ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Ирина Васьковская. ГАЛАТЕЯ СОБАКИНА

Ирина Васьковская. ГАЛАТЕЯ СОБАКИНА


(пьеса)


Действующие лица:

Виктор, 40 лет
Аркадий, 40 лет
Саня, 19 лет
Вася, 19 лет



1

Сон-мечта Виктора Собакина: большой зал для торжественных собраний (много света, лепнина на потолке, тонкие декоративные колонны с кудрявыми капителями, сдержанная позолота). На трибуну поднимается Виктор. Он улыбается и раскланивается – скромный герой. Неподалёку от трибуны стоит большая клетка, накрытая искусственным бархатом. Над трибуной – плакат «Ежегодная конференция просветителей - Просвещённый Православный Патриотизм!» 

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОБРАНИЯ (стоит возле трибуны с блестящим кубком в руках и говорит в микрофон). … и кубок получает Виктор Собакин, кодовое имя – Зверобой!

 Бурные аплодисменты, крики, стоны; Виктор с достоинством принимает кубок из рук председател.


ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Виктор, вам нет и сорока, а вы уже заместитель министра просвещения, - что вы можете сказать о своей нелегкой миссии, Виктор?
ВИКТОР (слегка краснеет, разводит руками). Работа есть работа. Кто-то должен её делать.

Бурные аплодисменты.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Прекрасный ответ! Но мы знаем, Виктор, что вы приготовили для нас нечто сенсационное? (Виктор улыбается и кивает) Слово Виктору!

Виктор взбирается на трибуну. 

ВИКТОР. Э-э-э… все мы знаем, что суть процедуры просвещения заключается в сильнейшем ударе, наносимом психическому аппарату объекта средствами… э-э-э… культуры. И все мы знаем, каковы последствия этого удара для объекта… проще говоря, для гопника… иными словами, для быдла… (вдруг, озлобившись, забирается с ногами на стул) К чёрту эвфемизмы! Я говорю о скотах!!! Да, мы работаем со скотом! (Виктор вскидывает кулак; в зале – оглушительные аплодисменты, вопли «так их, Витя!» и «давай, Зверобой!»; Виктор довольно улыбается и продолжает) Таким образом, если просвещение проведено надлежащим образом, то объект начинает мутировать. Сначала трансформации затрагивают телесный аспект… м-м-м… например, появляются лишние конечности… иными словами, наблюдается полимелия… (с наслаждением повторяет термин) полимелия… ну и так далее (покашливает, улыбается) Затем изменения распространяются и на нервно-психический аппарат – могут наблюдаться расстройства речи: немота, заикание… а также вегетативные расстройства: рвота, тахикардия… Иными словами, объект погружается в состояние так называемого «оглушения мировой культурой» (покашливает) Гораздо реже встречается трансформация по типу появления у объекта так называемых «ложных чувств» - обычно милосердия или терпимости.
Крайне редко появляется такое ложное чувство, как любовь... проще говоря, патологически устойчивая привязанность к предмету либо существу, заразная для окружающих… (замолкает на полуслове и бьёт ладонью по столешнице) Достаточно. Это знают все. Мы называем эти явления «прорастание человека в скоте». И нас ими не удивишь – ведь мы профессионалы (одобрительные вопли зала). Но единственный раз за всю историю просветительского движения был описан случай полной телесной и психической трансформации – у объекта произошла (делает паузу) смена пола. Этот случай – «синдром Миши Упыря» - описан нашими легендарными коллегами: Артемием Коровиным, кодовое имя «Анна Франк», и Григорием Корешковым, кодовое имя «Аушвиц»… да, есть мнение, что результаты исследований - фальсификация, что никакого синдрома не бывает… но сегодня я, Виктор Собакин Зверобой… я докажу вам обратное! Запомните эту минуту! (указывает на клетку) Галатея!!! (отрепетированным движением срывает с клетки бархатную тряпку)

Виктор резко просыпается – его ударил Аркадий.

ВИКТОР. А, где?!
АРКАДИЙ. Соберись.

Поздний вечер. Сквер. Виктор и Аркадий в новых спортивных костюмах сидят на корточках возле скамейки. Перед ними лежит дорогой мобильный телефон. Виктор нажимает кнопку на телефоне – звучит дуэт «Кто нежно о любви мечтает» из оперы «Волшебная флейта». Виктор и Аркадий смотрят друг на друга и улыбаются. У Аркадия пластырь на щеке.

АРКАДИЙ (наслаждаясь музыкой). Ништяк…
ВИКТОР. Так давно уже никто не говорит. Сейчас они говорят… (достаёт из кармана блокнот, листает) Странно, я же записывал… (переворачивает страницы) У меня, кстати, новый мат. Хочешь, почитаю?
АРКАДИЙ. Не надо.
ВИКТОР. Зря. Такое богатство смысловых оттенков… невероятная изобретательность (листает блокнот) Какая-то акробатическая гибкость ума. Я не устаю им удивляться.
АРКАДИЙ. Кому?
ВИКТОР. Народной смекалке, Аркаша.
АРКАДИЙ. Я тебе не попугайчик!
ВИКТОР. Прости.
АРКАДИЙ. Я полгода тебя прошу – не называй меня «Аркаша», никогда не называй меня «Аркаша», но ты…
ВИКТОР (перебивает Аркадия). Всё. Всё. Всё.

Молчат. Аркадий трогает пластырь на своей щеке.

ВИКТОР (кивает на поющий телефон). Помнишь, как на этом месте Дирк Богарт оборачивается и смотрит на Шарлотту Рэмплинг? С такой мукой в глазах… Я каждый раз плакать хочу. 
АРКАДИЙ. Я теперь всегда плакать хочу, Витя.
ВИКТОР (сдувает с рукава пыль). Пора об этом забыть. Со всеми случаются неприятности.
АРКАДИЙ. По-твоему это подходящее слово? Неприятности, да? Житейские мелочи?
ВИКТОР. Андрею, если ты забыл, сломали обе руки!
АРКАДИЙ. Я сдавал деньги ему на лекарства!
ВИКТОР. Дело не в деньгах, Аркадий, - дело в настрое. Ты изменился после того.
АРКАДИЙ. После чего «того»?!
ВИКТОР. Не начинай.
АРКАДИЙ. Нет, скажи, после чего я изменился?!
ВИКТОР. Господи, ну после того как гопник разбил тебе лицо!
АРКАДИЙ. Ты бы видел рыло этого скота… а я ведь хотел прочитать ему моё любимое стихотворение Бродского! Сам знаешь, как я его читаю!
ВИКТОР. Знаю. Знаю. В тебе просто пламя бушует (поёт) «В моей груди пылает жажда мести!» (подмигивает Аркадию) Помнишь, как мы в оперном эту арию пьяные слушали? И ты стал руками махать? (машет руками, изображая Аркадия)
АРКАДИЙ. Думаешь, я неженка, институтка? Нет! Я ко всему готов! Особенно после случая с Николаем (Виктор набожно крестится) Если бы я успел дочитать им хотя бы первое четверостишие, то мне не было бы так больно, Виктор (молчит, трогает пластырь на щеке) К тому же второе четверостишие начинается словами «и не встать ни раком…», и я подумал, что они отзовутся на эти строчки! Должны ведь их каменные сердца отзываться хоть на что-то! Но нет, они не дали мне дочитать!
ВИКТОР. Не волнуйся.
АРКАДИЙ. Я ведь только начал – я едва успел произнести «То не муза воды набирает в рот», как один из этих скотов встал и дал мне в табло!
ВИКТОР (поморщившись от слова «табло»). Ты и сам отчасти виноват.
АРКАДИЙ. Ах, я ещё и виноват? Прекрасно, Виктор, прекрасно.
ВИКТОР. Ты отлично знаешь, какую агрессивную реакцию вызывает у скотов словосочетание «в рот», произнесённое мужчиной! Да ещё и в отсутствие женщин! 
АРКАДИЙ. В торец! В морду! Кулаком! Я говорить месяц не мог!
ВИКТОР. Жаль, что всего месяц!

Аркадий каменно молчит.

ВИКТОР. Ну не обижайся.

Аркадий молчит.

ВИКТОР. Ну что ты как девушка… мир?
АРКАДИЙ (после паузы). Мир.

