ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » НОВАЯ СЛОВЕНСКАЯ ПОЭЗИЯ

НОВАЯ СЛОВЕНСКАЯ ПОЭЗИЯ



Поэзия – такая же часть ландшафта Словении, как туман, что прозрачен и осязаем одновременно. Ее формы сдержанны, как шаг в горах, а звук – узнаваем, как нота голоса, доносящегося с тропы между холмами. Когда переводишь словенского поэта, задаешь ему вопросы, понимаешь, что закончить не сможешь, пока не услышишь, как автор читает им написанное. И уже эта словенская интонация ведет тебя дальше. 
В осеннем утре Словении есть такая прохладная вещь как постоянство тумана, в котором ты просыпаешься каждый день, не понимая, будет ли сегодня солнце или все так и застынет в дымке. Поэзия Андрея Хочевара из Любляны создана из этого прохладного вещества. Она возделывает неизвестность как нечто физическое, а отсутствие ответа возводит в ответ. Хочевар – поэт, писатель и редактор в издательстве LUD Literatura, автор шести поэтических книг и сборника короткой прозы. Книги номинировались на премию Veronika и награду за лучший дебют. В подборке – четыре стихотворения из сборника «Список», посвященного памяти брата поэта.
Поэзия Кристины Кочан из Марибора состоит из деталей, звуков, запахов и касаний. Она ведет по тем маршрутам, где ягоды лопаются от одного взгляда, где от земли парит, а от травы идет холод по ногам. Ее стихотворения отличает особая эстетика частного (а не общего), которая будто отрицает свойственную многим словенским авторам сдержанность. Кочан – поэт и переводчик, автор трех сборников стихотворений, занимается современной американской поэзией. Ее первая книга была номинирована на награду за лучший дебют.
В стихотворениях поэта и хирурга из Любляны Вероники Динтиняна работает некий магнит, который притягивает несоединяемое: хаос и точность, уродство и красоту, опыт и наивность. И этот магнит приводит слова в медленное движение, разгоняющееся от тишины до шумного потока, как в местах, где словенские озера соединяются с реками. Динтиняна – автор двух сборников стихотворений, лучший автор на «Фестивале молодой литературы Словении» (2002), ее первый сборник стихов получил награду The Best First Book award на 24-й Словенской книжной ярмарке. Занимается переводами ирландской и североамериканской поэзии, организует известный литературный фестиваль Mlade rime.
Когда утренний туман рассеивается и проступает действительность, у человека есть два выбора – принять ее или ждать следующего утра, нового тумана. Поэзия Катарины Гомбоц принимает реальность целиком, а не фрагментарно. Она широкоэкранна. Гомбоц – поэт, прозаик, окончила философский факультет Люблянского университета, изучает русский язык и занимается переводами, живет в Любляне. В 2017 году она стала лауреатом премии Фестиваля молодой литературы «Уршка 2017», а в 2018 году вышла ее дебютная книга стихотворений «Вопреки тревоге».

Гала Узрютова

 


АНДРЕЙ ХОЧЕВАР



* * *

не то что это никогда не повторится
но ничего никогда не изменится

желания видеть тебя достаточно
смотреть на тебя и я могу смотреть на тебя

твое усилие не рухнуть изнутри
и сохранить человеческую форму
но здесь в очередности
нет никакого смысла

пока этому нет конца и мне тоже 
двигаюсь очень медленно воздух полон
снега что еще не упал

если понимаешь чего ждал
слишком поздно вещи
заменят навечно застывшие тела

и мы не захотим к ним
прикасаться в постели
где больше нет никого

что остается здесь
вместо того кто не

 

* * *

дома движутся медленно
как деревья в рою насекомых
звук ширится перпендикулярно
жаре пытается от нее спастись

вместе с нами все еще
говорящими так словно в этом есть смысл
который тяжело забыть
в нем мы можем спокойно плавать

никогда мы полностью не обсохнем
живем наши жизни параллельно
полу покрываем языки друг друга
ищем тень что еще сильнее

изгибает небо

 

* * *

влажные стены
по краям
в мох ложится тень

возвращаемся в дом
где поджидают
наши общие планы

каждую ночь мы делим
усталость все еще предчувствуем
знак перемен

когда кто-то касается
стены другие начинают
отступать учиться как

без сожаления
снести дом
чтобы могли мы

затем вместе
уйти и войти
в следующий

 

* * *

дни все короче и короче
разделенные между мертвыми
улицами вторгаются в простор
принадлежащий памяти

тепло распределяется несправедливо
между всеми видами света
тревоги без восторга
ставят стеклянные стены

все больше чувствую
нужно менять направление
изменение это обязанность
и цена счастья

