЮДА. С кем?
ДАША. Ну который дофига принц? Из-за которого мой биологический отец психовал.
ЛЮДА. Ну при чем тут это. Есть такое понятие платоническая любовь. Я тогда в техникуме училась, там был преподаватель Николай Николаевич, он был необыкновенный человек. Честный, порядочный, парторг, это был последний год, когда были партийные организации. У меня никого не было, родители умерли, сначала мать под машину попала, когда я была в 8 классе, потом через год отец допился до белой горячки. И Николай Николаевич очень меня поддерживал…
ДАША. Понятно. Короче, я тебе комп почистила. И не жми больше на казино вулкан и три топора, когда смотришь экранку.
ЛЮДА. Спасибо, дочк.
ДАША. В общем я хочу с ним встретиться, он придет в субботу.

Даша уходит. Люда опять открывает холодильник, засовывает туда голову, обмахиваясь, ей жарко. Она берет кусок холодной жареной курицы, захлопывает холодильник.

ЛЮДА (ест и говорит). Хватит негатива. Стоп, негатив! Уходите плохие мысли! Я вовлекаю в свою орбиту только хорошее, доброе, только позитивные мысли. У меня бодрое и красивое тело! Я люблю свою работу! В моей жизни есть любимый мужчина! Зовут его Геннадий! Да! Геннадий, а не Виталий. Вселенная дает мне всё, в чем я нуждаюсь, и я благодарна Вселенной!

 

СЦЕНА 17

Квартира у Веры Андреевны большая и с высокими потолками, потому что это сталинский дом. Вера Андреевна и Люда сидят за круглым столом, покрытым скатертью. На столе разложены игральные карты. Вера Андреевна гадает Люде.

ВЕРА АНДРЕЕВНА (тасует карты). Ты у нас не замужем и молодая еще, будешь дама бубей.
ЛЮДА. Ну, какая же я молодая!
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Ты ведь замужем не была?
ЛЮДА. Нет.
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Точно? И в гражданском браке не была?
ЛЮДА. Ну, так, не то не сё.
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Ни два, ни полтора. Ты ж вроде говорила, дочка у тебя есть?
ЛЮДА. Дочка. Да.
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Одиночка, что ли?
ЛЮДА. Да, я мать-одиночка. Какое это имеет отношение? 
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Так мне же надо определить твою масть!
ЛЮДА. Дочь есть, замужем не была. Все это произошло случайно.
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Ну, значит, без вариантов. Дама бубей. Так. Теперь выбираем королька. Он у тебя молодой, старый, женатый, не женатый?
ЛЮДА. Ну… я не уверена…
ВЕРА АНДРЕЕВНА. В чем?
ЛЮДА. Он чуть постарше меня вроде будет. Но ему еще нет пятидесяти. И вроде не женат он. Хотя вроде был женат. То есть я точно не знаю, есть у него там кто…
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Он брюнет или блондин у тебя?
ЛЮДА. Ой, ну… не то чтобы брюнет, но и не блондин. Седеющий.
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Ой, а у меня когда муж-то умер, я стала ездить по курортам и санаториям, и там все знакомилась. И в Мисхоре один машинист, решил в меня влюбиться, тоже брюнет с сединой. Из Челябинска. А я обычно кушаю долго, и он сидел рядом и ждал всегда, когда я закончу. А я ничего не оставляла, ни кашу манную, ни сосиськи (так и произносит «сосисЬки»), ни творог, ох, какой был в те времена творог, сейчас такого нет, и вот я все это кушаю обстоятельно, а он сидит и смотрит. А потом: «Давайте погуляем, то, сё». Только рассказывал он мне про свой огород, про картошку, про жука колорадского и мучнистую росу. И что вот жены у него нет. Фотографировал всё меня. Ну и ничего так сначала было. Адресами обменялись, чтобы письма писать друг другу. И вот приехала я домой, а это воскресенье было, иду в магазин, помню, в зимнем пальто, уже снег шел. И вдруг кто-то сзади, слышу, скрипит за мной и за плечо: «Здравствуйте». Смотрю, этот машинист из Челябинска, с портфелем толстым, ну, думаю, наверное, еды какой-то накупил человек, угощения, не удобно с порога прогнать. Пошли в мой барак. А это оказалось его грязное белье в портфеле. Приехал ко мне постирушки устроить. Ну я его, конечно, за стол посадила, супом накормила. Ну, туда-сюда. А потом говорю: «Знаете что, Василий? Вам надо на вечерний поезд спешить, потому что я ухожу, у нас совещание». Он говорит: «Какое совещание в воскресенье?» Я говорю: «А вот у нас на комбинате такое бывает, воскресные совещания. А поскольку я вас не знаю и живу с соседями, оставить здесь не могу». И он так разозлился. Дескать, я его обманула. Тоже был король червей. Я гадала на него потом. Думала, может, приедет опять.
И у тебя король червей.
ЛЮДА. Вы уверены?
ВЕРА АНДРЕЕВНА (тасует колоду). Стопудово, как сейчас моя внучка говорит. На, сыми. (Кладет перед Людой колоду.)

ЛЮДА снимает.

ВЕРА АНДРЕЕВНА. Да не от себя, а на себя надо снимать! Еще раз перетасую. Давай!

ЛЮДА снимает правильно.

ВЕРА АНДРЕЕВНА (начинает делать расклад по три карты). Таак, начинаем искать нашего короля червового, что же его в данный момент окружает?  Так, вот он. Видишь, сейчас с ним рядом какой-то мужчина, тоже король пик, это какой-то начальник или отец. И меж ними происходит какой-то разговор.
ЛЮДА. А какой разговор?

 

СЦЕНА 18. ВОКЗАЛ.

На перроне стоит Геннадий Круглов с гитарой в чехле, рядом девушка и несколько человек провожающих. Геннадий Круглов нервно курит, на него идет крупный человек. Он явно в ярости наступает на Круглова. Это его продюсер или агент.

ПРОДЮСЕР. Я тебя урою, подонок! Ты как мог к Леониду Петровичу не поехать? Тебя там ждали три часа! А бабки какие хотели заплатить!