Молчат, слушают музыку.

ВИКТОР. Сейчас мимо пустыря шёл - двух попов встретил. Поймали уже кого-то. Он весь в крови, стонет. Кошмар. Я хотел вступиться, а один поп на меня с заточенным крестом пошёл. Господи, лицо фанатика. Я, конечно, ушёл сразу. Убежал.
АРКАДИЙ. Да ну тебя с твоим добросердечием. Я, собственно, атеист (пугливо оглядывается – не подслушивает ли кто-нибудь), но уважаю их методы.
ВИКТОР. А ты был когда-нибудь на принудительном крещении? (Аркадий не отвечает) Да что с тобой говорить – ты озлоблен.
АРКАДИЙ. А давай я тебя кулаком в лицо ударю? Ты мне вторую скуловую подставишь, что ли? У меня трещина в челюсти была!
ВИКТОР. Всё-всё-всё.
АРКАДИЙ. Тихо (прислушивается) Кажется, идёт.

Виктор быстро переключает трек – играет рэп. Виктор и Аркадий начинают кивать в такт. Виктор сплёвывает.

ВИКТОР (глядя на плевок). Полтора метра.
АРКАДИЙ. Метр двадцать, не больше (смотрит в темноту, щурится)
ВИКТОР. Малолетка?
АРКАДИЙ. А какая разница?
ВИКТОР. Ты снова?! Я же сказал – только старше восемнадцати!
АРКАДИЙ. Заткнись, гуманист.
ВИКТОР. Я не трогаю детей – это принцип! С другими – бога ради, хоть пятилетних лови, но со мной – только старше восемнадцати.
АРКАДИЙ. Детей ты, конечно, не трогай. Но это разве дети? Они с двух лет гвоздями заточенными друг друга режут.
ВИКТОР. Тихо.

На аллее появляется Саня - худой, в старом спортивном костюме. 

АРКАДИЙ (Сане). Сюда гуляй.

Саня подходит. Виктор и Аркадий смотрят на него снизу вверх. Аркадий широко улыбается – передний зуб у него замазан чёрной краской. 

ВИКТОР (Сане). Школьница?
САНЯ. А?
ВИКТОР (Сане). Лет тебе сколько?!
САНЯ. Девятнадцать, а чё?
АРКАДИЙ. Айфон не терял?
САНЯ. А?
ВИКТОР. Айфон не терял?!
САНЯ. Какой? (смотрит на телефон) Такой? А… нет, терял. В смысле, сестра потеряла.
ВИКТОР. Сестра потеряла, а ты нашёл.
САНЯ. Как?
ВИКТОР. Ты нашёл – сестра потеряла!
САНЯ. Сестра, да.
ВИКТОР. Потеряла.
САНЯ. Ну.
ВИКТОР. А мы думаем – чей айфон. Оказывается, твой. Бери.

Саня колеблется.

ВИКТОР. Бери-бери.

Саня тянет руку к телефону, Аркадий хватает его за запястье.

САНЯ. Ты чё? (пытается вырваться, но Аркадий сильнее) Ты чё, больно же!
ВИКТОР (Аркадию). Полегче.
АРКАДИЙ (Сане). Находку обмыть надо.
САНЯ. Ты чё, пусти!
АРКАДИЙ. Ты какой-то нервный…
САНЯ. Мужики, да я…
АРКАДИЙ (вскакивает). Кто тебе здесь мужики?! Дегенерат!
ВИКТОР (Аркадию). Стоп машина (Сане) Тебя как зовут?

Саня не отвечает, дрожит.

ВИКТОР (Сане). Не обращай внимания – у него бабушка вчера умерла (после паузы, медленно) Находку обмыть надо, как ты считаешь?
САНЯ. Я?
ВИКТОР. Брезгуешь?
САНЯ. Не, я…
ВИКТОР. Тут недалеко.
САНЯ. Я… ладно…



2

Квартира Аркадия – репродукции, статуэтки. Пьяный Саня сидит на диване, Аркадий – в кресле.

САНЯ. … а я ей такой говорю, короче: «Да пошла ты в жопу»…
АРКАДИЙ. Девушке?
САНЯ. Не, бабе своей.
АРКАДИЙ. А баба твоя кто? Овчарка?
САНЯ. Не, она сука конченая. 

Входит Виктор, несёт поднос с тремя бутылками пива.

САНЯ (Аркадию). Сука она. Но мы уже расстались так-то. Она говорит такая: «Мне надо две тыщи на брови». Я такой: «На какие, блядь, брови», а она такая: «Ты нищеброд», а я такой… (Виктору) Но она сама виновата, Витян, скажи?

ВИКТОР. Конечно, Александр. Так с ними и надо. А то на шею сядут.
САНЯ. Да я несильно так-то. Даже синяка не было.
АРКАДИЙ (Виктору). Я больше не могу. У меня уже руки дрожат.

Саня не слышит их разговор – пьёт пиво.

ВИКТОР. С чего ты хочешь начать?
АРКАДИЙ. Не знаю… (задумчиво смотрит на Саню) С чего-нибудь серьёзного…
ВИКТОР. Мандельштам?
АРКАДИЙ. Брось, это детский сад… (смотрит на Саню) У того скота (трогает пластырь на щеке) была такая же спортивная куртка…
ВИКТОР. Начни с Есенина – всегда отлично срабатывает. «Пей, выдра, пей! Мне бы лучше вон ту, сисястую!»
АРКАДИЙ. Нет, выдрой здесь не обойтись… Я начну… с раннего Пастернака! Да! Это будет медленная, медленная… медленная пытка…
ВИКТОР. Ну зачем садизм?! В тебе говорит травма – ты необъективен!
АРКАДИЙ. Нет, нет, я даже слишком объективен…
ВИКТОР. Аркадий, давай Симонова для начала – «Ты помнишь, Алёша!». А потом уже Пастернака. Но только не прозу – я этого не позволю.
АРКАДИЙ. Закрой хавальник, Витя, не зли меня.
ВИКТОР. Мне придётся написать докладную!
АРКАДИЙ. Да хоть десять!
ВИКТОР. Ты нарушаешь Устав!
АРКАДИЙ. И что?! Формалист!
ВИКТОР. Садист!
АРКАДИЙ. Трус!

Саня, рыгая, наблюдает за их перепалкой, но ничего не понимает.

ВИКТОР (наступает на Аркадия). Пункт сорок шесть запрещает применять к лицам младше двадцати пяти лет литературные произведения, внесённые в перечень номер двадцать!
АРКАДИЙ. Да я плевать хотел!
ВИКТОР. Я попрошу другого напарника!
САНЯ (Виктору). Да сам ты, блядь, напарник! Гомосек вонючий!

Аркадий бьёт Саню по лицу. 

ВИКТОР (Аркадию). Ты что делаешь?!
САНЯ. Пацаны, у меня мать, мама! Я у неё один, пацаны!

Аркадий снова бьёт Саню.

АРКАДИЙ. Метод прямого воздействия…
ВИКТОР. Ты настоящий фашист!
АРКАДИЙ. А ты слюнтяй!
САНЯ. Пацаны, пожалуйста…
ВИКТОР (Аркадию). И не говори, что не слышал! Он сказал! Он сказал «пожалуйста»!
АРКАДИЙ (Виктору). Размазня.

Аркадий наклоняется к Сане и ремешком связывает ему руки.

