ARTIFICAL INTELLIGENCE
В далеком и очень близком две тысячи втором году
Константин Сергеевич подарил мне компьютер.
Пентиум второй он назывался.
И там была такая игрушка
Типа поговори с искусственным интеллектом.
Надо было написать кучу всяких фраз
В его интеллектуальную искусственную память.
А он хитро запоминал и выдавал тебе по ходу диалога
Твои же собственные фразы,
Уже почти тобою забытые
за последние полчаса.
И к нам приходила в гости бабушкина племянница тетя Тамара
И все дивилась на это чудо прогресса
и приставала ко мне:
«Дан, а Дан! А вот спроси у этой штуки – когда я умру?»
И все сразу кричали – ну что ты, Тамара, типун тебе на язык!
Но я все равно втихую набирала в розовое окошко
«Когда умрет тетя Тамара?»
И искусственный интеллект каждый раз отвечал
С моей собственной знакомой интонацией:
«Король и шут – форева!»
Или
«Сектор газа» - это круто!»
Или например
«Лучше с Кошкиной на трубах пиво пить!»
И никто так и не мог внятно ответить, когда же умрет тетя Тамара.
А она умерла в две тысячи девятом году.
Пережив моего дедушку.
Пережив моего папу.
Которые тоже когда-то любили задавать тупые вопросы
Искусственному интеллекту,
Отвечающему им
С даниными интонациями.
И вот –
Дана в две тысячи шестнадцатом году в городе Москва
Сворачивает во двор Булгаковского музея,
Закуривая на ходу и пряча бутылку в сумке.
Все ответы, которые получает Дана
На свои вопросы, обращенные ко Вселенной,
Звучат с какой-то знакомой интонацией.
Если Дану надумают забрать
Инопланетяне,
Чтобы изучить искусственный интеллект,
Им придется забрать ее вместе
С тетей Тамарой,
Пивом «Уральский мастер», оставленном в середине июня на трубе,
И плакатом группы «Король и шут».
Ведь в Дане навечно - голосит «Сектор газа»,
Истекает кровью в подъезде Листьев,
Мама улыбается, когда поет романс Лапина
Из кинофильма «Верные друзья».
Все ответы уже получены в две тысячи втором году
И даже раньше.
Тетя Тамара, может Вы живы?
Просто Вас тоже забрали инопланетяне
Со всеми Вашими ответами
Знакомыми интонациями
Искусственным интеллектом
Розовым окошком.
А если даже и нет, то не страшно.
Ведь все равно Вы уже записаны на мою дискету.
А я – на чью-то еще.
Все будем живы
Пока мерцает монитор
Пока жужжит электричество
Пока работает
Пентиум Второй.
**
Когда ты, будучи пьян,
Кричишь на меня,
Что никому не нужен,
Что все над тобою смеются,
И что-то там про боль, -
Так вот, если в этот момент
подвести меня к зеркалу,
То можно заметить,
Что мои глаза
Удивительно похожи
На глаза плюшевых зверей,
Оставленных на могилах.
Эти звери призваны
Поддерживать и ободрять
Детей
На пути к миру смерти.
Но ведь они никого никогда
Не просили об этом.
Не выбирали
Такой судьбы.
**
Мы на даче с Данилкой Лямаевым
обдираем на счастье сирень
ну а чем же заняться-то в мае нам
сладко плавится солнечный день
В небе гулко качается маятник
Зреет яблоком красным война
Ну а нам-то фрутелла да баунти
Ну а нам-то фаина-файна
Мама с бабушкой стряпают к ужину
В чудо-печке с изюмом кулич
Чапа лает на деда простуженно
Папа моет наш желтый «москвич»
Небо взрежут закатными ранами
Но пока что прозрачна эмаль
Ну а что там у нас с Марианною
Архитектор-то Мендисабаль.
Это время застынет легендами
Майской дачи навеки здесь нет
На каких вы небесных фазендах-то,
Папа, бабушка, Чапа и дед?
Что осталось на память мне после-то
Запах дыма, соседкин рассол
Помоги мне не вырасти, Господи
You're my heart, Господь. You're my soul
myDAN
вот потому и не сплю
снится больная ересь
черти по осени стали в два раза злей
переведи меня через это
через
my dan
и стопарик еще налей.
нет, не засну
снятся кресты да кочки
папиным свитером выросший темный лес
я ведь была когда-то
любимой ночкой
что? Заговариваюсь.
Пьяная.
интерес-
-но если тебе позвонят,
Мы ведь не снимем трубку
Знаем мы кто звонит у них по ночам
Горлышком новой бутылки
труби побудку
Что? Нет, не сплю.
Слава вам, трубачам.
Если засну –
Считай, перевод окончен
Ты меня, то есть, все-таки перевел
Через my dan
Через мрак
И угрозы ночи
На лишь тебе понятный язык времён.
Вот и заснула
I’m sorry
I’m yes
I’m no
Мне не приснятся
Клиенты
Фейсбук
аборт
носом в твое плечо как будто дредноут
что, непутево скитаясь, нашел свой порт.
**
И однажды приехав, осталась и стала вмерзать,
И ходила на службу, смотря на табло по привычке.
Через этот вокзал ей удобнее было срезать,
Чтобы выиграть у времени девять минут или пять.
Но она не узнала, зачем так стучат электрички.
Через несколько лет он зажал ее пальцы в горсти.
И под взглядом расплавилась долгая серая наледь.
И она поняла, что теперь невозможно уйти.
