Редактор: Женя Декина
(диптих)
ЛИНАМузыка гремела так, что было жалко соседей. Толпа судорожно дергалась, не попадая в такт. Лина сидела в кресле, пила грейпфрутовый сок, от которого сводило скулы. И думала о том, откуда взялось такое странное название, ведь «grape»- это виноград, а грейпфрут горький, и на виноград по вкусу совсем не похож. Хотелось воды, но было лень пробираться на кухню через толпу. Лина жалела, что пришла. Но боялась обидеть подругу – день рождения все-таки. И надеялась поболтать с Машиной мамой. В прошлый свой приход Лина Машу дома не застала.
Лидия Николаевна усадила ее пить чай. Угощала Лину свежими пирогами с капустой, достала варенье из крыжовника, которое называла царским. Ягодки прозрачные, янтарно- изумрудного цвета. Душистые, они таяли во рту. Даже кожица была мягкой, с еле уловимым кисловатым привкусом. Лидия Николаевна расспрашивала про училище, про планы на будущее. С Линой никогда никто так не разговаривал, и она, неожиданно для себя вдруг сказала об этом.
— Лина, может, твоя мама из деликатности не пристает с разговорами? — поинтересовалась Лидия Николаевна.
Лина вспомнила, как однажды, мама заставилаее взять варежки в детский сад. Была уже весна, Лина варежки не надевала, но так боялась потерять, что специально оставила их дома. Когда мама это обнаружила, она не просто отругала её, а отшлепала прямо на улице. Какая уж тут деликатность.
За разговорами незаметно наступил вечер. Лидия Николаевна зажгла свет, и Лина увидела абажур. От него шел мягкий, приглушенный свет, который окутывал кухню теплом и уютом. Тогда подумала, что у нее обязательно будет такой же. Потом пришла Маша, и Лина впервые позавидовала подруге.
Машу знали все. Она притягивала своей открытостью и независимостью взглядов, поэтому вокруг неё быстро образовался круг «почитательниц». Лины среди них не было. Они общались, но только когда их сводил случай. Однажды, на занятии по анатомии и физиологии человека, они оказались за одной партой. К семинару надо было нарисовать мышечный скелет человека. Для этого у каждого студента был свой альбом. Лина справилась с заданием блестяще, так как любила и умела рисовать. Когда Маша увидела её рисунки, то обомлела от восторга.
— Ты так классно рисуешь! Ты же художник!
— До художника мне далеко, но рисовать люблю, — улыбнулась Лина. Я хочу стать врачом. Надеюсь, после училища в институт поступить.
— Значит вместе поступать будем. Научи меня хоть чуть-чуть рисовать. Я карандаш-то держать не умею.
Так началась их дружба. С тех пор они всегда и везде были вместе. Бойкая Маша всегда поддерживала Лину, которая с седьмого класса считала себя некрасивой.
В седьмом классе они должны были пойти в театр. Учительница попросила всех нарядиться. Лина хотела надеть свое любимое платье, но мама заставила ее надеть другое, грязно-лиловое, которое она перешила из своего. Лина это платье ненавидела и сказала учительнице, что придет в джинсах. Учительница разозлилась и ответила, что не хочет, чтобы зрители разбежались от страха, когда увидят такую дылду в джинсах в облипку. Сказала она это при всем классе. Мальчишки расхохотались и ещё долго дразнили «дылда в облипку».
Лина высматривала в толпе Лидию Николаевну, когда заметила рядом на диване молодого человека. Лина опешила- это был живой Брэд Пит. Именно такой, в которого она влюбилась ещё в детстве и чьё фото прятала под подушку. Она побыстрее отвернулась, чтобы он не заметил, что его рассматривают. Все равно не её вариант, как говорила мама. Похоже, он тоже скучал, что-то разглядывал в телефоне и ни на кого не обращал внимание. Подбежала Маша.
— Всем танцевать! Лина, Дима, я жду вас, — скомандовала она и втащила их в толпу.
Лина особо не сопротивлялась, но решила, что при первой возможности незаметно исчезнет. Танцевать она любила, но подходящие партнеры редко попадались. Если бы «Пит» пригласил, помечтала она, но он едва взглянул в её сторону. Лина немного потанцевала и начала пробираться в сторону выхода. Она надевала пальто, когда услышала:
— Подожди, меня. Нам, похоже, в одну сторону.
