ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Глеб Горбовский. Я НИКОГО НЕ ЖДУ

Глеб Горбовский. Я НИКОГО НЕ ЖДУ





* * *

Как это просто — жить напропалую,
в любую вламываться дверь,
петь асмодею аллилуйю
и скалить зубы, аки зверь!

А ты попробуй продвигаться тихо
по жизни — добромыслием шурша,
в себе смиряя всяческое лихо,
но чтоб… не зачервивела душа!

Открыть бутылку проще, чем улыбку
извлечь из помрачневших глаз,
или, поймавши золотую рыбку,
её на волю отпустить… тотчас!





* * *

Ты танцуешь, а юбка летает
Голова улеглась на погон
И какая-то грусть нарастает
С четырёх неизвестных сторон.

Ударяет в литавры мужчина,
Дует женщина, страшно, в трубу
Ты ещё у меня молодчина,
Что не плачешь, кусая губу.

Офицерик твой – мышь полевая
Спинку серую выгнул дугой
Ничего-то он глупый не знает
Даже то, что он вовсе другой.

Ты танцуешь, а юбка летает
Голова улеглась на погон
И какая-то грусть нарастает
С четырёх неизвестных сторон.




КВАРТИРА №6

2

Старуха, бывшая актриса,
жила настойчиво как дуб!
Она все нюхала, как крыса,
совала желтый ноготь в суп,
а после - в рот. С губами в краске,
завидев счетчик на стене,
всегда закатывала глазки:
"Жрут, паразиты, свет. А мне -
плати последние копейки..."
Сосала пряник на меду
и в нафталинной телогрейке
стояла стойко на посту -
на кухне, сутками, бессменно,
мешала стряпать, пить и есть,
стояла длинно, как антенна,
как несвершившаяся месть.
Но неизменно, каждый месяц
в день пенсии - в день торжества -
вся, отказавшись от агрессий,
ее сияла голова,
сверкала пьяными глазами.
И вот она уже - Кармен!
Трясет седыми волосами,
готова к подвигам измен,
готова к ласкам и браслетам,
готова к пляскам прежних лет...

... И кости рук ее скелета
трещат, как пара кастаньет.




ФОНАРИКИ НОЧНЫЕ

Когда качаются фонарики ночные
И темной улицей опасно вам ходить, -
Я из пивной иду,
Я никого не жду,
Я никого уже не в силах полюбить.

Мне лярва ноги целовала как шальная,
Одна вдова со мной пропила отчий дом.
А мой нахальный смех
Всегда имел успех,
А моя юность полетела кувырком.

Сижу на нарах, как король на именинах,
И пайку серого мечтаю получить.
Гляжу, как кот, в окно,
Теперь мне все равно!
Я раньше всех готов свой факел погасить.

Когда качаются фонарики ночные,
И черный кот бежит по улице, как черт, -
Я из пивной иду,
Я никого не жду,
Я навсегда побил свой жизненный рекорд!




НА УРОКЕ АНАТОМИИ 

В углу присутствовал скелет.
Он - словно смерть из сказки.
Живой школяр, держа ответ,
шпынял его указкой...
Как будто тридцать голубят,
сидят ребячьи лица.
Еще на задницах ребят -
не кость, а ягодицы...
Еще глаза на месте:
там,
где у скелета - пропасть...
Еще сморкаться их носам,
еще ушам их -
хлопать...
Скелет понуро и легко
держал свою головку,
а дети -
хлещут молоко,
во всю грызут морковку...
Ночами пуст и темен класс,
и жутко одинаков,
но у скелета нету глаз,
ему нельзя поплакать!..
Стоит он -
токарь или вор,
поэт или громила -
не погребенный до сих пор,
лишившийся могилы...
Я лучше где-нибудь сгорю,
хоть в паровозной пасти,
но не хочу встречать зарю
один,
в холодном классе! 




* * *

За решеткою больничной,
словно братцы-кролики,
с хрипотцою симпатичной
дышат алкоголики.
Сном их скрючило, согнуло —
дряхлого и юного...
Ночь на них в окно плеснула
шайку света лунного.
Все постели, подчистую,
заняты — башка в башку.
Но одна постель пустует —
поджидает... Глебушку.




* * *

Был обвал. Сломало ногу.
Завалило – ходу нет.
Надо было бить тревогу,
вылезать на белый свет.
А желания притихли:
копошись – не копошись,
столько лет умчалось в вихре!
Остальное – разве жизнь?
И решил захлопнуть очи…
Только вижу: муравей!
Разгребает щель, хлопочет,
хоть засыпан до бровей.
Пашет носом, точно плугом,
лезет в камень, как сверло!
…Ах, ты, думаю, зверюга.
И – за ним.
И – повезло!




ОПЯТЬ

И, вновь собрав - в едино! - силы,
весь в отрезвляющем поту, -
я вылезаю из могилы
и, отряхнувшись, прочь иду.
Опять изведаны границы…
Назло, но и на радость вам, -
опять поют благие птицы
и солнце льется по ветвям.
Как в удушающем иприте, -
в самом себе свершаю Путь.
Не проклинайте, не корите,
но - улыбнитесь… как-нибудь.







_________________________________________

Об авторе: ГЛЕБ ГОРБОВСКИЙ

Родился в Ленинграде. Обучался в ремесленном училище, полиграфическом техникуме. В первые послевоенные годы был направлен в колонию для несовершеннолетних преступников, откуда бежал, стремясь отыскать своего отца. Меняя профессии, много ездил по стране. Работал в Сибири лесорубом и сплавщиком, участвовал в геологических экспедициях. Один из самых популярных неофициальных поэтов Ленинграда 50-х годов.

Первые стихи опубликовал в середине 1950-х годов. В №3 самиздатского журнала «Синтаксис» было опубликовано несколько его стихотворений («Неве», «Ослик на Невском проспекте», «После войны, «Телефонная будка», «Вечнорабочий»). В 60-х вступил в Союз писателей — и написал великое множество совершенно советских стихов. Всего более 30 книг стихов и прозы. Лауреат Государственной премии РСФСР.

Публикации: Поиски тепла. — 1960; Спасибо, земля. — 1964; Косые сучья. — 1966; Тишина. — 1968; Новое лето. — 1971; Возвращение в дом. — М.: Современник, 1974; Стихотворения. — Л., 1975; Монолог. — Л., 1979; Избранное. — Л., 1981; «Сижу на нарах...» (Из непечатного). — СПб., 1992; Флейта в бурьяне. — СПб., 1996; Окаянная головушка. Избранные стихи 1953—1998. — СПб.: Историческая иллюстрация, 1999; Распутица. — СПб., 2000; Падший ангел: Стихотворения. — М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. В Самиздате ходили поэмы Горбовского "Мертвая деревня", "Морг". Некоторые стихи Горбовского, с воровской тематикой и "отверженным" героем, положенные на музыку, стали популярными народными подпольными песнями ("Когда качаются фонарики"). Некоторые ранние стихи Горбовского были опубликованы в самиздатском журнале "Синтаксис".скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
4 133
Опубликовано 26 июл 2014

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