САНЯ. Пацаны, вы у меня печень вырежете, да?! Пацаны, она плохая! Пацаны, я скажу, у кого хорошая!
АРКАДИЙ (трясёт Саню за плечи). Ты знаешь, что такое «культура», скот?!
САНЯ. Не знаю! (всхлипывает)
ВИКТОР (Аркадию). Я тебя прошу умерить пыл! Он ведь тоже в некотором смысле… человек!
АРКАДИЙ (Виктору). Кто человек?! Он человек?! (трясёт Саню и кричит) Ты хоть знаешь, скот, что тебя зовут так же, как великого русского поэта Пушкина?! Слышал про Пушкина?!
САНЯ. Кино смотрел!
АРКАДИЙ (Сане). Деградация! Распад! Варвары в Риме! Средние века! А всё вы, вы, вы… ты понимаешь, что ничего уже не осталось?! Ничего!
САНЯ. Да чё я сделал-то?! (хнычет)
АРКАДИЙ (трясёт Саню). Ты ничего не сделал! Ты не сделал ничего, ничего, ничего!
САНЯ. Да чё я…
АРКАДИЙ. Да не «чё», а «што»! Што, што, што! Люмпен! Што!!! Повтори!
САНЯ. «Што, што, што»! Да чё я сделал…
АРКАДИЙ. Повтори ещё раз!
САНЯ. Пацаны, вы чё - просветители?! Пацаны, у меня мать, мама! У меня бабушка!!! Я у них один!
АРКАДИЙ. В гробу я видел твою бабушку, скот! (трясёт Саню)
ВИКТОР. Аркадий, это переходит все границы. Я звоню Дмитрию!
АРКАДИЙ. Звони-звони! Карьерист! А я ему ещё Тарковского включу, вот увидишь!
ВИКТОР. Ты этого не сделаешь.
АРКАДИЙ. Я это сделаю! Сделаю! И даже не «Иваново детство», а «Зеркало»! «Зеркало»!!!
ВИКТОР. Я позвоню Дмитрию, если ты не прекратишь!
АРКАДИЙ. Да никому ты не позвонишь! Что ты можешь, тряпка?! Ты только треплешься и боишься! Ты одно смог – завести себе скотину! Вот и все твои достижения!
ВИКТОР. Это моя невеста!
АРКАДИЙ. А я это называю «скотоложство»!
ВИКТОР. Она сама читает Ахматову! Я уже показал ей Шишкина!

Аркадий берёт Виктора за шиворот и выбрасывает из квартиры.



3

Квартира Виктора. Кухня. Виктор сидит за столом. Вика режет хлеб.

ВИКТОР. Вика, мы же с тобой разговаривали об этом… (указывает на её яркие серьги)
ВИКА. А чё такое опять?
ВИКТОР (грозит ей пальцем). Милая…
ВИКА. В чём дело, дорогой?
ВИКТОР (снова указывает на серьги). Сними это сейчас же. Разве ты забыла, как это называется? Ну-ка повтори.
ВИКА. Это называется «вульгарно».
ВИКТОР. Всё правильно. Но ты забыла ещё одно…
ВИКА. Да чё ещё?!

Виктор встаёт, хватает Вику и кухонным полотенцем стирает с её лица макияж. Бросает полотенце на пол.

ВИКТОР (тяжело дышит). Совсем другое дело – похожа на человека и девушку. Поставь-ка Бриттена – у меня был тяжёлый день.

Вика, глотая слёзы, включает музыку.

ВИКТОР. Что это?

Вика молчит.

ВИКТОР. Что это?! (бьёт ладонью по столу)
ВИКА. Смычковые… фуга… на темы Генри… какого-то Генри…
ВИКТОР. Какого?! (снова бьёт по столу)
ВИКА. Да забыла я!

В кухню входит мать Виктора.

МАТЬ (Виктору). Что за крик?
ВИКТОР. Мама, не ваше дело!
МАТЬ. Я не допущу фашизма в своём доме! Ласка, Витя, только ласка (Вике) Вымой лицо – смотреть противно.

Вика уходит.

МАТЬ (вслед Вике). С мылом!
МАТЬ (Виктору). Неприятности на службе?
ВИКТОР. Снова Аркадий…
МАТЬ. Я считаю, что тебе надо попросить другого напарника. Поговори с Дмитрием. Я помню, к нам приходил очаровательный Николай…
ВИКТОР. Его убили в августе. Не хотел тебе говорить. Он пошёл в парк в день ВДВ, хотел там просвещать…
МАТЬ. Бедный мальчик… (гладит Виктора по голове, крестит его) Господи, бедные мои мальчики…
ВИКТОР. Он сам виноват – захотел выслужиться!
МАТЬ. Не говори так, Витя, - это нехорошо.
ВИКТОР. Мама, я чувствую, что всё разваливается на части… и я ничего не могу сделать, ничего! Вика безнадёжна…
МАТЬ. Не говори так – у неё есть потенциал.
ВИКТОР. Не утешай меня. Видимо, придётся её усыпить.
МАТЬ. Да ты бы всех усыпил! Зато она работящая! И откуда-то знает, что унитаз можно отчистить газированными напитками! Иди и посмотри – всё сияет!
ВИКТОР. Мама, ну какой унитаз, когда речь о культуре?!
МАТЬ. Выпей валерьянки.
ВИКТОР. Всё бесполезно, у нас ничего не получится… они нас передушат…
МАТЬ. А ну-ка замолчи! Тебя воспитывали не так! Где твоя твёрдость и вера?! Твёрдость и вера! Это был девиз твоего отца!
ВИКТОР. Мама, я просветил в этом полугодии всего пятерых! Аркаша – двадцать! Мама, двадцать! У меня процент перерожденцев по общему учёту – ноль и четыре, а у Аркаши – семь! У меня ничего не получается – я бездарность! А Вика?! Мама, выставка через месяц, а как её туда вести?! Она чуть ли не в скатерть сморкается! У Леонида Света Цветаеву наизусть читает и знает годы жизни Джотто! А я с чем приду?
МАТЬ. Всё будет хорошо. Мы её выдрессируем так, что все рты разинут. У нас тридцать дней в запасе - я завтра же за неё возьмусь.
ВИКТОР. Правда?
МАТЬ. Расскажи лучше, что Аркадий натворил.
ВИКТОР. Ерунда. Мы взяли подростка, и Аркадий хочет показать ему Тарковского.
МАТЬ (крестится). Господи, воля твоя… надеюсь, «Каток и скрипку»?

Виктор мотает головой.

МАТЬ. Ты должен немедленно его остановить. Сию же минуту.
ВИКТОР. Мама, ночь на дворе!
МАТЬ. Речь о жизни!
ВИКТОР. Дай тогда денег на такси. Я пешком не пойду.
МАТЬ. Откуда у меня?
ВИКТОР. Сегодня пенсию носили, я знаю.
МАТЬ. Копейки!
ВИКТОР. Ну тогда я не пойду. Пусть он хоть Джойса ему читает – я пальцем не пошевелю.

Мать резко встаёт, достаёт из кармана деньги. 

ВИКТОР (берёт деньги). А с него и Джойс станется – он такой нервный после той драки. Дай ещё на сигареты.

Виктор наматывает шарф на шею.

ВИКТОР. Ты с Викой сегодня занималась?
МАТЬ. Мы говорили о картине «Неравный брак».
ВИКТОР. Есть прогресс?
МАТЬ. Ей понравилось платье невесты.

Некоторое время они тяжело смотрят друг на друга. Виктор уходит, хлопнув дверью.



4

Квартира Аркадия. На диване лежит Саня – он без сознания. Над ним стоит Аркадий с книгой в руке. У него красное лицо, он тяжело дышит. В комнату входит Виктор. 

ВИКТОР (кивает на Саню). Бродский, что ли?
АРКАДИЙ. Ты не представляешь, что с ним было…
ВИКТОР. Запиши его на меня, а я никому не скажу, что ты ему Бродского читал.
АРКАДИЙ. Я слышу угрозу?
ВИКТОР. У меня всего один в этом месяце, а у тебя пятый.
АРКАДИЙ. Нет, Витя, не запишу.
ВИКТОР. А ты жадный, Аркаша.
АРКАДИЙ. Нет, Витя, я справедливый – я работал (трогает пластырь на щеке)
ВИКТОР. Одного-то.

Аркадий мотает головой. Виктор с горестным видом подходит к Сане, осматривает его. Внезапно лицо Виктора бледнеет.

ВИКТОР. Нет, этого не может быть… (наклоняется к лицу Сани) Нет, такое совпадение бывает только в плохих фильмах…
АРКАДИЙ. Какие фильмы? Что ты бормочешь?
ВИКТОР. Господи, это сон, я вижу прекрасный сон… (приподнимает Сане веко) Аркаша, разбуди меня…

Аркадий пинает Виктора под зад.

