ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 224 декабрь 2024 г.
» » Евгения Вежлян. Избранные Fb-записи 2014-2015 гг. Часть II

Евгения Вежлян. Избранные Fb-записи 2014-2015 гг. Часть II

Часть I »

(продолжение)


О ЛИТЕРАТУРНОЙ ЭКОНОМИКЕ

Вдруг подумала, что вот же как странно. Не так давно (год назад) Владимир Губайловский выпустил свой роман – «Учитель цинизма».
Считается, что Пушкин-таки сделал занятия литературой настоящей профессией, и объяснил, что рукописи – продаются, и в этой идее нет ничего унизительного.
Меж тем, на дворе 21 век, и семья литераторов, обсуждая бюджет, не допускает даже возможности включить в него доход с продажи книги, которую муж выпустил в солидном издательстве довольно приличным тиражом.
А правильно ли это?
Думаю, неправильно. Потому что работа писателя – труд, долгий, тяжелый.
И деньги с тиража – а не премиальная лотерея – должны быть ему лучшей наградой.
В России это, к сожалению, не так. Литературная экономика остается патерналистской и основанной исключительно на идее привилегий.
И меня это достало.

31 марта 2015

 
О НОСТАЛЬГИИ

Вчера, в розоватом свете уходящего светового дня, я отправилась на станцию метро Фрунзенская. Там находится главное здание Ленинского Педа, где я получала свое на данный момент первое образование.
Я шла по Хользунову переулку и думала, и вспоминала, в частности, то июльское утро, когда я в бежевой вязаной кофте шла писать сочинение, и деревья Сада Мандельштама махали клейкими листочками, встречая меня, и как в этот день было, кажется, солнечное затмение, и я его проспала. И еще о том, какой связной как роман сделал наш пед мою последующую жизнь.
И еще о том, что теперь все тут изменилось, и только пол на станции метро Фрунзенская, похоже, не меняли, и потому эти плиты помнят мои следы...
Но я, собственно, не об этом. Когда-то давно, в начале 2000-х, я взялась написать главу в учебник, и где-то в середине двухтысячных я написала ее. Это было незабываемое лето, проведенное в обнимку с современной прозой... А теперь учебник, наконец, вышел. И мне, наконец, предстояло получать гонорар… И вот я стою у вертушки на входе, там, где когда-то просто вбегала внутрь без всякого пропуска, и жду, когда мне вынесут конвертик...
Конвертик выносится. Я открываю его, пересчитываю...
В начале 2000-х его бы хватило мне на неделю. Теперь на полтора похода в магазин.
Но: в 90-е годы я могла бы жить на него год! Могла бы!!!
Меня окружало прошлое. Мое прошлое.
Смешанные чувства, испытанные мною, трудно как-либо назвать. Пожалуй, не буду.

