Редактор: Юрий Серебрянский
(рассказ)
- Я решила, что это будет документальный фильм про меня. Я понимаю, что обычно фильмы снимают про людей известных, выдающихся, а я…
- Галина Федоровна, каждый имеет право побыть героем фильма про себя, - режиссер ткнул окурком в пепельницу. Тут же подошел официант и ловко поменял ее на чистую.
- И мне бы хотелось примерно понимать порядок цен. Сколько вы возьмете за работу над фильмом?
Когда-то Галина Федоровна работала учителем физкультуры. Была стройной и привлекательной. Не упускала из виду модных новинок, любила туфли на каблуке и платья, подчеркивающие ее стройную фигуру. Мужчины обращали на нее внимание, провожали взглядами, долгими, как затяжной глоток свежего бочкового пива в жаркий августовский день. Ни с кем ничего не складывалось. Ходили в кино, ели мороженое, разглядывали картины на выставках, но на этом все. Пустые и мелочные мужички попадались. Найти себе надежного спутника непросто, как на овощном рынке керогаз. Шансов минимум. Однажды она была у психолога. Но ей сеанс категорически не понравился. Та раскопала в глубинах хитросплетенных измышлений простую истину: Галина презирает мужчин, считая их повинными в ее неустроенности, скрытой за мнимой благонадежностью и исключительной порядочностью, перед которой даже самый скромный проступок увеличивается до бесконечности, делая совершившего его ничтожным и жалким.
Она даже хотела взять мальчика из детского дома. Представляла, как будет его воспитывать, чутко и выверено. Так, чтобы он не совершал ошибок, чтобы его жизнь была ровной дорожкой, без ухабов и неровностей. Они бы разговаривали на важные темы, проводили вечера за развивающими играми, она бы обязательно отдала Игорька, так она его называла, в творческий кружок. Музыкальные или театральные занятия благоприятно воздействуют на детей. Помогают им раскрыться, избавиться от комплексов, чувствовать себя увереннее. Она представляла, как он вырастет благодарным ей за чудесное детство и юность. При каждом удобном случае будет произносить теплые слова, а она, сидя рядом, скромно опустит глаза. Все это спектакль и фантазии, но слеза наворачивается, сердце бьется чаще. Так незаметно Игорек вырос, оставаясь только в ее фантазиях.
- Позвольте уточнить, о чем будет фильм?
- У меня перед глазами пшеничное поле, по которому я бегу от комбайна.
- И это все?
- Пока да.
- Хм… Негде особо разгуляться…
- Вы же творческий человек, ловите волну, - Галина втянула по трубочке розовый клубничный коктейль.
«Как бы она таким же образом не высосала мой мозг,» - подумал режиссер.
- Я люблю спонтанность, следовать плану – это не мое. Порыв ветра резко задрал край панамы, Галина прихватила ее рукой, не дав улететь на пыльный асфальт.
- А детство, может быть, заглянем в него? – режиссер макнул в чесночный соус жареную гренку.
- Детство у меня не вызывает лучезарных воспоминаний, даже наоборот. Мысленно убегаю от него.
- В чем кроется причина этого бегства?
- Во время тренировки я упала с гимнастического бревна и повредила связки. Пока восстанавливалась, время ушло. Век гимнасток короток.
- У вас есть история жизни, есть чем поделиться со зрителем! А это главное!
- Вы думаете?
- Конечно! Вы упали с бревна, это восхитительно! В смысле об этом стоит рассказать. Возьмем архивные фото, подложим грустную музыку и ваш повествующий закадровый голос. Вы расскажите о том, как не попали на Олимпиаду, - режиссер пристроил надкусанную гренку на край тарелки и начал быстро строчить что-то в блокноте.
- Я не должна была попасть на олимпиаду. Вы берете слишком высоко. Я становилась чемпионкой области, но до олимпийской сборной мне было далеко!
- А кто будет в этом разбираться? Наша задача тронуть зрителя за живое, а лучше прихватить его за грудки и не отпускать до самых титров!
- Неужели зрителя можно тронуть только враньем?
- Это не вранье, а художественные допущения!
- Умеете вы, люди творчества, исхитряться и все красиво обставлять.
- Нет, мы просто во всем ищем красоту и силу. Блюдо должно быть изысканным на вкус, а не пресным. Разве нет?
