ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Александр Куляпин. СОВСЕМ ОДИН ЧЕЛОВЕК

Александр Куляпин. СОВСЕМ ОДИН ЧЕЛОВЕК

Редактор: Максим Дрёмов


(О книге: Силантьев И. В. Напишите Тянитолкаеву письмо. СПб.: Алетейя, 2021.)



Композиция книги Игоря Силантьева хаотична. Автор последовательно разрушает как хронологическую, так и причинно-следственную связность текста. Так, один из героев (учитель географии Константин Евгеньевич) в самом начале, в рассказе «Письмо счастья» умирает, но позже воскреснет, чтобы еще не раз появиться на страницах книги. Невозможно понять, почему тоска «одного человека» из «Непроливайки» пройдет, если он намажется чернилами. И только дочитав до миниатюры «Чернильница», мы узнаем, что оказывается, когда один человек был маленьким, он от всех проблем «наловчился прятаться в чернильнице», а став взрослым, «перестал помещаться в чернильнице. И ходит и на всех орет, а потом запрется в туалете и стучит головой в стену».

Подобных примеров нарушения сюжетной логики можно привести немало. Между отдельными фрагментами возникают лишь ассоциативные сцепления, да и то далеко не всегда. 
При этом, структурировать текст сборника совсем нетрудно. Есть несколько способов систематизации материала. Самый простой – объединить рассказы по главным действующим лицам. В этом случае в книге могли бы возникнуть серии рассказов про «одного человека», Тяниитолкаева, Крякутного, алкоголика Селедкина, поэта Шнуроватого и других. Если использовать тематический принцип, то в отдельные разделы попали бы рассказы о детстве, смерти, алкоголизме, одиночестве, железной дороге и т. д. При ориентации на более сложные и тонкие варианты циклизации были бы задействованы повторяющиеся сюжеты, образы, мотивы и символы. Можно, например, собрать неавторский цикл об удивительных метаморфозах персонажей книги. Герои превращаются то в сардельку («Правильное питание»), то в кильку («Бутерброд»), то в паучка («На восьми лапках»), то в дерево («Удивительно») и др.
Однако автору все эти многократно опробованные литературой прошлого приемы совсем не интересны. Он мастерски создает видимость хаоса.

Юрий Шатин в предисловии к сборнику очень точно выделил одну из главных особенностей прозы И. Силантьева – установку на стирание границы «между собственно иронией и серьезностью». В книге «Напишите Тянитолкаеву письмо» много анекдотического, смешного, парадоксального, но вопросы за внешним комизмом кроются нешуточные.

Одна из миниатюр И. Силантьева выглядит, как вариация на тему знаменитого мифа об Эдипе. 
Все помнят историю о том, как ужасный Сфинкс (Сфинга) – чудовище с головой женщины, с туловищем громадного льва, с лапами, вооруженными острыми когтями, и с громадными крыльями – погубил(а) множество путников, заставляя их разгадывать почти неразрешимую загадку: 

Есть существо на земле: и двуногим, и четвероногим
Может являться оно, и трехногим, храня свое имя.
Нет ему равного в этом во всех животворных стихиях.
Все же заметь: чем больше опор его тело находит,
Тем в его собственных членах слабее движения сила.

Хочется особо подчеркнуть, что загадку эту поведали Сфинксу музы – покровительницы искусств и наук. Эдип спас Фивы от чудовища, ответив: «Это человек».

К истолкованию греческого мифа обращались многие выдающиеся мыслители разных эпох. Не оставляют без внимания этот сюжет и современные философы. В интерпретации И. П. Смирнова миф говорит о недостижимости для человека полного самопознания и о невозможности избавиться от собственной монструозности: «Эдип встретился с чудовищем, Сфингой, разгадал заданную ему загадку и женился на матери. Загадка, заданная Эдипу, состояла в том, чем является человек. Эдип знал ответ. Но это знание человека о самом себе оказалось неполным и не помешало ему, как старается убедить нас Софокл, совершить чудовищные поступки, приведшие, в конце концов, к физическому уродству (слепота Эдипа). Победа над монструозным, присутствующим во внешней среде, вовсе не означает для Софокла, что человек может избавиться от собственной чудовищности».

Процитированную выше книгу «Психодиахронологика. Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней» автор «Тянитолкаева» наверняка читал и в рассказе «На восьми лапках» (может быть, и не осознанно) развивает мысль И. П. Смирнова, доведя ее до логического предела. 

