(О книге: Дарья Суховей. По существу - М.: Новое литературное обозрение, 2018)Сборник Дарьи Суховей организован по формальному признаку – он состоит исключительно из шестистиший. Нетрудно заметить, что последние годы циклы восьмистиший и шестистиший становятся все более распространены. Почти одновременно со сборником Суховей был издан поэтический дневник Андрея Родионова, собранный из восьмистиший (НЛО, 2018), или восьмистишия Льва Оборина (Стеклограф, 2018), тоже опубликованные совсем недавно. Разумеется, это не может не вызывать ассоциации со способом письма Михаила Ерёмина, пишущего исключительно восьмистишия, циклами Генриха Сапгира, также объединенными по формальному признаку, etc.
Как кажется, письмо такого рода в некотором смысле парадоксально, что видно по всем трем упомянутым поэтическим книгам и особенно заметно в сборнике Суховей. С одной стороны, объединенные формой, стихи подталкивают читателя к целостному восприятию всего корпуса, однако фрагментарность, отдельность каждого текста этому препятствует. Здесь уместнее будет, скорее, сравнение с карточками Льва Рубинштейна – каждый фрагмент является вполне самостоятельной репликой. В случае книги Суховей это усугубляется еще и тем, что любое из шестистиший непохоже на другие – вариативность способов смысловой, визуальной, формальной организации текста поражает. Как мне кажется, необходимость такого кластерного видения сопряжена с общей фрагментарностью той социальной реальности, в которой мы существуем – паноптикум языков, способов говорения, идеологий, общее нежелание прислушиваться к речи других, сама организация нашего социального пространства (достаточно вспомнить набившее оскомину сравнение с лентой Facebook или Вконтакте) – все подталкивает автора к фрагментарности. С одной стороны, это помогает уловить как можно большее количество картин, обрывков речи, лиц, элементов фотографий. С другой – не позволяет всему этому превратиться в коллаж, в котором каждый из элементов неотличим от другого в своей незначимости, но, напротив, услышать каждого.
Работа, которую производит Суховей (как, мне кажется, и авторы таким образом устроенных циклов вообще), сродни творческому методу Зебальда – в условиях тотального беспамятства подсветить вниманием все и вся, чтобы хотя бы ненадолго избавить каждую деталь от забвения. В такой логике стирается грань между значимым и незначимым, и вопрос о субъекте (или субъектах) речи оказывается просто бессмысленным. Абсолютное сострадание и приятие - как конкретных персонажей, так и собственных впечатлений, снова неделимых на важное и неважное – не нуждается в определенной субъектности. При этом – снова парадоксально – все это уживается в сборнике с острым чувством социального (иногда сиюминутного – к некоторым текстам, кажется, вскоре уже будет необходим комментарий в виде новостей «Медузы» трехлетней давности).
Из этого следует и другое важное свойство этого сборника – принципиальная открытость почти любому читателю. Кажется, здесь удачно сочетаются и интеллектуальность, и простота прямого воздействия, которую Григорий Дашевский счел бы важным достоинством. Отсылки, которыми усеяны шестистишия, тоже ни в коей мере не выполняют функцию отсеивания своих от не-своих. Напротив, они, как ни парадоксально, работают на ту же самую открытость, поскольку спектр отсылок широк неимоверно – от Вольтера и Пригова до Летова и бородатого анекдота.
«Наивный» читатель сможет найти в книге стихи «на каждый день», обращенные к близкой и ясной ему действительности и при этом обладающие сильным эмоциональным импульсом (а подчас очень смешные и остроумные, что тоже является большим достоинством):
бывает есть у человека кошка
бутылка пива баночка горошка
и облака за форточкой окна
а вот и нету никого у кошки
нет суповой тарелки чайной ложки
и туча наверху черным-чернаИнтеллектуальный читатель сможет подумать над общим вектором шестистиший книги, порадуется разнообразию формальной игры, языковому богатству, глубине смысловой работы, тому же самому остроумию, безупречному чувству вкуса:
«раздавить гадину!»
давайте рассмотрим дело по существу
все – по существу
не попарно и не малыми группами –
входят в зал судебных заседаний
каждый – на пороге – наступает на существоВсе это – сострадательность, тонкая наблюдательность, техническая изощренность, открытость и лаконизм – делает книжку Суховей одним из важных поэтических событий этого года – и в социальном смысле тоже. И обманчивая простота самой формы только идет острой авторской рефлексии на пользу – читатель не успевает заметить, как он переходит на «следующую ступень познания» - но в какой-то момент чтения – да – становится «больно».
скачать dle 12.1