Круглов докурив, убегает в вагон, оттуда доносится голос: «Я не продаюсь!». Продюсер пытается влезть в вагон, его не пускают, он кричит: «Я проводить его хочу!»…
 

СЦЕНА 19. Квартира Веры Андреевны. Продолжение

ВЕРА АНДРЕЕВНА. Может, по работе, может, личный разговор. (Делает следующие манипуляции с картами.) Тааак, теперь оставляем королька нашего одного. А остальные карты снова тасуем и задаем вопрос первый: что у нашего короля под сердцем? (Кладет под короля карту рубашкой вверх.) А остальные карты раскладываем крестом на четыре кучки. Воот. Теперь две карты наверху, две внизу, две слева и две справа. (Молча дораскладывает карты.) Смотрим, что под сердцем. Это то, что его беспокоит, это пока какая-то встреча, вот семерка бубей. Разговор про деньги. А что у него на сердце? Деньги опять. Интерес, разговор с этим королем. Теперь смотрим, что его ожидает в ближайшем будущем: дорога и разговор, связанный с какой-то брюнеткой, видишь, дама треф тоже. Еще его ожидает встреча с дамой бубен, с тобой, значит. Видишь, бубны сплошные. Но ты вроде есть, а вроде тебя и нет в его жизни, бубны выпали, а сама ты не выпала.
ЛЮДА. И  что это значит?
ВЕРА АНДРЕЕВНА (снова тасует карты). Не знаю, милая, не знаю. Могу еще быстро набросать, что у тебя сейчас. В настоящем, настоящее моя специализация. Я вижу, ты сильно растеряна и мечтаешь о любимой особе. И сейчас у тебя пустые хлопоты и неприятный разговор в казенном доме, на работе то есть. И сердечный разговор с королем треф.
ЛЮДА. С каким еще треф? Это еще кто?
ВЕРА АНДРЕЕВНА. Ну, король треф это солидный пожилой человек. Есть у тебя какой-то воздыхатель солидный. Нравишься ты ему.
ЛЮДА (уныло). Ааа, понятно. Есть один. 
ВЕРА АНДРЕЕВНА. А чего такая грустная? Это хорошо, что есть. Ты тому королю червей намекни, что у тебя есть ухажер-то, он сразу зашевелится, мужики, они такие, как только почувствует соперника…
ЛЮДА. Такого соперника лучше не показывать, ему 90 лет.
ВЕРА АНДРЕЕВНА. А давай я тебе на картах таро погадаю. Мне внучка подарила на новый год, говорит, буду к тебе, бабушка, на святки приезжать специально из Америки, чтобы ты мне гадала.

 

СЦЕНА 20

Торговый центр «Копеечка». Идет акция «Особая забота»… Люда одета в униформу, на голове у нее смешной колпак с огромной надписью «Добрая покупка». Она стоит с пустой продуктовой тележкой около стенда с огромными надписями и лозунгами: «Продукты – пенсионерам!», «Поможем всем миром!», «Разбудим милосердие в сердцах!», «Праздник – в каждый дом!», «Поделись корзиною своей!» и так далее. Люда стоит ровно напротив эскалатора, который поднимает людей из супермаркета, размещенного этажом ниже. Люда пытается к ним обращаться, заметно, что ей это нелегко.

ЛЮДА. Дорогие горожане! Поможем нашим пенсионерам встретить праздник! Поделись корзиною своей и она к тебе не раз еще вернется! Сторицею!

К стенду подходит женщина с маленькой девочкой, женщина роется в кошельке.

ЖЕНЩИНА (протягивает купюру). Вот возьмите.
ЛЮДА. Мы принимаем только продукты. А деньги это уже наличка! Никаких денег, только товар.
ЖЕНЩИНА. Чего!?
ЛЮДА. Это совместная акция мэрии и городского отделения соцзащиты. Ежегодная акция к 9 мая. Просто поделитесь, чем не жалко!
ЖЕНЩИНА.  Даже не знаю, чего нам не жалко-то, а, Ксюш? Что бы ты отдала одинокой бабушке?
ДЕВОЧКА. Какой бабушке, нашей бабе Лизе?
ЖЕНЩИНА. Нееет, баба Лиза с нами живет, у нее все есть, она сыта и всем довольна. А есть бабушки, которым на праздник есть нечего, у них нет внучков никаких. Они сидят в черных черных комнатах и глодают кости. Давай сникерс им один отдадим, а?
ДЕВОЧКА. Неет, не хочууууу отдавать сникерс! Давай пиво отдадим и воблу!

Пока идет этот диалог, некоторые люди, останавливаются у тележки и кладут какие-то продукты: вафельный тортик, дешевые конфеты, сахарный песок, гречневую крупу, соль, дешевые макароны, консервы.

ЖЕНЩИНА. Нет, Ксюша, пиво и вобла это для нашего папы, он расстроится, если мы их отдадим бабушкам.
ДЕВОЧКА. Тогда лук, он противный.
ЖЕНЩИНА (радостно). Но очень полезный. Помнишь, как в «Золотом ключике», Папа Карло дал в школу луковицу Буратино!
ДЕВОЧКА. Фуууу!
ЖЕНЩИНА. Вот молодец! Доставай луковицу. И вот чеснок, чтоб не болели бабушки.

Ксюша роется в пакете и достает одну луковицу и головку чеснока, она передает это матери, потому что сама еще маленького роста. Мать торжественно опускает дары в телегу. 

ЛЮДА. Спасибо, а за это вот приглашение в клуб при центре досуга, выступление хора ветеранов.
ЖЕНЩИНА (берет билет). Ну вот, видишь, Ксюша, как хорошо делать добро! Вот оно тебе и вернулось.

Они уходят. И в этот момент на эскалаторе появляется бард Геннадий в сопровождении молодой красивой девушки. Люда обмирает от ужаса. Они, улыбаясь, направляются как раз к стенду.  

ГЕННАДИЙ. А здесь что у нас происходит?  А, девушка?

Люда молча смотрит на Геннадия и девушку. 

