Как живёт и живёт ли полноценно современная отечественная драматургия?
Можно с этим спорить и приводить в пример исключения, но всё-таки ситуация была и остаётся такой: пьеса, в отличие от прозы и поэзии, по-прежнему требует публичности, присутствия в театре, диалога со зрителем. Без этого диалога она не существует полноценно.
Тем более пугающей выглядит ситуация, когда современная драматургия практически исчезает с театральных подмостков. Автор не может найти путь к зрителю: консервативные театры с большой опаской приглядываются к современной драматургии, а театры прогрессивные порой и вовсе отказываются от попыток интерпретации литературного текста, предпочитая сочинять текст спектакля самостоятельно в процессе постановки.
Что же, драматургия нашла путь к зрителю «с чёрного хода», через публичные читки. Читка пьесы актёрами, раньше относившаяся исключительно к внутритеатральной кухне, превратилась в публичное событие. Но стоит ли воспринимать это серьёзно? Может ли движение публичных читок, развивающееся в стране, обеспечить успешное существование современной драмы в дальнейшем, или мы видим путь, который приведёт к её неизбежному угасанию, к потере зрительского интереса?
Проанализировать ситуацию, сложившуюся вокруг современной драмы, мы попросили театральных деятелей, которые активно выстраивают взаимоотношения с современной драматургией и являются ридерами и членами жюри многих конкурсов. На вопросы отвечают Олег ЛИПОВЕЦКИЙ, Павел РУДНЕВ, Марина БРУСНИКИНА, Юлия ТУПИКИНА, Кристина МАТВИЕНКО, Егор СИДОРУК.
Провела опрос и написала предисловие Серафима ОРЛОВА.
1. Как вы оцениваете состояние современной российской драматургии? Насколько она востребована театром? Можно ли в ней выделить разные течения и школы, если да, то какие именно? Какие конкурсы вы считаете авторитетными и за работой каких авторов с удовольствием следите?
2. Можно ли жанр публичной читки считать полноправным представлением пьесы и интересным событием наряду с постановкой спектаклей? Как, по-вашему, нужно делать читку так, чтобы она стала событием? Насколько важно для вас обсуждение пьесы после читки и когда это обсуждение продуктивно?
_____________________
Олег ЛИПОВЕЦКИЙ, режиссёр, руководитель конкурса драматургии «Ремарка»:
1. Если говорить о количестве и скорости появления новых хороших пьес, то развивается драматургия бурно. Гораздо быстрее театра реагируя на события и поставляя материал для спектаклей в количестве гораздо большем, чем использует этот материал театр. Хотя нельзя не сказать о том, что в последнее время новая русскоязычная пьеса с б
ольшим успехом проникает в государственные театры. Правда, речь идёт, к сожалению, чаще всего, не о самых ярких и радикальных пьесах, которые затрагивают больные точки общества.
Если вести речь о новых поисках в этом виде искусства, то сейчас, мне кажется, сильных рывков в этом направлении нет. Традиционно экспериментируют Пряжко и Вырыпаев. А в целом – есть ощущение «запруды». Как будто после яркого рывка 1990-х и потока 2000-х новая русская драматургия копит силы, чтобы сделать очередной качественный шаг. Ощущение, что он вот-вот случится, поскольку сумасшедшая скорость изменения нашей реальности (уже практически неразделимой на реальную и виртуальную) не оставит драматургам другого выбора.
Из школ, конечно, по-прежнему самая яркая и мощная – Уральская.
Всегда с нетерпением жду появления новых пьес таких мастеров, как Михаил Дурненков, Вячеслав Дурненков, Иван Вырыпаев, Наталья Ворожбит, Дмитрий Богославский. С радостью слежу, как бурно развивается, «захватывая театры», творчество Юлии Тупикиной, Олега Михайлова, Аси Волошиной, Константина Стешика, Юлии Поспеловой и др. Невозможно перечислить всех. Очень много интересных имён. И уже зарекомендовавших себя и совсем новых.
