Редактор: Ника Арника
(монопьеса)
Действие пьесы происходит в наши дни в Берлине. Просторное помещение в стиле лофт, украшенное декором для свадебной вечеринки. Посередине — стол без сервировки, вокруг стола расставлены стулья. На полу – упаковка с бутылками воды. Появляется молодой человек с аккордеоном в руках. Guten Tag. Mein Name ist Max. Ich komme…
А мне обязательно по-немецки говорить или по-русски можно? Если вам всё равно, я по-русски буду, а то волнуюсь очень, слова забываю… Вас что больше интересует: квартира или моя музыка? Если музыка - я сыграть могу… Пока ребята не пришли. Вы правы, не стоит. А то народ потянется, не дадут поговорить. Значит, все рассказывать?
Я что хочу сказать, когда жильё нашёл, ни о чём таком не думал. Не думал, что так получится. Просто радовался. Мигранту без связей и денег квартиру в Берлине снять - большая удача. Кто мне наводку дал? Случайно в кафе услышал: афроамериканец по-английски говорил азиату какому-то, что квартира дёшево сдаётся, прям чуть ли не даром… Я, честно, в азиатах не разбираюсь - корейца от вьетнамца не отличу. Это к тому, что парни с акцентом говорили… Я уши навострил, потому что английским лучше владею. Немецкий сложнее намного. Понял, что азиат сомневается на счёт этой квартиры. Ну и встрял в разговор, мол, очень мне надо. Да, вот прямо так, в кафе, к незнакомым людям и обратился.
А что делать? Сил больше не было ночевать где попало. Это ещё хорошо - лето тёплое, даже жаркое... Ночью хорошо. Днём в жару работать, сами понимаете, не очень… Я на улице спал несколько раз всего. Если честно, страшновато. Боялся, что ограбят наркоши какие-нибудь. Под бомжа косил, но у меня аккордеон дорогой, выдаёт. Если инструмент сопрут, сами понимаете, даже о краже не заявишь. Что я в полиции скажу? У меня виза туристическая. Лицензии на работу нет. Начнут разбираться, самого посадят. Не посадят, так депортируют за бродяжничество, без права въезда в ЕС, и все дела. Оно мне надо?
Ничего, что я так подробно рассказываю? Просто хочу, чтобы вы поняли, в каком я состоянии был, когда квартиру искал. Я к тому времени в Берлине месяц уже болтался без жилья. Деньги на исходе, в среде обитания не освоился толком. Язык, вроде, и учил, объясниться мог, но понимал ещё плохо. Особенно, если говорят быстро. Я и сейчас не всё понимаю, но уже лучше ориентируюсь. Главное, не бояться переспрашивать…
А тогда даже мысли были домой вернуться. Если бы только был он, дом этот. Я из Донбасса, если вам это о чём-то говорит. Вы в курсе? Понятно. А то я бы рассказал, почему сюда свалил… Другой раз, хорошо?
Так вот, я тогда в кафе ничего выяснять не стал: что за квартира, где находится, почему дёшево сдается. Афроамериканец, такой патлатый, с дредами, мне адресок дал. Вернее, номер телефона.
Я из кафе вышел и сразу позвонил. Бабулька древняя ответила. Не, так-то я её не видел, по голосу определил. Слабый такой голос, как надтреснутый. Да и глуховата она, чуть ли не каждое слово переспрашивала. Долго не врубалась, кто я и зачем звоню. Ну, кое-как объяснил ей, что квартирой интересуюсь. Она, вроде, обрадовалась даже. Вот удивительно, но мне тогда странным не показалось, что старуха никаких документов не потребовала и встретиться не пожелала. Здесь так не принято. Это даже я знаю. Тут квартиру снять – целая история… А у меня так гладко всё складывалось – стоило б задуматься. Ну куда там! Я только повторял про себя: «Господи, Господи, хоть бы не сорвалось!» Вот оно и не сорвалось….
Тогда для меня главным было понять, что старуха говорит. Я на этом сконцентрировался. Адрес запомнил и код, чтобы в подъезд попасть. Ключ от квартиры, она сказала, в почтовом ящике лежит. На ящике «Frau Niemand» написано. Смешно вам? А по мне так фамилия как фамилия. Мой учитель музыки говорил, что нет такого слова, которое еврею бы в фамилию не подошло. У немцев тоже полно «говорящих» фамилий. Да и у русских…
Кстати, я музыкальный колледж закончил по классу баяна. Как это связано с фрау Ниманд? Да никак. Просто к слову пришлось, учителя вспомнил, хороший такой дядька был…
Короче, я не очень удивился старухиной фамилии. По мне, что Ниманд, что Нойман – никакой разницы. Дойч для меня не мутершпрахе. Ну вы понимаете, о чём я… Хорошо, не буду отвлекаться… Так вот, фрау Ниманд сказала, что дверца почтового ящика просто скотчем заклеена, и велела мне, как ключ возьму, запереть ящик, а деньги внутрь бросить. Вот ключ от почтового ящика вместе с ключами от квартиры и от подъезда на связке. Он самый маленький.
Представляете, старуха за два месяца проживания запросила всего 200 евро без залога! С ума сойти, в центре Берлина! Разве не удача? Прописку, правда, не обещала. Да я и не спрашивал, если честно. Думал, потом при встрече уговорю, если всё наладится. Вдруг у меня что-то с видом на жительство получится, или работу найду официальную. А что? Например, в оркестр пристроюсь, тогда визу рабочую просить можно. Думал, всё равно, рано или поздно, договор какой-нибудь подписывать придётся с этой фрау Ниманд. Только мы с ней так до сих пор и не встретились.