- Предположим.
- А что у вас за отношения с комбайном, почему именно он возникает в фантазиях? – окрыленный идеей режиссер захрустел гренкой.
- Это грустная история.
- Расскажите, мне интересно. Все это может пригодиться для работы над нашим сценарием.
Галина отвела взгляд в сторону тумбы, оклеенной афишами предстоящих культурных событий, и неспешно заговорила.
- Летом я ездила на каникулы к бабушке в деревню. Ее дом стоял на пригорке. Рядом река с песчаным пляжем, деревья, в тени которых мы прятались от солнца, и пшеничные поля с медленно плывущими по ним комбайнами. Мы с подружками влюбились в комбайнера Анатолия. Он был похож на артиста кино. Загорелый, улыбчивый и статный. Все время шутил и смеялся. Мы приносили ему угощенья к обеду. Молоко, свежий хлеб с хрустящими краями и сало. Смотрели, как он с аппетитом ест, - Галина сделала паузу, коснулась основанием десертной ложки ломтика манго, торчащего из крема в ягодной корзинке, и добавила: - А потом он погиб.
- Отравился угощеньями? – рука режиссера застыла над тарелкой с гренками.
- Нет, что вы! – Галина махнула рукой, как будто отгоняя назойливого овода, - его утащили в лес волки.
- Волки, как это получилось?
- Задремал после обеда. Не заметил, как эти зверюги подкрались. Мужики видели издалека, но ничего не успели сделать. Потом в лесу нашли его кеды и кепку на кочке с брусникой.
- Как драматично, - режиссер прикурил очередную сигарету, прищурившись от дыма, попавшего в глаза.
- Не то слово. Мы с девчонками ходили к председателю колхоза с просьбой открыть небольшой музей имени Анатолия.
- Даже так! И что директор?
- Он сказал, что это невозможно!
- А причина, почему невозможно, объяснить не удосужился?
-Сказал, что такие почести, оказывают более важным персонам, а не обычному комбайнеру. Да и выставлять там нечего, кедами и кепкой не обойтись. Вот если бы он был поэтом почвенником, воспевающим наш край. Лучше, говорит, нам сообразить особенный музей, чтобы привлечь приезжих. К примеру, пустить слух, что был Анатолий оборотнем, превращался по ночам в волка. Мы очень расстроились, поругались с председателем, даже хотели стекла ему в доме выбить, но потом решили написать стихи и выдать их за сочинения Анатолия. Вдруг это как-то поможет.
«Пшеничные угодья,
Раскинулись кругом.
Я сдерживал поводья,
Завидев ее дом».
- Еще вот пророческое.
«Слова твои как иглы колки,
Не утащили б меня волки…».
- Написали за пару дней сборник и снова пошли к председателю. Он полистал тетрадь и сказал, что надо посоветоваться с учительницей литературы. Ольга Степановна не ровно к нему дышала, поэтому сказала, что стихи откровенно слабые, они могут понизить статус нашего передового поселка, а вот идея сделать Анатолия оборотнем очень даже перспективная. Это, говорит, как фольклор, былины и легенды нашего края. Расскажем, что сначала стали пропадать кошки, никто не мог понять куда, а потом, когда нашли у Анатолия в сарае сушеные кошачьи шкурки, поняли, что это он их драл. Превращался в оборотня и таскал кошек. Председатель предложил выбрать более крупное животное для масштабности, а то, говорит, большая крыса и та может задрать среднюю кошку. Могут сказать, что приписываем работнику колхоза героизм за мелкие проступки. Ольга Степановна сказала, что можно постепенно дойти до коров, а пока для затравки достаточно будет кошек и кур. Художественное допущение, как вы говорите. И вот так пошел по деревне слух, что Анатолий днем работал в колхозе, а по ночам превращался в волка и рыскал по округе. Хватал кошек, собак и кур. Потом влюбился в молодую волчицу, решил связать с ней узы и не возвращаться больше в человеческий облик. Самое удивительное, что в это поверили многие. Даже те, кто работал с ним. Стали говорить, что у него был волосяной покров подозрительно густым, подвывал во сне, кто-то сказал, что видел, как он ел за сараем сырое мясо. Теперь при въезде в село Полубкино стоит волк с лицом Анатолия, а рядом с ним лежит волчица. Сувениры продаются, футболки и кружки. Писатель из Петрозаводска его биографию перекроил основательно. Выпустили книжкой. Графический роман получился. Постановку сделали в доме культуры.