ВИКТОР. Ты что, озверел?!
АРКАДИЙ. Сам просил разбудить.
ВИКТОР. Я выразился фигурально!
АРКАДИЙ. Извини, а я понял буквально! (издевательски улыбается)
ВИКТОР (лихорадочно ощупывает Санин череп). Аркаша, посмотри, это же Галатея… моя Галатея… это же настоящий синдром Миши Упыря… я уверен – я читал все материалы Коровина и Корешкова… я уже нашёл совпадение по трём пунктам (встаёт на колени возле дивана, изучает Саню)
АРКАДИЙ. Ты ошибаешься, Витя. Никакого синдрома не существует.
ВИКТОР. Нет, я уверен. Мне что-то подсказало… вот здесь (прикладывает ладонь к своей груди) Сердце подсказало. Сердце не обманешь. Это она. Это моя Галатея. Аркаша, это она…
АРКАДИЙ. Очнись, это обычный гопник! Это не Галатея. А я не Аркаша.
ВИКТОР (стоя на коленях). Отдай его мне. Я знаю, что это моя Галатея. Отдай, я тебя умоляю – я десять лет её искал. Отдай, или я рапорт напишу, что ты ему Бродского… (тянет руки к Аркадию) 
АРКАДИЙ. Господи, какой ты жалкий… Ты тюфяк, Витя. Ты ни на что не способен. Ты нуль. Ты ничтожество. Я видел твоё оружие: господи, это даже не смешно – это жалко, Витя: Асадов и Сергей Михалков! Ты трус. Знаешь, с кем я до тебя работал? С Валерой. Так у него Гомер был. Это высший класс, тебе и не снилось. А ты неудачник. Завёл какую-то кассиршу из сауны. Да на это даже старшеклассник способен. А ты попробуй, как Вадим, - фрезеровщика с завода. Что, нет? Правильно. Потому что Вадим – это сила и стальная воля, а ты слабак и слюнтяй. Тебе только старикам в парке «Репку» читать!  

Виктор быстро встаёт и бьёт Аркадия по лицу. Аркадий падает. Виктор идёт в ванную мыть руки. Потом возвращается и выливает на Аркадия немного воды из стакана. 

АРКАДИЙ. Витя, ты что…
ВИКТОР. Я не Витя.
АРКАДИЙ. Витя, ты что, осатанел?
ВИКТОР. Я-то? (молчит) Я не Витя. Меня зовут Зверобой. А это – моя Галатея. И мы уходим вместе.
АРКАДИЙ (пытается встать). Витя, но ведь насилие не наш метод…
ВИКТОР. Но это мой метод, Аркаша. И я бы не советовал тебе дискутировать со мной о методах и принципах (пинает Аркадия под рёбра) 
АРКАДИЙ (корчась на полу). Зверь!
ВИКТОР. Зверобой, Аркаша.

В это время Саня приходит в себя. Он встаёт и достаёт из кармана перочинный нож. 

САНЯ (размахивая ножом). Дверь открыли, суки! Быстро, я сказал!
ВИКТОР. А-а-а! Помогите! (пытается спрятаться под диван)
АРКАДИЙ (Виктору). Куда, тварь, куда?! (за ногу вытаскивает Виктора из-под дивана)
ВИКТОР. Господи, мама, мамочка! Помогите! (Аркадию, который держит его за ногу) Ты что делаешь – у него нож! Он нас убьёт!!!
АРКАДИЙ (Виктору). Слюнтяй (Сане) Идёмте, молодой человек.

Аркадий и Саня выходят из комнаты. Слышно, как Аркадий говорит Сане: «Всего наилучшего, молодой человек». 
Аркадий возвращается в комнату. Виктор скулит на полу. 

АРКАДИЙ. Вставай, тварь, он ушёл.
ВИКТОР. Мама не переживёт – у неё давление!
АРКАДИЙ. Пошёл вон.
ВИКТОР. Но уже поздно!
АРКАДИЙ. Я сказал, пошёл вон.
ВИКТОР. Дай тогда на такси!

Аркадий хватает Виктора за шиворот, утаскивает в прихожую и выбрасывает из квартиры.



5

 Виктор выбегает из подъезда и видит женщину, гуляющую с двумя доберманами. 


ВИКТОР. Девушка!
ЖЕНЩИНА (выхватывает нож). Кто нарисовал «Девочку на шаре»?
ВИКТОР. Пикассо, господи, Пикассо! Я просветитель! (смотрит на свой спортивный костюм) Да я с работы, не бойтесь, я в рабочей одежде! Вы не видели, куда побежал молодой человек в спортивном костюме?
ЖЕНЩИНА. В каком именно костюме? «Найк»? (тревожно оглядывается)
ВИКТОР. «Найк»?! (крестится несколько раз) Нет! Слава богу, «Адидас»! Простой «Адидас»!
ЖЕНЩИНА. Вон в ту арку.
ВИКТОР. Спасибо! (убегает в арку)
ЖЕНЩИНА. Не за что.



6

Квартира Сани. В прихожей Саню встречают мать и младшая сестра (толстая девочка лет шести).

МАТЬ. Ты где шлялся, недоносок?! Первый час! Курил?! А ну дыхни! (Саня отворачивается; мать хватает его за воротник) Дыхни, кому сказала! (Саня дышит ей в лицо) Ещё курить мне начни, недоносок!
САНЯ. Мама, там…

Мать не слушает, колотит Саню по голове свёрнутым в жгут кухонным полотенцем.

МАТЬ. Быстро спать! И чтоб я тебя не видела!

Саня уходит в свою комнату. Девочка тянет мать за подол.

ДЕВОЧКА. Мама, а ещё Сашка меня обзывал. Скажи папе, пусть он ему… (вспоминает слово) харю расквасит.
МАТЬ. Папа пил сегодня? Только не ври – маме нельзя врать.
ДЕВОЧКА. Вот столечко. Быстро выпил и сказал, что мы его в могилу загоним. Мама, а что такое «могила»?



7

 Утро. Комната Сани. Саня спит, открыв рот. Мать дубасит кулаками в дверь комнаты.


САНЯ (подскакивает). А?!
МАТЬ. Вставай, недоносок, - без десяти уже!

Ночью Саня начал превращаться в девушку: глаза у него стали ярко-синими и очень большими, выросли длинные пушистые ресницы. Саня пошёл в ванную. Умываться не стал, а просто намочил глаза холодной водой. В зеркало он не смотрел и перемен не заметил. 

МАТЬ (вслед Сане). Никаких гулянок после учёбы! Сразу домой!



8

 Саня вышел на улицу. Из-за угла выглянул замаскированный Виктор.


ВИКТОР. Молодой человек, можно вас на секундочку…
САНЯ. Чё?
ВИКТОР. Не хотите купить наркотиков?
САНЯ. Наркотиков? А каких? А чё стоят?

Виктор подходит ближе к Сане и внимательно смотрит ему в лицо, выискивая признаки синдрома.

ВИКТОР. А какие вас интересуют?
САНЯ. Не знаю. Я так-то никаких не пробовал.
ВИКТОР. У вас всегда были такие синие глаза, молодой человек?
САНЯ. Пошёл ты! (несильно толкает Виктора в грудь и уходит)

Виктор, страдая, смотрит Сане вслед.

ВИКТОР. Это она, моя Галатея… моё сокровище…



9

 Урок литературы в техникуме. Молодая учительница (Сане она не нравится – грудь плоская и ноги кривые) бродит между рядами парт. Студенты зевают.


УЧИТЕЛЬНИЦА. Бабель родился в семье… (Сане) Петров!

Саня смотрит в окно.

УЧИТЕЛЬНИЦА. Александр!
САНЯ (смотрит на учительницу, хлопая ресницами). А? Чё?
УЧИТЕЛЬНИЦА. Да не «чё», а «што»! Встань! Кого мы начали изучать?
САНЯ (встаёт). Бабаля.

Студенты гогочут.

УЧИТЕЛЬНИЦА. Бабаля. Совершенно верно. Мы начали изучать Бабаля.

Учительница смотрит Сане в глаза, молчит. 
 
САНЯ. Можно сесть?
УЧИТЕЛЬНИЦА. Конечно, Саша.

Саня садится. 

УЧИТЕЛЬНИЦА. Задержись после урока.
САНЯ. А чё я сделал?
УЧИТЕЛЬНИЦА. Саша, не обсуждается.