Первая часть миниатюры выглядит как абсурдистская иллюстрация к мифу. Чем больше опор находит тело человека, «тем в его собственных членах слабее движения сила»: «Когда я стану стареньким, я заведу себе палочку для ходьбы. А когда я еще поживу, то раздобуду вторую палочку и буду при ходьбе опираться на обе. Постарев еще, я обзаведусь уже четырьмя палочками и, передвигаясь, буду держаться за все четыре. Ну а когда я совсем состарюсь, мне понадобится все восемь палочек, чтобы сойти с места. И все равно не получится, потому что палочки эти я буду ронять, то одну, то две, а то сразу четыре и даже больше, и вместо передвиженья выйдет пустой грохот». А завершается рассказ не просто утверждением, что человек не может избавиться от собственной чудовищности, но полной победой монструозности – превращением героя «в маленького такого паучка на восьми лапках». 

Пластичность современного человека такова, что он все чаще вообще оказывается по ту сторону «человеческого слишком человеческого». Героям И. Силантьева это хорошо известно. В поисках себя они не боятся задавать самые опасные вопросы и принимать крайние выводы. Например, одного человека из рассказа «Вилка» в канун нового года осеняет: «Неужели вся эта куча на столе и есть я сам? Тот, который на самом деле, а не придуманный в моей голове? – спросил себя один человек. – И я потому ничего не выбросил из этого хлама, что побоялся выбросить самого себя?» Жаль, конечно, что новогоднего чуда не произошло и «никто не ответил на его вопросы». Впрочем, вопросы одного человека риторические и в ответах вряд ли нуждаются.

Так и не узнал ответа на мучивший его вопрос и маленький мальчик из рассказа «Окно». В скучном степном поселке, где он жил, было только одно интересное место – дом с окном, которое никогда не открывалось. «Что было за этим окном? Этот вопрос не давал покоя мальчику. Может быть, там жил злой волшебник, настолько злой, что не мог терпеть дневного света? Может быть, там была темница, в которой томился ни в чем не повинный узник? Или прекрасная узница? А может, там было секретное помещение, в котором хранилось что-то самое тайное в мире?» Потом, когда «мальчик вырос и стал одним человеком», он все-таки сумел, разбив камнем стекло, раскрыть тайну окна. За ним не было ничего – пустота. 

Взрослые, а тем более такие, как безымянный и безликий «один человек», ответов на главные вопросы не знают. Их жизненная программа исчерпывается лозунгом, вынесенным в название рассказа: «Все дешево и все пригодится». А детям правильные, разумные ответы вообще не нужны, ведь тогда в жизни не останется ничего яркого, таинственного, интересного. 

Сияющий всеми красками мир, к сожалению, со временем выцветает. Крякутной трижды перекрашивает лицо волосы и руки в самые разные цвета: красный, зеленый, синий, фиолетовый, желтый, коричневый, черный, белый, оранжевый. Но наступает ночь, «и все цвета стали серые и Крякутной стал серым» («Серый»). У зеленого пуховика из одноименного рассказа был один серьезный недостаток – из него лез пух и герой-рассказчик «все время ходило в перьях, как будто сам только что вылез из курятника». Зато этот пуховик мог летать не хуже сказочного ковра-самолета. Продав за миллион этот чудесный зеленый пуховик герой покупает пуховик серый, который «лезет не так обильно», но летать, увы, не умеет. А хуже всего, что серым сделался весь мир. Даже служебные постройки на железной дороге раньше красили в зеленый цвет, а теперь – в серый.

Герою-рассказчику в детстве чудесным образом посчастливилось стать «великим рыбаком» («Рыбалка»). Оказывается, это старший брат тайком насаживал на его удочку заранее пойманную рыбу. Когда герой вырос, он «перестал быть великим рыбаком». Но и теперь всякий раз, когда ему «хочется порадоваться за себя» он вспоминает «по великого рыбака в своем детстве», и понимает, что и сейчас «кто-то большой и терпеливый творит очередное чудо в моей жизни, которое, возвращаясь, я принимаю за свое».

Фамилия заглавного героя книги И. В. Силантьева образована от названия самого редкостного обитателя африканских лесов, придуманного английским детским писателем Хью Лофтингом. «Еще не было ни одного человека, который видел бы тянитолкая», – говорит обезьяна Чичи, объясняя, почему доктору Айболиту (так добрый доктор Дулиттл стал именоваться в пересказе К. Чуковского) нужно подарить именно этого зверя. 

Наверно, призыв написать Тянитолкаеву письмо – это все равно, что приглашение вернуться в детство, когда каждый из нас даже в пустоте ощущал присутствие чего-то незримого, но удивительно интересного.

скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
922
Опубликовано 30 окт 2021

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