Об отдельных конкурсах говорить не буду, поскольку и сам являюсь руководителем драматургического конкурса и считаю, что чем больше их, тем лучше. Не могу обойти только «Любимовку», с которой я сотрудничаю как эксперт, а организаторы «Любимовки», в свою очередь, являются членами экспертного совета «Ремарки». Так что, можно сказать, мы друг другу родные.
2. Полноправным представлением пьесы – да. Спектаклем – нет. Интересным событием – конечно, да. Говорю это со знанием дела, поскольку реализую уже второй год проект «НЕ ТО» (Ночное Единение Театра и Общества), сутью которого являются именно читки и обсуждения современных пьес. Зачастую таких, которые в ближайшее время в государственных театрах точно поставлены не будут.
Чтобы читка была событием, нужно сочетание нескольких факторов:
1. Пьеса должна быть актуальной и исследовать сегодняшние проблемы и боли, которые касаются непосредственно зрителей. Речь не идёт о конъюнктуре.
2. Качество читки. В читке должно присутствовать режиссёрское решение. Желательно яркое и внятное. Артисты должны не просто «доносить текст», но понимать,
про что история. В идеале – это финал застольного периода, когда пьеса разобрана, характеры намечены, роли вчитаны.
3. Зритель должен быть подготовленным. Не в том дело, что он должен пройти специальный курс изучения театрального языка (что само по себе было бы круто), а в том, какие каналы информации вы используете и в каких пространствах осуществляете проект.
В общем- то, формула Вахтангова «время – автор – коллектив» работает и сегодня, если подразумевать под «коллективом» всех, кто участвует в процессе. И зрителей и артистов. Можно только добавить ещё один фактор – «место».
Обсуждения чрезвычайно важны, поскольку это, с одной стороны, обратная связь автора, режиссёра и артистов со зрителем, а с другой, не менее, а может, и более важной, – это соучастие зрителей в процессе. Театральному думающему зрителю мало сейчас прийти и посидеть перед «четвёртой стеной». Главные события в театре в двадцать первом веке происходят не на сцене, а в зале.
Павел РУДНЕВ, театральный критик, доцент ГИТИСа, помощник худрука МХТ имени А.П. Чехова и ректора Школы-студии МХАТ по спецпроектам:
1. Состояние современной драматургии неплохое. Где-то с конца 2000-х репертуарный театр восстановил баланс между современностью и классикой, поэтому хороший текст, появившись где-либо, рано или поздно доходит до сцены и получает резонанс. Разумеется, это касается только самых активных, пытливых театров страны. Причём важно, что сегодня как раз провинция открывает имена сначала, и только потом они появляются в Москве и Петербурге. В стране работает мощная инфраструктура лабораторий, фестивалей, конкурсов, читок, различной экспертной работы, которая, с одной стороны, производит селекцию, а с другой, мотивирует авторов писать, а театры замечать современную пьесу. Это большой результат движения современной пьесы, который начался в 1990-е годы почти с нулевой точки. Сейчас можно говорить о нескольких тенденциях. 2010-е – годы, когда женская линия в драматургии взяла верх. Женщины-драматурги и в прошлые десятилетия были сильным звеном, но сейчас они доминируют. Происходит процесс адаптации драматургов под театральную систему – по сути, схема такова: новый автор оказывается востребованным театром, как только способен, готов работать внутри театрального производства, создавать нечто вместе с постановочной командой, работать на заказ. Поэтому рекрутинг новых драматургов идет через создание тандемов «режиссёр-драматург», через обучение их разговаривать на одном языке. Это отчасти компенсирует проблему недостатка образования для драматургов в стране – регулярно работает, к великому сожалению, только одна авторская школа драматургии, у Николая Коляды в Екатеринбурге.