15 ноября 2014
 

ПРО НАУКУ И ЧУВСТВО ВИНЫ

Я сижу и прислушиваюсь к своим чувствам. Я думаю, это внутреннее торможение возникает потому, что обычно длительная сосредоточенность на научной работе вызывает у меня чувство вины. В России научная работа – это всегда личное дело тех, кто ею занимается, это фактически хобби. Она не имеет отношения к зарабатыванию денег. Но в то же время она вырывает человека из круга насущных, постоянно имеющих место проблем: домашних, политических и т. п. То есть он как бы постоянно занят, на чем-то сосредоточен, но при этом – лентяй, который не занимается настоящими делами, откладывая их на потом.
Внешняя среда устроена таким образом, что он и сам не в состоянии объяснить, почему он не может одновременно с написанием статьи, которое извне воспринимается как очень простое, и притом однократное, действие, имеющее определенные рамки (одна строка в ежедневнике, сел и быстро написал), выполнить еще 20 простых, очень быстрых и не требующих напряжения пунктов своего ежедневника.
Тем более что он все равно сидит и ничего не делает (думает). За это время можно было бы переделать кучу дел.
И у него нет никакого оправдания своему странному поведению («именно сейчас у меня появилась продуктивная идея», «мне нужно поискать новые источники», «я еще не прочел всю требуемую библиографию», или просто «перед тем, как начать писать, мне нужно посидеть и сосредоточиться» – все это не оправдание, а чистый произвол и эгоизм, разумеется). Ведь оно не принесет в дальнейшем ощутимых материальных прибытков.
В большинстве случаев такой человек «внимает» зову необходимости, встает из-за стола и начинает, наконец, «по-настоящему» работать: совершать деловые звонки, «крутиться», разруливать и улаживать, покупать и готовить, убирать, стирать и т. п. Сначала он думает: «Вот переделаю все, а потом сяду и, наконец, поработаю на славу». Но дни идут, а текущей работы меньше не становится. А то, что лежало на столе, покрывается пылью. И в конце концов человек уже сам не понимает, как это он хотел что-то там «писать» и «защищать».
Я знаю много таких людей. И знаю, что если бы их не съело чувство вины, то из них получились бы отличные специалисты-ученые.
И проблема эта вовсе не психологическая, как мне кажется, а – экономическая. Так повседневном уровне «отыгрывается» низкий престиж научного труда, его ничтожная оплата.
Легко быть профессором, имея зарплату, на которую можно прокормить семью и нанять прислугу. И так и должно быть. В графике такого человека гордо чередуется «посещение библиотеки» и «написание книги» (невозможно написать книгу, бегая на заработки, читая в метро, воруя время у сна и еды; то есть, нет, можно, и прецеденты есть, но все равно нужен хотя бы месяц, хотя бы на доработку и сборку, когда ты занимаешься только книгой, и ничем больше). Но невозможно быть нормальным ученым, если при этом нужно постоянно искать источники дохода, чтобы оплатить собственную работу и оправдать свое существование в глазах семьи («Я взял дополнительные часы, чтобы заработать на отпуск и оплатить дорогу на конференцию»).
Наука – это сосредоточенная, тяжелая и постоянная работа. Кстати, мозг «съедает» до четверти всех потребляемых нами калорий, а если он напряжен, то и этот процент увеличивается. Так что даже с этой, физиологической точки зрения думающий человек занимается трудом.
Но всякий раз, когда я подступаюсь к научной работе, я чувствую себя неисправимой эгоисткой, которая хочет невозможного – объективной погруженности, возможности сосредоточиться на проблеме и т. п.

1 июня 2015
 

ПО ХОДУ ЖИЗНИ

Обычная работа уничтожает интеллектуальные способности. Человек превращается в мельничную лошадь. И дело именно в этом – в том, что мы принимаем без сопротивления инерции, перестаем учиться. В том, что нам не оставляют на это времени. А не в возрасте.
Чтобы сохранить ум, нужно делать то, что не требуется насущно, думать о постороннем, отдаленном, абстрактном.
Посвящать этому свободное время.

9 октября 2014

 
О РЕЖИМЕ ВОСТРЕБОВАННОСТИ

Думаю, истинная причина моего обучения в Шанинке заключается в том, что я таким образом получаю легальную возможность заниматься тяжелым, отнимающим все время и неоплачиваемым любимым делом исследованием, наукой.
Я думаю о режиме востребованности. Он очень важен для результативности любой работы, не имеющей отчетливой границы исполнения («от забора до обеда», «от сих и до сих» и т.п.). Когда человек занимается такой работой «для себя», «на досуге для души» – он теряет ощущение границ, – и своих собственных и работы. Он читает одну книгу полгода, пишет год маленькую статью (которую никто ни к какому сроку от него не ждет). Ему кажется, что так он «углубляется».
Он вязнет и запутывается в теме.
Если есть «собирающий», артикулированный проект, есть участие в чем-то внешнем, то интерес подбирается, получает очертания, – и начинается движение. Ты получаешь «ключ» к движению смыслов, встраиваешься в него.
Вот почему непродуктивна позиция «самодума». Вот почему наука должна быть работой. Вот почему нужны университеты, лаборатории и проч.
В Шанинке я получила такой проект.
До этого я сидела и пыталась отвечать на вопросы, которые задавали другим и в другом месте. Но нельзя учиться балету, глядя в окна балетной студии.
Вот только как быть дальше, после Шанинки непонятно...

28 апреля 2015
 

НЕКОТОРОЕ КОЛИЧЕСТВО ПРАВИЛ…

…на каждый день для работаников (оставлю эту опечатку, ладно?:) умственного...

1. В любой непонятной ситуации (например, когда надо сдать статью, а конь не валялся) начинай разгребать рабочее место. Не исключено, что это подскажет тебе план действий.

