Авторские орфография и пунктуация сохранены.
* * *
я помню - ребёнком лежала закутавшись в одеяло одной заснеженной ночью
и неожиданно придумала смысл для собственной жизни - и смысл был таким
изобрести лекарство от смерти и старости чтобы жизнь никогда не закончилась
чтобы мама не постарела чтобы папа был всегда молодым
дальше - понятное дело - всё пошло совершенно неправильно
я напрасно смешивала землю воду и свет
в баночках из_под зелёнки и йода (разумеется тайно
разумеется это был тот самый большой секрет)
пока я разучивала этюды Черни - в мире делали пластические операции
разрабатывали вакцины от рака
пока я плакала над судьбой Карениной - святые иконы клали больным на грудь
первыми у меня умерли кот и собака
это случилось так быстро что я и глазом не успела моргнуть
(до сих пор всё ещё есть одно тайное место под лавочкой где всё_таки я зарыла
один экземпляр спасения - смешанный из света воды земли
летом оно зарастает травой зимой покрывается снегом - так было
и будет - и ничего совсем ничего не случится с ним)
* * *
иногда кажется верным это твоё решение
уйти из жизни позвякивая крестом на шее
особенно после нескольких суток проведённых лицом в подушку
выбраться из воды встать на сушу
а ты закуриваешь Virginia Slims
смотришь на мир из кухонного окна
говоришь - Бог с ним
продолжаются улицы реки дома дороги
люстры под потолками как осьминоги
руки в долгих перчатках обрывки чужих речей
статуи Александров Сергеевичей и Ильичей
всё что можно понять умещается на ладони
вон твоя рубашка сушится на балконе
* * *
потом я прихожу в себя - после дня первого второго третьего
небо на ощупь такое твёрдое и нерушимое
кажется - так будет до самой твоей\моей смерти
улица шумит машинами
я не могу понять - честно это или всё_таки глупо
широко раскрытые глаза - печальные карие зелёные голубые
сделав шаг в сторону оказываешься за пределом круга
где тебя любили
лучшее что я могу сделать сегодня - вернуться неслышно закрыть дверь подъезда
выдохнуть наконец почувствовать невесомость
знаешь что мне больше всего запомнилось?
воздух наполняющий смыслом это место
* * *
говорит – не видать тебе рая с такими руками, не видать
ангелов белоснежных, которыми покрыта кровать
поздно вечером – этим бельём наволочкой простынёй
не видать тебе жизни – там – белой и голубой
в мелкий цветочек в полоску как в казённых домах
говорит – хорошо – только на их словах
тех, которые не плачут когда, не звонят – прости
не видать тебе белых голубок в твоей горсти
потому что первым делом – сама знаешь – что да как
разбираться вряд ли кто захочет – какой дурак
спросит зачем – просто жизнь ценность, которая не от нас
может только всплеснёт руками – вот те раз
рая не видать жизни не видать только решетчатое окно
воробьи с той стороны скамеечки только что с того
опусти – говорит – рукава уже только знай себе что дыши
помни – рядом после ни демона, ни души.
* * *
конечно, всё вилами на воде в этой жизни. В метро
было плохо слышно. Нет – кричит – исповедаться и причаститься не удалось,
нужно было с вечера уже размышлять о том –
что же ты натворил и почему до сих пор не срослось.
Страшно подумать, долгое время не носила короткие рукава.
То и дело свежие шрамы. Повезло ещё, что никто не позвонил
По ноль три. Помнит, по земле тогда ползла трава,
А кровь капала прямо на зелень. Выглядело как винил
Пластинки рядом с CD. Потом память. Нечего было кого_нибудь обвинять.
В конце концов, пошумели на кухне, посплетничали и разошлись
По углам. Правда, на прощание – можно тебя обнять?
Можно. Словно чужая жизнь,
Не своя, но своя. Потом просто убрать окурки, бутылки, посуду, потом
Постоять, оперевшись на подоконник – такая вдруг пустота.