Особенных течений не наблюдаю, разве что привычное разделение на более-менее экспериментальное направление и более-менее репертуарное. Сейчас время пересменка. Многие драматурги 1990-х и 2010-х уже стали легендами, а новым пока ещё не хватает высоты, чтобы доминировать в ландшафте. Сейчас, я бы сказал, такая пауза ожидания: кто из новых молодых, идущих нос к носу, вырвется в лидеры. С другой стороны, разумеется, есть ощущение, что драматурги чуть меньше стали влиять на театральный язык, чем ещё пять-десять лет назад. Новое режиссёрское поколение обросло мускулатурой и словно бы не слишком ждёт от писателя нового слова, способного повлиять на постановочную технику. Режиссёрское искусство сегодня на такой стадии развития, что пытается немного оторваться от литературы, от её диктата. Одно из проявлений этой некоторой стагнации – в том, что два главных драматурга нашего времени – Иван Вырыпаев и Павел Пряжко – оказались ненасильственно «приватизированы» режиссурой. Вырыпаев ставит самого себя, Вырыпаева ставит Виктор Рыжаков – и, так или иначе, все остальные постановки в общем следуют этому «канону» «как ставить Вырыпаева», не пытаются предложить что-то новое. Пряжко «приватизирован» Дмитрием Волкостреловым. В этом нет ничего ни ужасного, ни умышленного. Так получается, такой период. Но это мешает этим автором стать поводом к поливариантным постановкам, к развитию театрального языка, к массе самых разнообразных трактовок.
Из всего спектра я считаю важными, деятельными конкурсы «Ремарка», «Первая читка», «Любимовка», «Евразия». Мне интересны все драматурги, которые что-то могут. Но из молодых возлагаю особые надежды на Юлию Поспелову, Олжаса Жанайдарова, Светлану Баженову и Полину Бородину.
2. Жанр публичной читки уже давно можно считать отдельным жанром в российской театральной реальности. Он очень эффективен и любим зрителями (в регионах на читки билеты продают), взывает к дискуссиям и интересу к современности, новым именам, является важнейшим локомотивом в деле продвижения современной пьесы.
Чтобы читка стала событием, нужны всего лишь три ингредиента: талантливая пьеса, талантливый режиссёр и талантливый зритель. Обсуждение – самый важный элемент, оно делает зрителя ответственным за свой театральный выбор, позволяет художнику и зрителям услышать друг друга и уничтожает недоверие к современной культуре, к современному художнику. Зритель проникается доверием к художнику, а художник не питается пошлыми иллюзиями, что «зритель – дурак».
Марина БРУСНИКИНА, актриса, педагог, режиссёр МХТ им. А. П. Чехова:
1. Напишу, что думаю, в произвольном порядке. По поводу конкурсов: хорошие пьесы попадаются в разных конкурсах. И вообще, чем больше конкурсов, тем лучше. Мне интересно, что происходит на «Любимовке», «Евразии», «Действующих лицах», «Ремарке». Теперь вот ещё «Кульминация». Очень удобно, там собраны тексты победителей всех конкурсов. Смотрю часто сайт Драмаходов. Там много интересного. И Наталья Боренко, и Ася Волошина, и Урюпинский. Слежу за Ириной Васьковской, очень она мне интересна, за Юлей Поспеловой. Слежу за авторами, с которыми работала: Юлей Тупикиной, Аней Батуриной, Таей Сапуриной. И за тем, что они мне советуют. Прекрасный драматург Павел Пряжко. Очень много новых пьес присылает и советует театральный критик Павел Руднев. По поводу течений и школ не хочу даже вникать, хотя, конечно, они существуют. Думаю, что талантливые люди все уникальны. Но думаю также, что концентрация талантливых текстов б
ольшая у Николая Коляды, умеет он людей открывать и взращивать. Из общих тенденций – молодость! Очень молодые авторы! Уже замечательный Иван Вырыпаев, Максим Курочкин, братья Дурненковы смотрятся классиками. И очень много талантливых женщин-драматургов. Ура!