ДЕВУШКА. Ген, здесь акция благотворительности. Во! Типа на тебе Боже, что нам не гоже, типа лучше пенсам просрочку, чем в мусорку!
ГЕННАДИЙ (читает надписи, затем строго). И вам не стыдно, девушка! Лучше бы пенсии повысили. Это же пропаганда нищенства на государственном уровне. Докатились!
ДЕВУШКА. Ген, да ладно, чего ты на бедную женщину накинулся? Это ее работа, да?
ЛЮДА. Да.
ДЕВУШКА. А надо быть добрее, веселее, отдавать все лишнее. Бог велел делиться, да?
ГЕННАДИЙ. Вот что! Девушка (достает из кармана диск), я с вами поделюсь духовной пищей, так сказать! Это, между прочим, мои песни, вот берите, берите! И приходите в пятницу на мой концерт в ДК «Химик»!
 
Геннадий и Девушка уходят. Люда какое-то время стоит, как громом пораженная. А добрые люди продолжают еще бросать в телегу какие-то продукты, видимо, по теории разбитых окон. К Людмиле подходит Олег Парамонов, поэт из Перми.

ОЛЕГ ПАРАМОНОВ. Извините, а можно я тоже пожертвую?
ЛЮДА (срываясь на него). Что?! Купили говно, и думаете, что пенсионеры не люди?! Не нужны им ваши подачки, они не жрут все вот это вот, что сюда накидали!
ОЛЕГ ПАРАМОНОВ. Да я и не хотел  фигню отдавать, я просто подумал, день победы скоро, можно коньяку пожилым людям или им нельзя?
ЛЮДА (смягчаясь). Такой богатый?
ОЛЕГ ПАРАМОНОВ. Извините, а почему вы плачете? Может, вам помочь?
ЛЮДА. Да, мне нужна помощь, я все это не дотащу. Проводишь? Тут недалеко. Я щас быстро переоденусь. (Вдруг Люда хватает себя за голову, вернее за белый колпак с лозунгом «Добрая покупка», она срывает его, затем снимает с себя униформу, достает свой пуховик, который висел где-то за стендом, надевает его и решительно уходит с телегой на улицу.) Пошли!

 

СЦЕНА 21

Квартира ветерана Одинцова. Люда, Одинцов и Олег Парамонов сидят на кухне за накрытым столом. На столе навалены продукты из акционной телеги и стоит бутылка коньяка. Люда наливает себе и Одинцову коньяку.

ЛЮДА. «Девушка»! «Как вам не стыдно!» Да кто ты такой, чтобы стыдить меня? Кто он такой, а, Игорь Иваныч?
ОДИНЦОВ. Он?! Да он негодяй, мерзавец! А вы… Людочка, меня влечет к вам неведомая сила! Вы даже сами не знаете, какая вы прекрасная! Поверьте, мне много лет и я вижу вас сквозь призму времени!
ЛЮДА. Я устала от этой лжи, Игорь Иваныч, кругом вранье, трусость и предательство! Никто меня понять не хочет, никому я не нужна!
ОДИНЦОВ. Что вы, Людочка! Да вы золото нибелунгов! Вы сокровище! Я вам всегда это говорил. Я ведь думал, вы не придете больше. Мне тут звонили из собеса вашего, расспрашивали о вас, нехорошо так расспрашивали, но я про вас только в превосходной степени, можете быть спокойны, только в самых высоких выражениях! Невестка устроила мне головомойку, скорую даже вызывала, но я им не дался, я вас ждал, и вы пришли!
ЛЮДА. Мне к вам нельзя. К вам теперь другая будет ходить.
ОДИНЦОВ. Как другая? Мне не нужна другая, Людочка, я к вам привык. Слушайте, а давайте с вами выпьем на брудершафт, и вы будете меня звать просто Игорь, а я вас Людочка и на ты. Согласны?
ЛЮДА. Я все равно не смогу вас на ты, Игорь Ива… Игорь. Ну, давайте. (Парню.) Ты тоже давай, присоединяйся. 

Одинцов разливает коньяк по рюмкам, они сплетаются руками, выпивают.

ОДИНЦОВ. А теперь поцелуемся, Людочка. (Тянется губами к губам Люды, она замирает и закрывает глаза, Игорь Иваныч останавливается.)
ЛЮДА (открыв глаза, целует быстро его в щеку). Игорь…
ОЛЕГ ПАРАМОНОВ (разомлев от выпитого). Людмила, вы простите меня.
ЛЮДА. Да ты-то здесь при чем? Наоборот! Игорь Иваныч, то есть Игорь, смотрю, пионер какой-то ко мне прилип, не отстает, давайте, говорит сумки донесу и коньяк еще подарил.
ОЛЕГ ПАРАМОНОВ (опять выпивает). Я просто хочу, чтобы у вас все было хорошо. И знаете, вот этот певец, ну который вам нравится, Геннадий Круглов, он на самом деле, он даже не сочиняет эти песни. Стихи я ему сочиняю. А мне иногда на его концерте потом разрешают пару стихов прочитать. Но вы меня не помните, конечно, Олег Парамонов. Я вам щас свои стихи почитаю, вот…

(до конца читать не обязательно, Люда отшатывается от него)
неумелый, но нефальшивый,
простоват, но душевен и чист.
прикоснулся к запястью несмело,
от волнения веко дрожит.

взяв в кольцо твои губы плотно
представляя себя в тебе
я отдался инстинктам животным
на секунду забывшись во сне.

пробудившись, заметил капли
слез приснившихся на щеке,
может, дождь сквозь стекло проплакал
может, я побывал в тебе?
А он вообще… ну его выбрали, типа бабам нравится

ЛЮДА. Ты перепил, что ли, Олег, какой еще Геннадий, с чего ты взял!
ОЛЕГ ПАРАМОНОВ. И я с этого дня на Геннадия не работаю. Да пошел он! (Распаляясь.) Да он без меня никто!
ОДИНЦОВ. Люда, про кого говорит этот молодой человек? Про соперника? Я сегодня аппарат забыл надеть. Мы с вам на брудершафт уже выпили?
ЛЮДА. А знаете, Игорь Иваныч, а я согласна на ваше предложение! (Целует его в губы.)
ОДИНЦОВ (смущен). О! Какая вы решительная… А я и не надеялся, я думал у вас тайм-аут…
ЛЮДА. Да у меня, вся жизнь сплошной тайм-аут. Игорь… Игорь Иваныч, что с вами?