Были ли опасения? Конечно, были. Да что там! Испугался даже. После того, как трубку положил. Сначала боялся, что всё сорвётся… Потом, думаю, может, развод какой. Оставлю деньги, а меня на следующий день из квартиры выпрут. Или ещё что похуже случится. Не знаю что, мало ли? Но пришлось рискнуть. Выбора у меня не было.
Квартира, кстати, в центре оказалась. Говорил уже? Для меня это важно было. Аккордеон тяжёлый… Пока до центра дотащишь, живот надорвёшь, а ещё работать, а потом обратно. Я так намотался, когда в хостеле в Марцане ночевал. Сплошная нервотрёпка. На транспорте – дорого. За метро, конечно, можно не платить, но опять же – рано или поздно нарвёшься на контролёра. Или всю выручку на штраф отдашь, или в полицию сдадут. А мне в полицию никак нельзя, сами понимаете….
А с этой квартирой мне повезло. Хороший район такой: от Алекса пешком минут пятнадцать, не больше. Улочка тихая, зелёная. Дом сразу нашёл, он последний на этой стороне улицы: от него стена кирпичная аж до перекрёстка тянется. Я не особо в первый день по сторонам смотрел, переживал сильно. Боялся, что-нибудь не так пойдёт, и я опять на улице останусь. Нет, всё нормально получилось. В подъезд попал, ящик почтовый с надписью «Frau Niemand» сразу нашёл, и вот он - ключ от заветной квартиры. Средний на связке. Тот, что побольше - от подъезда. Так сразу и не отличишь, правда? Только если приглядеться: от квартиры поменьше, поизящнее.
Очень я радовался, но всё равно как-то неспокойно было. Поэтому я решил: деньги в ящик положу только после того, как в квартиру зайду. Что это меняло? Не знаю, просто решил так… Ненужные подробности? Понимаете, если я их помню, может они и не такие уж ненужные, и даже наоборот…
Нашёл квартиру: от почтового ящика четыре ступеньки вверх, дверь справа. Стал ключ в дверь вставлять, а он не лезет в замочную скважину. У меня руки затряслись, запаниковал. Чуть не свалил оттуда. Еле успокоился, разобрался, что это от подъезда ключ. Я ж говорю, от квартиры поизящнее, но это в глаза сразу не бросается. Короче, открыл я дверь, тогда на меня и накатило, стрёмно стало. Как-то уж всё очень легко и просто вышло. Хочешь не хочешь – мышеловку вспомнишь. Только у меня выбора не было.
Зашёл в квартиру, честно скажу, с опаской. У меня интуиция… Как-то желудок скрутило. Может, от голода, конечно. Я утром в кафе, где разговор про квартиру услышал, кофе с пончиком проглотил и всё. А пока квартиру нашёл, время уже к обеду было. Долго добирался, потому что далеко. Кафе возле убана на углу Розентайлер плац. Там не кафе даже, а что-то типа булочной. А квартира в Пренцлауер Берге, практически на границе Митте. Поспрашивал, вроде недалеко. Потащился пешком со всем своим барахлом и аккордеоном. Конечно, устал. Пока искал, километров семь – восемь по-любому намотал. Потом ещё, когда психую, мне всегда жрать хочется. С детства дурная привычка заедать неприятности. А тут было какое-то предчувствие… Я воды возьму? Это все равно музыкантам приготовили.
Берет бутылку с водой, открывает и пьет.Квартирка, кстати, ничего так: бедненько, но чистенько. Потолки высокие. Обстановка аскетичная: кровать у одной стены, встроенный шкаф - у другой. Люстра, правда, красивая, кованная что ли. Антикварная, наверное. Я такие только в музее видел. На окнах штор нет. Хорошо, хоть кровать застелена и даже плед сверху вместо покрывала, такой весёленький, в зелёную клеточку. На кухне стол, стул, плита и раковина. Даже холодильника нет. Из посуды - чашка, тарелка и вилка с ложкой. Ещё чайник электрический. Коридор узенький, руки не развести. Я проверял. Только если в локтях согнуть… Санузел совмещённый и такой, что на унитаз садишься - коленки в душевую кабинку упираются. Маленькая квартирка, я в ней еле разворачивался, но мне больше ни к чему. Вещей у меня – рюкзак, да сумка небольшая с одеждой, ну и аккордеон, конечно. Он почти всё свободное место в комнате и занял.
Я, когда лёг на кровать, все сомнения отбросил. Сам своему счастью не верю. Неужели, думаю, целых два месяца у меня крыша над головой будет, и всего-то за 200 евро. Вспомнил про деньги, что отнести их надо в почтовый ящик. И вот что интересно - у меня всего чуть больше двух сотен было. Это к тому, что старуха ровно столько запросила, сколько у меня на тот момент оставалось. Как будто знала! Это я только сейчас сопоставил. А тогда даже не обратил внимания. За квартиру отдать хватало, и ладно. Правда, ни на поесть, ни на что другое уже не оставалось, но это меня не сильно пугало. Летом в Берлине музыкант с аккордеоном даже без лицензии на еду заработает. Главное, мобильным быть. Долго на одном месте не зависать, даже если публика хорошая. Перемещаться, чтобы полиция не замела, и на чужую территорию не лезть… Немцы музыку любят и к таким как я - с пониманием. Туристов богатеньких тоже полно в Берлине. Правда, среди них щедрых немного. Говорят, мировой кризис в экономике. Не знаю, конечно, может и так, но в ресторанах всё забито. И не за тарелкой супа туда идут. Официанты говорят, средний заказ 25 евро с человека, а вот на чаевые жалуются: раньше больше оставляли. Кстати, при моей работе с официантами лучше дружить, чтобы конфликтов не было. Ну и делиться, если, конечно, есть чем. Я, обычно, не жадничаю. Если с ними контакт наладить, можно информацией бесценной разжиться. Какой? Да они всё знают: и про клиентов, и про полицию, и где дешевле переночевать, и поесть от пуза за копейки. Да много чего они знают… Это такие люди особенные. Целый день среди клиентов трутся, чего только не наслушаются. Представляете, сколько через них народа проходит.