Правду ведь говорили, что тело – дом
Духа. Вот и не оскверняй его.
Ну, пока, что ли? Пока.
* * *
Сняла однажды крестик в душе - и так больше не надевала.
Много уже лет прошло, а тут тем самым жестом
Провела по шее - нет его, не застала
Привычного контура. Вместо
Него сухожилия. Потом собралась с духом.
Долго искала по всей квартире. В шкафчиках, под зеркалом.
Думала - покуда земля мне не будет пухом,
Ведь всё равно - как умела - верила.
Картошка в шелухе со вчерашнего. Тупое в оконной
Раме утро такое до дна. Его слова в ушах, точно серёжки
Позванивают. Небо огромное во все стороны.
Тонкое драповое пальто без подстёжки.
Ещё на пальцах заусенцы, сдёрнутые до крови.
Ещё жизнь не верится что всё это было правдой.
Глядя в зеркало в ванной выщипывает брови
Металлическими щипчиками и думает - всё, пора мне.
* * *
а он говорит мне - Аня, настоящих любовей в жизни
одна, две, от силы - три.
а остальное - остальное сама смотри.
я смотрю_смотрю смотрю_смотрю -
температура на градуснике за окном близка к нулю.
бьётся сердце бьётся - не разобьётся никак
мышка бежала хвостиком махнула - оно и бряк
ничего - думаю про себя - можно и без
скоро весна Пасха куличи Христос воскрес
* * *
...то было тихое непротивленье боли
и небо - небо в много верст,
куда ни погляди...
Я шла
от Тульской в сторону моста -
там жили три бездомные собаки.
Я шла. Гремели в сумке ручка
и карандаш, Гандлевский в твердом переплете.
На облаках шептались серафимы
- и обо мне, наверно, - и сушились
их тени на кленовых ветках.
Я в общем-то не против, чтобы мне
хотя бы намекнули на значенье.
Нашла бы чью-нибудь перчатку на дороге
и положили на скамейку - вдруг вернутся.
Обычно возвращаются за тем,
что потеряли, даже год назад.
Мы почему-то верим в верность вещи.
И называем их по именам.
* * *
Иногда случается,
что забываешь выключить в комнате свет.
В комнате или в коридоре.
А потом возвращаешься к самому накалу,
Дотрагиваешься до раздражённого выключателя —
Прогорел целый день, пока тебя не было дома.
Для чего освещал? Для чего был во все глаза?
Для чего так горячо, что и не прикоснуться?
Возвращаешься, выключаешь свет,
Шепчешь — прости меня.
* * *
стелют сухую газету. раскладывают хлеб, вино.
все скамейки заняты, поэтому пусть будет вот здесь.
это по крайней мере лучше, чем в кафе или кино.
согласись, счастье хмельная смесь.
но — это по крайней мере лучше.
биться то так, то так,
убеждая друг друга в боге, боли, в тугом кольце
кольцевой метро, называясь по именам,
чтобы встретиться в центре зала или его конце.
голуби ходят с миром. склёвывают с руки.
медленно отмираешь от вереницы дней.
ветром заламывает газетные уголки
жизни. мелкий петит на ней.
так не бывает. не бывает. закрываешь глаза рукой
на минуту-другую. слышатся воробьи.
знаешь, всё, что произошло с тобой,
было проявлением чужой любви.
_________________________________________
Об авторе:
АННА ЦВЕТКОВА
Родилась в Москве. Окончила Центральную музыкальную школу при консерватории и факультет журналистики МГУ (кафедра литературно-художественной критики).
Публиковалась в альманахах "Илья" и "Ступени" (2003), журналах "Рец", "Новый мир" "Октябрь, "Новый берег".
Автор трех книг стихов: "Случайное родство", "Кофе, сигареты, яблоки, любовь", Винил".
Участник Форума молодых писателей в Липках.
Вошла в шорт-лист премии "Дебют" в номинации поэзия в 2006 и 2014 гг.
скачать dle 12.1