Он направлялся к ней! Точно к ней! Она машинально поправила волосы, зачем-то проверила все ли пуговицы на месте. «Странно» - промелькнуло в голове. Пока она думала, Дима быстро оделся, и спросил:
— Ты далеко от метро живешь?
— Нет, рядом.
— Значит, можно до дома не провожать! — улыбнулся он. И они направились к метро.
— Я спортом долго занимался, так что привык по ночам домой возвращаться. А ты? Спорт любишь? Хотя на спортсменку не похожа. Зато рост у тебя классный. Я тебя сразу заметил. Могла бы волейболом или баскетболом заняться. Высокий рост котируется.
Дима задавал вопросы и сам на них отвечал. Но Лине все же удавалось иногда пробиться через поток его красноречия.
— Спортом не занималась, да и не уверена, что мне этого хочется. Баскетбол не люблю. А ты что делаешь?
В вагоне метро они были почти одни.
— Спорт — это дисциплина, —продолжал Дима. — Если бы не травма, никогда бы не ушел. Зато если беру заказы у клиентов, то всегда всё вовремя делаю. Привычка. Я механик, ремонтирую спортивные машины и иногда на них гоняю. Знаешь, как это здорово — мотор ревет, а ты несёшьсяна скорости под двести в час. Кажется, вот сейчас ещё чуть-чуть и полетишь. Мечтаю о мотоцикле. Там другие ощущения.
— Мне трудно это понять, - улыбнулась Лина. - Я бы хотела водить машину, но скорость — это не моё.
Когда вышли из метро, Дима попросил номертелефона.
— Вдруг мимо проходить буду, на чай загляну. У меня есть друзья-музыканты, можем на концерт вместе сходить. Пойдешь?
Лина улыбнулась и ничего не ответила. Сама подумала: «Конечно пойду. Только бы позвонил». И он быстро скрылся в сумерках улицы.
Домой идти ей не хотелось - снег то кружился на легком ветру, то падал крупными хлопьями на ресницы. Она шла, улыбалась. «А вдруг, правда, позвонит! Очень хочу!» — думала она.
Многие одноклассницы начали встречаться с мальчишками ещё в школе, но онибыли красавицы. Так думала Лина. В своей внешности она находила много недостатков — даже с волосами справиться не могла. Вьющимися, упругими, как проволока. Были бы русые или хотя бы каштановые. Она даже сделала короткую стрижку, чтобы цвет не так бросался в глаза. Пробовала красить, но из этого тоже ничего хорошего не получилось — слишком сложно было управиться даже мастеру. Когда случайно видела свое отражение, ей казалось, что на нее смотрит сама Росси Де Пальма, испанская актриса, страшнее которой она никогда никого не видела. А тут «Брэд Пит» её провожал.
Вечер не отпускал. Было уже совсем поздно, когда Лина подошла к квартире, прислушалась, вставила ключ в замочную скважину, повернула и, как можно тише, открыла дверь.
— Где тебя носит? Не могла ещё позже заявиться?
— Я была у Маши на дне рождении, я же предупреждала, — тихо возразила Лина, и тут же подумала, что лучше молчать. Мать как будто только этого и ждала.
— Шляешься по ночам. Спать не даешь. Я только уснула.
Из спальни вышел отец.
— Хватит вам спорить. Никак мир вас не берет. Ну сходила девчонка к подружке, ну засиделась. Что в этом страшного? Спать давайте. Уже поздно.
Дима позвонил через пару недель. Лина узнала его обволакивающий, бархатистый баритон. Пригласил на концерт. Ей было все равно куда, лишь бы с ним. «Может не надо было так сразу соглашаться?» - подумала она, а то решит, что влюбилась.
Лина долго не могла выбрать, что надеть. Наряжаться не хотела. Выбрала серые джинсы и бледно голубой свитер. Она обожала свитера, и у неё их было много. Разных цветов, тонких и мягких. Голубой был её любимым, да и Маша говорила, что ей к лицу этот цвет. Концерт был в небольшом ночном клубе. Когда Лина пришла, Дима её уже ждал. Чёрный цвет свитера и джинсов удачно оттеняли его голубые глаза и подчеркивали стройную фигуру. И он это знал. Лина заметила, что он как бы случайно взглянул на свое отражение в зеркале, когда они проходили мимо. Концерт не произвел особого впечатления, хотя ребята очень старались. Настроение, несмотря на шум, духоту и позвякивание посуды, было отличным.