Игорь Иваныч вдруг начинает плакать и смеяться одновременно и долго кашлять.

ЛЮДА. Игорь Иваныч, что с вами? Игорь Иваныч, может скорую?
ОДИНЦОВ. Кхе-кхе-кхе, кхм, кхм, кхм… (Хрипит.) Воды… кхе-кхе-кхе… дай воды…
ЛЮДА (кричит Олегу). Ты скорую можешь вызвать?
ОДИНЦОВ (кашляя). Оххх, там… в серванте… эээээ ххх кхм, там книжка, там у меня книжка… сберкнижка… ключ, ключ забыл, кхм, кхкхкхкхкх… (Задыхается.) Там сердечное, нитроглицерин.
ОЛЕГ ПАРАМОНОВ (вынимает айфон). А какой номер, я никогда не взывал?
ЛЮДА. Господи! 103!
ОЛЕГ ПАРАМОНОВ. Без кода?
ЛЮДА. Без, без!

Люда выбегает из комнаты, Игорь Иванович продолжает кашлять. Парень звонит в скорую.

ОЛЕГ ПАРАМОНОВ. Здравствуйте, я в квартире на улице Кошкина где-то, тут что-то случилось, человеку плохо, он кашляет… я не знаю, сколько ему лет, но, по-моему, очень много. Лет сто, наверно.

 

СЦЕНА 22

Люда в квартире у Нонны Михайловны. Люда шваброй моет полы. Нонна Михайловна лежит в постели.

НОННА МИХАЙЛОВНА. Я платить тебе за полы все равно не буду. Я не обязана тебе платить.

Люда не останавливается. 

НОННА МИХАЙЛОВНА. А ты думала, я такая дура?

Люда заканчивает мыть полы, облокачивается о швабру.

ЛЮДА. Значит, стрижка вам моя не понравилась, да? А в «Медее» понравилась? Что же вы мне сразу не сказали, а даже наоборот, вертелись перед зеркалом, шляпы какие-то стали примерять нафталинные?
НОННА МИХАЙЛОВНА. Темно было. Я вижу плохо, Людочка.
ЛЮДА. Вы не стриглись в «Медее».
НОННА МИХАЙЛОВНА. Не помню я! Склероз у меня!
ЛЮДА. Что я вам сделала, Нонна Михайловна?
НОННА МИХАЙЛОВНА. Ну, так и быть, скажу, но обещай, что уйдешь. Обещай. Я не должна это говорить.
ЛЮДА. Уже ухожу. (Снимает фартук.) Ни секунды вас не задержу.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Судьба человека обычно зависит от жребия, и еще важно, кто его бросил, если жребий попал в руки доброй из нас, сестер, человеку повезло, а если злой – то не повезло. И никакой причины здесь нет. Это случай.
ЛЮДА. И вы, как я понимаю, злая. Только не надо мне угрожать, Нонна Михайловна.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Поэтому одни живут в довольстве и почете, а у других ни доли, ни воли, у одних жизнь долгая, у других короткая. Но мы это не решаем.
ЛЮДА. Нонна Михайловна, у меня из-за вашей жалобы неприятности на работе. Я ходила в «Медею» и там мне сказали, что вы к ним приходили, но не стриглись. Запомнили они вас, кстати, по моей стрижке. Значит, чек чужой в мусорке нашли, так? И его приложили к жалобе.
НОННА МИХАЙЛОВНА. А ты… так расстроилась? А я же пошутила! (Манерно хохочет.)
ЛЮДА. Расстроилась?! Да я в ярости вообще-то от такой черной неблагодарности.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Ты тогда подстригла меня и ушла, а я села перед зеркалом, смотрю на себя – с этой стрижкой модной, с губами подкрашенными, и вдруг ясно понимаю, что это еще ужаснее, выглядеть хорошо, и быть совсем одной, и думаю, а на кой мне эта красота? Я же не чувствую ничего. Уже лет сорок. И тут вдруг я почувствовала злость, а это важно хоть что-то почувствовать. И я стала звонить тебе, а ты трубку не берешь после семи, а дочери не могу позвонить в Италию, она требует только по скайпу или какому-то воцапу. Я села и начала писать и как-то жалоба написалась, сама собой, инстинктивно. А хочешь, я теперь благодарность напишу? И шарфик обратно возьми. Он хороший, импортный, мне дочь из Италии привезла. А еще она мне угги прислала, а я не могу в них ходить, там подъема совсем нет, у меня ноги больные. Не хочешь купить? Я тебе тысяч за пять отдам.
ЛЮДА. Нет, не хочу.
НОННА МИХАЙЛОВНА. Какая ты жестокая! А я тебя люблю, люблю как дочь, всю жизнь о дочке мечтала. А она бросила меня… За мафиози какого-то вышла в Италии, там они все мафиози. Хоть ты мне и не веришь и костеришь меня, а я люблю тебя.
ЛЮДА. Нонна Михайловна, знаете… я тоже хочу вам сказать…
НОННА МИХАЙЛОВНА. Да… да, Люда! Скажи!
ЛЮДА. Любовь это взаимное чувство. И я вас, Нонна Михайловна, не люблю. Совсем. (Ударяет по ведру с водой ногой, ведро падает, вода разливается, Люда уходит.) 
НОННА МИХАЙЛОВНА (кричит). Конфеты были новые, халат новый, черно-красный с кистями, мне в школе на юбилей подарили, я позвоню твоей начальнице. (Продолжает кричать в след ушедшей Люды.) Я в прокуратуру позвоню, жалобу в следственный комитет напишу! Я Путину напишу! (Плачет.) Она шарфик и угги мои украла, она ключ мой подделала. Она меня не любит! Моя дочь меня не любит.

 

СЦЕНА 23

Квартира Люды. За накрытым столом уже давно сидят Люда, Даша и Виталий. 