Звонок с урока. Все убежали. Саня, надувшись, сидит за партой. Учительница садится рядом с ним.

УЧИТЕЛЬНИЦА. Саша…
САНЯ (бурчит, глядя в парту). Я буду слушать.
УЧИТЕЛЬНИЦА. Посмотри на меня, пожалуйста.

Саня поднимает голову. Учительница улыбается и поправляет причёску.

УЧИТЕЛЬНИЦА. Тебе нравится литература, Саша?
САНЯ. Ну…
УЧИТЕЛЬНИЦА. А кто твой любимый писатель?
САНЯ. Эта… этот… Пушкин.
УЧИТЕЛЬНИЦА. Молодец. Ты ведь гуманитарий, правда? Сколько у тебя по алгебре?

Саня морщится.

УЧИТЕЛЬНИЦА. А ты читал книгу «Лолита»?
САНЯ. Не…
УЧИТЕЛЬНИЦА. Я тебе принесу. Очень интересная книга. Знаешь, о чём она?

Саня мотает головой.

УЧИТЕЛЬНИЦА (тихо). Это книга о любви взрослого мужчины к несовершеннолетней девочке… Знаешь, что такое «несовершеннолетняя»? (Саня неуверенно кивает) Этой книги нет в учебном плане, но ты ведь уже большой. Ещё и гуманитарий. Я принесу тебе почитать. Хочешь?

Саня кивает.

УЧИТЕЛЬНИЦА. Ну всё, беги.

Саня берёт сумку, идёт к дверям.

УЧИТЕЛЬНИЦА. Бабель, Саша. Мы изучаем Бабеля. А книгу я завтра принесу – зайдёшь после занятий и заберёшь. Только не забудь. До свидания, Саша.
САНЯ. До свидания, Ольга Петровна.

Саня выходит в коридор. Там его ждёт лучший друг Вася.

ВАСЯ. Чё, орала?
САНЯ. Да не. Книжку какую-то принесёт. Сказала, что я гуманитарий.
ВАСЯ. Сука старая.

Друзья уходят.



10

 Саня идёт домой. Виктор караулит его в подворотне. 


ВИКТОР. Молодой человек!
САНЯ. А?
ВИКТОР. Молодой человек, покажите грудь, а я вам…

Саня быстро оглядывается и бьёт Виктора в лицо. Он, тихо вскрикнув, падает. Саня убегает.



11

 Следующее утро. Квартира Сани. Он стоит перед зеркалом в ванной и всхлипывает: за ночь у него выросла грудь и золотистые локоны до плеч. Саня состригает локоны. Потом, морщась от унижения, надевает через ноги лифчик матери, который нашёл в грязном белье. Для надёжности надевает две майки и широкий свитер. На голову натягивает шапочку. Идёт на кухню. Там мать варит овсянку. 


САНЯ. Мама…
МАТЬ. Ты где штаны извозил?! Я что, нанималась на вас стирать?!
САНЯ. Мама, у меня рак!
МАТЬ. У тебя дебилизм! Ты долго мне будешь нервы мотать, недоносок?!

Саня убегает в свою комнату, закрывает дверь на щеколду, садится на пол и плачет. Вдруг замечает в окне церквушку. Он встаёт, находит на книжной полке мятую картонную иконку «Святой Александр», целует её и прижимает к груди. Потом встаёт на колени перед окном и начинает отбивать поклоны. 

САНЯ. Господи, боже мой, я больше не буду, простите меня Христа ради. Пожалуйста, пусть они отпадут.
МАТЬ (дубасит в дверь комнаты). Ты на уроки собираешься, засранец, или мне отца позвать?!

Саня целует иконку и бережно прячет под одеяло. На пороге оглядывается на церквушку, неправильно крестится и кланяется в пол. 



 12


 В техникум Саня не пошёл и, дождавшись, когда родители уйдут, вернулся домой. Дома он несколько минут читает самодельную молитву, стоя на коленях и стуча лбом в пол. Но ничего не происходит. Саня звонит Васе.


САНЯ. Приходи, я в полной жопе! Да пошла твоя алгебра!

Пока Васи нет, Саня лежит на полу и смотрит в потолок. Время от времени он засовывает руку под свитер, но грудь на месте. В дверь звонят. Саня бежит открывать.

ВАСЯ. Чё орал-то, как зарезанный? (снимает кроссовки) Тебя Ольга Петровна искала.

Саня молча задирает свитер.

ВАСЯ. Ого… а чё, резиновые? (хочет потрогать, но Саня бьёт его по руке)
ВАСЯ. Охренел, что ли? Резиновые, да? А где взял? Ну дай разик потрогать! Зажал, да? Для друга зажал?
САНЯ. Только быстро.
ВАСЯ (мнёт грудь). О, как настоящие… Они отстёгиваются, да? Дай мне домой на вечер - я не сломаю… Саня, ты чё…

Саня закатил глаза, тяжело дышит.

САНЯ. Ещё потрогай…
ВАСЯ. Как их снять? А то как-то по-пидарски...

Саня не отвечает. Вася мнёт его грудь, закрыв глаза. Саня тихо постанывает, но вдруг открывает глаза и отталкивает Васю.

ВАСЯ. Так это не резиновые, да?

Саня кивает, всхлипывает.

ВАСЯ. А где взял?
САНЯ. Ночью выросли…
ВАСЯ. А больше ничего не выросло?
САНЯ. Пошёл ты! (сел на пол, плачет) Это меня бог наказал… за то, что мы зимой тому уроду напинали и нассали на него…
ВАСЯ. Ты чё, он же дебил, это не считается – таких-то можно.
САНЯ. Конечно, как под жопу пинать, так все, а как отвечать, так я… (всхлипывает)
ВАСЯ. Чё скулишь – не ты один такой.
САНЯ. Не я один с сиськами?! Конечно, ещё все бабы с сиськами!
ВАСЯ. У Лёхи вся спина в синей шерсти, только не говори никому. Это его поп проклял, потому что Лёха возле ихнего храма харкнул.
САНЯ. Да пошёл твой Лёха!
ВАСЯ. Может, тебе в больницу?

Саня снимает шапочку – у него золотые кудри до плеч.

САНЯ. Я утром обстриг, а они снова выросли! Меня отец насмерть забьёт…

Вася смотрит на Саню, разинув рот.

САНЯ. Чё зыришь?!
ВАСЯ. Ты вообще стал, как тёлка из журнала... Даже красивей.
САНЯ. Из какого, блин, журнала?!

Вася берёт со стола толстый глянцевый журнал с томной красавицей на обложке и показывает Сане.

ВАСЯ. Во, зырь… 

Саня разглядывает обложку. Потом подходит к зеркалу – смотрит то на своё отражение, то на фотографию красавицы. Трогает свой нос.

ВАСЯ. Да она страшная. Ты в сто раз лучше (забирает у замершего перед зеркалом Сани журнал, листает его, находит статью) во… позырь… (но Саня смотрит в зеркало; Вася читает статью) «…заработала за год десять миллионов…». Сань, такая крыса заработала! (Саня смотрит в зеркало, открыв рот) Сань, ты чё?

САНЯ. Чё, правда, десять миллионов? (выхватывает у Васи журнал)
ВАСЯ (любуясь Саней). Тебя даже в рекламу, наверное, возьмут.
САНЯ. Ты думаешь? (вертится перед зеркалом) Вот прямо десять миллионов? (читает статью, потом смотрит на обложку) Крыса. И старая уже (бросает журнал на пол)

Саня кривляется перед зеркалом, принимает соблазнительные позы.

САНЯ. У тебя мать жирная?
ВАСЯ. Саша…
САНЯ. Мне же теперь платье надо, да? Или кардиган какой-нибудь – это же типа как платье чё-то? Нифига так-то – десять миллионов. Я бы яхту купил, а ты бы чё?
ВАСЯ. У тебя зато голос как у пацана остался. Так-то нифига не как у тёлки голос.
САНЯ (смотрит на Васю, говорит тонким голосом). А у меня просто ангина недолеченная.
ВАСЯ. Саня, пошли гулять вечером? Я тебе пива куплю. Бесплатно.

Саня не отвечает.