2. Публичная читка, по-моему, вещь замечательная! И судя по тому, как проходит это у нас в МХТ, обсуждение со зрителем услышанного не менее интересно, чем сама пьеса. Поражаешься, какой умный у нас зритель, как он готов и хочет воспринимать новое. И это правильный путь читки, который может помочь продвижению этих текстов на сцену. Но надо делать их качественно. Тратить усилия. Конечно, пока ещё нет такой востребованности молодых новых драматургов в театрах, какая должна быть, на мой взгляд. Порой театры не слышат, боятся рисковать, боятся другого звука или искренне не понимают, что в этих текстах хорошего. Мне лично очень повезло с Алексеем Владимировичем Бородиным, который воспринял моё предложение сделать спектакль в РАМТе по 3 пьесам молодых девушек-авторов. (Тая Сапурина, Ирина Васьковская и Юля Тупикина). И удивительно, как это оказалось востребовано сегодняшним зрителем! МХТ тоже, к счастью, сразу же откликнулся на моё предложение в рамках нашего проекта «Круг чтения» начать читать раз в месяц современную драматургию. И полный зал, билетов уже нет на следующую читку, которая будет через месяц. Пьесу Ивана Андреева «Боюсь стать Колей» мы прочитали на зрителей, и театр тут же решил, что нужно доделать спектакль. Так что, надеюсь, если всё будет хорошо, скоро премьера. Театр «Современник» тоже всегда откликается на поиски современных текстов. Тоже есть договорённость с Галиной Борисовной Волчек, что я опять возьму современный текст. Для меня очень важно, чтобы этот огромный пласт современной драматургии жил и был услышан. Потому что очень много там талантливого. Я вообще думаю, что сейчас время драматургии. Бывают периоды, когда вдруг в прозе появляется много интересного или в поэзии, в музыке, а сейчас в драматургии. Но, может быть, это мне так кажется, просто потому что я стала интересоваться тем, что в драматургии происходит. Мне кажется, что уже наметилась тенденция интереса театров и желание поиска новых текстов. Очень бы хотелось, чтобы было так.
Юлия ТУПИКИНА, драматург и драматренер:
1.Мне кажется, современная драматургия жива, создаёт качественное литературное поле, которое, если не будет осуществлено в театре, расцветёт в прозе или в виде теле- и киносценариев. Конкурсы драматургии делают очень важную вещь – они развивают современную литературу. Театр зачастую тормозит это развитие – только очень небольшое число режиссёров готово рискнуть и поставить современную драму; театр из-за этого выглядит как неподвижная махина. Это печально, потому что, если бы театр был более гибок, больше драматургов остались бы в профессии, а не ушли в лучшем случае в наши местные сериалы, а в худшем вообще из литературного поля. С другой стороны, сталь тоже как-то закалялась, остаются сильнейшие. Про течения и школы говорить неинтересно — самые яркие драматурги не похожи ни на кого и перерастают школу, даже если она была. Самая главная школа драматурга – это Любимовка, она же фестиваль. Это реальная школа, живая вода для российской словесности. Очень важно быть на читках и участвовать в обсуждении – это то, что тебя развивает лучше всякой теории или одинокой практики. Никакой другой конкурс не может сравниться с Любимовкой, потому что не может организовать приезд нескольких десятков драматургов, которые бы участвовали в читках, не может организовать театроведов, режиссёров и актёров, которые бы яростно спорили, признавались в любви к текстам, проклинали эти тексты, мечтали о театре будущего, принимали этот челлендж.
Я слежу за всеми шорт-листами, все читаю. Жду новых пьес Виталия Ченского, Насти Косодий, Серафимы Орловой, Насти Букреевой, Аси Волошиной, Юли Поспеловой, Олега Михайлова, Димы Соколова, Дарьи Горячевой. Конечно, Павла Пряжко и Максима Курочкина, я их фанат. Конечно, перечислила не всех, но тех, кого не упомянула, тоже жду и читаю.