2. Если тебе нужно прочесть больше, чем одну книгу за короткий срок, не читай ее подряд, а подключай другие и читай мелкими перебежками (по методу «игры в морской бой»).

3. Если тебе нужно прочитать много книг, и тебе кажется, что ты ничего не понимаешь, продолжай читать все равно: рано или поздно смысл начнет проясняться.

21-23 октября 2014
 

О МОТИВАЦИЯХ

Обычно по завершении больших дел наступает такое странное состояние будто бы полной свободы. На самом деле немотивированности. Ты можешь выбрать все что угодно – и одно и другое, но у тебя нет мотива, чтобы сделать выбор в пользу хоть чего-то.
Потому что пока ты был захвачен большим делом, твои малые мотивации усохли без подкормки. И тебе нужно либо новые отращивать, либо опять браться за очередной большой проект.

30 мая 2015
 

ЭТИЧЕСКИЙ ПАТТЕРН

Вот что подумала (сейчас опять трудно будет это сформулировать, но постараюсь).
Существует такой этический паттерн: действие («дело») априори моральнее, уважаемее, весомее, чем высказывание («болтовня»).
Этический паттерн порождает паттерн поведенческий.
В затруднительных ситуациях, когда некто высказывает свои эмоции (например, возмущение) или пытается понять происходящее, рассуждая о нем вслух, на его высказывание может быть наложен этический запрет («это все демагогия вместо того, чтобы делать дело»; «ты занимаешься демагогией»).
И в настоящее время таким объектом запрета часто становится ситуация в стране. «Ты можешь что-нибудь сделать? Вот и молчи!»
«Мнение надо высказывать тогда, когда оно может на что-то повлиять. Ты не можешь повлиять тогда молчи!»
Между тем, мне кажется, что обсуждение ситуации или даже высказывание эмоции важно хотя бы психологически и уж во всяком случае не является аморальным или возмутительным актом.
Более того, я думаю, что связка «он говорит вместо того, чтобы действовать» это некий культурный стереотип, который связывает между собой никак не связанные вещи.
Ну, в общем, есть в этом запрете «праздного» высказывания что-то неправильное.
Ведь и я сейчас пишу эту запись вместо того, чтобы...
То есть подспудно такой запрет приводит к тотальной энтропии высказываний как таковых любых, кроме чисто формального, поверхностного и операционального общения. (Фактически запрещая тем самым и слишком интимные и слишком общие темы к обсуждению).

22 февраля 2015
 

ДЕЛАТЬ ИЛИ НЕ ДЕЛАТЬ

Если «ничего-не-делать» (потому что все равно делаешь ведь что-то, например предаешься меланхолии или живешь просто так), то время обретает плотность конкретной вещи, снега или дождя, рассеянного света, поверхности стола, то есть начинает быть всем этим и тобой, который прислушивается к чувствам, переживает их, наслаждается их потоком.
А если делать то все это замещается «делами». И становится не «ты», а то, что ты «произвел». И только стихописание совмещает два этих состояния в одно.

18 ноября 2014
 

ГРУППА АНОНИМНЫХ ДИССЕРТАНТОВ

Думаю, что человеку, пишущему диссер, нужно что-то вроде группы поддержки. Нет, конечно, в обычных условиях это научный семинар и научный руководитель.
Но если написание диссертации сопряжено с работой на работе, и посещать семинар получается отнюдь не всегда, и если научный руководитель что бывает чаще всего будет обсуждать скорее не процесс работы и его трудности, а результаты процесса (и тут он абсолютно прав), то диссертант (и примеры этого я вижу постоянно) рискует забыться и раствориться, погрязнуть в текучке.
Поэтому, говоря о группе поддержки, я имею в виду прежде всего поддержку пссихологическую.
Такая группа единомышленников, тоже пишущих диссертацию, которая готова обсудить идею, подкинуть ссылку, ободрить («Ты на правильном пути, ты молодец», «Не комплексуй» и т. п).
Сколько бы диссертаций были написаны и защищены, существуй такие «группы анонимных диссертантов».

2 июля 2015
 

ПРИШЛА К ВЫВОДУ…

…что так называемая «жизнь» (в вульгарном значении фразы «ты еще не знаешь жизни, сынок») образцовый инструмент отказов и инерций. По мере их накапливания мышление отступает на второй план. Его разъедает червь «здравого смысла». Решила пойти обратным ходом. Пора будить животное ума.