ВАСЯ. Если пойдёшь, я никому не скажу, что ты пацан так-то.
САНЯ (поднимает свитер). Кто пацан?
ВАСЯ. Ты такой красивый…

Саня не отвечает.

ВАСЯ. Я даже не знал, что так вообще можно, чтоб такой красивый кто-то был. И ты вообще как фотография такая.

Саня молчит.
 
ВАСЯ. Выходи за меня замуж. Я тогда никому не скажу, что ты пацан.

Саня молча берёт Васю за шиворот и тащит к дверям. Вася не сопротивляется, ослабев от красоты. Оказавшись в подъезде, Вася начинает стучать в дверь и вопить.

ВАСЯ. Саня! Открой! Я никому не скажу, что ты пацан! (стучит) Саня, я тебе имя придумал - Офелия! Саня! Офелия! (Саня кричит из-за дверей: «Пошёл на хер!»; Вася пинает дверь) Урод! Мутант!

Виктор наблюдает за происходящим из-за мусоропровода и что-то записывает в блокнот. Когда Вася уходит, Виктор бежит к дверям Саниной квартиры и звонит. Никто не открывает. Тогда Виктор колотит в дверь ногой и дрожащим голосом кричит: «Откройте! Госнаркоконтроль!» Дверь открывается. 



13

 Прошёл месяц. 

Вечер. Вася бродит возле Саниного дома, смотрит на тёмное окно Саниной комнаты. Из подъезда выходит высокая стройная девушка в короткой шубке. Она торопливо проходит мимо Васи. Роняет перчатку, но не замечает этого. 

ВАСЯ. Варежку потеряли!

Девушка вздрагивает и оборачивается. 

ВАСЯ. Саня? Это ты, Саня?
САНЯ (оглядывается). Эвелина, какая Саня.
ВАСЯ. Ты чё, домой ходил? Привет. Привет, Саша. Эвелина.
САНЯ. Какое домой – я в федеральном розыске. Привет, Вася.
ВАСЯ. А чё ты здесь?
САНЯ. Отца на бабки развожу (довольно улыбается).
ВАСЯ. Чё?
САНЯ. Чё-чё! На улице к нему подвалил – типа «ой, помогите, дяденька, я заблудилась». Он сразу в стойку, глаза красные, как у мерина (смеётся) Я наврал, что мне тринадцать и папа-майор. Он сегодня тачку заложил (показывает на свои серёжки) 
ВАСЯ. Нафиг ты так?
САНЯ. Знаешь, как он меня лупил? Он ещё без квартиры останется, сука старая.
ВАСЯ. А ко мне твоя мама приходила. Спрашивала, не говорил ты мне, куда сбежать хочешь. Ревела.
САНЯ. Ну и что?
ВАСЯ. Не, так просто (молчит) А ты как?
САНЯ. Что – «как»? Выражайся яснее.
ВАСЯ. Ну живёшь как.
САНЯ. Нормально. Только в платьях жопа мёрзнет (морщится и одёргивает шубку)
ВАСЯ. Ты ещё красивей стал.
САНЯ. Без тебя знаю.
ВАСЯ. Саня… Саша. Пошли в пиццерию? (Саня гогочет)
ВАСЯ (придурковато-нежно улыбаясь). Сань, ты чё?
САНЯ. Ну пойдём в твою пиццерию. Где твоя пиццерия? Хоть жопу погреть.



14

Саня и Вася зашли в пиццерию. На них оглядываются. Вася гордо расправляет плечи, потом подаёт Сане стул. Саня садится, достаёт из сумочки салфетку и протирает стол. Достаёт сигареты, закуривает. 

ВАСЯ. Ты чё будешь?
САНЯ. Чай без сахара. И без воды.

Вася зовёт официантку. 

ВАСЯ. Пиццу с колбасой и два чая.
САНЯ (Васе). Ты хоть платёжеспособен, «два чая»?
ВАСЯ. Чё? (улыбается как дурачок)
САНЯ. Манто через плечо!

Вася улыбается.

ВАСЯ. Дай сигаретку. Саша. Офелия.
САНЯ. О, господи… Бери (подталкивает пачку сигарет к Васе) Бери две. С запасом бери.

Курят. Саня смотрит в стену, Вася – на Саню.

ВАСЯ. Как у тебя дела?
САНЯ (показывает на свою шубку) Соболь (показывает на платье) «Прада».
ВАСЯ. Чё?
САНЯ. Твоему папаше на такое платье год работать.
ВАСЯ. Мой папаша платья не носит.

Саня молчит. 

ВАСЯ. Ты в рекламе, да?
САНЯ. Нет ещё (поправляет волосы) Пока старика завёл.
ВАСЯ. Это как?
САНЯ. Это нетрудно. Сказал, что мне четырнадцать и я из глухой деревни. Он мне паспорт купил. Я теперь Эвелина.
ВАСЯ. И платье купил?
САНЯ. Платье – другой. А мой – колечко (показывает Васе руку)
ВАСЯ. Так-то неплохо, чё.
САНЯ. Неплохо?
ВАСЯ. Мне-то вообще в сантехники.
САНЯ. А, ну тогда неплохо (смеётся) Меня этот хрен старый ещё книжки читать заставляет. Я сперва врал, что читаю, так он потом догадался, теперь пересказывать заставляет. А как я перескажу, если я три слова на странице понимаю? «Лолита», блядь, Владимира Набокова, чтоб он сдох. А хрыч мне такой: «Я в тебе душу выращиваю, а пока ты зверёк». Да сам ты зверёк. Перверт старый. Дедушка Витя (сплёвывает на пол)
ВАСЯ. Как это – преверт?
САНЯ. Ну извращенец. Девочки ему нравятся. От двенадцати до шестнадцати. Слава богу, хоть не пристаёт – я, говорит, не могу ребёнка обидеть. Платье купит, попросит надеть и жопой повертеть. Потом, блядь, плечи поцелуями покроет, поплачет и домой уезжает. Ещё стих любит читать – «с красоты начинается ужас». Я, блядь, его уже наизусть выучил.

Официантка приносит заказ. Саня выливает чай под стол, достаёт из сумочки фляжку с виски и разливает в кружки.

ВАСЯ (берёт кружку). За встречу.
САНЯ. За наши несвиданья на луне (смеётся) 
ВАСЯ (нюхает кружку). Коньяк?
САНЯ. «Джонни Уокер».
ВАСЯ. Коньяк такой?
САНЯ. Господи, виски. Колхозник.

Вася выпивает, морщится. Саня смеётся.

САНЯ. Ну извини.

Молчат. 

ВАСЯ. Саша, я про тебя каждый день думаю.
САНЯ. И чё?
ВАСЯ. Да не, ничё.
САНЯ. А чё думаешь-то? Что я мутант? Да ты сам мутант.
ВАСЯ. Не, ты красивый.
САНЯ. Да я по сто раз в сутки слышу, что я, блядь, красивый. И что теперь? Кстати, не «чё», а «што». Люмпен.
ВАСЯ. Саша… можно я тебя за руку возьму?
САНЯ. У тебя денег нет.
ВАСЯ. Так я только за руку. Один раз.

Саня не отвечает.

ВАСЯ. Можно я тебе позвоню?
САНЯ. Нельзя – мой дедушка ревнует. И вообще я скоро в Голливуд уеду (смотрит на часы) Ну всё, пока. А то дедушка волноваться будет, а ему вредно.
ВАСЯ. Саня, не уходи.

Саня застёгивает шубку, поправляет причёску.

ВАСЯ. Пошли ко мне? Мать пирог испекла.
САНЯ. Всё, прощай.

Саня идёт к выходу. Вася – за ним.

ВАСЯ. Ну подожди… Саня!

Они выходят на улицу. Саня ускоряет шаг. Вася тоже. Вдруг Саня замечает, что в подворотне блеснул крест – там притаились попы.

САНЯ (попам). Дяденьки, помогите! Он меня изнасиловать хочет! Помогите Христа ради!

Из подворотни выбегают два попа и хватают Васю. Один быстро ощупывает Васину шею – ищет крестик. 