2. Итак, драматургический фестиваль, читки пьес, а вы модератор – как делать это эффективно? Во-первых, вы должны быть симпатичным человеком – вызывать симпатию, улыбаться, выглядеть не уродливо, голос иметь приятный, и снова улыбаться. Во-вторых, вы должны расслаблять зал – жизнь напряжённая, читка, может, тоже, вот-вот начнётся в зале война –начнут мочить современную драматургию, автора пьесы, режиссёра, актёров, друг друга. И тут вы – красавица или красавчик с шуткой, напоминающей нам, что мы тут все по любви, в общем-то, и что жить надо наслаждаясь, и что это не суд. Что это не суд – важно помнить всегда, но при этом вы – адвокат пьесы, не режиссёра и актёров, а драматурга, фестиваль-то драматургический. При этом, вот парадокс, вы адвокат и немножко тренер – если пьесу начинают сильно хвалить, ваша задача дать голос недовольным, разбавить сироп, обозначить зоны роста – не превращаться в прокурора, нет, но – тонкий момент – наметить пути развития пьесы. Вообще, давая голос недовольным, вы должны чувствовать себя дирижёром, а зал видеть своим оркестром – вы альфа-самка/альфа-самец, они тут все исполняют слаженно, и скрипки не должны слишком визжать, а ударные разнузданно всех заглушать – следите за балансом: начали хаять современную драматургию (кризис и прочая херня) – запускайте театроведа, который скажет о расцвете, начали ныть про женскую драматургию – пусть выступит тот, кто скажет, что это самое прекрасное, начали сиропить – наоборот, пусть кто-то покритикует, спровоцируйте. Вообще, вы всегда должны быть готовы поработать недостающим инструментом, и в случае, если зал потрясённо молчит, начать вброс, задать вопросы, спровоцировать дискуссию. То есть вы – рок-звезда и филдонахью с владимиромпознером, вы — иисусхристос с девоймарией. И если всё идёт правильно, лучи любви скрестятся на вас, аллилуйя, и все вас будут хотеть. Но для этого вы должны полюбить и захотеть всех – а главное, театр и современную драматургию. Аминь.
Кристина МАТВИЕНКО, куратор «Школы современного зрителя и слушателя» Электротеатра «Станиславский»:
1. Современная русскоязычная драматургия очень интересная и разнообразная – и это не сегодня случилось, а вчера, когда в результате деятельности фестиваля «Новая драма» и одноимённого движения появилась огромная тяга к сочинению текстов для театра. Делали это и делают молодые, как правило, люди, имеющие талант слышать через драматургию время, его настроения и героев.
По-моему, всё изменилось: сегодня театр ищет современную пьесу и делает это без высокомерия и заявлений типа «а где ваш Чехов?». Театр понял, что через новую пьесу к нему приходит и новая, нетеатральная публика – ей важно слышать разговор про себя, понимать и чувствовать время настоящее, а не абстрактное.
Течений нет, а школа есть одна – «уральская», оформившаяся мировоззренчески и отчасти стилистически благодаря усилиям и энергии Николая Коляды. Остальные драматурги родились в самых разных местах, от Минска до Тольятти, и их «учителем» были не регулярные семинары у Мастера, а жизнь и встречи с талантливыми культуртрегерами наподобие Вадима Леванова.
Конкурс «Евразия» в Екатеринбурге и «Любимовка» в Москве – две важные точки сборки на карте России. Тут все главные новости и собраны.
Я всегда слежу за тем, что написал Павел Пряжко – меня «торкает» и мне очень интересно, потому что за этим – новые открытия в театре, в искусстве вообще и в жизни. Мне интересно читать новые пьесы Максима Курочкина – это в том числе и читательское удовольствие. Важно слышать и видеть новые тексты Ивана Вырыпаева: он меняется, и он великий знаток театра, чувствующий его изумительно.