ВИТАЛИЙ (с удовольствием наливая себе водку). А знаешь, он какой умный парень у меня. И вот непонятно, в кого пошел. Представляешь, два года было, только ножками пошел, а уже руль правильно держал, «без десяти два». Я ваще, как увидел! Девчонки, давайте за сына, за брата твоего, Дашуль, а тебе сколько лет-то? Ты ж в этом, в институте вроде учишься, я думал…
ДАША. В универе. Первый курс. Мне 19.
ЛЮДА. Недавно исполнилось. Папаша! Не знаешь, когда у дочери день рождения.
ВИТАЛИЙ. Ну, откуда мне знать-то?
ЛЮДА. «Так в век Интернета ничего не скроешь».
ВИТАЛИЙ (закусывая). Большая уже, можно и выпить с отцом. Ты ж сама скрыла все. Мать твоя, Дашуль, скрыла от меня. Вот зачем так, ну зачем? Даш, когда у тебя день рожденья? Я теперь буду помнить.
ДАША. 18 апреля. Помнить не обязательно, я этот день ненавижу.
ВИТАЛИЙ. Щас запишу в календарь в смартфоне у меня есть тут такая опция. (Ищет опцию в смартфоне.) А чего так? Рановато еще ненавидеть.
ДАША. Для меня это не праздник.
ВИТАЛИЙ. А для меня праздник. И встреча наша… это же событие какое. Я вообще спать сегодня не мог, еле отработал. Ты не думай… (Залипает в телефон на фотографии.) А хочешь, я тебе его покажу? Это как мы ездили здесь в Египет, он там на верблюде перевернулся, а вот, подожди, подожди, щас смешная будет, это на даче, у меня с женой дача, пока тоже делим, там 150 квадратных метра, если что. Не считая хозблока новенького.

Даша смотрит фотографии без интереса.

ДАША. А это вы здесь так на одного музыканта похожи.
ВИТАЛИЙ. А у тебя парень есть?
ДАША. Не ваше дело.
ВИТАЛИЙ. А чего ты на вы-то все ко мне, Даш? Я ж отец твой. 
ДАША. Я не привыкла к вам.
ВИТАЛИЙ. К тебе. Ну скажи: к тебе, папа. А парня надо пораньше заводить.
ДАША. А не пошли бы вы в жопу, папа? Я еще буду путаться иногда, то на вы, то на ты, ничего? Мне так комфортнее.
ВИТАЛИЙ. Какая ты колючая, дочк. А учишься на кого?
ДАША. На маркетолога.
ВИТАЛИЙ. В рекламе, да? Там много зарабатывают. Надо же, а у меня жена тоже в рекламе работает. Бывшая. Я у нее спрошу, может, им люди нужны. Мы с ней хоть и разошлись, но в нормальных отношениях. Сегодня вот с сыном согласилась посидеть, хотя моя очередь. Но пошла навстречу. (Наливает и тут же выпивает. У Виталия звонит сотовый.) Да! Я еще тут. (Пауза.) Так мы договорились же? (Пауза.) Ну чего ты начинаешь? (Пауза, смотрит на часы.) Ну хорошо, хорошо. Ну все, иду уже. (Пауза.) Да понял я. Всё, пока. (Нажимает отбой.) Ну вот, недопонял я. Она только час может. А я думал, на весь вечер. А у нее час всего, а потом встреча там какая-то деловая. Воот. Деловая колбаса.
ЛЮДА. Конечно, иди, детей нельзя оставлять без присмотра.
ВИТАЛИЙ. Да, сейчас строго стало, не дети, а центры тайфуна какие-то, всё затягивают, как в воронку. Если б заранее, я бы консьержку Хафизу попросил. А она говорит, ничего я посижу. А теперь вот не может.  
ДАША. Пап, да ты не оправдывайся. Мы все понимаем.
ВИТАЛИЙ (одевается). А знаешь, Даш, я вас познакомлю, лады? Он парень хороший, знаешь какой умница! Он уже буквы знает. Не читает еще, а отдельно на кубиках показывает и говорит: А, Б, В… Такой пацан головастый! И вы с ним похожи (в дверях) как три копейки. Так что в следующий раз к нам в гости. Милости просим, как говорится.
(Смотрит на часы.) Эх, совсем времени нет. Всё, девчонки мои, пока! Побегу. (Целует в щеку Люду и Дашу, уходит.)
ЛЮДА. Ты чего так с ним грубо?
ДАША. Он мне не нравится. Лучше бы не приходил.
ЛЮДА. Так нельзя с людьми, захотела приблизила, захотела отбросила. Мы ответственны за тех, кого приручили!..

Люда наливает из бутылки оставшуюся водку, выпивает, не закусывая.

ДАША. Мам, ты в порядке?
ЛЮДА. Знаешь, как я с ним познакомилась? (Опять выпивает водки.) Я ехала в метро после одной НЕвстречи. Это был мужчина, которого я тогда безумно любила, преподаватель в техникуме…
ДАША. Да, ты рассказывала уже…
ЛЮДА. И я один раз осталась после занятий, дождалась, когда все уйдут, сунула записку под дверь и села ждать на банкетке, такие были дерматиновые, я ее от волнения расковыряла еще всю, там белый какой-то войлок. Сидела, сидела, да и уснула. А проснулась, когда уборщица меня по ногам шваброй шуганула. И вдруг говорит так: ушел твой. Представляешь, уборщица! Это был конец света. И главное, он ничего мне не передал. Я так и представила себе, как он вышел из кабинета, закрыл дверь на ключ и пошел себе, мимо меня, как пустого места. А ведь я была уверена, что я ему нравлюсь. Это случилось, когда мы на картошку ездили, ну вот там знаешь, у костра, песни под гитару, хорошие, Цоя пели, потом вот песню такую на стихи Есенина, группа «Альфа», «уличный повеса»… Романтично было.
ДАША. В смысле трахались на картошке?
ЛЮДА. Ну, как ты такое можешь говорить! Всегда все опошлишь.
ДАША. А что такого! Ну, окей, динамил он тебя.
ЛЮДА. Это важно, чтобы ты поняла, что твоя мать не проститутка.
ДАША. Я поняла.
ЛЮДА. И вот этот вечер был худшим вечером в моей жизни, потому что я тогда все поняла, я поняла, что Николай Николаевич совершенно меня не любит. И вот еду я в таком состоянии в метро. И понимаю вдруг, что нет в жизни никакого смысла, никакого, и не будет больше ничего. И вдруг какой-то парень спрашивает меня: а вы не знаете, где улица Кондратюка? А я там как раз жила с подругой, снимала. Была зима и мы вышли на ВДНХ, ходили, ходили, ужасно замерзли. И в итоге он пошел провожать меня через пустырь. И уже у подъезда я предложила зайти выпить чаю, а подруги не было, все как-то совпало. И знаешь, он тогда был очень похож на тебя, худой, с большими голубыми глазами, длинными ресницами. И он так обреченно засобирался после чая, и я поняла, что по дороге его изобьют гопники, зарежут наркоманы и загрызут бездомные собаки. И я сказала ему: оставайтесь. В комнате была одна кровать, и я думала, мы так ляжем валетом спокойно. А спокойно не получилось. И он стал приходить, а я не могла этому противостоять, но постоянно говорила, что люблю другого. А он как-то болезненно это воспринимал, а потом стал где-то пропадать, стал раздражительным, нервным. А потом эти звонки начались, угрозы из-за долгов, бензин этот. А у меня была задержка, и я его выставила. Но теперь я вижу, он исправился. Ты уж не обижай отца.

