Редактор: Ольга Девш
(О книге: Коляда Н.В. Шоу картавых и шепелявых: рассказы. Екатеринбург, 2024. ― 384 с.)
В фильме Паоло Соррентино «Молодость» есть потрясающая сцена. Дирижер начинает «руководить» оркестром звуков в поле: коровы согласно мычат, тонко стучат колокольчики на их шеях, из леса доносятся голоса птиц, трепыхание крыльев… Стоит лишь прислушаться – и оказывается, что весь мир пронизан музыкальной гармонией. Стоит только приглядеться – скажет драматург и режиссер Николай Коляда – и в каждом моменте, действии можно увидеть стихию театра. Присутствие людей вовсе не обязательно, ведь все, что проявляется естественно, без фальши и усилий, можно назвать игрой. Можно назвать счастьем. Или жизнью. Котенок носится по дому, свободный и счастливый. После долгой зимы снимают двойные рамы, и – о, чудо! – просыпается бабочка. Весной прилетают ласточки. Под лучами солнца медленно исчезает влажный кружок, оставленный чайной чашкой. Зимой тихо идет снег. В рассказах драматурга Николая Коляды много таких трогательных зарисовок, от которых сжимается сердце. Чувствуется, что во многом ради них он обратился к «суровой» прозе – не все можно объяснить в монологах и диалогах, самое важное требует иных средств выражения.
Рассказы Николай Коляда стал активно писать недавно. За последние четыре года вышло три довольно объемных сборника, в каждом – по 15-20 новелл. Причем изданием и распространением книг занимается сам автор, так что приобрести их, если вы живете не в Екатеринбурге, не так-то просто. Стилистически и тематически сборники связаны – значительную часть составляют смешные и грустные истории из жизни провинциального города Дощатова (в котором узнаются черты Екатеринбурга) и его окрестностей. Герои сюжетов – обычные люди, большинство – артисты. Не только по профессии. Как драматург и режиссер, Коляда привык подмечать, когда люди фальшивят, пытаются показать себя в несвойственной им роли. Его рассказы тем и замечательны, что постоянно обнаруживают трагикомическое сходство между настоящим и притворным, ведь и то, и другое – жизнь. И то, и другое – игра. В новом сборнике – «Шоу картавых и шепелявых» – мотив игры воплощен особенно удачно, а местами – пронзительно и остро.
Книга открывается рассказом
«Вот те штапель, вот те тюль…». Сюжета нет. Просто две девушки, сказавшись больными, сбежали с нелюбимой работы и пошли пить пиво на берег Исети. Они болтают, жалуются друг другу, грустят из-за бессмысленной работы, плачут от одиночества, смеются над собой, валяют дурака.
«Вот хочу какой-то забавы, чтобы что-то меня веселило бы!» – говорит одна из них.
Сюжет второго рассказа («Гоблин») можно считать продолжением первого (как будто прошло много лет). Героини – две сестры-старухи. Живут в деревне. У одной жизнь сложилась, у другой – не очень. Та, что победнее, пришла просить денег в долг у более успешной (конечно, на бутылку). Разговор постепенно перерастает в ссору, сыплются оскорбления, абсурдные обвинения, из пыльных сундуков памяти вытаскиваются многочисленные обиды. Доходит чуть не до драки. А заканчивается все слезами.
Первый рассказ завершается так:
«Хохотали. Жизнь была прекрасна и имела смысл».
Финал второго:
«Лужи на дороге были, и Маня с Гришей весело перешагивали через них».
Таков мир Коляды: тошно, скучно, грустно, шумно, весело, страшно, злобно, жалко, до слез, невыносимо! Потом – тихо, радостно, светло... И снова тошно, скучно, грустно…
Мир Коляды – провинция, которая со времен, когда ее описывали классики, мало изменилась. Одни герои по-чеховски тоскуют по иной, более настоящей и красивой жизни. Другие по-гоголевски деятельно пытаются себя развлечь. Творческие усилия дощатовцев безнадежны, но – как сказали бы психологи – имеют терапевтический смысл. Света Дрыга из рассказа
«Светская повидла» бьет стекло, а из осколков создает красивые картинки, которые кто-то даже покупает в интернете. Персонажи рассказа «Шоу картавых и шепелявых» – актеры-неудачники (а бывают ли в Дощатове другие?), в глубине души они уже не верят, что когда-нибудь проявят себя на сцене, а потому пытаются – тоже без особого успеха – наладить бизнес в театральном буфете. Чем еще занимаются в провинции? Пишут дурные романы («
Словил гения»), ходят на дурные выставки и дурные концерты, учат (дурно) японский язык, отправляются в походы. Но больше всего дощатовцы любят поэзию.
«В Дощатове на сто тысяч населения было пять тысяч поэтов – невиданный расцвет духовности в культуре и в потенциале – как написали бы в местной газете. «В потенциале» чего и как – не понять, да и ладно, главное – «в потенциале» («
Китайский школьник»).
Дощатовские поэты собираются в полубезумные литкружки, ненавидят друг друга, завидуют.
