ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 221 сентябрь 2024 г.
» » Наталия Елизарова. И НИЧЕГО ВООБЩЕ ДОРОЖЕ В МИРЕ НЕТ

Наталия Елизарова. И НИЧЕГО ВООБЩЕ ДОРОЖЕ В МИРЕ НЕТ

Редактор: Сергей Баталов



 

Предисловие Сергея Баталова: предельные в своей искренности стихи Наталии Елизаровой — о горечи и надежде, о принятии обстоятельств и об умении жить дальше вопреки этим обстоятельствам. 


***

Гувернантка Грета приходит всегда к семи,
снимает пальто, надевает белые тапочки,
интересуется всеми детьми:
здоровьем, успехами в школе.
«Такие лапочки — эти дети», — думает Грета
(своих не успела родить),
в комнате много света, много игрушек.
(Не заметила Грета, как стала старушкой).
Вот и старший спешит к ней — Колин,
вот и девочки с шумом выскальзывают из-за стола...
Только мир уже кружится — кружится
комнаты пестрый колер,
Грета — нет, не больна, просто очень-очень стара.
Смерть берет её за руку, «Время, — шепчет, — твоё на исходе»,
а потом целует в макушку и прочь выходит.



***

Этот коврик — мишки, мухоморы
всё лежал подле её кровати,
а она вставала — до уборной,
надевала ситцевое платье,
а потом по кухне колесила,
как всегда — верхом на табуретке.
Что-то сокровенное в ней было,
что слетались к вечеру соседки:
чёрный чай, да семечки, да буби
или трефы, как уж выйдет карта.
Не гадать ей: любит иль не любит,
и не ждать цветов к 8 марта.
И стежок к стежку — на платье новом
лягут дни в тугое многоточье,
под торшером над печатным словом
скорчится в коротенькой сорочке.
Силишься, торопишься не помнить:
сколько лет, пора уж, баста, хватит!
Мишки на качелях, этот коврик
Всё лежит возле пустой кровати.



***

Ни ëлки, ни семьи, собравшейся на праздник,
ни яркой мишуры, ни шишек, ни шаров,
в шуршащем и цветном — подарков самых разных...
На "нет" какой же суд? Не дал Господь даров.

Смеющихся детей — затейливых мальчишек,
охочих до конфет насмешливых девчат.
Подельник Дед Мороз мои подарки спишет
для белочек в лесу, лисичек и зайчат.

И високосный год опять промчится мимо
и посулит беду, потери и долги.
Я не могу отдать тепла своим любимым,
Его, к несчастью, нет, хоть спички все сожги.



***

Ты Слово дал, но всё забрал взамен:
возможность нежной быть и отдающей
себя с лихвой. И страсти дикий плен,
и страх потерь, под ложечкой сосущий.
Глаза детей, которых не рожу,
моих несбывшихся девчонок косы,
их радости, смешные их вопросы,
со сказкой спать я их не уложу.
Ты Слово дал, и этим я горда,
несу его я истинно, как знамя,
ну а меня вперед несут года,
и мне никак не совладать с годами.
Ты Слово дал, и я его храню
так бережно — так, словно позабуду,
и онемею к завтрашнему дню.



***

И тишина стекает на страницы,
По корешку, по буквицам скользя,
И снится алфавит тебе, и снится,
Тире и двоеточия сквозят...

И кажется, есть тысячи причин
И чтению, и грамоте учить...



***

Саше шесть, он приходит ко мне по средам,
мы читаем, когда устаёт — рисуем.
Он смышлён и развит не по годам,
любит слушать сказки, и иногда на стуле
ёрзает, вертится, «Хотите, — мне говорит,
— я расскажу вам сказочку?» — и заводит
голосом Лунтика азбуку-алфавит,
а потом «Снегурочку» наизусть выводит,
шпарит Андерсена, Пушкина, Братьев Гримм
страшным голосом зомби из мультфильма…
И вот так мы вдвоём сидим.
Литература бессильна.



***

Уйти от тьмы, родить дитя и света
шарахаться, дичиться ни к чему.
Раз я переболела это лето,
то зиму точно я переживу.
Легка вода, что претворилась в иней,
а шаг уже тяжёл и неуклюж.
Судьба-старуха главный козырь вынет,
и двадцать лет неповторимо минет,
и скрипнет дверь, и повернётся ключ.