Короче, я с голоду умереть не боялся: играю хорошо, без фальши, пою тоже неплохо. Репертуар у меня на любой вкус - от народных песен до классики. Я говорил, что музыкальный колледж закончил? Говорил. А что год в оркестре народных инструментов играл, говорил? Почти год… На хорошем счету был. Не прогуливал, не напивался. Я не уволился бы, если бы не армия. В армию мне нельзя…
Что ещё в тот день делал? Хорошо помню, как мне уходить не хотелось из квартиры, но голод не тётка. Вещи бросил, квартиру запер и поплёлся опять в сторону центра на работу. Вернулся глубоко за полночь. Душ принял и сразу спать завалился.
Нормально я первую ночь в этой квартире спал. Даже как будто без сновидений. Только под утро ощущение такое, словно я не один в кровати. Я ещё подумал, что такие фантазии у меня из-за отсутствия секса. Поразмышлял, что хорошо бы подружку в Берлине завести, и снова в сон провалился. Спал, наверное, до обеда. Такой кайф от сознания, что никуда утром съезжать не надо. Блаженное чувство безопасности и беззаботности. Но волка, как говорится, ноги кормят: душ принял и на работу.
Правда, вернулся пораньше уже. Тянуло меня домой, хотя казалось бы, зачем? В квартире телевизора даже не было, не то что Интернета. Может, боялся, что старуха меня обманула? Вернусь, а там замки поменяны. Поди докажи, что деньги отдал. Договора никакого не подписывал, следовательно, и прав на квартиру никаких у меня нет. А мне она как-то понравилась, несмотря на все странности. Для меня дом всегда много значил. Я по сути – мамин комнатный цветочек. Был, по крайней мере, пока в бега не вдарился.
Так вот, вернулся я засветло. Опять в душ – он для меня наградой был. Ну представляете, я месяц в общественных туалетах мылся… В хостелах? Видели бы вы те хостелы! Ещё не знаешь, где лучше… Короче, чайник вскипятил и только тогда вспомнил, что ни заварки, ни кофе у меня нет. Нет, я не голодал. По дороге домой шаверму съел, да бутылку пива выпил. Но вечерний чай дома – это ж ритуал. Не, деньги у меня на чай были, идти в магазин – лень. Вымотался за день. Знаете, какой аккордеон тяжёлый? Попробуйте поднять. А я его целый день таскаю. Я не жалуюсь, просто объясняю. Устал, потому решил кипятком ограничиться. Потолокся ещё по квартире с кружкой в руках, от одного окна до другого девять шагов намерял и спать лёг.
Ночью проснулся с реальным ощущением, что не один в постели. Будто кто-то рядом лежит. Не то, чтобы мне страшно стало. Нет, тут другое…. Ну, как если среди ночи в поезде проснёшься от чужого храпа. При этом в купе ты один, и не сразу понимаешь, что храпит сосед за стенкой. Потом, когда сориентируешься, лежишь и слышишь, как он за тонкой перегородкой ворочается, кряхтит, и такое ощущение, что вы в одной постели находитесь. Только мой сосед не храпел и не ворочался, тихо лежал, но присутствие его ощущалось явственно. Даже не знаю, с чего я так решил. Но заснуть уже не мог.
Встал с кровати, свет включил. Воды выпил. Под кровать заглянул, на автомате. Пусто. Телефон достал, время глянул. Три часа ночи. Сна ни в одном глазу. Чем себя занять? Поставил телефон на зарядку. Он у меня простенький, Нокиа старая, только чтоб звонить. Таких уже не делают. Это мне Роберт отдал перед тем, как в Мюнхен свалить. Он себе новый купил. Этот выбросить хотел. Ржал, когда я попросил мне отдать. У меня был телефон, но я ещё в Литве его потерял. Или украли. Может, оно и к лучшему - мне звонить некому. Матери? Не, она истерить сразу начинает и орать, чтобы я домой ехал. Она меня не понимает совсем. Вот она серьёзно считает, что пацифист – это извращенец какой-то. И что про армию я всё придумываю, потому что лодырь. И отчим тоже так считает. Он всегда с ней соглашается. Подкаблучник. Телефон дать посмотреть? Да, пожалуйста, жалко что ли. У вас что, такого не было?
Если бы у меня в телефоне хоть музыка была… А то я чайник включал от нечего делать, чтобы хоть какой-то живой звук был! Тишина, как на кладбище, и не подумаешь, что центр Берлина. Пока вода закипала, ходил по квартире от окна к окну. Кухонное окно во двор выходит, открыл его - ветер стал раму трепать, будто ломится кто-то. Вспомнил, что в комнате окно тоже нараспашку, вот сквозняк и образовался. Пошёл туда, в то окно попялился на пустую улицу. Скучно, грустно, спят все, только ветер листвой шумит и на душе тревожно. Мысли разные… Зачем я здесь? В чужой стране, в чужой квартире? Сам себя одергиваю, на родине ещё хуже всё складывалось… А всё равно сомнения. Я же не просто так уехал. Армию точно бы не пережил. И аккордеон бы не спас. Я - пацифист стопроцентный. Уже говорил? Меня при слове «армия» в дрожь бросает, даже фильмы военные не смотрю… Честно. Но у нас в Донбассе это не аргумент, чтобы от армии откосить. Вот если бы у меня ноги не было… Тьфу-тьфу, не дай Бог, конечно.