— Не хочешь потанцевать? — спросил Дима и потянул Лину за руку, — Ты любишь танцы?
— Очень, только редко получается - все коротышки попадаются.
Они рассмеялись. После танцев все стали расходиться. Дима проводил Лину. Они ни о чём не договаривались, и она была этому рада.
Как-то Дима встретил её после занятий около училища,а потом незаметно начал встречатькаждый день. Они гуляли, сидели в кафе.Как-то он спросил:
— Слушай, а почему ты в училище поступила? Почему не в мединститут?
— Мама так захотела. Сказала, что в институтах только умные учатся.
Онничего не ответил, только улыбнулся.
Димина мама умерла несколько лет назад и они жили втроём: Дима, его старший брат и отец.
фантазировала, каким будет их первый поцелуй. Однажды Дима поцеловал ее в щёку А через несколько дней случился первый настоящий поцелуй. Лина оступилась, и Дима её подхватил ,их лица оказались совсем близко. Лина почувствовала его дыхание, и только хотела что-то сказать, как почувствовала его прохладные губы. Она ответила на это неожиданное прикосновение. По телу разлилось тепло, и Лина почувствовала незнакомое, сильное желание дотронуться, прижаться к телу того, кто её целовал. Голова чуть закружилась, она полностью отдалась поцелую. Позже, не раз вспоминала это мгновение, ей хотелось прочувствовать, прожить те первые, незнакомые чувства.
Прошло уже несколько меяцев после их знакомства, когда Дима предложил отметить Линин день рождения и пригласить подруг. Она не хотела, но он настоял и всю подготовку взял на себя.Получился настоящий праздник с реками шампанского и весельем до ночи. Все подруги были в восторге от Димы. Не умолкая, твердили какой он заботливый, внимательный и еще красивый. Только Маша вдруг сказала, что никогда не встречала человека, так сильно влюбленного в себя. Но Лина этого не услышала.
Наступил май. Начинались госэкзамены. Дима вручил Лине маленькую коробочку, в которой лежало кольцо с чуть заметным бриллиантом и сделал предложение выйти замуж.
«Вот оно счастье — неожиданное и очень приятное», — подумала она и согласилась.
Мечту об мединституте пришлось оставить — Дима не поддержал эту идею
Родители известию о предстоящей свадьбе дочери не то, чтобы обрадовались, но отнеслись благосклонно, хотя сразу предупредили, что деньгами помочь не смогут.
Свадьбу сыграли через месяц. Было много подарков, цветов и музыки. Неожиданным сюрпризом оказались ключи от квартиры, которые подарили брат и отец Димы. Квартира осталась от маминых родственников и теперь в неё переезжали молодожены. Так что сразу, после свадьбы, Лина и Дима отправились в заботливо приготовленную для них небольшую двушку.
Через несколько дней, после свадьбы, Дима ввалился в дом с компанией друзей. Все были в хорошем настроении, смеялись, и он объявил:
— Мы едем в Карелию на рафтах. Это наше свадебное путешествие.
Тут же вручил гидрокостюм и сказал, что, если не захочет сплавляться, будет готовить обед. Объявил, что с ними поедут его друзья, так что веселье гарантировано.
Лина не хотела никого впускать в только начавшуюся семейную жизнь. Она ждала вечера, чтобы окунуться в их мир. Ей нравилось ощущать Димино тело, прижималась к нему, сильному, нежному. Его руки обхватывали её, а она растворялась в его прикосновениях. Ловила его мягкие, пухлые губы. Сердце вырывалось наружу. Дима любил, когда Лина одевала красивое красное бельё. Иногда она затевала игру — к концу ужина какбы невзначай с неё соскальзывал шелковый халатик, и она делала вид, что смутилась. Он подхватывал её на руки и нес в спальню. А теперь они должны буду ехать в Карелию и спать в одной палатке с компанией Диминых друзей.
После Карелии все потекло своим чередом. Лина устроилась на работу в поликлинику. И началась новая жизнь с любимым и единственным.
