ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Надя Делаланд. ГЕРБАРИУМ ТЕНЕЙ

Надя Делаланд. ГЕРБАРИУМ ТЕНЕЙ





* * *

рядом со мной в электричке ехал ёханый бабай,
он представлялся каждому, надеясь, что ему ответят тем же,
но все отворачивались, только один сжалился
и, слегка дрогнув в его сторону подбородком,
отрекомендовался как грёбаный идиот,
так они и ехали до самых нижних котлов:
ёханый бабай, грёбаный идиот и старушка, позже оказавшаяся чёртом




* * *

Вестибулярный снег осваивает круг,
пощупав за лицо узбека от лопаты,
он кружится вовсю и презирает труд,
ложится и лежит, идёт и будет падать.
В блестящей толчее почти не разобрать,
как нёбный язычок дрожит из подворотни,
не бойся, я своя, и ко всему добра,
пусть это не пароль, зато бесповоротно.
Шарф скроет или нет, как здесь пустует речь,
шепча и бормоча, таращась воровато.
Ребячество – вот так идти, лететь и лечь,
и навзничь на сугроб. Так вроде – старовата.
Вся оптика моя – смотреть сквозь микроскоп
снежинки на простор, с которым нужно слиться,
кружиться головой, удариться виском,
проспендить выходной на даче с мёртвой птицей
за изгородью. Вот, проснувшись лет шести,
я снова от неё перо найду в кровати,
снег тужится забыть, и память – замести
весь ужас небытья. Мы складывали в вату
стеклянные шары и шишки, мишуру,
гирлянды и звезду и прятали коробки.
Так глупо, если снег, и если я умру,
но, если снег, то как всё правильно и просто.




***

– Апанас, Апанас, лови кошек, а не нас, – говорю я, становясь в тот же миг этим неведомым Апанасом и вслушиваясь в свои ищущие хлопки, как в чужие. Я кружусь в абсолютной темноте, не умея снять повязки с глаз и всё ищу Тебя. Но нахожу в лучшем случае таких же апанасов. Мы охлопываем друг друга, убеждаясь в своей ошибке и трогаемся дальше. Где Ты? Аукни, подай голос, хоть сдавленный смешок. Ведь смешно же – верно? – смотреть со стороны на всех этих слепых копошащихся петрушек. Поддайся детям, Ты же большой, мы никогда не выиграем у Тебя сами.




***

Доварю рис, говорю. Говорю: доварю рис!
И перезвоню. Перепишу жизнь
с образца по всем правилам ВАКа,
что нам погода, ее гипертонический криз?
(вот ведь собака!). Ложись,
я подежурю у койки своей до завтра.
Завтра на завтрак рис с молоком и медом
(экая дрянь!). С сыром и чесноком.
Страшно в себя погружаться, как яйца в (кипящую) воду
(тридцать!) Тяни меня за уши, пусть оно корчит морды,
время вставать, выходить, вырывая кол
из-под лопатки, на улицу, на свободу.
Сон продолжается в каждом худом ребре,
словно налет желтоватый на мире вещном.
Или песок зыбучий коктейли пьет?
Явь проникает мне изредка прямо в бред,
выглядя большим бредом. Смешно кромешно
снится мне смерть, является, предстает…




* * *

Пошто ты не носишься со мной, как дурень с писаной торбой?
Не поклоняешься мне, как древние египтяне — кошке?
Не улыбаешься мне, как рекламирующие orbit?
И глаза твои не вылезли из орбиты на крабьей ножке,
лицезрея мою красоту, и талант, и другое, ну же?!
Почему ты, скотина, думаешь о работе,
когда нужно любить меня и не нужно
ничего больше?!




* * *

Смеющихся громко, бегущих под ливнем,
смеющихся тихо и прячущих слезы,
совсем одиноких, безумно счастливых,
больных и здоровых, смешных и серьезных,
кричащих с балкона, поющих под домом,
роняющих папки с листами доклада,
стоящих у лестницы, пьющих боржоми,
нарзаном измученных, тех, что украдкой
смотрели, и тех, что не прятали взгляда,
идущих не в ногу и рядом бегущих,
правдивых и этих — скрывающих правду,
и лгущих, и мало- и многоимущих,
летающих, ползающих, земноводных,
рыб, раков, тельцов, козерогов и прочих
живых и умерших, все их переводы
и подлинники, и подстрочник,
дорогу в ромашках, котов, попугаев,
настольные лампы, детей, стариков и
тритонов, спаси, сохрани, не ругай их,
им больно.




* * *

Гербариум теней, библиотека лены
и имени её, сухие мотыльки
под лестницей летят, блестя попеременно,
то мёртвой головой, то крылышком руки.
Так снятся этажи сознания – и гулко
и мраморно в костях под куполом, и я
спускаюсь, шебурша шелками, в переулки
хранилищ мотыльков и их нежибытья.
Вперёд, ещё абзац пройди такой же полный
пробел и выходи всей бабочкой в окно,
в озоновую глубь, где можно и не помнить,
откуда, и куда, и кто. Куда и кто.




* * *

Всё чаще ладошки
души бы хотелось
сложить мимо тела,
и дальше — всё больше,

всё дальше и дальше
от плоти, от крови…
Прости меня, кролик,
что я размножаюсь —

побегами.







_________________________________________

Об авторе: НАДЯ ДЕЛАЛАНД

Родилась в Ростове-на-Дону. Окончила филологический факультет Ростовского государственного (ныне – Южного Федерального) университета. Окончила аспирантуру, а в настоящее время является докторантом Санкт-Петербургского государственного университета. Живет в г. Домодедово Московской области.

Писать стихи начала в шесть лет. Своей первой публикацией считает напечатанную на ризографе в 1997 году книгу «Стихи» (тираж 100 экз.). Поэтические публикации и рассказы подписаны псевдонимом Надя Делаланд, некоторые стихи – псевдонимом Н. Неизвестная; научные и критические статьи – биографическим именем Надежда Всеволодовна Черных.

В 2002 году вошла в лонг-лист премии «Дебют» в номинации «поэзия» с поэтической книгой «Борода». В 2011 году и в 2012 году вошла в лонг-лист премии «Дебют» в номинации «поэзия».скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
3 090
Опубликовано 26 июл 2014

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