С такими мыслями опять лёг, уснуть пытался. И снова это чувство, что кто-то тихонько рядом лежит и за мной наблюдает. Что-то жутко стало, я аж вскочил. Свет зажёг, в шкаф заглянул. Хоть и глупо, конечно. Что я там увидеть хотел? Одежда моя нестиранная на плечиках развешана и всё. Опять лёг и гадаю, что ж такое? В мистику я не верю, а реальной опасности не вижу. Может, думаю, старуха камеру где установила и подсматривает за мной. Ой, каких только извращенцев нет. Осмотрел всю квартиру, ничего не нашёл. Уговорил себя, что это у меня психическое… Ну от перенапряжения… Я же без лицензии работаю. Всё время на стрёме, чтобы полиция не засекла… И потом, где я только не спал в последнее время: и на вокзалах, и в хостелах стрёмных, и даже на скамейке в парке пару раз было. Правда, тогда я с Робертом ещё мыкался, и мы по очереди спали. Дня за два до того, как эту квартиру снял, я в чужом дворе под балконом ночь провёл. Это из-за дождя. Ну и из-за денег тоже, конечно.
Я расскажу? Хорошо, коротко. По всему выходило, мне ночь спать на улице. Вот и присмотрел я тихий дворик. Тепло было, решил, там заночую, на лавочке рядом с пышным кустом жасмина. Запах такой обалденный стоял. Думал, авось, жильцы не заметят. Хоть они здесь, гады, бдительные. Чуть что, сразу в полицию звонят. Извините, конечно, ничего личного... Планы мои дождь нарушил. Неожиданно как хлынет, да такой сильный - настоящий ливень. Подъезды, понятное дело, все заперты, укрыться негде. За две минуты до трусов промок и с перепугу под балкон залез. Там хоть сверху не капало. Эмбрионом свернулся, чтобы согреться, и не заметил, как заснул. Проснулся от того, что меня кто-то за ногу дёргает. Со сна не сразу сообразил, где нахожусь. Смотрю, мужик какой-то меня за штанину тянет и орёт… Когда быстро говорят, да ещё в такой тональности, хрен что поймёшь. Я только и разобрал, что он полицией грозит. Чуть не лягнул его с перепугу. Еле вылез из своего убежища - грязный весь, замёрз, зубами стучу, ноги затекли – натуральный бомжара. Я, наверное, страшно выглядел. Потому что мужик меня отпустил и даже орать перестал. Просто стоял и молча смотрел. А я бормочу что-то униженно, типа извиняюсь, чуть ли не кланяюсь. Позорище. Кое-как вещички повытаскивал из-под балкона, аккордеон в охапку и тягу оттуда. Думаю, не дай Бог, мужик решит, что я инструмент спёр и полицию вызовет. Двор тот до сих пор стороной обхожу. Вот после той ночи я и решил - без квартиры не выживу…
Я как всё это вспомнил - заснул в своей кроватке почти счастливый. Поняли, к чему я про ночь под балконом рассказал? Нет? Всё в сравнении познаётся.
Сон, правда, в ту ночь странный приснился. До сих пор его помню. Вроде, я на чьих-то похоронах на аккордеоне играю, да ещё и пою дурным голосом. Люди стоят в трауре с серьёзными лицами и осуждающе на меня смотрят, а я попсу с упоеньем завываю, как если бы в ресторане какой медляк заказали. Только мне их укоризненные взгляды, вроде, как пофиг, потому что выясняется - в гробу я лежу. При этом мне весело, что они все пришли на меня поглазеть. Я даже смеялся, пока человек какой-то не подошёл и крышку гроба не захлопнул. Стало темно и душно, я испугался, даже заорал во сне и от этого проснулся.
Светало уже. В комнате духота. Я окна-то позакрывал, когда сквозняк ликвидировал, а помещение маленькое, вот стало душно. Потому меня и кошмарило. По крайней мере, я себе это так объяснил тогда. Ещё немного повалялся и решил пойти прогуляться. Всё равно уже не уснуть. Вышел на улицу, огляделся. Думаю, где бы кофе выпить. В центр тащиться не хотелось. Я домой всегда одной дорогой возвращался: от Алекса пешком по широким проспектам с интенсивным движением, а потом нырял в свой тихий закоулок. Утром уходил той же дорогой. Окрестности не изучил. А тут вышел и впервые огляделся. Дом, где я жил - обычный пятиэтажный, довольно красивый, довоенной постройки. На этой стороне улицы мой подъезд последний. А дальше кирпичная стена тянется, аж до перекрёстка. На другой стороне сплошняком дома жилые, как обычно - дорога с двух сторон машинами заставлена. Спальный район, одним словом. Я пошёл вдоль стены и добрёл до ворот, таких - типа металлической решетки. Заглянул внутрь и выяснил, что живу рядом с кладбищем. Я не суеверный. Я чуть позже узнал, что там давно никого не хоронят. Даже хотели это кладбище снести и жилыми домами застроить. Да местные жители взбунтовались, вроде выкупили эту землю у церкви и устроили так называемый тихий парк. Это когда без качелей, каруселей, но мамаши с колясками днём по аллеям гуляют… Не помню, кто меня просветил на эту тему. Кажется, кто-то из официантов. Или из музыкантов. Не помню… Это важно? Нет. Тогда дальше рассказываю.
Хотел по кладбищу погулять, но калитка закрыта была. Не через забор же лезть. Меня это открытие, ну, что кладбище рядом, почему-то успокоило. Почему? Не знаю… Это многие мои страхи объясняло. В привидения я как раз не верю, а вот в плохую энергетику… Есть в этом что-то. Ну и с квартирой отпустило. Думаю, ясно в чём подвох, почему дёшево. Наверное, никто рядом с покойниками жить не хочет. Хотя на немцев это не похоже, они не суеверные, мне так кажется. Покрутился я там ещё, позаглядывал: склепы такие прикольные, старинные, прямо вдоль стены. Они даже чуть выше стены, потому я на них и обратил внимание.