- Потрясающая история, можно даже художественный фильм снять. Хоррор. Гимнастка и оборотень! Я могу накидать синопсис и показать влиятельным в кинематографе людям. Мне кажется, мы можем из этой истории сделать блокбастер.
- Но меня ведь не возьмут на главную роль, так?
- Можно попробовать, но гарантий нет. У вас есть опыт работы в кино?
- Смеетесь? У меня есть опыт работы учителем физкультуры в начальной школе провинциального городка. Ну, пела пару раз частушки на местной ярмарке, вот и вся моя сценическая карьера.
- Это не так страшно, есть множество примеров, когда людей в буквальном смысле брали с улицы на главные роли! И они очень даже справлялись, поэтому я не исключаю, что и у вас все получится.
- Спасибо за поддержку. Но я не настаиваю, это ведь все хлопотно, а у меня еще дача, там цветы и грядки.
- Я думаю, ради главной роли можно повременить с грядками, разве нет?
- Да! Конечно, да! Как вы не понимаете, я же кокетничаю. Извините, я заметила, что у вас как будто в глазах таится печалинка, даже в те моменты, когда вы улыбаетесь. Вас что-то гложет?
- Вы правы. Не гложет, но волнует. Понимаете, я за годы своей творческой деятельности снял десяток документальных фильмов, потратил кучу времени, ходил, клянчил на съемки деньги. Посмотрело их пару сотен человек, хвалили и восторгались.
- Так это же замечательно!
- Не спорю. У меня есть дипломы и статуэтки. Но думаю я том, что мой сын снял на смартфон, как свинья под музыку хлопает ушами. Ролик собрал миллионы просмотров. Десятки тысяч комментариев, стали присылать донаты. И никакой тебе сметы, подготовки и оборудования. Закрадывается вопрос, что нужно зрителю. Сопереживания, глубина, открытия или все же достаточно свиньи, хлопающей ушами в такт музыке?
- Удивительно и одновременно печально. А донаты – это ведь пончики?
- Это деньги, Галина.
- Вы знаете, я, кажется, вспомнила, что меня особенно радовало в детстве, я только сейчас поняла, что эти ощущения все прошедшее время было со мной, просто они стали чем-то вроде заряжающей энергии. В детстве я любила бегать по нагретым солнцем, поскрипывающим доскам длинного пирса. Тогда мне казалось, что тянется он до самого заката. Садилась на край, опускала ноги в воду и смотрела на тонкую линию леса вдалеке. Стоит отвести взгляд, пропадает пейзаж, как будто и нет его. Как будто нет ничего…
- Исчезающий пейзаж! – воскликнул режиссер так, что за соседним столиком вздрогнули две пожилые дамы, звякнув столовыми приборами и чашками. Они посмотрели на режиссера с укором, но он этого не заметил, его глаза искрились от нахлынувшего вдохновения.
- Исчезающий пейзаж?
- Да! Так будет называться наш фильм! Исчезающий пейзаж. Это многослойное название с множеством скрытых смыслов. Как цветная мандала, песочная картина, рассыпающаяся на глазах от порыва ветра, - режиссер поднял руку, призывая официанта, - это надо отметить!
- Вот! Вы поймали волну! - радостно воскликнула Галина, убирая в сумочку салфетку с выведенной старательно надписью «Свинья хлопающая ушами под музыку»…
_________________________________________
Об авторе:
ВЛАДИМИР РУДАК Писатель, музыкант, кинорежиссер. Родился в Петрозаводске. Автор книг «Вечный сахар», «Единственная стрела», соавтор графического романа «Я – слон!», вошедшего в каталог премии «Белые вороны» (White Ravens). Публиковался в журналах «Новая Юность», «Лампа и дымоход», «Север», «Южная звезда», «Карелия». Лауреат Национальной премии имени Елены Мухиной в номинации «И слово отзовется…». Участник творческих проектов в Австрии, Финляндии, Германии, Ирландии, США, Армении. Создатель более десятка игровых и документальных фильмов.
скачать dle 12.1