ПОП-1. Крещёный?
ВАСЯ. Да!
ПОП-1. Почему крестик не носишь?
ВАСЯ. Чё надо?! Отвали!
ПОП-2. Веруешь ли ты в господа нашего, чадо?
ВАСЯ. Пошёл нафиг! (пытается вырваться, но попы держат крепко)
ПОП-1. Во имя всего воинства небесного, прими чадо заблудшее (бьёт Васю крестом по голове, Вася теряет сознание и попы быстро его уносят) 



15

 Маленькая комната – плюшевые игрушки, шторы с бантиками, розовая кровать. На кровати сидит Саня в пижаме, смотрит телевизор. Он грызёт семечки, шелуху плюёт на пол. Входит Виктор, несёт поднос с пирожными и дорогими конфетами.


САНЯ. Блин, я же просила курицы копчёной! У меня уже, блядь, диатез от твоих конфеток!
ВИКТОР. Не кричи, деточка. Папа всё сделает.
САНЯ. Придурок (закуривает)
ВИКТОР. Маленьким девочкам вредно курить.
САНЯ. Упырь старый. Вурдалак. Чудовище Франкенштейна.
ВИКТОР. Видишь, сколько ты уже новых слов выучила. Какая ты у меня способная девочка, умница моя. Скоро станешь совсем умной, и мы с тобой пойдём в одно место… Ты прочла книгу?
САНЯ. Отвали, а?
ВИКТОР. Ты такая красивая при этом свете… (дрожащей рукой передвигает настольную лампу, чтобы на Саню попадало больше света) Повернись в профиль…
САНЯ (поворачивается). Ладно, хоть не раком (смеётся)
ВИКТОР. Ругайся, девочка моя, ругайся – меня от этого в дрожь бросает… ты почему снова надела чёрные носки? Ты что, мальчик? Я же тебе купил белые носочки.

Саня не отвечает.

ВИКТОР. И где ты шлялась весь день?! Я звонил! Ты почему трубку не берёшь?
САНЯ. Да гуляла я, ну!
ВИКТОР. С мальчиками?
САНЯ. С какими, блядь, мальчиками?!
ВИКТОР. Расскажи папе, как на тебя мальчики смотрят… с вожделением смотрят, да? Расскажи папе… (берёт Санину ногу и целует в пятку) Вожделеть… обладать…
САНЯ. Щекотно, блин!
ВИКТОР. Господи, да ты хоть понимаешь, что ты совершенство? О, дивный новый мир, где обитают такие люди… Откуда цитата?
САНЯ. Щекотно, говорю!

Саня пинает Виктора ногой в лицо. Виктор падает на пол и больше не двигается. Саня переключает каналы.

Телевизор. Сейчас мы услышим ораторию Иоганна Себастьяна Баха в исполнении хора сантехников-инструментальщиков…

Саня спрыгивает с кровати, начинает метаться по комнате, складывать вещи в рюкзак.



16

Прошло три года. 
Маленькая грязная квартира. В засаленном кресле сидит располневший Вася. Листает глянцевый журнал с фотографией Сани на обложке. Из старого магнитофона поёт что-то печальное Франсуаза Арди. По полу ползает безобразная неумытая девочка лет двух.

ВАСЯ (читает статью в журнале). «Я назвала яхту «Лолита»… (закрывает журнал, целует фотографию на обложке и разговаривает с ней) Саша, сегодня мне приснилось, что мы живём с тобой в большом дворце в Америке…
ДЕВОЧКА. Папа, сука, папа сука! (колотит Васю по колену погремушкой; Вася несильно пихает девочку ногой, она падает и начинает громко реветь; в комнату вбегает жена Васи) 
ВАСЯ (жене). Забери её – достала (смотрит на жену, морщится) Ты бы хоть причесалась. В парикмахерскую бы, что ли, сходила.
ЖЕНА. А ты на неё заработал?!
ВАСЯ. Не нравится – собирайся и уматывай.
ЖЕНА. Ты собираешься работу искать?! Или нам с голоду подыхать?! Второй месяц сидишь!
ВАСЯ. А я виноват, что работы нет?!
ЖЕНА. А на это у тебя есть деньги?! (хватает журнал) Нам жрать нечего, а он журналы покупает! На это берёшь где-то деньги!
ВАСЯ (вырывает журнал из рук жены). Это мои деньги!
ЖЕНА. А ребёнок не твой?! Ему жрать нечего!
ВАСЯ. Просил тебя аборт сделать, пока я на ноги не встану!
ЖЕНА. Да ты скоро ляжешь! И я с тобой вместе! (замечает тетрадку на столе) Что ты там пишешь опять?! Всё пишет и пишет, Пушкин, придурок!

Девочка ревёт.

ЖЕНА. Вот! Ребёнка напугал! (уносит девочку из комнаты)

Вася берёт тетрадку, пишет. 

ВАСЯ. Пишу тебе это письмо… (задумался, зачеркнул написанное) Пишу тебе письмо… потому что как позвонить в Америку я не знаю… (грызёт карандаш) Саша, если бы ты знал, как я тут живу… я живу хуже собаки. У меня жена и ребёнок. Я работаю сантехником в одном товариществе тэсэжэ… (зачёркивает) я работал сантехником. Теперь я в данный момент безработный. Живу хуже зверя. Забери меня отсюда. Ты бы видел, какие у меня жена и ребёнок. Я жить здесь больше не могу. Если ты меня не заберёшь, я выпью растворитель для монтажной пены. Посылаю тебе свою фотографию. Я люблю тебя. Я всегда буду тебя любить и любил (ставит точку, заклеивает конверт; некоторое время смотрит на фотографию на журнальной обложке) Я её за грудь трогал… а никто мне не верит.

Вася кладёт конверт в карман, идёт в прихожую и начинает одеваться. Прибегает жена.

ЖЕНА. Куда?! (Вася молчит) Говори, куда собрался?! Гад! Говори! (Вася не отвечает) Говори, сволочь!
ВАСЯ. Заткнись, сука.
ЖЕНА. Хочешь, чтоб тебя просветители поймали?! Хочешь, гад?! Нас бросить хочешь?! Ребёнка бросить хочешь?! (хватает девочку, трясёт ею перед Васей) Вчера попы опять двоих унесли! Куда собрался?!
ВАСЯ (отталкивая девочку). Воздухом подышу, отвали!
ЖЕНА. Палку хоть возьми! И крестик надень!

Вася снимает со стены палку с гвоздём и уходит. Жена плачет, лёжа на полу в коридоре.

ЖЕНА. Миленький, миленький…



17

 Вася бредёт по улице. Вдруг слышит красивую мелодию и тихий звон стаканов. Автоматически идёт на звук. Его хватают, валят на землю. Двое держат его за руки и за ноги, третий открывает книгу. 


ВАСЯ. Мужики, вы просветители?
ТРЕТИЙ. Молчи, скотина.
ВАСЯ. Мужики, только побыстрее.

Просветители переглядываются. Третий, откашлявшись, начинает громко и медленно читать стихотворение. 

ТРЕТИЙ. «… но забыть одну жизнь человеку нужна как минимум ещё одна жизнь, и я эту долю прожил…»

Вася всхлипывает.

ВАСЯ. Да, я прожил, мужики… я, блядь, прожил… а я её за грудь трогал, а никто не верит… вы бы её видели, мужики… вы бы её видели…
ТРЕТИЙ. Чёрт, да у него же любовь!!! Не дышите! (все отступают, закрывая руками носы) Уходим! (все разбегаются)

Вася лежит на земле, плачет, бормочет. Из кустов выходит Виктор. Лицо у него плотно замотано шарфом, видны только глаза. Дрожа от страха, Виктор подходит к Васе, фотографирует его и говорит в диктофон: «Семнадцатое апреля, просвещённый номер три за второй квартал текущего года, повторяю…». Вдруг Вася хватает Виктора за лодыжку и опрокидывает на землю.  

ВИКТОР. Не убивайте, не убивайте – у меня мать, у меня… не убивайте! Забирайте всё – часы, телефон, не убивайте!
ВАСЯ (несильно хлопает Виктора по макушке). Заткнись. Или убью.
ВИКТОР. У вас любовь – не дышите в мою сторону!
ВАСЯ. Стихи знаешь?
ВИКТОР. Простите, что вы сказали?
ВАСЯ. Стихи, падла, стихи!
ВИКТОР. Что вас интересует?
ВАСЯ. Гони про любовь.
ВИКТОР. Асадов? Цветаева? Кто именно вас интересует? У вас несчастная любовь - мужчина, женщина, ребёнок? Кто именно?
ВАСЯ. Да без разницы! Гони всё подряд.