Короче, кофейню поблизости я не нашёл. Вернулся в квартиру и завалился спать. Ночь, считай, всю колобродил, вот и вырубился. Лучше бы не ложился. Проснулся под вечер от голода. Помылся, оделся, аккордеон в руки и бегом в центр пропитание добывать. Переспал я, видимо, ломало, как с похмелья. Но потом ничего, перекусил и оклемался. Вечер даже удачный вышел. С музыкантами местными познакомился. Сами ко мне подошли. Я думал – наезд, права качать будут. А они поработать вместе предложили. У них группа небольшая, и клиентура своя есть. Они на разных вечеринках, свадьбах играют. У них выступление срывалось: баянист в психушку попал, обкурился какой-то дрянью. А на свадьбе играть всю ночь усечённым составом не очень как-то... Им денег хороших обещали, если всё путём будет. Поэтому им баянист позарез нужен был. Домой я на подъёме возвращался. Думал, возможно, жизнь, наконец, наладится… Ведь так и вышло. Сейчас на свадьбе вместе играть будем. И на будущее уже планы есть. Вы про меня напишете? Тоже реклама будет. Надо будет ребятам рассказать. С ними не хотите пообщаться? Потом? Хорошо.
Вспоминаю, у меня тогда словно крылья выросли. Планы начал строить. По дороге купил чай, сахар и пачку кофе. От этих простых вещей в квартире сразу как-то уютнее стало.
Только как спать - опять это чувство - лежу не один в постели. Думаю, неужели из-за кладбища меня так колбасит? Стал вспоминать, что утром видел, сопоставил и пришёл к выводу, что аккурат со стеной моей спальни склеп старый. Я не совсем хорошо знаю, как там всё устроено, только по фильмам. Поэтому дал волю воображению и представил себе, что на полке гроб стоит с покойником, на уровне моей кровати, и разделяет нас всего-ничего - кирпичная кладка. И почему-то мысль эта так меня захватила, что я даже о предстоящей халтуре забыл. Думать мог только про кирпичную стенку, отделяющую меня от покойника.
Уже засыпая, подумал, что дом этот - многоквартирный, а я за несколько дней, что здесь живу, ни с кем из соседей ни разу не пересёкся. Не живёт здесь никто, что ли? Может, потому и тихо так. Да и старуха, хозяйка квартиры, очень странная особа. Деньги из почтового ящика не забрала, я перед приходом домой специально проверял. Хоть бы записку какую оставила или ещё как о себе знать дала, позвонила б, например... Номер мой у неё наверняка высветился. Хотя она даже не спросила меня, со своего ли телефона я звоню… Но мысли эти я отогнал и стал думать о том, как завтра пойду на кладбище и выясню, насколько верны мои фантазии относительно склепа. Почему-то это мне казалось более важным, чем отношения со старухой. Так и заснул с этой мыслью.
А под утро сон дурацкий приснился. Будто я у себя дома, в донецкой двушке на третьем этаже. Воскресенье. Школы нет. Мама на кухне хлопочет. Отчим с ночной смены пришёл, раздевается. Сестра где-то в коридоре верещит, папочку встречает. Очень всё реалистично. Только я почему-то на табурете в проходной комнате сижу и на аккордеоне играю. Обычно я по утрам в выходные дома никогда не репетировал. Соседи ругались. До драки дошло один раз. Это когда отчим характер проявил, так сказать. Соседа с лестницы спустил за то, что он в дверь позвонил, а когда я открыл ему – материться начал. Картинка из детства, одним словом, снилась. И вот в том сне встаю я с табуретки, ставлю аккордеон на пол и иду дверь закрыть, чтобы мне не мешали. На мгновение отвлёкся - аккордеон пропал. Понимаю, что от матери влетит. Начинаю искать. Везде посмотрел, даже на балкон вышел… Оглянулся на наши окна и вижу какую-то незнакомую комнату. То есть я и нашу комнату вижу, и рядом ещё одну - незнакомую. Понимаю, мы только одну использовали, хоть и жили друг у друга на головах... Вижу в той, пустой, мой аккордеон стоит. Я за ним, открыл балконную дверь и вошёл… Потом понимаю: выхода отсюда нет. Жутко стало, и я проснулся. Ничего, что я про сны рассказываю? Нет? Я думаю, это важно… Это был последний сон, который я помню. Из тех, что мне здесь снились.
Что потом было? Утром проснулся, кофе выпил и сразу на кладбище, проверять свою гипотезу. Нет, никакую научную базу я не подводил. Образование? Говорю же, музыкальный колледж. Хорошо, не гипотезу, догадки свои по поводу склепа. Я прав оказался, рядом с домом - склеп, прямо стена к стене. Дом, видимо, строился уже, когда склеп стоял, или наоборот, но стена у склепа и дома общая. Нет, я год захоронения не помню и фамилию тоже… Даже не уверен, что там надпись сохранилась. Я в то утро спешил, склеп наспех осмотрел и ушёл с кладбища. Почему спешил? Вечером с ребятами договорился репетировать, ну и заработать надо было, хотя бы на еду. Хотел к обеду успеть, когда в кафе людей побольше. Я выступал рядом с кафе, внутрь, конечно, меня не пускали... Мне на Хакешен Маркт нравилось, там сразу несколько ресторанов подряд. Встанешь так, чтобы тебя побольше народу слышало. Потом обойдешь столики… Побирался? Да, мама это именно так называла… Вы тоже считаете, что уличные музыканты – попрошайки? Обидно, конечно. Я, между прочим, музыкальный колледж кончил. И талант у меня от Бога, чего уж скромничать. Сами слышали. Почему с шапкой ходил? У меня такая плетёнка в виде сердца из-под сухофруктов, я с ней хожу. Нет, это совсем другое, чем просто милостыню просить. Никакой таксы у меня нет, кто сколько пожертвует. Всё добровольно. Многие совсем ничего не дают… Это их дело. Я не осуждаю.