Молчание.

ДАША. Это ты его обидела 20 лет назад. Он, наверное, мстить пришел.

 

СЦЕНА 24

Кабинет Риммы Романовны Ляшко. Входит Люда.   

ЛЮДА. Здрассте, Римма Романовна… Все в порядке!
ЛЯШКО (смотрит в монитор). Вы не видите, я работаю?
ЛЮДА. Так я от Гукасян, полы ей надраила до блеска, и выяснила, что чек из «Медеи» липовый, она меня подставила, сука, представляете.
ЛЯШКО. Не ругайтесь в кабинете.
ЛЮДА. Извините, вырвалось. Не будет она никуда ничего писать больше, она ненормальная, несла какой-то бред типа заговоров, но я ей показала, как вампирить.
ЛЯШКО. Людмила Ивановна, сядьте, пожалуйста.
ЛЮДА (садится). Да чего мне рассиживать? Мне к Самохиной надо бежать.
ЛЯШКО. Вы в понедельник акцию «Забота» проводили в «Копеечке»?
ЛЮДА. Ну, проводила.
ЛЯШКО. А куда продукты делись? Киселева мне сказала, что вы ничего не приносили.
ЛЮДА. Там, знаете, продукты те еще, просрочка в основном, такие продукты опасно даже в зоопарк отдавать… Я бы их и бомжам не отдала у Вечного огня.
ЛЯШКО. И поэтому вы вопреки моим запретам в тот же день отправились к Одинцову со всеми этими продуктами и устроили там опять пьяную лавочку.
ЛЮДА. Римма Романовна, ну зачем вы так, просто у меня был стресс… там на личной почве... А он ветеран и вот я решила с него начать, а там…
ЛЯШКО. Дело в том, что вчера Одинцов умер. Невестка сказала, что когда зашла к нему, он был очень возбужден, у него обострился бред женитьбы. Но ему стало плохо, его отвезли в больницу и вчера он скончался. 

Люда молчит. 

ЛЯШКО. Вы подтверждаете тот факт, что злоупотребляли своим положением…
ЛЮДА. Что? Игорь Иваныч умер? Какой ужас!
ЛЯШКО. Вы должны написать объяснительную. Дело серьезное.
ЛЮДА. Он такой веселый был. И настоящий мужчина. Горе какое.

Люда встает, идет к выходу.

ЛЯШКО. Вы куда? Я с вами еще не закончила, Карташова! (Люда уходит.) Это дурдом какой-то, а не собес. Нет, надо срочно в мэрию переходить, пока Леонид Петрович предлагает.

 

СЦЕНА 25

Вечер. Спальня Люды. Люда и Виталик в постели. Говорят вполголоса.  

ВИТАЛИЙ. И чего, прям так написала заяву и ушла, в никуда? Ну ты даешь.
ЛЮДА. Почему в никуда, я в парикмахерскую пойду, там сутки через двое, или в химчистку, а там через трое. Не решила еще.
ВИТАЛИЙ. А ты че, умеешь это самое стричь, что ли?
ЛЮДА. Я недавно сделала одной бабке стрижку, она на меня жалобу в прокуратуру написала и в следственный комитет.
ВИТАЛИЙ. Может, тогда в химчистку, там безопасней?
ЛЮДА. Ой, не знаю. Вдруг шубу норковую испортят, посадят еще.
ВИТАЛИЙ (смотрит на часы). У, ёёё! Мне ж бежать надо!
ЛЮДА. Куда бежать, в 5 утра? Вы так рано начинаете?
ВИТАЛИЙ. Да не. Забыл тебе сказать, жена, понимаешь, че-то взбесилась, а на ребенке все отражается. (Пока говорит, спешно надевает носки, белье, рубашку, брюки.)
ЛЮДА. Вы ж в разводе?
ВИТАЛИЙ. Ну, формально да. Но она говорит, что сейчас у Андрюши сложный период, ему пять, и для него будет травма, если меня рядом не будет утром. И она просила пока хотя бы изображать семью. Чтобы вот он встал в 6 утра, а мы все дома! Завтракаем вместе, в ванную одну ходим, в туалет. Папа, мама, всё такое. (Уже на пороге.) Ты не думай, я это делаю совершенно добровольно, и у нас с ней дружеская договоренность, она на нашей стороне и одобряет твою кандидатуру. (Перед открытой дверью.) Ну, не прощаемся, на звоночке. (Целует Люду в щеку, уходит.) Вы с Дашкой прям как три копейки похожи! Ну все, давай! (Очень быстро, почти бегом спускается по лестнице, заводит машину, уезжает.)

Люда, заспанная, в халате, садится перед зеркалом, долго смотрит в него, потом говорит.