Дима часто задерживался на работе или проводил время с друзьями. Они стали реже бывать вдвоем. Он мог прийти, молча переодеться и весь вечер смотреть телевизор. Она пыталась разговаривать, но однажды он её одернул и сказал, чтобы не приставала. Лина больше и не приставала.
Лина решила обустроить квартиру. Ей нравилось просыпаться, когда комната залита солнечным светом. Настроение поднималось, а солнечные зайчики напоминали о бабушке, у которой на юге, в деревне, проводила лето. Поэтому тюль для спальни выбрала золотисто-розовый, чтобы в пасмурный день оставалась иллюзия летнего дня.
В гостиной нашла место для фикуса Бенджамина. Ей понравилось это веселое деревце с глянцевыми, зелеными, со светлыми полосками и пятнышками листьями. Когда солнце попадало на них, то каждый листочек начинал светиться изнутри и сам превращался в маленькое солнышко.
В кухне заменила всю мебель. Купила красивую посуду и книги с кулинарными рецептами. Для Димы поставила небольшое кресло. Теперь на пяти квадратных метрах появился уютный уголок, где каждый день она экспериментировала с разными блюдами в надежде порадовать мужа. Завершением всего стал абажур. Ей казалось, что он окрашивал помещение во вкусно-карамельный цвет, а воздух наполнялся запахом ванили. Абажур нашла на блошином рынке. Он был почти новый. Оранжевого, теплого цвета, с бахромой оттенка охры. Она даже удивилась, как в одном светильнике сочетается цвет летнего солнца и осенней листвы.
Когда все закончила, накрыла праздничный ужин. Надела красивое платье.
— Ты чего это вырядилась? Праздник что ли? — первая, что услышала Лина, когда Дима вошёл в квартиру.
— Нет, просто приготовила ужин и хотела посидеть в нашей новой, уютной кухне, — улыбнулась она.
— Я устал и уже поужинал. Ты для себя сделала кухню. Меня это не интересует и деньги продолжать выбрасывать не советую, — ответил Дима и ушел спать.
Он был слегка выпившим. Она не понимала, куда делся тот, внимательный, весёлый Дима, с которым ей было так спокойно и хорошо?
Примерно через месяц Лина вышла от врача самым счастливым человеком на свете. Её переполняло желание обо всем немедленно рассказать Диме. Она была готова поехать к нему, но с ним лучше говорить, когда он в хорошем расположении духа, поэтому решила подождать вечера.
К его приходу Лина накрыла на стол: достала свечи, шампанское. Нарядилась. Дима пришел очень поздно. Взглянул на Лину.
— Что празднуем?
— Дима, скоро ты будешь папой!
Дима взглянул на неё, задумался и сказал:
— Хорошая новость, хотя надо было заранее договориться о сроках, а не рожать с бухты-барахты. Ну что ж, забот у тебя прибавиться. Придется с работы уходить.
И все. Лина расстроилась: не такую реакцию ждала
После того, как родился Саша, на работу больше не вышла. Дима не хотел. Всё её время уходило на сына, магазины, бесконечную стирку, готовку и ожидание мужа.
Когда совсем становилось одиноко, выбиралась к Маше, которая могла как-то успокоить. Правда последнее время и Маша уже не могла поддержать подругу. Лина сама начала понимать, что в её семье не все в порядке.
Иногда, по воскресеньям, Лина с сыном навещали Диминого брата и отца. Дедушка обожал внука. Андрей, брат Димы, тоже с удовольствием проводил время с племянником. Лина любила бывать у них, потому что её с малышом там ждали. Летом она с удовольствием приняла приглашение свёкра пожить на даче. Это был для неё настоящий отдых. Когда Саше исполнилось два годика, Лина осторожно обмолвилась о поездке на море. Дима даже не стал спорить, а просто сказал, что пока Саше не исполнится три года они никуда не поедут. Год копили деньги. Лина ждала. Она почти ощущала свежий морской воздух, по ночам засыпала под шум волн, а утром перед тем, как открыть глаза, представляла теплое южное солнце, которое будет скоро поднимать её по утрам. Она не могла дождаться, когда наступит лето.
Лето наступило. В начале июня Дима пришел с работы в отличном настроении и объявил, что купил себе мотоцикл, о котором мечтал уже несколько лет. Денег, которые они копили, больше не было. Но он пообещал, что на следующей год они точно поедут. У Лины потекли слезы. Она не плакала, они текли сами.