Нравится такая жизнь? Мне? Я же музыкант. В оркестре играл. Не скажу, что мне там намного интереснее было. На улице импровизируешь больше… Сам себе дирижер. Я в уличных концертах ничего позорного не вижу. Это древнее ремесло. В одиночку сложно, конечно. Не только в музыке, в целом по жизни…. А так выступления помогают форму держать. Надо же как-то развиваться. Я о большой сцене мечтаю… Смеётесь? Зря, многим нравится, как я играю, и пою тоже... Не обиделся я, нет. Что уж там, многие не понимают…
Где, обычно работаю? На Хакешен Маркт хорошо, конечно, но конкуренция большая. Там, в основном, по лицензии работают. Такие как я не приживаются. Полиции не больше, чем в других местах. Но патруль заметить трудно, обзор плохой. Да не в этом даже дело. Говорю же, там все места куплены. Есть в Берлине места подемократичнее, так сказать… В центре, например, в районе Алекса или на Фридрихштрассе… Там русских много, поддерживают своих. Не все и не всегда, но с голоду не умрёшь.
Я последнее время только днём работал. Вечерами с группой репетировал. Так, несколько вещей, которые на свадьбе играть собирались. Ничего особенного. Но сыграться надо было. Я надеюсь с ними и дальше работать. Да они скоро подойдут, сами спросите. Что-то задерживаются. Раньше такого не было.
В таком режиме несколько последних дней прошло, друг на друга похожих. А вот ночи… Ночи особенные были. Мне кажется, я и не спал вовсе. Просто ложусь в постель и… Не знаю, как объяснить… Выхожу в открытый космос? Или другой портал открываю? Нет, это всё не то, банально, как кино про супермена. Тут что-то другое. Такое чувство, что ты спишь и не спишь одновременно. Лежишь, замерев, и ждёшь контакта … с этим, который рядом. Помните, я рассказывал про свои ощущения? Ну, когда мне казалось, что кто-то рядом со мной лежит… Так вот, это чувство не исчезло. После того, как я на кладбище сходил и склеп осмотрел, оно стало даже более осознанным что ли…. Появилось материальное подтверждение, что буквально в сантиметрах от меня, за кирпичной кладкой, лежит мёртвый человек в гробу. Нет, внутрь склепа я не заходил, конечно. Но почему-то уверен, что мы с ним на одном уровне находимся, и если бы не стена, то я до него из своей кровати дотянуться мог бы.
Представлял я его мужчиной или женщиной? Мне кажется, когда человек умер, пол уже не имеет значения. Ведь правда? Я его то мужчиной, то женщиной представлял. Всё зависело от того, какую я в тот момент историю придумывал. Готический триллер? Нет, этого я не умею. Мне слова трудно подбирать. Я даже рассказать толком не могу, что со мной произошло… Я про свою жизнь больше сочинял. Например, что играю я на аккордеоне на улице, и тут ко мне подходит руководитель берлинского оркестра народных инструментов, наверняка здесь такой есть. И говорит, что я ему очень понравился, и он меня приглашает на работу. Я ему – про свою визу туристическую. А он – не проблема, оформим тебе вид на жительство, и по плечу меня дружески хлопает. Ещё про любовь придумывал, про концерты сольные, да мало ли…
Всё это я ему рассказывал. Казалось, он слушает. Кто? Ну этот мёртвый человек, который в склепе лежит. И не просто слушает, а реагирует на мои рассказы. Внешне это никак не проявлялось. Нет, ни шорохов, ни вздохов я не слышал. Тишина мёртвая. Как на кладбище… Смешно звучит – мёртвая тишина... Особенно, когда знаешь, что рядом за стенкой покойник…
Потом мы с ним общаться начали. Нет, я не спятил и не обкурился. Я не употребляю галлюциногенов. Один раз пробовал, ещё в Донбассе. Мне девушка очень нравилась, вместе в колледже учились. Так вот она подсела на это дело. И меня уговорила, предложила ЛСД, обещала, что под кайфом музыка будет по-особому звучать. Это правда. Мы Моцарта слушали. Я такие фейерверки видел, а сам как будто парил среди этих огней. Наутро голова болела, но в целом ничего так себя чувствовал. А через день накрыло: ломота и рвота. Я знаю, на всех по-разному действует. Но мне это не интересно. Подружка моя колледж бросила, так её эти эксперименты захватили. Видели бы вы, во что она превратилась всего за полгода. Жалкое зрелище. Ничего я сделать не мог, просто уехал. Наверное, надо было как-то бороться, лечить её что ли. А я растерялся и сбежал. Сейчас я бы… Ну попробовал хотя бы, показал бы ей, какой может быть музыка без всяких там добавок… Прошлое не переменишь, ведь правда? Лучше об этом не думать.
Почему в Берлин поехал? Не знаю. Мне всё равно было. С Робертом за компанию. Он потом южнее перебрался, в Мюнхен, а я здесь осел. В Германии не такая агрессивная обстановка, как у нас. В том смысле, если ты гей там или пацифист, к тебе нормально относятся. Нет, я не гей. Просто я жестокость не приемлю ни в каком виде, ну и войну тоже. Пацифист, я же говорил. Но у нас если ты пацифист, значит, ущербный какой-то или против правительства. А я в политику не лезу, мне музыкой нравится заниматься.
Так что я со своим соседом-покойником общался не под наркотой и не по пьяни. Я кроме пива ничего не пью. Серьёзно. Ни разу здесь не напивался. У меня же аккордеон дорогой, целое состояние. Не хватало по пьяни забыть где-нибудь. И потом я сюда не затем приехал. Стараюсь закон не нарушать, по возможности. У меня даже виза не просрочена. Туристическая, правда, работать по ней нельзя. Ну я же неофициально. Понимаю, что нарушение… Хотел статус беженца просить, но всё откладывал. Знаете, как это бывает.