1 октября 2014

 
О КАПИТУЛЯЦИИ

Иногда как вот сейчас я думаю о капитуляции, о том, что, занявшись изучением смежной дисциплины, а на самом деле оказавшейся абсолютно иной, местами чуждой, «зеркальной» по отношению ко всем моим интеллектуальным ходам и привычкам, я вырываю себя из уютного и привычного: мира репутаций, книжных новинок, быстропреходящих мнений и «реактивных» высказываний. Смотрю, читая ленту, на чужие публикации, подкасты, рецензии и премии... Все это уносится куда-то... без меня.
Но потом я думаю: нет, никуда оно не денется. Я смогу взглянуть на все это новыми глазами. И начать как бы заново. Или вообще устроить все радикально иначе.
Так, знаете ли, цыганка, выйдя замуж за респектабельного и богатого, глядит на едущий мимо табор.

14 февраля 2015
 

ПОСЕЩЕНИЕ НОН-ФИКШН

Посещение Нон-Фикшн, где все и все узнаваемо, вселяет надежду, что еще не все потеряно.
Мой мир еще существует. Вернее, мои миры. Множество не пересекающихся или частично пересекающихся миров, которые на этой выставке счастливо сходятся в одном пространстве.

27 ноября 2014

 
КАК Я РАБОТАЮ С АВТОРАМИ (записки редактора отдела прозы)

Если вы хотите, чтобы автор что-то изменил в тексте сделайте так, чтобы он лишний раз почувствовал свою незаурядность, гениальность (часто тут и кривить душой не приходится), а потом поделитесь сомнениями по поводу отдельных моментов, которые мешают, быть может, его тексту в полной мере проявить все качества его автора.
И все расцветет.
Главное найти слова для похвалы.

3 апреля 2014
 

ВСЁ ПО-ДРУГОМУ

Написала статью. Как всегда, по прошествии пяти минут после отправки редактору не согласна и все сделала бы по-другому:)

24 июня 2014

 
А ЗАЧЕМ ЧИТАТЬ?

Часто ко мне в редакцию «Знамени» звонят люди, которые что-то написали и хотят напечатать это у нас в отделе прозы.
«Алло, здравствуйте, я пенсионер, живу в Твери. А скажите, вот я написал рассказ. Тематика личные взаимоотношения полов. Вы такое печатаете, или у вас только на военную тему?»
Я говорю, мол, дело не в тематике.
А в чем? интересуется пенсионер.
Ну, понимаете, дело не в том, о чем текст, а в том, как он написан.
А кто персонально принимает решение? интересуется пенсионер. По какому праву? Как я пойму, подойдет вам мой рассказ или нет?
И тут я задаю свой коронный вопрос:
Скажите, а журнал-то вам, уважаемый такой-то, читать доводилось?
И слышу коронный же ответ:
Нет. А зачем мне его читать?
Вот на таких примерно основаниях часто построены суждения о современной литературе, а особенно о журнальной литературе, которые мне приходилось слышать за пределами литературного круга.
Хотеть напечататься, но не хотеть читать. А если не напечатают то да, нет у нас литературы, поскольку в ней нет меня.
Но есть одна вещь, которую я говорю, если автор спрашивает, что нужно сделать, чтобы его напечатали.
Я говорю:
Нужно читать. Читать то, что написали другие, такие же, как вы, современники, потенциальные соседи по журнальным страницам.
Этим любопытством к другим профессионал в литературе отличается от любителя, который мотивирует свое нечтение тем, что боится «потерять себя».
(Речь идет о прозе, разумеется, впрочем, написала эту оговорку исключительно из страха перед поэтами, которые тут же придут и начнут меня травить, если я буду писать о стихах; сдается мне, что и поэту знание контекста не менее важно).