В тёплый, осенней воскресный день Дима уехал закрывать сезон с друзьями-байкерами. Лина с Сашей, пошли гулять в парк. Домой вернулись вечером. Накормила Сашу, уложила спать и начала ждать Диму.
Она почти засыпала, когда услышала резкий звонок. Пошла к двери и только потом поняла, что звонок доносился из комнаты. Звонил телефон, которым давно не пользовались. Она не могла даже предположить, кто бы мог звонить по домашнему номеру.
— Алло!
— Здрасьте, это знакомый Димыча. Он попал в аварию — влетел в машину на слепом повороте. Вы не волнуйтесь, еще ничего не известно. Может, все обойдется. Скорая увезла в городскую больницу. Ребята тоже туда поехали. Если, что узнаю, сразу позвоню.
В трубке раздались гудки. Она ничего не поняла.
Лина нашла номер телефона справочной больницы. Линия была занята. Она непрерывно продолжала набирать номер. В голове крутились только несколько слов: «Влетел в машину на слепом повороте». Появился страх, что что-то случилось непоправимое. Тревога, неопределённость. Хотелось вдохнуть больше воздуха, но не получалось.
Телефон по-прежнему был занят. Лина позвонила Андрею, Диминому брату. Он ничего не знал. Решили, что он будет дозваниваться, а, если не дозвонится, поедет в больницу. Как что-то будет известно, сразу ей сообщит.
Звонка она так и не дождалась. Легла спать, чтобы утром ехать и самой все узнать, но что-то подсказывало, что прежней жизни больше не будет.
ДИМАЯркий свет резанул по глазам. Дима успел увидеть животное, которое перебегало дорогу. От неожиданности резко дернул руль и попытался уйти к обочине. Мотоцикл развернуло. Встречная машина, которая его ослепила, на дикой скорости пронеслась мимо. Диму выбросило на противоположную обочину дороги. Он ударился обо что-то твёрдое и потерял сознание. Очнулся в больнице. Сколько там пролежал, не знал. Помнил, что видел множество разного размера трубочек и слышал звуки работающих медицинских приборов. Иногда его осторожно помещали в аппараты, а потом так же осторожно, возвращали на место. Один раз показалось, что он в операционной. Позже ему разъяснили — в правую ногу вставили штифты, чтобы кости правильно срослись. Раздавленные позвонки собрали, а потом закрепили с помощью титановых пластин. Как конструктор лего.
Осознать, почему вдруг так внезапно не повезло - не получалось. Жизнь всегда будто бы предупреждала. В институте, когда в первую сессиюне было времени заниматься — почти каждый день отмечали наступающий Новый год - каким-то чудом вытащил тот единственный билет, который успел подготовить. Получил пятерку и дальше уже взялся за ум. На работе по невнимательности допустил серьезную ошибку, но девушке, которая за ним проверяла, он нравился, она исправила и никому не сказала. Даже мама, за од до того, как умерла, долго болела пневмонией, и было для него предупреждение, которое он, правда, проигнорировал. А тут только появился друг, который любил гонять на мотоцикле. И все.
Дима купил хорошую, почти новую экипировку. Радовался, что заплатил недорого, правда, мотокуртка была маловата. Но это ерунда. Он уже представлял, как несется по дорогам, ревет мотор мотоцикла, и ветер в лицо. Защита? Она, конечно, нужна, но он несколько раз ездил без неё. Когда получалось, брал у друзей специальный рюкзак на лямках, которыйнеплохо защищал.
Он не заметил, как вошла Лина, увешанная сумками и пакетами.
—Как ты? Проснулся?
Услышал её тихий, спокойный голос. Он ещё несколько дней назад обратил внимание, что в её интонациях появилось что-то новое, незнакомое. Ни намека на растерянность или тревогу. РаньшеДимавообще редко обращал на жену внимание. Жил своей жизнью, не нагружая себя семейными заботами. Теперь она его раздражала.
Ему казалось, что ей доставляло особое удовольствие кормить его. Она как будто вознаграждала себя за те бесконечные часы ожидания, когда он не приходил, а если и был дома, то не обращал вниманияни на неё, ни на сына.