ЛЮДА. Как прекрасно, когда есть любимый! Он есть у меня. И на этот раз это Виталий! Да, Виталий, а не какой-то Геннадий. Это отец моей дочери, и теперь у нас настоящая семья. Виталий! Какое прекрасное имя, от слова жизнь. Виталий сразу вдохнул жизнь в нашу однообразную жизнь. Мы теперь одно целое, мы будем вместе ходить гулять в парк, делать шашлыки, мы будем вместе плавать на кораблике, а то купим лыжи и будем на равнинных лыжах ходить по этим, по равнинам, будем вместе ходить в Торговый центр и что-нибудь покупать. Не знаю даже, какая я счастливая, реально счастливая!

Далее действия с тремя героями будут происходить параллельно.

Виталий в это время едет на своей подержанной иномарке куда-то в район промзоны, где гаражи, он останавливается, из-за гаражей выходят трое крепких мужчин, в руках у одного монтировка. Они подходят к Виталию, Виталий достает из заднего кармана сверток. Один мужчина забирает сверток, разворачивает, видит деньги, пересчитывает. Он недоволен суммой, мужчина кричит на Виталия, Виталий в ответ что-то кричит просительное. Если прислушаться, то можно расслышать слова Виталия с просительной интонацией: «Не успел», «Продам машину!», «Не надо!», «Я заплачу» и слова мужчины с угрожающей интонацией: «На счетчик…», «А то ноги пацану отрежу», «Бабу раком» … и так далее.Мужчина с монтировкой подходит к машине Виталия и ударяет один раз по боковому стеклу, стекло разбивается. Виталий машет руками, кричит. Тогда мужчина ударяет второй раз по фаре, фара разбивается. Слышны слова: «ты же мастер, починишь». После экзекуции он сплевывает и зачем-то растирает плевок ногой. Затем трое мужчин уходят в сторону гаражей, Виталий остается рядом со своей разбитой машиной.

Люда в это время в своей комнате, сидя перед трюмо, продолжает сеанс аффирмации.

Даша в это время в своей комнате с заплаканными глазами пишет длинное-длинное письмо (параллельно Даша стоит в переполненном зале перед сценой, где выступает какой-то современный музыкант из современной группы – рок, панк или рэп):

ПИСЬМО ДАШИ

Привет, Гена (можно подставить любое другое имя)!
Вот пишу очередное, неотправленное письмо. Знаешь, у меня нашелся отец. У каждого человека есть отец, но иногда было бы лучше его не знать, нет его и нет, этого отца. Извини, что гружу тебя своей личнухой. Тебе это точно неинтересно. На самом деле я хотела признаться тебе уже не в любви, а в ненависти. Знаешь, я поняла одну страшную вещь про любовь. Слово дурацкое. Давай назовем его аддикция, привязка, как у наркоманов. И она делится на две части: на приятную  часть (собственно, любовь, кайф) и неприятную (побочка, ломка, ненависть). Ну вот. Оказывается, есть очень простой, элементарный способ, чтобы избавиться от первой части. Люди, которые сидят в этой эйфории, когда явно шансов никаких, просто глупые или слабые, как моя мать, наверное. А я разобралась с первой частью. Я просто расчертила таблицу (нашла в интернете такой способ) и справа написала свои ожидания, а слева насколько они сбылись. Так вот из 21 пункта у меня сбылось только 2 ожидания. Прикинь. Ну типа внешность, и что ты мне сказал тогда после концерта, какая я красивая типо и тд и тп. Ну и секс сюда входил. И все. Я когда это осознала, что это все было одноразово, что я у тебя во френдзоне, что даже не секс-онли, на который я, кстати, была согласна, я готова была в какой-то момент за тобой как шавка бегать. Но тебе и это было не нужно. И мне так обидно стало, я себя почувствовала таким говном. Вот. А потом на следующий день я почувствовала себя свободной от тоски, после этой таблицы, она реально помогла: то есть я снова стала получать удовольствие от еды, меня перестало все раздражать, мать особенно, я стала обращать на погоду, на природу, цветы, там, листики, котиков, не знаю, людей, здороваться стала, в универе с компульсивом ударилась в курсовую, стала хвосты в универе сдавать. Обращать на свою внешность, пошла стрижку сделала короткую, сначала хотела вообще налысо, а потом подумала, вот еще уродовать себя из-за какого-то придурка и бездаря (это я про тебя). Я ведь главное поняла, что ты бездарь. И ты у меня больше не в авторитете, ты для меня полный ноль. И я тебя сейчас люто ненавижу, желаю тебе всяческих неудач, желаю срыва всех твоих проектов, желаю провалов, желаю потери к тебе интереса, желаю чтобы мы поменялись ролями, и чтобы ты ощутил свою слабость, никчемность, бездарность, чтобы муза оставила тебя, твой ангел типа твоего творчества бросил тебя, как ты бросил меня. Я была твоим ангелом, я могла бы быть твоим ангелом. Я так любила тебя. Я молилась на тебя, ты был всё для меня. Ты был богом для меня! Ты понимаешь это, дурак ты последний? Я молилась на тебя, я ловила каждое твое слово, каждый твой стих, каждую твою песню. И вроде бы с любовью покончено, но я все равно проверяю почту по десять раз на день, я вздрагиваю, когда мой смартфон вибрирует, когда упало письмо. И поэтому я пишу очередное письмо самой себе от тебя как бы вот такое:
Дорогая любимая Даша!
Я скучаю по тебе. Я сильно скучаю по тебе. Я ждал, что ты изменишь свое решение. Но ты молчала. И я молчал. И я надеялся, что забуду тебя в этой круговерти трудов и дней. Что забудусь в моем творчестве. Я писал день и ночь, но я не могу ни о чем думать, кроме тебя, я пишу, пишу, а потом зачеркиваю.  Сочиняю песню, и вижу, что говно сочинил, потому что ты не ходишь на концерты, потому что я не вижу твоих огромных голубых глаз с бархатными ресницами. У меня ничего не клеится, я иссяк. И иссяк, потому что ты ушла из моей жизни. Так резко и так неожиданно, так... как удар ножом в спину. Мне очень больно. До сих пор. Эта рана сочится во мне. И я не знаю, что мне делать. Может... может, ты простишь меня. И позволишь мне увидеться с тобой. Только увидеть тебя, а?
Я очень, очень скучаю, нет, я тоскую по тебе... и я... люблю тебя. 