когда все так близко
пригодится немного тьмы
тебя касаюсь пальцами
для мира мой высох язык

 


КРИСТИНА КОЧАН



Велосипеды и шелковица

когда не путешествую готовлю когда не
пишу тоже много готовлю
но тогда еще и пеку как
Сильвия Плат я вспоминаю
велосипеды и шелковицу
росшую перед домом
где выросла я
из-за темно красных
следов у рта и
широкой улыбки отец
всегда думал
я ем ягоды в чужом саду
для каждого соседского ребенка
перед домом лишь одна шелковица
счастливы те кто выбрал белую
нет пятен  в жизни
я всегда выбираю вещи что оставляют следы
красная шелковица для любовника
пилинг из корицы на моей коже
оставляет желтые пятна что
нельзя смыть в моем сердце
все ширится проколотый узор
перезрелые попадали
на землю мы давили их велосипедами
со всей своей сочностью
брызгали пока росли
их вырубали будто нас
хотели заставить повзрослеть раньше
не знаю каким было бы
наше детство без этих тутовых ягод
мы можем смотреть сердцем в глаза

 

Вольности позднего лета

августовским вечером дети
галдят визжат где-то
далеко на лугу
в лабиринте
кукурузного поля
играют в прятки аисты
в высоком полете
молча покидают их
всегда есть ребенок
который прячется в кукурузе глубже
забывая игру
на пару мгновений
впитывает запах
вольности позднего лета тепла
растекающегося от кожи
ног в шортах
когда игра близится к концу
всех детей находят этот ребенок
смотрит на древнюю потерю
длиною минимум в год
быстро копает
теплую сухую землю
подносит к лицу
чувствуя ее носом и
открытым ртом

 


ВЕРОНИКА ДИНТИНЯНА



Львы на фасаде кафедрального собора

Третьесортный мрамор разъедают дождь,
холод и тепло; они похожи на
гребни волн, на мгновение
принимают форму
и уже растворяются
                                 в пене.

Улыбаются.
Возможно, знают, что исчезают.

 

Капитолийские музеи

В полете домой сижу у окна,
через проход – отец и сын,
отец молод, лет, может, тридцать, темноволос, красив,
сыну лет шесть или семь,
те же волосы, щеки полнее;
играют, папа щекочет его, целует
щеки, шею, плечи и руки,
мальчик хохочет, смеясь,
целует его в ответ: «Contrattacco, babbo!»
Папа ласкает его животик – такую нежность
могут делить только отец и сын,
об этой нежности даже женщины ничего не знают.
Они прекрасны,
как статуи в Капитолийских музеях,
выкопанные из садов римской виллы,
такие гладкие и блестящие, что хочется к ним прикоснуться,
Боги, нимфы, животные
совершенны в собственном мире,
NON TOCCARE! Предупреждает хранитель музея,
прикосновение разрушает и пачкает то,
что должно продолжаться.
Можно ли чувствовать такую нежность к статуям?
Рука отца,
что не в храме Юпитера
или выше облаков,
время здесь остановилось
(я и книга, говорящая, что у поэзии
не было ни малейшего шанса
оставаться вне истории).
Трещины в камне,
видимые лишь внимательному глазу.
Нечто внутри меня нельзя примирить
с прошлым. Грациозность, что ранит,
как воздух, окружая ее и
предотвращая касание.
Музей обломков и останков;
рельеф отца, целующего сына.

перевод Галы Узрютовой


 

КАТАРИНА ГОМБОЦ



Гостиничный номер

Сегодня у них не будет секса.
Устав от холода и ходьбы,
Они перед включенным телевизором будут
Медленно выключаться.
Отяжелевшие веки
Мягко прикроют глаза.
Она, лежа в постели, отвернется к стене.
Он проснется и выключит телевизор.
Синий свет мгновенно исчезнет с цветочных обоев.
В окно будет сиять желтый свет
Ночной Москвы.

Затем он встанет и снимет футболку так,
Как ее снимают мужчины:
Стянет, схватившись за ткань на плечах, со спины,
Раскрывающейся, как палатка.
Он ляжет к ней, в полусне ощутившей
Его тепло.
Они медленно провалятся в глубокий сон.

Сегодня у них не будет секса,
И мне будет легче.
Когда их голоса перестанут проникать
В мое синеватое одиночество,
Я буду знать: они спят.

Если бы у них был секс, мне было бы неловко,
Как кому-нибудь, заставшему тебя за поцелуем,
Или увидевшему, как ты голый перешагнул край ванны.

Если бы у них был секс, мне было бы неловко,
Потому что через тонкую стенку я бы слышала их сопение,
А затем стоны.
Женщина, когда ее грудь целуют,
Стонет иначе, чем когда в нее входят.
Тогда ей уже легче: он не ушел далеко.