Впрочем, открыто он не злился. Верил, что все будет хорошо – скоро он восстановится и поедет с ребятами на мотоциклах по России. Маршрут пока не утвердили. Лина, конечно, начнет говорить, что это рано, что слишком опасно, но он уже не будет ее спрашивать.
Как-то, после очередного осмотра, доктор обмолвился, что скоро Диму переведут в реабилитационный центр. Дима обрадовался - уже все, путь к выписке, но оказалось, что это лишь начало. До переезда в центр ему надо научиться сидеть в кресле-каталке.
Сидеть он не мог. Не мог держать равновесие. В палату поставили зеркало. Лина настояла. Она так радовалась, как будто это было не зеркало, а волшебная палочка.
— Дим, теперь у тебя все быстрее пойдет. Поначалу просто смотри на своё отражение и старайся выпрямить тело. Со временем мышцы запомнят ощущение правильного положения, и будешь без зеркала себя держать.
У него ничего не получалось: валился как куль на бок. Лина его поднимала, усаживала, а он падал опять и опять. Она терпеливо помогала. Он быстро уставал, злился.
— Ты что, не видишь, что у меня рука сломана? Это у тебя все легко, — «Сиди. Смотри в зеркало. Держись». А ты сама попробуй!
В детстве Дима был вратарём хоккейной команды. На одной из тренировок шайба прилетела ему в лицо. Все обошлось испугом — шлем и маска защитили от серьёзного удара. Мама всегда следила, чтобы все было по правилам — щитки, ракушка, налокотники. Мама всегда все предусматривала, сней было не страшно. После школы, она привозила ему клюшку и огромную сумку с формой. Он только сейчас понял, как ей, наверное, было тяжело тащиться в переполненном автобусе со всем этим обмундированием. Но, мама, как оловянный солдатик, точно по часам, несколько раз в неделю, стояла у входа в теплушку и ждала его. Она умела создать вокруг себя дух, пронизанный оптимизмом к жизни. Как ему сейчас этого не хватало! Он был уверен, что, если мама была бы жива, с ним бы этого не случилось. С ней-то он не поехал бы кататься без защиты. А Лина совсем другая — мягкая, уступчивая. Вот он и расслабился. Как-то он даже ей этовысказал:
— Это ты во всем виновата! Ты всю жизнь хотела, чтобы я сидел рядом с тобой. Вот, сижу! Ну что, довольна теперь? Накаркала? Все из-за тебя! Если бы не экономил ради твоей дебильной кухни, а сразу купил куртку нужного размера, то не остался бы без защиты.
Лина, ничего не ответила, но как-то съёжилась, постояла какое-то время, потом собрала посуду, вышла из палаты. Дима сам не ожидал, что выдаст такую тираду. В конце концов, винить её было не за что: сам женился, сам купил, сам поехал.
В тот день она не осталась ночевать. Утром, когда открыл глаза, понял, что некому помочь сесть в кресло.Он лежал и ждал, когда кто-нибудь зайдет в палату. Было совсем рано, и больница еще не проснулась. Постепенно начали доноситься звуки. Кто-то шел по коридору и ноги «отбивали» четкий ритм - раз, два, раз, два. Резануло, а вдруг он больше не сможет так «маршировать»? По телу пробежал холодок. Он отогнал мысли и начал дальше прислушиваться к шагам. Пробежала девушка. Он понял это по стуку каблуков и быстрой, лёгкой походке. А вот шел пожилой человек. Его шаркающие ноги еле двигались. А если ему придется передвигаться на костылях, значит, будет слышен стук деревяшек, — подумал он. А если на инвалидном кресле, то он будет человеком без шагов. Мысли прервал звук шагов, доносившийся из глубины коридора. Торопливые, легкие и, они приближались с каждой минутой. Он сразу их узнал - Это была Лина.
Накануне перевода в реабилитационный центр отец привез новую кресло-коляску.
— Зачем?
— Утебя серьезная травма, — разрыв корешков. Шанса, что волокна срастутся хотя бы в одном месте, почти нет. А это значит, что чувствительность и подвижность могут не наступить.
Дима почувствовал, что его как будто навсегда «придавило» многотонной плитой.
Центр был расположен в сорока километрах от города, в тихом месте на берегу озера. Лина сняла комнату в поселке, забрала сына и переехала поближе к Диме. Она устроилась на работу и официально ухаживала за мужем как социальный работник. Даже получала небольшую зарплату.