2. Да, читка – это полноценное театральное решение, показывающее нам кристалл текста во всей его красе (или наоборот). И мы имеем массу примеров, когда читка становилась событием – так было и с Пряжко, и братьями Дурненковыми, и, разумеется, с Вырыпаевым, потому что он часто сам читал свои пьесы или со своими артистами, а это – арт и событие. Читку просто нужно уметь делать деликатно, со вкусом и имея в запасе свободу – то есть то, что умеет хороший артист, умеющий видеть красоту текста, его ритм и делегировать его смысл нам, никогда прежде текста не видевшим. В обсуждении нуждается и автор, и публика, и критик: все по разным причинам, но главное – это потребность в живой коммуникации. А поскольку современная драматургия – это живое пространство, то здесь без коммуникации никак.
Егор СИДОРУК, сотрудник литературной части театра «Школа современной пьесы»:
1. Состояние современной российской драматургии я оцениваю как очень хорошее. У меня нет никакой паники и пессимизма на её счёт. Многие пьесы замечательно отражают болевые точки, речь и образ мышления наших соотечественников. Современная драматургия, конечно же, востребована театром. Спектакли идут во многих московских театрах (МХАТ имени
Чехова, РАМТ, «Школа современной пьесы», театр имени Маяковского), а худрук петербургского театра имени Ленсовета Юрий Бутусов раз в месяц лично делает читку (в афише используется слово «акция») монопьесы Аси Волошиной «Мама» – значит, у зрителей и режиссёров есть мотивация смотреть и ставить такие тексты. Прямо сейчас ради интереса
глянул – все билеты на ближайший спектакль в театре Маяковского «Любовь людей» проданы. Автор пьесы Дмитрий Богославский – белорус, но текст русскоязычный, так что, пожалуй, подходит к теме опроса.
Вопрос насчёт течений и школ остаётся для меня открытым. Как один из постоянных сотрудников конкурса «Действующие лица» я не могу объективно оценивать его авторитетность, но ежегодное издание сборника, включающее десятки лучших пьес, увеличивает охват читательской аудитории, которой интересна современная драматургия, и, следовательно, шансы на постановку – ведь прежде чем поставить пьесу, нужно её прочесть. Очень авторитетным я считаю конкурс «Любимовка» – на обсуждениях пьес замечательная атмосфера
напряжённого, но радостного совместного поиска новых путей театра.
С удовольствием слежу за работой Юлии Тупикиной, Аси Волошиной, Елены Шахновской, Владимира Лидского и Александра Углова.
2. Да, публичную читку можно считать полноправным представлением пьесы при условии, что режиссёр читки сумел подобрать сильную актёрскую команду. Тем более в современных условиях, когда каждая читка может быть снята на видео и сохранена в интернете для истории театра. Ютуб-канал «Любимовки» яркое тому подтверждение.
Обсуждение продуктивно тогда, когда люди не боятся открыто рассказать о том, почему для них важны темы, поднятые драматургом. И когда все участники обсуждения настроены на то, чтобы рассматривать автора и пьесы как развивающееся явление и предлог для творческого высказывания, а не как инструмент, который должен соответствовать жёстким критериям формы и темы.
См. также по теме: Поэты о современном театре. На вопросы отвечают Санджар Янышев, Елена Зейферт, Глеб Шульпяков, Света Литвак, Елена Исаева, Герман Лукомников, Фазир Муалим, Татьяна Данильянц. // Лиterraтура, № 72;
Марина Брусникина. «Основы театра лежат в поэзии». Беседу вёл Антон Васецкий. // Лиterraтура, № 92;
Елена Пестерева. Стихи на сцене. // Лиterraтура, № 15. –
Прим. ред.скачать dle 12.1