14 июня 2015
 

ПРЕВРАТНОСТИ РЕДАКЦИОННОЙ ЖИЗНИ

Я в редакции. Заходит мужчина с пластиковым пакетом в руках. Пожилой. Очень пожилой. Мнется у порога. Мнет пакет. В пакете – «Знамя» и еще какие-то книги.
Приглашаю его войти и «присесть».
Вы понимаете... Не знаю, как сказать... Я видел вас вчера по телевизору, и решил, что об этом могу поговорить только с вами.
?
Наклоняется, шепотом:
Я обнаружил плагиат.
Крайне обеспокоенная, жду объяснений.
Покажите.
Открывает журнал. Достает книгу. Это рыжий томик из собрания сочинений Лескова.
Журнал раскрыт на рассказе Майи Кучерской (отличный рассказ, кстати, рекомендую всем).
Думаю «Не может быть!»
Мужчина говорит:
Вы только не подумайте. Я очень люблю ваш журнал, и другие журналы, читаю каждый номер. Я переживаю.
Я тоже переживаю. Показывайте уже, думаю.
Вот, говорит. Тут.
Смотрю, сличаю тексты. Ну да. Эпиграф из Лескова и сюжетная коллизия явная перекличка с лесковской (как и было задумано автором, естественно).
Поражаюсь памяти и филологическому чутью мужчины, и начинаю объяснять про интертекстуальность, осознанное цитирование, литературную игру... И что не обязательно, что при этом есть юмор или пародия (о необходимости в случае цитирования юмора или пародии он мне уже взволнованно доложил).
Восстановив пошатнувшуюся картину мира, мы далее беседуем с посетителем о нем, о его интереснейшей биографии, о дневниках, которые он ведет с момента последней болезни Сталина по сей день.
Таковы превратности, понимаетете ли, французской теории и редакционной жизни.

16 июля 2015
 

ЗАПИСКИ ЮНОГО СОЦИОЛОГА

Приснился социальный лифт. Это было такое пространство, куда некая группа путешественников входила и перемещалась в нем в любое пространство-время-измерение. Но пространство это было несуществующим, а лишь воплощалось в тех или иных реальных объектах (то есть было, скорее, функциональным). Главное было опознать, что, допустим, этот грузовой лифт, или этот чулан оно и есть найти «рычаг-переключатель». Затем начиналось движение, причем в не известном путешественникам направлении.
Но главное не это. Главное то, что работал лифт на энергии коллективной солидарности. То есть перед тем, как запрыгнуть в него, нужно было распалить какую-нибудь сильную эмоцию.

6 марта 2015

 
ИЗ НЕНАПИСАННОГО

I.

N понял, что момент, когда все было действительно просто, безнадежно упущен.
Однажды он вышел из метро, вечером, в сырой и теплый туман ранней осени. В будущее. Именно этот туман почему-то и был будущим. На остановке стояли люди. Многие курили. Он сел на скамейку и раскрыл Августина. Под фонарем он прочитал о времени. Общий тон пейзажа вокруг был коричневый и золотой. Пространство 90-х было гулким, пустым. Плоские крыши домов, ненужно широкая площадь. Пустой проспект. Пространство было собой. Кожаная куртка пахла кожей и дымом. Будущее, как плотная вода, держало на плаву без усилий. Всего было слишком много и слишком мало. Нечем было заполнить пустоты пространства. Пустое время скапливалось в туман. Туман превращался в будущее.
И теперь, среди сплошного ничто, задыхаясь в переполненном мире, N понял, что вот, именно тогда.

13 сентября 2014

II.

Поэтесса, ее замкнутый сферический мир. Центр мира одинокая продавленная кровать, и кошка на ней в качестве равновеса.
Кошка и поэтесса ровесницы.
Кошка стара и опытна. Поэтесса наивна и молода. Наивность и молодость поэтессы неизлечимы.
Как болезнь.
Как кровать, кошка и одиночество. Как стихи.
Форточки в доме никогда не открываются. Чтобы кошка не вывалилась на улицу и не разбилась.
Она и не собирается. Она просто считает, что свежий воздух бы не повредил.
Но кто ж тут будет слушать кошку...

15 сентября 2014

III.

Он любил гулять с ней вечером, когда аллеи были пусты, так что казалось, что все, наконец, умерли уже и оставили их в покое. Только деревья, заваренные в фонарном свете их шелест и шорох. И еще один будто искусственный, угловатый человек на скамейке под фонарем. На скамейку он клал полиэтиленовый пакет, а на коленях держал старинную тетрадь в коленкоровом переплете, за прежние 48 копеек.
Они запомнили его, а он, записывая в тетрадь, не видел их.
Таково было движение планет на нашем участке пространства.

6 сентября 2014скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
3 696
Опубликовано 28 июл 2015

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