Дима учился жить. Он, самостоятельный, независимый, сильный, красивый, превратился в человека, который ждал, когда ему вытрут нос, накормят, помогут добраться до ванны. Он никак не мог понять почему весь этот ужас случился именно с ним. За что ему все это? Неужели за то, что купил мотоцикл вместо того, что поехать с семьей на море?
И он пообещал высшим силам, что теперь если все наладится он будет заботливым отцом и внимательным мужем. И, конечно, как только он поправится, первое, что он сделает, — организует поезду на море. Бог с ним, с этим туром на мотоциклах: он ещё все наверстает.
Когда никого не было рядом, он безжалостно колол безжизненные ноги булавкой, проверяя, не появилась ли чувствительность. Однажды вдруг почувствовал, что левая нога дернулась. Он замер от неожиданности. Подумал, что показалось. Через пару дней все повторилось.
— Лина, смотри, нога! Уже не первый раз шевелится, — он посмотрел на Лину. Ему казалось, что она сейчас вскрикнет от радости, они обнимутся. Лина посмотрела внимательно на ногу, потрогала:
— Боюсь, что это спастика. Ещё это называют болезненными судорогами. Они часто появляются после травм.
—Тебе лишь бы настроение мне испортить и гадость какую-нибудь сказать.
Через месяц отец продал их квартиру, добавил денег, и они въехали в дом, на окраине города. Диме оборудовали отдельную комнату. Он старался как мог, но пока выходило плохо. Как-то он решил самостоятельно лечь в постель. Не получилось. Он упал на пол. Беспомощный, пытался подняться изо всех сил, но это как выбраться из сугроба, когда на тебе лыжи. Чем больше старался, тем сильнее одолевал страх, и слезы катились из глаз. Он начал истошно колотить по полу, кровати и кричать. Сонная, перепуганная Лина вбежала в комнату. С трудом помогла ему подняться и уложила кое-как в кровать. От этого шока Дима не мог отойти несколько дней. Он пролежал в постели все это время. Почти не ел. Страх парализовал волю.
Потом отец с братом смонтировалиспециальное оборудованные на случай, если Дима упадет и ему некому будет помочь. Он воспринял это как приговор.
Единственный человек, с кем он мог общаться, был брат. Когда он приходил, они болтали часами. Брат, хоть и младший, но всего на два года; так что каникулы проводили вместе. Больше всего любили вспоминать лето у бабушки. в деревне. Недалеко от деревни протекала река, и они каждый день бегали купаться. До реки можно было дойти двумя тропинками: одна шла через лог, вторая - вела к крутому спуску с горы. Любимым занятием было соревноваться, по какой тропинке быстрее добежать до реки. Дима любил прямо с горыс разбегу и в реку, а Андрею нравилось гулять в высоких зарослях иван-чая и надышавшись, нарвав букет, идти к реке. Больше этого никогда не будет.
Как-то Дима был один дома. Звонил брат – на нем стояла особенная мелодия. Не задумываясь, с колоссальным трудом, он подкатил себя к тумбочке и взял трубку.
Звонил Андрей.
— Ты чего не отвечаешь? Уже хотел отключиться.
— Пока подъехал. Трубку оставил на тумбочке.
— Как подъехал? Сам? Ты сам добрался до тумбочки?
И тут до Димы дошло, что он без посторонней помощи преодолел путь от стола, где его оставила Лина, до тумбочки! Сам, без посторонней помощи. Это была его первая, маленькая победа.
За время болезни Дима подружился с сыном. Саша пошел в школу, и как-то само собой получилось, что уроки делал с ним Дима. Кроме уроков, они читали, рисовали,играли в волейбол, и Саша задавал много вопросов. Однажды он пришел из школы и заявил:
— Когда я вырасту, куплю мотоцикл и буду гонять, но только с защитой!
В первый момент Дима растерялся, но быстро сообразил и ответил:
— А я согласен! Только отношение должно быть серьезным, профессиональным. Не так как у меня получилось — на авось.
Примерно года через два после аварии, на соревнованиях по параволейболу, Дима встретил парня с такой же травмой. Тот работал в компании, редактировал видео. Разговорились. Миша оказался компанейским и предложил научить Диму самым простым навыкам обработки видео. Заниматься договорились онлайн. Дима ухватился за идею. Ему не терпелось вернуться домой, начать занятия. О деньгах он даже не думал.