Да-да, буду ближе к теме. Как мы общались? Это совсем не то, как если бы я вслух говорил, а голоса в голове мне отвечали. Нет, и на внутренний диалог с самим собой не похоже. Скорее, это как проникновение в эфир какой-то другой субстанции. Непонятно? Вы же про коллективное бессознательное знаете? Не, у Юнга не совсем так… Нет, так я вас только запутаю. Проще говоря, я установил на уровне своего сознания связь с покойником. А мёртвые, они чем интересны? Тем, что знают то, чего мы знать не можем. С этим не поспоришь, верно? Ни один живой ничего толком про смерть не знает. Не знает, что там после жизни нас ждёт. Я не очень верю в кипящие котлы или прогулки по облакам с арфой, но и думать, что ты тупо сгниёшь, как кусок мяса, тоже не хочется, ведь правда? Я думаю, энергия, которая нами движет, она и после смерти сохраняется где-то в эфире. Вот с таким энергетическим эфиром я и наладил канал связи что ли. Вам это бредом кажется? Ну тогда я не знаю, как ещё объяснить.
Я дальше расскажу, может, понятнее будет. Когда я эту связь установил, поделился своей мечтой, что круто было бы написать музыку антивоенную, чтобы у всех, кто её слышал, появилось бы стойкое отвращение к оружию, а заодно и к проявлению агрессии…Хотя бы по отношению к таким, как я ... Вот как-то так.
Не, денег не просил… Я не думаю, что у мертвого что-то просить можно. Он же не волшебник – обычный человек, только мертвый. Ну про то, как людей добрее сделать, он еще что-то знать мог… Про музыку – тоже возможно. Зачем мне это? Говорю же вам, я – пацифист и не приемлю насилия. Потому и сюда приехал… Говорю же, здесь обстановка не такая агрессивная. Что дальше было?
Когда я мечту свою озвучил, про музыку, сосед мой кладбищенский дал понять, что помочь может. Бред? Ну да, звучит бредово. Но тогда я почему-то поверил и стал ждать. Он мне транслирует: «Слушай». Я слух напряг, как мог. А тишина такая стоит, в ушах аж звенит. Потом из этой тишины мелодия появилась… У меня аж сердце зашлось от радости… Как-то сразу понял, что это особая мелодия, которую давно ждут, которая людей, возможно, лучше сделает. Ну не лучше, так хотя бы добрее. Вот, собственно, и всё, что я хотел сказать.
Я не думаю, что дело в аккордеоне. Он у меня самый обычный. Могу сыграть. Да что угодно. «Калинку», например, или «Очи чёрные». Баха могу… Вы знали, что аккордеон, как орган звучать может? У меня случай был. Ещё когда в Литве с Робертом халтурили на свадьбах. Я говорил, что сюда через Литву попал? Нет? Роберт жил Клайпеде, но он русский. Это он мне с визой помог. Так вот, мы как-то в маленьком городке выступали, название не вспомню… Панемуне, что ли. Смешное какое-то название, где-то недалеко от границы. Летом дело было, на улице жара, вот мы с Робом в кирху зашли отдышаться, там прохладно. На меня вдохновение накатило, и я токкату ре минор Баха на аккордеоне выдал. От органа не отличишь. Священник услышал, с улицы примчался, думал, кто орган открыл. Нам не поверил, что это аккордеон, побежал шпильтиш проверять. Вот такой у меня инструмент волшебный.
Да, пожалуйста, смотрите, только аккуратно, ничего не сломайте. Никакая это не секретная разработка. Никто за мной не стоит, говорю вам. Не считать же покойника соавтором?! Кстати, я даже не знаю, был ли он на самом деле там. Кладбище старое такое, может склеп пустой. Я ж туда не заглядывал. Как я такое сочинить мог? Сам не знаю. Лежал в тишине, слушал. Утром мелодию наиграть попробовал. Звуки складывались в какую-то импровизацию, безо всякого смысла… Красиво выходило, мне нравилось. Я же говорю, покойник, реальный или воображаемый, мне словно подпевал. Я эту мелодию условно назвал «Песнь мертвеца или Музыка мёртвых». Зловеще звучит, согласен. Но там ничего зловещего нет, и релаксирующего тоже. На Моцарта, скорее, похоже или на Бетховена, если уж сравнивать. Ни один в один, конечно. Моя мелодия мощнее и прекраснее получилась. Не скромно, конечно, но я говорю, как есть.