Я размышляла бы об этом, лежа без сна.
В контурах Москвы на бирюзово-золотых обоях,
Усыпанных цветами, я бы стала рисовать твои голые плечи.
Представлять твою безоружность
Уже на самом краю,
Когда ты больше не можешь уйти в себя, и твои губы
Предательски складываются в напряженный бант.

Я знала бы,
Что это не два человеческих голоса,
Мужской и женский,
Пойманы здесь.

Что это мое одиночество,
Потому что я сплю одна в гостиничном номере
И, как ни странно, не знаю:
Что мне делать теперь
Со скапливающейся оторванностью
От дома.

перевод Владимира Шатина


 
Город

Ты оставила город позади,
И ничего тебя в нем не тронуло.
Густой воздух подземки впервые перехватил дыхание,
Но больше ты ему этого не позволила.
Ты тщательно изучала сеть улиц,
Пока не овладела ей в совершенстве.
Толпа людей, ожидающая паром, не напугала тебя.
Дурнота после слишком большой порции суши,
Странная смесь запахов итальянского квартала,
Рвущаяся сквозь раздраженные ноздри,
Не могли отнять храбрости
И желания выжить.

Нет, город не тронул тебя.
Его удаленность, чуждость, неуправляемость,
Бессонница в дороге и легкая дрожь в самолете
Не могли отнять надежды.

Но сейчас ты
напугана.

Охваченная страхом,
глядишь на свое отражение в зеркале.
В комнатах, где росли другие дети,
Где неизвестные мальчики когда-то
день за днём играли в одни и те же видеоигры,
Чувствуешь невыносимое одиночество.

Боишься пройтись по саду,
Где весной будут цвести плодовые деревья,
А летом на грядках расти ягоды.
Утром не хочешь смотреть на равнину,
Покрытую густой зимней мглой,
Чтобы только все это
Со всей своей бесконечной красотой не отпечаталось в тебе.

Чувствуешь, что внутренности скрутило так,
Будто твоя влюбленность отвергнута.
Твой воображаемый собеседник с улиц Нью-Йорка,
Внушавший тебе тогда:
«Поешь, поспи, разуйся и переоденься в пижаму», –
Сейчас облёкся в плоть.
Теперь в нем струится теплая кровь, он пахнет человеком,
На его теле волоски и родинки.
Он нежно тебя убеждает: «Примирись с краем
Внутри себя, возлюби эту просеянную землю,
Что плодороднее улиц Манхеттена».

Возлюбление себя и другого
Вызовет невыносимый страх перед
Гулкой пустотой человеческого существования.

Но страх не может отнять того,
Что уже внутри тебя.

перевод Марии Кормашовой






_________________________________________

ОБ АВТОРАХ:

Андрей Хочевар (1980) – поэт, прозаик, редактор в издательстве LUD Literatura. Автор шести сборников поэзии и одной книги короткой прозы. Книги номинировались на награду за лучший дебют, на премию «Вероника». Также является редактором онлайн-журнала www.ludliteratura.si. Живет в Любляне.

Кристина Кочан (1981)  – поэт и переводчик, автор трех книг стихотворений. Окончила Факультет искусств Университета Марибора. Изучает современную американскую поэзию. Первая книга была номинирована на награду за лучший дебют. Участвовала в переводе антологии афро-американской поэзии. Стихотворения переводились на английский, венгерский, чешский, хорватский, сербский, фризский языки. В 2018 году работала в писательской резиденции в Нидерландах. Живет в Мариборе.

Вероника Динтиняна (1977) – поэт, переводчик, эссеист, организатор литературного фестиваля Mlade rime, автор двух сборников стихотворений. По профессии – хирург. Лучший автор на «Фестивале молодой литературы Словении» (2002). В 2008 году стала победителем Мариборского поэтического турнира и 6-го поэтического слэма в Любляне. В 2008 году ее первая книга стихотворений получила награду за лучшую дебютную книгу на 24-й Словенской книжной ярмарке. Стихотворения переводились на немецкий, итальянский, французский, хорватский, сербский, английский и другие языки. Занимается переводами ирландской и североамериканской поэзии. Перевела антологию ирландской поэзии ХХ века (The Wonderful Mouth). Живет в Любляне.

Катарина Гомбоц (1993) – поэт, прозаик, переводчик с русского языка. Окончила Философский факультет Университета Любляны. Лауреат премии Фестиваля молодой литературы «Уршка 2017». В 2018 году вышла ее книга стихотворений «Вопреки тревоге». Стихи переводились на чешский и русский языки. Живет в Любляне.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
2 464
Опубликовано 19 ноя 2018

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