Виктор дрожащим голосом начинает читать Асадова.

ВАСЯ. Громче!

Виктор начинает читать громче, но тут же останавливается.

ВИКТОР. Господи, да у него же самая настоящая любовь! (начинает причитать рыдающим голосом) Не дышите на меня! Дышите в сторону! У меня мать, у меня… не дышите!
ВАСЯ. Вали отсюда! Испортил только всё, тварь.
ВИКТОР. Спасибо вам, спасибо – у меня мать, у меня…
ВАСЯ. Вали, я сказал!

Виктор убегает. Вася лежит на спине, смотрит в небо.

ВАСЯ. Да что ж я маленьким не сдох… (тихо плачет)



18

 Виктор забегает в парк, находит там Аркадия. 


ВИКТОР. Аркаша, Аркаша, пойдём, умоляю! (тащит его за собой) Видишь гопника? (Аркадий кивает) Лежит, воет… мне кажется, у него любовь. Ты как думаешь? А? Скажи, Аркаша?
АРКАДИЙ. По всем признакам – да. И запущенная.
ВИКТОР. Его же в зоопарк надо. Давай отловим и сдадим? Ты мне поможешь? Представляешь, наши фотографии на первой полосе! В зоопарке ведь нет гопника с любовью?
АРКАДИЙ. Вроде нет… А в феврале привезли не с любовью?
ВИКТОР. Нет-нет! Там ерунда какая-то – милосердие, что ли… Аркаша, у него любовь налицо! Наш шанс! Тебя, может быть, начальником отряда сделают… (Аркадий мечтательно улыбается) А ты меня потом – своим первым заместителем… а?

Аркадий и Виктор, пригнувшись, крадутся к Васе с двух сторон.



19

 Зоопарк. Вася, заросший бородой, сидит в клетке. На полу клетки – миска с гречкой, бутылка минералки и пепельница. Вокруг клетки толпятся люди. Один, самый смелый, тычет в Васю палкой. Вася, размахивая руками, кидается на прутья клетки. Зрители с криками отступают, но потом снова подходят ближе. Среди толпы – Виктор и Аркадий. Виктор вытирает глаза носовым платочком. 


АРКАДИЙ. Ну хватит. Не позорься. Люди же смотрят.
ВИКТОР. Извини. Просто вспомнил свою Эвелиночку… Помнишь мою Эвелиночку? (Аркадий закатывает глаза) Такой был шанс… настоящий синдром Миши Упыря… такие перспективы – докторскую можно было… Ну почему, почему она сбежала?!
АРКАДИЙ. Возможно, ты всё-таки ошибался и это был обычный гопник.
ВИКТОР. Какой гопник?!
АРКАДИЙ. Ну, гопник-женщина. Ты что, Витя?
ВИКТОР. Это была моя Галатея!!!
АРКАДИЙ. Ладно-ладно. Хоть сам Пракситель.
ВИКТОР. Пигмалион!!!
АРКАДИЙ. Ладно-ладно.
ВИКТОР. Я был Пигмалионом! Я! Я!
АРКАДИЙ. Хорошо-хорошо. Если ты сейчас успокоишься и перестанешь орать, я тебе кофе куплю.
ВИКТОР. А чебурек?
АРКАДИЙ. И чебурек.
ВИКТОР. Два.
АРКАДИЙ. Чебурек и булочку с маком.
ВИКТОР. Знаешь ведь, что я ненавижу с маком!
АРКАДИЙ. Ну хорошо-хорошо. С корицей. Заткнись только.

Предвкушая булочку, Виктор заметно оживился, повеселел. 

ВИКТОР (кивая на клетку с Васей). Слушай, а он вакцинирован? Мы не заразимся? (прижимает к носу белоснежный платок) 
АРКАДИЙ. Успокойся, параноик (смотрит на Васю) А он точно будет читать?
ВИКТОР. А как же. Два раза в день читает – в четыре и в семь. Иначе ему жрать не дают.
АРКАДИЙ. Ну ясно, ясно… (разглядывает Васю) Господи, какой страшный…
ВИКТОР (смотрит на часы). Сейчас начнёт.

Зрители замирают в ожидании. Вася взбирается на ящик и начинает  читать стихи Бродского.

ВАСЯ.  «Вот мы стоим у моря… Вот мы стоим у моря… и облака проплывают, и наши следы затягиваются водою… вот мы стоим у моря… и наши следы затягиваются… (молчит) Громадный дождь, дождь широких улиц… (молчит) Как в те дни возвращенья, о которых мы не забыли… теперь ты идёшь один… идёшь один по асфальту, и навстречу тебе летят блестящие автомобили… Вот и жизнь проходит, свет над заливом меркнет… и ты остаёшься с этим народом, с этим городом и с этим веком… да, один на один… и безумно свистит этот вечный мотив посредине жизни… и безумно свистит этот вечный… и свистит…» (замолкает)
ВИКТОР. Одно и то же уже пятую неделю.
АРКАДИЙ. Ну и что? Это бессмертно.
ВИКТОР. Да надоело уже всем – усыпить хотят.
АРКАДИЙ. Я буду протестовать!
ВИКТОР. Аркаша…
АРКАДИЙ. Нет, какое они имеют право?! Усыпить! Это наш гопник, мы его поймали! Пусть тогда нам его отдают!
ВИКТОР. И ты его домой возьмёшь? А ты знаешь, сколько жрёт молодой гопник с процентом здоровья девяносто семь? Ты идиот, Аркаша.
АРКАДИЙ. Ты прав (смотрит на Васю) А он что, только стихи читает? Больше ничего не делает?
ВИКТОР. Вроде ничего. А, нет – он раз в месяц пытается с собой покончить. Его откачивают, естественно. Эти суициды, кстати, собирают зрителей. Ему теперь даже стали специальные наборы для самоубийства выдавать, каждый месяц разные. Ну чтоб слегка разнообразить зрелище. В последний раз бритву дали, так он…
АРКАДИЙ (перебивает Виктора). Всё-всё, даже слушать не буду. Но это же омерзительно! И какая антисанитария!
ВИКТОР. Народу нравится.
АРКАДИЙ. Кошмар. Ладно, пойдём в чебуречную (берёт Виктора под руку) Слушай, а как твоя Вика?
ВИКТОР. А я её усыпил.
АРКАДИЙ. А, ну и молодец. Я же тебе говорил, что она безнадёжна.

Аркадий и Виктор уходят. Вася стоит на ящике, смотрит вверх и тихо плачет.

ВАСЯ. «О, живи на земле… как угодно живи, даже падай… но придёт ещё время – расстанешься с горем и болью… и наступят года без меня с ежедневной любовью… и наступят года без меня… с ежедневной любовью…»

В это время смотритель зоопарка, просунув сквозь прутья клетки палку, сильно бьёт Васю по спине. 

СМОТРИТЕЛЬ. А ну заткни пасть, скотина! Тихий час с пяти до шести!

Вася забивается в угол. Динамик на столбе, откашлявшись, говорит ясным женским голосом: «Сейчас в исполнении хора перерожденцев культурно-исправительного учреждения номер 45 прозвучит дуэт из оперы Вольфганга Амадея Моцарта «Волшебная флейта». 
Голос замолкает. Над зоопарком звучит прекрасная музыка.

Конец







_________________________________________

Об авторе: ИРИНА ВАСЬКОВСКАЯ

Родилась в поселке Махнёво (Свердловская область). Училась в Уральской государственной юридической академии в городе Екатеринбурге. Окончила Екатеринбургский государственный театральный институт (курс Николая Коляды).
Заниматься драматургией начала в 25 лет. Своими учителями в драматургии считает Н.В. Коляду и Л.С. Петрушевскую.
Пьесы поставлены в театрах России и за ее пределами, переведены на иностранные языки. Победитель Независимой литературной премии "Дебют" в номинации "Драматургия". Живет в Екатеринбурге.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
6 188
Опубликовано 15 мар 2018

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