Хотел ребятам показать. Думал, впечатление произвести… Но всё как-то откладывал, стеснялся. Вдруг, думаю, лажа какая, и мне одному это только нравится. Я знаю, такое с музыкантами бывает. Не получилось, короче, до свадьбы никому сыграть. Может, сегодня удастся. Думаете, вряд ли? Жаль, конечно, если бы я ребятам раньше показал, может, мы бы её в программу включили. Теперь, конечно, поздно. А который час? Что-то нет никого. Опаздывают… Я не знаю, как у них здесь принято. Первый раз в Берлине на таком мероприятии. Может, я вам все же сыграю? Странно, что вы не хотите. Если писать будете, личное впечатление важно…
Откуда мне знать, какое впечатление… Вроде нравится. Что? Как воздействует моя мелодия на публику? «Песнь мертвеца»? Надо другое название придумать, а то это сути не отражает. Какой механизм воздействия? Я на аккордеоне ее исполнял. Какие кодовые звуки. Она без слов даже… Вы о чём сейчас спрашиваете? Я не совсем понимаю…
Репетировал где? На кладбище, рядом с домом, когда там никого не было. Ну не ночью же, днём, конечно. Вернее, даже утром. Никого не видел. Сторож заявление в полицию написал? Нажаловался? Я там никому не мешал… Он был активистом «Das Neue Forum»? Не слышал даже…Это в ГДР, наверное, было, если тридцать лет назад. Разочаровался в идеалах объединения? Ненавидел всех, потому и работал на кладбище. Я-то здесь причем? Услышал музыку и прозрел? Рад за него. В убийстве признался? На бытовой почве, по неосторожности…
При большом скоплении людей я «Песнь мертвеца» один раз только сыграл. Просто хотел проверить: понравится или нет публике. Я же говорю, последнее время на Алексе работал, ближе к Медиа Маркту, оттуда не прогоняли. Заметил ли я что-нибудь странное после выступления? Успех был. Многие подходили руку пожать, некоторые обнимали даже. Значит, людям нравилось. Полицейские подходили… Вот странно, вам сейчас рассказываю и думаю, почему я тогда не испугался их? У них лица добрые были, не такие, каменные, когда при исполнении… Ну вы меня понимаете? Они просто слушали и улыбались. Аплодировали даже. Мне приятно было. Что? Уволились из полиции? Почему? Заявления написали по собственному желанию? Вид оружия стал вызывать у них отвращение? Да ладно! Откуда мне знать.
Думал, они из-за денег мной интересуются. Мне в тот день столько набросали! Я как посчитал, и на зимнюю куртку бы хватило, и за квартиру заплатить. А про увольнение полицейских не знал. Честно! Откуда?
Что? Вы точно меня не разыгрываете? Нет, я и про террориста не знал. А как он выглядел? Не, не помню такого. Не заметил. Там переход как раз, много народу было. Может, это совпадение? Он что, сдаваться пришёл? В тот день, прямо после моего выступления? Прямо так и написал, что «услышал музыку и раскаялся»? Ого! Круто! Выходит, что я теракт предотвратил?!
О, Господи! Военные тоже там были? И что, в отставку подали? Вы шутите? У них после моей музыки возникло отвращение к армии? Ниче себе…. У всех сразу? А, нет? Только у тех, кто меня слушал... Это что... выходит, я – АнтиВагнер что ли? Как, почему? Если Вагнера называли предтечей нацизма… Не знали? Да его музыка в Израиле до сих пор под запретом. А меня, возможно, назовут предтечей мирового пацифизма. Теперь вы понимаете?
Ну, смотрите, Вуди Аллен говорит: «Не могу долго слушать Вагнера. У меня возникает непреодолимое желание напасть на Польшу». Понятно, что он шутит. Но в каждой шутке, сами знаете… А если те, кто меня слушают, напротив, бросают оружие, не хотят воевать и убивать, разве это не значит, что я – АнтиВагнер? Подумайте, всё логично. Если, конечно, вы мне правду говорите, а не просто гоните там про увольнения разные и раскаявшихся террористов.
Это я-то диверсант, который использовал неизвестное психологическое оружие? Я опасен? Вагнер, значит, не опасен, а я со своей «Песней мертвеца», которая теракт предотвратила, - диверсант… Вы себя-то хоть слышите?
Опять двадцать пять! Никто меня не спонсировал. И никто ни о чём не просил. Я эту мелодию сам сочинил. При каких обстоятельствах, рассказал вам подробно. Я её даже не записал еще, так импровизировал. Не уверен, что повторить смогу.
А что вы так на меня наезжаете? Вы не из газеты разве? Нет? Ничего себе! Ну я же ничего плохого не сделал, правда? В худшем случае, из страны вышлете за незаконную подработку и бродяжничество, верно? Я же не преступник какой-то, музыкант просто. Вы мне аккордеон отдадите? Что там исследовать? Говорю вам, он самый обычный, кнопочный. Каждая кнопочка определённую струну души затрагивает. Это не признание никакое, это я так образно…
Ключи от квартиры? Да пожалуйста. Там в почтовом ящике двести евро так и лежат, хозяйка не забрала почему-то. Не беспокоюсь, просто сказал. Можно, я только вещи заберу из квартиры? Ничего ценного, но всё же…джинсы новые. Мне их привезут? Куда? Я же не арестован? В чём вы меня обвиняете? Ну вы даёте! Я что, на шпиона похож? Разберётесь вы, как же! Да что с вами такое?! Я же теракт предотвратил. Мне это как-то зачтётся? Как же мне не волноваться?! И что дальше будет? Изучать меня будете? Как собаку Павлова что ли? А если я не соглашусь? У вас же свободная страна! А можно меня просто депортировать? Куда угодно. Хоть в Донбасс, хоть в Сирию. Что меня с Сирией связывает? Да ничего… Просто так сказал. Подумал, может, я там сыграл бы… Опасен? Да я пацифист стопроцентный, против войны и любого насилия. У меня одно оружие – музыка! Это, может, тоже опасно? Ну вы даёте!
КОНЕЦ
_________________________________________
Об авторе:
ОЛЬГА БОЛЫЧЕВАЖурналист, драматург, писатель. Член Союза журналистов России. Работала в качестве корреспондента, обозревателя и редактора в региональных и федеральных изданиях. Прошла путь от заводской многотиражной газеты «Вперед» судостроительного завода до собкора «Российской газеты». С 2012 года работает в качестве заведующей художественно-драматической частью в Областном Калининградском музыкальном театре. Десять пьес: «Любить Нерона», «Мужское танго», «Нежный бес», «Утоли жажду», «Лермонтов», «Закрывая глаза, я целую тебя», «Как Иван счастья искал», «Умная Гретель», «Василиса Прекрасная», «Зимняя сказка» поставлены в театрах Калининграда и Костромы.
скачать dle 12.1