Через полгода Дима нашел работу. Компания была небольшая, но главное — это была настоящая работа. Иногда ему надо было ездить в офис. Купили машину. С тем, чтобы самому перебраться из коляски на сидение, сложить её и всунуть в салон, он справлялся легко. Завел машину. Минут пятнадцать сидел, прислушивался к своим ощущениям. Хоть такая, но все же свобода. Быстро вернулось чувство дороги, скорости, но все это было не то. Как же захотелось сесть на мотоцикл! Он запретил себе думать о нём. А тут все вспомнилось: ночные гонки, встречи, музыка. Он не был настоящим байкером, для которых мотоцикл —это жизнь. Ему нужна была скорость, которая давала неповторимое чувство свободы. В тот момент, когда машина тронулась с места, он подумал, что это его и жизнь сдвинулась с мертвой точки и поехала по новой дороге.
Однажды ночью к нему пришла Лина. Легла рядом, поцеловала. Прижималась к нему всем телом. Он притворился, что спит. Она обняла его, её рука начала медленно спускаться вниз по его телу. Он хорошо это чувствовал, а потом перестал. Ниже пояса все мертвое. Но в тот раз резануло болью где-то в районе солнечного сплетения. Сердце сжалось от мысли, что не может. Ничего не может. Надеялся, что потеря эрекции временная и скоро восстановится. Не помогли и попытки вызвать возбуждение искусственно. А если бы получилось? — думал Дима. Он пользовался мочесборником, и это тоже была проблема. Да и не хотелось ему, чтобы Лина видела его полуживое тело. Ещё ему казалось, что она пришла из жалости, сочувствия. Он понимал, что она догадалась, что он не спал. Настаивать не стала. Также тихо ушла и больше не приходила.
Она изменилась. Заметил он это не сразу. Поступила в институт. Уволилась из службы социальных работников. Когда спросил, почему ему не сказала, она спокойно и как-то по-взрослому ответила, что не видит смысла продолжать, так как он не нуждается в помощи, поэтому и обсуждать нечего. Он действительно почти все делал сам, но обычно Лина советовалась с ним, и все решения они принимали вместе. Сейчас это была другая женщина, которую он не знал. Сама решила и поступила в институт. По выходным уезжала в библиотеку. Вечерами подолгу готовилась к занятиям. Дима не понимал её остервенелой страсти к учебе, но ей ничего не говорил.
Саша учился в седьмом классе, когда Лина поступила в аспирантуру и устроилась ассистентом на кафедре. А у Димы уже несколько лет была интересная работа. Только вместе бывали редко и общих интересов становилось все меньше. Однажды она спокойно ему сказала:
— Я ухожу. Просто ухожу. Мне так будет лучше. Не надо ничего говорить.
Дима в субботу ждал в гости Сашу. С момента, как Лина ушла, каждые выходные они проводили вместе. Дима научил сына работать с видео, и тот часто помогал отцу. Сын с увлечением рассказывал о предстоящей олимпиаде по программированию, в которой решил участвовать. Как бы невзначай Саша произнёс:
— Да, у нас новость — у мамы родился сын.
— Класс! Передавай привет. У меня есть новость поважнее. Пошли покажу.
Они вошли в гараж. В центре, сверкая свежей краской, стоял новый Suzuki Hayabusa — один из самых быстрых мотоциклов в мире. Саша сразу заметил, что на нём была установлена система Kliktronic, так называемая, «электронная нога». Это означало, что мотоцикл адаптирован для людей с ограниченными возможностями. Рядом лежал весь комплект мотозащиты. Дима сиял от счастья. Он смотрел на мотоцикл, как на самого дорогого друга, который наконец-то приехал в гости. Саша искренне радовался за отца. Он помнил, как тот однажды ему сказал, что у каждого должна быть мечта, которая наполняет жизнь смыслом. Он оказался везучим. Его мечта все-таки сбылась.
_________________________________________
Об авторе.
ИРИНА ШИРИНЯНРодилась в Томске. Закончила Томский Государственный университет по специальности юриспруденция. Кандидат юридических наук. Получила образование Washington University School of Law. Занималась музыкальным театром. Опубликованы рецензии на балетные спектакли. Живет в Москве.
скачать dle 12.1