Твой навсегда Гена (можно подставить другое имя).
В этой же комнате луч света высвечивает Игоря Ивановича Одинцова (он так же нарядно одет, когда к нему приходила Люда) и койку в больнице, на которой сидит, раскачиваясь, его сын 50 лет Гриша.

ИГОРЬ ИВАНОВИЧ. Я живу очень давно, помню Москву, еще освещенную газовыми фонарями: идешь после свидания рано утром, часа в четыре по брусчатке, а улицы плывут в голубоватом свете!.. А после войны многие голодали, жили в подвалах, пенсий никаких ветеранских не было, как сейчас, а вот калек много было, без ног, на тележках, безруких,  их потом всех к 800-летию Москвы вывезли подальше. Ну а как же! Чтоб не портили облик города, не позорили перед иностранными гостями. А мы с приятелем построили домик для детей во дворе. А дети были тогда послевоенные, голодные, беспризорные... 

ГРИША (раскачиваясь). 
Мудрые девы
оттуда возникли,
три из ключа
под древом высоким;
Урд имя первой,
По паспорту
Российской Федерации
Лидия Афанасьевна Конопкина
Вторая Верданди,
Вера Андревна, согласно выписке
Из домовой книги от 47-го года
Проживала в районном центре Кузино,
Скульд имя третьей;
Нонна Михайловна Гукасян
Три раза меняла фамилию
Выписка из архива ЗАГС
Ленинского района
Город Воскресенск
Московской области
За номером 200019877679.
Резали руны,
судьбы судили,
жизнь выбирали
детям людей,
жребий готовят.
Помнят войну они
первую в мире
И вторую
Великую отечественную
Помнят хорошо и будут помнить
И будем помнить, будем помнить
Будем помнить! Помнить всегда!
Будем помнить всегда, ну, конечно же, будем
Как тащила сестренка тебя в медсанбат
Как простые и добрые женские груди…
На меня навалился тяжелый солдат…
Как дрожала земля от разрывов и смерти
Как лежал на земле беззащитной снаряд
Как бежали по полю голодные дети
И потери бойца не заметил отряд. 
Скульд первой погибла,
пронзенная копьями,
Вторую жгло пламя
в чертоге Одина,
Второй этаж
Квартира 32
По улице Кошкина
Ответственный квартиросъемщик
Одинцов Игорь Иванович
А третья замерзла…
трижды сгорели
трижды пронзили
трижды замерзли
трижды рожденных,
и все же они
доселе живут...
автомобиль
ВАЗ 2110 под номером
Г690НВ три семерки
Грише Надо Выходить…
Грише Надо Выходить…
Грише Надо Выходить…

 

ЭПИЛОГ. СЦЕНА 26

Прошло три года. Парикмахерская «Медея». Входит Римма Романовна Ляшко. Подходит к администраторше. 

АДМИНИСТРАТОР. Вы записывались?
ЛЯШКО. Нет, мне просто надо укладочку сделать.
АДМИНИСТРАТОР. Сейчас посмотрим, есть ли у нас свободный кто. Присаживайтесь в кресло у окна, мастер сейчас подойдет.

Администратор выходит. Появляется Люда. Ляшко ее узнает.

ЛЯШКО. Господи! Мир тесен.
ЛЮДА. Римма Романовна, сколько лет, сколько зим! Вам укладочку только, или челочку подравнять еще могу, и бровки бы подкрасить.
ЛЯШКО. А вы разве умеете? Как вы здесь оказались?
ЛЮДА (накидывает на Ляшко пеньюар для стрижки). Очень просто. Вышла я тогда от вас и прямиком пошла в эту самую «Медею», устроилась стажером сначала.
ЛЯШКО. Значит, вы и вправду, на парикмахера учились! А я тогда вам не верила…
ЛЮДА. Если честно, не училась я ни на какого парикмахера. (Заметив испуг на лице Ляшко.) Шучу, после школы отучилась год в ПТУ. А практика началась, и поставили меня на детей из детского дома. А у них еще и педикулез, у всех. Я один день, как у станка, отстояла, и ушла.
ЛЯШКО. А я в мэрию перешла.

Люда стрижет Ляшко.

ЛЮДА. Правильно, там поспокойнее.
ЛЯШКО. Да какой там! Нигде нет покоя. Один этот случай с пропавшими старухами.
ЛЮДА. С какими?
ЛЯШКО. А вы не знаете разве? В новостях еще местных передавали. Они втроем пошли в парк заниматься скандинавской ходьбой и не вернулись. Никто не знает, что случилось. Весь парк прочесали. Заблудились, наверное, а дальше заповедник начинается. И пшено вокруг, дорожка из пшена шла, шла в парк, а где лес начался, оборвалась вдруг.

Люда стрижет Ляшко.

ЛЯШКО (продолжает). И с бомжами тогда разобрались к Спартакиаде. Этим наша Марго занималась и Снегирева, они такие боевые и знали к ним подход, всех на учет отправили куда надо за сто первый, как говорится, километр, очистили город.
ЛЮДА (заканчивает манипуляции с головой Ляшко). Ну вот, нормально, Римма Романовна?
ЛЯШКО (с удовлетворением смотрит на себя в зеркало). Вроде ничего. Может, вы мне и затылок тогда поднимете?
ЛЮДА. Тогда это уже будет стрижка.
ЛЯШКО. Ну, стрижка так стрижка. Я вам доверяю, Люда. (Улыбается.)

Люда начинает стричь Ляшко. Она тоже улыбается. На большом жк-экране беззвучно поет Геннадий Круглов, а раздается звук трансляции радио и поэтому слышна какая-то песня Юрия Антонова.

КОНЕЦ







_________________________________________

Об авторе: МАРИНА КРАПИВИНА

Родилась и живет в Москве. Закончила Московский государственный университет печати (бывший Московский Полиграфический институт). Автор пьес и сценариев, финалист драматургических конкурсов и театральных фестивалей: Золотая маска, Кульминация, Любимовка, Ремарка, Евразия, Текстура, Свободный театр (Минск) и др. Пьесы в разные годы опубликованы в журнале «Современная драматургия», сборниках, переведены на польский и английский языки, а также поставлены в российских и зарубежных театрах.
скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
4 015
Опубликовано 24 июл 2019

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