***
                                     В. 

Если бы я сейчас родила тебя,
беспрестанно б тебя на руках качала,
мы бы начали всё сначала,
я б не ругала тебя так, не поучала.

Я бы гладила твои щёчки, дула в твои реснички,
целовала мочки пушистых ушек.
Может, подарила б тебе сестричку,
думать об этом сегодня лучше не нужно.

Восемнадцать лет пролетело —
форточка хлопнула в зале.
Под два метра ты, с папиными глазами.
Что так быстро всё будет —
мне тогда не сказали.



***

Я могла бы всë заново: роды, кроватка, дитя,
беспокойные ночи, много в комнате зайцев и мишек,
в коридоре — мячей и лопаток, а в ванной — акул и китят,
сладкий запах молочной груди, чепчик бисером вышит.
О неспетом не стану жалеть, что ты, время ушло,
эти новые дети теперь называются внуки.
Буду ждать их к себе, буду книги читать им, а снов
тихих помнить не стану, где запахи, звуки,
и воздушных шаров пестрота, и со свечками торт,
день рожденья детей — оглушительный праздник.
Я тайком подгляжу из-за спущенных штор
на созданий прекрасных.



***

Прощаться на крыльце с последним солнцем в кронах
и осени встречать озябшие плоды.
А птицы средь ветвей, ещё совсем зелёных,
стрекочут и трещат — поют на все лады.
И листья от меня уносит по дорожке,
ребёнок и щенок бегут за ними вслед.
Мгновения того нет тише и дороже,
и ничего вообще дороже в мире нет.



***

Торопыга шмыгает по асфальту,
вдаль — за синей птицей, за счастьем мчится.
Так и хочется быть сопрано альту,
журавлем лететь, а в руках синица.
Не хватает голоса — в поднебесье
запустить мелодию, и корявой,
и унылой снова выходит песня,
и слова с утра, как шаги, картавы.
Листья яркие ботами загребая —
и ступая правой немножко влево,
ты ещё поёшь, ты ещё живая —
торопыга, девочка, королева.



***

После драк не машут кулаками,
верных слов не ищут опосля.
Тихо спят с собаками-котами,
как младенчик светленький в яслях.

Всяк зверинец человеку — благо,
зимний саван для него — чертог.
Это после — холмик и ограда,
а пока — прошедшего итог.

Сны дурные, в голову не лезьте.
Сыпь да сыпь, отрада — мой снежок.
Жизнь, не надо ран, ножей и лезвий,
Так... уснуть… ведь тоже хорошо.



***

                                        маме

Когда-нибудь снег в декабре закружит...
Захочется вафель по-венски, глинтвейна,
в отеле на самой окраине жить,
гулять вдоль Дуная и Рейна.

Ходить по рождественской ярмарке днëм,
а после, продрогнув, пригреться в музее.
И мы никогда-никогда не умрëм —
уйдем в сад Моне, в эту зелень.

Мы будем в огнях посреди Штефансплац,
поедем и в Ахен, и в Любек, и в Бремен...
Страница закончится — новый абзац
подарит нам неисчислимое время.







_________________________________________

Об авторе:  НАТАЛИЯ ЕЛИЗАРОВА 

Поэт, прозаик. Родилась в городе Кашире Московской области. Окончила юридический факультет МосАП при Правительстве Москвы, Литературный институт имени А.М. Горького и магистратуру МГПУ (научно-исследовательская работа по творчеству К.Г. Паустовского). Член Союза писателей Москвы, Союза Российских писателей, русского ПЕН-центра. Автор четырёх поэтических сборников, книги прозы и трёх книг для детей, а также публикаций в периодике: в журналах «Дружба народов», «Нева», «Юность», «Урал», «Интерпоэзия», «День и ночь» и других. Представляла Россию на международных фестивалях в Сербии (Белград и Смедерево, 2012, 2014), Германии (музей Герхарта Гауптмана, Эркнер, 2014), Румынии (Решица, 2013), Черногории (2013), Боснии (Банья Лука, 2015). Автор гимна Ночной Хоккейной Лиги. Соредактор сербского журнала «Жрнов», литературный редактор альманаха «Тургеневский бережок», ведущая поэтической рубрики в журнале «Новый Орёл+XXI век». Генеральный директор Академии изящной словесности «Орлея». Стихи переведены на английский, сербский, немецкий, польский, румынский, турецкий, даргинский, болгарский, венгерский, греческий, португальский, норвежский языки. Живёт в Москве.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
416
Опубликовано 05 фев 2024

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