И как будто в ушах объявили «С восьмого пути»
Но она не смогла распознать, для чего ей сигналят.
В сентябре этот город поверил прозрачным слезам.
Разлились на асфальтовом небе бензинные пятна.
Он привел ее в дом и, за плечи обняв, показал -
У меня, мол, с балкона – гляди – Ярославский вокзал.
И тогда-то ей всё окончательно стало понятно.
ДЕВЯТЬ
Даниле Давыдову
А когда мы с тобой все-таки ссоримся,
Я как-то сразу понимаю,
Что девять лет разницы -
Это огромная пропасть.
И она в одну секунду разверзается
Прямо у меня под ногами,
И в нее летит всё,
Что было нам дорого
И не очень уж дорого,
Но было,
Было нашим.
«У нас совсем разные интересы!» -
Кричу я в унисон с ширящейся бездной.
«У нас разнонаправленные векторы!» -
Ору я в такт шатающейся под ногами почве.
«Когда мне было пять,
Тебе было уже четырнадцать!
Ты уже читал под партой «Эммануэль»!
Ты уже смотрел «Девять с половиной недель»!
Ты уже покупал кроссовки у фарцовщиков!»
В воронку бездны летят злые,
Неумолимые мои слова.
Вот уже в жерло пропасти мчится
Главный мой аргумент:
«Ты ведь даже не помнишь,
кто пел песню «Люси»
В девяносто первом!
Потому что тебе
уже было четырнадцать,
И у тебя наблюдались совсем,
Совсем
Другие интересы!»
Потом ты хватаешь мои плечи
Своими пальцами,
Которые девять лет
Смели жить
Без меня.
И говоришь голосом,
Звучавшем в этом мире
Все те долгие девять лет,
Пока это глупое пространство
Позволило себе существовать
Без меня.
Ты говоришь: «Прости.
Прости, что я
Мог дышать девять лет.
Девять лет мог ходить
Без тебя».
Бездна издает удивленный чавкающий звук
И мгновенно схлопывается.
...А потом, когда мы лежим, обнявшись,
И моя голова — на твоей груди,
В тишине произносишь:
«Газманов».
И еще, помолчав:
«Родион».
И тогда засыпаю спокойно.
**
Существуют мужья, подло обманывающие немолодых жен
Некоторые финансисты ловко подделывают цифры в годовых отчетах.
Современные школьники умудряются затирать двойки
цифровым ластиком в электронных дневниках.
Все брешут кто во что горазд.
Я – чудовищно вру своей бабушке.
- Как ты, Мурзилка? – спрашивает она меня,
наклонив голову вбок, как старая канарейка.
И я с идиотской улыбкой ей вру:
- Хорошо.
- А как муж? –
и бабушка щурится, чтобы лучше меня услышать.
И я снова вру с идиотской улыбкой:
- Так любит меня!
Работает эм…замначальником…эм…на заводе.
И бабушка удовлетворена – завод, замначальник, любовь.
- А что там с работой?
- Отлично! С работой отлично!
Я просто купаюсь в купюрах, клиентах, заказах!
- Откладывай в сберкассу! – в бабушке просыпается главный бухгалтер.
Откладывать – это я люблю.
- А как там стихи?
Набираю в легкие побольше воздуха:
- О, замечательно!
Вчера меня публиковал «Новый мир».
Но бабушка хмурится – код не прошел.
Тогда по-другому.
- Недавно звонил Максим Галкин,
просил почитать в «Голубом огоньке».
И бабуля довольно кивает –
уж Галкин ей ясен.
- Легко тебе, Даник?
- Легко!
Мне предельно свободно!
Мне солнечно, радостно, весело!
Все обожают меня!
И бабушка подслеповато глядит на меня, как на солнце.
И ей девяносто.
И помнит она через раз.
А завтра я снова приеду и все повторится -
Нучтотамсработой-амужкак-легколивмоскве.
- Бабулик, давай о другом.
Помнишь фильм «Дело было в Пенькове»?
- Не помню.
- А помнишь войну?
- Нет, не помню.
Давай о тебе.
…Все мы врём, насколько позволяет нам наша подлость и нежность.
И я здесь - банальный солдат на топком поле бессмысленной светлой лжи.
Но ведь, если вдуматься, коварная старуха сама меня с детства приучала к вранью.
В ответ на вопрос «Ты всегда будешь рядом?»
Шептала: «Всегда».
_________________________________________
Об авторе:
ДАНА КУРСКАЯ
Родилась в Челябинске. Основатель и главный редактор издательства «Стеклограф». Публиковалась в журналах «Интерпоэзия», «Новая Юность», «Волга», «Юность», «Дети Ра», «Москва», «Кольцо А», на интернет-порталах «45 параллель», «Полутона», «Сетевая словесность», «Этажи», «ИнтерЛит». Автор книги стихов «Ничего личного» (изд. «Новое время», 2016).
Организатор Российского Ежегодного фестиваля современной поэзии MyFest, основатель Всероссийской поэтической премии MyPrize, организатор Международного поэтического семинара MyTalk. Лауреат российских поэтических конкурсов молодежи и премии "Лицей", победитель поэтической премии "Живая вода" (2015 г.). Лонг-лист международной премии "Белла" (2015 и 2017 гг.), премии «Дебют» (2015 г.), шорт-лист Григорьевской премии (2016 г.), шорт-лист премии "Писатели 21 века" (2017 г.).
С 2005 г. проживает в Москве.
Фото Екатерины Богдановойскачать dle 12.1