Но творчество тоже бывает разным. Пока одни жаждут славы, другие в попытке получить внимание окружающих всеми силами их душат. Как? Можно постоянно говорить всем гадости («
Чувство противоречия»). Можно высокомерничать перед другими, играя роль эдакого «богочеловека», «айсберга в океане» («
Что и как, зачем и почему»). Можно «делать карьеру»: путем интриг занять место директора местного ДК и самозабвенно издеваться над подчиненными («
Безграничное презрение»). Но самая «творческая» в галерее «типажей» Коляды – это вахтерша дощатовского театра, никчемная, жалкая, одинокая старуха, которая безумно жаждет себя проявить – и пишет доносы (не «анонимки», а «жалобы»). Когда-то мама называла ее ласково «Мармулеточкой», но для окружающих она «Гестаповка». Рассказ уморительный, актуальный, жуткий.
Коляда – мастер «типизации», но назвать его сатириком язык не повернется. Он скорее фаталист. Зная досконально театр, Коляда понимает, что люди «играют роли» не по своей прихоти, а потому что внутри – пусто и больно. «Мармулеточку» жаль. Вызывает грусть и персонаж рассказа
«Стой там, иди сюда» – бездельник Витя. Целыми днями он торчит у дачного магазина, лузгает семечки и цепляется к прохожим. Витя – шукшинский тип: одновременно паразит и артист, хитрец и простофиля. Есть что-то обаятельное и наивное в его самодовольстве: он считает, что очень ловко устроился в жизни – сидит на шее безумно в него влюбленной жены Сони, которая и работу всю делает, и пылинки с него сдувает, а Витя еще и поучает ее.
«Стоит [Соня] в ситцевом платье в цветочек, в белом платочке – стоит и светится вся, пялится на Витю. Так обычно люди смотрят на кого-то, кого любят без памяти и готовы все простить. Потому что или не могут, или не умеют разглядеть плохого, а только хорошее видят».Бог любит бесхитростных, а потому очень скоро Соню заберет к себе. Оставшись один, Витя быстро сопьется.
Коляда любит своих персонажей – даже самых гнусных. У всех есть шанс уйти из «дурного театра». В рассказах
«Светская повидла» и «
Торгуй мордой лица» герои надеялись добиться успеха с помощью красивой внешности, но вышло иначе. Вышло очень хорошо: они лишились фальшивого статуса – и обрели настоящее счастье.
«Вот жизнь – она удивительный режиссер. Чего она только не придумает, как только в разной декорации (в живой, не в театральной и картонной) людей не разведет, не поставит, не поднимет. И получится не как в дурном театре «одна встала, две сели», а так просто и нормально, так по-человечески прекрасно, оказывается, бывает настоящая любовь на ферме, в навозе, среди коров, где пахнет сеном и прелым зерном – там может красивая вдруг любовь вырасти».Если где-то еще и можно жить по-настоящему, без притворства, то только в деревне, считает Коляда. Самый серьезный рассказ в сборнике –
«Гоголи в России как грибы растут» – представляет собой дневник Веры Волковой, который она вела с лета 2006 года по октябрь 2007-го. Вера – простая деревенская женщина: занимается хозяйством, волнуется за взрослых детей и престарелых родителей. Записи ее безыскусны: сходила в магазин, подоила корову, жду детей, посмотрела сериал… Иногда она жалуется, порой вспоминает обиды. Но в произведениях Коляды (в пьесах и рассказах) заветное слово всегда произносится в конце. Дневник обрывается в 2007-м – вероятно, женщины уже нет в живых. Последние строки в дневнике такие: «спасибо, Господи, благодарю!», «как я рада», «Слава Богу».
Если есть в человеке сердце и душа – ему не нужно беспокоиться, притворяться, «играть роль». «Ходи и отдыхай» – советовал отец герою в рассказе «Слепороды»:
«Человек такое хрупкое создание, так легко и быстро можно умереть – от ничего. Что-то разладится в тебе чуть-чуть – и тебя нет. Херня все это – известность, слава, деньги. Родился – ходи по улицам, отдыхай, тебе такое счастье выпало – родиться».А мать героя к месту и не к месту повторяла:
«все мы слепороды». Он узнал, что это значит, став взрослым, когда жизнь ему стала в тягость. В детстве герой умел понимать красоту и смысл каждого пустяка: подолгу глядел на капельки воды, сочинял грандиозные истории о пружинке, вылетевшей из авторучки. Его всё удивляло и радовало. Потом он вырос и превратился в затюканного мужика, который мечтает о том, чтобы его похитили инопланетяне, а вернули бы тогда,
«когда все это, грязное и ничтожное, или закончится, или переменится, но чтобы было не так противно и не так скучно, как теперь». И однажды случилось чудо. Нет, инопланетяне не прилетели. Просто наступила весна – и в руках героя ожила бабочка, казавшаяся мертвой. И он словно проснулся, стал снова приглядываться к жизни. А жизнь любит внимательных. В ее волшебном театре они занимают лучшие места.
скачать dle 12.1
